Как поцеловать кинозвезду

Глава 28

Одри

Учитывая всё, жизнь в Силвер-Крике после «звёздных отношений» (фальшивых звёздных отношений?) могла бы быть и хуже.

Флинт и Джони оказались правы — интерес со стороны жёлтой прессы и других репортёров не заставил себя ждать. К счастью, отсутствие у меня социальных сетей сделало меня немного менее доступной. В основном, всё свелось к электронным письмам. Пару раз люди приходили к дому или заглядывали в лабораторию, но так как Нейт теперь сопровождает меня повсюду, он легко разворачивал их, не подпуская близко.

Я снимаю очки и кидаю их на стол, закрываю глаза и прижимаю пальцы к векам.

— Не буду врать, Одри, — говорит Нейт, ставя на стол кружку кофе. — Тебе явно не помешала бы хорошая ночь сна. Хотя бы это выпей.

Я слабо улыбаюсь и тянусь за чашкой.

— Кажется, я не спала по-настоящему с тех пор, как вернулась домой.

С тех пор, как оставила Флинта. Я вспоминаю, как легко засыпала в его объятиях — даже после жуткой сцены с тем мерзким фотографом на вечеринке после премьеры. В груди поднимается волна тоски.

— Кстати, — спрашивает Нейт, плюхаясь в пустой стул напротив моего стола, отчего тот жалобно скрипит, — что там было с тем парнем с вечеринки? Эдом Купером?

Мэлори, одна из егерей, работающая в исследовательской лаборатории, бросает на нас раздражённый взгляд, и Нейт неловко ёрзает.

— Из-за меня у тебя не будет проблем?

Я отмахиваюсь.

— Я тут не на них работаю. Университет заключил с штатом соглашение, которое позволяет мне использовать помещение, но я сама себе начальник. Всё в порядке.

— Это соглашение тоже под угрозой? — спрашивает он. — Если ты не найдёшь новое финансирование?

Я киваю.

— К сожалению, да. Мэлори, та самая с недовольной миной — вредная, конечно, но все остальные замечательные. Мне будет жаль уходить.

— А может, и не придётся, — говорит Нейт. — Не сдавайся раньше времени.

Я делаю большой глоток кофе и тут же морщусь.

— Ох, Господи, я забыла, какой тут отвратительный кофе.

— Прости, — усмехается Нейт. — Ты выглядела отчаянной.

Я тру лицо ладонями, будто пытаясь проснуться, а потом тяжело выдыхаю.

— Я скучаю по нему, Нейт.

— Уверен, он тоже скучает.

— Так что там с Эдом Купером?

— А, точно. Мы тогда вызвали полицию, но у него каким-то образом оказался официальный пропуск на вечеринку, так что его отпустили. Формально он ничего не нарушал.

По спине пробегает неприятная дрожь.

— Не могу поверить, что его нельзя как-то остановить.

— К сожалению, такие, как Эд Купер, были и будут всегда. Это паршивая цена, которую платят такие люди, как Флинт.

— И те, кто рядом с такими, как Флинт, — устало добавляю я.

Нейт наклоняется вперёд, смотрит на меня очень серьёзно. Забавно вспоминать, как он меня пугал при первой встрече. А ведь он просто добряк.

— Послушай, — говорит он. — Знаю, моё мнение не особо важно. Но до того как Флинт нанял меня, я работал в охранном агентстве и сопровождал разных знаменитостей. Так вот, Флинт — один из хороших.

В груди теплеет. Нейта не нужно было уговаривать. Я и сама знала, что Флинт хороший.

— Спасибо, Нейт. Твоё мнение абсолютно важно.

Он смотрит на часы.

— Ты сегодня допоздна в лаборатории?

Это всего лишь мой второй день после возвращения, и, конечно, я могла бы найти, чем заняться. Но если я останусь, останется и Нейт — он не уйдёт, пока я не буду дома. Он нанял ещё одного охранника для моего дома, но пока я вне дома, он сам меня не отпускает.

— Можем поехать сейчас, — говорю я, отталкиваясь от стула. — Я и дома могу работать над заявками на гранты — а это сейчас и есть главное.

Мы выходим на парковку. Глаза Нейта бегают по сторонам, будто в этой тихой части Силвер-Крика действительно есть опасность.

— А когда я начну вести занятия на следующей неделе, со мной в школу тоже кто-то поедет? Студенты, наверное, будут в восторге…

Нейт резко хватает меня за локоть и тянет за собой.

И тут я вижу его.

Эд Купер.

— Мне нравится наблюдать за тобой в естественной среде, — говорит он, поднимая камеру.

Живот скручивает от тошноты, я едва не падаю.

— Идём, Одри, — тихо говорит Нейт. — Не реагируй.

Расстояние до его внедорожника кажется бесконечным. Хотя до машины всего метров двадцать, мои ноги словно налиты свинцом, тело не слушается. До машины как до Луны.

— Твой сегодняшний образ, — продолжает Эд, щёлкая затвором камеры, — тебе идёт. Выглядишь как настоящий биолог.

Я с трудом сглатываю, пытаясь подавить ком в горле. За меня отвечает Нейт:

— Она и есть настоящий биолог. А ты находишься на частной территории. Уходи.

— Уж больно вы все нервные, — усмехается Купер, делая шаг ближе. — Простите, если я запутался, что сейчас настоящее, а что нет? После всех этих новостей чёрт ногу сломит.

Нейт достаёт ключи и открывает машину. Он не отпускает мой локоть, ведёт меня к дверце, практически тащит моё бесполезное тело.

— Что скажешь насчёт ваших отношений, Одри? Это всё было фальшивкой? Ты ещё встретишься с Флинтом? — щёлк, щёлк-щёлк. — Я видел его недавно. Он был с Клэр Макинси. Ты знала, что он до сих пор с ней? Вся эта история была просто способом вызвать у неё ревность?

Я не слушаю. Я должна не слушать.

Я доверяю Флинту.

Намного больше, чем когда-либо смогу доверять Эду Куперу.

Нейт открывает дверцу, помогает мне сесть, захлопывает за мной дверь. Через несколько секунд он уже за рулём, и мы уезжаем прочь от Купера и его проклятой камеры.

— Ты в порядке? — спрашивает Нейт.

Я едва заметно киваю, но в голове всё крутится. Не могу перестать думать о том, что могло бы случиться, если бы не было Нейта.

Что если бы я была одна?

По дороге домой Нейт как минимум дюжину раз проверяет зеркало заднего вида. Вроде никто не едет за нами, но легче от этого не становится. Если Купер нашёл, где я работаю — значит, и где живу, тоже знает.

— Как думаешь, он придёт к дому? — спрашиваю я, удивляясь, как дрожит мой голос.

— Если придёт — я тоже буду там, — отвечает Нейт. — Я его к тебе не подпущу, Одри.

Спустя десять минут я уже сижу на диване у себя дома с миской куриного супа от Люси в руках. Сестры по бокам. Нейт сначала позвонил в полицию — он подозревает, что Купер нарушил условия досрочного освобождения, покинув Калифорнию, — а потом набрал Флинта. Я слышу только его сторону разговора, но по тону понятно, как сильно Флинт переживает.

Я ценю его беспокойство. И Нейта. И то, как мои сёстры не отходят от меня, будто боятся, что я развалюсь, если они не будут рядом.

Но при этом я чувствую себя так, будто ношу обувь на два размера меньше.

Все эти меры. Охрана. Постоянное внимание к моему благополучию. Ещё пару месяцев назад максимумом опасности в моей жизни были случайные встречи с медведями. И то — я знала, как себя вести. Я была способной. Уверенной в себе. Достаточно сильной, чтобы справиться с любой ситуацией.

А теперь я тону.

Сегодня мне удалось уйти от фотографа. Но что, если он вернётся?

После ужина и уверений сестрам, что со мной всё в порядке, я ускользаю к себе в комнату и валюсь на кровать. Долго лежу, уставившись в потолочный вентилятор, наблюдая, как медленно вращаются лопасти.

Сразу после того, как Флинт пригласил меня поехать с ним в Лос-Анджелес, Люси помогла мне справиться с паникой, предложив взглянуть на ситуацию как на научный эксперимент. Мы разобрали факты. Сформулировали разумные гипотезы и логические выводы. И это сработало.

Я глубоко вдыхаю и пытаюсь сделать то же самое сейчас, но мысли такие спутанные, что я только кружу по одному и тому же кругу.

Когда через час звонит телефон, и на экране появляется лицо Флинта, ясности у меня не прибавилось. Но я просто не могу не ответить — не сейчас, когда знаю, как он, должно быть, волнуется.

Я хватаю трубку и прижимаю к груди подушку.

— Привет, Флинт.

— Эй. Как ты? — в голосе тревога. — Как себя чувствуешь?

— Всё ещё немного потрясена, но в целом… я в порядке.

— Послушай, — говорит он, — я хочу, чтобы ты на несколько дней переехала ко мне. Хотя бы до тех пор, пока Купера не найдут и не арестуют. Возьми с собой сестёр. Так ты будешь ближе к Нейту, и у тебя будет охранная система, которая защитит тебя, когда Нейт не рядом.

Я закрываю глаза. Я подозревала, что он этого захочет. И логически это имеет смысл. Если мне действительно грозит опасность, его дом куда безопаснее моего. Но дело не только в физической безопасности. Нейт уже заверил меня, что за домом круглосуточно следят. Здесь, у себя дома, я в безопасности. И сейчас мне это важно.

Спокойствие заполняет грудь. Это правильное решение. Даже если оно болезненное.

— Я не хочу переезжать к тебе, Флинт.

Он на мгновение замирает.

— Я не имею в виду навсегда. Просто пока не станет ясно…

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — перебиваю его как можно мягче. — И я благодарна тебе за заботу. Но, Флинт… — я запинаюсь, не в силах сдержать дрожь в голосе, — мне просто нужно побыть в своём пространстве. Думаю, я чувствую себя… поглощённой, что ли? Будто моя жизнь начинает растворяться в твоей. Это не твоя вина, и я вовсе не говорю, что не хочу быть с тобой. Просто мне нужно немного воздуха. А дышится легче у себя дома.

— Я не уверен, что понимаю, — тихо говорит он.

— Флинт, твой дом — это сказка. Он волшебный и красивый, в нём белки-альбиносы, и мне нравится там абсолютно всё. Всё это — сказка. Ты. Частный самолёт, роскошная одежда, люди, готовые угождать мне по щелчку пальцев. Это невероятно. Конечно, это невероятно. Но всё это легко затягивает. Я как Золушка на балу… Только я никогда не была той девочкой, что мечтает о бальных платьях. Я бы испортила всю сказку — увидела бы королевское приглашение и сказала: «Знаете что? Без меня. Вы там развлекайтесь, а я останусь с мышами пообщаться».

Он смеётся.

— Вот за это я тебя и люблю. Я не хочу, чтобы ты менялась, Одри. Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности.

— Я знаю. И я это очень ценю. Но дело не только в безопасности. Это тот разговор, который мы не закончили после премьеры. Каждый раз, сталкиваясь с новой стороной твоей жизни, мне приходится заново спрашивать себя, как это отразится на моей. Как это повлияет на работу? Буду ли я ездить с тобой на съёмки? Останусь ли в Силвер-Крике? Понадобится ли мне охрана даже в те дни, когда мы не вместе? И каждый ответ отнимает у меня кусочек самостоятельности. Я понимаю, что в любых отношениях приходится идти на компромиссы. Но в нашем случае обстоятельства особенные.

Он надолго замолкает. Так надолго, что я почти думаю, не разъединилась ли связь — только дыхание в трубке даёт понять, что он всё ещё здесь.

— То есть ты хочешь сказать, что не уверена, быть ли нам вместе? — наконец произносит он.

— Нет, — шепчу я, голос дрожит от эмоций. — Я совсем не это говорю. Я просто… боюсь. И я хочу быть уверена, что понимаю себя. Твоя жизнь такая большая, Флинт. Она невероятная, гламурная, и мне нравится быть её частью. Но моя жизнь тоже имеет значение. Я не хочу раствориться в твоём мире настолько, чтобы потерять свой.

— Поэтому ты хочешь остаться дома.

— Ну, да. Но дело не только в этом.

Он вздыхает.

— Я понимаю. Мне это не нравится. Но я понимаю.

Он шумно втягивает воздух, прочищает горло. Когда снова говорит, в голосе что-то меняется. Он звучит иначе. Холоднее. Сдержаннее.

— Слушай, бери столько времени, сколько нужно, ладно? Оставайся дома. Нейт всё равно будет рядом, но я скажу ему держаться в стороне, чтобы всё казалось как можно более привычным.

— Флинт, хватит, — говорю я.

— Хватит чего?

— Я не знаю, что только что произошло, но ты как будто переключился. Ты говоришь, как актёр Флинт — словно просто говоришь то, что я хочу услышать. Но я не хочу, чтобы ты со мной играл.

Он замолкает.

— Ты не можешь хотеть и того, и другого, Одри, — наконец произносит он. — Нельзя просить у меня пространства и одновременно требовать быть настоящим. Потому что на самом деле я не хочу давать тебе это пространство.

Боль пронзает сердце. Что я делаю? Я действительно отталкиваю его?

— Прости, — шепчу я. — Ты прав. Это было несправедливо с моей стороны.

Он вздыхает.

— Ты с самого начала говорила, что не хочешь такой жизни, как у меня.

— Но тогда я тебя ещё не знала. Не знала, что… — что полюблю тебя. Я не договариваю вслух, но осознание озаряет меня с кристальной ясностью.

Я люблю его. Я люблю его.

Если это правда, всё остальное как-то решится, да?

— Думаю… мне нужно не звонить тебе несколько дней, ладно? — говорит Флинт.

— Флинт, подожди…

— Нет, это правильно. Думаю, нам обоим нужно время. Нужно подумать, понять, чего мы хотим.

Он снова прячется за маской актёра. Снова старается беречь моё сердце, жертвуя своим.

Я закрываю глаза. Слёзы текут свободно.

— Ты всё ещё приедешь домой?

— У меня тут ещё несколько дел. Но скоро. Как только смогу.

Мы заканчиваем разговор, и я забираюсь под одеяло, не заботясь ни о том, что не почистила зубы, ни о незапертых дверях, ни о телефоне без зарядки.

Я сказала вслух всё, что давило мне на сердце — страхи, сомнения, тревоги — и я не жалею об этом. Быть с Флинтом — значит снова и снова обсуждать, как его слава влияет на наши жизни.

Но сердце моё всё равно разбито. И я не уверена, что смогу собрать его по кусочкам, пока Флинт не будет рядом.

Пусть это «скоро» наступит как можно быстрее.