Не сдавайся

Глава 10

Расклад

Гаррет

Гаррет поднимался по ступенькам заднего входа в управление, неся с собой два кофе из «Мими».

Зайдя внутрь, он автоматически просканировал помещение и увидел Дрю и Шона в кабинете у капитана. Адам и Эллен, одетые в форму, спускались по ступенькам центрального входа.

А напарник Гаррета, Майк Хейнс, сидел за своим столом, прямо напротив места Гаррета.

Майк не сводил с него глаз, и Гаррет двинулся в его сторону, обходя стол напарника сбоку, чтобы поставить тому кофе, а затем пройти к своему месту.

— Со всем разобрался? — поинтересовался Майк, когда Гаррет поставил кофе и занял свое место.

Он в ответ посмотрел на напарника.

— Да.

Майк смотрел на него, взяв кофе, стоящий у него на столе.

— Не могу понять тебя, — заметил он через несколько секунд. — Либо ты только что получил предложение от команды «Колтс» занять позицию стартового тайт-энда, либо планируешь похитить кого-то и пытать.

Гаррет не удивился, что Майк прочел его. Они были напарниками достаточно давно.

— Вполне могло быть и то, и другое, поскольку дела идут хорошо, действительно хорошо, но я все еще в бешенстве.

Майк отпил глоток кофе и предложил:

— Может, начнем с хорошего?

— Завтра иду на свидание с Шер Риверс в Суонк.

На лице Майка промелькнуло разочарование, губы сжались, и он откинулся в кресле.

Как Майк мог читать Гаррета, так и Гаррет мог понять Майка. И было ясно — дело не в том, что Гаррет не поделился с Майком тем, как последние полторы недели обстояли дела с Шер. Даже если он сам не сказал ни слова, Майк определенно слышал, потому что все в городе говорили о Гаррете, Шер и Мие.

Но Майк знал напарника достаточно хорошо, чтобы понять: если Гаррет захочет все обсудить, он это сделает. Поэтому Майк оставил все как есть, ожидая, что Гаррет придет к нему, если он ему понадобится.

Нет, его реакция была вызвана тем, что Майк знал, насколько Гаррету нравится заниматься сексом, и решил, что именно это сейчас и происходит.

Гаррет подумал, что на его лице появилось далеко не разочарование, поскольку разочарованным он себя не чувствовал. Он был взбешен.

— Ты слышал разговоры, — заметил он.

— Невозможно было не услышать, если бы только мы с Дасти не оказались в звукоизолированной камере на последние две недели, — ответил Майк.

— Ну, я могу подтвердить, что мы с Шер переспали.

Майк наклонился к столу Гаррета и начал:

— Мужик…

Гаррет тоже наклонился вперед.

— Вначале было именно так. Но после все изменилось, — процедил он. — Ты знаешь меня, брат. Я достаточно глуп, чтобы напиться с хорошей женщиной, которая является моим другом и что-то для меня значит, и все испортить. Но я — не тот человек, который сделает с Шер то, о чем ты думаешь.

— Вы с Мией…

— У меня и Мии нет никаких нас.

Напряжение в голосе Гаррета было настолько велико, что Майк медленно моргнул.

— Прямо скажу, мы с Шер переспали, — продолжил Гаррет. — Я думал, на этом все и закончится. Я не был настолько пьян и считал, что она понимает весь расклад. И она его знала. Проблема оказалась в том, что его не знал я.

— И как все есть на самом деле? — спросил Майк.

— Дело в том, что, когда я пришел в «Джей и Джей» после нашей ночи, чтобы вернуть все на круги своя, в бар очень не вовремя вошла проблема Шер. Все произошло на моих глазах, и я спросил об этом Шер. Но это же Шер. Ее так сильно поимели, что теперь она не желает, чтобы кто-то видел ее слабость или ее потребность в помощи. Она попыталась прекратить все общение, — Гаррет покачал головой. — Все то, что было раньше, и что произошло между нами потом — обладать ею, просыпаться с ней. Что-то во мне, брат, просто щелкнуло.

— Просто щелкнуло, — пробормотал Майк, все еще изучая напарника.

— Почти две недели я не могу выбросить эту женщину из головы.

Взгляд Майка стал пристальными.

— Что у вас с Шер было раньше?

— Ты когда-нибудь видел, чтобы я узнавал женщину прежде чем затащить ее в кровать? — спросил Гаррет. — Я не говорю о свиданиях. Я говорю о том, чтобы потратить годы на создание дружеских отношений с женщиной, а затем углубить эти отношения.

В глазах напарника появилось понимание, и он покачал головой.

— Нет.

— Нет, — подтвердил Гаррет. — Я знаю ее, Майк. Я знаю, как она относится к своему ребенку. И как она общается с друзьями. Я могу все понять по ее тону. По выражению глаз. По движениям. Я знаю глубину ее преданности. Ради сына она встанет под пулю. Она остра на язык, потому что чертовски умна. Шер может тусоваться с парнями. И она полностью отдается своим подругам. Она чертовски веселая. И теперь я знаю, что у нее невероятное тело. Хотя не представляю почему, учитывая, как она ест. А еще я знаю, что она великолепна в постели. И она так прекрасно выглядит по утрам, что это похоже на гребаное чудо.

— Господи, Мерри, — пробормотал Майк.

— И когда я узнал, что у нее проблемы, это сразу же начало пожирать меня. Это дерьмо съедало меня, как съедали бы проблемы сестры. Отца. Твои. Но я беспокоился не о подруге. Я мгновенно влип.

Майк сидел с закрытым ртом, продолжая изучать его.

И Гаррет дал ему больше.

— И с Мией все кончено. И не только потому, что она помолвлена с другим мужчиной, но и потому, что у меня было время все обдумать, и теперь я понимаю, что она не та женщина, которая была нужна мне в жизни — ни тогда, ни в годы развода, ни сейчас. Она недостаточно сильна, чтобы справиться с моей историей. У нее нет инструментов, и она не в состоянии их найти. Может ошибочно, но я считаю, что Шер родилась с этими инструментами. Но теперь Миа хочет бросить своего мужчину и попробовать снова со мной. Я отказался.

Глаза Майка слегка расширились.

— Ни хрена себе, — прошептал он.

— Да. Между нами все кончено, потому что у меня для нее ничего не осталось, дружище. Я копнул глубже, но там пустота. А теперь между нами с Шер зарождается нечто, и только оно у меня на уме. Я все сделаю правильно. Началось все хреново — я надрался из-за Мии. Но фактически мы начали все абсолютно офигенно — мы были друзьями, заложив тем самым крепкий фундамент. И теперь мы будем думать друг о друге, предприняв эту попытку.

Майк немного подумал, прежде чем заметить:

— Слухи дойдут до Колта, Мерри, поэтому тебе лучше выучить эту речь. Ведь если он подумает, что тобой руководят причины, отличные от озвученных, он сорвется.

— Колт знает о том, что произошло между нами. И сейчас я все ему разъясню. И если он не знает, какой я человек, и какие чувства я испытывал к Шер раньше, если он не понимает, что я забочусь о ней, тогда у нас возникнут неприятности.

Майк кивнул, пробормотав:

— Я услышал тебя, брат.

Гаррет ничего не ответил. Он взял свой кофе и сделал глоток.

— Итак, с хорошим покончено, теперь перейдем к тому, что тебя разозлило? — спросил Майк.

— Не знаешь, достают ли Колта по поводу Денниса Лоу, может кто-то пишет книгу или нечто подобное? — спросил Гаррет.

Майк выпрямился.

— Раньше их с Феб часто допекали. Сейчас, думаю, все стихло. — Его голова склонилась набок. — У Шер до сих пор проблемы с этим?

— Час назад к ее двери подошел бывший профайлер ФБР и предложил ей штуку баксов за беседу, чтобы он мог написать книгу.

Губы Майка снова сжались.

— Ну и мудак, — процедил он.

— И такое периодически с ней происходит, Майк. Не часто, по ее словам, уже нет. Но все равно случается. Телефонные звонки и визиты.

— Она послала его? — спросил Майк.

— Она начала, я закончил. Но это не впервой. Она отклоняла звонки этого парня, а он все равно заявился к ней на порог. Это неправильно, ведь у нее есть Итан. По ее словам, он ни разу не открывал дверь таким гостям, но это может произойти в будущем. И это совсем неправильно.

— Согласен, но не уверен, что с этим можно что-то сделать. Это не преступление, и я не хочу тебя злить, Мерри, но Шер — мать-одиночка, барменша и бывшая стриптизерша. Такие придурки считают, что могут заявляться к ней не только потому, что она поверила в дерьмо Лоу, но и потому, что, по их мнению, ей нужны деньги. Колт, вероятно, не сталкивается с этим в таком масштабе, потому что, во-первых, он коп, а во — вторых, выглядит так, будто может переломить человека пополам, если в его жизнь попытаются вновь привлечь это дерьмо.

— Да, именно поэтому Шер приходится с этим разбираться. И именно поэтому нужно дать понять, что она вне зоны доступа, — заявил Гаррет, потянувшись в карман куртки, чтобы достать телефон.

В этот момент Майк насторожился.

— Брат… — проговорил он предупреждающе.

Да, Майк прекрасно знал своего напарника.

— Ты можешь либо пойти прогуляться, чтобы не слышать этого звонка, либо это сделаю я. Что выберешь? — спросил Гаррет.

Майк снова внимательно на него посмотрел. Затем взял свой кофе, захватил папку и ушел.

Гаррет включил телефон.

Он набрал номер и приложил сотовый к уху.

— Говори, — поприветствовал его Райкер.

Гаррет, продолжая осматривать комнату, проговорил:

— В городе появился один человек, его зовут Уолтер Джонс. Бывший профайлер ФБР, пишет книгу о Деннисе Лоу. Он приходил к Шер. И был послан. Но он в городе потому что ему нужна информация. Он понимает, что больше не стоит трогать Шер, но у нее есть мама и ребенок. А еще они не единственные в этом городе, кто может что-то ему рассказать о Лоу. Большинство, конечно, не станут, но есть и те, кто окажется не против поболтать. Его нужно подтолкнуть к отъезду.

— Ты знаешь, где он остановился? — спросил Райкер.

— Без понятия, — ответил Гаррет.

— Вызов, — пробормотал Райкер.

Райкер был согласен поучаствовать, что не удивительно.

— Могу дать тебе подсказку — марку, модель и номер машины, — сказал ему Мерри.

— Отправь все в смс, — приказал Райкер.

— Я либо заплачу деньгами, либо услугой. Подумай и скажи, что ты выберешь. Обсудим после завершения.

— Шер — сестра. И этот придурок нацелился на нее. Я сделаю все бесплатно. Но, брат, уточню: не привыкай к этому.

Прежде чем Гаррет успел выразить благодарность, Райкер отключился.

Гаррет напечатал данные о машине и описание Джонса и отправил всю информацию Райкеру.

Ему не нравилось разбираться с проблемой таким образом. И дело не в том, что он натравил Райкера на Джонса. Против этого он не возражал.

Его не устраивало то, что он сам не занимался этим вопросом.

Но Гаррету нравилась его работа, и она была нужна ему, чтобы продолжать есть и наконец выбраться из своей дерьмовой квартиры, потому что время пришло.

После развода он оставил дом, в котором они жили, Мие, и теперь понимал, что какая-то часть его оставалась на месте, потому что он ожидал, что вернется обратно.

Именно поэтому он, накопив деньги на первый взнос за квартиру, потратил их на Харлей. Во второй раз он купил скоростную лодку. А затем таймшер во Флориде.

Он продолжал жить сегодняшним днем.

Беря от нее как можно больше — ел, что хотел, пил, когда хотел, трахал, кого желал, да и вообще жил, как считал нужным.

После той ночи, когда в их отца выпустили пять пуль из пистолета напарника, а мать пытал и убил тот самый напарник, Гаррет, как и его сестра Рокки, жили с отравляющими мыслями, что жизнь рано или поздно изменится.

Их счастливая семья: мама — красивая, энергичная женщина, отец — хороший человек, любящий свою жену и при любом случае демонстрирующий это, Рождества, дни рождения, какая-то часть каждого дня, наполненная всем тем, что должно быть в настоящей семье, — все это в одну ночь… исчезло.

Поэтому он жил сегодняшним днем. Он избавился от единственного человека в своей жизни, который бы не принял все как отец и Рокки. Она была тем человеком, которому было бы куда хуже, случись с ним что-то. После Вегаса он сделал так, чтобы Миа никогда этого не ощутила, даже наступи такой день, а он обязательно наступит, говорили его ядовитые мысли.

Он не представлял, как преодолеет этот момент с Шер и ее сыном. Если с ним случится что-то страшное на работе или просто в жизни все пойдет кувырком, она заслуживала этого еще меньше, если окажется с ним в серьезных отношениях.

И сейчас он прекрасно знал о существовании этого яда в своей крови, а такая женщина, как Мия, не могла помочь ему справиться с этим.

А вот у Шер это получилось.

Он разберется, но это было меньшим из его проблем.

Ему нужно было не только рассказать Шер о происходящем, но и поговорить с Мией.

Она все испортила с тех пор, как он ушел.

А он испортил все, бросив ее. Мия любила его. И очевидно, что чувства до сих пор никуда не делись. Он причинил ей боль тогда, и в своем роде продолжал это делать сейчас.

Он должен был все объяснить и извиниться, чтобы они оба могли двигаться дальше.

После возвращения Майка, они просмотрели свои дела, решили, с чего начнут работу сегодня, и уже готовились выйти за дверь, когда по задней лестнице поднялись Салли с Колтом.

— Мерри, — выдохнул Колт, как только вошел в комнату. — В допросную.

Не говоря больше ни слова, Колт направился в боковой коридор, где находились комнаты для допросов.

Гаррет почувствовал, что у него отвисла челюсть, и посмотрел на своего напарника.

Глаза Майка были устремлены в ту сторону, где исчез Колт. Он почувствовал взгляд Гаррета и посмотрел на него.

— Думаю, он слышал о «Суонке», — заметил Майк, изгибая губы.

— Вижу, тебе не очень понравилось такое обращение, — обратился Салли к Мерри. — Но мой тебе совет: иди туда, иначе вас обоих отстранят за драку в отделе.

Не обрадовавшись этому, но зная, что Салли не ошибся, Гаррет встал и пошел в комнату.

Дверь в первую допросную была открыта, Колт ждал внутри, прислонившись к столу и прижав ладони к столешнице рядом со своими бедрами. Гаррет не стал входить, а остановился в дверях, прислонившись плечом к косяку, сделав тем самым молчаливое заявление.

Затем он проговорил:

— Не очень люблю, когда мне приказывают, — тихо сказал он.

— Шер уже обзвонила девчонок, — отрезал Колт. — Все они готовятся принести тонну платьев в «Джей и Джей», чтобы сегодня вечером она могла бы выбрать что-то для завтрашнего свидания с тобой в «Суонке».

Черт, ему нужно было позвонить, чтобы заказать столик.

Гаррет сделала мысленную пометку, одновременно ощущая, как изгибаются его губы при мысли о том, чем занимается Шер.

— Вижу, это тебя радует, — заметил Колт, не выглядя довольным, и Гаррет снова сосредоточился на нем. — Наверное, тебя порадует еще больше вот что — она договорилась насчет ночевки своего сына у Мими среди недели. Так что отдохни как следует, потому что в твоем распоряжении будет вся ночь, и ты сможешь хорошенько развлечься, брат.

Его тон был резким. А слова провоцирующими.

Оттолкнувшись от двери, Гаррет поборол разгорающийся внутри пожар.

— Будь аккуратен в выражениях, Колт.

Брови Колта взлетели вверх.

— Ты играешь с моей подругой и говоришь об аккуратности мне?

— Нет, я приглашаю свою девушку на ужин и предупреждаю тебя, зная о твоих мыслях, что тебе следует аккуратно подбирать слова, когда о ней говоришь.

Взгляд Колта стал настороженным.

— Свою девушку? — поинтересовался он.

— Я кое-чему у нее научился — это не твое дело, пока она не решит обратное. Вы двое крепко связаны. Мы с тобой близки. Ваши отношения для нее важны. Поэтому она сама решит, когда поделиться с тобой. От меня ты получишь одно — уважение к тебе, как к другу, как к человеку, которому на нее не наплевать. Можешь волноваться за другое.

— Я же говорил тебе…

— Папаша ее сына и его дамочка подумывают о том, чтобы заполучить ее мальчика, — оборвал его Гаррет. — Я выяснил все это для того, чтобы Шер могла все прекратить.

— Она рассказала мне, но…

— Сегодня утром к ее двери подошел мужчина и предложил тысячу долларов за разговор о Лоу.

Это заставило Колта подняться из-за стола.

— Я разобрался и с этим, — сказал ему Гаррет. — Это не игра. Не просто перепихон. Мия здесь ни при чем. Это касается меня и женщины, к которой я испытываю чувства, и мы исследуем то, что между нами происходит. Ей пора начать новую жизнь после того, как Лоу поставил ее на паузу. И она делает это со мной.

Гаррет скрестил руки на груди, выдержал взгляд Колта и продолжил:

— Я понятия не имею, как все будет происходить. И мне нужно с этим разобраться.

Ей тоже. Но сейчас мы хотим сделать все это вместе. Мы можем справиться, я вижу хорошие перспективы. Если же нет, то нет. Но это наше дело. И даже не твое, хотя ты и стремишься уберечь ее от любых ударов, которые может нанести жизнь. Это никого не касается. Я дал ей время, потому что мне самому оно требовалось. Мне надо было определиться со своим положением, прежде чем идти дальше. Она должна была понять, что я дал время ей и ее ребенку. Я хочу сделать все правильно, и это касается и Шер, и Итана. Я все сказал, Колт, поэтому сейчас тебе надо отступить в сторону. Если не ради меня, желая мне лучшего в жизни, то ради нее.

— Тебе лучше… — продолжал допытываться Колт.

Но Гаррету уже осточертел этот разговор.

— Больше ничего не говори. Не угрожай мне. Не предупреждай меня. Ни хрена не делай, Колт, — снова перебил его Гаррет. — Ничего такого, о чем ты мог бы пожалеть. Ты должен понимать, что я поделился этой информацией только потому, что мне известно, что она для тебя значит. Если ты не отойдешь в сторону, у нас возникнут проблемы. И скажу откровенно, мне не нужны с тобой проблемы, мое внимание должно быть направлено на то, чтобы разобраться со своим дерьмом и сделать хорошую женщину счастливой.

Гаррет понял, что окончательно добил Колта, когда увидел, как глаза друга сузились, и он спросил:

— Какой-то мудак подошел к ее двери, чтобы поговорить о Лоу?

Гаррет кивнул.

— Она говорит, что такое случается нечасто, но бывает.

— Он звонил вначале?

— Звонил. Шер не отвечала на его звонки, поэтому он решил встретиться с ней лицом к лицу.

— Черт, — прошипел Колт.

— Уже пошли слухи, поскольку у этого парня наверняка есть список жертв, и Шер стала первой. Райкер уже знает. — Лицо Колта застыло, но Гаррет продолжал говорить. — Ты знаешь, как Райкер заботится о жителях этого городка, так что, думаю, Уолтер Джонс скоро почувствует побуждение найти дорогу из города.

— Черт, Шер так и не научилась: если возникает проблема, то она станет еще больше, если ничего никому не рассказать. Она могла бы рассказать мне о звонках, а я

бы поболтал с этим придурком по телефону и убедил его, что поездка в Бург — пустая трата времени. Вместо этого она не отвечала на его звонки, а ты оказался на месте, когда он сделал свой следующий шаг, и теперь я не знаю, что хуже: то, что Райкер собирается предпринять, чтобы «убедить» этого парня убраться восвояси, или то, что ты оказался большим психом, чем Райкер, потому что зная, какой он, ты все равно натравил его на этого идиота.

— И как бы ты со всем разобрался? — спросил Гаррет.

— Это останется при мне, — ответил Колт.

И именно поэтому Колт и Феб больше не сталкивались с этим дерьмом.

— Да, и разразится скандал. Капитан, каждый из твоих сослуживцев, любой мужчина и женщина в этом округе, да каждый судья в здании суда поняли бы тебя, поскольку поступили бы точно так же. Лоу десятилетиями существовал ради того, чтобы разрушить твою жизнь. И ему почти удалось. Тебя бы поняли. А вот меня, кто даже не пригласил эту женщину на свидание, не думаю.

Колт немного помолчал, потом вздохнул. А значит он понял мотивы Гаррета.

— Мы закончили с обсуждениями? — спросил Гаррет. — У меня есть незакрытые дела.

— Закончили, брат, — пробормотал Колт.

А еще это значило, что между ними все в порядке.

Гаррет кивнул и начал отворачиваться, когда Колт позвал его по имени. Тот обернулся.

— Было бы неплохо, если бы немного счастья перепало и тебе. А еще лучше, если и Шер тоже. Но ты не мог выбрать более сложную задачу, Мерри. Надеюсь, ты понимаешь, какая работа тебе предстоит, друг.

— У меня ушло почти две недели на то, чтобы довести ее до состояния, когда она была готова хотя бы обсудить возможность свидания, Колт. Поэтому, думаю, у меня сложилось верное представление.

Колт ухмыльнулся.

Гаррет покачал головой. Они закончили. И все было в порядке. Пора приниматься за работу.

Он оставил Колта заниматься именно этим.

Но прежде чем уехать с Майком, он позвонил в «Суонк», заказал единственный свободный столик и отправил Шер сообщение с указанием времени.

Не успели они с Майком дойти и до нижней ступени лестницы, как на его телефон пришло ответное сообщение, он понял, что Шер не отступит.

«Поняла. И чтобы ты знал, я иду только потому, что знаю, как ты выложился ради первого свидания».

И Гаррет Меррик вышел из участка, смеясь.

Шер

Я прошла по коридору в свою гостиную.

Сын сидел на диване и смотрел телевизор, но оторвался и посмотрел на меня.

— Ого, — сказал он. — Ты собралась очень рано.

И он был прав.

Это объяснялось тем, что я позвонила маме и попросила ее прийти пораньше, потому что нам нужно было поболтать. А еще я позвонила Феб и Вай, чтобы сказать им, что мне нужно платье для свидания с Мерри в «Суонке». Поскольку я не могла тратить

двести долларов на платье, когда бывший угрожал адвокатами, то мне приходилось одолжить его. Именно поэтому я отправлюсь в бар пораньше, чтобы выбрать платье в офисе.

А еще мне нужно было поговорить с моим мальчиком.

— Выключи звук, малыш, ладно? — попросила я.

Он посмотрел на меня, потом поднял пульт со своего бедра и выключил звук.

Я подогнула под себя ногу, опускаясь на диван, и повернулась к нему.

— В чем дело, мам? — спросил он.

— Сегодня ко мне наведался Мерри.

Я готовилась к разговору. Я не знала, как начать, но решила, что если поделиться этой информацией и подождать, как он отреагирует, то следом придет понимание, куда двигаться дальше.

Сын отреагировал так, как я и предполагала, с одним дополнением, которого я не ожидала.

Его первой реакцией было такое сильное возбуждение, что удивительно, как он не сорвался с дивана, подгоняемый его силой.

Проклятье.

До него, наконец, дошло, о чем я говорю и что послужило причиной визита Мерри, после чего на его лице мелькнула паника, смешанная с чувством вины.

— Да, малыш, я знаю, что ты отправил мое сообщение вместе со своим дополнением, — тихо сказала я.

— Мам… — прошептал он.

— Это нехорошо, — перебила я его шепотом.

Лицо сына побледнело, щеки же покраснели, и когда его глаза заблестели, я поняла, что он близок к тому, чтобы заплакать.

Я никогда не хотела быть причиной слез своего ребенка, поэтому перевела разговор в другое русло.

— Во-первых, чтобы ты знал, в ответ на твое приглашение, Мерри и, правда, пришел. Мы поговорили. Поскольку ты читал нашу переписку, у тебя, наверное, сложилось впечатление, что между ним и мной что-то было. Это верно, и неверно одновременно. Я не думала, что кто-то из нас готов к такому. Сегодня Мерри убедил меня в обратном.

Цвет вернулся на его лицо, а в глазах засветилось волнение, но я должна была продолжать.

— Завтра мы идем на свидание. А ты останешься на ночь с Мими и Элом.

— Круто, — мягко сказал Итан, явно не зная, как к этому отнестись, потому что мой тон был сухим и информативным, и ничего больше.

— И еще, я рада, что у нас с Мерри появился шанс поговорить, потому что он мне нравится. Мне нравится, что он симпатичен тебе. Он хороший парень, и если все пойдет как надо, он нам подойдет. Я немного боюсь, но я попробую.

— Я рад, мам.

— Что мне не нравится, — продолжала я, как будто он и не говорил, — так это то, что мой сын вторгается в мою личную жизнь.

Он слегка наклонился ко мне и начал:

— Мама…

— Нет, сынок, послушай. Немного помолчи, — сказала я мягко, но тон использовала особый материнский. Использовала я его нечасто, поскольку не было необходимости. И не могла вспомнить, чтобы применяла его за последний год. А может и за два.

И сын начал понимать.

— Из нашего разговора ты должен вынести, что твой поступок мог привести к хорошим последствиям, а могло быть и наоборот. Это могло поставить твою маму в неловкую ситуацию с человеком, который очень много для нее значит. Ты понятия не имел, что происходит. Мы с Мерри друзья, и отчасти я боюсь начинать с ним что-то, потому что эта дружба много значит для меня. Если ее разрушить, будет больно. Ты мог своим поступком испортить все с самого начала, не понимая, что происходит.

— Но вы с Мерри…

Я кивнула.

— Мы все обсудили. Все хорошо, и тебе тоже важно это знать, чтобы не корить себя. Но тебе почти одиннадцать. Через несколько лет в твоей жизни появятся вещи, которые ты захочешь сохранить в тайне. Я думаю, тогда ты оглянешься назад и подумаешь о том, что я была на твоем месте, и поймешь, что поступил неправильно. А сейчас я оставлю тебя в покое, потому что доверяю тебе и верю, что ты поступишь правильно. Но ничто не отменит того факта, что ты вторгся в мою личную жизнь. Тебе будет больно, малыш, когда ты вспомнишь об этом. Но не позволяй этой боли сильно разрастаться, а извлеки урок.

Итан прикусил губу, глаза расширились и снова заблестели, и я забеспокоилась, что он сорвется, поэтому мне пришлось продолжить, чтобы этого не произошло.

— Как и в случае с нашим соседом, когда ты сделал то, что я просила тебя не делать, так и сейчас. Урок должен быть усвоен, Итан, и все, чего я хочу, — чтобы ты его действительно усвоил. Но еще есть нечто большее. Видишь ли, ты не получишь свой собственный телефон, пока тебе не исполнится хотя бы тринадцать. Но тебе нужно иногда пользоваться моим, и я не хочу давать тебе пароли и менять их только для того, чтобы потом снова давать их тебе и менять, потому что не могу тебе доверять. Поэтому даже если ты сделал что-то недостойное доверия, я все равно должна тебе доверять. А значит, я должна убедиться в том, что моя точка зрения принята, и ты понимаешь, насколько это важно. Так что извини, сынок, но следующие две недели ты будешь убирать ванную и мыть пол на кухне, и за это тебе не заплатят и десяти долларов.

Он откинулся на спинку дивана.

— Ты также должен поддерживать чистоту на кухне и убирать в доме, самостоятельно. Я поговорю с бабушкой, чтобы она не занималась этим во время своих визитов, а оставила эту работу тебе. Это всего на две неделе, а потом мы вернемся к поощрению за выполнение дополнительных обязанностей. Просто запомни, что ты поступил неправильно, и у тебя будет время для размышления над этим, пока ты убираешь в ванной или моешь посуду. Договорились?

— Хорошо, мам, — выдавил он. Похоже, Итан был не совсем согласен, но определенно мысль мою понял.

— Хорошо, — пробормотала я, радуясь, что все закончилось, потому что, даже если это и нужно было сделать, это был тот самый случай, когда быть мамой отстойно.

Я уже собиралась встать, но меня остановил голос Итана.

— Ты сказала мне, что вы не вместе, — сказал он, словно обвиняя.

— Милый, скажу прямо, я твоя мама, и некоторые вещи тебя не касаются, и это не имеет никакого отношения к тому, что ты еще ребенок, а я уже взрослая. Это просто не твое дело. Но в тот момент я не лгала. Между мной и Мерри все менялось, и мы оба этого хотели, но я старалась не допустить этого, потому что мне нужно было заботиться не только о себе. Мерри пробился ко мне, и это отчасти связано с тем, что ты сделал с теми сообщениями, а отчасти с тем, что ты сказал мне той ночью. Но от этого твой поступок не становится правильным.

— Хорошо, тогда ты сказала мне, что Мерри зациклился на своей бывшей жене. Это было около недели назад или что-то вроде того. Как же он пытается быть с тобой, если ему нравится другая?

Черт, я ведь и правда говорила ему об этом.

И, черт побери, Итан снова о чем-то задумался.

И еще страшнее было то, что он собирал всю картину воедино, используя свое маленькое, но мужское восприятие.

И что самое ужасное, у меня возник тот же вопрос.

— И не говори, что это не мое дело, — продолжал Итан, — потому что Мерри мне нравится, и, полагаю, ты это знаешь, раз уж я отправил те сообщения. Но теперь ты идешь с ним на свидание, и рассказала об этом мне, а я хочу быть уверен, что моя мама идет на свидание с парнем, который увлечен ею, а не какой-то другой женщиной.

— Эта тема поднималась между нами вчера. — Я глубоко вздохнула и понадеялась, что говорю сыну правду — надежда, которую я питала сама. — Мерри потребовалось какое-то время на то, чтобы понять, что происходит в его голове. И он понял, что его мысли направлены на меня. Вот почему завтра я иду с ним на свидание, потому что он мне нравится больше, чем просто друг, и я верю ему, когда он говорит, что хочет быть со мной.

Итан уставился на меня и, видимо, тоже поверил, потому что кивнул.

Я кивнула в ответ.

Мне нужно было нанести духи и надеть туфли до прихода мамы, а потом поболтать с ней и отправиться в бар, так что надо было поторапливаться.

Я встала, собираясь сказать сыну, что у нас все хорошо, но, пока я собиралась с мыслями, он произнес.

— Я знаю, что поступил неправильно. Знаю, что сделал плохо, — заявил сын, глядя мне прямо в глаза, с серьезным выражением лица. — Я понимал это уже тогда, но решил, что мне все равно. Но хочу, чтобы ты знала: я думал об этом, прежде чем так поступить. И еще ты должна знать, что если Мерри сможет сделать тебя счастливой, я бы снова так поступил. Мне все равно, правильно это или нет. Потому что иногда, мама, нужно рисковать, даже если сам поступок неправильный, но итог все равно счастливый.

— Я могу поспорить с этой логикой, малыш, — мягко сказала я.

— Тогда ты ошибаешься, — ответил он. — Потому что я не дурак. Я ребенок, но у меня есть глаза и уши, а дети говорят. Как и родители. Я знаю, мама. — Его голос понизился. — Я знаю, ты заботилась обо мне и делала некоторые вещи, которые даже тебе казались неправильными. Но ты делала их, потому что заботиться обо мне было правильно. Так что, в конце концов, они были правильными, даже если другие люди считали наоборот.

Черт, ему все известно.

— Я подумываю о том, чтобы обменять тебя на ребенка, который намного глупее, — объявила я, и его губы изогнулись и, наконец, он уже не мог с собой бороться и широко мне улыбнулся.

Я направилась к спальне. На ходу проговорив:

— Так, умник, когда получишь Нобелевскую премию мира, не забудь про маму в своей речи.

— Как скажешь, — отозвался он мне в спину, но я знала, что он все еще ухмыляется.

Я тоже не могла не улыбаться, потому что дело было сделано, и мне удалось сделать все так, что мой ребенок доволен.

Я отправилась в свою комнату. Нанесла духи, обула туфли на высоком каблуке и взяла кожаную куртку.

Выйдя обратно, я взяла телефон и пачку шоколадных батончиков, и собиралась было уже все это бросить в сумку, когда увидел, что к обочине подъехала мамина машина.

— Ладно, Итан, я ухожу. Веди себя с бабушкой хорошо, — сказала я, направляясь к двери.

— К счастью для тебя, ты можешь не напрягаться на работе, так как тебе не нужно столько чаевых теперь, когда у тебя есть бесплатная рабочая сила по дому. Потому что я сделал глупость, которая все равно обеспечила тебе свидание с самым крутым парнем в городе, — ответил он.

Я хотела быть «суровой мамой», которая могла пресечь колкие замечания своего сына-умника.

Но главным в этой фразе было слово «умник», поэтому я просто улыбнулась ему, прежде чем выйти за дверь.

На полпути я встретила маму.

— Почему ты хотела, чтобы я пришла пораньше? — поинтересовалась она. — И куда ты направляешься? — Она посмотрела внутрь дома и перевела взгляд на меня, прежде чем я успела ответить на ее первый вопрос. — С Итаном все в порядке?

— Мне нужно было сказать тебе, что у Итана появились дополнительные обязанности по дому — мы так договорились, потому что он сделал кое-что неправильное. Он дежурит на кухне и должен поддерживать порядок в доме. Он уже поужинал, но если вы, ребята, устроите беспорядок, убирать будет он.

Мама снова посмотрела на меня.

— И что он такого сотворил?

— Думаю, будет лучше, если это пока останется между нами, мам, — тихо сказал я ей.

Она была рядом со мной и Итаном с его рождения. И буквально присутствовала во время этого процесса. А значит, у нее были свои особенности в отношениях с моим мальчиком, как хорошие, так и плохие. Как и у меня. Иногда мы с мамой делились друг с другом этой информацией. Но порой считали, что промолчать будет лучше, чтобы его не очень хорошие поступки не становились общим достоянием и заставляли его чувствовать себя неудачником.

И нас всех это устраивало.

Поэтому сейчас, не говоря больше ни слова, она кивнула.

— И еще, пока это не разнеслось по всему городу, ты должна знать, что завтра вечером у меня свидание с Мерри.

В тени, отбрасываемой моим передним фонарем, я увидела, что ее глаза стали огромными.

Моя мама, даже в пятьдесят шесть лет, прожив жизнь, которая не всегда была к ней благосклонна, никогда не теряла своей девичьей сути.

Она продемонстрировала это прямо сейчас, схватив меня за руки и слегка подпрыгнув.

— О, моя прекрасная девочка, это делает меня такой счастливой.

Я тоже была счастлива.

Но ради нас обоих и помня, что жизнь не часто обходилась с нами по-доброму, ей необходимо было охладить свои ожидания.

— Мам, это всего лишь свидание.

Она наклонилась ко мне, выглядя как девушка, которой Дэвид Кэссиди только что поцеловал руку.

— С Гарретом. — Она откинулась назад. — Он очень красивый.

— Я заметила.

— А еще он очень высокий.

— И на это тоже я обратила внимание.

— Ты достаточно высокая девушка, а еще и каблуки носишь. Тебе нелегко найти мужчину, который сможет тебя превзойти. Я беспокоюсь, что ты найдешь парня, и все будет как с Томом Крузом, когда он был с той красоткой Кидман. Они хорошо смотрелись вместе, но никогда не подходили друг другу. Когда вы двое вошли в мой дом на прошлой неделе, держась за руки, я подумала про себя, что это выглядит правильно.

— Мама…

— Тише, малышка, дай маме порадоваться, — прошептала она так, что я захлопнула рот.

Она никогда не встречалась с Деннисом Лоу. Не мой выбор: он находил оправдания, чтобы глубоко не погружаться в мою жизнь. Отговорки, которые я должна была воспринимать как тревожные сигналы, и указывающие на то, что он женат, если не на то, что он чокнутый.

И, очевидно, то, что я была с Трентом, не делало ее счастливой.

Гаррет Меррик был из тех мужчин, которые сделали бы счастливой любую мать.

Если, конечно, она не окажется рядом, когда ему приходится сдерживаться изо всех сил, чтобы не потерять свой гребаный разум.

Но моя мать, как я знала, могла быть рядом с ним и в такие моменты, а после еще сильней пожелать его для меня.

Я дала ей время, прежде чем прошептать в ответ:

— Ладно, побудь счастливой. Я счастлива. Мне страшно, но я счастлива. Только будь умницей, мам, потому что я умею все испортить. Не буду делиться подробностями, но я уже почти все испортила с Мерри. Так что если хочешь быть счастливой, хорошо. Только не забывай про осторожность.

Она сжала мои руки и ответила:

— Я буду осторожно счастлива, солнышко.

Я кивнула.

Затем перешла к другой теме.

— Хочу сказать тебе еще одну вещь, и прости, мама, но это не очень радостная информация.

— Вот дерьмо, — пробормотала она.

— В городе есть человек, его зовут Уолтер Джонс. Он пишет книгу о Деннисе Лоу. — Ее руки судорожно сжали мои ладони, и я ответила ей тем же. — Он заходил к нам, но так получилось, что во время его визита в доме был Мерри, а Мерри… ну… скажем так, его это совсем не обрадовало.

Ее глаза снова засияли от радости.

Черт.

— В общем, — продолжил я, — думаю, он больше не заглянет, но на случай, если он решит, что может что-то от тебя получить, ты должна знать. Не разговаривай с ним и позвони мне, если он попытается с тобой связаться.

Вот это и случилось. Мама стала мишенью. Для нее это было куда более редким явлением, потому что о случившемся уже много было рассказано, даже снято несколько телепередач, и всем было известно, что мама никогда не встречалась с Лоу.

Однако это не останавливало всех тех, кто пытался использовать ее, чтобы добраться до меня.

Я не удивилась, когда мама пропустила мимо ушей все, что я сказала, и сосредоточилась на одном.

— Гаррет позаботился обо всем?

Я вздохнула.

— Держу пари, это было круто, — пробормотала она.

Это было страшно, как дерьмо.

И чертовски горячо.

— Мне нужно идти на работу, — сказал я маме.

— Но у тебя есть еще полчаса, — сказала она мне.

Черт, черт, черт.

Стоит ли рассказать?

Я должна была. Она ведь все равно узнает.

— Мерри везет меня в «Суонк», а мне нечего надеть, так что я зайду пораньше, чтобы просмотреть вещи, которые принесли Феб и Вай.

После упоминания «Суонка» ее глаза стали огромными, а лицо озарилось таким ликованием, что удивительно, как темнота не скрылась в ночи.

— Мама, не теряй голову от радости, — предупредила я.

— Ну да, ну да, как тут не потерять голову, когда высокий, красивый, последний холостяк Гаррет Меррик повезет мою малышку в «Суонк». Конечно, я не буду с головой уходить в счастье, Шерил.

— Как скажешь, — пробормотала я.

Мама улыбнулась. И улыбка ее была просто огромной.

Я выдернула свои ладони из ее рук.

— Мне пора.

— Развлекайся, — ответила она, направляясь к входной двери. Я же пошла в сторону машины.

— И ты, — отозвалась я.

Она вошла в мой дом, а я села в машину и поехала в бар.

В среду вечером, когда большинство других заведений на Центральной улице закрыты, в баре могло быть многолюдно, но битком он вряд ли будет забит. Я нашла место для парковки на улице через два здания.

Припарковалась, пробралась внутрь и увидела, что в заведении достаточно народа.

Хорошо. Значит, будут неплохие чаевые.

А еще я поняла, что у меня проблемы, потому что за стойкой стоял Морри, на своем табурете сидел Колт, а рядом с ним стоял Кэл.

Но беда была не в этом.

Все их взгляды устремились на меня, когда я открыла дверь, и Морри ухмылялся с некой злорадностью, Колт выглядел так, словно хотел, чтобы кто-то вырвал его собственные ногти с корнем. А Кэл явно еле сдерживал смех.

Феб и Вай нигде не было видно, а значит, они находились в кабинете.

Мужчины, судя по всему, знали о моем свидании и о том, что должно произойти в кабинете.

Я прошла в тот конец бара и отодвинула табурет, на который так и не опустился Кэл.

Я подняла на него глаза.

— Сколько рюмок мне нужно, прежде чем войти туда? — спросила я.

Кэл в ответ очень медленно усмехнулся.

Глядя на этого мужчину: в его небесно-голубые глаза, на шрамы, которые сделали немного мрачной ту истинную мужскую красоту, которой он обладал раньше. Теперь он выглядел еще более крутым и опасным, и мне не в первый раз захотелось подойти прямо к Вайолет и дать ей пять за то, какого мужчину она заполучила.

Но я этого не сделала, потому что услышала, как рядом со мной о барную стойку хлопнул стакан, и Морри оказался рядом, наливая текилу.

— Феб не очень любит, когда на работе пьют, — заявил он. — Но мне все равно, как ты знаешь. И официально ты еще не на работе, поэтому, судя по происходящему в кабинете, тебе нужно около трех стопок.

Я не стала медлить и быстро выпила.

И услышала, как Кэл рассмеялся.

Но я не смотрел на Кэла. Я не отводила глаз с Колта.

— Ты собираешься устроить мне разнос за то, что я встречаюсь с твоим братом по оружию?

— Уже все это озвучил Мерри, — проговорил Колт, и мой желудок сжался. — Он ответил мне тем же. — Все внутри расслабилось, и я сдержала улыбку. — Не уверен, кто из вас более пришибленный на всю голову: он — поскольку нарвался на тебя, или ты — потому что привлекла его внимание. Просто знай, что я надеру задницу любому из вас, если кто-то испортит жизнь другому.

— Ты же знаешь, что я большая девочка, дядя Колт, — огрызнулась я.

Кэл снова рассмеялся. И Морри присоединился к нему.

Колт явно начал раздражаться. Или вернее раздражаться еще сильней.

— Многие люди любят вас обоих, Шер, — тихо сказал он. — Рад, черт возьми, что ты решила рискнуть и сделала это с единственным парнем на планете, чью подноготную мне не надо проверять. Но я хочу, чтобы вы оба были счастливы. Если вы дадите это друг другу, я буду на седьмом небе. А если случится обратное…, — он замялся.

Проклятый Колт, и его версия милоты.

Черт.

— Сообщение получено, — пробормотала я.

— Я вижу в этом только хорошее, — объявил Кэл, и я подняла на него удивленный взгляд. Он уже наблюдал за мной. — Он — находка. И ты тоже. И если все сработает, вы оба достаточно умны, чтобы понять, что вы в выигрыше, причем выигрыш этот значителен. И ни один из вас не глуп, чтобы все это забыть.

Джо Каллахан считал меня находкой?

Морри налил еще одну рюмку.

— Детка, выпей, а потом иди в кабинет. Соберись и отправляйся покончить с неприятной частью. А потом тебя ждут восемь часов на каблуках, что, судя по всему, станет лучшей частью твоего вечера.

Морри прекрасно меня знал.

Можно сказать, что хождение по магазинам — не самое мое любимое занятие.

Да и любые другие девчачьи вещи меня особо не интересовали, если не включали в себя много еды и алкогольных напитков.

У меня не было денег на маникюр, педикюр и уход за лицом. Да и не обладала я терпением, чтобы выносить толпы людей ради посиделок в кофейнях и бессмысленных разговоров. Я не готова была идти в торговый центр только чтобы спросить ее мнение, не выглядит ли моя задница большой в выбранных вещах.

Нет, меня это все не интересует.

Но я была той, кто отправится с другом на прогулку, с радостью зайдет с ним в бар, чтобы пропустить пару стаканчиков, пытаясь справиться с несправедливостью этого мира. А еще я бы согласилась вместе откинуться на спинку кресла и посмотреть игру по телевизору, или протянула бы руку помощи или подставила бы плечо для слез.

И в список двухсот вещей, которыми бы я с удовольствием занялась, явно не входил выбор платья с подружками, высказывающими свое мнение, что же идеально подойдет для свидания с Гарретом Мерриком.

И эти мужчины, которые проводили свое свободное время, сидя в баре или откинувшись на спинку кресла за игрой, понимали мою боль.

Черт.

Я посмотрела на дверь кабинета.

Затем на рюмку. После чего поспешно схватила и опрокинула ее в себя.

Затем громко поставила стопку на барную стойку и посмотрела на мужчин, которые теперь ухмылялись, радуясь своему нахождению в баре, и отсутствию необходимости идти со мной в кабинет. После чего поплелась к подругам.

Я открыла и закрыла за собой дверь, подумав, что Морри знал, что говорит, когда посоветовал мне выпить три рюмки.

Ему следовало налить именно три.

А еще он должен был предупредить меня.

Все дело в том, что кабинет выглядел как гримерка шоу трансвеститов, и там были не только Феб и Вай. Мими, Джесси и чертова Джози Джадд (которая была еще больше сумасшедшей, чем Джесси, а это было почти невозможно) тоже были там.

— Пожалуйста, Боже, скажи мне, что Ракель Лейн не собирается войти в эту дверь, потому что я знаю, что мои девчонки не пригласили бы сестру Мерри и не предложили бы ей одолжить мне платье, чтобы пойти с ним на свидание. Свидание, которое, хотелось бы надеяться, закончится моей удачей.

Они все рассмеялись.

Я не засмеялась, потому что ни одна из них не заверила меня, что Рокки не появится.

Наконец Мими взяла меня за руку и потащила глубже в маленькое помещение, сказав:

— Конечно, мы не пригласили Рокки.

— Сколько рюмок Морри налил тебе, прежде чем пустить сюда? — спросила Феб.

— Две, — ответила я.

— Я думала, он нальет три, — пробормотала она.

— Так, у нас очень мало времени, — огрызнулась Джесси, глядя на меня. — Только ты могла организовать подобное мероприятие и дать нам всего пятнадцать минут. Это просто безумие.

— Попрошу заметить, что я ничего не организовывала, — ответила я. — Я попросила Феб и Вай принести пару платьев. Тебя я вообще ни о чем не просила.

Она откинулась назад, глаза у нее стали огромными.

— Ну прости, что я притащила сюда половину своего гардероба, чтобы убедиться, что ты хорошо одета для первого свидания с Мерри.

— Мадам, у нас с тобой даже размер разный, — огрызнулась я. — Я люблю обтягивающее, но времена, когда я выставляла на показ все уже давно прошли, да и то я занималась таким только ради денег.

Джози, Мими и Вай рассмеялись, Феб ухмыльнулась, но Джесси сузила глаза.

— Ладно, я не должна была говорить тебе, мастер налаживания отношений, но я не приносила с собой половину гардероба. Феб позвонила, и я отправилась по магазинам. Мы, девочки, все вместе купим тебе новое платье, чтобы ты пошла на первое свидание с Мерри, потому что так и должно быть. Девушка должна чувствовать себя особенной на свидании с хорошим мужчиной, которому она нравится. Особенно когда они оба первые за очень долгое время предпринимают попытку обрести нечто хорошее. Мы собирались сказать, что ты можешь оставить себе все, что выберешь, потому что мы больше это не носим. Но я оставила бирки со всего, что здесь есть, так что смогу вернуть то, что ты не выберешь. Так что платье, сбивающее с ног, будет за нами.

— Джесси! — рявкнула Феб.

Но я смотрела на нее, мои глаза расширились и буквально готовы были загореться от сухости в них.

— Ничего страшного, — быстро проговорила Вай. — Если каждая внесет свою лепту, оно почти ничего не будет стоить.

Я посмотрел на стену. Потом на пол.

Они знали, что Мерри мне нравился.

Все они.

Конечно же. Ведь они были моими девчонками. От своих, по-настоящему своих подруг, ничего не скроешь.

Даже если попытаться.

— Не злись, — убеждала Джози. — Мы не хотим, чтобы ты злилась. — Я посмотрел на нее, чтобы уловить, как ее взгляд метнулся к Джесси, когда она закончила: — Вот почему ты не должна была узнать.

— Самая крутая вещь, которую кто-то сделал для меня.

После этих слов пять пар изумленных глаз устремились на меня.

— В смысле, самая крутая девчачья фигня, которую кто-то для меня делал, — исправилась я.

Мими ухмыльнулась Джози.

Феб улыбнулся в пол.

Джесси улыбнулась мне.

— Я так и знала.

Вай просто послала мне свою коронную милую улыбку.

Я двинулась к куче одежды на столе.

— Так, давайте закончим с этим. Мне нужны советы, и кое — что из этого придется примерить, так что у нас не так много времени.

— Начни с этого, — скомандовала Джесси, бросая мне зеленый лоскут ткани. — Он идеально подходит к твоему цветотипу.

— Нет, красный, — возразила Мимс. — Он горячий.

— Зеленый. Посмотри на еее волосы, глаза, это должен быть зеленый, — добавила Джози.

Я посмотрел на Вай, потом на Феб.

Никто из нас ничего не сказал.

Но у меня было ощущение, что они точно знали, как сильно горят мои глаза.

И они знали, что это больно.

Но они также знали, что для такой девушки, как я — девушки, чья жизнь превратилась в дерьмо, из которого пришлось выбираться, все это — нахождение в маленьком кабинете небольшого бара с женщинами, у которых золотые сердца, — эта боль была приятной.