Лучшее лекарство от любви

Глава 23

Было темно, далеко за полночь, когда я метнулась в туалет, успев добежать до унитаза за секунду до того, как меня вырвало. У меня болело и выкручивало все. Даже к коже было больно прикоснуться. Я осторожно потрогала лоб рукой, хотя знала, что самой у себя проверить температуру невозможно. Казалось бы, мне, врачу, полагалось держать в доме градусник. Но у меня его не было. Я подумала: какая разница, есть у меня температура или нет, если я в любом случае чувствую себя дерьмово?

После того как Крис проводил меня, я сразу отправилась в постель. Я вертелась, крутилась, но никак не могла улечься удобно. Я думала, меня терзает тревога из-за чувств к Тайлеру, но оказалось, это грипп. Так легко перепутать.

Обессиленная, я опустилась на покрытый линолеумом пол и положила голову на коврик возле ванны.

Не знаю, сколько я так пролежала, — две минуты, десять? Предметы расплывались перед глазами, и я не могла разглядеть, что показывают часы. Наверное, было уже около пяти утра, судя по светлеющему небу и проклятому чириканью птиц. Как меня раздражали их вопли! Своей неуместной жизнерадостностью они оскорбляли драматизм сцены, изображающей предсмертные муки героини.

Слава богу, на сегодня у меня не назначены операции. Я никогда не брала больничный, но сегодня придется. Я поползла обратно в постель, буквально на четвереньках. Броня шел рядом, тыкаясь холодным мокрым носом мне под мышку. Это было бы смешно, если бы не вызвало приступ лихорадочной дрожи. Собрав все оставшиеся силы, я залезла на кровать. Простыни казались грубыми, как наждачка.

Броня заскулил. Он хотел гулять, но я была не в состоянии его вывести. Живот крутило, как бетономешалку. Денек предстоял отвратительный.

Я полежала еще минут пятнадцать, плюс-минус чертову вечность, и наконец набралась сил, чтобы дотянуться до мобильника на тумбочке. Я оставила сообщение Габи на рабочем автоответчике, попросив ее отменить прием. Потом позвонила Тайлеру.

Он снял трубку после второго гудка, но голос у него был сонный.

— Привет, — пробормотал он. — Ты рано проснулась.

— Привет, мне жаль, что я тебя разбудила, но мне нужна твоя помощь. Я заболела.

Голова скатилась набок, зажав телефон между щекой и подушкой. Я услышала, как Тайлер отвечает откуда-то издалека, как сквозь вату:

— Заболела? Что случилось?

— Нужно выгулять Броню. Ты не мог бы это сделать?

— Конечно. Еще что-нибудь нужно? Имбирное пиво или, может, бульон?

— Нет, просто выведи собаку.

Я резко повесила трубку, потому что испытала очередной позыв к рвоте.

Я успела добежать вовремя: нежелание вытирать за собой послужило отличной мотивацией. К приходу Тайлера я успела надеть пижамные штаны, сообразить, что у меня начались месячные, обнаружить, что тампоны закончились, еще раз поблевать и найти чистые пижамные штаны. В аду и то веселее.

Наверное, я выглядела как зомби, когда открыла ему дверь.

При виде меня Тайлер сначала буквально отшатнулся, а потом захихикал:

— Ты как будто сбежала из фильма Тима Бёртона.

— Кого?

— Неважно. Просто ты ужасно выглядишь. Не обижайся.

Это я уже знала. И знала, что он не хотел меня обидеть, но все равно заплакала. Крупными, горячими, горючими слезами. Но он продолжал хихикать, ублюдок.

Тайлер обнял меня за талию и отвел обратно в спальню.

— Давай уложим тебя в постель, Мортиша[14].

Я легла, и он поправил одеяло.

— Жарко? Или знобит?

— Да… — Я стучала зубами, но голова у меня пылала.

Он положил руку мне на лоб:

— У тебя жар.

— Хорошо…

Мне показалось, он снова хихикнул, но я была не уверена. Честно говоря, я не была уверена даже в том, что он на самом деле здесь. Может, мне все это снится. Может, я так и лежу на полу в ванной и в галлюцинациях вижу, что он примчался меня спасать.

— Я выгуляю Броню и вернусь через несколько минут, хорошо?

Он наклонился и поцеловал меня в лоб. У меня хватило ясности сознания понадеяться, что я не заразила его вирусом Эбола, или какая там чума ко мне привязалась. Что бы меня ни подкосило, без сомнения, это смертельно.

Я услышала, как открылась и закрылась дверь. Потом снова открылась и снова закрылась. Наверное, между этим прошло какое-то время, потому что в комнату вбежал Броня. Тайлер вошел следом и сел на край кровати. Он откинул волосы мне со лба.

— Ой!

— Что с тобой? Что случилось?

Я открыла глаза, но, чтобы сфокусироваться на его лице, потребовались невероятная концентрация и масса сил.

— Грипп, наверное. Или пищевое отравление. Все, что я знаю, — меня выворачивает едой, которую я съела еще в третьем классе. Тебе нужно уйти, вдруг это заразно. Огромное спасибо, что погулял с собакой.

— Не за что. Я тут заглянул к тебе в холодильник. Когда ты начнешь хранить в нем еду?

— О господи. Только не напоминай о еде.

Я перекатилась на бок и схватилась за живот.

Он погладил меня по спине.

— Как давно ты себя так чувствуешь?

— Часов с трех ночи, наверное.

— Ох, ужас какой. Мне жаль. Но, когда тебе станет лучше, тебе захочется супу, или фруктового льда, или еще чего-нибудь. Пока у меня есть время, я могу сбегать в магазин. Подумай, что тебе может понадобиться?

Я оглянулась на него через плечо. Я собиралась переступить черту, пересекать которую не хочется ни одной женщине.

— Есть, но я не могу тебя попросить.

Он терпеливо улыбнулся:

— А ты попробуй.

— Тампоны.

Он расхохотался. Матрас затрясся от его смеха, а я снова схватилась за живот.

— Не тряси кровать.

Он встал и наклонился надо мной:

— Хорошо. Что еще тебе нужно?

Я перевернулась на спину и вздохнула:

— Ты действительно собираешься пойти в магазин?

— Да.

— Хорошо. Тогда — туалетная бумага. Она закончилась, и сегодня утром я воспользовалась салфеткой «Клинекс», а потом поняла, что они с ментолом. Господи, я и описать не могу, что пронеслось у меня в голове, когда ментол оказал свой целебный эффект.

Он снова заржал:

— Бедолага!

Бедолага и есть.

— Зато ты, я смотрю, находишь много смешных сторон в моем бедственном положении.

— Прости, Ив. Ужасно, что ты так страдаешь. Это меня огорчает, — он попытался нахмуриться.

— Оно и видно, поэтому ты ржешь.

— Это чтобы скрыть мою боль.

Я бы и сама засмеялась, но у меня полностью закончилось горючее и просто не было сил. Вместо этого я закрыла глаза, удивляясь, кто насыпал мне песку под веки.

Тайлер еще раз подоткнул мне одеяло.

— Я постараюсь вернуться как можно скорее. Но сначала принесу тебе воды. Я бы заварил чаю, но у тебя его нет.

Наверное, я заснула, потому что Броня разбудил меня лаем. На тумбочке рядом с упаковкой ибупрофена стоял стакан воды, а с кухни доносились какие-то звуки. Шаги Тайлера. Шуршание пакетов, хлопанье дверцами шкафчиков, звяканье банок, убираемых в холодильник. Боже, это сколько ж он всего накупил?

Броня вбежал в комнату с новой игрушкой. Это хорошо, потому что трусов у меня почти не осталось. Я медленно перевернулась и потянулась дрожащей рукой за стаканом.

Тайлер вошел в спальню с двумя большими пакетами.

— Привет. Ты как себя чувствуешь?

Я замешкалась с ответом, — в основном из-за того, что сигнал от мозга до органов речи шел с задержкой в тридцать секунд.

— Не хочу опережать события, но, по-моему, мне лучше. Что в пакетах?

Он перевернул пакеты и вывалил их содержимое в ногах кровати. В них оказалось немыслимое количество коробочек. Коробочек с тампонами всех брендов, стилей и степеней впитываемости.

Он посмотрел на меня:

— Ты представляешь, какой там огромный выбор? Жемчужные, жемчужные супер, гладкое скольжение, бесконечность. Серьезно? Бесконечность? И, позволь заметить, когда парень в продуктовом магазине спрашивает у женщины: «А какие вам нравятся?», охранник тут же выводит его на улицу.

Смех быстро напомнил, что из-за рвоты у меня болят все мышцы живота, но я все равно рассмеялась, закрыв лицо руками:

— О нет! Ты же этого не сделал?

Он улыбнулся, и от ямочек на его щеках у меня сразу улучшилось настроение.

— Нет, не сделал. Но я об этом подумывал. А потом купил по одной упаковке разного вида. Даже какие-то с крылышками. Правда, я не понял, для чего они. Ну и, конечно, на кассе мне совсем не было неловко.

Зато мне было страшно неловко. Но до чего же мило, что он сделал это ради меня! И я заплакала. Опять. А он начал смеяться. Опять.

Он зашел сбоку кровати, чтобы обнять меня, но кожу по-прежнему саднило, а кости как будто выпирали из тела.

— Иви, Иви, Иви, бедняжка.

— Пожалуйста, не прикасайся ко мне. Со мной все будет в порядке.

— Я не хотел довести тебя до слез.

— Я знаю… — Я поочередно шмыгала носом и икала от слез, как четырехлетка. — А ты купил фруктовый лед на палочке?

Он кивнул:

— Купил. Принести тебе?

— Нет, спасибо. Я съем один попозже. — Я потянулась за ментоловой салфеткой, чтобы вытереть нос. — Как ты думаешь, ты сможешь прийти где-то после ужина, чтобы еще раз выгулять Броню? Ничего страшного, если не сможешь.

— Приду, конечно. А сейчас мне правда надо бежать, если тебе больше ничего не нужно. У меня кое-какие дела. Отнести это в ванную? — он показал на три десятка коробочек с предметами женской гигиены.

— Да, если не сложно. И спасибо. Ты мой рыцарь в сияющих доспехах.

— О, если бы победить дракона было так же просто, как купить тампоны!

Он собрал все коробочки обратно в мешок и ушел, крикнув:

— Пока!

Когда дверь за ним захлопнулась, и звук, отразившийся от стен квартиры, затих, в голове у меня эхом раздались слова матери: «Твоему отцу нужно было о ком-то заботиться, а я ему никогда этого не позволяла. Нужно было время от времени подсовывать ему дракона, которого он мог бы убить ради меня».

Звонок в дверь раздался в четыре тридцать. Я все еще была недочеловеком, но сходила в душ и даже съела несколько порций фруктового льда, хотя чувствовала себя все равно паршиво. Я не хотела, чтобы Тайлер видел меня в таком состоянии, но хуже, чем та мумия из склепа, которая открыла ему дверь сегодня утром, я уже выглядеть не буду.

Я открыла дверь. Это был не он. Это была Габи. Выглядела она так же отвратительно, как я себя чувствовала. Бледная кожа, красные глаза. Она была в бежевом тренчкоте. Я и не предполагала, что в ее гардероб может затесаться вещь бежевого цвета. Через плечо у нее вместе с дамской сумкой была перекинута холщовая сумка для покупок.

— Привет, — сказала я.

— Привет. Я знаю, что ты болеешь, но я принесла тебе фрукты и немного супа. Можно войти?

Я отошла в сторону и пропустила ее в квартиру.

— Конечно, только не советую ни к чему прикасаться. Чем бы я ни заболела, это что-то мерзкое и противное.

— Совсем как Майк! — Она практически швырнула вещи на карточный столик.

— Как Майк? Что это значит?

Габи всхлипнула и прижала кулак ко рту:

— Мы с Майком расстались!

А затем упала в мои слабые от болезни объятия и разрыдалась. Что за хрень творится с этими сестрами? Их отношения с мужчинами разваливаются у меня на глазах. И я еще просила их помочь мне?

— Он сказал, что не хочет на мне жениться, — сказала Габи, икая. — И жить со мной тоже не хочет. Что он собирает вещи. Как такое могло случиться?

Я понятия не имела, как такое могло случиться, и еще меньше понимала, чем могу ей помочь.

— Ты говорила с Хилари?

— Нет. У нее самой черт-те что творится со Стивом. А ты разве с ней не говорила? Дело наверняка не только в том, что он не поехал с ней на выходные, но со мной она ведет себя уклончиво.

— Э-э-э, нет. Мне она тоже ничего не рассказывала. А что стряслось у вас с Майком?

Она немного отодвинулась от меня и вытерла слезы кончиками пальцев.

— Я точно не знаю.

Габи плюхнулась на диван, и я села с ней рядом. Тайлер может явиться в любую минуту. Я не хотела, чтобы она была здесь, когда он придет, но, кажется, этого не избежать. Не могла же я выставить ее за дверь, когда она нуждается в дружеском плече, на котором можно выплакаться. Даже если оба моих плеча ослабели и болят от температуры.

— Я показала Майку твой список для охоты на мужа. Ну, помнишь? Тот, который мы использовали для сайта «Одиночки Белл-Харбора».

Она достала из кармана скомканный листок бумаги и отдала мне. Я бросила его на кофейный столик, но он отскочил и упал на пол. Нужно было бы поднять бумажку, пока ее не съела собака, но даже мысль о том, чтобы наклониться, казалась чрезмерной тратой сил.

— И Майк сказал, что составление списка — разумный подход к делу. Потом мы заговорили о свадьбах вообще и о нашей в частности. И я сказала, что готова в любой момент, когда он будет готов.

Она сморгнула вновь подступившие слезы, и губы у нее задрожали.

— А потом он распсиховался и сказал, что не готов. Тогда я тоже разозлилась и взяла быка за рога: «Майк, мы вместе уже четыре года. Сколько еще времени тебе нужно, чтобы принять решение?»

Виду нее был такой подавленный, словно она не просто потеряла любимого щенка, но еще и узнала, что его задрали волки-оборотни.

Она сделала глубокий вдох и судорожно выдохнула:

— Тогда Майк сказал: «А я уже все решил. Думаю, нам надо расстаться».

Теперь она даже не пыталась сдержать слезы. Они струились по ее лицу Ниагарским водопадом.

Я несколько месяцев прожила в Белл-Харборе, но так ни разу и не видела Майка. Он не стремился к общению с друзьями Габи, и я давно подозревала, что без него ей будет только лучше. Но вряд ли ее утешит, если я сейчас это скажу.

Ты, конечно, потратила впустую четыре года жизни, зато избавилась от лодыря, живущего за твой счет.

— Мне так жаль, солнышко. Я бы хотела все исправить, если бы это было в моих силах.

Я придвинулась ближе и похлопала ее по спине. Броня, должно быть, услышал знакомый звук. Он вышел из спальни, чтобы выяснить, кто претендует на ласку, которая полагается только ему.

Габи икнула.

— Ой, это твоя собака?

Она протянула к нему руки. Он бросился к ней в объятия, и она крепко стиснула его, обильно поливая длинную шерсть слезами. Похоже, он сумеет утешить ее лучше, чем любые банальные фразы, которые я могла бы из себя выжать, поэтому я не стала им мешать. К тому же не хотелось лишний раз заражать ее своим дыханием. Я встала и пошла на кухню — принести Габи стакан воды и принять еще ибупрофена. Тело по-прежнему ломило, и меня опять начало знобить.

Загремел замок входной двери, и она открылась. Тайлер просиял, увидев меня на ногах:

— Эй, ты выглядишь намного лучше, чем утром! Вот тебе еще пачка тампонов. Выпали в машине.

Он вошел и поставил коробочку на стол, по пути поцеловав меня в щеку.

Габи оторвалась от Брони и икнула.

Тайлер обернулся на шум и покрылся красными пятнами, когда увидел ее на диване.

— Я не знал, что у тебя гости.

Габи моргнула красными глазами. Она криво улыбнулась ему и помахала рукой:

— Привет, Тайлер. Помнишь меня? Я Габи Линтон.

Он помахал ей в ответ:

— Помню. Старшая школа Белл-Харбора. Как ты поживаешь?

Она шмыгнула носом и снова икнула.

— Отлично.

Тайлер перевел взгляд на меня.

— Это хорошо. Рад повидаться. Иви, я возьму Броню на прогулку и вернусь примерно через полчаса, ладно?

Видимо, сегодня он уже насмотрелся на мои слезы, и слезы Габи превысили его квоту. Он снял поводок с крючка возле входной двери.

— Броня! Гулять!

Габи убрала руки, и Броня потрусил к двери. Оба парня сбежали со скоростью олимпийских спринтеров.

Я взглянула на Габи. Она встала, утерла слезы и в очередной раз икнула.

— Как в море корабли, говоришь? Да у вас семейная идиллия!

— Он просто гуляет с собакой, потому что у меня грипп. Ты не забыла? Грипп у меня. И ты вряд ли хочешь им заразиться.

Я не хотела, чтобы она думала, что я ее выпроваживаю, но выпроводить ее мне и вправду не терпелось. С Майком я ничем не могу ей помочь. Не в моем теперешнем состоянии. Ей нужно обратиться к сестре или к одной из своих восьмисот кузин.

Она зашла в кухню и взяла коробочку с тампонами:

— Это, если хочешь знать, кое-что очень личное.

Я нежно забрала у нее коробку.

— Да, личное. Поэтому, Габи, давай это останется между нами? Все, что происходит между мной и Тайлером, — наше личное дело.

Она кивнула и вытерла еще одну случайную слезу.

— Могу я хотя бы Делль рассказать?

— Нет.

Она тяжело вздохнула:

— Я рада, что у тебя происходит что-то хорошее. А мне пора возвращаться в свою одинокую квартиру. У тебя, случайно, нет батареек типа D?

К моменту возвращения Тайлера с Броней с прогулки Габи уже ушла, и я даже не знаю, кто испытал большее облегчение — я, Тайлер или измученный пес.

— Вас долго не было, — сказала я, пока Тайлер вешал поводок на место.

Броня пошел в спальню. Я слышала, как он топчется, устраиваясь на своей лежанке из шерпы. Потом он лег и счастливо вздохнул.

— Было настроение погулять подольше. — Тайлер украдкой бросил взгляд на диван. — Габи все еще здесь?

— Нет, мы одни. Спасибо, что купил суп. Поешь со мной?

Он прошел в кухню, где я разогревала суп в кастрюльке.

— Я сам все сделаю. Сядь!

Я так устала, что не стала с ним спорить.

— Чем она так расстроена? — спросил он, открывая шкафчик и доставая оттуда две глубокие тарелки.

— Ее бросил молодой человек. Майк, не знаю фамилии.

— Ах да. Майк Пибоди. Редкостный мудак. Слава богу, что она от него избавилась.