Какие планы на Рождество?

Глава 16

Прожевав свои вафли и сопроводив их внутрь себя еще одной чашечкой горячего шоколада, Маделина предлагает мне пешком прогуляться по Санта-Две-Ёлки, чтобы помочь пищеварению. Солнце по-прежнему сияет вовсю, и мягкий послеполуденный свет, несмотря на холодное время года, и впрямь располагает к прогулкам.

Пройдя несколько минут, следуя указателям в виде стоящих по обе стороны дороги гномов и тросточек, воткнутых прямо в землю, мы выходим на деревенскую площадь, в центре которой царственно возвышается исполинская рождественская ель — громадней ее мне видеть еще не приходилось. Она увешана сверкающими гирляндами и украшениями: красные атласные банты, искрящиеся колокольчики, сосновые шишки, конфетки в красно-белую полоску… У подножия ели стоят сани, ломящиеся от подарков. Поразительное зрелище даже для меня, отнюдь не фанатки Рождества.

— Вау! Вот уж рождественская елка так елка! — кричу я.

— Правда красиво? Мы каждый год целых две недели ее наряжаем. Участвует вся деревня. Каждую зиму ученики начальных классов придумывают новые украшения. А некоторым игрушкам уже несколько десятков лет, их хранят как реликвии. Видишь, слева от тебя висит колокол? Да-да, вон тот, где роспись — красные цветы на позолоте. Так вот, его делала в том числе и я, еще когда училась во втором классе. Мы мастерили его несколько месяцев.

Пока я восторгаюсь этим колоколом, до меня вдруг доходит:

— Стоп. Погоди. А у вас-то в шале почему нет елки?

— Это пока нет. Обычно мы отправляемся за ней в лес двадцать третьего декабря, а наряжаем всей семьей двадцать четвертого. Мама строго придерживается именно таких дат. А потом оставляем елку на весь январь — это такой способ немного продлить волшебство.

Мне в связке «сани-ель» еще приходит на ум огромная, до конца не смонтированная деревянная беседка под открытым небом, с зеленой крышей. Пол в ней еще кладут.

— А зачем беседка — в ней будут исполнять рождественский хорал?

— Нет, это для бала эльфов.

— Бал на свежем воздухе в такой мороз? Да все закоченеют!

— По краям ограды будут стоять жаровни. Сама увидишь — станет тепло, как от огня в камине. Суперски приятно, а еще до чего романтично, скажу я тебе! Результат — ежегодный всплеск рождаемости в сентябре.

— Неужели и я смогу все это увидеть?

— Конечно, это тоже традиция Санта-Две-Ёлки. После ужина все собираются вместе, чтобы станцевать несколько вальсов. И даже не думай отвертеться. Провести с нами Рождество — значит станцевать на балу эльфов!

Вот уж поистине — чего еще не хватало для полноты картины, так это бала!

Площадь густо окружена магазинами, чьи витрины, как полагается, богато украшены гирляндами и еловыми ветвями, белыми от снега.

В булочной продают пышечки — само собой, в виде эльфов. Между лавками продавца деревянных игрушек и изготовителя санок расположена лавочка с сувенирами: на витрине виднеются шары с рассыпающимся снегом внутри, на вывеске изображение Санта-Клауса…

С каждым новым фасадом я все больше теряюсь во времени. Вот откуда-то долетает глухой отзвук рождественских песнопений — их транслируют установленные по периметру всей площади громкоговорители.

— Где-то здесь твой магазинчик? — спрашиваю я у Маделины. — Давид говорил мне, что ты продаешь подвенечные платья.

— Не только продаю — я их сама шью и сама украшаю. Да, мой магазин чуть дальше по улице. Хочешь, зайдем туда на пять минут?

— С удовольствием!

Я отнюдь не фанатка всего, что касается брака. Но стоит мне увидеть платья для невесты — и слюнки текут. Как-то раз я даже едва не купила одно такое — просто чтобы с удовольствием носить его дома, пока никто не видит.

Спускаемся вниз по улочке от центральной площади, и я опять вижу множество лавочек: ювелирные, шляпки и шапки, обувь, — они, конечно, могли бы пробудить во мне неукротимое желание заняться шопингом, не будь это все изготовлено к Рождеству. Хотя… Нет, черные сапожки с узорами в виде голов Санта-Клауса мне бы все-таки не подошли.

И поэтому в лавочке Маделины я опасаюсь худшего. Но стоит нам оказаться у фасада, украшенного вывеской с деревянной резьбой: «Самый лучший день в моей жизни», — и я полностью успокаиваюсь. Доминирующие цвета здесь — белый и бежевый.

— Мы у цели! — объявляет Маделина. — Это мой второй дом, и, честно говоря, больше всего времени я провожу здесь.

Места не так уж и много, зато все обставлено с большим вкусом. Паркет светлого дерева, несколько бархатных кресел цвета фуксии, вьющиеся растения. Вдоль каждой стены — ряды вешалок со множеством платьев. В глубине магазинчика — большое зеркало в изысканной оправе, а перед ним низкая деревянная тумбочка — чтобы, встав на нее, невеста смогла оценить отделку подола.

Спешу выразить свое восхищение талантом Маделины. Она работает с благородными тканями — кружевом, атласом, встречаются и некоторые виды бархата. Платья выглядят просто, но легко догадаться, сколько труда вложено в раскройку и подбор сочетающихся материалов и цветов. Все вместе создает ощущение неподражаемой элегантности.

— Как великолепны твои платья, — говорю я искренне. — Хочется даже выйти замуж, только чтобы надеть одно из них. Если честно, я ожидала увидеть оборочки и стразики, нашитые на корсет.

— Да, иногда случается шить и такие платья, но чаще всего невесты выбирают классический стиль.

— И давно ты тут обустроилась?

— Да уж лет десять, наверное. Как только отучилась на дизайнера, сразу решила вернуться в Санта-Две-Ёлки и шить здесь подвенечные платья. Была уверена, что дела пойдут в гору. Что может быть лучше для свадьбы, чем горы и море снега? В магазинчике всегда толпится народ, а в зимние месяцы и вовсе нет отбоя от заказов — в холода предпочитают носить длинные платья, а еще перчатки, красивые пальто…

Пока я слушаю Маделину и любуюсь ее работами, мой взгляд привлекает вешалка, чуть прикрытая портьерой. Думаю, что надо взглянуть и на это. На плечиках висит что-то красно-зеленое и искрящееся…

— А там что? — киваю я в сторону вешалки. — Это для женщин, не столь приверженных традициям?

— Что? — оборачивается Маделина. — Ах, это? Там платья для бала эльфов. Я сшила несколько таких по заказу. Хочешь взглянуть?

Не давая мне времени на ответ, она быстро проскальзывает за портьеру и пододвигает поближе огроменную вешалку высотой в несколько метров.

— Ну скажи же, скажи, что это потрясно! — восклицает она, расплываясь в улыбке и снимая крюком длинное платье из зеленого бархата, обшитое красным и белым атласом.

— Потрясно — не то слово. А главное, в твоем стиле…

Я уже почти готова сказать, что предпочитаю белый и бежевый, которые господствуют в остальной части магазинчика, как вдруг Маделина уверенными движениями снимает крюком другое платье. И от него у меня перехватывает дыхание. Красный бархат, длина ниже колена. Покрой «как у фигуристки», то есть юбка расширяется к низу, как носили в пятидесятые. Весь подол расшит густым мехом цвета слоновой кости, такой же на манжетах. Бюстье украшено несколькими пуговицами из белого перламутра. Великолепно.

— Оно тебе нравится?

— Да, должна признаться, что…

— Примерь-ка!

— Нет-нет, не стоит.

— Давай, говорю тебе. Это твой размер.

— А ты откуда знаешь?

— А потому что у нас с тобой размеры одинаковые — это я поняла по лыжному комбинезону, который одолжила тебе для тех дурацких бегов. А платье это — мое, я каждый год надевала его на бал эльфов. Уверена, на тебе оно будет смотреться восхитительно. И поэтому ты просто обязана его надеть!

— Не могу же я отбирать у тебя платье.

— Ты что, не заметила? — Она смеется и показывает на свой выпирающий живот: — Мне в этом году подойдет разве что комбинезончик эльфа в бело-зеленую полоску. Горизонтальную, само собой.

Она сует платье мне прямо в руки и вталкивает в примерочную. Пальцами провожу по ткани — она немыслимой мягкости.

Сопротивление, по-видимому, бесполезно, поэтому я раздеваюсь и влезаю в платье. Оно легкое, но все-таки достаточно плотное, чтобы подол держался безупречно ровно. И это действительно именно мой размер.

— Ну как ты там? — кричит Маделина с той стороны занавески.

— У-у-уф-ф-ф… Неплохо, — отвечаю я, нарочно не слишком уверенным голосом.

— То есть как это «неплохо»?! — негодует Маделина, без предупреждения отдергивая занавеску. — Ничего себе! — продолжает она еще через несколько секунд. — Если я в нем выгляжу так же, тогда я настоящая красотка!

Не в силах удержаться, выхожу и подбегаю к зеркалу в центральном зале. Полный восторг. Интересно, можно ли влюбиться в платье?

— Если вы и вправду с Давидом еще не переспали, можешь мне поверить: стоит ему увидеть тебя в этом платье, как он тут же захочет сорвать с тебя и его, и трусики!

Я покатываюсь со смеху.

— Особенно если наденешь вот эти, — она копается в каком-то ящике и протягивает мне трусики из тончайшего кружева, спереди вышивка «Твой леденец».