Не сдавайся

Глава 21

Превзошел ее

Шер

Поздний вечер четверга

Скрестив ноги, я сидела на кровати Мерри в майке и пижамных штанах, лицом к нему.

Он и сам расположился на кровати, прислонившись к изголовью, вытянув ноги вперед. Его грудь была обнажена, а простыня прикрывала бедра.

И он только что поделился событиями своего дня.

Впервые в жизни я растерялась и не могла подобрать слов.

Но, будучи собой, мне потребовалось не так уж много времени, чтобы собраться.

— Эта сучка из BMW… у нее коротко стриженные темные волосы и солнцезащитные очки? — спросила я.

— Да, — ответил он.

Я знала ее. Она сигналила мне тоже. И не раз.

— Я видела, как она надевает эти очки во время грозы, — поделилась я.

Мерри ничего не сказал, просто продолжал смотреть на меня с изогнутыми губами, словно считал меня милой или что-то в этом роде.

— Ты вышел из машины, продемонстрировал значок и сделал ей выговор? — спросила я.

— Точно, — ответил Мерри.

Мне так… совершенно… абсолютно… нравился этот мужчина.

— Если ты сделаешь что-то подобное в моем присутствии, то месяц минета в твоем распоряжении, — объявила я. — В любое время. В любом месте. Поклянись. Только скажи, и я отсосу тебе лучше, чем когда-либо раньше, малыш.

Его рука, лежавшая на моем колене, скользнула вниз по боковой поверхности бедра, он сместился на кровати и слегка перевернулся на бок. Поймал меня за бедро и потянул.

Я упала вперед, хотя могла бы выпрямиться. Я знала, чего он хочет, поэтому не стала этого делать. Просто раздвинула ноги и растянулась на нем.

В итоге одна его рука оказалась на моей попке, другая скользнула по спине, а обе мои ладони оказались зажаты между нами на его груди.

— Ты уже дала мне это, Шери, — пробормотал он.

Я подарила ему лучший минет в жизни?

Потрясающе.

— Тогда я сделаю все возможное, чтобы тебе стало еще приятней, — поклялась я.

Мерри улыбнулся, запустил руку в мои волосы и притянул меня к себе для короткого, крепкого поцелуя.

Он ослабил давление, и я подняла голову.

— Ты никак не отреагировала на это дерьмо с Райкером, — тихо заметил он.

Да.

Меня все происходящее слегка раздражало.

Я также считала, что Райкер, будучи самым откровенным парнем из всех, кого я знала, был полон дерьма.

Да, конечно, Лисса была милой и хотела лучшего для тех, о ком заботилась.

Но Райкер совершал все эти безумные поступки не для того, чтобы сделать Лиссу счастливой.

Он сделал это, потому что ему нравились мы с Мерри.

И потому что под всеми этими мускулами и безумием он был романтиком.

А это означало, что у меня на долгие годы появился повод для того, чтобы выставлять его на посмешище.

Что меня ничуть не раздражало.

— Ради своего спокойствия я решила сразу перейти от легкого раздражения к веселью, — ответила я.

— Наверное, правильное решение, — пробормотал Мерри. Он убрал руку с моей задницы, и обхватил меня за талию, сказав: — Все это дерьмо улажено, завтра ты сможешь отправиться домой.

Какой бы ужасной я ни считала квартиру Мерри, эти слова разочаровали меня. Но делиться этим я не стала, а просто ответила:

— Да.

— Вот почему я не приготовил кровать для Итана. После сегодняшнего вечера он вернется в свою, — сказал мне Мерри.

Я кивнула.

— Хотя я подумываю о том, чтобы вычистить эту комнату от хлама и поставить там кровать, — сказал Мерри. — На всякий случай.

Опять вечеринки с ночевкой.

И мой ребенок приглашен.

От этого я была в восторге.

Я спрятала свою реакцию и просто улыбнулась, хотя мне казалось, что моя улыбка была просто огромной, потому что она буквально причиняла боль моему лицу.

Мерри опустил на меня взгляд, его губы скривились, в глазах заискрилось, а руки сжали меня.

Будучи практически идеальным мужчиной, он не стал тратить время на выяснения и просто сменил тему, смотря мне в глаза.

— Во время сегодняшнего разговора с отцом он упомянул, что хочет пригласить нас всех на ужин.

Я знала Дэйва Меррика. Мне нравился Дэйв Меррик.

Еще больше мне нравилось, что он хотел, чтобы я и мой ребенок пришли с его сыном на ужин.

Это нравилось мне намного больше.

— Хорошо, — прошептала я, прочистила горло и предложила: — Может, он захочет прийти на вечеринку Итана?

— Никаких может.

О да, мне это нравилось. Возможный дедушка для Итана.

Мне все очень нравилось.

— Когда мы поедем к папе, возьмем Роки и Таннера, пригласим твою маму и превратим ужин в семейный праздник. Как думаешь, Грейс согласится? — спросил Мерри.

Моя мама будет всеми руками и ногами за, и если ей удастся совершить чудо и войти в дом Дейва Меррика, она буквально вплывет туда по воздуху от восторга.

— Думаю, смогу ее уговорить, — пробормотала я.

Мерри улыбнулся.

Мне не хотелось отнимать эту улыбку, но я должна была спросить.

— Ты не против неожиданного визита отца Мии?

Его пальцы на моей талии начали поглаживать кожу.

— Не совсем. Но он не такой твердолобый, как она. Думаю, он понял мое послание. Сможет ли донести его до нее, не знаю.

Я надеялась, что сможет. Если не считать неопределенности касательно Пегги и Трента — припрятали ли они что-то в рукаве или действительно поумнели и дали Итану свободу, Миа была единственной неизвестной, с которой мы имели дело.

— Думаешь, все это дерьмо, кружащееся вокруг нас, уляжется, и мы узнаем, каково это — быть вместе, когда все в порядке? — спросила я.

— Не знаю. У меня никогда не было все нормально. Но думаю, что нормальность — это, наверное, чертовски скучно, — ответил он.

Это был хороший ответ, потому что я не была уверена, что во мне есть что-то нормальное. И я сама никогда не испытывал этого. Но я тоже считала, что нормальность — это, скорее всего, умопомрачительная скука.

Я провела большим пальцем по его горлу и тихо сказала:

— Хорошо, что ты поговорил с отцом.

— Да, — тихо ответил Мерри, взгляд его голубых глаз был теплым. Но я увидела изменения. На самом деле, я увидела их сразу же, как только он вернулся домой той ночью.

Чего-то не хватало, но на смену пришло что-то другое. И ушедшее было плохим, в отличие от нового.

Теперь я знала, что значит то изменение, которое я заметила в глубине его глаз.

Облегчение и, возможно, даже некоторое удовлетворение.

Как и все остальное, Мерри хорошо это скрывал.

— Может быть, и для твоего отца хорошо, что он поговорил с тобой на эту тему, — предположила я.

Его пальцы на моем бедре перестали двигаться и крепко сжались.

— Не уверен, что он когда-нибудь избавится от чувства вины, кареглазка. — Он продолжал удерживать мое бедро и мой взгляд. — Но теперь я понимаю, почему он этого не делает.

Мой большой палец замер на его горле.

Он говорил…?

— Мерри, — прошептала я.

— Он любил ее. И потерял. Он скучал по ней. Он пошел на риск, который положил конец ее жизни. Но он не убивал ее, и думаю, где-то в глубине, он понимает, что это не его вина. Но он не смог бы держаться за нее так крепко, как держится до сих пор, если бы отпустил вину. И теперь я понимаю. Я понимаю ту любовь, которую он испытывает к ней. Понимаю, что ему нужно держаться. Я понял это сейчас.

Он понял это сейчас, обнимая меня и глядя на меня.

Святые угодники.

— Но да, — продолжал он. — Даже, несмотря на это, ты права. Этот разговор принес пользу и ему.

Я не стала допытываться до другого — того, что заставляло мое сердце учащенно биться, и облегчало все происходящее.

Я сказала ему то, что знала наверняка.

— Сколько бы лет ни прошло, для родителей что-то значит, когда их ребенок нуждается в них. Поначалу дети так нуждаются в тебе, что все, чего ты хочешь, — это чтобы они выросли и могли делать все самостоятельно. Потом ты учишься. Учишься тому, что должен был наслаждаться каждым разом, когда они тянулись к тебе или звали тебя по имени.

Мерри по-прежнему смотрел на меня, но выражение его глаз изменилось. В них появилась нежность, которая мне очень нравилась, но которой я никогда не видела раньше.

О да.

Если все сработает, я точно смогу уговорить его на детей.

Но я, будучи собой, не идеальной, но желающей дать Мерри все, что ему нужно, не стала настаивать на этом.

А просто продолжила говорить:

— Ты уже давно перестал нуждаться в отце, дорогой. Поэтому я точно знаю, что твой приход к нему с очень важной вещью, много значит.

Когда я закончила, взгляд Мерри потемнел, но стал теплее, а его рука обхватила мою талию и притянула меня так, что наши лица оказались вплотную.

— Итан был в восторге от своего теста и от того, что ты достала фисташковое мороженое, поэтому зеленая фасоль быстро забылась, — удивленно заметил он, хотя я думала, что его взгляд и движения ведут в какую-то другую точку. — Думаю, он в отключке, но его сон может быть не глубоким. — Он откинул голову на подушку, и взгляд его я прочувствовала в самой своей сердцевине. — Раннее свидание в ванной?

Ладно, значит, он шел в одном со мной направлении.

Просто это произойдет через несколько часов.

Я вытащила руку, обхватила его, чтобы приблизиться еще сильней, и ответила:

— О да.

Его рука, запутавшаяся в моих волосах, мягко переместилась.

— Люблю возвращаться домой к тебе и твоему мальчику, Шери.

О Боже.

Боже, Боже, Боже.

Мне это нравилось.

— Мне нравится, что ты это делаешь, Мерри.

Именно так все и было.

Воплощение мечты почти буквально, за исключением того, что в моем сне мы были у меня дома.

Но меня не покидало ощущение, что и этот сон станет явью.

— Завтра мы доставим тебя и твоего мальчика домой. Но давай сделаем так, чтобы подобное случалось чаще, милая, — предложил он.

О да.

Я и сама хотела воплотить эту мечту.

— Хорошо, — с готовностью согласилась я.

— А теперь подари мне немного ласки, после мы поспим, чтобы я мог разбудить тебя пораньше и трахнуть.

Я прильнула к нему и дала ему желаемое. Что превратилось в мини — сессию поцелуев, но никто из нас не зашел слишком далеко, потому что мой мальчик, вероятно, не крепко спал по близости.

Мерри выключил свет, я забралась под одеяло, и мы свернулись в объятиях друг друга, в безопасности в его постели в темноте его дрянной квартиры.

Но даже предложи мне весь мир на выбор, я бы не захотела оказаться где-нибудь еще.

Раннее утро пятницы

Я прикусила плечо Мерри, кончая.

Он глубоко застонал, и этот стон дрожью прошелся от моей кожи под ухом по шее вниз, к груди и до самого клитора.

Наконец, он опустил мою ногу, которую держал у своего бедра, и я снова почувствовала, как нас обдало водой.

Точно. Мы были в душе.

Когда моя нога опустилась, он вытащил из меня свой член, но продолжал обнимать меня.

Я повернула голову в его сторону, чтобы сказать что-нибудь дерзкое или умное, но увидела улыбку Мерри.

Я не успела ничего сказать.

Потому что, закончив утренний трах в душе, мой мужчина захотел меня поцеловать.

И я позволила ему.

Я уставилась на Мерри и моего ребенка, прислонившихся к столешнице по обе стороны от барной стойки на кухне Мерри. Итан сидел на табурете с внешней стороны, а Мерри стоял внутри. Оба склонились над своими мисками, запихивая в рот ярко — желтую яичную жижу.

И у Мерри не наблюдалось рвотных позывов.

Более того, похоже, ему нравилось.

Из этого факта следовало, что подобная херня действительно была мужской едой.

Что было достаточно удивительно.

Остальное происходящее повергло меня в немой шок.

— Итак, поговори со своими приятелями. Получи разрешение их родителей. Будьте готовы без четверти шесть. Я заберу тебя, заскочу за ними, отвезу вас всех за едой и на игру, а после развезу по домам, — заявил Мерри.

— Круто, — хмыкнул Итан, запихивая в рот еще яичной жижи.

Они назначали встречу.

Мерри посмотрел на меня.

— Не хочешь перед сменой поужинать со мной и мальчиками?

Я была на втором плане.

Почему мне казалось, что это так чертовски здорово?

— Может, сегодня у вас будет вечер в мужской компании, а позже мы проведем время наедине? — предложила я.

— Меня устраивает, — сказал Итан своей миске.

Мерри подмигнул мне.

Ему тоже подходил такой вариант.

Он отвернулся и снова принялся за еду.

— Вы дежурите в эти выходные? — спросил Итан, не поднимая глаз.

— Нет, — ответил Мерри.

— Завтра вафельное утро? — спросил Итан.

Я затаила дыхание.

Взгляд Мерри скользнул ко мне.

Я кивнула один раз.

Его внимание вернулось к миске, а после он ответил:

— Да.

— Круто, — хмыкнул Итан.

Я смотрела и слушала, а в глазах возникло неприятное ощущение. Их щипало, но не потому, что они были сухими.

Мерри отошел от стойки.

— Доедай, приятель. Нам пора в путь, хорошо?

— Да, — ответил Итан, зачерпывая последний кусочек из своей миски.

Мерри направился в мою сторону. И я постаралась собраться.

Поскольку я стояла у раковины, но была занята тем, что пыталась прийти в себя, я не сдвинулась с места, даже когда он оказался в моем пространстве, приблизившись вплотную ко мне. И глядя на меня сверху вниз, он потянулся и поставил миску в раковину.

Я услышала, как загремела миска, когда его лицо приблизилось к моему.

— Мне понравилась мужская еда, кареглазка, — сказал он.

— Меня стошнит, если ты поцелуешь меня, поев это безобразие, — ответила я.

Он разразился хохотом, но, к счастью для меня, отступил назад, прежде чем сделать это.

Я наблюдала за ним, наслаждаясь каждой секундой.

Мерри ухмыльнулся, а после развернулся и направился через гостиную, бормоча:

— Тогда стоит почистить зубы.

— Я тоже это сделаю, — заявил Итан, спрыгивая со своего табурета.

Я моргнула, а затем уставилась на сына.

Он чистил зубы по собственному желанию… никогда. Мне приходилось заставлять его не только принять душ, но и чистить зубы.

Похоже, присутствие Мерри приносило не только оргазмы, тепло и уют. Но и множество других полезных вещей.

Через пятнадцать минут мои парни ушли, подарив мне два разных прощальных взмаха рукой. От моего мужчины мне еще достался поцелуй с привкусом зубной пасты.

Я повернулась к раковине и смыла оставшуюся мужскую еду.

Вечер пятницы

Я вошла в бар в свою смену и тут же поняла, что меня ждали.

Потому что на своем месте сидел Колт. Рядом с ним стоял Кэл. Возле него на табурет опустился Майк. Недалеко от Кэла и Колта околачивался Райкер.

Рядом с Майком, облокотившись на барную стойку, стоял Бенни Бьянки.

Бенни Бьянки был двоюродным братом Джо Каллахана.

Может, они и были кузенами, но общались очень близко, так что больше походили на братьев, а семейное сходство не заметить было невозможно.

Кэл обладал мужской красотой, но ее омрачали жестокость и душевная боль, которую он пережил, и шрамы на лице. Впрочем, и то, и другое делало его еще более сексуальным.

Бенни был просто по — мужски красив. Очень красив. И очень мужественен.

Как кинозвезда.

Но лучше, потому что он был настоящим.

А еще он был женат на моей подруге Фрэнки, которая какое-то время жила в Бурге, именно в тот период мы с ней подружились.

Она переехала обратно в Чикаго, чтобы быть с Бенни, который жил там и владел пиццерией.

Его пиццерия была настоящей бомбой. Я знала это, поскольку после переезда подруги несколько выходных мы с Итаном проводили в Чикаго, останавливаясь у них. Тогда мною и был обнаружен этот факт.

Бен работал в пиццерии; у Фрэнки же была милая работа, благодаря которой она зарабатывала чертову кучу денег.

А еще она занималась тем, что рожала детей для Бенни. За время их совместной жизни, которая была недолгой, у них уже появился один ребенок. И сейчас она была глубоко беременна.

Я знала об этом еще до того, как вошла в бар, потому что она позвонила мне полгода назад и сообщила новость. И прямо сейчас могла воочию в этом убедиться, поскольку она тоже была здесь, стояла в обнимку с Вай и Дасти. Все трое были с внешней стороны бара, а Феб и Ди — с внутренней.

Девчонки прикроют мою спину.

Но причина, по которой я знала, что мне достанется было то, что за все годы моей влюбленности в Мерри, единственный человек, высказавшийся на эту тему, был Бенни.

На самом деле, он сделал это в первую же ночь, когда мы с ним познакомились.

Он, Фрэнки и я пошли выпить. Появился Мерри, и Бенни все понял. Они отвезли меня домой, Бенни проводил меня до двери и все высказал.

Он был спокоен. И не вел себя как придурок, посоветовав смягчиться. Сказав, что если я это сделаю, то откроюсь настолько, что смогу впустить парня. Парня, которым и станет Мерри.

Я не последовала его совету.

В конце концов, мне и не нужно было. Мы с Мерри наконец-то сошлись, и, оглядываясь назад, я понимаю, что, хотя совет Бенни был дельным, и он дал мне его пару лет назад — годы, которые кто-то мог бы счесть потраченными впустую, — в глубине души я верила, что все должно было произойти именно так.

Мерри нужно было время, чтобы пройти свой путь так, как ему нужно.

Мне просто безумно повезло, что это привело его ко мне.

Но, входя в бар в этот вечер, я знала, что Бенни тоже в курсе, что я подцепила Мерри.

И у него был член, так что, без сомнения, он собирался устроить мне разнос.

— Не говори ни единого гребаного слова, — предупредила я, как только приблизилась к банде.

Его красивая белоснежная улыбка стала еще шире, когда рука поднялась к широкой груди.

— Я?

— Просто заткнись, — приказала я.

— Шер! — закричала Фрэнки, едва увидев меня.

Она соскочила с табурета и бросилась ко мне.

Я перестала смотреть на ее мужа и, улыбнувшись, двинулась к подруге.

Фрэнки была одной из тех стерв, которые обладают абсолютной властью — она могла выглядеть на все сто, демонстрируя оголенную кожу, и для нее чем сильней облегало платье и выше каблук, тем лучше.

Очевидно, она не изменилась и во время беременности. Отличная фигура, большой красивый живот, и все это в облегающем платье с длинными рукавами, юбкой на три дюйма выше колен и декольте. А на ногах — туфли на шестидюймовой платформе.

Она выглядела потрясающе.

Мы обнялись.

— Шер обнимается. Уже то, что она регулярно трахается, превращает ее в девушку, — заметил Колт.

Я отпустила Фрэнки и повернулась к Колту.

— Я обнимаю девчонок, которых не видела месяцами. Смирись с этим. — Я окинула взглядом и Бенни, и Фрэнки. — А у вас, ребята, дерьмовый выбор времени. День рождения Итана только в следующие выходные.

— Мы знаем, — сказала Фрэнки. — И привезли ему подарок. Но на следующих выходных я работаю, как и говорила, так что нам пришлось приехать и отпраздновать новости Вай и Кэла в эти выходные. И вообще, мы должны были приехать, чтобы прервать это безумие, поскольку Винни и Тереза тоже здесь. Хорошая новость в том, что они присмотрят за детьми. Ночь с любимым мужчиной, воссоединение с нашей компанией в городе — в этом не может быть ничего плохого.

Винни и Тереза были родителями Бенни. Каждый член семьи был итальянцем (или, в случае с Фрэнки, которая была метиской, а значит итальянкой лишь отчасти), поэтому они могли найти причину отпраздновать и восход солнца.

Тем не менее, Вай была моей подругой, и я понятия не имела, какую новость они празднуют.

Но догадаться было несложно.

Я посмотрела в ее сторону и озвучила предположение.

— Ты снова залетела?

Вай улыбнулась и пожала плечами.

Я не стала корить ее за то, что она не поделилась со мной. Я понимала, что она дает мне время побыть с Мерри.

И вообще, это не было большой новостью. Эта сучка всегда была беременна.

Я посмотрела на Кэла.

— Господи. Сколько детей тебе нужно?

— Еще один после этого, — заявил он.

— После этого больше никого, — огрызнулась Вай.

Кэл посмотрел на свою женщину и усмехнулся.

Вай посмотрела на потолок.

Мерри рассказал мне, что его сестра тоже беременна.

И, похоже, это заразно.

Я переключила внимание на Дасти.

— Ты залетела?

— Пока нет, — ответила она.

Но они пытались.

Полагаю, Майк обладает тем же талисманом, что и все остальные, а значит, ему достаточно просто посмотреть на свою женщину, подумать о грязных вещах, и она уже носит его ребенка. Предполагаю, радостное известие будем праздновать на следующей неделе.

Я посмотрела на Феб.

— Я люблю своего малыша Джека, но у меня на руках четырехлетний ребенок, собака, кошка, бар и альфа-самец. Думаю, мне хватает, — заявила она.

Я перевела взгляд на Ди.

— У меня двое и Морри, так что на самом деле у меня их пять. С меня определенно хватит, — поделилась она.

— Когда вы с Мерри начнете? — спросил Колт.

— Поцелуй меня в задницу, — сказала я в ответ.

На это я получила девчачьи улыбки и мужской хохот.

Неважно.

— Брат может лежать в доме престарелых и делать детей. Но не ты, сестренка, так что тебе лучше поторопиться.

Этот совет исходил от Райкера.

Я обратила на него свой взор.

Все замолчали.

Это означало, что все в курсе сводничества Райкера.

Я ничего не сказала.

Райкер тоже промолчал.

Я одержала победу в нашем соревновании, кто кого переглядит, когда он поинтересовался:

— Ты так и будешь стоять и пялиться на меня?

— Я не стою и не пялюсь на тебя. Я жду, когда у тебя вырастут крылья, и ты будешь парить над нами со своим золотым луком и стрелами, — ответила я.

Райкер ухмыльнулся своей страшной ухмылкой.

— Как ты уже убедилась, я надираю задницы своим золотым луком и стрелами.

— Хотелось бы заметить, что Бург может обойтись без твоей версии Купидона, — заметила я.

— Я могу подождать с благодарностью, — великодушно заявил Райкер. — Вы с Мерри можете назвать своего первенца в мою честь.

— Парень, у нас с Мерри все в порядке. Твое дерьмо могло бы нас погубить, — поделилась я.

— Скажи это себе, — ответил Райкер.

Мои глаза сузились.

— Насколько ты толстокожий?

— Я наполовину рептилия, — ответил он. — Типа аллигатора.

— Хорошо, а какой толщины у тебя череп? — Я продолжала смотреть на него.

— Не такой толстый, как твой, ведь ты потратила годы впустую, прежде чем упала на член своего мужчины, — ответил он.

Мне не следовало даже начинать это.

Так что пора было заканчивать.

— Сегодня мне хочется зарабатывать чаевые, а не оттирать кровь, — заявила я.

— Как будто ты можешь меня порезать, — насмехался Райкер.

— Не стоит недооценивать разъяренную женщину, — предупредила я.

— Вот почему у меня в постели сахар, а не специи. Не нужно беспокоиться о подобном дерьме, — заявил Райкер.

Это ни к чему не привело.

— Мне пора на работу, — пробормотала я, поворачиваясь к офису.

— Шер, — позвал Райкер.

Я вздохнула и обернулась к нему.

— Лисса на седьмом небе от счастья, — поделился он.

Может, это и так, но Райкер был рад за меня.

— Ты такой мягкий под всем этим безумием, — ответила я.

От его улыбки многие дети десятилетиями бы мучились кошмарами.

— Никому об этом не рассказывай.

Я закатила глаза и пошла в офис, чтобы убрать сумочку. Когда я вышла, Ди стояла в зале со своим подносом, что означало, что я буду работать в баре вместе с Феб.

Я ознакомилась с обстановкой, приготовила несколько напитков, а затем подошла к своей группе в конце бара.

— Ты готова к своему шоу? — спросила я Дасти.

Она делала керамику. И ее керамика была потрясающей, однако я не понимала, как она зарабатывала на ней кучу денег. Видимо, некоторым людям действительно нравилась керамика. Достаточно сильно, чтобы тратить сотни долларов только на одну вещь.

— Да, — ответила она. — И я отложила кое-что, чтобы подарить тебе и Мерри на свадьбу.

Я посмотрела на нее, сузив глаза.

— Не начинай нести эту чушь. Ты — девчонка. Ты должна поддерживать меня.

— Куда веселей доставать тебя, — ответила она.

Черт.

Я должна была это предвидеть.

Дасти была очень похожа на меня. В ней была женственность, но не особо много. По большей части она была прямолинейной и честной, и ее полностью это устраивало.

Я подняла руку и обвела взглядом дальний конец бара, заявив:

— Думаю, Феб сможет справиться с напитками для вас всех.

— Слабачка, — хмыкнул Кэл.

— Мне нужно быть в хорошем расположении духа, чтобы получать чаевые, — ответила я.

— Почему? — огрызнулся он. — Ты зарабатываешь чаевые годами, а не одним днем.

Он был прав.

— Ты тоже можешь поцеловать меня в задницу, — ответила я.

— Отстой, — пробормотал он.

Он не ошибся.

Боже, с Мерри, который делал меня счастливой, я смягчалась и теряла свою остроту.

Я не гордилась тем, что продолжаю проявлять слабость, но мне действительно нужно было зарабатывать чаевые.

Поэтому я пробормотала в ответ:

— Как скажешь, — и побрела дальше по бару.

Вечер продолжался, и в «Джей и Джей» наступила пятница. Время встречать выходные и делать это правильно: выйти из дома, пропустить пару стаканчиков и пообщаться с собратьями по Бургу.

Так что я была занят.

И только гораздо позже ему представилась возможность.

Будучи собой, Бенни не мог ей не воспользоваться.

Кэл был занят разговором с Райкером и Колтом, Вай была рядом с ним, его рука обвилась вокруг ее шеи, прижимая женщину к себе. А Майк, Дасти и Фрэнки болтали с Ди, которая стояла рядом с ними, держа полный поднос пустых блюд.

Бенни участвовал в разговоре с Кэлом, но освободился и встретился со мной взглядом, когда я протиснулась мимо них, чтобы взять бутылку пива, которая стояла в ближайшем к ним холодильнике.

— Довольна? — спросил он тихо, специально для меня.

— Да, — тихо ответила я, специально для него.

— Хорошо, — проговорил он и одарил меня своей киношной белоснежной улыбкой.

Он ошибался.

Было не просто хорошо. А прекрасно.

Но я не стала его поправлять.

Я посмотрела на его беременную жену, потом на него.

Он знал, что такое прекрасно.

Я улыбнулась ему в ответ.

Затем, пока никто не заметил наш момент и не стал меня этим подначивать, я прекратила разговор и вернулась к работе.

Субботний день

Я скользнула губами по горлу Мерри, пока последние спазмы моего оргазма проходили сквозь меня.

Судя по хрипловатому голосу Мерри я поняла, что отголоски его оргазма все еще не покинули его, когда он пробормотал:

— Похоже, моя кареглазка умеет заниматься любовью.

Я улыбнулась.

Мой ребенок проводил время в доме друга, развлекаясь.

А я была в квартире Мерри, пытаясь выложиться по полной.

Похоже, мне это удалось.

Я скользнула губами к его челюсти.

Я сидела сверху, Мерри все еще был внутри, так как мы только что закончили, его руки крепко обхватывали меня. Но когда мои губы раздвинулись, он ослабил объятия, и его руки легко и сладко заскользили по моей спине.

— Заказал столик в «Суонке», детка. На шесть тридцать. Подойдет? — сказал мне Мерри.

— Да, — ответила я ему, размышляя, что надеть, и надеясь, что один из двух нарядных костюмов Итана все еще ему подходит.

— И у меня есть бронь билетов на следующий домашний матч «Колтс». Мне нужно знать, брать два билета или Феб сможет уладить все, чтобы ты пошла с нами.

При этих словах я подняла голову и посмотрела ему в глаза.

— Что?

— «Колтс» против «Сэйнтс». В следующее воскресенье. Можешь попросить Феб устроить тебе выходной?

— Ты покупаешь билеты? — спросила я.

— Э-э… да. Я именно это и сказал, детка.

— Билеты на игры «Колтс» дорогие, Мерри.

— Может быть, Шери, но Итан сказал, что никогда не был на игре.

Я покачала головой.

— Он не был, но… Суонк… — Я не договорила, поскольку уже и так все было понятно.

Он был копом, а не Рокфеллером. Ужин в «Суонке» на четверых мог легко обойтись ему почти в пятьсот баксов. Я тоже никогда не была на игре «Колтс», поэтому не знала, сколько стоят билеты. Но была в курсе, что их не раздают просто так.

— Да, это его подарок, — подтвердил Мерри. — Стейк, который можно резать вилкой, и игра «Колтс».

Я уставилась на него, совершенно не зная, что делать.

Ведь из всех подарков, которые Мерри мне дарил, этот был самым потрясающим.

И видимо мне придется контролировать эту его часть.

— Великолепно, — осторожно начала я, — мне нравится такая щедрость, но ты разоришься, если попытаешься дать ему все то, чего он не получил в жизни.

— Кареглазка, — ответил Мерри, похоже, тоже осторожно, — все самое важное в жизни он уже получил. Он умный, и знает это. А раз он умный, знает это и ценит, а еще показывает себя хорошим ребенком, заботясь о маме и бабушке, то должен получить за это вознаграждение в виде возможности пойти на игру «Колтс».

— Ты рассматриваешь возможность покупки дома, — напомнил я ему.

— Дома будут всегда. Но возможность сводить одиннадцатилетнего мальчика на его первую игру «Колтс» выпадает лишь однажды.

Новое ощущение ударило мне в глаза, а потом одновременно в горло и в живот.

Лицо Мерри потеплело.

Он знал, что я чувствую.

И зная меня, он не стал ничего говорить по этому поводу.

— Так ты собираешься попросить у Феб выходной? — поинтересовался он.

— Да, я собираюсь попросить у Феб выходной.

Его руки перестали блуждать по моей спине, и он обхватил меня.

— Тогда я возьму три билета.

Я уткнулась лицом в его шею и пробормотала:

— Это было бы здорово, Мерри.

Мы лежали вместе в объятиях друг друга. И девушка, которая никогда не позволяла себе мечтать, оказалась на пике сбывшейся мечты.

Когда пришло время, Мерри приподнял меня, чтобы выскользнуть из меня. Он сдвинул нас и одеяло. И направился в ванную, чтобы разобраться с презервативом. И вернувшись, вновь подвинул нас так, что я оказалась там же, где была до его ухода.

Лежала на вершине воплощенной мечты.

— Почему Риверс? — спросил Мерри, и, услышав его, я подняла голову, чтобы снова встретиться с ним взглядом.

— Почему?

— Риверс, детка. Ты могла бы выбрать любую фамилию. Мне нравится. Это круто. Но почему ты выбрала именно Риверс?

Я пожала плечами, опустила голову и снова уткнулась лицом в его шею, давая простой ответ.

— Мне нравится вода.

— Тебе нравится вода?

Я кивнула, прижавшись к нему.

— Мама всегда была официанткой. А папа всегда бездельничал. Она не могла дать мне многого, но старалась, чтобы каждое лето мы ездили в отпуск. Конечно, далеко мы выбраться не могли, да и ничего особенного тоже не было. Дерьмовые мотели. Еда в закусочных. Но она старалась изо всех сил. И она всегда находила воду. Отвозила нас к какому-нибудь озеру. Мы садились в автобус до Флориды и заселялись в какой-нибудь захудалый отель, но обязательно на пляже. Нам было плевать, грязный он или дешевый. Я отвратительно себя вела, но только не на отдыхе. Мы веселились. Расслаблялись. И забывали, что жизнь — отстой.

Я подняла голову, чтобы посмотреть на Гаррета, и продолжила говорить.

— Хорошие времена. Единственные по-настоящему хорошие времена для нас обеих, которые не были омрачены дерьмом жизни или моим стремлением быть занозой в ее заднице. Поэтому я люблю воду. А, может, я просто люблю воду. Но думаю, причина в том, что мама надрывала свою задницу, чтобы подарить мне те времена, и это что-то значит для меня, да и моя мама многое значит для меня. И все это напоминает мне, что она дала мне самое важное, что я когда — либо получала — все, что мне нужно, чтобы быть хорошей мамой для ребенка, который у меня есть. Я не могла назвать себя Шер Лейк, Шер Оушен или Шер Бич. Поэтому я выбрала Риверс. Это работает.

— Да, — сказал он. — Работает.

Но когда он это сказал, мое внимание сосредоточилось на нем.

И когда я увидела то, в чем была почти уверена, я спросила:

— Ты планируешь провести отпуск для себя, меня, Итана и, возможно, даже моей мамы где-нибудь у воды, не так ли?

Далекий взгляд в его глазах исчез, и он улыбнулся мне.

— Пойман, — прошептал он.

Боже, это случилось.

Нет, это продолжало происходить.

Я надеялась. Впервые я надеялась — надеялась, что ошибаюсь во мнении, что жизнь не может стать лучше.

А Гаррет продолжал доказывать, что я ошибаюсь.

— Такими темпами ты никогда не купишь новый дом, — предупредила я.

— Нет, я именно это и сделаю, — ответил он. — Секс в душе с тобой — это фантастика. Секс на раковине с тобой — это что-то из ряда вон выходящее. Но у тебя в квартире только одна ванная, а твой мальчик находится прямо по соседству с ней и через коридор от твоей комнаты. А когда вы с Итаном приходите с ночевкой ко мне, я не против проявить изобретательность, но не очень люблю, когда мои возможности ограничены. Так что хотя бы одному из нас нужен дом, в котором у меня будет выбор. И поскольку сомневаюсь, что ты сможешь и уж тем более захочешь собрать всю свою привязанность к поколению детей — цветов и воплотить ее в новом месте, значит, дом придется искать мне. А мужчина пойдет на многое ради возможности, включающей страстный секс.

— Ты собираешься ограбить банк, чтобы обеспечить себе возможность разнообразного секса? — спросила я.

— Я мужчина?

— Да.

— Тогда ты понимаешь, что задала глупый вопрос?

— Конечно, — рассмеялась я.

— Значит, я не стану на него отвечать.

После чего я начала смеяться безостановочно.

Мерри присоединился ко мне, одновременно перекатывая меня, так что меня накрыли его вес и тепло.

Успокоившись, я провела рукой по его груди и прижалась к его челюсти.

— Приготовься к сентиментальности, — предупредила я.

В его глазах еще оставались смешливые искорки, но при моих словах губы с одной стороны приподнялись.

— Действуй.

И я не стала медлить.

— Ты не просто делаешь меня счастливой, Мерри. Ты продолжаешь делать меня еще счастливее.

Его лицо стало еще красивее, чем когда-либо.

— Такова моя цель, кареглазка, — прошептал он.

— Ты уже превзошел ее, — прошептала я в ответ.

Он ничего сказал, а просто поцеловал меня.

Затем настала его очередь заняться со мной любовью.

И снова. Мерри сделал меня счастливее.

Гаррет

Утро понедельника

Гаррет выложил приготовленные им блинчики перед Итаном, сидевшим за столом, и вернулся к плите Шер.

Сама Шер стояла за столешницей, склонившись над ней, заведя одну ногу за другую, и смотрела на лежащий на столе блокнот.

— Тебе все еще нравится тематика «Звездных войн»? — поинтересовалась она, обращаясь к сыну.

— Да, мам, — ответил Итан, намазывая блинчики маслом.

— Торт с R2-D2? — продолжила она, делая пометки на бумаге.

— Да, — подтвердил Итан.

— Шоколадный? — продолжала она.

— Утвердительно. — Теперь Итан смачивал блинчики сиропом.

Нет.

Погружал их в сироп.

Наблюдая, Гаррет почувствовал, как его губы подрагивают, прежде чем он перевел взгляд на свою женщину.

— Сколько блинов ты хочешь, детка?

— Два, — рассеянно пробормотала она, продолжая писать. — Спасибо, красавчик.

Гаррет повернулся к сковороде и налил тесто. Но отложил миску в сторону, когда услышал звук, словно кто-то выталкивал воздух языком сквозь стиснутые зубы.

Он перевел взгляд на Шер.

Она все еще наклонялась над стойкой, но повернулась, чтобы посмотреть на него сбоку, ее губы сжались, глаза стали большими, и она дернула головой.

Он понятия не имел, о чем идет речь, но собирался это разузнать.

Шер повернулась обратно, чтобы посмотреть на своего мальчика.

— От твоего отца ничего не слышно, малыш. — Она вздохнула, а затем предложила: — Хочешь, я ему позвоню? Ты никогда не приглашал его, Пег, и детей, хотя они знают о твоих феериях и, наверное, хотели бы прийти. Думаешь, в этом году получится?

Вот в чем было дело. Ей нужно было, чтобы он был начеку и поддержал ее, когда она поднимет тему, на которую будет трудно говорить с Итаном.

Или, более того, ей нужно, чтобы он был начеку ради Итана.

Черт, как же это приятно.

— Не звони. Неважно, придет он или нет, — пробормотал Итан, запихивая в рот блинчик.

Она помолчала несколько мгновений, прежде чем предложить:

— Прошло уже много времени, дорогой. Может, стоит ему позвонить?

Итан, прожевав, посмотрел на маму и сглотнул.

— Да, прошло много времени. Думаешь, этого достаточно, чтобы он научился не быть неудачником? — спросил он.

Гаррет увидел в профиль, как Шер прикусила губу.

Это означало «нет».

— Точно, — сказал Итан и вернулся к своим блинчикам. — Мне все равно, что его не будет на моей вечеринке. Мне будет все равно, если он не позвонит. Это не его день рождения. Он пропустил уже кучу. Ему решать, пропустит ли он еще один.

— Ты же сам сказал, что не хочешь их больше видеть, — напомнила она своему мальчику.

— Если я скажу тебе это, ты оставишь меня в покое на веки вечные? — ответил Итан.

Шер снова прикусила губу.

На этот раз это означало «ни единого шанса».

Да.

Итану Риверсу, может, и было всего одиннадцать, но голова у него работала как следует.

Шер открыла рот, но Гаррет быстро и тихо проговорил:

— Он прав, детка.

Шер повернулась и посмотрела на него снизу вверх.

— Если Шотт хочет участвовать в жизни Итана, он должен приложить усилия, — закончил Гаррет.

Она внимательно посмотрела на Гаррета, затем развернулась и так же пристально взглянула на сына.

— Верно, — сказала она и посмотрела на свой блокнот.

Она закрыла тему, но это было притворством. Гаррет видел, как напряглись ее плечи.

Она волновалась за своего ребенка, но не собиралась с ним нянчиться. Она собиралась позволить ему самому принимать решения.

Это был хороший выбор. Пришло время дать это Итану, а Итану пора самому — научиться делать выбор правильно.

Он поговорит с ней позже, после того как отвезет Итана в школу, чтобы убедиться, что у нее все в порядке.

Гаррет вернулся к плите и перевернул блинчики.

И тут он почувствовал на себе взгляд.

Итан смотрел на него.

У него было странное выражение лица. Внезапно его плечи поднялись очень высоко, почти до ушей.

Он пробормотал: «Спасибо», быстро опустил плечи и вернулся к еде.

Гаррет снова посмотрел на сковородку.

За время своей работы Гаррет не раз видел подобное.

Каким бы неудачником ни был Трент Шотт, любой мальчик чувствовал отсутствие отца каждой своей частичкой.

Абсолютно каждой.

Рядом с ним был не идеальный, но хороший отец, старающийся изо всех сил, и Гаррет не знал, что лучше, когда эта дыра остается незаполненной или когда какой-то болван пытается заполнить ее наполовину. И Гаррет никогда не узнает ответа на этот вопрос.

Ему оставалось только надеяться, что однажды Итан найдет его и попросит сделать все возможное, чтобы помочь ему справиться с этим.

Размышляя, Гаррет почувствовал жжение, которое смог погасить, только зная, что у них заказан столик в «Суонке», а у него дома на стойке лежит конверт с тремя билетами на «Кольтс».

Он перевернул блинчик и позвал:

— Хочешь еще, приятель?

— Да, — ответил Итан. — Один, может, два. Спасибо, Мерри.

— Как хочешь, малыш, — пробормотал он, глядя на блинчики.

Он произнес эти слова и снова почувствовал взгляд Итана на своей спине. Может быть, и Шер тоже.

Он не повернулся.

Он готовил блинчики для своей женщины и ее сына.

Вечер среды

— Я думал, он все выдумывает, — заявил Итан, не поднимая глаз от своей тарелки. — Но Брендон не солгал. — Он поднял вилку, на кончик которой был нанизан кусок стейка. — Стейки здесь можно резать вилкой.

— Это чудо, — пробормотала Грейс, нарядно одетая и выглядящая почти так же красиво, как ее дочь, отчасти благодаря счастливой улыбке, которую она в этот момент направила на внука.

Но она ошибалась.

Это было не чудо.

А говядина высшего сорта, которая стоила пятьдесят три доллара.

И стоила она каждого пенни. Гаррет знал это, наблюдая за тем, как Итан запихивает в рот кусок стейка, а его глаза становятся круглыми от удивления.

Он почувствовал, как что-то скользнуло по штанине его брюк, и посмотрел на свою женщину, сидящую рядом.

Теперь он ошибался.

Грейс выглядела красивой.

А собранная для их ночной прогулки Шер была просто ослепительна.

Она тоже смотрела на него.

И взгляд этот демонстрировал всю ее любовь к Гаррету. И насколько ей нравится то, что он дает ее сыну.

Так что да.

Безусловно.

Стейк за пятьдесят три доллара — чертовски дорогой стейк.

Но он стоил каждого гребаного пенни.

Четверг, полдень

Гаррет стоял на крыльце и смотрел на воду.

Наконец-то он успел назначить просмотр.

И вот он здесь.

Ванные комнаты оказались в худшем состоянии, чем он предполагал.

Зато все остальное куда лучше, чем он мог себе представить.

Особенно вид из окна.

Его агент по недвижимости стояла рядом с ним.

— Не уверена, что они примут это предложение, Гаррет, — заметила она.

— Здесь нужно поработать, — сказал он ей то, что она и так знала.

— Они знают об этом, поэтому и снизили цену на семьдесят пять тысяч.

— Судя по ценам, мое предложение не является оскорблением, — ответил он.

— Может, и так, но рынок оживает.

Гаррет повернулся, чтобы посмотреть на нее.

— Сделай предложение. Будь спокойна, чтобы нам не отказали. Есть небольшая возможность для маневра.

— Возможно, тебе понадобится серьезный маневр. Создается впечатление, что они остановились на цене.

Он снова посмотрел на воду.

Мне нравится вода.

— Мне пора возвращаться к работе, — пробормотал он, затем снова повернулся к своему агенту, устремив свой взгляд на нее. — Сделай предложение. Мне все равно, Диана, ты должна сотворить волшебство. Достань мне этот дом.

— Хорошо, Гаррет, — ответила она.

Он кивнул.

Затем еще раз заглянул в открытую дверь, окинул взглядом большую гостиную, фантастическую кухню, феноменальный очаг, все это теплое и уютное пространство.

Он повернулся в другую сторону и бросил последний взгляд на воду, которая виднелась из кухни. Гостиная. Кабинет. Комната, которая могла бы принадлежать Итану. Хозяйскую спальню, которая находилась в другой стороне дома от кабинета и двух других спален.

Бросив последний взгляд на своего агента, он направился к своему грузовику и вернулся на работу.

Субботнее утро

Гаррет уже собирался выйти из дома и отправиться к Шер, чтобы помочь ей с вечеринкой Итана, когда зазвонил телефон.

Взглянув на экран, он ответил на звонок.

— Привет, — поприветствовал он.

— Я сотворила волшебство, — сказала Диана.

Гаррет улыбнулся.