Лучшее лекарство от любви

Глава 25

Дом Деза Макнайта был расположен всего в нескольких милях от моего, на уютной улочке с живописными домиками, окруженными идеальными лужайками и клумбами.

Тайлер пришел ко мне намного раньше назначенного времени, но я копалась до тех пор, пока он не настоял, что нам пора выходить. Мы отправлялись на вечеринку в честь пока не родившегося ребенка Джаспера и его жены.

Вечеринку, где будет полно больничного персонала, кузин и кузенов Габи и Хилари и бог весть кого еще.

Понятно, что ничего со мной не случится. Все будет в порядке. Но если честно, я жутко нервничала: мы ведь появимся там вдвоем. Я не могла себе представить, что в Белл-Харборе остался хотя бы один человек, который не знает о нас с Тайлером. Несомненно, жители города и раньше обсуждали мою личную жизнь. Но одно дело, когда о тебе шепчутся за спиной. Смело ступить на красную дорожку на виду у всех папарацци Белл-Харбора — совсем другая история. Мне предстояло сделать публичное заявление. Да, у меня официальные отношения с Тайлером Конелли. Его ультиматум, выдвинутый две недели назад, скрепил это решение.

Мы стояли на кирпичном крыльце перед домом доктора Макнайта, когда дверь распахнулась и хорошенькая маленькая девочка спросила нас с улыбкой:

— Вы пришли на праздник в честь малыша?

— Да. Мы ведь не ошиблись адресом? — спросил Тайлер.

— Не-а, — она помотала головой, тряхнув кудряшками. — Я Пейдж. Проходите.

Я сразу же заметила миссис Бейкер. Ну конечно, она здесь. Это ведь она скоро станет бабушкой. Воздушное бледно-розовое платье на ней выглядело так, будто ткань для него взбили в машине для сладкой ваты. Дез стоял рядом, держа на руках крошечного младенца. Мое сердце подпрыгнуло, замерло и затрепетало. Не потому, что он был красавцем — а он им был, — а из-за милого свертка в его руках. Драгоценный Макнайт-младший как раз умещался целиком от ладони до сгиба его локтя. Хорошенькая брюнетка рядом с ним, должно быть, его жена Сэди. Фонтейн несколько раз упоминал о ней, говорил, что они работают вместе, когда она не занята — как он выразился — размножением. Она тоже держала младенца.

Близнецы. Ах да, конечно. Доди говорила мне о близняшках. Моя матка зазвенела, как тибетская поющая чаша, звук гулко раздался в пустоте моего живота. Я в последнее время подавила всякие мысли о детях: похоже, пароход «Чадородие» отчалит без меня. С тех пор, как я приостановила поиски мужа, иллюзорная мечта о материнстве почти развеялась. Хотя и не без усилий с моей стороны.

— Ивлин! Мои сердечные приветствия! — Фонтейн в белых брюках и рубашке в лавандовую полоску порхнул ко мне птицей. — Как ты, дорогая? — Он поцеловал воздух возле обеих моих щек и отступил на шаг назад.

— О! А ты как поживаешь? — его голос стал мурлыкающим и упал на две октавы, когда он заметил моего спутника. Тайлер сегодня выглядел особенно хорошо в голубой льняной рубашке и слаксах цвета хаки. Мой дизайнер явно одобрил его внешний вид.

— Фонтейн, это Тайлер.

— Да, мы знакомы, — он улыбнулся, как психопат, наклонился и прошептал мне на ухо: — Ку-ку, и кто тут у нас счастливая мама-пума?

О нет!.. Это я-то охотница на молоденьких мальчиков?!

Фонтейн схватил меня за запястье и потащил в глубь комнаты.

— Тебе нравится, как я все здесь сделал? Скажи, что нравится! Мы с партнером занимаемся и оформлением вечеринок тоже. Обещай, что позволишь нам организовать у тебя суаре на новоселье. Твою мебель, кстати, привезут со дня на день. Когда ты хочешь переехать?

— Чем скорее, тем лучше. Я жду уже целую вечность.

— Я знаю, крошка. Я и так ускоряю все насколько возможно, но служенье муз не терпит суеты.

Мы сделали еще шаг вперед… и я оторопела. Все вокруг было розовым или всевозможных оттенков красного. Ярко-розовые вазы, малиновые цветы, вишневые воздушные шары, даже бордовые абажуры, точно мы перенеслись в мультик про «Кота в колпаке»[16].

— Невероятно, — сказала я.

— О святые звезды! Это же моя доктор Роудс! — голос, звучный и полетный, каку оперной дивы, перекрыл все разговоры, когда миссис Бейкер обернулась и увидела меня. Она надвигалась на нас стремительным торнадо в пышных оборках.

— Мне так приятно видеть вас, дорогая. Фонтейн, милый, принеси доктору Роудс и ее спутнику того вкусного пунша.

— Рада вас видеть, миссис Бейкер.

— Божечки-кошечки, зовите меня Доди. Мы тут не любим разводить церемонии. А кто этот прелестный молодой человек?

Она раскрыла пластмассовый веер и начала обмахивать им разгоряченное лицо, разглядывая Тайлера с ног до головы, как фото на развороте глянцевого журнала.

Он кокетливо улыбнулся. Впрочем, это была его обычная, можно сказать, повседневная улыбка.

— Приятно познакомиться. Я Тайлер.

— Ах да! Конечно же! Я видела вас у Джаспера в ресторане. Вы очень красивый.

Он восхитительно покраснел, отчего мы с Доди синхронно едва не лишились чувств.

— Спасибо, миссис Бейкер.

— Ой, вы так любезны! Можете звать меня Доди. Можете даже мне позвонить, — она поднесла к уху воображаемую телефонную трубку, и Тайлер засмеялся.

Фонтейн вернулся с двумя бокалами вишневокрасного пунша. Я чуть не спросила, не клубничный ли это факкири, но вовремя опомнилась, иначе разговор было бы уже ничем не спасти. Вместо этого я отпила глоток и огляделась вокруг. Здесь собрались, наверное, человек тридцать, все они болтали и смеялись, и почти все держали на руках детей в разных стадиях возрастного развития. Совсем крошечных и чуть постарше, резвящихся у мам на ручках или спящих.

— Ты меня не предупредил, что это вечеринка с кодом ПВСД, — шепнула я Тайлеру.

— ПВСД?

— Приходите-Вместе-С-Детьми.

Я внезапно почувствовала себя неуютно, стоя с пустыми руками. Могла бы и догадаться, что на белл-харборской вечеринке по случаю ожидания ребенка будет полно детей.

— Вы знакомы с моей племянницей? Пойдемте, я вас с ней познакомлю, — Доди потянула меня за руку, из-за чего я чуть не пролила пунш, пока пробиралась за ней сквозь толпу. Тайлер последовал за нами с ироничной улыбкой на лице.

Если Дез Макнайт и удивился, увидев меня здесь, то не показал виду. Его жена тоже. Она тепло улыбнулась.

— Смотрите, кого я нашла, — певучий голос Доди прорезал толпу. Ей бы вести продажи на аукционах.

— Ивлин, здравствуйте, — сказал Дез. — Тайлер. Рад, ребята, что вы смогли к нам выбраться.

Тайлер покраснел, пока они жали друг другу руки, и до меня вдруг дошло, что они уже встречались раньше, но не при таких благоприятных обстоятельствах, а когда Дез оказывал ему первую помощь у себя в отделении. Впрочем, по манере поведения Деза догадаться об этом было невозможно.

— Спасибо, что пригласили нас, — ответил Тайлер.

— Спасибо, что приняли приглашение, — Дез наклонился вперед. — Прошу заметить, что обычно наш дом не утопает в розовом. Но Фонтейн выбрал тему, и его было не остановить.

Сэди кивнула, соглашаясь с ним:

— Мой двоюродный брат занимался украшением дома. Не судите нас строго.

Не осуждать их? Я кивнула и улыбнулась, и немедленно почувствовала себя свободнее. Даже осмелилась взять Тайлера под руку.

— Я работала с Фонтейном. Он упорно придерживается своих художественных идей. Он считает, что моя спальня должна походить на султанский гарем.

— А что, — Доди подошла ближе. — Я считаю, все здесь выглядит просто восхитительно. Много розового, как раз для девочки. У них будет девочка, вы знали об этом? Еще одна девочка, как эти две красавицы, — она показала на близняшек. — Это Шелби, а это — Сидни, — Она вдруг яростно почесала голову. — Ох, или эта — Сидни, а та — Шелби? Никогда не могу их различить.

— У меня Шелби, — сказал Дез. А потом посмотрел на жену: — Я прав?

Она игриво шлепнула его по руке:

— Хватит притворяться, будто не отличаешь их друг от друга. Это не смешно.

Но его взгляд говорил о том, что он вовсе не шутил. Я спрятала улыбку за бокалом с пуншем.

— Доктор Роудс скоро сделает мне операцию, но, конечно, все вы про это уже знаете. Разве я не счастливица? Меня будет оперировать лучший хирург Белл-Харбора.

— Вы очень добры, Доди, но я уверена — в городе полно хороших хирургов, — сказала я.

— Ой, божечки-кошечки. Я же знаю, какой вы классный специалист. Не нужно заниматься самодефекацией.

Дез заржал, Сэди ахнула. Я услышала, как Тайлер у меня за спиной давится смехом.

— Ты хотела сказать — «самодепрекацией»[17], мам! — крикнул Фонтейн откуда-то из-за моего плеча.

— Ну да! А что? А я что сказала? О боже мой! Эта чертова Анита Паркер сейчас стащит все мятные печенюшки. Анита!

В вихре розовой органзы Доди унеслась выполнять новую миссию.

— А сколько уже вашим малышкам? — спросил Тайлер, протягивая руку и пожимая пухлую детскую пяточку.

— Почти пять недель. И все это время они ведут ночной образ жизни, — ответила Сэди.

— Наверное, с близняшками и забот в два раза больше, — произнес он с таким видом, будто прекрасно разбирался в младенцах.

— Да, — сказала она, — но старшие дети помогают.

Дез усмехнулся:

— Помогают — это сильно сказано. Позавчера наш сын хотел положить близняшек в игрушечную машину, прицепить ее к велосипеду и покатать по улице. Я едва успел вовремя остановить этот веселый паровозик.

Сэди рассмеялась:

— А я где была?

— В душе. Все произошло довольно быстро.

Она закрыла лицо рукой с притворной печалью:

— Я уже не та, что прежде. Два младенца сейчас выматывают меня гораздо сильнее, чем старшие, когда они были маленькими. Все-таки десять лет — большая разница.

Десять лет. Она примерно моего возраста. Видите? Я уже слишком стара, чтобы рожать детей.

— Это ваша дочка открыла нам дверь? — спросил Тайлер.

Дез кивнул:

— Это Пейдж. Она так же гостеприимна, как Фонтейн. И если уж речь зашла о гостеприимстве, должен сказать, что этот пунш ужасен. Тайлер, хотите пива? Мы могли бы посидеть на улице и сбежать от нашествия розового. Мне кажется, Джаспер уже там прячется.

— Для ребенка снаружи слишком жарко, сказала Сэди, кивком указав на малышку Макнайт у него на руках.

Дез взглянул на меня с надеждой:

— Хотите ее подержать?

Хочу ли я ее подержать? Младенца? Подержать младенца? Именно это он и спросил, но мне послышалось: «Хотите выпрыгнуть из самолета без парашюта?»

— Э-э-э, ладно.

Я вытянула руки подальше, как будто он передает мне дикобраза. Его движения были привычными, спокойными. Он явно доверял моим способностям, хотя я сама себе не доверяла. Но, боже мой, вдруг я ее уроню? Вдруг она заплачет? Вдруг все вокруг поймут, что я не прикасалась к младенцам со времен практики в педиатрическом отделении? Я проходила ее, когда училась в интернатуре, а это было уже очень давно.

И все равно тепло волной прошлось по моему телу, когда я взяла малышку, поудобнее устроив у себя на руках. Она внимательно посмотрела на меня, являя собой картину безмятежного спокойствия. Видимо, она подозревала, насколько я не подготовлена, и молча пообещала облегчить мне задачу.

И это и вправду оказалось легко. Очень легко. Материнские чувства запорхали у меня в сердце весенними бабочками, мне даже стало щекотно. Она была хорошенькая, тепленькая, так и хотелось ее потискать. От нее пахло детской присыпкой и небесным блаженством.

Моя матка взвыла, как одинокий койот.

Черт. Я тоже такую хочу. Я очень, очень хочу такую же.

Я невольно взглянула на Тайлера.

Он посмотрел на ребенка.

Потом на меня.

Потом снова на ребенка, будто она — ящик Пандоры, который вот-вот откроется. Может, так оно и было.

Щеки у него покраснели.

Дез хлопнул его по спине и довольно фыркнул:

— Тебе нужно выпить пива.

Это было утверждение, а не вопрос, и Тайлер развернулся и пошел за ним, больше не взглянув на меня.

— Та, что у вас на руках, — Шелби, — сказала Сэди, когда мужчины оставили нас одних. — А это Сидни. А у вас есть дети?

Я предсказуемо залилась краской и начала заикаться:

— У меня? Нет. Пока нет. Точнее, просто нет. Кажется, я уже упустила свой шанс родить ребенка.

Она отработанным движением прислонила ребенка к плечу и осторожно похлопала по спинке.

— Почему?

— Мне тридцать пять, — я подняла левую руку без кольца. — Мужа нет. А хотелось бы, чтобы он был, если уж рожать.

— Это понятно. Но у вас еще есть время. Мне тридцать шесть, и с этими двумя все прошло замечательно.

— Да нет, не думаю, что это случится.

Я посмотрела на улицу, где мужчины, стоя на деревянном настиле вокруг бочонка с пивом, болтали, смеясь и оживленно жестикулируя. Теперь Тайлер выглядел гораздо более расслабленным, чем когда наблюдал за моими попытками понянчить малышку. Я понимала его реакцию. Он знал, что я хочу ребенка. Я не делала из этого секрета. И не моя вина, что когда я взяла девочку на руки, то бездумно начала раскачиваться с ней из стороны в сторону, как живой метроном: это закономерный ответ женского, потенциально материнского тела на выброс гормонов, спровоцированный близостью младенца.

Сэди проследила за моим взглядом, и мы с минуту помолчали.

Когда она снова повернулась ко мне, на лице у нее была искренняя улыбка.

— Вы знаете, в этом городе не существует секретов.

Я рассмеялась:

— Да, в этом я убедилась.

— Так вот, все считают, что Тайлер — очень хороший парень.

Хороший. Никто этого и не отрицает. Тайлер Конелли — хороший парень.

— Даже не сомневаюсь, — наконец ответила я. — Он очень милый. А еще он младше меня на восемь лет. Что в городе говорят по этому поводу?

Улыбка Сэди стала еще шире:

— Говорят, что вы наверняка замечательно проводите время.