Лучшее лекарство от любви

Глава 30

Я не видела Тайлера уже пять дней: с тех самых пор, как он ушел из моего нового дома, взглянув на стену, полностью завешенную дипломами. Мы несколько раз говорили по телефону, но разговоры были короткими, потому что он все время находился в дежурке «МедПро» — с тонкими перегородками вместо стен и снующими туда-сюда коллегами. Вчера я сфотографировала мохнатое пузо Брони и отправила ему с подписью: «Мы скучаем по тебе». В ответ я получила смайлик, и больше ни слова.

Меня так и подмывало рассказать ему, что я оплатила его долги, но такие вещи нужно сообщать лично. Не потому, что я хотела оценки своих заслуг, — я хотела, чтобы он перестал волноваться. Только это и было важным, и я дождаться не могла, когда увижу, как его отпускает тревога.

Оплатив счета Тайлера, я испытала такой душевный подъем, что позвонила в центр подготовки парамедиков и попросила внести его в список поступающих. Я чуть было не заплатила и за курсы, но что-то меня, к счастью, удержало. Это показалось преждевременным, так что в итоге я просто внесла залог в сто долларов, чтобы за ним сохранили место и он смог приступить к учебе в сентябре. Это было бы идеально.

Я услышала звук его джипа на подъездной дорожке в ту секунду, когда надела последнее украшение. Мы отправлялись на свадьбу моих родителей — событие, которое обещало быть если не приятным, то по меньшей мере интересным. Я надеялась, что у отца припрятан где-нибудь неподалеку дефибриллятор, потому что когда моя мать ознакомится с некоторыми вехами биографии Тайлера, у нее может случиться еще один небольшой сердечный приступ.

Я стащила свою сумку вниз из спальни к входной двери и открыла дверь, как раз когда Тайлер поднял руку и собирался постучать.

— Вау! Ты потрясающе выглядишь в костюме.

Костюм был темно-серым, с белой рубашкой и серо-голубым узорчатым галстуком. Может, Тайлер Конелли и банкрот, но выглядел он на миллион долларов, разве что немного усталым.

Он покраснел и улыбнулся:

— А ты потрясающе выглядишь в этом платье.

Я покружилась в своем платье цвета шампанского — наряде псевдоподружки невесты, — и он засмеялся. Его смех согрел меня изнутри, и я преисполнилась уверенности, что в эти выходные все у нас наладится. Мне хотелось кинуться ему на шею, целовать долго-долго, сорвать с него чертов парадный костюм, но… Мы уже и так опаздывали. Поэтому пришлось удовольствоваться короткими объятиями и быстрым поцелуем в губы.

— Я так рада тебя видеть, но нам пора отправляться в путь, — сказала я. — Бери сумку. Мы едем на моей машине.

Он слегка сощурил глаза:

— Не хочешь появиться в Блумфилд-Хиллсе на моем ржавом джипе?

— В твоем джипе есть свое очарование, но в такую долгую поездку, без обид, лучше отправиться на «Мерседесе». Но ты можешь сесть за руль, — я закрыла дверь и бросила ему ключи от машины.

Он поймал их и чуть не выронил, словно они обожгли руку, потом перехватил нормально, но выражение лица у него стало каким-то странным.

— Гм, мне немного неловко, но я после ночной смены, и у меня нет сил. Я вообще-то надеялся поспать в дороге, если ты не возражаешь.

Поспать? Но нам ведь столько всего нужно обсудить! Я неохотно забрала ключи обратно.

— Поспи, конечно. Уж лучше в дороге, чем на свадьбе, я так считаю.

Он улыбнулся и взял мою сумку, забросив ее за плечо.

— А где пес?

— У Хилари. У нее передо мной должок за спасение ее брака.

— Ты спасла ее брак? — он симметрично вздернул брови.

— Да. Долгая история. Начинается она с того, что один мужчина захотел стать женщиной. Позже я ее тебе обязательно расскажу.

Поездка заняла больше времени, чем я предполагала, и на подъезде к Блумфилд-Хиллсу я уже просто чесалась от нетерпения. Тайлер мирно спал, и я была рада за него. И за себя. Ему стоило хорошо отдохнуть перед тем, как воплотить в жизнь мои непристойные фантазии. А пока я обдумывала, как бы получше представить его моим родителям. Мне хотелось, чтобы они познакомились с ним, но при этом не выведали никакой личной информации. Мне хотелось, чтобы он покорил их своим обаянием, способностью улыбаться в любой ситуации и чувством юмора прежде, чем они узнают, что он бросил колледж и сейчас подрабатывает выгулом собак. Конечно, список его достоинств этим не исчерпывался, но у меня-то было время ознакомиться с его лучшими качествами.

Мы с Тайлером подъехали к отелю, где должна была состояться свадьба, и я в ту же секунду поняла, почему родители от него в таком восторге. Романтичное старинное здание в викторианском стиле окружали огромные древние дубы. Для самой церемонии отвели патио позади отеля, откуда открывался вид на густой лес и резвую пенистую речушку. Здесь было так сказочно красиво, что я почти ожидала увидеть Белоснежку и Спящую Красавицу, гуляющих в долине.

— Иви, наконец-то! — Мать поспешила ко мне и обняла, стоило нам войти в холл отеля. Ей уже сделали прическу и макияж, но она была в синем шелковом халате, чем напомнила мне о Карле. Я оглянулась через плечо и улыбнулась Тайлеру.

— Прости, что мы опоздали, мам. Немного застряли по дороге. Красивый халат.

— Спасибо. Твой отец презентовал мне его в качестве подарка на свадьбу. Видишь теперь, в чем преимущество, когда снимаешь отель целиком? Я могу разгуливать по нему в халате. А это кто? — Мать сверкнула глазами, бросив взгляд на Тайлера.

Я сделала глубокий вдох и бесшумно выдохнула:

— Мам, это Тайлер.

Он обошел меня, чтобы протянуть ей руку:

— Приятно познакомиться, миссис Роудс. Поздравляю вас с бракосочетанием.

Мама старалась оглядеть его незаметно, но я поняла, что она проводит полную инвентаризацию. То, что костюм на нем не слишком дорогой и он моложе меня, она уже вычислила. Но улыбалась она искренне.

— Тайлер, огромное спасибо, что приехали. Мне жаль, что так скоро приходится оставить вас одного, но мне нужна подружка невесты. Как вы думаете, сможете пока развлечься самостоятельно? Мне кажется, все мужчины смотрят какой-то матч в библиотеке.

На вид он казался спокойным. Расслабленным. Все еще немного сонным. Но я волновалась, что он ответит.

— Конечно, — сказал он.

Я сжала его руку:

— Скоро увидимся.

Он улыбнулся и пошел по коридору, а мать схватила меня за запястье и потащила через холл в маленькую гостиную с диваном и двумя стульями. Свадебное платье висело на вешалке, два букета стояли в ведре с водой.

— Он красавец, — сказала она, как только закрылась дверь.

Я снова выдохнула. Видимо, все это время я провела, задержав дыхание.

— Я знаю.

— И молод.

— Да.

— Повезло тебе. Но нам нужно поторопиться. Поможешь мне надеть платье? — Она сняла его с вешалки и встряхнула. Шифон расправился. — Так сколько ему лет? Либо он очень молод, либо ты сделала ему удачную подтяжку.

Она шутила, и я начала расслабляться. Меня радовало мамино хорошее настроение — как-никак, сегодня она выходит замуж.

— Нам необязательно говорить о Тайлере. Давай лучше поговорим о тебе. Как ты себя чувствуешь?

— Я? Великолепно! Чувствую, все пройдет как по маслу. Твой отец, правда, ужасно дергается, что, по-моему, просто смешно. Он столько раз женился, что мог бы уже и привыкнуть. Но я хочу побольше узнать о твоем молодом человеке. — Она протянула мне платье и сняла халат. На ней было кружевное нижнее белье. Самое что ни на есть подходящее для краснеющей от смущения невесты, но смутилась и покраснела я, когда его увидела. Момент был неловкий. Я раскрыла верх платья, чтобы она могла в него шагнуть, и отвернулась.

— Ну, Тайлер младше меня. Немного. Он — парамедик. — Тут я не слишком погрешила против истины. — Он родился и вырос в Белл-Харборе.

Она подтянула платье вверх и повернулась ко мне спиной, чтобы я застегнула молнию.

— Как ты с ним познакомилась?

— Наложила ему швы, когда он попал в аварию на водном мотоцикле.

Мать обернулась:

— На водном мотоцикле? Уж не тот ли это парень, которого арестовали в твой день рождения?

Вот черт. Я совершенно забыла, что тогда все им рассказала за ужином. Черт. Черт. Черт.

— Там произошло недопонимание. Давай лучше поговорим о вас с папой. — Я застегнула ей молнию и наклонилась за босоножками. — Садись, помогу тебе обуться.

Она аккуратно присела на маленький диванчик, стараясь не помять платье. Я ждала, что сейчас последуют обвинения, предостережения, наставления. Я знала, что она может сказать. Он слишком молод. Безответственен. Он не врач.

— Иви, Иви, Иви… — наконец произнесла она. — Полагаю, что по крайней мере секс у вас хорош. Я права?

Я уронила челюсть и пискнула от удивления. Она похлопала по сиденью диванчика, и я села рядом с ней. Точнее, упала. Она забрала у меня из рук босоножку и начала ее застегивать.

— Ну так как? — спросила она.

Я отдышалась и ответила:

— Секс просто феноменален.

Она взяла вторую босоножку.

— На самом деле это все, что имеет значение. Обо всем остальном вы договоритесь по ходу пьесы. Отношения — всегда дело случая. Раз уж в сексе все хорошо, тогда у вас хотя бы есть хороший секс.

Я откинулась на подушки. Небеса, благословите этих инопланетян и то, что они сотворили с моей матерью!

— Но он не отвечает ни одному из моих требований. — Не понимаю, зачем я решила ей возразить. Видимо, по привычке.

Она замерла с незастегнутой босоножкой в руках:

— Чему не отвечает?

— У меня есть список требований. Ну, знаешь, тех качеств, которые я рассчитываю найти в идеальном муже.

Она смотрела на меня секунддесять, а потом расхохоталась:

— Идеальный муж?! Ох, милая, неужели ты ничему у меня не научилась? Идеальных мужей в природе не существует. Как и идеальных жен. Как и идеальных браков. Иногда любовь побеждает логику, и лучшее, что ты можешь сделать, — последовать велению сердца.

— Последовать велению сердца?

Кто-то постучал, и спустя несколько секунд моя тетя Салли просунула голову в дверь:

— Дебра, ты как, готова? Гэррет говорит, игра закончилась.

— Это так романтично, — ответила моя мать. — Передай ему, что я двадцать три года ждала, пока он поумнеет. Ничего страшного, подождет еще несколько минут.

Она встала, взяла ожерелье и подала его мне:

— Застегнешь?

Мне пришлось повозиться с замочком, но наконец он защелкнулся. Мы вместе повернулись к зеркалу, чтобы мама могла посмотреть на себя в полный рост. Она выглядела красавицей. Светящейся от счастья, даже воздушной. Моя мать всегда была привлекательной женщиной, но сейчас красивой ее делала любовь.

Она дотронулась до моей руки, лежащей у нее на плече:

— Иви, дорогая, я не стану давать тебе никаких советов по поводу твоих отношений. На самом деле, я лишь недавно поняла, что одним из моих худших недостатков была уверенность в том, что я все знаю. Поэтому лишь скажу, что совершаю огромный прыжок веры[19], выходя замуж за твоего отца во второй раз, но я никогда в жизни не чувствовала себя счастливее. Надеюсь, что этот Тайлер хорош настолько, насколько ты заслуживаешь, а ты заслуживаешь самого лучшего. Если он делает тебя счастливой — все остальное не имеет значения.

Свадьба моих родителей была милой, камерной и романтичной. Отец в черном костюме выглядел благообразно, но клятвы произнес радостно. И так, как будто на этот раз и вправду собирался их сдержать. Наверное, мне стоило вместе с матерью совершить этот прыжок веры и действовать, исходя из презумпции его невиновности.

Как подружка невесты я стояла с ней рядом во время короткой церемонии, но потом села возле Тайлера. Я взяла его за руку. Он проявил спортивный характер, явившись со мной на эти танцульки.

За обедом я сидела между ним и отцом. Мне хотелось, чтобы они поменьше друг с другом разговаривали. Я чувствовала себя, как судья на линии во время напряженного матча в Уимблдоне, и непрерывно ожидала того, что может случиться.

— Чем вы зарабатываете на жизнь? — Этот вопрос был неизбежен, как плохая погода.

— По-разному, и тем, и этим, — ответил Тайлер. — Но в основном работаю санитаром.

— Тайлер планирует пойти на курсы парамедиков, — вмешалась я.

Он покосился на меня и добавил:

— Рано или поздно так и будет.

Мой отец отпил глоток скотча.

— Молодец. Это тяжелая работа.

— Не такая тяжелая, как ваша, — отбил подачу Тайлер.

Он неплохо держался. Конечно, ему сыграло на руку и то, что благодаря женитьбе и односолодовому виски отец пребывал в благодушном настроении.

— Между пациентом под анестезией и пациентом в сознании, я всегда выберу первого, — усмехнулся отец. — Предпочитаю, чтобы больной находился под воздействием сильного успокоительного всегда, когда только возможно.

По реакции Тайлера я не поняла, напугало его высказывание отца, развеселило или оставило равнодушным.

— Тайлер вырос в Белл-Харборе, — сообщила я, надеясь увести разговор в сторону от медицины. — Это и вправду замечательный город.

— Вот только маленький, — сказал отец.

Я могла бы брякнуть какую-нибудь глупость, вроде «зато он очень уютный». Или изречь что-нибудь напыщенное и претенциозное, типа «этот городок — вся Америка в миниатюре». Но не успела — Тайлер меня опередил:

— Да. Он довольно маленький.

Отец кивнул, а у меня кожа зачесалась под мышками. Я не понимала, отчего так нервничала. Какая разница, понравится ли Тайлер моему отцу? Главное, что он нравился мне, остальное не имело значения. А уж понравится ли Тайлеру папа — тем более неважно, поскольку мой отец даже у меня порой не вызывал восторга. Я решила расслабиться и сделала большой глоток вина. Пусть сами выясняют отношения между собой.

— За «Львов» болеешь? — спросил отец.

Подумав, Тайлер ответил:

— Когда они не дают повода стыдиться, что я их болельщик.

И они разговорились о спорте как парочка старинных приятелей, а я внезапно обнаружила, что мое дело сделано. Я им больше не нужна. Я посмотрела на мать. Она слушала какую-то историю, которую рассказывала тетя Салли, и выглядела счастливой — прямо-таки светилась от счастья. Она совершила свой прыжок веры, и я ею гордилась. Похоже, брак пошел ей на пользу.