Не сдавайся

Глава 12

Сделаю это с удовольствием

Шер

Я ощутила его всем телом. И мои глаза распахнулись.

Я видела тени. Чувствовала под собой приятный матрас.

И жар позади.

К моей попке прижался твердый член.

— Мерри, — выдохнула я, когда его пальцы вновь начали покручивать мой сосок.

— Детка, — прорычал он, его голос был хриплым ото сна и обещания приближающегося оргазма, — вот сейчас я буду трахать тебя.

Мои бедра дернулись.

Мерри немного передвинулся и вошел в меня.

Черт, да.

— Малыш, — прохрипела я, уже пребывая практически в бессознательном состоянии.

— Тумбочка, Шер, быстро.

Я осторожно потянулась к тумбочке, чтобы не потерять Мерри, пока он скользил членом вперед-назад, его пальцы продолжили поигрывать с моим соском, а другая рука скользила по моему животу.

Я задыхалась от его прикосновений. Открыв ящик, вслепую нащупала фольгу и достала презерватив, снова прижавшись к Мерри.

Его рука оставила мою грудь. И я переложила презерватив в его ладонь, которая тут же сжалась.

Я начала покачивать бедрами, усиливая трение.

Позади меня из груди Мерри вырвался рык, который стал еще громче, когда послышался хруст фольги.

Мерри отклонил бедра в сторону и вышел из меня.

Но палец на моем клиторе остался.

И я сосредоточилась на нем.

Его член вернулся, поглаживая, прицеливаясь, и Мерри немного сместился опять.

— Дай мне свой рот, — приказал он.

В ответ я повернула шею.

Он обрушился на мои губы, когда член вошел в меня.

Я вскрикнула от силы, с которой он заполнил меня, но звук был поглощен ртом Мерри. Он входил в меня, и я сама двигалась без остановки, его палец поигрывал с моим клитором, а рука вернулась к груди — сжимая и потирая сосок.

Он не отпускал моих губ, жестко трахая, пока ощущения не стали всепоглощающими, и мне пришлось откинуться на подушку.

Он понял мое сообщение и перестал целовать, но его губы не покидали моих, находясь почти вплотную. Мои резкие стоны смешивались с его грубым дыханием.

Потом его хрипы коснулись моих губ.

И мне понравилось.

— Малыш, — вздохнула я.

— Да, — прорычал он.

— Сильнее, — взмолилась я.

— Да, — хрипел он, двигаясь быстрее, сильнее, безжалостно насаживаясь на меня.

Блеск.

— Мерри, — задыхалась я.

— Да, бл*дь, детка, — простонал он.

Я кончила, извиваясь в его объятиях, мои губы раскрылись, дыхание замерло в легких, когда зарождающийся оргазм прошелся по груди, клитору и в самой сердцевине, которая конвульсивно сжималась и освобождалась от движущегося члена.

Мерри убрал палец от клитора, но просунул меду нами всю ладонь, обхватывая пальцами его все еще настойчивый член. Его нога поднялась, увлекая за собой и мою, сила его движений была умопомрачительной. В то же время другая его рука покинула мою грудь и двинулась вверх, обхватывая мое горло, затем поднялась еще выше, вокруг челюсти, прижимая мою голову к себе. Наши взгляды встретились во тьме, губы были друг напротив друга, и он не останавливался ни на секунду.

— Вот так, Мерри, — задыхалась я, все еще кончая, но кульминация ускользала от меня. — Вот так, малыш. Трахай меня жестко. Я хочу чувствовать тебя весь день. — Я подняла голову и прижалась к его губам. — Хочу, чтобы ты был со мной весь день, малыш. Трахни меня именно так.

Его рука сжалась еще крепче на моей челюсти, и он пробормотал:

— Прекрасно, — а затем потерял над собой контроль, вбиваясь в меня снова, снова и снова. Его губы оторвались от меня, рука на моей челюсти еще сильней сжалась, лицом он прижался к моей шее и застонал.

Наконец он погрузился в меня и замер, а я ощутила, как его неровное дыхание скользит по моей коже.

Подушечки его пальцев мягко сжали мою челюсть, когда он поднял свою голову и потянул мою вниз, вбирая мои губы в глубоком поцелуе.

Прервав поцелуй, Мерри опустил свой лоб на мой, его глаза открылись и наши взгляды встретились, после чего он пробормотал:

— Доброе утро.

Мы лежали на кровати, Мерри все еще был во мне. Мой клитор, моя грудь, черт, да все мое тело все еще покалывало от того, как он трахал меня, но я посмотрела на него.

Утро?

Я разразилась смехом.

Он отпустил мою челюсть, и я расслабилась, тогда как Мерри приблизил губы к моему уху.

— Между прочим, мне тоже нравится заставлять тебя смеяться.

Это куда лучше, чем оргазм.

Господи.

Мерри.

Я перестала смеяться.

Он поцеловал меня в шею под ухом и выскользнул из меня.

Я никак не могла смириться с его потерей, когда он переместился на меня, обхватил рукой за талию и потянул за собой, словно я была куклой в человеческий рост, и я оказалась на ногах вместе с Мерри возле его кровати. Голая.

Он отпустил мою талию, схватил меня за руку и потащил через комнату.

Я открыла рот.

— Душ, — сказал Мерри, прежде чем я успела заговорить.

Я закрыла рот и влетела в ванную комнату с голым Мерри, который ухмылялся во весь рот.

Сорок пять минут спустя, с мокрыми волосами, в платье и туфлях с прошлого вечера, я подошла к своему дому.

В обычной ситуации я бы не придала значения тому, как все это выглядит.

Сейчас же, когда Мерри держал мою руку в своей и шел рядом, мне действительно было абсолютно все равно.

Мы остановились на крыльце, и когда я достала ключи из клатча, Мерри забрал их у меня.

Он отодвинул меня от двери, открывая ее, а затем впустил нас внутрь.

Штормовая дверь зашелестела, затем стукнула.

Мерри закрыл входную дверь.

Затем обнял меня и поцеловал.

Я слегка задыхалась, крепко прижатая к его телу, когда он оторвался от меня.

— Приеду в пять тридцать, чтобы забрать вас с Итаном, — сказал он.

— Хорошо, красавчик, — ответила я.

Мерри улыбнулся в ответ.

Я запомнила эту улыбку и была уверена, что никогда ее не забуду, даже если проживу целую вечность.

Затем он сжал меня в объятиях, отпустил и двинулся к двери.

И уже на пороге обернулся ко мне.

— До скорого, милая.

— До скорого, Мерри.

Он поднял голову и исчез, закрыв за собой дверь.

Я стояла там, где он меня оставил, в платье и туфлях, оставшихся со вчерашнего вечера, и с мокрыми волосами.

— Я ничего не испорчу, — сказала я, уставившись на дверь.

После вчерашней ночи и потрясающего утра я была уверена в этом не меньше, чем в том, что смогу обеспечить своему сыну достойную жизнь.

Абсолютно уверена.

Я стянула с себя куртку и бросила ее на кресло. Вытащила телефон из клатча, и бросила сумку к куртке.

Наконец я наклонила голову к телефону и набрала сообщение Мерри.

«Лучшая ночь в моей жизни. Спасибо, малыш».

Я уставилась на текст, большой палец завис над кнопкой «Отправить».

— Я ничего не испорчу, — сказала я, смотря на телефон, и мой большой палец коснулся экрана.

Я сделала огромный выдох, хотя ранее и не догадывалась о том, что задерживаю дыхание, и подошла к дверям. Закрыв и заперев обе двери, вернулась в спальню.

Я уже успела снять платье и туфли, надеть новые трусики и джинсы, когда телефон, который я бросила на кровать, пискнул.

И тут же схватила его.

«Я рад, кареглазка».

Я усмехнулась и вновь задвигала большим пальцем.

«И кстати, утро тоже было самым лучшим».

Я бросила телефон обратно на кровать и подошла к комоду, чтобы выбрать футболку. Сигнал телефона раздался в тот момент, когда я ее надевала.

Я вновь взяла его в руку.

«Моя хорошая девочка».

Я не улыбнулась, прочитав текст. А задрожала.

Вспомнив пережитые моменты, я снова набрала текст.

«Перестань меня возбуждать и отправляйся бороться с преступностью». И отправила.

Следующий раз, когда телефон ожил, я готовила кофе.

«Такого стоит подождать».

Я уставилась на сообщение Мерри, глазам стало не по себе — ощущалась не сухость и жжение, а нечто другое, после чего подняла телефон и постучала им по лбу, словно вбивая слова его сообщения в свой мозг.

Потом опустила телефон и стала быстро набирать.

«До встречи, красавчик».

«Обязательно», — пришел вскоре ответ.

Я налила кофе, а после, повернувшись спиной к стойке, прислонилась к ней. И просто смотрела на свою потрясающую кухню, полную индивидуальности.

Этим моментом я воспользовалась, чтобы насладиться еще одним благом, которое посылала мне жизнь — благом, которое в эти дни случалось гораздо чаще, — а именно тем, что впервые за долгое время день начался для меня в спокойном предвкушении того, что последует дальше.

Вчера меня донимали переживания о возможной реакции Мерри на то, что сообщение отправила не я, а Итан.

Но сегодняшний день не могло испортить ничего.

Ничего.

Все было хорошо и, судя по всему, дальше будет только лучше.

И такого тоже раньше у меня не было, поэтому я могла оценить по достоинству это благо.

Чем и занялась.

Я услышала стук в дверь, следом за которым последовал крик:

— Мама! Это Мерри! Можно я открою?

Я сидела на краю кровати, застегивая молнию на сапоге.

Черт, было пять двадцать пять, убедилась я, повернув голову к часам на тумбочке.

Мерри пришел рано.

— Сама открою! — крикнула я, торопливо застегивая молнию.

— Но это же Мерри! — крикнул в ответ Итан. — Я видел его из окна!

Итану не разрешалось открывать дверь, если только там не стояла бабушка.

— Хорошо! — ответила я, вскакивая с кровати. — Вперед.

Я прошла уже половину нашего короткого коридора, когда услышала взволнованное:

— Привет, Мерри!

— Привет, парень, — услышала я ответ.

Я вошла в гостиную и увидела, как они обмениваются рукопожатием. После чего Итан повернулся в мою сторону.

— Мам, смотри! Мерри здесь! — повторил он мне.

Достаточно сказать, что в тот вечер, когда я рассказала об ужине с Мерри, моего ребенка накрыл приступ ликования.

На самом деле он был так взволнован, что даже сказал, что хочет отменить планы с Тедди, чтобы мы могли пойти на игру все вместе, а после поесть мороженое.

Поэтому, впервые в жизни я проявила эгоизм со своим ребенком и сказала ему «нет» (а еще потому, что не хотела слишком торопить события для Мерри, посчитав быстрый ужин предпочтительней многочасовых бесед с Итаном).

Учитывая его восторг, я ожидала, что он почувствует опустошение от отказа.

Однако, наблюдая детский восторг, я, похоже, забыла, что мой ребенок взрослеет.

И, видимо, он понимал, что нам с Мерри нужно побыть вдвоем, особенно в начале отношений.

Поэтому Итан легко сдался. Что далеко не означало, что он не пребывал в восторге от ужина.

И сейчас он совершенно забыл о том, что нужно скрывать свое волнение и вести себя как хозяин дома рядом с Мерри.

— Понятно, — пробормотала я, входя в гостиную и глядя на Мерри, который стоял в открытой входной двери, наблюдая и ожидая, когда я до него дойду.

А еще он ждал, что я подскажу ему, как правильно вести себя с Итаном.

Я сама довела до этого, достаточно резко продемонстрировав то, что мне нужно. И он принял это.

Боже, Мерри.

Я придвинулась ближе, подняла руку, коснулась его груди и, откинув подбородок назад, выдержала его взгляд.

Он в ответ положил руку мне на талию и наклонился, прикоснувшись губами к моей щеке.

После приветствия мы разошлись в разные стороны.

— Вы можете быть сентиментальным, — заявил Итан, и мы с Мерри посмотрели на него. — Мама любит такое. Если бы я позволил, она бы никогда не отлипала от меня, — продолжил он. — Со мной ей приходится ограничивать себя. Хорошо, что рядом будет еще один парень, и она сможет проявлять больше сентиментальности.

Я уставилась на сына. И проговорила:

— Заткнись, малыш.

Итан посмотрел на меня, злобно ухмыляясь.

— Забудь об этом, мама. — Его глаза обратились к Мерри. — Мне почти одиннадцать, — объявил он. — Одиннадцать лет я провел с мамой и бабушкой. С одними женщинами. И рядом не было ни одного парня. Они, конечно, классные, но я был один с двумя дамами.

Думаю, вы меня поняли. Теперь рядом со мной есть и мужчина. Это очень важно для меня. Так что я готов выложить все, что вам нужно. — Он подергал себя за большой палец и закончил свое грандиозное предложение. — Если хотите знать, я на вашей стороне.

Я положила руки на обтянутые джинсами бедра и повторила:

— Заткнись, малыш.

Итан продолжал ухмыляться.

— Ни за что. Девчонки держатся вместе, и у меня за плечами уже много лет. Но парни тоже держатся вместе. Тебе конец.

Я посмотрела на потолок, размышляя о том, что после долгих лет танцев в одних трусиках на сцене перед кучей неудачников, не отрывающих от мен взглядом, хватит ли мне сил покраснеть.

Оказалось, что нет.

А еще я обнаружила руку Мерри у себя на спине.

И переведя взгляд на Мерри, тут же услышала:

— Он не ошибся, детка. Парни держатся вместе.

— Вот видишь! — воскликнул Итан.

— Как насчет того, чтобы вы двое отправились ужинать, а я останусь дома, буду вязать или заниматься чем-то подобным? — предложила я.

В этот момент рука Мерри скользнула по моей спине, его пальцы обвились вокруг моего бока и притянули меня к себе.

— Если ты начнешь вязать, то потеряешь статус крутой мамы, — предупредил Итан.

— Что? — спросила я. — Хочешь сказать, что когда твои друзья придут в гости, а я начну примерять на них свитера с пингвинами и всякой ерундой спереди, то это будет не очень хорошо?

Итан скорчил гримасу.

Мерри засмеялся.

Я услышала, как хлопнула дверца машины, но почувствовала движение Мерри, поэтому, переведя взгляд со своего ребенка на него, увидела, что он оглядывается через плечо на штормовую дверь, чтобы посмотреть, откуда исходил звук.

И тут же ощутила, как его тело мгновенно напряглось рядом с моим.

Почувствовав такую реакцию, я посмотрела за него и увидела минивэн Пегги на обочине позади «Экскурсиона» Мерри. На пассажирском сиденье была хорошо видна Пегги, а Трент уже обходил машину спереди.

Черт, я совсем забыла о его заявлении приехать и забрать Итана в пятницу в пять тридцать.

Я же сказала, что Итана здесь не будет, поэтому приезжать не следовало.

Но теперь Итан был здесь, как и я, и Мерри.

Проклятье.

Мерри начал отходить от меня, когда комната стала наполняться его раздраженной, не особо доброй аурой.

Дерьмо.

— Итан, иди в свою комнату, — быстро приказала я.

— Что здесь делает папа? — спросил он.

Я посмотрела на сына и увидела, что тот растерянно смотрит на штормовую дверь.

— Итан, малыш, иди в свою комнату. Пожалуйста.

— Я сказал ему, что не хочу приезжать на выходные. — Его голос стал выше, почти плаксивым, что я слышала только когда он был очень усталым или плохо себя чувствовал.

Он действительно не хотел быть с отцом. Но очень сильно стремился провести время со мной и Мерри.

— Итан…

— Парень, — заговорил Мерри вместо меня, — помоги своей маме: сделай то, что она говорит, хорошо?

Глаза Итана метнулись к Мерри, он кивнул, потом посмотрел на меня, прежде чем броситься в коридор.

Еще один плюс. Итан прислушивался к Мерри, поэтому, когда Мерри заговорил, сын не стал спорить.

Размышляя, я услышала, как штормовая дверь открылась, и посмотрела в ту сторону, заметив выходящего на улицу Мерри.

Крутой парень в действии.

Черт!

Я двинулась за ним, наблюдая, как Трент, опустив глаза в пол, на полпути к крыльцу заметил чужое присутствие и поднял голову.

Он взглянул на Мерри и резко остановился. Ситуация была бы забавной, если бы я не боялась, что Мерри вот-вот впадет в ярость.

Я выскочила за дверь и пошла по дорожке, услышав приказ Мерри:

— Разворачивайтесь и езжайте домой.

— Кто ты такой? — спросил Трент.

— Я — тот, кто сказал тебе повернуться и ехать домой, — ответил Мерри.

Трент уставился на него, но когда я встала рядом с Мерри, он отвел глаза и посмотрел на меня.

— Кто этот парень? — спросил он, ткнув большим пальцем в сторону Мерри.

— Ты слышал ответ, — процедил Мерри, и взгляд Трента вернулся к нему. — А теперь садись в машину и езжай домой.

— Трент! — крикнула Пегги из машины, не открывая окно, а распахивая дверь. — Что происходит?

— Мэм, оставайтесь в машине, — громко приказал Мерри.

Я наблюдала, как Пегги услышала приказ, который шел вразрез с ее желаниями, заметила, что ей едва удавалось скрывать свое недовольство.

Очевидно, никто, кроме Бога, не мог указывать Пегги Шотт, как ей поступать, причем «Бог» находился в ее голове. А это означало, что для Пегги Шот не существовало никого, кто мог бы ей говорить, что делать.

И услышав слова Мерри, она тут же испытала явное недовольство.

— Где мой ребенок? — спросил Трент.

Я решила попытаться взять ответственность на себя.

— Я же говорила тебе, Трент, что ему нужно отдохнуть от тебя. И Итан сказал, что он не приедет на выходные. И я лишь подтвердила его слова.

— А Трент сказал тебе, что сын приедет. — Пегги решила вмешаться. Она вышла из минивэна и зашагала в нашу сторону.

Я посмотрела назад на два автокресла, в которых сидели ее дети.

— Миссис Шотт, ваши дети находятся в вашем автомобиле, — обратился к ней Мерри, и глаза Пегги метнулись к нему, когда он произнес ее имя.

— Вы меня знаете? — спросила она.

— Я знаю вас, — ответил Мерри, его голос был низким, и не оставлял сомнений в том, что я рассказала, кто она такая.

Пегги подошла к Тренту и наклонила голову набок, глядя на Мерри.

— Вы были там, в баре, с Шерил, — сообщила она, как будто Мерри не знал об этом.

— Был, — подтвердил Мерри. — А теперь, пожалуйста, вернитесь в машину и отправляйтесь домой.

— Мы забираем Итана, — заявила Пегги.

— Не забираете, — заявила я в ответ, и Пегги перевела на меня свой недоверчивый взгляд. — И мы не будем заниматься этим сейчас. Я объяснила Тренту, что Итану нужно немного пространства. И разъяснила Тренту, что нам следует сесть и поговорить о будущем. Но не сейчас. Это произойдет, когда мы все соберемся с мыслями и сможем обсудить все рационально. А пока Итан сказал, что не хочет проводить с вами время. Если Трент хочет пообщаться, пусть поговорит с ним по телефону.

— Итан не имеет права принимать такие решения, — прошипела Пегги. — Он всего лишь маленький мальчик. Эти решения принимает его отец.

— Боюсь, что нет, — ответила я.

— А я боюсь, что ты ошибаешься, — ответила Пегги. — Трент — его отец. У него есть права.

— Вот тут-то вы ошибаетесь, — резко вставил Мерри, и глаза Пегги метнулись к нему. — Трент Шотт отказался от своих прав, когда бросил свою беременную девушку, обчистив вдобавок ее карманы. В этой ситуации у Трента нет никаких прав. В данном случае мать Итана принимает все решения о том, где и с кем будет находиться ее сын. Она приняла свое решение. И неоднократно его разъяснила. А теперь я повторю еще раз: возвращайтесь в машину и езжайте домой.

— Вы не знаете, о чем говорите, — огрызнулась Пегги.

Тогда Мерри потянулся под подол кожаной куртки и вытащил что-то из заднего кармана джинсов — значок, который он засунул за пояс на правом бедре.

— Я точно знаю, о чем говорю, — смертельно опасно сказал Мерри.

— Ты вызвала полицию? — спросил Трент, его голос был высоким и еще более плаксивым, чем у Итана за несколько минут до этого.

— Я не вызывала полицию, — ответила я.

— Ну, он же коп. — Трент дернул головой в сторону Мерри.

— Да. А еще я ее парень, — объявил Мерри.

У Трента открылся рот, глаза выпучились, а туловище автоматически отпрянуло от Мерри.

Рот раскрылся и у Пегги, но ее глаза прищурились так сильно, что казались закрытыми.

Трент посмотрел на меня, и его голос стал еще выше, когда он спросил:

— Ты встречаешься с копом?

— Да, — ответил за меня Мерри. — И как ее парень, а не коп, я в последний раз прошу тебя вернуться в машину. Если мне придется повторить, то приказ будет исходить уже от копа.

Но сказанное, видимо, прошло мимо Пегги. Поскольку она вернулась к предыдущему разговору.

— У Трента есть права, — заявила она, глядя на меня и Мерри.

— Не в этой ситуации, — ответил Мерри. — Ни юридически, ни практически. Единственные права, которые у него есть, — это те, что дает ему Шер. А она не дает ему права видеться с Итаном. Это значит, что у вас нет другого выбора, кроме как уехать.

— Это значит, что у нас нет другого выбора, кроме как получить законные права для Трента, — ответила Пегги.

Мое сердце болезненно сжалось, но Мерри лишь пожал плечами.

— Это ваш выбор. Но ни один судья не появится во дворе Шер по щелчку пальцев, чтобы предоставить эти права вам прямо сейчас, так что повторю еще раз: разворачивайтесь и езжайте домой.

Но ни один судья не появится во дворе Шер по щелчку пальцев…

Боже, как я любила, когда Мерри был забавным, особенно сейчас, когда Пегги вела себя подобным образом, а Трент предстал обычным неудачником.

Пегги посмотрела на меня и пригрозила:

— Это еще не конец.

Я посмотрела на нее и ответила:

— Как раз-таки конец.

— Приготовься к битве всей своей жизни, — предупредила она.

— Я ее уже выиграла, — ответила я. Затем дала ей все необходимое, чтобы она попыталась найти в себе силы поступить правильно. — Вы можете сотрудничать со мной, чтобы мы вместе попытались наладить ваши отношения с Итаном. Или же можете пойти против меня. И тогда мне не придется делать абсолютно ничего — Итан скажет и вам, и судье, он будет кричать во все горло, что не хочет иметь с вами ничего общего. И если мой мальчик хочет именно этого, я добьюсь желаемого для него. Если он вам дорог и вы хотите, чтобы он был в вашей жизни и стал частью вашей семьи, у вас есть возможность поступить правильно. Не прое*ите этот шанс.

— Ни один судья не позволит, чтобы мальчика воспитывала женщина, которая не стесняется употреблять слово на букву «п», — огрызнулась Пегги.

— Ни один судья во всей этой гребаной стране не отнимет у меня моего мальчика, — ответила я.

— Ты живешь в своих фантазиях, — прошипела она.

— Это не я готова пойти на преступление и совершить похищение, — мягко сказала я.

Пег отшатнулась, глаза ее расширились, и даже Тренту хватило ума отстраниться от Пегги в ту секунду, как подобная информация прозвучала прямо перед полицейским.

— Да, — прошептала я. — Ты угрожала мне. И я приняла меры. И буду продолжать в том же духе, поскольку у меня есть друзья, которым отлично удается выведывать всякое дерьмо. И я узнаю столько дерьма о тебе и о Тренте, что похороню вас. Моему ребенку не будет навязана ни одна малейшая вещь. Я пойду на это, Пегги. Я жизнь на это положу. И сделаю все что угодно. Запомни, будешь воевать со мной, победы тебе не одержать. Я буду сражаться с тобой каждый день своей жизни. Я потрачу все деньги, которые у меня есть. И борьбу эту я никогда не брошу.

Лишь малейший намек на колебания промелькнул на лице Пег, прежде чем она наклонилась и прошипела:

— Его нужно спасать от тебя.

Черт, вот оно.

— Вот именно это, — мгновенно ответила я, — и указывает мне на то, какая ты женщина и от чего именно я должна защитить своего мальчика.

Это, похоже, сбило ее с толку.

— Мы — его спасение, — заявила Пег.

Боже мой.

Она что, с ума сошла?

— Если ты хоть как-то навредишь его матери, — вступил в наш разговор Мерри, — он решит, что тебя прислали прямо из ада.

Трент снова приблизился к жене и взял ее за руку.

— Пег, пойдем.

Она уставилась на Мерри. Потом перевела взгляд на меня.

— Пег, малыш, дети в машине. Поехали, — сказал Трент.

— Найди адвоката, — тихо предупредила она меня.

— Как скажешь, — ответила я.

Она продолжала смотреть на меня.

Трент осторожно потянул ее за руку.

Она перевела взгляд на него, вырвала руку из его хватки и направилась к минивэну.

Трент бросил на меня недовольный взгляд. Затем такой же взгляд он кинул на Мерри. После чего последовал за женой.

Мы стояли вместе и смотрели, как они садились в машину, но стояли уже не так, как в их присутствии.

Мерри обнял меня за плечи. И это было так здорово.

Я в ответ положила руку ему на талию. И он крепко прижал меня к себе.

Да я и сама постаралась прижаться к нему как можно сильней. Так было даже лучше.

Мы смотрели, как Трент заводит минивэн, и продолжали наблюдать, как они отъезжают, поворачивая головы, чтобы не упустить их из виду, пока они ехали по улице.

— Плохие новости, кареглазка. Эта церковная дамочка просто охренела, — пробормотал Мерри, когда стоп-сигналы минивэна загорелись у знака «Стоп» в конце улицы.

— Господь дарует отличный ужин с прекрасным копом, за которым следуют потрясающие оргазмы, и мать может сказать своему мальчику, что его ждет поедание пиццы с хорошим мужчиной, на которого он равняется, — ответила я, после этих слов Мерри посмотрел на меня, и я взглянула на него в ответ. — А потом Господь забирает, посылая сумасшедшую церковную дамочку, которая стоит у меня во дворе и сводит меня с ума, произнося одновременно со всем этим слова вроде «спасение».

Мерри улыбнулся.

— Не уверен, что Господь подарил тебе эти оргазмы, милая, — ответил он. — И уж точно он не платил за ужин.

— Конечно, — согласилась я. — Но это не значит, что Он не направлял на меня свое озаряющее сияние последние двадцать четыре часа, за исключением, конечно, последних десяти минут.

Мерри не перестал улыбаться, просто его улыбка стала дерзкой.

— Ребята! — крикнул Итан из дома, и мы оба, оглянувшись через плечо, увидели его в проеме штормовой двери. — Что происходит? Почему вы стоите там, пялитесь друг на друга, а не заходите, чтобы рассказать мне, почему папа и Пегги ведут себя как сумасшедшие?

Я уставилась на сына, который выглядел сердитым и обеспокоенным.

Я глубоко вздохнула, чтобы не сойти с ума от того, что Пег и Трент разозлили и обеспокоили моего ребенка.

Хорошо, что рядом был Мерри, который не просто находился рядом, но поддерживал меня и направлял, чтобы мы смогли добраться до дома.

А вот плохо, что ребенок был в этот момент в доме, и мне приходилось объяснять ему, что его отец и Пегги не ведут себя как сумасшедшие, потому что, по крайней мере, касательно Пег, она именно такой и была.

Мы вошли в дом, и Мерри едва успел закрыть за собой входную дверь, как Итан заговорил.

— Тебе нет нужды рассказывать, что произошло. — Он поднял голову. — Ты сказала мне идти в свою комнату. Но не говорила держать окно закрытым, чтобы я не мог смотреть и слушать.

И он был прав. Такого я не говорила.

Я сделала мысленную пометку именно так и поступить в случае повторения ситуации, и проговорила:

— Тогда я не уверена, что могу добавить хоть слово, малыш.

— Ты перешла на шепот, — обвинил он. — И той части я не слышал.

— А это потому, что ты и не должен был, дружище, — осторожно сказал Мерри.

Итан на мгновение уставился на Мерри, но только на мгновение.

Затем заявил:

— Точно, — подошел к телефону и выдернул его из подставки.

Я не была уверена, что все хорошо.

— Итан, — предупреждающе сказала я.

Он повернул ко мне свое сердитое лицо, потом опустил взгляд и стал нажимать на кнопки.

— Итан, — повторила я, двигаясь в его сторону.

Он поднес телефон к уху.

— Детка, — прошептала я, подходя ближе. — Может быть, тебе нужно немного подумать. Не принимай решений во гневе. Это может привести к плохим последствиям, о чем ты потом пожалеешь. А я не хочу этого для тебя, малыш.

Он посмотрел на меня, его глаза скользнули в сторону, когда я почувствовала, что Мерри остановился у меня за спиной. Затем Итан открыл рот.

— Алло, Пег? Это Итан, — сказал он. Немного подождал, а после продолжил: — Папа за рулем? Хорошо, я скажу вам. Я больше никогда не хочу вас видеть. Понятно? Ни вас, ни папу. Но вас в особенности. Я слышал, что вы сказали моей маме, и это неправильно. Папа знает, что все не так. Он прекрасно знает. Удивительно, почему вы не понимаете этого. Он оставил нас одних, и не может вернуться и вести себя глупо. А вы не можете ничего сделать, потому что вы для меня никто.

Итан глубоко вздохнул, и я вздохнула вместе с ним.

Потом он продолжил.

— Должен сказать, что это отстой, потому что я буду скучать по Мэри и Тобиасу. Но я не буду скучать по вам. Если вы еще раз побеспокоите мою маму, я скажу это прямо вам в лицо. Будете давить — скажу еще и судье. Я никогда не поеду с вами. Никогда. Если вы найдете способ заставить меня, я сбегу. Я должен заботиться о маме, именно это я и делаю, а вы заставили меня так поступить. Поэтому если у вас хватит сил повести себя прилично, обнимите от меня Мэри и Тобиаса. Может быть, когда мы все вырастем, мы сможем собраться вместе и поговорить о том, какая вы сумасшедшая. Но с этим придется подождать, пока мы не повзрослеем.

С этими словами он нажал отбой и бросил телефон на диван.

Сын снова посмотрел на меня.

— Ладно. Готово. Теперь у нас нет времени на пиццу. Нам придется съесть ее до того, как я встречусь с Тедди на игре, а это отстой, и я тоже виню в этом Пегги. — Он посмотрел на Мерри. — Мне нужно взять сумку, а потом мы можем ехать.

Договорив, он вышел из комнаты, а мы с Мерри повернулись, чтобы посмотреть, как он уходит.

— Хочу заметить, — тихо начал Мерри, мои мысли были заняты сыном, когда я посмотрела на него, — не уверен, насколько лучше я могу узнать твоего мальчика.

Я почувствовала, как мои губы изгибаются, но он еще не закончил. Мерри посмотрел на меня сверху вниз и сказал:

— Кажется, я только что влюбился, кареглазка.

Я не могла оставаться на месте. Ни за что.

Я качнулась к Мерри. И он поймал меня в объятия. Но говорить он еще не закончил.

— Он хороший человек, заботится о своей маме.

— Да, — прошептала я.

Мерри улыбнулся мне, мягко и мило.

В эту же минуту Итан ворвался в комнату, посмотрел на нас и остановился.

— Ладно, может, я ошибался насчет сентиментальности, потому что… гадость, — заявил он.

Мерри не отпускал меня.

Итан раздраженно вскинул руку.

— Мы будем есть пиццу или как?

— Мы будем есть пиццу, приятель, — сказал Мерри, опустив одну руку, но обхватив меня другой, чтобы направить в сторону Итана.

— Ты в порядке? — спросила я его, пока мы шли.

— Э… нет, — ответил Итан. — Пегги совсем спятила, а папа просто стоял и позволял ей все это болтать. Его волновало только то, что Мерри — коп. К чему это все?

— Ну… — я не была уверена, что мне хотелось на данном этапе делиться с Итаном информацией о судимостях и наркотиках Трента и, соответственно, его естественной неприязни к правоохранительным органам.

— Это не имеет значения. — Итан снова поднял подбородок и посмотрел на меня. — Он — слабак. Я не слабый. Я такой же, как ты. Я могу позаботиться о себе. И могу позаботиться о тебе. Я как Мерри, который весь такой: «Садитесь в машину и езжайте». Он очень зол и сердит, но все равно терпелив, хотя ты только взглянешь на него и понимаешь, как сильно он хотел накинуться на папу. — Итан посмотрел на Мерри. — Я бы хотел, чтобы вы так и сделали, хотя мама говорит, что бить людей неправильно. Папе нужно, чтобы в него вбили немного здравого смысла.

Мерри издал резкий, отрывистый смех.

Я сглотнула и, справившись с этим, сказала:

— Итан, милый, тебе нужно успокоиться. — Он посмотрел на меня. — Тебе нужна рюмка текилы? — предложила я.

— Да, — мгновенно ответил сын.

— Ну, тогда тебе придется довольствоваться двухлитровым стаканом колы у Реджи, — ответила я.

Итан уставился на меня, и вдруг эмоции, управлявшие им, поменялись, и я увидела, как у него отвисла челюсть, но он не мог с этим бороться.

Его подбородок дрогнул.

Мое сердце заколотилось, и от боли я едва не упала на колени.

— Они ведь не заберут меня, правда, мам?

— Нет, малыш, — ответила я быстро, твердо, но мягко, сдерживаясь, желая броситься к нему и обнять. И при этом не хотела нянчиться с ним, когда он, проходя через так многое, сумел держать себя в руках на глазах у Мерри.

Итан посмотрел мне в глаза, кивнул и сказал:

— Прости, мама, но он должен знать. — Он поднял глаза на Мерри. — Вы из полиции. Вы знаете закон. Они заберут меня у мамы?

— Ни в коем случае, Итан, — быстро, твердо и негромко сказал Мерри.

Итан сглотнул.

Затем он кивнул Мерри.

— Может, нам стоит отменить встречу с Тедди, — предложила я, и внимание Итана вернулось ко мне. — После пиццы мы все можем немного пообщаться.

— Только если Мерри останется на утренние вафли, — постановил Итан.

Я напряглась. Но не Мерри.

Он просто проговорил:

— Если твоя мама не против, я останусь.

Я глубоко вздохнула и кивнула.

Мерри снова обнял меня за плечи и сказал:

— Мы с мамой пойдем с тобой на игру, и ты сможешь пообщаться со своим приятелем. Потом мы привезем тебя домой, и все вместе побудем здесь.

Беспокойство улетучилось, когда лицо Итана озарилось от понимания, что он получил меня, Мерри, пиццу, игру, время с другом и совместное времяпрепровождение дома.

— Потрясающе! Ненавижу пропускать домашние матчи.

— Значит у нас есть план, — пробормотал Мерри.

— Я отнесу свою сумку и позвоню Тедди, — объявил Итан, взял сумку и ушел.

Я повернулась к Мерри.

— Итак, мы полторы недели трахались, чтобы добраться до зоны, с которой стоило начать, а после я перекинула тебя в самый центр мой жизни, с ее проблемами и ребенком. Ты не чувствуешь жжения в голове?

Мерри улыбнулся мне.

— Нет.

— Ну, это хорошо, — пробормотала я, глядя на его рубашку.

— Шер.

Я подняла глаза.

— То время на размышления было нужно не для понимания, что я хочу вернуться в твою постель, — заявил он. — Это и так мне было понятно. Оно было необходимо для понимания, что я желаю стать частью твоей жизни. Я хотел этого, дорогая. И неважно, произойдет это через два дня или две недели. Я получил желаемое раньше. И меня все устраивает. Так что перестань волноваться.

Я уставилась на него.

— Ты можешь перестать быть идеальным. У меня развивается комплекс.

Мерри снова улыбнулся мне.

— Ты прекрасно выглядишь. Во всей округе нет попки, которая бы выглядела привлекательней в джинсах, и она принадлежит мне. Ты отличная мама. Ты прекрасно обставила квартиру, хотя боюсь, что призрак Джими Хендрикса может показаться в любую секунду. Вырастила отличного ребенка. И я готовлю вам обоим вафли по утрам. Думаю, я тоже неплохо справился.

Боже!

Мерри.

— Итан принимает на себя мою сентиментальность, мне же придется делать это с твоей, — указала я.

Он наклонил голову ко мне, прижимаясь ближе, и его тон явно указывал на то, что его представления о сентиментальности далеки от моих.

— И на какое количество я могу рассчитывать?

Я открыла рот, чтобы заговорить, мысленно приказывая своему сжимающемуся лону вести себя хорошо, но в комнату вбежал Итан с криком:

— Ребята! Ну вы серьезно! — И ответить я ничего не успела.

Я смотрела, как Мерри снова улыбается.

И мне это понравилось.

Потом я наблюдала, как он отодвигается, и уже полностью погрузилась в процесс, когда мы с парнями отправились есть пиццу.

— Она иногда вырубается перед телевизором, — услышала я шепот Итана.

— Даже не сомневался, — последовало низкое ворчание от Мерри.

— Обычно я трясу ее очень нежно, пока она не проснется. Потом помогаю ей проверить, заперт ли дом, погашен ли свет, и только после мы ложимся спать. — Снова Итан.

— Давай ты убедишься, что дверь заперта, а я займусь светом и уложу твою маму спать. — Снова послышался голос Мерри.

Сама я осознала, что свернулась калачиком на диване, мою голову обнимает что-то теплое и потрясающее, но это было не совсем мягкое, потому что на деле оказалось бедром Мерри.

Черт.

Моргнув, я открыла глаза и увидела ноги Мерри на журнальном столике. Я медленно опустила руку на диван и приподнялась.

— Я не сплю, — соврала я, плохо осознавая, что слова выходят невнятными.

— Конечно, — пробормотал Мерри.

Я откинула голову назад, чтобы посмотреть на него сонными глазами.

Ухмылка, которая предназначалась для меня, была мягкой и доброй.

Черт.

Я просто зависима от этого взгляда, от этой ухмылки.

Черт, я была зависима от самого Мерри.

— Займусь дверью и светом, — быстро сказал Итан. — Спокойной ночи, мам.

Я повернула голову, откинула рукой волосы с лица и увидела, что сын уже уходит. — Спокойной ночи, малыш.

Он тоже ухмыльнулся, выключая свет у дивана.

Я почувствовала, как Мерри сдвинулся с места, и посмотрела в его сторону, чтобы увидеть, как он поднимается на ноги прямо перед тем, как наклониться и взять меня на руки. Он поднял меня, как жених невесту, прямо на глазах у моего ребенка.

Мне пришлось потратить еще некоторое время на то, чтобы прийти в себя.

— Мерри.

— Я отнесу ее в комнату и помогу тебе, приятель, — сказал он Итану, преодолевая пространство между кофейным столиком и диваном.

— Хорошо, — ответил сын.

Мерри продолжал идти.

Я прижала руки к его груди.

— Я в состоянии дойти до своей спальни.

— Уверен, что именно так и есть, — сказал Мерри, но не поставил меня на ноги.

Я закатила глаза, и это было почти все, на что у меня хватило времени, пока мы не оказались в моей комнате (мой дом был и правда крошечным).

Мерри поставил меня на ноги у кровати.

— Готовься ко сну, — приказал он, когда я откинула голову назад, чтобы посмотреть на него. — Я помогу Итану закрыть дом на ночь.

— Как скажешь, — пробормотала я.

Он усмехнулся, глядя на меня.

Я слегка споткнулась и раздраженно направилась к своему комоду.

Мерри рассмеялся, на что я снова закатила глаза.

Я ощутила, как он ушел из комнаты, и правда заключалась в том, что было поздно, а я устала (я вообще не высыпалась). И жизнь в последнее время превратилась в американские горки, но мы провели хороший вечер втроем, и прямо сейчас я была не в себе.

Настолько не в себе, что мне не хватило сил покопаться в ящиках и совершить колоссальный подвиг — найти одежду для сна, достаточно сексуальную для того, чтобы впервые надеть ее при Мерри (до этого оба раза мы спали обнаженные). При этом одежда должна была быть соответствующей, поскольку в доме находился ребенок.

Поскольку у меня, скорее всего, даже не было такого чудесного предмета одежды, я достала пижамные шорты на шнурках и майку, стянула с себя одежду и надела выбранное.

Я выскочила в ванную, когда Итан уже входил в свою комнату.

— Еще раз спокойной ночи, мам, — сказал он мне.

— Приятных снов, малыш, — ответила я.

— И тебе тоже. — Затем последовало следующее: — Спокойной ночи, Мерри. Не могу дождаться вафель.

— Я тоже, дружище. Спи спокойно.

Я бросила короткий взгляд на Мерри, зашла в ванную, включила свет и закрыла дверь.

После чего неохотно приступила к делам: не прилагая ни малейших стараний почистила зубы (хотя каким-то образом умудрилась вообще поднять зубную щетку), сполоснула рот и, решив, что макияж можно оставить, вышла из ванной.

Зайдя в спальню, я увидела, что Мерри встает с кровати, рубашка и носки сняты, ремень расстегнут, и это заставило меня немного собраться.

Проблема заключалась в том, что он просто ухмыльнулся и вышел из комнаты, а вместе с ним из комнаты вышли его грудь и волосы на животе со стрелкой, указывающей на прекрасное сокровище.

Поэтому я бросилась на кровать, откинула покрывало в стиле Дженис Джоплин и плюхнулась вниз лицом.

Я задремала, когда почувствовала, что кровать двигается, и тусклый свет на моих веках полностью исчез, потому что Мерри выключил свет. Затем он прижался ко мне всем своим стройным, теплым, твердым телом, укладываясь рядом.

— Спасибо за пиццу, — сонно пробормотала я в темноту.

Он притянул меня к себе, обхватив рукой живот.

— Заткнись, кареглазка, и перестань благодарить меня за все подряд.

Я проигнорировала его.

— Спасибо за то, что разобрался с Трентом и вел себя спокойно, хотя явно хотел накинуться на него.

Его тело начало дрожать.

Но я продолжала бормотать.

— Спасибо, что был добр к моему ребенку.

— С ним легко оставаться милым.

Я знала это, поэтому не стала комментировать.

— Спасибо, что отказался от моего потрясающего минета, чтобы посмотреть «Форсаж 6» с моим мальчиком.

— Просто скажу, что за тобой должок, детка, и я найду время, чтобы его вернуть.

Я с нетерпением ждала этого.

Казалось, во мне достаточно сил, чтобы говорить. Но сил не оставалось ни для того, чтобы сделать ему минет, особенно с ребенком в доме, что было позором (это касалось только минета, поскольку присутствие ребенка в доме никак нельзя было назвать позором).

— Спасибо, что подождал, пока я вытащу голову из задницы, чтобы попробовать, потому что пока все идет отлично.

Его рука на моем животе сжалась, и я почувствовала, как его дыхание шевелит мои волосы, когда он наклонил ко мне голову, но слов не последовало.

— Мерри? — позвала я.

— Прямо здесь, Шери, — мягко проговорил он.

— Спасибо, — прошептала я.

Он поцеловал меня в макушку и прошептал в ответ:

— Спи, милая.

— Хорошо, — пробормотала я.

— Просто замечу, — тихо продолжил он. — Ты живешь с Итаном, а значит он есть в твоей жизни. Ты приняла и поняла это благо. Но касательно себя ты этого не сделала. А я помогу тебе в этом. И при этом сделаю это с удовольствием.

Боже.

Мерри.

Я снова прижалась к нему, крепко зажмурив глаза.

Он просунул вторую руку под меня и обхватил верхнюю часть груди.

— Спокойной ночи, кареглазка, — пробормотал он.

— Спокойной ночи, малыш, — пробормотала я в ответ.

Мерри прижал меня к себе, его тело обмякло.

И я быстро уснула.