Лучшее лекарство от любви

Глава 20

После свидания в суши-ресторане и эмоциональной встречи с моим экстравагантным декоратором я проголодалась и вымоталась. Было уже почти шесть, когда я дослушала Фонтейна, который выдвигал идеи одна другой безумнее. Если бы я дала ему карт-бланш, мой дом превратился бы в подобие полотен Пикассо. Но в конце концов мы нашли общий язык, и после того как я решительно отказалась декорировать гостиную в стилистике «Цирка дю Солей», мы пришли к неплохому компромиссу по поводу нескольких дизайнерских решений.

Теперь наконец я была дома, собаку выгуляла и выходить сегодня больше никуда не планировала. Я скинула туфли и прошлепала босиком к холодильнику в надежде, что гастрономические феи наполнили его продуктами. Увы, этого не произошло. Я закрыла дверцу и обнаружила записку, оставленную Тайлером, с номером доставки от Джаспера. Рот у меня наполнился слюной, и прежде чем я успела ее сглотнуть, я схватила телефон и набрала номер, чтобы заказать себе ужин.

Я только успела переодеться в пижамные штаны и какую-то майку, как курьер уже звонил в дверь.

Только это был не курьер.

А Тайлер.

Броня приветственно залаял и забил хвостом по полу. Если бы у меня был хвост, я бы сделала то же самое. Образ Криса Бомонта тут же померк в сравнении с яркой личностью Тайлера. Удивление, вызванное его появлением, лишь добавило ему привлекательности. Может, у нас с ним и была всего одна ночь, зато фантастически сказочная. Намного лучше обеда в суши-баре.

Тайлер помахал коричневым бумажным пакетом с логотипом «У Джаспера».

— Привет! — пискнула я.

А ведь надеялась сохранить невозмутимый вид.

— И тебе привет. Проголодалась?

Он по-хозяйски прошел в квартиру и разгрузил пакет на кухонном столе. Затем открыл ящик для кухонных приборов и достал нож и вилку.

— Я и не знала, что ты занимаешься доставкой. — Я подошла, встала с ним рядом и с удивлением поняла, что, несмотря на голод и еду на столе, я готова отложить ужин ради того, чтобы покувыркаться в постели.

Он повернулся ко мне лицом, и теперь мы стояли, касаясь друг друга пальцами ног, грудью и всеми остальными частями тела.

— Моя смена закончилась, и я предложил забросить твой заказ по пути домой, — он понизил голос и опустил взгляд. Я была без лифчика. Он это заметил, и мы оба улыбнулись.

— Так значит, ты на сегодня закончил? — якобы незаинтересованно переспросила я.

Он подцепил пальцем бретельку моей майки.

— Я закончил работать. А с тобой я еще и не начинал.

Он наклонился и поцеловал меня. Жизнь была хороша.

Крис, конечно, оказался славным парнем. Возможно, он просто потрясающий. И мне стоило узнать о нем больше. Но Тайлер был со мной здесь и сейчас. Я впитывала его всеми пятью чувствами, я упивалась им. Мой взгляд следовал за руками, ласкающими его плечи, нос вдыхал пряную сладость его одеколона, а рот наслаждался вкусом мяты… и чистого удовольствия. Я могла бы заниматься этим всю ночь.

Но он быстро — слишком быстро! — прервал поцелуй и начал снимать фольгу с контейнера.

— Вот. Ешь маникотти, пока они не остыли. И у меня к тебе вопрос.

Я откусила фаршированную макаронину. Не думала, что может быть что-нибудь приятнее его поцелуев, но ее вкус занял почетное второе место. Я взяла тарелку и уселась на диван, Тайлер сел рядом.

— Какой вопрос? — спросила я между двумя кусочками.

— Не хочешь сегодня потусить у костра на пляже? Мои друзья решили устроить небольшую вечеринку.

Вечеринка на пляже? Во вторник? Это… для молодежи. Я помотала головой:

— Нет, наверное, я пас. Не хочу никому навязываться.

Тайлер заржал на всю квартиру.

— Иви, невозможно навязаться на посиделки у костра! Пойдем. Будет весело. Познакомишься с моими друзьями.

Именно этого я и боялась. Что они обо мне подумают? Что я о них подумаю?

— Если мы придем вместе, твои друзья решат, что мы встречаемся, — я сунула в рот еще одну макаронину.

— И что? — улыбнулся он, а я снова подумала: вот же несправедливость, у него ямочки на щеках глубиной с колодец. Однажды я провалюсь в него и просто не выкарабкаюсь обратно. У Криса Бомонта нет никаких ямочек. Во время обеда я об этом не задумывалась. А теперь задумалась.

— Просто я сама не очень понимаю, что между нами происходит, — сказала я. — Но чем бы это ни было, мне бы хотелось держать это при себе. И потом, завтра у меня ответственный день. Мне нужно лечь пораньше.

В чем я на самом деле нуждалась, или, по крайней мере, чего хотела — так это завалиться прямо сейчас в постель с Тайлером, но если я предложу пропустить вечеринку ради секса со мной — не покажусь ли я ему отчаявшейся и навязчивой?

— Я верну тебя домой и уложу в постель раньше, чем ты успеешь превратиться в тыкву.

— Не знаю, Тайлер. Наверное, я просто буду чувствовать себя неловко, тусуясь с твоими ровесниками на пляже. Но ты, конечно, иди.

Его счастливое лицо омрачилось:

— Нет, я тогда тоже не пойду. У меня на следующей неделе ночные смены, и, если честно, я надеялся провести больше времени с тобой. Я как раз собирался написать тебе сообщение, когда поступил твой заказ.

— Правда? — Мне было приятно, даже слишком. Он же, в конце концов, не приглашает меня куда-то в экзотическое место. Это всего лишь костер на пляже. В компании двадцати-с-чем-то-летних ребят.

— Правда, — сказал он, придвигаясь ко мне. — Потому что ты обещала пойти со мной на свидание, помнишь?

Я помнила. В тот момент мы оба были голыми. У меня в постели. Именно там, где мне и хотелось бы сейчас находиться.

Но сначала главное, все остальное потом.

И сейчас я, похоже, иду на пляжную вечеринку.

Все вокруг выглядело как на открытке. Теплый воздух, прохладный песок, безоблачное ночное небо, полное звезд. Я ожидала, что вокруг костра будут сидеть с десяток людей, жарить на палочках маршмеллоу и пить пиво. С пивом я угадала. Пива было море, так же как и людей, и почти все пребывали в различных стадиях алкогольного опьянения. Я бросила считать или пытаться запомнить чье-то имя после первых двадцати.

Тайлер знал всех, и все хотели, чтобы он их со мной познакомил. Я не ожидала такого жгучего интереса к себе. Парни, очевидно, меня одобряли, а женщины были или чрезмерно дружелюбны, или вели себя вежливо и отстраненно. Я чувствовала себя, словно новенькая старшеклассница в первый день учебных занятий. Понимание, что все не просто меня рассматривают, но и обсуждают, заставляло нервничать еще сильнее, но я пила пиво и пыталась расслабиться. По крайней мере, было достаточно темно, чтобы они не могли разглядеть, что я лет на десять старше большинства из них.

Мы с Тайлером устроились на большом бревне, расположенном не слишком близко к костру, — на островке спокойствия в море орущей музыки и взлетающих над ней голосов. Люди танцевали, смеялись, рассказывали друг другу любимые истории. Две миниатюрные блондинки в бикини, стратегически важные части которых были не больше коктейльных салфеточек, прошли мимо нас к озеру. Обе выглядели как модели нижнего белья. Я автоматически втянула живот. Я находилась в приличной физической форме, но сука-гравитация успела нанести мне несколько ударов. Но даже я с моим мастерством хирурга, способным буквально преобразить женское тело, не могла подтянуть попу так, как это делают молодость и хорошая наследственность. Я наклонилась и сказала Тайлеру на ухо:

— Некоторые из этих девушек меня пугают.

Он посмотрел вокруг:

— Девушки? Чем?

— Просто они… такие упругие.

На его хохот обернулось несколько человек. Во всяком случае, те, чьи головы и так уже не были повернуты в нашу сторону. Он положил руку мне на бедро и легонько сжал его.

— Я бы не стал об этом беспокоиться.

— Тебе легко говорить. Ты и сам достаточно упругий. — Я поняла, что сказала, после того как он засмеялся еще громче. Я накрыла его руку своей: — Ты понимаешь, о чем я. Твои подруги такие молодые.

— Некоторые — да. Но угадай, сколько среди них врачей? Ни одной. Да и потом, это же просто девчонки. Большинство из них я знаю всю свою жизнь. А ты… женщина, — голос его прозвучал самодовольно, как будто он лично приложил к этому руку.

— Я чувствую себя миссис Робинсон[12].

— Кем?

— О господи…

Я допила свое пиво. До сегодняшнего вечера я вообще не думала ни о Тайлере в его естественной среде обитания, ни о том, как он проводит время с друзьями. Я почему-то решила, что он в основном работает. Тем не менее эти лохматые парни в шортах для серфинга — его друзья. У них еще вся жизнь впереди — масса времени, масса возможностей. Я уже в середине жизненного пути, а для них все только начинается. В их тусовке я чувствовала себя чужой.

— Эй! Тай! — крикнул кто-то с другой стороны костра, и к нам направился долговязый молодой человек, стриженный под машинку. В каждой руке он держал по банке пива и, похоже, пил из обеих по очереди.

Тайлер кивнул на банки:

— Ты бы полегче, а?

— Все нормально. Все путем. У меня все под контролем. А это кто?

Когда парень обернулся, стало ясно, что в нем присутствует ДНК Конелли. Он был ниже ростом и смуглее, но сходство не вызывало сомнений. Тайлер встал и потянул меня за собой.

— Скотти, это Иви.

Полуприкрытые веками глаза Скотти на секунду расширились, потом он сграбастал обе банки в левую руку, чтобы правой пожать мою:

— Иви. Приятно познакомиться. Много о вас слышал.

Он пошатнулся и отступил назад. Скотти Конелли был пьян. Но чему тут удивляться? Во-первых, это пляжная вечеринка. Во-вторых, он пил из двух банок одновременно. И в-третьих, я уже знала о нем достаточно, чтобы сделать вывод: здравый смысл там и не ночевал. Разве нормальный мужчина позволил бы арестовать брата вместо себя, даже если для того, чтоб сознаться, ему пришлось бы зажать яйца в кулак? Мне хотелось все это ему выложить, но ради Тайлера я улыбнулась и сказала:

— Мне тоже очень приятно.

Скотти качнулся вперед и повернулся к брату:

— Ты идешь плавать? Пойдем, поплаваем!

Тайлер взглянул на меня.

— Нет. Мы здесь ненадолго. Может быть, и тебе не стоит, — он снова кивнул на пивные банки.

Скотти демонстративно надулся:

— Не, чувак. Я в порядке. Я иду купаться. Все нормально.

— Нет, не нормально. Сядь. Я принесу тебе колы, — Тайлер положил руку брату на плечо.

— Я не хочу колы, — сказал Скотти, но поискал взглядом, куда можно сесть.

Тайлер подтолкнул его к бревну:

— Вот сюда. Посиди с Иви, пока я найду тебе колу.

— Ладно, ладно, хорошо. Как дела, Иви? — спросил он, заваливаясь на бревно.

Тайлер кинул на меня извиняющийся взгляд:

— Я сейчас вернусь.

— Хорошо. Захвати мне тоже колы, ладно? — Больше никакого пива. Внезапно идея напиться потеряла всякую привлекательность.

Я села рядом со Скотти, который продолжил пить из двух банок, пока одна из них не опустела. Он бросил ее в костер.

Спустя минуту он взглянул на меня, сосредоточенно наморщив лоб:

— Значит, вы теперь девушка Тайлера?

Хороший вопрос, хоть и внезапный.

— Гм… Не совсем.

— Но вы хотите замуж. Прямо сейчас. Да? И детей. Он мне говорил, — и он громко рыгнул в подтверждение своих слов.

— Да, наверное, но…

— Знаете, у него никогда не было возможности заниматься тем, чем он хочет. — Скотти наклонился и опустил голову между коленями, раскачиваясь взад и вперед.

— Я не уверена, что понимаю, о чем вы.

Он вскинул голову:

— Я о том, что с тех пор, как Тайлер бросил колледж, он работает не покладая рук, чтобы помочь маме. Чтобы девочки закончили школу. Чтобы меня не посадили в тюрьму.

Его настроение мгновенно, как это бывает у пьяных, изменилось, и он захихикал, а потом снова свесил голову между коленями.

Бросил колледж? Я никогда не спрашивала Тайлера об учебе, но поняла, что втайне жалела, что у него нет высшего образования. Может, это и снобизм, но я выросла с твердым убеждением, что академические достижения — важная составляющая жизненного успеха.

Скотти снова рыгнул и посмотрел на меня, сузив глаза. Его речь еще больше замедлилась, словно, прежде чем что-то произнести, ему требовалось сосредоточиться.

— Мой старший брат любит исправлять чужие косяки, понимаете? Все исправлять, — он поводил руками, как будто пытался что-то ухватить. — Как в этой дурацкой истории с водным мотоциклом. Это была моя проблема. Целиком и полностью.

Он помотал башкой, как лошадь, отгоняющая мух:

— Но Таю нужно решить за всех их проблемы. Поэтому если он считает, что вам нужен муж, именно это он и постарается вам дать.

Меня внезапно повело так же, как Скотти. Стать мне мужем? Я не ожидала, что Тайлер возьмет это на себя. Это смешно.

— Скотти, я не жду, что он на мне женится. Мы просто… вместе проводим время.

Парень философски кивнул:

— Ага, так все обычно и начинается, вы с ним просто проводите время, а у него уже мозги набекрень, — он ткнул пальцем себе в висок. — Вы ужасно хорошенькая, так что я его понимаю. Но у него были свои планы, а вы их нарушили. Его планы. Мой брат никогда не отремонтирует лодку, если ему придется содержать жену и детей.

Содержать жену и детей? Скотти все понял неправильно.

— Мы не собираемся пожениться. Мы, строго говоря, даже не встречаемся. И я сама себя содержу. Я не нуждаюсь в помощи вашего брата, — я говорила тихо, но убедительно, но, похоже, моя речь не сильно его впечатлила. Я провела достаточно времени в отделении скорой помощи, чтобы понимать, что разговаривать с пьяными бесполезно.

Он начал заваливаться набок, выпрямился и снова засмеялся:

— А неважно, в чем вы нуждаетесь. Он просто всегда рядом. И помогает. Вы что, думаете, я хотел, чтобы он предстал перед судом вместо меня? Нет, сэр. То есть мэм.

Скотти почесал пятерней коротко стриженную голову, и во мне промелькнуло что-то похожее на сочувствие к непутевому младшему братцу. Но прежде чем я успела сообщить ему об этом, появился Тайлер с двумя банками колы.

— О чем вы двое тут шепчетесь?

— Поем тебе дифирамбы, бро. Хором. — Скотти взял банку и принялся сражаться с ней, чтобы открыть. С третьей или четвертой попытки ему это удалось. — Ты рассказал ей о папиной лодке. Тай? Ты должен рассказать ей о папиной лодке.

Тайлер громко вздохнул:

— Нет, не думаю. Кто сегодня отвезет тебя домой?

Скотти встал, поозирался и ткнул пальцем в миниатюрных блондинок в крошечных бикини:

— Они?

Тайлер похлопал его по плечу:

— Ну-ну, мечтать не вредно. Удачи тебе. Позвони, если нужно будет тебя забрать. И не вздумай лезть купаться, хорошо?

— Да, да, да.

Скотти, спотыкаясь, побрел прочь, забыв попрощаться, а Тайлер сел и задумчиво оглядел меня.

— Прости, если мой брат вел себя отвратительно. Он усиленно культивирует этот талант.

— Да нет, все прекрасно.

В целом, конечно, прекрасно. Но не стесняйся задать дополнительные вопросы.

— Но?..

Я пожала плечами и постаралась, чтобы мой голос прозвучал равнодушно, хотя как я могла оставаться равнодушной к услышанному? Все, о чем рассказал Скотти, выбило меня из колеи. Колледж, лодка, женитьба и дети. Что, интересно, Тайлер ему наговорил?

— Но он сказал, что я пудрю тебе мозги и нарушаю твои планы. И о какой это лодке он говорил?

Тайлер обнял меня за талию.

— Иви, Скотти придурок и любит трепать языком. Не слушай его.

— Так какие у тебя планы? — попыталась я еще раз.

То, что они вообще у него есть, — уже хорошая новость. Но теперь я боялась о них услышать. Он почесал челюсть. Потом встал и протянул мне руку:

— Пойдем. Прогуляемся.

Мы пошли вдоль пляжа, оставив позади жар костра, плеск купальщиков и смех вечеринки. Я знала, что не стоит принимать слова Скотти близко к сердцу, но все-таки расстроилась. В них звучало скрытое обвинение. Как будто самая большая проблема Тайлера — это я, а не его нелады с законом по милости Скотти.

— Слышала шутку про то, как рассмешить бога? — спросил Тайлер спустя несколько минут. Голос его звучал задумчиво, а не шутливо.

— Нет. Как?

— Настроить планов.

Я сжала его ладонь:

— Мне казалось, ты не слишком религиозен.

Он отпил пива из взятой с собой банки.

— Я двенадцать лет проучился в католической школе, хотя это не оставило на мне особого отпечатка. В любом случае я строю планы, Иви. Постоянно. Иногда они срабатывают, иногда проваливаются. Тогда я просто придумываю новый план.

Я почувствовала разочарование в его голосе, хотя он и пытался его скрыть, качая на ходу нашими сцепленными руками.

— И все-таки, какие именно планы? — спросила я с той же притворной небрежностью. — Учеба в колледже… например?

Он взглянул на меня сверху вниз:

— Да. Закончить колледж входило в мои планы. Что именно Скотти тебе наговорил?

— Просто упомянул, что ты бросил учебу. Почему?

Тайлер показал вперед:

— Пойдем, посидим на той спасательной вышке, и я расскажу тебе историю своей жизни, хорошо?

Мы взобрались по лестнице на маленькую площадку размером пять на пять футов, со встроенной скамейкой, тремя стенами и крышей над головой, скрывшую нас от всего мира. Лунные блики плясали на воде, света едва хватало, чтобы видеть друг друга и кусок пляжа перед нами.

— Мне дали спортивную стипендию в Албионе, я играл в большой теннис, — сказал он, когда мы уселись плечом к плечу. Он взял меня за руку и играл моими пальцами, пока рассказывал. — Но на третьем курсе я порвал коленную связку и вернулся домой, чтобы сделать операцию. Забавная штука с этими спортивными стипендиями. Если ты больше не можешь играть за университет, стипендию у тебя отбирают.

— И у тебя не было денег, чтобы вернуться и закончить учебу? — Я всегда воспринимала свое образование как должное. Родители оплатили мне учебу в медицинском институте, а больше я от них ничего и не требовала. Разве что внимания.

— Если честно, нет. Да и мамин второй муж создавал ей кучу проблем. Он всегда давал ей понять, что ее дети — это ее забота. Мой старший брат к тому времени уже уехал, Скотти бунтовал. Сюрприз за сюрпризом. Сестры вели себя и того хуже. К тому времени, как я вернулся домой с больным коленом и сам нуждался в помощи, отчима все достало. И он ушел.

Тайлер глотнул пива и замолчал, а я задумалась, какой была бы моя жизнь, если бы кто-то из родителей связал свою жизнь с неприятным мне человеком. Все жены моего отца были довольно приятными. Равнодушными, но милыми. А мама даже ни с кем не встречалась. Она была слишком занята своей карьерой.

— Его уход для всех стал облегчением, — продолжил Тайлер. — Но маме пришлось нелегко. Я чувствовал, что не могу просто взять и вернуться в колледж и предоставить ей самой со всем разбираться. Она не слишком… ответственная. Тогда я нашел себе работу в гавани. Если помнишь, мой отец владел прогулочным катером для экскурсионной рыбалки, так что дело было знакомым. Я и сейчас иногда хожу в рейсы со старыми отцовскими друзьями, если кому-то из них требуется лишняя пара рук. Но мне нужна была более постоянная работа, с какими-то гарантиями. Так я и устроился санитаром.

— А тебе нравится работать санитаром?

Это тяжелый труд. Обычно его или любят, или ненавидят. А многие просто не выдерживают.

Он кивнул:

— Да, нравится. Я работаю с замечательными людьми. Мне нравится разнообразие и быстрая смена деятельности. Нравится быть полезным, помогать людям.

Я вспомнила слова Скотти: «Мой старший брат любит все исправлять… Он просто всегда рядом. И помогает».

Тайлер продолжил:

— Быть санитаром не входило в мои планы на жизнь, но да, мне нравится.

— А какие у тебя планы на жизнь?

Он покачал головой и горько усмехнулся:

— Спроси ты меня об этом в мои двадцать лет, я бы начал хвастаться, что буду профессиональным теннисистом. Но, как я уже сказал, планы меняются. После операции на колене я так и не смог играть на прежнем уровне.

Я представила его в шортах. Его травма явилась огромной потерей для него и фанаток тенниса во всем мире.

— Мне жаль. Наверное, ты был ужасно разочарован.

Он пожал плечами:

— Да, был. Но понимал, что я не первый университетский спортсмен, которому не удалось пробиться в мир большого спорта. Я имел про запас план «Б». Или что-то вроде него.

Он помолчал, сделал еще глоток пива и предложил банку мне.

Я покачала головой и показала на свою банку колы, потом переплела свою руку с его и прижалась к нему теснее.

— Хорошо, и каков был твой план «Б»?

Он снова невесело фыркнул:

— Если я расскажу, ты станешь смеяться. Это не похоже на план быстрого обогащения.

— Не стану я смеяться. Конечно, нет.

Он откинул голову на спинку скамейки и уставился вверх.

— Хорошо. Я ведь говорил тебе, что Скотти всегда хотел завербоваться в армию? Быть солдатом, как наш отец. А мой план «Б» заключался в том, чтобы накопить достаточно денег и возродить рыбацкий бизнес отца. Перед тем как отбыть к месту назначения в последний раз, он сказал, что, когда вернется, мы вместе займемся делом. Рыбалка «Конелли и сыновья». Он обожал воду. Наверное, я унаследовал эту любовь от него, потому что тоже без ума от лодок. К несчастью, каждый раз, как мне удавалось скопить немного денег и я был готов предпринять решающий шаг, что-нибудь случалось, и все летело к чертям. Как в этой истории с водным мотоциклом и пристанью. Мой отец всегда говорил: «Только миллионеры могут позволить себе содержать лодку, но миллионов рыбалкой не заработаешь». И это правда. Я уже восемь лет как бросил колледж, но до сих пор так и не спустил проклятую лодку на воду. Она так и стоит в сарае возле маминого дома, а я начинаю подумывать, не пора ли переходить к плану «В».

Тайлер сделал еще один длинный глоток. Было видно, что он расстроен, хотя и пытается скрыть это неискренним смехом; сердце у меня сжалось. Мне были доступны любые возможности, передо мной открывались все двери, а его мечты раз за разом разбивались об обстоятельства, созданные другими людьми. Его желание возродить отцовский бизнес было трогательно и полно ностальгии, а чувство потери — почти осязаемо.

Я положила голову ему на плечо:

— Мне жаль, что пока у тебя ничего не получилось, но не стоит отчаиваться, еще получится. Я имею в виду, что тебе мешает, кроме отсутствия денег?

Уж конечно, не я. Я только появилась в его жизни. Но голос Скотти все еще звучал у меня в ушах: «Он ничего не сможет сделать, если ему придется содержать жену и детей». Как будто я жду, что он станет меня содержать. Абсурд какой.

Тайлер повернулся и нежно поцеловал меня в лоб.

— Отсутствие денег само по себе способно разрушить любые планы. И потом, никто не гарантирует мне успеха. В Мичигане сезон короткий, так что даже при идеальных условиях — это все равно частичная занятость. Вот почему я счел, что работа санитаром будет хорошим подспорьем. Сейчас у меня, правда, есть еще кое-какие мысли. О работе, в которой больше потенциальных возможностей. И стабильности.

— Например?

Я не пыталась на него давить. Мне действительно было интересно. Не потому, что я думала, будто стану играть какую-то роль в его будущем, — мне просто хотелось, чтобы он добился успеха. Ладно, я пыталась на него надавить. Совсем чуть-чуть.

Тайлер просунул руку мне за спину.

— Пока это одни лишь планы. Но о них я расскажу тебе позже. А тем временем, — он усадил меня к себе на колени, — ты уже совсем скоро превратишься в тыкву, а я еще не готов проводить тебя домой.

— Не готов? Почему? У тебя и на меня какие-то планы?

Настроение в нашей спасательной будке изменилось, от серьезных дискуссий мы перешли к недвусмысленным намекам. Я обхватила его плечи, и беспокойство о будущем растаяло от жара его тела. Он крепко обнимал меня за талию.

— Да. Большие планы. Требующие немедленной реализации, — он поерзал подо мной, и я расхохоталась.

— Да уж, планы и вправду большие.

Я думала, он тоже засмеется, но вместо этого он меня поцеловал, и весь мир исчез. Задыхающиеся, быстрые поцелуи стали глубже, и он начал стаскивать с меня рубашку. Я перехватила его руку за запястье:

— Подожди. Здесь нельзя. Давай вернемся ко мне.

Он прижался губами к моей шее и пробормотал:

— Почему нельзя? Можно, — и снова потянул меня за рубашку.

— Нет! Мы не дома. Нас непременно кто-нибудь увидит.

Он откинул голову назад. Теперь я могла разглядеть его лицо в лунном свете.

— Никто нас не увидит. Все на вечеринке. Поверь мне. — В охрипшем голосе слышались озорные нотки.

— Но мы же на природе. Я никогда…

Моя внутренняя домашняя девочка не хотела иметь с этим ничего общего, но я почувствовала, как он улыбается в темноте.

— Ты никогда — что?

— Я никогда не занималась сексом на природе, — шепнула я ему на ухо.

От смеха он затрясся всем телом. Я это почувствовала, потому что сидела у него на коленях, и это было приятно, несмотря на то что веселился он за мой счет.

— Никогда? Пора начинать жить, Иви. Нам нужно исправить это немедленно, — он удвоил старания, чтобы освободить меня от рубашки, и прежде чем я успела крикнуть — появление на публике в непристойном виде! — я уже была по пояс голой. Мой бюстгальтер валялся на полу.

— Тайлер, я серьезно. Что, если нас кто-то увидит?

Я выглянула наружу, чтобы осмотреться. К счастью, поблизости никого не наблюдалось. Вдали я видела костер, но пляж был пустынным.

— Увидит — позавидует.

Он стянул через голову рубашку и бросил ее поверх моей. Его мускулы блестели в лунном свете.

Пора начинать жить? Он прав. Мне стоит этим заняться.

С этой самой минуты.