Когда вмешалась жизнь

Глава 40

— Ты часто здесь играешь? — спросила Паркер, пока Леви выгружал клюшки для гольфа из своего серого внедорожника.

— Постоянно.

— Со своими друзьями?

— Да, но не по пятницам. Слишком многолюдно.

— Сегодня пятница.

Он кивнул.

— Вот именно. Нам не нужно беспокоиться о том, что мы столкнемся с ними. С Зиком ты уже встречалась. Ты действительно хочешь, чтобы эта личность умножилась втрое?

— И все же… они твои друзья.

— Безусловно. В горе и в радости. А для мужских развлечений они лучшие. Но…

Он мчался как сумасшедший к зданию клуба.

— Но что?

— С женщинами они ведут себя по-другому, особенно с теми, с которыми встречаюсь я. Будто теряют всякий контроль над своим языком и несут всякую оскорбительную чушь. Ты бы им не понравилась. Не обижайся.

— Почему? Что со мной не так? — Она опустила солнцезащитные очки на кончик носа, покосившись на него.

Леви положил руку на ее голую ногу и сжал ее.

— Ничего. Ты — идеальна. Вот почему они тебя возненавидят. Одиноким парням не нравится, когда их приятели находят идеальную женщину.

— Потому что…

— Потому что парни, в жизни которых есть идеальные женщины, обычно не хотят тусоваться со своими неидеальными друзьями. Они воспримут тебя своим врагом.

— Я не идеальна.

Леви остановился возле здания клуба, рядом с несколькими гольф-карами.

— Для меня ты идеальна.

— Боже… наш друг-подкаблучник прибыл с Земли Вагины.

— Ох, бл*ть. — Леви закрыл глаза.

Паркер обернулась.

— Как батут? — спросил Зик, подходя к ним, одетый в яркую форму для гольфа, как и двое парней, идущие рядом с ним.

— Прыгучий, — ответила она с натянутой улыбкой.

— Чего не позвонил, приятель? — Зик хлопнул Леви по плечу.

— Вы же не любите играть в гольф по пятницам. — Леви вышел из гольф-кара и кивнул в сторону здания клуба.

Паркер последовала за ним.

— Где же любовь? — подал голос один из других парней, когда они последовали за ними внутрь.

— Извини Паркер, она из Айовы. — Зик пнул носком своего ботинка в каблук ботинка Леви. — Но вот кто-то забыл свои манеры.

Леви повернулся и молча посмотрел на Зика.

— Ты прав. Паркер, это еще два моих друга, Трейс и Кев. Ребята, это Паркер. А теперь, если вы нас извините, мы прихватим напитки и поиграем.

— Мы только что приехали, — ухмыльнулся Трейс, парень с зачесанными назад черными волосами и впечатляющей мускулатурой. — Итак, встретимся у первой лунки.

— Плохая идея. — Леви заплатил за две бутылки воды.

— Почему? — спросил Кев, более долговязый и начинающий лысеть парень. — Ты не против, Паркер?

— Эм… — Она пожала плечами, взглянув на Леви. — Может быть весело.

Леви нахмурился.

— Пойдем.

— Мы будем через пять минут, — крикнул Зик.

— Теперь слушай… — Леви прыгнул в гольф-кар, — …не отходи от меня ни на шаг. Держись настороже, особенно, если они начнут с тобой слишком любезничать.

— Правда? — рассмеялась она над его серьёзным тоном и нелепостью их разговора.

Он кивнул.

— Если они добры к тебе, то это потому, что пытаются украсть тебя у меня. Для них все — игра.

— Никакого мужского кодекса?

— Нет. Эти парни — такие же избалованные богатые мальчики, как и я. — Он подмигнул ей. — Они сколотили состояние в университете или вскоре после окончания учебы. Полные придурки чуть за тридцать, которым нечем заняться, кроме как тратить дни на игру в гольф и полеты на частных самолетах в модные места, чтобы быстро поужинать и еще быстрее перепихнуться перед тем, как на следующее утро полететь домой, чтобы успеть к началу игры в гольф.

— Похожи на настоящих победителей.

Они помчались к первому ти (прим.: ти — площадка на поле, откуда начинается игра на каждой лунке).

— В глубине души они отличные ребята. Их семьи не держат их под домашним арестом, как меня.

Паркер усмехнулась.

— Ты под домашним арестом?

— Да. Днем я работаю. Это меня сдерживает.

— Ох, точно. Чертежи.

— Да, чертежи. — Он оглянулся. — Они едут. Никакого флирта. Не улыбайся слишком много. И не наклоняйся. На тебе короткая юбка, слишком откровенная для этих идиотов. И следи за своими сосками. Сейчас девяносто градусов, но я вижу, что они об этом не догадываются.

Паркер посмотрела на свою грудь.

— Проклятье. Ненавижу этот лифчик. — Она максимально оттянула рубашку от груди.

Леви затормозил у первого ти.

— Леви уже предупредил тебя быть с нами осторожной? — спросил Зик. — Он боится, что кто-нибудь из нас уведет тебя у него.

— Ребята, вы хороши в краже девушек Леви?

— Мэнди, Элль, Вероника, — стал перечислять Кев, шевеля бровями.

— Моника, Деб, — подмигнул Зик.

— Не забудьте Хейли. — Трейс покачал головой и присвистнул.

— Хейли, — одновременно сказали Зик и Кев, а затем томно вздохнули.

— Парни, вы придурки. Вы же это знаете, да? И вы не увели у меня ни одной девушки. — Леви никого не ждал. Он установил мяч на ти и сделал удар, послав мяч прямо по центру фервея (прим.: фервей — участок с травой средней длины, занимающий большую часть игрового поля между ти и грином, участком с самой короткой травой непосредственно вокруг лунки).

— Кто такая Хейли? — спросила Паркер.

Леви сунул клюшку обратно в сумку.

— Кто следующий? — На Паркер он не смотрел.

Следующим сделал удар Зик, за ним Трейс и Кев.

Леви барабанил пальцами по рулю гольф-кара, как курильщик, нуждающийся в дозе никотина.

— Твоя очередь, горячая штучка. — Кев ухмыльнулся Паркер.

— Я засуну твой драйвер тебе в задницу, если ты еще раз назовешь ее так, — сказал Леви лишенным всякого юмора голосом (прим.: драйвер — клюшка для самого далекого удара, имеющая наименьший угол наклона головки и самую длинную ручку).

— Расслабься, бро. Это комплимент.

Паркер сделала несколько пробных свингов. Давненько она не играла в гольф. Глубоко вздохнув, она отвела клюшку и нанесла удар.

— Ты, черт возьми, издеваешься что ли? — Зик покачал головой. — Леви, ты привел симулянта. Что за нахрен. Она всех опередила, кроме тебя, хотя… — Он прищурился. — Не могу сказать отсюда. Возможно, она и тебя опередила.

Когда Паркер вернула драйвер в сумку и запрыгнула в гольф-кар, все, включая Леви, уставились на нее.

— Что? — Она пожала плечами. — В Айове тоже есть поля для гольфа.

Четыре с половиной часа спустя они сидели в клубе и пили пиво.

— Сегодня нам надрала задницы девчонка. — Кев покачал головой и опрокинул бутылку с янтарной жидкостью.

Паркер улыбнулась Леви. Он закатил глаза, но это не помешало ему ухмыльнуться.

— Кажется, она от меня кое-что скрывала.

Паркер пожала плечами.

— Возможно, я работала на поле для гольфа летом в старших классах и в университете. — Волейбол был ее первой любовью, но гольф быстро превратился в любимое хобби. Однако прошли годы с тех пор, как она брала клюшку в руки.

— Девчонки и их секреты. Леви, ты действительно умеешь их выбирать. — Трейс подмигнул Леви.

Леви нахмурился, избегая зрительного контакта с Паркер.

— Я что-то упустила? — спросила она.

Парни посмотрели на Леви. Тот уставился на стол. Она узнала на его лице страх правды, ожидающей выйти наружу в самый неподходящий момент.

— Мне не нужно этого знать. Я все равно не привыкла к тому, что мне что-то говорят, так что…

Леви съежился и посмотрел на нее. Она не пыталась обвинить его в своем прошлом. Но по боли на его лице поняла, что сделала именно это.

Он вздохнул.

— Много лет назад мы играли в гольф в частном клубе. Пока у меня не завязалась интрижка с девушкой помоложе. Ее звали Хейли. Она сказала, что ей девятнадцать. Мне тогда было двадцать три. Позже я узнал, что клуб принадлежал ее отцу. В тот же день он пригрозил арестовать меня за изнасилование несовершеннолетней. Его дочери было семнадцать. Он согласился не выдвигать обвинений после того, как она призналась ему, что солгала мне, и после того, как я дал слово, что ни я, ни кто-либо из моих друзей больше не будет играть в гольф в его клубе.

— Кев оставил Хейли свой номер телефона, прежде чем нас выставили вон. Сказал ей позвонить ему в день ее рождения, — рассмеялся Трейс. — Что она и сделала. Мы почти уверены, что к тому времени она переспала с большинством членов клуба мужского пола… возможно, и с несколькими женщинами тоже.

— Спасибо, парни. — Леви встал. — Я так рад, что мы сегодня встретились с вами.

Гнев в его голосе невозможно было скрыть даже за приличной долей сарказма.

— Пойдем. — Он протянул ей руку.

Паркер приняла ее.

— Было приятно с вами познакомиться. — Она ухмыльнулась его смеющимся друзьям.

— Хотелось бы сказать то же самое, но сегодня ты надрала нам задницы. Так что… больше не приходи. — Зик ухмыльнулся.

Леви подвел ее к внедорожнику и открыл дверцу. Она ненавидела ту неловкость, которая возникла между ними с самого первого упоминания имени Хейли.

— Эй… — она схватила его за руку, прежде чем он закрыл дверцу.

Он облизнул губы и сжал их в тонкую линию, медленно выдохнув через нос и глядя на свои ноги.

— Это произошло десять лет назад. Ну и что. Мне не нужно было знать об этом. Прости, что я вообще об этом заикнулась.

Леви по-прежнему не смотрел на нее.

— Если это тебя утешит, то мне было шестнадцать, когда Хейли было семнадцать. Если бы я встретила тебя тогда, то, наверное, тоже солгала бы, если бы так смогла быть с тобой.

Леви отступил назад и бросил на нее быстрый взгляд.

— Меня это не утешило. — Он закрыл ее дверцу.

На пути домой в салоне царила тишина. Паркер не понимала, почему это ее так беспокоило.

— Я приму душ, а потом проверю электронную почту, — пробормотал он, быстро похлопав Рэгса по боку, когда взбудораженный пес прибежал их поприветствовать.

— Хочешь, составлю тебе компанию?

Леви направился в спальню.

— Может, выгуляешь Рэгса?

Это означало «нет». Паркер старалась не беспокоиться по этому поводу. Но у нее ничего не вышло.

Когда Паркер и Рэгс вернулись, Леви был в своем кабинете за закрытой дверью. Она могла его видеть через частично стеклянную преграду. Но она впервые видела эту дверь закрытой. Вместо того, чтобы требовать от Леви ответов, Паркер приняла душ и надела красное платье, в котором была на их первом свидании. Отказавшись от сексуальных шпилек, она остановила свой выбор на темно-синих кедах — ансамбль выглядел сексуальным, но игривым.

— Я думаю сходить сегодня в тот тапас-ресторан. Что скажешь? — Она закрыла за собой дверь, надеясь, что та была закрыта не для того, чтобы не впускать ее.

Леви опустил крышку ноутбука и откинулся на спинку кресла.

— Сегодня лучше сходи без меня.

— Без тебя?

Леви кивнул, стиснув губы и глядя на стол между ними.

— Ну, это хороший ресторан. Думаю, странно идти туда одной. Я просто приготовлю нам что-нибудь.

— Нет, тебе не следует здесь оставаться.

Она нервно рассмеялась.

— Мы все еще говорим о тапас-ресторане? Потому что ты весь день держался отстраненно, и я не хочу заставлять тебя рассказывать мне то, чего ты не хочешь. Но теперь, когда тебя, кажется, беспокоит мое присутствие здесь, у меня создается такое впечатление, что ты вынуждаешь меня спросить.

— И что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Ну… наверное, я хочу знать, что случилось.

— Тебе нужно знать?

Паркер пришлось напомнить себе, что это Леви. Если бы любой другой парень был таким уклончивым, она бы уже собирала чемоданы.

— Я не знаю, Леви. Мне нужно знать?

— Не думаю.

Она кивнула. Возможно, ей действительно нужно собрать не все, а лишь часть вещей и съездить домой… без него.

— Мама хочет повидаться со мной. Думаю, мне пора съездить домой в гости.

Он пожал плечами.

— Я тебя не держу.

— Зачем тебе удерживать меня от визита к моей семье?

— Я такого не говорил, — он сжал челюсти.

На улице все еще было девяносто градусов, но температура воздуха вокруг Леви опустилась ниже нуля.

— Проверю, смогу ли вылететь завтра или послезавтра.

Леви открыл ноутбук.

— Я забронирую билет. У тебя нет денег.

— Господи… — прошептала она, чувствуя, как он кончиком ножа порезал ей сердце.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

— Я не это имел в виду. Ты же знаешь.

— У меня достаточно денег, чтобы купить себе чертов билет. — Она старалась не заплакать.

Леви еще несколько секунд стучал пальцами по клавишам.

— Готово. Ты вылетаешь завтра днем в четыре тридцать пять первым классом. — Он снова закрыл ноутбук и провел рукой по взъерошенным волосам, облокотившись на стол.

— Я люблю тебя, — сказала она тихим голосом.

Он держал голову опущенной, зарывшись пальцами в волосы.

— Я люблю тебя, — повторила она.

Гас не ошибся. В любовь нужно вкладываться. Паркер было плевать на все. Она будет до чертиков вкладываться в любовь к мужчине, сидящему перед ней.

Леви слегка кивнул, будто это все, что ей нужно было знать.

— Я люблю тебя.

Он поднял глаза, на его лице отражалось раздражение.

— Я люблю тебя. — У нее имелась своя точка зрения, и ничто не помешает ей донести ее до него.

— Я слышал.

— Я люблю тебя.

— Что ты делаешь? — Он вздохнул, излучая еще большее раздражение.

— Я люблю тебя. — Она шагнула к нему.

— Паркер…

Боль в его глазах пугала ее. Ей хотелось развернуться и убежать, но она этого не сделала.

— Я люблю тебя. — Она подтянула подол платья ровно настолько, чтобы оседлать его колени.

Он сглотнул и отвел взгляд в противоположный конец комнаты. Его руки переместились на подлокотники кресла.

— Посмотри на меня.

Через несколько секунд он взглянул на нее.

— Я люблю тебя.

— Хейли была беременна. — Он ждал реакции Паркер.

Она сидела спокойно.

— Эти сожаления из моего прошлого? Они самые главные. Я никогда не рассказывал об этом друзьям, потому что они не спрашивали. Они не спросили, как ее отец узнал, что мы занимались сексом. Они не спросили, где я был в тот день, когда ее отец заставил меня отвезти ее к врачу, чтобы прервать беременность. Она спросила меня, хочу ли я, чтобы она оставила ребенка. Я сказал «да». Потом она спросила меня, люблю ли я ее. — Леви откашлялся, его глаза покраснели от эмоций.

Паркер знала ответ. И знала конец истории. Это было написано на его лице.

— Я люблю тебя.

Он покачал головой.

— Почему ты продолжаешь это повторять?

— Я люблю тебя.

— Прекрати. — Он вцепился в подлокотники кресла.

— Я люблю тебя.

— Я убил своего ребенка, потому что не любил его мать!

Паркер моргнула, и по ее щекам покатились слезы.

— Я люблю тебя.

— Господи, Паркер! Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что ты хочешь чтобы я сделал?

— Я хочу, чтобы ты простил себя, а затем хочу, чтобы ты ответил на мою любовь взаимностью.

Задохнувшись от следующего вдоха или, может быть, от ускользнувшей частички контроля, Леви прищурился, а через мгновение схватил ее лицо и поцеловал со страстью человека, тонущего и цепляющегося за единственный спасательный круг.

Он выше задрал ее платье, проникая языком в ее рот с такой настойчивостью, словно его злило, что он не мог поцеловать ее еще глубже. Не отрываясь от ее губ, он отодвинул ноутбук в сторону, сбив стопку бумаг на пол. Затем усадил ее на стол. Нащупал завязки платья, а она расстегнула пуговицу и молнию на его шортах.

Как только ее платье упало ниже, он обхватил ее груди, сминая их, пока она не выгнула спину, прервав их поцелуй.

— Леви…

Она вынула его член из трусов и погладила. Леви зашипел, оставив одну руку на ее груди. Другой же сдвинул ластовицу ее трусиков в сторону, пока она направляла его эрекцию к тому самому местечку.

— Стой.

Он отодвинулся на дюйм. Рука с ее груди переместилась к ее шее, и он прижался лбом к ее лбу.

— Я тоже люблю тебя, — прошептал он сквозь прерывистое дыхание. — Я так чертовски сильно люблю тебя, что уверен, это единственное в моей жизни, что я делал на сто процентов самоотверженно. Но это не мы. Я не хочу заниматься с тобой сексом, разозленным на весь мир.

— Леви… — Она задыхалась, крепко сжимая его член. — Мне это нужно.

Он кивнул, все еще прислоняясь лбом к ее лбу.

— Согласен. — Он слегка рассмеялся. — Но это будет секс «я люблю тебя». Секс «ты мне нужна». Секс «весь мой гребаный мир вращается вокруг тебя».

— Согласна. — Паркер ухмыльнулась и несколько раз погладила его член, пытаясь приблизить к себе.

— Но, детка… — Леви схватил ее за бедра и поднял со стола на ноги. Боль в его глазах превратилась в нечто дикое. — Это все равно будет секс на столе.

Он развернул ее к столу, надавливая рукой ей на спину, пока она не наклонилась вперед, прижавшись щекой к гладкому дереву. Ее руки схватились за край у ее головы.

— Леви… — прошептала она, задыхаясь, а сердце ее колотилось в предвкушении.

— Шшш… — Он снял с нее трусики, провел губами по задней части ног и изгибу задницы.

— Бл*ть! — Она дернулась. — Ты только что снова укусил меня за задницу?

Он усмехнулся, лизнув место укуса. Встав, он поднял ее правую ногу на стол и погрузился в нее. Склонившись к ее спине, прошептал ей на ухо:

— Весь мой… гребаный… мир.

За считанные секунды Леви превратил нечто неприятное и болезненное в нечто прекрасное и душевное.

Паркер любила его не за его совершенство; она любила его за его недостатки, которые молили о втором шансе, за уязвимую часть его души, ищущую свое место в этом мире. И она хотела быть этим местом.