Когда вмешалась жизнь

Глава 37

Леви не было нужды работать, но он работал — много. Когда не проектировал, то осматривал строительные площадки и встречался с потенциальными клиентами и подрядчиками. У Паркер тоже были важные дела, например, прогулки с Рэгсом и… ничего. Это было пределом ее цели.

— Уф. — Она вздохнула в лифте, глядя на смену цифр. Ранняя утренняя прогулка все равно не спасала от жары. — Я не создана для этого, Рэгс. А ты?

Пес не ответил. Он не мог, так как его язык волочился по полу. Бедный Рэгс.

— Да, и я о том же. Вероятно, в течение следующих месяца или двух нам придется играть в мячик дома.

Лифт звякнул, и они вышли, по лицу Паркер стекал пот.

Открыв дверь квартиры Леви, она увидела мужчину с короткими, выгоревшими светлыми волосами, прыгавшего на батуте, которого не было, когда она уходила.

— Ты, должно быть, Паркер.

Скок, скок, скок.

Она кивнула, бросив на мужчину настороженный взгляд.

— Если ты принес мне этот мини-батут, думаю, я могу в тебя влюбиться.

— Я — Зик. И в меня влюбляются все женщины. Я щедр на подарки.

Скок, скок, скок.

Еще один медленный кивок. Паркер спустила Рэгса с поводка. Пес сразу же направился к миске с водой.

— Меня интересует только батут. Где Леви?

— В душе. Игра в лакросс этим утром была жесткой. Итак, Леви сказал, что ты из Айовы.

— Да. — Паркер взяла из холодильника бутылку воды.

— Кукуруза. Торнадо. И обширные поля… пустоты.

— В точку. — Она выпила почти всю бутылку, затем вздохнула, вытерев рот тыльной стороной ладони.

— Ты что ли в сарае родилась?

— Ага. Мама рожала одновременно с нашей лошадью Чудо-Грейс. Я появилась первой. И как только я вышла из материнского чрева, меня тут же приложили к соску Хильды, нашей козы.

Она одарила Зика широкой улыбкой, и в этот момент из коридора появился Леви, застегивая на ходу пуговицы на рубашке. Уголок его губ изогнулся, когда он со счастливым видом посмотрел на Паркер.

— Отвали, Зик. Это Паркер.

Зик сделал последний большой скачок и прыгнул к дивану, куда и приземлился с глухим звуком.

— Мы просто знакомились. Подумал, стоит это сделать, раз уж она призналась мне в любви.

Разгоряченная от прогулки кожа Паркер скрывала ее смущение.

— Я имела в виду…

Леви прижал ее к кухонному островку и оперся руками по обе стороны от ее бедер, заключая в капкан.

— Что ты имела в виду? Ты действительно призналась в любви другому мужчине?

Паркер с ухмылкой продолжила застегивать за него рубашку.

— Он принес для меня батут.

— Его принес для тебя я. — Он вонзил зубы ей в шею.

Она хихикнула и отошла от него.

— Не круто. — Ее глаза сузились, когда она посмотрела на Зика.

— Детка, я куплю тебе все, что захочешь. Отвезу куда угодно. Только скажи, чего хочешь. — Зик ухмыльнулся, закинув ноги на кофейный столик. Его высокомерие поглотило его красоту. Какая жалость.

Паркер запрыгнула на батут. Он был в сто раз лучше, чем ее. Никаких скрипучих металлических пружин. Ей подумалось, что именно так и ощущаются прыжки в облаках.

— Хочу увидеть океан. Ты можешь устроить это для меня, Зик?

— Да, черт возьми! Считай, дело в шляпе. — Он достал из кармана телефон. — Собирай сумку, детка… или не собирай. — Он подмигнул. — Я предпочитаю пляжи, где одежда не обязательна.

Легко зацепив ее за талию, словно поймав рыбу на крючок, Леви перекинул Паркер через плечо.

— Эй!

— Пока, идиот, — крикнул он Зику, неся ее по коридору.

— Могу я остаться и послушать? — Зик рассмеялся.

— Нет, если ценишь свою жизнь.

Он свернул в кабинет, а не в спальню, как ожидала Паркер.

— С чего… ох… с чего начать? — Леви рухнул в кресло за столом, усадив ее себе на колени, спиной к своей груди.

— Прекрати! — Она вздрогнула, когда он укусил ее за обнаженное плечо возле лямки спортивного бюстгальтера, даже сильнее, чем на кухне.

— У меня через час встреча. Сможешь без меня держаться подальше от неприятностей? Если сможешь, я перенесу несколько встреч и исполню твое желание.

Повернувшись к нему лицом, она одарила его сексуальной улыбкой.

— Думала, ты уже его исполнил часа три назад.

— Я тоже так думал. — Он поцеловал ее в нос и поднялся, поставив ее на пол, а затем шлепнул по заднице. — Но тридцать секунд назад ты была готова прыгнуть в частный самолет с мудаком-на-прокат только для того, чтобы увидеть, где вода встречается с сушей.

— В частный самолет? Тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь? Это был глупый стеб, вот и все.

Леви свернул чертеж и сунул его в чехол, а затем упаковал ноутбук в сумку.

— О, моя милая малышка, рожденная в сарае, боюсь, ты слишком долго не отрывалась от соска Хильды. Снаружи тебя ждет очень плохой мир с парнями вроде Зика, которым нечего делать, кроме как целый день совать в кого-нибудь свои члены.

Паркер скрестила руки на груди.

— Серьезно? У этого парня есть свой самолет?

— Да. — Леви продолжал осматриваться, чтобы убедиться, что ничего не забыл.

Она моргнула несколько раз. Это был не ее мир. Паркер не знала людей, владеющих самолетами. Калеб и Пайпер, вероятно, всюду летали первым классом, но у них не было своего самолета.

— Откуда ты его знаешь? Вы играете в одной команде? — Она последовала за ним обратно на кухню.

— Мы дружим с университета. — Леви наполнил свою чашку кофе. — Мы тусовались вчетвером… ну, мы до сих пор тусуемся. Технари. Они продолжили творить еще более значимые дела. Я заработал достаточно, чтобы заниматься тем, чем хотел, а затем сосредоточился на архитектуре.

— Чем ты хотел заниматься?

— Путешествовать по миру.

Паркер вскочила на батут.

— О чем речь? Что входило в твой список желаний?

— Все пятьдесят штатов. Все семь континентов.

Ее ноги остановились, она замерла с открытым ртом.

— Ты побывал на всех семи континентах?

Потягивая кофе, он медленно кивнул.

— Как такое возможно?

Леви усмехнулся.

— Тремя безумными путешествиями. Мне удалось увидеть лишь крошечную часть каждого места, но я просто хотел побывать повсюду. В первый раз мы отправились в Европу и Африку. В Южную Америку и Антарктиду — во второй. А в Азию и Австралию — в последний раз — убийственный опыт для стариковских биологических часов.

— Вау… я… — Она покачала головой. — Я чувствую себя такой…

Паркер мечтала посетить монумент «четырех углов» (Прим.: монумент «четырех углов» отмечает четырехугольник на юго-западе Соединенных Штатов, где встречаются штаты Аризона, Колорадо, Нью-Мексико и Юта. Это единственная точка в Соединенных Штатах, разделяемая четырьмя штатами, поэтому этот район получил название «Регион четырех углов»), чтобы рассказывать, что побывала в четырех штатах одновременно. А океан… ей хотелось увидеть океан, любой океан. Леви видел всех четыре.

— И ты путешествовал с Зиком и другими друзьями по университету?

— Да. — Леви ополоснул кофейную чашку.

Она сошла с батута и плюхнулась на него задницей. Они не были в одной лиге. Даже и близко. Вероятно, он действительно думал, что она родилась в сарае.

— Нас ждет короткая поездка на пляж. Будь готова к трем. — Он закинул сумку на плечо.

— Спасибо за батут.

Леви просиял.

— Пожалуйста.

Паркер посмотрела на него, завидуя той жизни, которую он вел.

— Скажи-ка, Мистер Путешественник По Миру, какое твое самое яркое воспоминание, которое ты никогда не забудешь?

Он присел перед ней на корточки, положив руки ей на ноги.

— Это легко. Ночное небо. Бесплодное поле. Синий пикап. Пицца. Двенадцать бутылок пива. И женщина, которая владеет моим миром.

— Лжец, — прошептала она, и ее сердце чуть не взорвалось.

Он запечатлел на ее губах крепкий поцелуй и ухмыльнулся.

— Правдолюб Леви, — напомнил он и, поднявшись, направился к двери. — Я люблю тебя. Никогда, черт возьми, не забывай об этом.

У Леви не было своего самолета. Паркер любезно проигнорировала этот недостаток. Тем не менее, он взял взаймы частный самолет друга.

— Это не моя жизнь. — Она смотрела в иллюминатор, пока самолет снижался.

— Ты повторила это, по меньшей мере, дюжину раз с тех пор, как мы взлетели. — Леви выглянул в иллюминатор рядом с собой, но в его глазах не читалось такого же восторга.

— Это когда-нибудь надоедает? — Она отвела взгляд от иллюминатора.

— Вроде того.

— Серьезно? Как такое может быть?

— Места путешествий перестают впечатлять. Скорее, это относится к людям, с которыми ты там общаешься. — Он пожал плечами. — Я десятки раз бывал в Малибу, но никогда с тобой. Это придает путешествию новизну. Но если бы я приехал сюда со своими приятелями просто ради того, чтобы пойти на какую-нибудь вечеринку, в этом уже не было бы ничего нового. Было бы надоедливо. По крайней мере, для меня.

— Ты много тусовался?

Он пристегнул ремень безопасности.

— Прилично.

— Наркотики?

— Нет. — Он усмехнулся.

— Алкоголь?

Леви прищурился.

— Полагаю, ты знаешь ответ на этот вопрос.

— Женщины?

— Паркер…

— Я не ревную. По крайней мере, не в том смысле, в каком ты думаешь.

На его лице отразился скептицизм.

— Тогда в каком?

— Ты сделал все, о чем мечтает выпускник школы… и даже больше. Поступил в университет, где завел себе друзей, занимался любимым видом спорта. Достиг финансового успеха и получил степень, за которую до сих пор хорошо платят. Путешествия. Тусовки. Быстрые тачки. Сексуальные женщины. Ты жил. Я же последовала за парнем и все упустила. В отличие от него. Он сделал все это без меня, и теперь женат, успешен и ждет пополнения в семействе.

Лицо Леви исказилось от жалости.

— Никогда не поздно начать.

Паркер рассмеялась.

— Поздно. Правда, поздно. Мне уже не двадцать один. Я стала немного более уравновешенной. Мама вбила мне в голову слишком много здравого смысла и причин для беспокойства. Я думаю о похищениях, изнасилованиях на свиданиях, инфекциях, компрометирующих фотографиях в социальных сетях. Все это лишает удовольствия быть молодой и глупой. Сейчас я всего лишь «отчасти» молода и немного глупа, поэтому секс в нетрезвом виде в кузове пикапа — самое безумное, на что я способна.

Леви ухмыльнулся.

Она вздохнула.

— И даже тогда я задавалась вопросом: стоит ли нам привиться от столбняка, поскольку кузов «Old Blue» проржавел. Вот как сейчас работает мой мозг.

— К твоему сведению: я не вспоминаю с трепетом все те глупости, которые совершил. Знаешь людей, которые говорят: «Никаких сожалений»? Это не я.

Самолет приземлился.

— О чем ты сожалеешь?

— Эм… посмотрим… меня арестовали за пьянство в общественном месте, три дня я пролежал в больнице с тяжелым случаем пневмонии, потому что почти неделю тусовался на вечеринках, почти не спал и был обезвожен. К концу той недели я лишился иммунитета. Секс на пляже. Огромная ошибка…

— Что? — Ее глаза вылезли из орбит. — Почему табу сексу на пляже?

— Песок. Повсюду. Песок никогда не должен попадать в трещины, щели и дырки.

Паркер поежилась.

— Приму к сведению.

Они арендовали кабриолет и помчались со скоростью сто миль в час (по крайней мере, так казалось) в Малибу. Паркер продолжала размышлять о жизни, которой не принадлежала, но она приняла этот опыт и во время их короткой однодневной поездки притворилась, что это ее жизнь.

— Господи… что это за курорт? — Паркер вытянула шею, чтобы лучше рассмотреть роскошный курорт, пока Леви выезжала на кольцевую подъездную дорогу.

— Это дом. Не курорт.

— Чей дом?

Он выскочил из машины и взял их сумки.

— Он принадлежит не одному человеку.

— И ты знаком с владельцами? — Она чуть не споткнулась о собственные ноги в шлепанцах, когда шла за ним к двери.

Он вытащил ключ и отпер замок. Когда они вошли внутрь, зазвенела сигнализация. Леви ввел код, и звук прекратился.

— Да. Я знаю владельцев.

Одноэтажный дом бесконечно тянулся в обе стороны, повсюду были окна. Даже в массивном потолке были окна, как в стеклянном доме.

Белый. Этот цвет доминировал среди нескольких ярких пятне красного и цвета морской волны. Все, от кожаной мебели до люстр, кричало о деньгах.

— Боже мой… — прошептала Паркер, приближаясь к двойным дверям, ведущим к длинному бассейну, сразу за которым простирался океан.

Девушка со Среднего Запада скинула шлепанцы и помчалась на пляж.

— Боже мой! — Она вскинула руки вверх, пытаясь поймать его. Нет ничего лучше океанского воздуха. Все описания этого не соответствовали действительности.

Пятнадцать ярдов.

Десять ярдов.

Пять ярдов.

Плюх!

В ту секунду, когда прохладная вода поглотила ее тело, она заглушила все предупреждения: Паркер, берегись подводных течений; Паркер, остерегайся акул; Паркер, некоторые медузы могут тебя убить.

Засунув руки глубоко в карманы шорт, Леви прогуливался по пляжу. Возможно, он ошибался. Вот тот момент, который он никогда не забудет. Не имело значения, как они сюда добрались — на самолете, автобусе или автостопом. Не имели значения цвет и текстура песка. Не имели значения дома стоимостью в несколько миллионов долларов, простирающиеся вверх и вниз на многие мили по береговой линии.

В двадцать шесть лет Паркер Круз впервые увидела океан, и он стал свидетелем этого чуда, в которое никто никогда не поверил бы. Его ухмылка стала такой широкой, что от напряжения чуть не заслезились глаза. Для чего он тащил ее по пустыне, когда все, чего желало ее сердце, — это нырнуть с головой в бесконечные волны.

Она плескалась и визжала, а затем помахала ему рукой.

— Леви! Ты должен это почувствовать! Это потрясающе!

Он стоял и смотрел, застыв во времени, желая запечатлеть в памяти каждую секунду ее образа, звук ее голоса и то, как болело его сердце от неимоверно сильной любви к этой женщине.

— Давай, Леви! — Она перевернулась на спину, широко раскинув руки и глядя в небо.

Он снял кеды и подцепил футболку сзади, чтобы стянуть ее через голову.

Паркер встала в воде.

— Не раздевайся. Не думай. Просто ныряй! К величию невозможно подготовиться — оно просто должно случиться.

Еще никогда не произносилось более правдивых слов. И каждое из них выражало его чувства к ней.

Не думай. Просто ныряй!

Он побежал к воде, борясь с ветром. Паркер бултыхнулась в пенящиеся волны, встретив его на полпути, и прыгнула на него, обхватив ногами, когда они упали обратно в воду.

Когда они всплыли, он помотал головой, как лохматая собака, прижимая Паркер к себе.

— Скажи это. — Она улыбнулась так широко, что он был уверен, ее лицо треснет.

— Что сказать?

Паркер поцеловала его, обхватив его лицо ладонями. Глубоким. Продолжительным. И наполненным жизнью поцелуем. Отстранившись, она прижалась лбом к его лбу.

— Ты знаешь…

— Сегодня мой любимый день.

— Да! — Она обняла его. — Спасибо тебе за него. Огромное спасибо, — прошептала она, касаясь губами его уха.

— Скажу еще один раз и всё. — Паркер провела пальцем по бугорку пресса Леви, когда они сидели на противоположных концах глубокой ванны рядом со стеной из окон, откуда за ними наблюдали мили Тихого океана, а на горизонте садилось солнце.

Он откинул голову назад, закрыл глаза и ухмыльнулся.

— О чем?

— Это не моя жизнь.

— Не согласен. — Он обхватил ее ступню и принялся ее массировать. — Ты здесь со мной. И мы настоящие.

— Самолет друга, машина взята напрокат, как и этот особняк с шестью спальнями и восемью ванными комнатами. Но мне нравится, что мы настоящие, даже если все остальное заимствовано. И этот огромный водоем настоящий. Я буду называть его своим до конца нашего короткого пребывания. Океан Паркер, а не Тихий.

Леви усмехнулся.

— Меня устраивает.

Она провела пальцами вверх и вниз по его икрам.

— Так кому принадлежит особняк?

— Моим университетским друзьям. — Он закинул голову назад и закрыл глаза.

— С которыми ты путешествуешь?

— Да.

— Ты сказал, что он принадлежит четверым.

— Верно.

— Кто…

Леви открыл один глаз и посмотрел на нее с лукавой ухмылкой.

— О, боже! — Она села прямо, как шомпол, расплескивая воду через края. — Это твой дом? Ты шутишь, что ли?

Он поднял голову и открыл другой глаз.

— Мне принадлежит четвертая часть.

— Какая именно? Пожалуйста, скажи, что туда входит ванная… и кухня. Мне нравится кухня.

Оба засмеялись, и Леви сел и встретил ее посередине, нос к носу.

— Я бы подарил тебе весь мир, если бы ты просто попросила меня об этом.

Паркер потерлась с ним носами.

— Думаю, тебя мне более чем достаточно. Забудем о мире. — Она опустила руку между ними и обхватила его.

Леви медленно вдохнул.

— Давай вылезать. Я хочу показать тебе свою кровать.

Она продолжала ласкать его член, пока Леви не впился зубами в нижнюю губу.

— Показать и рассказать? Мне нравится, когда мне показывают и рассказывают.

Леви медленно заставил себя подняться, будто претерпевая боль. Паркер встала на колени и ухмыльнулась.

— Давайте начнем здесь. Я покажу тебе кое-что, а ты расскажешь мне, что чувствуешь.

— Парк… бл****ть… — Он нежно сжал ее волосы в кулак, когда она взяла его в рот.