Мой темный Ромео

ГЛАВА 15

Даллас

Было только одно хуже пробуждения от мирного сна — грубое пробуждение от мирного сна гаремом белых привилегированных мужчин средних лет, между которыми было достаточно подбородков, чтобы вылепить еще одного человека в натуральную величину.

— Это она? — я не узнала голос.

— К сожалению.

Этот краткий ответ мог принадлежать только одному человеку.

Мои глаза распахнулись.

И действительно, двое мужчин, которых я не знала, топтались у изножья моей кровати рядом с другим мужчиной, которого я знала, но жалела, что не знала – моим женихом.

Я села, прислонилась к спинке кровати и, зевая, потерла глаза.

Если я надеялась, что Ромео будет взъерошенным и неотдохнувшим, проведя несколько ночей вдали от своего дома, я глубоко ошибалась.

Он выглядел таким же свежим, как жевательная резинка, которую сейчас жевал, в накрахмаленном светло-сером костюме, светло-голубой классической рубашке и часах Panerai.

Он взглянул на часы.

— Уже почти шесть вечера.

Я провела рукой по ключице.

— Боже милостивый, ты можешь посчитать время. Какие еще отличительные качества должны быть скрыты в тебе, мой дорогой?

Взгляд, который он бросил на меня, мог вернуть Арктику в состояние до глобального потепления.

Я посмотрела между двумя его спутниками.

Я уже знала, кто они. Папа писал мне о них. Сообщение, которое осталось без ответа, несмотря на частые просьбы перезвонить.

Я снова откинулась на матрас, закрыв глаза.

— Ну, это было весело. Выходя, не забудь выключить свет.

— Как ты думаешь, что ты делаешь?

— Сплю.

— В середине нашего разговора?

— Это был разговор? — я натянула одеяло на плечи. — Я уверена, ты помнишь, как однажды ты обвинил меня в том, что я не вижу снов. Не могу мечтать, не выспавшись, — я зевнула, отгоняя их взмахом руки. — Что ж, отправляюсь в погоню за своими мечтами. Зубастики.

Ромео сдернул с меня одеяло.

— Это Джаспер Хейворд, мой адвокат. А это Трэвис Хоган, твой адвокат. Сегодня вечером мы подписываем брачный договор.

Он неторопливо подошел к окну, резким движением раздвинув шторы. Даже закат опалил мои прикрытые глаза.

— Ты нанял для меня адвоката, — я выскользнула из постели в своей шестидневной ночной рубашке и с важным видом подошла к нему. — Как мило с твоей стороны. Я уверена, что он будет действовать в моих интересах.

Ромео усмехнулся.

— Сегодня утром твой отец одобрил содержание соглашения. Будь уверена, это на уровне стандартных брачных договоров.

Его слова были такими сдержанными и осторожными, что мне захотелось встряхнуть его. Схватить его за костюм и трясти, пока его запреты не покатятся по полу, как монетки.

— Расслабься, дорогой. Я доверяю тебе, — я подошла к тележке с напитками, налила себе несколько пальцев виски из графина, зная, что он этого не одобрит. — Пока что ты не сделал мне ничего плохого.

Если бы сарказм был ядом, он был бы уже пять раз мертв.

— Дневное пьянство, — он поджал губы. — Осмелюсь спросить, не является ли это твоей привычкой?

Я могла бы пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз в своей жизни я выпивала, выросшая в условиях таких строгих религиозных правил.

Но ему и не нужно было этого знать.

Я вздохнула, помешивая напиток.

— Расслабься. Могло быть и хуже. Я могла бы быть кокаиновой наркоманкой, — я сделала глоток. — К сожалению, кокаин ничем не пахнет. Ты можешь в это поверить? Это было пятьсот баксов, которые я никогда не верну. Надеюсь, мне больше повезет с крэком.

Джаспер откашлялся. Трэвис похлопал его по спине, глядя на кого угодно, только не на меня.

Судя по бесстрастному взгляду Ромео, я знала, что он начал по-настоящему сожалеть о своем решении жениться на мне, так же как я знала, что сейчас уже слишком поздно отказываться от договоренности.

— Оденься, — его глаза перечислили каждое пятно, которое я приобрела в Потомаке. — Ты похожа на ныряльщика из мусорных баков.

— Одежда? — я нахмурилась, притворяясь тупой. — Но, малыш, у меня нет одежды. Помнишь, нам пришлось спешить в аэропорт, чтобы мы могли быть вместе? У меня не было времени собрать вещи.

— Кредитная карта, которую я тебе дал, не была декоративной.

— Не была? – вскрикнула я, расширив глаза. — Но она выглядит так красиво на кухонном столе. В любом случае, я была слишком занята тобой, чтобы использовать ее.

Два адвоката в замешательстве переглянулись между нами.

Джаспер поправил свой портфель.

— Не хотите ли уделить нам несколько минут?

— Да, — рявкнул Ромео в тот самый момент, когда я подняла стакан в воздух, объявляя:

— Минут? Я бы хотела всю жизнь провести наедине с этим красавчиком.

Джаспер и Трэвис убежали, бросая друг на друга неловкие взгляды.

Когда в замкнутом пространстве были только я и Ромео, я чувствовала себя меньше.

Не такой смелой. Тем не менее,

Я шагнула вперед, став лицом к лицу с ним. Чем быстрее он поймет, что я превращу его жизнь в ад на Земле, тем быстрее он меня отпустит.

— Где ты был, малыш? — я добавила сильный, глубоко прожаренный грузинский акцент, который, как я знала, сведет его с ума, подняв руку, чтобы провести влажным стаканом по его щеке. — Я хотела, чтобы мы просмотрели свадебные брошюры. Я думаю о пионах в качестве цветов. Блестящая тематика. Ты бы очень хорошо смотрелся в костюме с блестками. Лето в Портофини. В честь твоего итальянского наследия, знаешь ли.

— Портофино, — он выхватил виски из моей руки и провел им между моих грудей. Вкусная дрожь пробежала по моей коже. — Церемония состоится в конце месяца на заднем дворе фон Бисмарка, и список гостей уже закрыт, его курируют обе наши семьи, — от его резких слов у меня закружилась голова. Была дата. И место. — Ты можешь забрать свои пионы и блестки. Если ты думаешь, что плохой костюм собьет меня с намеченного пути, то ты не обращала внимания.

Он опрокинул стакан, позволив нескольким каплям виски стекать между моих грудей, скользить вниз по животу и исчезать в нижнем белье сквозь платье.

Это было эротично, сводило с ума и бесило одновременно.

Я дышала сильнее, так что кончики моих сосков касались его груди каждый раз, когда я выдыхала.

— Не могу дождаться, — выдавила я.

— Хорошо. Вот еще одно событие, от которого можно прийти в восторг. Ты приедешь к моим родителям вскоре после того, как мы подпишем брачный договор, где будешь вести себя наилучшим образом, что для тебя, возможно, означает использование посуды и воздержание от обнюхивания чужих задниц в качестве приветствия.

Я смотрела на него со всей ненавистью в мире, дрожа от ярости. Его полное равнодушие сломило меня. Он был самым холодным и подлым человеком, которого я когда-либо встречала.

Его глаза метнулись с моего лица на ночную рубашку. Моя грудь вздымалась. На мне не было лифчика, и мои соски набухли от прилива адреналина.

— Ты ничего не можешь с собой поделать, да? — в его бледных глазах мелькнул садистский блеск. — Такое простое создание.

Сквозь атласную ткань он провел морозным краем стакана по тугому бутону, свободной рукой поднеся телефон к уху.

Я не могла двигаться.

Не могла даже дышать.

Ощущение было настолько сильным и невероятным, что все мое тело превратилось в глину. С этим простым прикосновением казалось, что он владеет каждым дюймом меня.

Жар закрутился ниже моего пупка. Мои груди казались тяжелыми, полными и чувствительными, умоляя, чтобы их сжали и поиграли.

— Кара? — Ромео лениво провел стаканом вокруг моего соска.

Я подавила желание прижаться к нему. Чтобы просить больше.

В миллионный раз я проклинала отца за свое защищенное воспитание. Если бы я была менее невинна в этих вещах, Ромео не держал бы меня так крепко.

— Зайди в галерею Тайсона и купи мне каждую вещь для женщин из последнего сезона «Yves Salomon», «Celine», «Burberry» и «Brunello Cucinelli». Маленького размера.

Он поставил стакан и потянулся ко мне.

Вся его горячая ладонь накрыла мою правую грудь.

— Размер бюстгальтера 32B.

В точку. Черт возьми.

Схватив мою бедренную кость, он развернул меня к себе спиной. Я чувствовала его взгляд на своей заднице.

Его рука скользнула сзади под мой халат, поглаживая мою голую грудь.

— Четвертый размер штанов.

— Шестой, придурок.

Странное покалывание между ног заставило мою кожу загудеть от ожидания. Мысль о сопротивлении пришла мне в голову, но я знала, что если я это сделаю, то никогда больше не испытаю этого удовольствия.

Кара сказала что-то, что я не смогла разобрать по телефону.

Я сгорала от стыда. Он разговаривал с другой женщиной, играя с моим телом, как будто это была его личная игрушка, но мне слишком нравилось то, что он заставлял меня чувствовать, чтобы прекратить это.

— Короткие сапоги для брюк. Она ростом с садового гнома, — Ромео ущипнул меня за сосок, отчего у меня подкосились колени.

Я подавила стон. У меня было отчетливое ощущение, что он сексуально насмехается надо мной, просто чтобы доказать мне, что он может. Еще одна из его контрольных игр.

Он прижал свой член к моей заднице, сжал мою грудь и провел рукой от соска к моей шее, наклоняя мою голову к себе.

— Какой у тебя размер обуви, Печенька?

Мой размер обуви? Я даже не могла вспомнить свое второе имя, когда его член пульсировал между моими ягодицами.

Думай. Ты же знаешь.

— Шесть целых пять десятых, — мой голос стал хриплым.

Он сразу освободил мое горло, отступив назад, совершенно не реагируя на мое тело. По моей готовности к нему.

— Шесть целых пять десятых. Пожалуйста, доставь все товары в течение двух часов. Время имеет существенное значение.

Он закончил звонок.

Я повернулась к нему лицом, разочаровавшись в себе за то, что позволила ему играть на моем теле, как на инструменте. Снова.

Разве я ничему не научилась на балу дебютанток?

— Сегодня вечером ты предстанешь перед моей семьей как приличная, уравновешенная леди, — он схватил "Макаллан М" за горлышко и конфисковал его. — Если тебе удастся обмануть их и заставить думать, что ты действительно подходишь для брака, я вознагражу тебя соответствующим образом и избавлю от сдерживаемой сексуальной неудовлетворенности.

— Ты имеешь в виду, что ты только что шантажировал меня хорошим поведением, чтобы мы могли заняться сексом сегодня вечером?

Удар хлыстом от его последней фразы обжег мне щеки.

Он действительно думал, что я буду его маленькой секс-куклой только потому, что трюки, которые он использовал с моим телом, вызывали мое любопытство.

Он сделал неодобрительное лицо.

Господи, какой заносчивый.

— Мы еще не женаты, мисс Таунсенд. Я имел в виду оральные услуги.

— Оральные услуги? — я наморщила нос, заметив, что он говорит так, словно только что сошел с потрепанных страниц исторического романа. Так получилось, что это был мой наименее любимый жанр. — И почему ты говоришь так, будто сбежал из Бриджертонов?

Не было смысла говорить ему, что сегодня вечером не будет ни уроков орального искусства, ни сердечного ужина, ни подходящей невесты.

— У наших адвокатов, наверное, кончилось терпение, — он отпил виски прямо из бутылки. — Честно говоря, у меня тоже.

Не волнуйся, милый, подумала я, проходя мимо него и не желая выглядеть расстроенной, когда я закончу с тобой, ты будешь бежать и точка.