Какие планы на Рождество?

Глава 6

— Говорю, вам чем-то помочь? — повторяет он, не дождавшись моего ответа.

Я медленно выпрямляюсь, пытаясь придумать, что бы ему такого ответить. Увы, ростом я не под два метра и, стало быть, не могу позволить себе выпрямляться целых два часа. А поэтому не успеваю сообразить ничего умного и уверенно говорю:

— Нам можно войти?

Я уже успела сказать «нам», подразумевая себя и Эрве, и только потом заметила, что он удрал, даже не попрощавшись. Заслужил он, паршивец, чтобы его видео выложили в Интернет, вот что я вам скажу!

Давид, слегка улыбнувшись, кивает, потом отпирает дверь ключом и знаком приглашает меня зайти внутрь.

В отличие от моей квартирки, здесь безукоризненно чисто, все разложено по полочкам. Привет от моего полного неумения вести хозяйство! И как это у людей получается — чтобы каждая вещь стояла на своем месте? Специально отведенный угол для низкого журнального столика, график дежурств на кухне.

Иду за ним в маленькую комнатушку справа от входа. Там, где у меня стоят целые стеллажи, набитые ботинками, сумками, зонтами и всякой всячиной, он оборудовал маленький письменный столик с этажерками, на которых аккуратно лежат картонные папки — такие покупают плоскими листами, а потом их надо еще сложить вдвое, придать им форму.

— Присаживайтесь, — он указывает на табуретку рядом со столиком, сам при этом откидываясь в кожаном кресле — оно возвышается перед офисным рабочим столом. — Итак, расскажите, что вы с вашим другом делали перед моей дверью? Надеюсь, ничего противозаконного?

— Разумеется, ничего, и это не мой друг. Он помощник директора по кадрам в организации, где я работаю. Будь он мне другом, не сидела бы я сейчас тут… Ладно. Скажем так, у меня проблема. И я хотела ее решить…

— Взломав мою дверь?

— Да. То есть нет, не то чтобы взломав. Во всяком случае, никто не собирался ничего красть! Просто кое-что стереть…

— Кое-что стереть?

— Ну да.

Я не в том положении, чтобы продолжать разыгрывать спектакль, поэтому говорю правду и надеюсь на его любезность. У него вид доброго парня, правда же?

— Это все из-за того мейла, который вы тут на днях разослали. Информация о скором запуске системы видеонаблюдения. И вот выходит, что возвращаюсь я с работы, точнее с рождественского корпоратива, и… Вы ж знаете такие тусовки, да? Тоска смертная, раздают какие-то гнусные подарки, напиваются так, что забывают собственное имя, а потом трахаются в паркинге с помощником по кадрам…

— И вот это все про вас?

Мне что, теперь вечно придется отвечать на этот вопрос? Очевидно, да.

— Ну вы же сами знаете, как это бывает, желание накатывает такое, что больше ни о чем не можешь думать. Признайтесь, у вас ведь тоже бывало подобное с какой-нибудь девушкой?

— Что касается меня, то я не фанат паркингов. Не мрачновато ли местечко для секса, а? Ну ладно. Каждый волен делать, что ему вздумается. Но это все равно не объясняет, что вы тут делали перед моей дверью.

— Понимаете, в паркинге есть камера. Она установлена как раз там, где… ну, я не буду рассказывать вам подробности. А поскольку в письме вы сообщили нам, что через неделю…

— …все жильцы получат доступ к видео. И впрямь досадно.

— Вот именно.

Все вышло как нельзя лучше — чувствую, сейчас он сам предложит стереть запись. В конце концов, не из-за чего было и беспокоиться. Я смогу от души отдохнуть в отпуске и забыть обо всей этой истории. Знай я, что все так легко обойдется…

Но если присмотреться, на лице Давида не заметно смятения. Даже наоборот — его, кажется, все это от души забавляет. Он подходит к своему компьютеру, загружает его, открывает файлы, вводит туда кучу паролей, а потом кликает на видеозаписи — и я сразу впиваюсь взглядом в монитор.

Что ж, камера действительно была установлена превосходно и не упустила ничего из этого короткого кусочка, где я спиной к стене. Серьезно, и это все?

— Чего? Вся запись только две минуты девятнадцать секунд! — возмущенно вскрикиваю я. — Да это надувательство! Почему я рискую своей честью из-за каких-то двух минут секса! Что ж, можно было и догадаться, что нельзя доверять этому Эрве.

Снова думаю про Жозефину, которая не отказалась бы посмотреть это видео с попкорном. Хотя о чем я, даже самый проворный, самый шустрый зритель — и тот не успел бы купить стаканчик попкорна перед таким сеансом.

Давид смотрит на меня, даже не скрывая, как ему смешно.

— А вам, я вижу, весело, да?

— О да, еще как. Да ладно, будь на вашем месте другая девушка — признайтесь, вы бы хихикали так же, или нет?

— Да, но на записи-то я. Надеюсь, вы это сотрете?

— Хотел бы, да боюсь, что это невозможно. Этими записями я не распоряжаюсь — только раскладываю по папкам, а потом они автоматически отправляются на общую платформу. Но, скорее всего, никто никогда их не посмотрит.

Сразу видно, что он не знает Жослин.

— Я готова на все, все что угодно, лишь бы вы стерли эту запись. Конечно, кроме чего-нибудь, что причинит мне боль или нанесет урон моей чести, вдруг мне придется переспать с вами или еще с кем-нибудь, это даже не обсуждается, — уточняю я, не в силах удержаться. — Но я могла бы, ну не знаю, месяц приходить к вам и поливать цветы или петь вам колыбельную, чтобы вы поскорей заснули. Это легко устроить — я ведь в отпуске, нет никаких планов на Рождество, так что у меня вагон свободного времени. Ну есть ведь хоть что-нибудь, что я могла бы сделать для вас.

— Мне правда очень жаль, но я ничем не могу вам…

Звонок телефона не дает ему закончить фразу. Отвечая, он делает мне знак подождать. Я уже с надеждой воображаю, как он отходит подальше, а я бросаюсь на компьютер и разрубаю его одним ударом лопаты. Но увы, у меня нет лопаты.

Да и он никуда не отходит.

— Да, мама?

Разговор длится всего пару-тройку минут, разбавленный парочкой «ну да, я не забываю, ну конечно, потороплюсь» и еще «ни за что на свете я не испорчу эту неделю, сама знаешь, мне вас всех так не хватает», причем, должна сказать, все это звучало весьма неубедительно.

Едва он кладет трубку, как я не даю ему продолжить разговор и буквально выхватываю право на слово.

— Обязательно же должно быть что-то, что я могу для вас сделать? Всем нужно, чтобы им оказывали какие-нибудь услуги. Разве нет?

— Понимаю, как вы расстроены из-за этой видеозаписи, если б я мог, то…

Вдруг он умолкает и, кажется, размышляет.

— Две минуты назад вы сказали, что у вас нет планов на Рождество, не так ли?

— Да…

Я, кажется, слышу, как в его мозгах завертелись шестеренки. Неужто у него фетиш на Рождество и сейчас он предложит мне переспать с ним, переодевшись в Санта-Клауса?

— Что, если я приглашу вас провести несколько дней со мной и моей семьей в горах?