Наказание

Наш ужин подошел к концу, и я начинаю нервничать из-за сообщений Веры, но Тимур, кажется, совсем не торопится, как раньше. Вместо этого его действия выглядят почти... расчетливыми. Продуманными.

Официант приносит нам счет, и Тимур расплачивается.

— Послушай, мне нужно срочно поговорить с сестрой. Мы можем поехать?

— Конечно, — он не смотрит мне в глаза, и мышца на его челюсти дергается, но, когда бросаю на него второй взгляд, он весь — воплощение джентльменской грации, положив руку мне на поясницу и проводя к машине. Парковщик подает ее к обочине. Тимур открывает мне дверь, и я сажусь на пассажирское сиденье, пока он занимает место водителя.

Что-то не так, будто фильм идет, но пленка заедает, и каждый следующий момент слегка выбивается из ритма. Тишина между нами наполнена невысказанным напряжением, воздух густой от моих подавленных страхов и того, что черт возьми, назревает с моим женихом.

— Что сказала твоя сестра? — спрашивает он, не спеша выезжая на улицу. Двигатель машины мягко урчит, и это почти успокаивает.

Все в порядке.

Не о чем беспокоиться.

Но руки так и чешутся нажать на зажигалку в сумке. Я уже слышу треск пламени и вижу мерцание огня. Тяжело сглатываю и смотрю в окно.

Я взрослая, а не бунтующий подросток, ищущий что-то, что можно контролировать.

— Ничего особенного... просто сказала вернуться домой.

— То есть она ничего не сказала.

— Нет, — отвечаю я. — Я вообще не понимаю. Это немного странно; с тех пор как Вера вышла замуж, она стала загадочной. Сказала, что нам нужно лично поговорить.

Я не говорю ему, что она считает, что мой телефон взломан.

— Конечно, она ничего не скажет. Она, блядь, вышла замуж за Романова.

Резко смотрю на него. Даже не знала, что он что-то знает о ней. Это будет проблемой?

Я доверяю Тимуру, но...

Смотрю в телефон, пытаясь проверить сообщения, и замечаю, что мои последние сообщения Вере так и не отправились. Странно.

— Убери его, Лидия, — холодно говорит он. — Ты знаешь, как я к этому отношусь, когда мы вместе.

Его пальцы нетерпеливо барабанят по рулю.

— Я знаю, но она волнуется.

Я отвлечена, пытаясь понять, работает ли мобильная связь, и не замечаю, как повышается тон его голоса.

— Ей не о чем волноваться, — он выдыхает. — Я теряю терпение. Убери эту штуку.

— Мне нужно...

Следующее, что понимаю, — он выхватывает телефон у меня из рук, опускает окно и выбрасывает его на встречную полосу.

— Тимур!

Его губы сжаты в тонкую линию, пока мы едем еще быстрее.

— Как ты мог? Это был мой телефон. Боже мой! — я хватаю его за руку, но он так сильно отталкивает меня, что я ударяюсь о дверь.

Открываю рот, чтобы возразить, но понимаю, что мы едем в неправильном направлении. Леденящий холод пробегает по венам, и я забываю о телефоне.

Делаю глубокий вдох. Нужно сохранять спокойствие. Я не могу потерять его.

— Тимур. Куда мы едем? — я думала, мы направляемся домой. — Это не тот путь.

— Мы едем домой, — говорит он, и в его голосе слышится жесткость.

Неприятное чувство поселяется в животе. Оглядываюсь, темные воды реки сверкают под огнями моста, пока мы мчимся через него.

Прежде чем успеваю осознать происходящее или понять, о чем он вообще говорит, машина резко останавливается. Сердце подскакивает к горлу, когда я вижу в зеркале заднего вида машину, которая быстро приближается.

Ты в опасности.

Не теряя ни секунды, Тимур наклоняется под сиденье и достает пистолет, его лицо холодное и решительное.

— Что ты делаешь? — задыхаюсь я, мой голос дрожит. — Что, черт возьми, происходит? О Боже. Ты знаешь, о чем она говорит!

— Да, я, блядь, знал, что они придут, — он качает головой. — Что бы ни случилось, оставайся в машине, — приказывает он, его голос звучит как сталь. — Не двигайся.

Паника сковывает меня. Я никогда раньше не видела, чтобы мой жених держал в руках оружие. И хотя знала, кто он такой, по крайней мере на бумаге, я никогда не видела его иным, кроме как цивилизованным и утонченным.

Мое дыхание прерывается, когда кто-то кричит, и раздаются выстрелы.

Машина резко дергается вперед, получив удар сзади. Я кричу, когда Тимур прыгает обратно внутрь, хлопая дверью.

— Пригнись! — кричит он, нажимая на газ. Мы мчимся по мосту, звуки выстрелов и криков постепенно стихают вдалеке.

— Что происходит? — кричу я, страх сжимает мою грудь.

Ты в опасности.

Это то, о чем говорила Вера?

Он не отвечает, его внимание сосредоточено на дороге. Но когда громкий удар снова сотрясает машину, мы резко сворачиваем в сторону. Я кричу, хватаясь за дверь, когда врезаемся в ограждение. Мир крутится вокруг, и, к моему ужасу, машина переворачивается, останавливаясь вверх дном. Подушка безопасности раскрывается, сдавливая меня. Моя голова ударяется обо что-то, и боль пронзает череп. Во рту появляется металлический привкус крови.

Я плачу, оглушенная и дезориентированная, пытаюсь расстегнуть ремень безопасности, мир вокруг превратился в хаотичное размытое пятно из шума и боли. У меня смутное ощущение, что мне нужно оценить ситуацию, но я в замешательстве и не могу понять, как. Каким-то образом выбираюсь наружу, но мое зрение затуманено. Платье болтается на одном плече, разорванное в клочья.

Мои глаза полны ужаса, когда кричу имя Тимура, но его уже нет, он бежит к краю моста.

Крупная фигура, окутанная тьмой, приближается к нему; что-то в тяжелых, неторопливых шагах пугает. Его глаза прикованы к Тимуру.

— Стой! — раздается резкий приказ. Тимур оборачивается, с пистолетом в руке, и я кричу.

Сильные руки обхватывают меня. Сопротивляюсь, пытаюсь вырваться, но я ранена, и мои рефлексы замедлены.

— Нет! Отпусти меня! — кричу, дергаясь в захвате.

Мир расплывается, адреналин бурлит в венах, обостряя каждое чувство до предела. Слышу тошнотворный стук и крик боли. Я кричу и толкаюсь, но это бесполезно.

Кто-то схватил его. Тот, кто пришел за нами, держит Тимура, и они избивают его.

— Стой! Нет! — кричу я. — Помогите!

Каждый удар ощущается как физический удар по моему телу, каждый крик боли — как нож в сердце. Я хочу отвернуться, закрыть лицо руками и блокировать этот кошмар, но не могу оторвать глаз от ужаса.

Почему никто не останавливается, чтобы помочь?

Раздается выстрел. Тимур взбирается на мост — и его нет.

Я кричу и борюсь, но это бесполезно, тот, кто держит меня очень сильный.

— Отпусти меня!

— Перестань бороться.

Голос низкий, властный и незнакомый. Я поднимаю глаза и вижу высокого, мощного мужчину с бритой головой и шрамом на щеке. Его сильная, неумолимая хватка пугает, присутствие подавляет. Он держит меня с легкостью, будто мои усилия — ничто.

В памяти звенит тревога. Каким-то образом он кажется смутно знакомым. Я его не знаю, но видела раньше.

Истерический крик вырывается из моих губ.

— Нет! Тимур! — рыдаю я, мое тело дрожит без контроля.

— Черт! — кричит один из мужчин. — Поймайте его, блядь!

— Слушай меня! Ты в безопасности, Лидия.

Он знает мое имя?

Гребаный лжец.

Продолжаю толкаться и кричать, но я словно мышь в лапах льва. С легкостью он отклоняет мои удары, будто они едва ощутимы, прежде чем наклониться и поднять меня. Прижимает к своей груди, мужчина настолько больше меня, что я не могу с ним справиться.

Мое зрение немного проясняется, и свет моста освещает пристальный взгляд моего похитителя. Его выражение — смесь заботы и стальной решимости.

Он держит меня, будто ничего не вешу. Я крепкая и пышная… Я не маленькая девочка, которую можно носить, как куклу. Только мужчина размером с супергероя сможет держать меня в руках с такой легкостью.

Эта мысль только усиливает ужас.

— Я тебя держу, — говорит он. — Ты в безопасности.

Безопасности? Конечно, я не в безопасности. На нас напали. Я видела, как он избивал моего жениха своими руками.

Пока борюсь, появляется еще один мужчина, моложе и более опрятный, его выражение лица серьезное, когда он говорит с моим похитителем по-русски. Я не могу полностью разобрать их разговор, но присутствие молодого человека только усиливает мой страх.

— Посади ее на заднее сиденье машины, — говорит третий мужчина, его пронзительные голубые глаза останавливаются на мне. Он высокий и внушительный, такой же крепкий, как и остальные. — Вера объяснит.

Вера?

Что?

— Нет! Отпустите меня! — требую я, убежденная, что меня похищают. — Не трогайте меня!

— Лидия, успокойся, — говорит тот, кто держит меня, его голос мягче, но твердый. — Мы не причиним тебе вреда.

Откуда он знает мое имя?

Но я слишком напугана, чтобы слушать, в голове только предупреждение сестры и вид убегающего Тимура.

Моя сестра сотрудничает с врагами?

Она, черт возьми, вышла замуж за Романова.

— Пожалуйста, — говорит большой парень, который держит меня. — Я объясню...

— Черт.

Раздается визг шин, когда машина мчится в нашу сторону на полной скорости. Большой мужчина, держащий меня, прыгает в сторону, прижимая к себе, и мы падаем на землю как раз вовремя, когда раздаются выстрелы. Он прикрывает меня своим телом, словно используя его как щит. Со своего ракурса вижу, как высокий мужчина встает и нажимает на курок, раз за разом. Стекло разбивается, одна из шин взрывается, прежде чем машина врезается в ограждение.

Раздается хлопок от сработавших подушек безопасности, и кто-то кричит, но никто не выходит из машины. Меня неконтролируемо трясет, и я испытываю внезапный позыв к рвоте.

— Ледяное Братство, — рычит молодой.

Кто-то открывает дверь. Я борюсь с его хваткой, но это бесполезно. Меня пересиливают, поднимают на руки и заталкивают в машину, будто куклу. Я бью по сильным рукам, царапаюсь и кричу. Один из них обматывает что-то вокруг моих запястий, а другой пристегивает ремнем.

— Я справлюсь, — говорит молодой. — Виктор, не убивай меня.

В ушах раздается рык, когда что-то острое впивается в мою кожу. Кричу, и большой мужчина притягивает меня к себе.

— Хватит, — рычит самый крупный голосом, от которого мое сердце замирает. — Никто не трогает ее, кроме меня.

Он садится рядом со мной.

— Ты плохо соображаешь, — говорит молодой. — Она дикая и непредсказуемая, и у нас нет ресурсов, чтобы обеспечить ее безопасность.

— Он прав.

Большой рычит, как зверь, но прижимает меня к себе. — Я, черт возьми, держу ее.

— Господи, — бормочет молодой.

— Лучше, блядь помолись ему. Я тебе задницу надеру за это.

— Он не может мыслить здраво, — говорит высокий молодому. — Он не в себе.

Что происходит? Моя голова кажется слишком тяжелой и странно сжатой.

О Боже.

Что они собираются со мной сделать?

Пока мы мчимся, я смотрю в окно, городские огни мелькают за стеклом.

Они должны быть врагами моего жениха. Не знаю, куда едем или что они задумали, но я должна сохранять спокойствие. Должна запомнить каждую деталь, чтобы спланировать побег.

Но он сказал, что Вера объяснит...

Я должна оставаться спокойной, пока не поговорю с сестрой.

Даже когда мы уезжаем, мой разум лихорадочно работает, думая о побеге и страхе перед тем, что эти мужчины могут со мной сделать.

Я никогда раньше их не видела. Быстро оцениваю ситуацию. Трое сильных мужчин против меня одной, и ни один из них не выглядит так, будто от него легко убежать. Большой парень, тот, кто нес меня к машине, со шрамом на щеке, смотрит так, будто он не чужд насилию. Я дрожу.

Высокий с черными волосами и голубыми глазами — тот, кто за рулем, молодой — на пассажирском сиденье. Он оглядывается на мужчину рядом со мной.

— Я не доверяю ей. Она непредсказуема.

Я таращусь.

— Я ничего не сделаю, — вру, потому что точно планировала сбежать, как только машина замедлится. Но мои слова уже звучат невнятно, а конечности кажутся странно оторванными от тела. Паника нарастает, когда понимаю, что мне вкололи снотворное. Зрение затуманивается, тяжелое онемение проникает в мышцы, делая невозможным движение. Салон машины кружится, и я изо всех сил пытаюсь держать глаза открытыми, мой разум лихорадочно работает, думая о побеге, который теперь кажется безнадежно недостижимым.

Они едут молча, скорость пугает. Моя голова бессильно клонится. Борюсь, чтобы оставаться в сознании, и держать глаза открытыми.

— Кто вы? — мой голос дрожит, слова едва различимы. Я приказываю себе остановиться. Хочу владеть собой и своими эмоциями. Не хочу быть беспомощной, подавленной женщиной. — Где Тимур?

— Хороший, блядь, вопрос, — рычит водитель. — Я бы сам хотел это знать.

Водитель и мужчина рядом со мной смотрят друг на друга через зеркало заднего вида.

— Мы друзья твоей сестры, Веры, — наконец говорит один из них. — Позвони ей.

Вера.

Когда мужчины не отвечают, я понимаю, что он говорит мне.

— У меня нет телефона.

— Черт. Ты потеряла сумку в аварии?

Я дико оглядываюсь, будто она каким-то образом может появиться в салоне машины. Конечно, у меня нет сумки.

— Да.

Я не говорю, что Тимур выбросил мой телефон до их появления. Кажется глупым давать им больше козырей против него, когда они уже пытались его убить. Мир то погружается в темноту, то возвращается, будто кто-то включает и выключает свет.

Здесь тепло, резкий контраст с холодным страхом, который сковывал меня раньше. Мужчина, что схватил меня, держит с нежностью, которая противоречит его грубой внешности, неожиданная мягкость застает врасплох. Я говорю себе быть настороже. Здесь нет никого, кто защитит меня.

Моя голова лежит на его плече, и инстинктивно он обнимает меня защищающим жестом, окутывая своим объятием. Моргаю, борясь с надвигающимся сном, но тепло успокаивает, как бальзам для моих измотанных нервов. Не могу думать ни о чем, кроме угрозы сна, убаюкивающего в неохотную капитуляцию.

Я не могу... думать.

И все же одно слово всплывает, интенсивное и удивительное в своей ясности: безопасность.