Как поцеловать кинозвезду

Глава 30

Одри

Люси разбудила меня на следующее утро, забравшись ко мне в кровать.

— Что происходит? — пробормотала я, щурясь от яркого утреннего солнца, струящегося в окно.

— Смотри, — сказала она, устраиваясь рядом и поднимая телефон. — Кто-то остановил Флинта на выходе из ресторана на днях, и он реально ответил на вопрос насчёт всей этой истории с фейковыми отношениями.

— Подожди, он что, прокомментировал это?

— Ну, он много не сказал, но да. Вот, смотри. — Она запускает видео и поднимает телефон над нами, чтобы мы могли смотреть вместе. Сначала комментатор пересказывает суть прежнего скандала, затем появляется фрагмент с ответом Флинта на панели в UCLA, а потом — кадры, где он выходит из ресторана.

— У меня остались только положительные воспоминания о съёмках Turning Tides. Мы с Клэр расстались по-дружески и до сих пор поддерживаем отношения. А насчёт текущих отношений могу сказать одно: все чувства, которые я испытываю, — настоящие.

Люси опустила телефон и повернулась ко мне.

— Умно, правда? Он же не соврал — не стал напрямую опровергать слухи, но при этом дал понять, что это всё чушь. И сделал это будто бы экспромтом!

Я глубоко вздыхаю, потягиваясь и раскинув руки.

— Умно, да. Но вряд ли это был экспромт. Скорее всего, его пиарщик подослал этого репортёра и заранее отрепетировал с Флинтом, что сказать.

— Серьёзно? Так делают?

— Конечно. Помнишь, сколько было людей в аэропорту, когда мы прилетели в ЛА? Это не случайность. Его пиарщик специально слил информацию о рейсе. Им нужно было, чтобы нас вместе увидели — он это и обеспечил.

— Смотри-ка, какая ты теперь знаток Голливуда, — усмехается Люси.

— Эй, включи то видео снова, — говорю я, указывая на её телефон. — Там была статья? Там сказано, с кем он был в тот вечер?

Она снова открывает видео.

— Да, была статья. Сейчас… Вот. Пишут, что он был с Клэр Макинзи. Но ещё с кем-то. Ага. Вот фото, как они выходят из ресторана. Узнаёшь кого-нибудь? Это ведь Джони?

Я внимательно всматриваюсь. Фото мутное, но я уверена — это Джони за спиной Флинта. Рядом с Клэр — её менеджер, которого я помню с панели, и ещё одна женщина, которую я не знаю.

— Это Джони. А этот парень — его агент, Кэндзи. Вот Рита — менеджер Клэр. А эта женщина, наверное, новый пиарщик Флинта.

В любом случае, мне становится немного спокойнее, зная, что Флинт был не один на один с Клэр, несмотря на весь этот бред, который нёс Эд Купер.

— Это не странно? — спрашивает Люси, обнимая меня за плечи. — Узнавать, где он и с кем, из интернета?

— Тот фотограф, что приперся в мою лабораторию, тоже что-то ляпнул про это — мол, Флинт был с Клэр. Он просто пытался меня задеть, я не поверила. Но да, всё равно странно.

Люси долго молчит.

— Я никогда не думала, сколько доверия в этом всём нужно. Ведь будут всегда какие-то слухи. Надо уметь отфильтровывать.

— Флинт говорит, со временем становится легче.

— Может быть. Но всё равно. Так легко зациклиться на сказочной стороне. А ведь за ней стоит куда больше.

Я глубоко вздыхаю.

— Да.

— Ты так и не поговорила с ним? — спрашивает она.

Я качаю головой. Прошло всего четыре дня, но кажется — целая вечность.

— Как ты себя чувствуешь?

Я подтягиваю одеяло к подбородку, уткнувшись носом в подушку.

— Я скучаю по нему, Лю.

— Потому что ты его любишь?

Я сжимаю губы. До сих пор я призналась в этом только себе. Но сейчас скрывать — это просто слишком тяжело. Если я и правда влюблена, то и скрывать уже смысла нет.

Люси явно всё понимает — её глаза распахиваются.

— О боже. Ты правда его любишь. Это по тебе видно.

Я закрываю лицо руками.

— Это безумие. Я даже не поняла, как это случилось.

— А вот я знаю, — говорит Люси и скидывает с меня одеяло.

— Люси! Ты что творишь?

Я хватаюсь за одеяло, но она уже стащила его с кровати, берёт меня за руки и поднимает на ноги.

— Это было грубо и ужасно, — бурчу я, всё ещё просыпаясь.

— Всё равно. Ты влюблена, и это надо отпраздновать.

— Отпраздновать что? Я просто призналась в чувствах. Я вообще не знаю, что он ко мне чувствует.

— Женщина, ты видела видео с премьеры? Он смотрит на тебя так, будто ты солнце его жизни. — Она направляется в кухню. — Пошли. Я делаю тебе завтрак.

Я быстро заправляю постель — не могу оставить её неубранной. Но, главное, мне нужно ещё минуту, чтобы всё осмыслить.

В видео, которое показала Люси, Флинт сказал, что его чувства настоящие. Я это знала. Он говорил мне то же самое. Но то, как радость пронеслась по моим венам, когда я снова это услышала — я не ожидала такой реакции.

Я сажусь на край кровати.

Последние дни я переживала, путалась. Но в чём тут вообще путаница? Если я его люблю, то почему должна держаться подальше?

Когда я прихожу на кухню, Люси уже замешивает тесто для панкейков. Она подвигает ко мне коробку с клубникой.

— Вот, порежешь?

Я достаю нож.

— А у вас с Саммер хоть что-то из еды на кухне бывает?

— Совсем немного, — отвечает Люси. Разворачивается ко мне, прислонившись бедром к столу. — И что мы с этим делаем? Если ты его любишь, почему ты не с ним? Где поцелуи, обнимашки и дети с сумасшедшими глазами?

— Люси, хватит. Всё не так просто.

— А вот и нет, — говорит она. — Я никогда не была влюблена.

Это останавливает меня. Обе мои сестры встречались с кучей парней. Я поднимаю взгляд.

— Серьёзно? Даже не в… как его там… с очками и кудрями? Тим?

Люси морщится.

— Брр. Нет, точно не в Тима.

— Хм.

— Так, фокус. Что мешает вам быть вместе?

Я режу клубнику, стараясь говорить спокойно.

— Наверное, я просто боюсь. И когда говорю это вслух — понимаю, как глупо это звучит.

— Это не глупо. Это твои чувства. Но страшно — не значит «не стоит пробовать». Люди каждый день делают страшные вещи.

— Нет, это ты делаешь страшные вещи. И Саммер. А я — нет.

Люси фыркает.

— Скажет тоже — женщина, которая столкнулась с медведем. Не один раз.

— Ты сумасшедшая, если считаешь, что медведи страшнее людей.

Она вытаскивает сковороду и включает плиту.

— А ты сумасшедшая, если думаешь, что жизнь с Флинтом страшнее жизни без него. Слушай своё сердце, Одс. Не дай страху испортить то, что может быть невероятным.

— А если это не будет невероятным? — роняю я нож и поворачиваюсь к ней. — Сейчас всё волшебно, но что если это закончится, и останутся только редкие встречи и тоска по человеку, который на другом конце страны?

Она смотрит на меня серьёзно.

— Тогда это будет крутая история, и ты сможешь продать её People Magazine за миллионы.

— Да пошла ты. Я бы никогда так не сделала.

Она кладёт масло на сковороду, наблюдая, как оно тает.

— Суть в том, что если это было хорошо — это уже не провал. Но что если это действительно навсегда? Ты же не узнаешь, пока не попробуешь.

У меня щиплет в глазах. Я хватаю нож, снова режу клубнику, пытаясь не разреветься.

Люси мягко толкает меня бедром.

— Не плачь в клубнику, Одс. Солёной она невкусная.

Я всхлипываю и сдаюсь. Бросаю нож и вытираю слёзы рукавами.

— Господи, что ты со мной делаешь? И с каких пор ты такая мудрая?

Люси улыбается и указывает на меня лопаткой.

— Ум — у нас в крови. Я просто не такая трусиха, как ты, вот и вижу ситуацию яснее.

— Я не трусиха.

— Тогда отпусти. Отпусти и будь с ним. — Она выливает тесто на сковороду. — О! Ты взяла с собой телефон? Я ещё кое-что хотела тебе показать. У мамы с папой TikTok просто взорвался.

— Что? Почему? У них же и так была куча подписчиков.

Я нахожу аккаунт и открываю видео.

— Ну, была, — говорит Люси. — А теперь кто-то отметил их как «будущих тестя и тёщу Флинта Хоторна», и у них миллион новых подписчиков. Включи их последнее видео — оно вчерашнее.

Я нажимаю play и слышу, как мама с папой играют на инструментах у своего трейлера. Но мелодию не узнаю.

— Что это за песня?

— Это саундтрек к фильмам Флинта про Агента Двенадцать. Умно, да?

— Я бы сказала, немного уж слишком в лоб, но ладно, пусть будет «умно».

— Они так спокойно себя ведут в комментариях, — говорит Люси. — Ничего не подтверждают, но и не опровергают.

— Уверена, мама просто в восторге от всей этой шумихи.

— Абсолютно, — Люси переворачивает панкейки и довольно улыбается. — Внимание — это не всегда плохо, Одри. Иногда оно даже весёлое. А теперь иди, разбуди Саммер. Сначала завтрак, а потом… у меня есть отличная идея, как отпраздновать.

Идея Люси отпраздновать — это смотреть фильмы весь день.

И не просто какие-то фильмы, а фильмы с Флинтом Хоторном.

Моя первая реакция — отказаться. Я не могу смотреть все его фильмы. Это только сильнее заставит меня его любить. Но потом я вспоминаю слова Люси.

Просто отпусти и будь с ним.

Я глубоко вздыхаю и плюхаюсь на диван.

— Ладно, но ты обязана перематывать все моменты с поцелуями.

Саммер приносит попкорн, хотя сейчас только половина одиннадцатого, и мы только что позавтракали. Она усаживается рядом со мной, опуская миску мне на колени.

Я смотрю то на одну, то на другую.

— Я знаю, что вы делаете.

— Что? Мы ничего не делаем, — притворно удивляется Саммер.

— Вы обе дома, — говорю я. — Я не помню, когда в последний раз хоть одна из вас проводила дома субботу. Вы остались ради меня. Просто хотела, чтобы вы знали: я это ценю.

Люси толкает меня коленкой.

— Ты с нами смотришь кино, Одри. Даже если бы у меня были планы, я бы их отменила, чтобы увидеть это чудо.

Я закатываю глаза и беру горсть попкорна.

— Просто заткнись и включай уже.

Один фильм сменяет другой, а потом и третий. Мой опыт, конечно, ограничен, но, по-моему, за военную драму Флинт точно заслужил «Оскар». После неё мы смотрим два фильма про Агента Двенадцать подряд, и я окончательно влюбляюсь в Флинта с бородой и пистолетом в роли спецагента ЦРУ. Следующий по списку — фильм про путешествия во времени (по словам сестёр, он не такой уж плохой, как утверждал сам Флинт), но мы делаем перерыв на ужин, потому что Люси считает, что на попкорне и лакрице долго не протянешь. Лично я думаю, что справляюсь отлично, но завтра мне будет явно лучше, если я съем хоть что-то белковое, так что я быстро сдаюсь, когда она предлагает пасту болоньезе.

Перед тем как мы запускаем следующий фильм, раздаётся стук в дверь.

Сердце замирает. Я почти уверена, что Нейт всё ещё дежурит на улице, и он никого не подпустил бы к дому, если бы не доверял. Неужели это Флинт? Боль в груди ясно даёт понять, насколько сильно я этого хочу.

Саммер идёт открывать дверь. Но это не Флинт.

Это его мама.

Ханна Хоторн широко улыбается, ставя подарочную корзину на журнальный столик.

— Ну ничего себе у вас тут веселье, — говорит она, окидывая взглядом наш беспорядочный зал. Банки из-под газировки, обёртки от лакрицы, пустая коробка из-под мороженого.

Я вскочила и стала лихорадочно собирать мусор.

— Мы весь день смотрим фильмы. Если бы я знала, что вы придёте, я бы хотя бы…

Саммер обрывает меня строгим взглядом и выхватывает из моих рук собранный мусор.

— Сядь и перестань чудить, — шепчет она.

— Не убирай ради меня, Одри. Я не хочу мешать вашему кино. Но у меня есть новости, — говорит Ханна, указывая на корзину. — И кое-что с фермы.

Люси и Саммер исчезают на кухне.

— О, это так мило с вашей стороны.

— Там мыло на козьем молоке, свежие яблоки — первые в этом сезоне, они очень вкусные и коробка с миндальными печеньками. Уверена, они станут твоими любимыми. Их печёт Леннокс, — говорит она легко. — Но он раздаёт их не всем подряд, так что можешь чувствовать себя особенной.

Я беру кусочек мыла и подношу к носу. Оно пахнет яблоневым цветом и весенним солнцем.

— Я даже не знаю, что сказать. Спасибо.

Мы усаживаемся на диван, и её доброжелательный взгляд постепенно снимает напряжение, которое я почувствовала, когда она вошла.

— Слышала, у тебя был небольшой переполох на неделе.

Я киваю.

— Собственно, это и есть те новости, о которых я говорила. Флинт попросил меня сказать тебе, что Эд Купер арестован. Он действительно нарушил условия условного освобождения, когда покинул Калифорнию, и полиция уже его разыскивала. Сегодня утром они нашли его в мотеле под Хендерсонвиллом.

Меня окатывает волна облегчения, и я закрываю глаза.

— Это правда хорошая новость.

— Я тоже так подумала.

— Но вам не обязательно было ехать лично. Нейт мог бы…

И тут до меня доходит, зачем она пришла. Флинт говорил, что попросит Нейта держаться на расстоянии, чтобы моя жизнь хоть немного напоминала прежнюю. Визит его мамы — всё ещё значимое событие, но гораздо более личное, более «нормальное», чем обновление от охраны.

— Это Флинт вас попросил прийти.

Ханна кивает.

— Наверное, непросто привыкнуть к постоянной охране.

— Да, это точно непривычно.

— Одри, так будет не всегда. К чему-то ты привыкнешь, но и люди привыкнут к тебе. Если я что-то поняла, наблюдая за тем, как Флинт пробивает себе путь в Голливуде, так это то, что у интернета очень короткая память.

Не знаю, то ли это её тёплый голос, то ли дело в том, что я весь день смотрела фильмы с Флинтом во всей его красе, но у меня вдруг щемит сердце. Вместо этого я начинаю плакать. Просто нелепо. До Флинта я могла не плакать месяцами. А теперь я просто ходячий фонтан.

— О, милая, иди сюда, — говорит Ханна. Она обнимает меня, поглаживая по спине, пока я икну, шмыгаю носом и промокаю слезами её рубашку.

— Честно, я вообще не понимаю, что со мной происходит.

Ханна улыбается, когда я отстраняюсь.

— А я, кажется, понимаю.

Я смеюсь, вытирая слёзы.

— Но оно того стоит, правда?

— Что — любовь? Или любовь к такому человеку, как Флинт?

Я пожимаю плечами.

— И то и другое?

Её лицо становится мягким и нежным.

— Одри, этот мальчишка с самого детства был солнышком. Он стоит всего. А любовь?.. Любовь — это просто радость. Конечно, она того стоит.

Перед уходом Ханна заставляет меня попробовать миндальное печенье, и она была права — это действительно моё новое любимое лакомство.

Я провожаю её до крыльца и смотрю, как она спускается по ступенькам и идёт к машине. Но есть ещё один вопрос, который мне нужно задать.

— Ханна, подождите! — Она оборачивается, и я сбегаю вниз, останавливаясь на траве в нескольких метрах от неё. — Он дома?

Она улыбается.

— Дома.

Он дома.

И я должна его увидеть. Прямо сейчас.