Любовь на проводе (ЛП)

Глава 24

Люси

Телефон вибрирует, пока я склонилась над капотом винтажного «Шеви». Достаю его из кармана — пальцы в мазуте, и по верхнему краю экрана тянется чёрная полоска.

Эйден: «Извини, ты сейчас сказала, что пицца с ананасами— твоя любимая?»

Я усмехаюсь. Всё утро мы с Эйденом перебрасываемся сообщениями — между регулировками двигателя и походами к кофемашине. Мы тщательно обходим тему той ночи на станции, но каждый раз, когда на экране появляется его имя, меня накрывает волна туманных, горячих воспоминаний.

«Поверь, дружок. Ты просто ищешь повод поспорить», — печатаю я и сразу же нажимаю «отправить».

Ответ прилетает почти мгновенно:

Эйден: «Ага, ты права».

Эйден: «Мне нравится, когда ты заводишься».

Я вздыхаю и убираю телефон в карман. Мы прошли путь от спонтанного поцелуя до взрывного момента в кладовке — и теперь флиртуем в переписке. Без ожиданий стало неожиданно легко и весело.

Закрываю капот и вытираю руки о полотенце, продетое в петлю пояса. Может, в этом и была проблема — слишком много планов, слишком много требований к чуду, о котором я сама же просила. А может, мне просто нужно было немного удовольствия без условий.

— Лю? — Харви высовывается из приёмной. — Минутка найдётся? Парень с «Шеви» всё ещё в зале, говорит, хочет узнать, как там его красавица, перед тем как уйти.

— Он до сих пор здесь? — удивляюсь я.

Я взялась за «Шеви» ещё часа два назад. Он был первым клиентом сегодня и терпеливо ждал у своей машины. И сразу заверил — никакой неоновой подсветки, чтобы уж точно без сомнений.

Харви кивает:

— Всё повторяет, что хочет знать, выживет ли Рози.

— Ах да, он ведь назвал её Рози, — улыбаюсь я, хватая со стола планшет с деталями заказа.

В зале он стоит там же, где и в прошлый раз — прислонившись к стойке, руки скрещены на груди. Борода аккуратно подстрижена, широкие плечи скрыты под грубой паркой, на джинсах пятна краски, ботинки мерно постукивают по полу: тук-тук-тук. Не верится, что за всё это время он даже никуда не отлучился.

Мисс Ширли — миниатюрная дама в вязаных свитерах, которая раз в месяц приезжает на своём электроскутере на ТО, — даже не поднимает головы от вязания. Она всегда записывается, когда дежурит Харви, и садится в одно и то же кресло, чтобы наблюдать за ним через окно.

— Этот мальчик меня с ума сведёт, — ворчит она, не переставая стучать спицами. — Ни садится, да и угомониться никак не может.

— Всё с ним в порядке, мисс Ширли. Сейчас я с ним поговорю.

— Вот и отлично. А то он весь мой обзор перекрыл, — она бросает взгляд поверх очков на окно в гараж.

Там Харви на корточках возится с сиденьем её скутера. Готова поспорить, она «потеряла» винты снова.

— Мешает ведь полюбоваться.

— Харви — женатый человек, мисс Ширли.

— Ну, смотреть-то не запрещено, милая.

Голова парня с «Шеви» резко поднимается. Губы сжаты, голубые глаза мягкие, но чуть растерянные. Сегодня он выглядит не таким грозным — скорее как большой грустный пёс.

— Ну что, доктор, насколько всё плохо?

Я прячу улыбку. Он явно души не чает в своей машине — и это даже трогательно.

— Я не доктор, я механик.

— Для моей малышки ты доктор, — серьёзно отвечает он. — Говори честно: Рози выкарабкается?

— Она выкарабкается, — говорю я.

Он с облегчением выдыхает, запускает обе руки в волосы.

Я улыбаюсь:

— Но ей понадобится много любви и заботы. Давай расскажу, что советую сделать, а ты решишь, что возьмёшь на вооружение. И без подсветки снизу.

— Без подсветки, — соглашается он. — Но всё остальное — сделаю. Что угодно.

— Вот и отлично.

Я смеюсь, киваю на два кресла в углу и поднимаю планшет с записями.

— Пойдём, посмотрим. Кофе хочешь? Вид у тебя такой, что он тебе явно необходим.

— А у тебя, случайно, нет чего покрепче? Я тут уже несколько часов в голове гоняю самые худшие сценарии.

— Только кофе.

— Сойдёт. — Он улыбается, и в уголках глаз появляются мелкие морщинки. — Но я сам принесу. Ты садись.

Он уходит к кофейному столику, а я пролистываю записи. У его грузовика длинный список задач, но ничего критичного, кроме замены топливного насоса. Коробка передач в порядке, тормоза меняли недавно. Его «Рози» явно получала хороший уход.

— Держи, — он ставит передо мной бумажный стаканчик и садится рядом. — Решил наугад, как ты пьёшь. Сахар — вроде безопасный вариант.

На самом деле я не пью кофе с сахаром, но, видя, с каким вниманием он это сделал, спорить не стану. Отпиваю глоток, стараясь не поморщиться, и начинаю объяснять, что нужно сделать в первую очередь, а что можно отложить. Называю цены и примерные сроки. Он слушает внимательно, переводя взгляд то на бумагу, то на моё лицо.

— В целом она в отличной форме, — подытоживаю я, прижимая планшет к груди. — Пройдёт ещё не один километр.

Он откидывает голову назад и облегчённо выдыхает:

— Слава богу. Дядя подарил её мне на шестнадцатилетие. Она в семье с давних времён.

— Думаешь, тебя бы выгнали из семьи, если бы «Рози» отправилась на свалку?

Он тихо, хрипловато смеётся:

— Нет. Выгонять некому. Я теперь один. Машина — всё, что от них осталось. — Его улыбка становится мягче. — Да, понимаю, это всего лишь кусок металла, но для меня она особенная.

Я касаюсь его предплечья:

— Понимаю. Можешь быть уверен — она в надёжных руках.

Он кладёт ладонь поверх моей и пристально смотрит в глаза:

— Да. В очень надёжных. — На лбу появляется складка, он щурится, словно пытается вспомнить. — Что-то в тебе знакомое… Мы раньше не встречались?

Я убираю руку и переворачиваю планшет на первую страницу:

— Ты до этого «Рози» ко мне не привозил?

— Нет. Я же говорил, я здесь недавно. Дело в другом. Это… — Он проводит рукой по губам, обдумывая. — В голосе что-то. Ты джинглы⁶¹ не записывала, случайно?

— Джинглы? — Я смеюсь. — Нет, по своей воле точно нет.

Он наклоняет голову:

— Просто голос знакомый.

Я поднимаюсь, отряхиваю ладони о бёдра:

— Значит, у меня такой голос.

С другого конца зала мисс Ширли недовольно хмыкает. Я делаю вид, что не слышу.

— Позвоню, когда «Рози» будет готова. Неделя, может, две.

Он встаёт вместе со мной, и я только теперь понимаю, насколько он выше.

— Жду с нетерпением. Спасибо, — он скользит взглядом к имени на нашивке и усмехается. — Лю.

Он уходит широкими шагами, дверь звякает колокольчиком.

— М-м-м… этот раздражающий тип явно тобой заинтересовался, — довольно тянет мисс Ширли, оборачивая ещё один виток пряжи вокруг спицы.

Она поглядывает в окно, где Харви приподнимает электроскутер, чтобы рассмотреть что-то сбоку. Руки у него натянуты, рубашка обтягивает плечи, а комбинезон болтается на поясе. Мисс Ширли довольно мычит.

— Не льсти.

Я ставлю планшет на стойку и выливаю почти нетронутый кофе в маленькую мойку у полки со сливками.

— А вот и льщу.

— Тебе просто сплетничать нравится.

— А тебе, похоже, нравится ничего не замечать. — Она кивает, наматывая ещё одну петлю горчичной пряжи. — Теперь понятно, почему твоя дочь вмешалась в твою личную жизнь.

Я уже готова возразить, что он вовсе не флиртовал, что флирт — это особое чувство, как будто кто-то мягко держит за горло, а глаза — то ли голубые, то ли серые — смотрят только на тебя… Но в этот момент наш разговор перерезает громкий сигнал воздушного клаксона. Из меня вырывается недовольный вздох.

— Лучше беги, — с удовольствием говорит мисс Ширли. — А то проиграешь.

Я распахиваю дверь в гараж и нехотя плетусь к Харви, Анджело и Дэну, которые сгрудились вместе. У Дэна в кулаке четыре засохшие спагетти.

— Как всегда, — объявляет он, когда я подхожу, — кто вытянет самую короткую, тот и поедет на эвакуаторе.

Эвакуатор в мастерской ненавидят все. Он древний, воняет луком (спасибо Харви, который оставил в бардачке сэндвич на пару недель), а руль заедает. Плюс придётся делить тесную кабину с незнакомцем, который вполне может разговаривать по громкой связи, не спросив твоего мнения.

— Но напомню, — продолжает Дэн, — кто поедет на эвакуаторе, сможет уйти с работы пораньше. Так что вам, по идее, это выгодно.

— День уже заканчивается, — замечаю я. — Пока мы довезём машину, тут никого не останется.

— Вот именно, — Харви скрещивает руки. — Если это такая выгода, сам и езжай.

— Я начальник, — невозмутимо отвечает Дэн. — Я незаменим.

Харви фыркает:

— Напомню тебе об этом в бейсбольный сезон, когда ты сбежишь на матч. Незаменимый… Да ты гаечный ключ лет шестьдесят не брал в руки.

— Да, — добавляет Анджело, тыкая его в грудь костлявым пальцем. — Ты просто не любишь общаться с людьми.

— Да ты сам не любишь!

Так всегда: стоит появиться эвакуатору, они начинают переругиваться и толкаться. У меня сегодня нет на это сил. Я просто тяну одну из спагеттин — и тут же стону.

— Скажи, что ты сделал их совсем короткими?

— Нет, — ухмыляется Дэн.

Анджело уже уходит к рабочему месту. Харви радостно взвизгивает.

— Хоть мне жаль твою жуткую невезучесть, Лю, но я в восторге.

— Не радуйся раньше времени. Без меня тебе придётся самому отбиваться от мисс Ширли. — Я швыряю в него сухую спагеттину.

— Похоже, я не единственная неудачница.

Я и моё паршивое везение выезжаем на улицу. Эвакуатор управляется, как круизный лайнер, особенно в узких переулках Балтимора. На брусчатка трясёт так, что кости гремят, радио застряло на канале со сглаженным джазом, а луковый запах сегодня особенно удушлив. Когда, наконец, впереди мелькают аварийки припаркованной машины, я окончательно готова закончить этот день и поклясться, что никогда больше не буду участвовать в спагетти-лотерее.

В следующий раз устроим армрестлинг. Или сыграем в камень-ножницы-бумагу. Или будем кидать дротики в наши фотографии.

Ставлю эвакуатор на «паркинг», вылезаю — и едва не растягиваюсь посреди улицы.

Потому что узнаю это тело, опёртое о багажник, руки скрещены на груди, в свете мигающих огней.

То самое тело, что когда-то прижимало меня к металлической полке, зажимая бедро между моих, с горячим дыханием у уха. Я бы узнала его даже во сне.

— Эйден, — говорю я.

Его голова резко поднимается, и на губах расползается убийственная улыбка.

— Люси, — отвечает он, и я невольно смеюсь.

«Струны сердца»

Диктор: «Сегодняшний выпуск программы заменяется прямой трансляцией из Балтиморского симфонического оркестра. “Струны сердца” вернутся в эфир завтра в обычное время».