Не сдавайся

Глава 25

Нет места для слез

Шер

Утро четверга, середина декабря

— Мы должны встретить Рождество здесь, — сказал Итан нам с Мерри, сидя за барной стойкой в новом потрясающем доме Мерри и уплетая блинчики, приготовленные моим мужчиной. — Мы можем открыть подарки, а потом пойти кататься на коньках по озеру или заняться чем-то еще.

— Малыш, снег еще не выпал, — напомнила я ему. — По краю озера лежит полусантиметровая полоска льда, и все.

Он пожал плечами.

— Может быть, до того момента наступит сильный мороз.

— У нас нет коньков, — продолжила я.

— Поэтому мы пойдем гулять после того, как откроем подарки. И хочу заметить, что ледовые коньки — это большое и жирное «нет». А вот хоккейные коньки… — Он оставил предложение незаконченным.

Вот оно что. Весьма не прозрачный намек.

Мой ребенок хотел на Рождество хоккейные коньки.

Это не вызвало у меня радости. Хоккейные коньки могли привести к занятиям хоккеем, а хоккей, вероятно, недешевое удовольствие. У меня не было лишних денег, и никогда не будет.

Но если мой ребенок захотел хоккейные коньки, а потом занятия хоккеем, я найду способ дать ему желаемое.

Я просто хотела бы, чтобы он обратил свое внимание на фрисби. Чемпиону по фрисби нужны были функционирующие конечности и пластиковый диск. У Итана, к счастью, уже были функционирующие конечности, и мне казалось, что даже самая дорогая фрисби обойдется дешевле хоккейных коньков.

Подумав, Мерри произнес:

— Парень, здесь нет никаких украшений, а у вас уже все готово, мы ведь неделю назад потратили двенадцать часов на декор и теперь все выглядит так, будто Санту вырвало.

Итан разразился хохотом.

Я повернулась и уставилась на Мерри.

Мерри, не сидевший, а склонившийся над своей тарелкой за барной стойкой напротив Итана, перевел взгляд с блинчиков на меня.

— Что? — спросил он, приподняв одну сторону губ.

— Мне нравится Рождество, — огрызнулась я.

— Я вижу, — ответил он.

Итан продолжал смеяться.

— У меня есть ребенок, — заявила я. — Ты украшаешь дом на Рождество, когда у тебя есть дети.

— Мам, я перестал верить в Санта — Клауса, когда мне было шесть лет, — напомнил мне Итан о том страшном дне, когда сообщил мне эту информацию. Он узнал это от какого-то сопляка в школе, у которого были старшие брат и сестра, оба с длинными языками, как и дружок Итана. — Сейчас мне почти двенадцать. И я уже перестал верить во все эти рождественские штучки.

— Да, ты перестал верить в Санту, когда тебе было шесть, — подтвердила я. — Ты также прекратил получать от него подарки, когда перестал в него верить. Задумайся об этом на секунду, умник.

Выражение лица Итана говорило о том, что он задумался над моими словами.

Я не стала его переубеждать. А просто продолжала смотреть на сына.

— И тебе не двенадцать. А одиннадцать и два месяца. Это даже близко не двенадцать.

Конечно, я была прав. Все именно так.

Но дело было скорее в том, что я не могла думать о своем ребенке как о «почти двенадцатилетнем». Это означало, что после этого ему будет почти тринадцать, потом почти четырнадцать, а потом он уйдет из дома, поступит в колледж, женится на какой — нибудь сучке, которой лучше обращаться с ним как следует, иначе я ее прирежу.

Так что нет.

Я не могла думать о том, что Итану почти двенадцать, пока ему действительно не исполнится двенадцать.

— Детка, чтобы ты знала, — начал Мерри, и я посмотрела на него сверху вниз. — Парни и девчонки разные. Женщины проводят большую часть своей жизни, отрицая свой возраст. А мужчины до конца дней наслаждаются собой.

Это была правда.

И она была отстойна.

— Это потому, что девчонки перестают быть сексуальными примерно в тридцать пять, а мужчины могут быть сексуальными, кажется, всегда, — заявил Итан, и я перевела на него свой теперь уже гораздо более пристальный взгляд.

Итана же было не пронять ничем, и я поняла это, когда он продолжил говорить.

— Я имею в виду, посмотрите на Колта. Он, вроде бы, почти старик, а у него все равно все получается.

— А у Феб нет? — спросила я.

Мой ребенок посмотрел на меня.

— Она — исключение.

— Ты же знаешь, что через два месяца мне исполнится тридцать пять, — напомнила я ему.

Он усмехнулся.

— Ты тоже исключение.

— Точно, — пробормотал Мерри.

Я мотнула головой в сторону Мерри.

— Знаешь, ты мог бы помочь мне.

Мерри посмотрел на моего сына и его слова прозвучали заученной фразой:

— Итан, женщины привлекательны в любом возрасте.

Итан ухмыльнулся и ответил:

— Точно.

Я решила, что Мерри получит следующий минет, только когда Итану исполнится двенадцать. Но мне нужно было преподать урок, так что я займусь этим позже.

— Итак, перед твоим двенадцатым днем рождения я скажу Феб, Рокки, Дасти, Фрэнки и Вай, что, по-твоему, они уже ушли в утиль, — объявила я. — А перед тем как твоя бабушка отправится за покупками для тебя на Рождество, я скажу, что ты считаешь ее давно просроченной.

— Они все тоже исключения. Даже бабушка. Я, конечно, не могу судить, но дедушка Тедди сказал, что она красотка, — ответил Итан.

— Так кто же не исключение? — поинтересовалась я.

Итан выглядел так, словно размышлял над этим вопросом.

Затем он широко ухмыльнулся и заявил:

— Может, я поторопился.

— Видишь, малышка, у тебя умный ребенок. Дай ему время, и он все поймет, — сказал Мерри.

— Вы оба меня раздражаете, — объявила я, хотя на самом деле это была ложь. Я считала их довольно забавными. Раздражающе уморительными, но все равно уморительными. Я протянула руку, чтобы взять пустую тарелку Итана. — И пора идти на работу и в школу, так что вы можете перестать меня раздражать, отправившись в путь.

Я взяла и свою тарелку и, повернувшись к раковине, услышала слова Мерри.

— Твоя мама права, приятель. Давай-ка покончим с этим. Зубы. Рюкзак. Куртка. И захвати шарф и перчатки. Там холодно. Хорошо?

— Хорошо, Мерри.

Я включила кран, чтобы вода попала на масло и остатки кленового сиропа, будучи совершенно не в силах продолжать притворяться раздраженной после того, как Мерри сказал моему мальчику взять шарф и перчатки.

Я наблюдала за тем, как Мерри ставит свою тарелку в раковину, и почувствовала, как его вторая рука ложится мне на бедро.

— Проще простого купить елку, взять несколько дешевых украшений и повесить их. Я даже куплю одного из тех больших надувных снеговиков для переднего двора, если вы с Итаном хотите встретить Рождество здесь, — сказал он мне на ухо.

— Я не могу праздновать Рождество, пока Санта не помажет мой дом рождественской блевотиной, — сказала я, смотря в раковину. — Ты согласен на это?

Я услышала его усмешку и почувствовала жар его прикосновения, когда его рука скользнула от моего бедра к животу.

— Мы купим надувной матрас. Итан может спать на нем в одной из дополнительных комнат. Грейс может спать в комнате Итана. Всем будет удобно. Откроем подарки здесь, позавтракаем, а позже поедем к Рокки и Таннеру. Папа будет там. Вера и Девин тоже. Джаспер и Трипп, Кира, как обычно, пристроится у Джаспера на бедре. Большой семейный рождественский ужин.

Большой семейный праздник.

Большой семейный праздник, которого так хотел Мерри.

Но он хотел, чтобы все началось здесь, в его доме. С того, что мы с ним строили.

Я закрыла глаза.

У Итана была комната в доме Мерри, и это определенно была именно его комната. Не комната для хлама. В шкафу не было ничего, кроме одежды моего ребенка. Шампунь, зубная паста, зубная щетка в дрянной ванной, которой пользовался Итан и которую Мерри собирался вычистить после Рождества и полностью переделать.

Крыша, отопление, кондиционер и окна, разумеется, были на первом месте, и Мерри не стал затягивать с ними. Мы оставались у него и достаточно часто, именно поэтому, как он сказал, Мерри исправил их. Сразу же, то есть практически на следующий день после переезда.

Моя одежда лежала в шкафу Мерри и вдвое больше вещей (кроме косметики — она требовала слишком больших вложений, но у меня были кое-какие мелочи, так что я к этому шла) в его дрянной хозяйской ванной.

Мы уже почти переехали.

И теперь мы в основном оставались здесь — дом Мерри был таким огромным, большая комната стала местом, где мы вместе могли проводить время. Итану нравилось демонстрировать свою крутость друзьям, поэтому ночевки продолжали быть частыми (они просто происходили у Мерри), а Мерри практически взял на себя заботу о моем ребенке, когда я была на работе по вечерам или ночам.

Раз или два в неделю мы могли ночевать у меня.

Но дом Мерри становился домом.

Это происходило намеренно. Он дал нам обоим ключи в тот день, когда закрыл сделку по покупке дома. В первую же ночь, когда мы остались у него, а это была первая ночь в доме с тех пор, как мы помогли ему переехать, мы обнаружили, что он купил Xbox, чтобы у Итана было все необходимое для того, чтобы чувствовать себя как дома. И он сказал мне собрать вещи для нас обоих, чтобы мы не таскали сумки туда-сюда постоянно.

— Устраивайся, детка. Ты и Итан, — прошептал он мне в темноте той первой ночи в его доме. — Думаю, пора уже забыть о ночевках.

Определенно он был прав.

Мой ребенок ради Мерри пойдет на край земли, как и Мерри ради моего сына.

Я просто не знала, что Мерри готов на это.

Но это оказалось приятным открытием.

И на следующий день я разместила нас там.

Сейчас же я отлично знала точку зрения Мерри.

И так даже лучше.

Я повернулась в его руках возле раковины и посмотрела на него сверху вниз.

— Ты хочешь Рождество, — прошептала я свою догадку.

— Да, — ответил он. — Не хотел ничего говорить, но раз Итан упомянул об этом и, кажется, он не против, значит, так тому и быть.

— Тогда мы встретим Рождество здесь. Я поговорю с мамой.

Он улыбнулся мне, и я увидела волнение на его лице, которое превратило моего крутого Мерри в Мерри, который может быть милым.

— Спасибо, детка, — пробормотал он, наклонился и прикоснулся своим ртом к моему. Выпрямляясь, Мерри проговорил: — Раз уж ты сегодня свободна, я схожу за елкой, и вечером мы ее украсим. У тебя есть время сходить за украшениями? Гирлянды? Что еще нам понадобится?

Было ли у меня время на выбор украшений в сезон рождественских покупок, когда население должно быть в наилучшем настроении, но по факту пребывало в худшем? И готова ли я пойти на это ради елки для нового потрясающего дома Гаррета Меррика у озера?

Я определенно была готова к этому.

— У меня есть время, — подтвердила я.

Он выглядел так, словно боролся со смехом, что говорило о том, что мне не удалось скрыть своего энтузиазма по поводу расписания на этот день:

— Дешевое дерьмо, детка. Только чтобы продержаться. У меня такое чувство, что в следующем году у меня будет больше рождественского дерьма, чем у кого-либо.

Мои новые захватывающие планы на день вылетели у меня из головы.

— Что? — спросила я.

Мерри не стал озвучивать свои ощущения по поводу того, что произойдет в следующем году, который, по моим предположениям, включал в себя мои и Итана рождественские вещи в его новом потрясающем доме у озера.

Вместо этого он стал властным.

— Сходи к Бобби. Спроси у Вай, можно ли воспользоваться ее скидкой. Купи пластиковые коробки с украшениями, те, двенадцать штук за доллар. Возьми парочку. И несколько гирлянд. Но не экономь на огоньках, детка. Гирлядны всегда должны быть хорошими. В следующем году мы придумаем, как использовать лишние гирлянды.

Я моргнула, и слова Мерри тут же вылетели у меня из головы.

— Двенадцать украшений за бакс? И всего пару коробочек? — спросила я.

— Сколько тебе нужно? — поинтересовался он в ответ.

— Не знаю. Ты возьмешь настоящую рождественскую елку или елку Чарли Брауна?

(«Рождество Чарли Брауна» — американский короткометражный рождественский рисованный мультфильм. Речь идет о маленькой и неказистой елочке — прим. переводчика).

Его голова дернулась назад, словно вопрос нанес ему оскорбление.

— Первое Рождество здесь с тобой, Итаном и Грейс, я не собираюсь покупать дерьмовую елку.

Это было мило.

Однако…

— То есть ты хочешь сказать, что я получу двенадцать украшений за доллар, две коробки, но ты купишь красивую елку. И я должна приобрести хорошие гирлянды, поскольку у тебя есть член, а у гирлянд вилка, и таков мир.

Мерри больше не был оскорблен.

Его губы подрагивали.

— Ты хочешь три коробки украшений? Да пожалуйста.

Тридцать шесть украшений на огромную елку.

Так не пойдет.

— Я получу то, что посчитаю нужным, — заявила я.

Веселье исчезло с лица Мерри.

— Серьезно, Шер, в следующем году у нас будет твое дерьмо, и нам не нужны украшения для двух елок.

Я вернулась к размышлениям о планах Мерри на предстоящий год.

— У нас будет мое дерьмо в следующем году?

— Да.

Я ждала, что еще он скажет. Но Мерри молчал.

— Я пропустила приглашение переехать к тебе? — спросила я.

Выражение его лица вновь стало веселым.

— Нет.

Я ждала, что он скажет еще.

Но он опять молчал.

— Ты собираешься украсть мои украшения, чтобы они остались у тебя на следующий год? — спросила я.

Его веселое лицо приблизилось.

— Нет, детка. Я сделаю две приличные ванные комнаты. Потом куплю мебель получше, потому что моя хреновая. После этого, когда мы все наладим и привыкнем друг к другу, и у меня будет хороший дом, который я смогу предложить своей женщине и ее мальчику, настоящий, удобный дом, я приглашу их переехать ко мне. Когда они согласятся, мне придется принять все ее вещи. Их очень много, и в том числе пятнадцать коробок с рождественским хламом. И не отрицай, что у тебя пятнадцать коробок, милая, потому что мы с Итаном вытащили все это дерьмо из твоего гаража, в процессе пересчитывая его.

Последнее он произнес быстро, потому что я уже открыла рот.

Но говорить Мерри не перестал.

— Итак, в заключение хочу сказать, что в следующем году мы заберем твое дерьмо сюда, так что нам не понадобятся дорогие вещи для елки, которая у нас есть в этом году.

— Главная спальня довольно большая, красавчик, — тихо проговорила я. — Мы могли бы поставить там елку в следующем году с нашими новыми украшениями.

Его выражение лица стало еще более забавным.

— Господи, Шери, никому не нужна елка в спальне.

— Но я хочу.

— Тогда купи то, чем хочешь украсить елку в этом году, а на следующий мы поставим елку в нашей спальне.

Я смотрела ему в глаза.

Это прозвучало сразу. Без колебаний, мгновенно. Прямо из уст Гаррета Меррика.

Я сказала ему, что хочу елку в спальне; он велел мне получить то, что я хочу.

Девушка, которая не мечтала, была достаточно умна, чтобы не хотеть. Она брала то, что могла получить, и на этом все заканчивалось.

И вот так, без колебаний, я захотела чего-то глупого.

И Мерри дал мне желаемое.

— Ты хочешь, чтобы мы переехали к тебе.

Мой голос был смешным — тихим, хриплым.

Его голос не был тихим или хриплым. Он был глубоким и каким-то недоверчивым, словно он не мог поверить, что я еще не догадалась об этом.

— Конечно, кареглазка. Я купил этот дом для тебя.

Мое горло внезапно сжалось.

Он…

Что?

Я продолжала смотреть на него, пока не выдавила из себя:

— Что?

— Дом больше, чем нужно мне, дороже, чем я хотел. Но тебе он понравился. Ты любишь воду. У Итана будет свое пространство. У нас свое. У нас есть место для совместной жизни. И есть пространство для расширения. И я купил его.

Я продолжала смотреть на Мерри, но в это время что-то произошло.

Он понаблюдал за мной немного, увидел изменение и сказал:

— Черт, ты опять собираешься плакать, да?

Я хлопнула его по плечу и огрызнулась:

— Я плакала один раз с тобой, Мерри. Один раз.

— Ну, на этот раз у меня нет времени на то, чтобы тебя успокаивать. Мне нужно отвезти Итана в школу.

Мне нужно отвезти Итана в школу.

Он отвозил моего ребенка в школу каждый день. Каждый день. Если только не уезжал рано утром на дело, что случалось редко, и это не оспаривалось.

Каждый день.

Утро теперь принадлежало нам троим, но школьные заботы были делами Мерри и Итана.

Я почувствовала, как влага появилась на моей щеке.

— Черт, — пробормотал он, глядя, как падает слеза.

— Перестань делать меня счастливой, — прошептала я.

Его глаза вернулись к моим, и в них заплясали огоньки.

Но ответил Мерри мне шепотом:

— Этого не случится.

— Ты должен раздражать меня на более регулярной основе, — мягко потребовала я.

Его тело начало дрожать, и голос тоже, когда он сказал:

— Этого тоже не будет.

— Ладно, тогда тебе пора идти, потому что я должна спланировать и воплотить в жизнь рождественскую тему в доме у озера, а этого не произойдет, когда ты стоишь здесь и ведешь себя потрясающе.

Он засмеялся и поцеловал меня.

Его смех оставил приятное послевкусие у меня на языке.

Самое лучшее.

— Ладно, ребята, — крикнул Итан. — Вы закончили со своей мерзостью? А то я ждал в коридоре целую вечность. Может, я и не хочу идти в школу, но уже третий год подряд стремлюсь к идеальной посещаемости, что включает в себя отсутствие опозданий, и если вы будете задерживаться, то все мне испортите.

Мерри разорвал поцелуй, и когда он это сделал, мои слезы уже высохли.

Это произошло потому, что поцелуй Мерри, как всегда, был хорош.

А еще потому, что мы с моим мужчиной стояли на его кухне в его доме у озера, который скоро станет моей кухней в нашем доме у озера, и смотрели друг на друга, смеясь над моим ребенком.

И я обнаружила, что в моей жизни стало очень много его. Смеха.

И теперь у меня не было места для слез.

Я стояла в магазине «Сад Бобби» в ее огромном рождественском отделе, который славился на весь Средний Запад. Он был таким огромным, что ей пришлось отвести под него половину магазина и половину парковки, так как у нее были массивные прочные палатки с подогревом, где выставлялось рождественское барахло.

Я находилась там уже сорок пять минут.

Но нашла то, что искала.

Я стояла, смотря на рождественскую елку, и была уверена, что куплю ее целиком — украшение за украшением, гирлянду за гирляндой — и использую в новом потрясающем доме Мерри у озера. Разноцветная в стиле бохо, со множеством ягод, кристаллов и украшений разного размера и форм, совершенно потрясающая.

Во всем магазине Бобби не было другой такой елки.

Но я присмотрелась к нескольким украшениям, и даже со скидкой Ви воссоздание этой елки обошлось бы в тысячу долларов.

Она идеально подходила для дома Мерри, так что мне было все равно.

Ладно, это была неправда. Она идеально подходила для меня (но мне было все равно).

Меня волновало другое.

Я достала телефон, ткнула пальцем в экран и приложила его к уху.

— Привет, детка. Что случилось? — добродушно спросила Вай.

— Как думаешь, Мерри сойдет с ума, если я куплю розовые и фиолетовые елочные украшения?

— Сколько?

— Много.

— Хорошо, тогда на сто процентов утвердительно, что он сойдет с ума.

— Черт, — пробормотала я, предполагая, что именно таким будет ответ.

— Скажем так, одно украшение, которое ты повесишь на внутреннюю сторону ветки расположенной близко к стволу, где большую часть его не видно, тебе сойдет с рук. Но больше? Ни за что на свете.

Я уставилась на елку.

— А как насчет канареечно-желтого? Или бирюзового?

— Нет и нет.

— Кружевные звезды?

Ее голос стал пронзительным то ли от умиления, то ли от неверия, то ли от того и другого вместе, когда она спросила:

— Вы знакомы с Гарретом Мерриком?

— Черт, — снова пробормотала я.

— Я думала, вы уже украсили дом.

— Мы украсили. Мой дом. Но сегодня утром решили, что будем встречать Рождество у Мерри. Так что мне нужна совершенно новая елка.

— Ооо, мило. Рождество у озера. Потрясающе.

Она не ошиблась.

— Искусственная елка? — спросила она.

— Не знаю. Он просто сказал, что купит елку. Это может означать что угодно.

— Он парень. Если сказал, что купит, значит, она будет настоящей, и ты будешь убирать сосновые иголки до февраля. А еще тебе придется долго уговаривать его не ехать куда-то и не рубить ее самостоятельно. Мой совет, детка? Сосредоточься именно на этом, но в первую очередь на том, чтобы уговорить его на искусственную елку, чтобы тебе не пришлось два месяца пылесосить хвою, не трать время на то, чтобы уговорить его на розовые украшения. Поверь мне. У тебя в постели задира, научись выбирать свои битвы.

У меня в постели был крутой парень. Я любила его. И хотела, чтобы все так и оставалось. Поэтому я должна была прислушаться к Вай. У нее был богатый опыт. Она вышла замуж за начинающего крутого парня, когда ей было восемнадцать, и он вырос в полноценного крутого мужчину, который, к сожалению, умер слишком рано. Затем она вышла замуж за еще больше крутого мужчину, который продолжал делать ей детей, когда она сама хотела сосредоточиться на том, чтобы ее второй дочери не сделал детей ее парень. И одновременно она следила за тем, как ее старшая дочь начала встречаться с крутым полицейским в Чикаго.

Да, мне стоит прислушаться к Вай. Она жила и дышала крутизной.

Как хочешь.

Мерри часто это говорил.

Мне и моему ребенку.

Я уставилась на елку.

Мало того, что в этом году она будет потрясающей, в следующем году станет еще более потрясающей в нашей спальне. Наша елка. Мерри и моя.

Как хочешь.

— Бобби разрешит воспользоваться твоей скидкой? — спросила я Вай.

— Ты ведь покупаешь розовые украшения? — поинтересовалась она в ответ.

— Мерри любит, когда я получаю то, что хочу, — сказала я ей.

— Да, — мягко ответила подруга. — Именно поэтому у меня есть новый лавандовый постельный комплект, на котором, по словам Джо, он будет спать только через свой труп. Но, опять же, именно поэтому ребенок Джо в моей утробе.

— Да, — ответила я, чувствуя, что теперь и у меня есть нечто подобное. Приняв решение, я пробормотала: — Это дерево обойдется в кругленькую сумму.

— Я позвоню Бобби. Посмотрим, что она сможет для тебя сделать.

— Спасибо, Вай.

— Без проблем, детка. Увидимся позже.

— До скорого.

Я сунула телефон в сумочку и двинулась к корзинам под елкой. Я наполняла свою тележку рождественскими вещами в стиле бохо, когда ко мне подошла Бобби.

Она посмотрела на корзину, потом на меня.

— Черт, я собиралась предложить тебе тридцать процентов вместо двадцати пяти, но если ты так набросишься в конце сезона, я дам тебе сорок. Просто скажи на кассе, что ты друг Вай, и Бобби дала сорок процентов. Если тебе нахамят, заставь их вызвать меня.

С этими словами она ушла.

А я ухмылялась, потому что сорок процентов — это гениально. Но это не делало задумку выполнимой. Мне еще нужно было купить гриль (на новоселье). Телефон (у Мерри треснул экран, и это сводило меня с ума настолько, что я не понимала, почему он остается таким спокойным. Я решила изменить это, выбрав для этого Рождество). Но на бохо-рождество в новом доме Мерри у озера, впервые с тех пор как я пользовалась кредитной картой, я сохраняла лимит на необходимые покупки.

Я также продолжала сокращать количество сладостей. Косметику я не покупала, поскольку собиралась у Мерри. Однако в наше первое Рождество с Мерри, чтобы побаловать своего мужчину, я пожертвую конфетами.

Полностью.

Я купила елочные игрушки для себя. Дорогие гирлянды для Мерри. Приобрела несколько подходящих гирлянд, чтобы повесить их на камин, потому что, если у тебя есть камин на Рождество, он должен быть украшен, и я была уверена, что смогу уговорить Мерри поверить в это.

Но даже я понимала, что перегибаю палку (но не могла остановиться), когда покупала рождественские кухонные полотенца.

Я грузила все это на заднее сиденье Эквинокса, когда услышала:

— Ты же знаешь, что разрушила мою жизнь?

Я остановила погрузку и посмотрела на Мию Меррик, которая стояла возле моей тележки, держа в каждой руке по горшку с пуансеттией.

Черт.

Почему?

Ну правда.

Почему?

Почему я не могла просто провести отличный день?

День, когда я проснулась в объятиях Мерри, а мой ребенок пребывал в безопасности и тепле под его крышей в новом потрясающем доме у озера с новыми окнами, двойными стеклопакетами и новой системой отопления.

День, когда Мерри приготовил нам блинчики и вместе с моим ребенком устроил мне разнос, каждую секунду которого я втайне любила (хотя и заставляла их считать себя раздраженной).

День, когда Мерри сказал, что хочет Рождества и чтобы мы переехали к нему.

День, когда я могла купить кучу рождественской ерунды, которая (в лучшем случае) покажется Мерри уморительно смешной, или (в худшем случае) Мерри ее возненавидит. В первом случае он просто поддразнит меня, а во втором — все равно позволит мне взять то, что я хочу.

Почему, я не могла отправиться с парковки магазина «Сад Бобби» в продуктовый магазин, купить тюбик готового теста для рождественского печенья (тесто для печенья не было конфетами, так что оно не считалось) и немного чипсов (потому что наши запасы источились окончательно), пойти домой, испечь рождественское печенье для моих мальчиков и украсить елку, которую мой мужчина (и, возможно, мой ребенок) будет ненавидеть?

Почему?

Почему все не может быть просто так, без всяких заморочек?

— Миа, правда, сегодня хороший день, и я не… — начала я.

Она придвинулась ко мне ближе (что мне нравилось еще меньше, чем ее присутствие вообще) и прервала меня.

— Сегодня хороший день? Правда, Шер? Хороший день для тебя? Как же тебе повезло. Потому что и сегодня, и вчера, и последние три месяца были для меня дерьмом… — ее лицо исказилось, прежде чем она закончила: — Из-за тебя.

Неудивительно, что Мерри ушел от нее. Она была занозой в заднице.

— Если ты считаешь, что мне повезло, детка, то… — я попыталась снова.

Но многого не добилась.

— Считаю ли я, что тебе повезло? — огрызнулась она. Ее взгляд скользнул по моей машине и вернулся ко мне, а голос значительно понизился, когда она спросила: — Мерри нужны рождественские украшения для его нового дома?

Ладно, хорошо.

С меня хватит. Все это мне не нужно, и я не собиралась больше терпеть.

Так что этому стоит положить конец.

— Ты заблуждаешься, думая, что я причина всех твоих проблем, и это твоя проблема, Миа. Я тут ни при чем. Занимайся этим в другом месте, — заявила я.

— Заблуждаюсь? — спросила она, подходя еще ближе. — Разве это не ты трахаешься с моим мужем?

— Нет. Я трахаюсь с Гарретом Мерриком, который не является твоим мужем. А теперь отойди, — потребовала я.

Она не отошла.

— Он вернется ко мне, — заявила она.

— Как скажешь, — пробормотала я, взялась за ручки последней сумки в тележке и положила ее в машину.

— Вернется. Он вернется. Есть мы с ним, и все это знают, — продолжала говорить она.

— Правда? Ты так глубоко погрузилась в фантазии? Как грустно.

Эта фраза мне не принадлежала.

Я повернула голову на новый голос.

А когда я увидела, кто за ним стоит, то замерла на месте.

Я сделала это потому, что к нашей компании присоединилась Сьюзи Шепард.

И ее кошачьи, как у стервы из преисподней, глаза были устремлены на Мию.

Я не знала Сьюзи. Совсем. Она никогда не заходила в бар отчасти потому, что была бывшей Колта, отчасти потому, что ее похитил Деннис Лоу и стрелял в нее, когда она была заложницей, а отчасти потому, что все в городе знали, что она продала свою историю, из-за чего остатки безумного путешествия Лоу продлились гораздо дольше.

Кроме того, она была известна всему городу как бездушная, эгоистичная, избалованная стерва.

Об этом свидетельствовал тот факт, что она и ее подружка-стерва Тина Блэкстоун (которая, к сожалению, заходила в «Джей энд Джей», поскольку эта сучка не давала чаевых) сеяли хаос по всей округе самыми разными способами, что, казалось, стало их миссией.

В число их деяний входило направление своих чар на женатых мужчин (и, к сожалению, поскольку Сьюзи была очень привлекательной, ей это удавалось). Они злобно сплетничали с теми немногими друзьями, которые у них были, и распространяли эти сплетни так далеко и широко, как только могли, даже если все это было ложью. Они легко и часто ссорились с теми, с кем вздумается (дошло до того, что Сьюзи занялась этим с Вай прямо на глазах у Кэла, которого Сьюзи трахала, о чем она поделилась с Вай прямо на глазах у Кэла).

Все в городе ненавидели ее.

Я знала ее только потому, что видела ее фотографии вместе с репортажами о бесчинствах Лоу. А еще то и дело встречала ее в городе.

Но по большему счету я точно знала одно: если твой день был наполнен счастьем и светом или был самым ужасным дерьмом, Сьюзи Шепард могла омрачить его в геометрической прогрессии.

Черт.

— Твое мнение здесь не нужно, Сьюзи, — огрызнулась Миа.

— Ты здесь не нужна, Миа, — огрызнулась Сьюзи, а затем посмотрела на меня, с отвращением вскинув руку. — Я серьезно. Грубость. Отлично. Но это же Рождество. — Она покачала головой. — Однако некоторым все равно.

Я в шоке уставилась на Сьюзи.

А вот Миа — нет.

Она полностью повернулась к ней и сказала:

— У меня был личный разговор с Шер.

— Ты предъявляла свои права на Меррика. Опять. Я не понимаю, Миа. Мужчина уже настолько переболел тобой, что тебе должно быть стыдно. Я имею в виду, — она дернула головой в мою сторону, — что она уже почти переехала к нему. Она стоит на парковке Бобби, ее багажник полон рождественских украшений, которые они собираются повесить на елку в его новом доме и, возможно, трахнуться под ней, а ты лезешь к ней прямо здесь. — Она покачала головой и заключила: — Это не стыдно, это просто печально.

Я наблюдала за всем происходящим с некоторым очарованием, одновременно делая мысленную пометку найти время, чтобы трахнуть Мерри под нашей новой рождественской елкой в стиле бохо.

— Твое мнение нежелательно, — отмахнулась Миа.

— Просто пытаюсь помочь сестре сохранить лицо, — сказала Сьюзи с фальшивой заботой. — Не понимаю, почему ты до сих пор не уехала из города.

— Ты спрашиваешь меня об этом? — ответила Миа.

Сьюзи пожала плечами.

— Да. Эти слова вырвались у меня изо рта две секунды назад.

Миа решила, что с нее хватит, и заявила об этом, сказав:

— Просто уходи. Это не твое дело.

Я приготовилась, когда Сьюзи вдруг сделала два шага вперед, оказавшись прямо вплотную к Мии, и прошипела:

— Это мое дело. — Она подняла руку и ткнула пальцем в мою сторону. — Она счастлива. Он поимел ее, но теперь она наконец-то счастлива, а ты на этой чертовой парковке мешаешь ей. Так что это мое дело, Миа. Держись подальше от нее, а то обнаружишь меня по близости. И, малышка, чтобы ты знала. Твои кошачьи коготки могут жалить, но если перейдешь мне дорогу, я тебя разорву.

Вот это да!

Сьюзи бросилась на защиту.

Меня.

— Так что, вы стали сестрами по несчастью по имени Деннис Лоу? — Мия огрызнулась.

— Да, — прошептала Сьюзи. — Именно так. Мы не желали этого, но так произошло. И, на всякий случай, если ты еще не поняла, раз уж так обстоят дела, не смей попадаться у нас на пути.

Ого.

Сьюзи точно не шутила.

Касательно меня.

Я пыталась осмыслить это и свои чувства, когда что-то вновь привлекло мое внимание. Это произошло потому, что глаза Сьюзи поднялись от Мии, и она напряглась.

Заметно.

Сьюзи заметно напряглась, и я увидела, как кровь отхлынула от ее лица.

Затем она начала отступать.

Ее рот шевельнулся.

И еще раз.

Но с губ не сорвалось ни звука.

— Что? — спросила я.

Ее рот зашевелился, и снова не было слышно ни звука.

— Сьюзи, ты в порядке?

Она посмотрела на меня.

Затем закричала:

— Бежим!

И в этот момент раздались выстрелы.

Гаррет

— Розовые.

Гаррет стоял в очереди в кофейне «У Мими» и обернулся, заметив позади себя Кэла, его спящего и пристегнутого к груди сына, его маленькую девочку в коляске, в полудюйме от лица которой болтался брелок в виде грузовика Кэла. Который и стал явным объектом восхищения.

— Что? — спросил он.

— Розовые, — повторил Кэл и посмотрел на Майка, стоящего рядом с Гарретом, его глаза чертовски весело блестели.

Черт.

— И, как я слышал, немного фиолетового, — продолжил Кэл.

— О чем ты говоришь? — спросил Гаррет.

— Вай доложила. Об украшениях для твоей елки. Держись, парень. Шер тебя испытывает, — сказал ему Кэл.

Розовые рождественские украшения.

Такие вообще производятся?

— Именно так они и поступают, — пробормотал Майк.

Гаррет повернулся к напарнику.

— Как они поступают?

— Испытывают тебя, — сказал Майк.

— О чем ты говоришь? — спросил Гаррет.

— Розовые украшения. Фиолетовые простыни. Дерьмо для кухни, которое тебе не нужно, — ответил Кэл вместо Майка. И он еще не закончил. — Подожди, пока не начнется дискуссия о том, кто какой счет оплатит. Вай не давала мне покоя, брат. Если Шер вцепится в тебя зубами, и если ты хоть немного уступишь, она получит твои яйца и будет платить по ипотеке.

Блядь.

— И подушки, — продолжал Кэл. — Так много подушек, что это граничит с безумием. Они купили несколько на лето. Потом, по какой-то богом забытой причине, они меняют их на зимние. Они добавляют несколько на Хэллоуин. День благодарения. Рождество. — Он покачал головой, но его глаза все еще были полны веселья. — Они используют это дерьмо, чтобы проверить тебя. Проверяют, насколько крепко держат твой член.

Гаррет уставился на него.

Анжела покрутила в воздухе отцовский брелок и крикнула:

— Мэй-мэй!

Это означало «Мерри».

Он ухмыльнулся, наклонившись, чтобы коснуться пальцем кончика ее носа.

— Привет, милая.

Когда он выпрямился, девочка повернулась, пытаясь разглядеть отца.

— Хочу Мэй-Мэй!

Кэл наклонился над коляской.

— Мерри работает, детка. Сегодня у тебя будет папа.

— Папочка! — закричала она, явно не особо расстроенная тем, что Гаррет не смог ее взять, и на ее хорошеньком личике засветилась широкая улыбка.

— Просто забудь, мужик, — посоветовал Майк Гаррету, и тот повернулся к напарнику, когда Майк двинулся вперед в очереди. — Я имею в виду розовые украшения. Просто позволь ей взять их.

Кэл наклонил голову в сторону Майка.

— Вот так. Смирись. Прими удар. Если будешь драться из-за розовых украшений и фиолетовых простыней, она может отпустить твой член. — Он усмехнулся. — А ты этого не хочешь.

— У Шер бусы служат дверью в шкаф, — сказал Гаррет Кэлу.

Кэл благоразумно кивнул, все еще ухмыляясь.

— Угу. Ты в деле, брат.

— Я хочу сказать, кому какое дело? — спросил Мерри. — Ей это важно. Я только разобрался с одной, заполучив ту самую. Так что если она хочет розовые украшения, а у меня нет никаких предпочтений относительно рождественских украшений, кроме как иметь их, то какая разница? Если это сделает ее счастливой… — пожал он плечами.

Кэл свел брови, словно не мог понять, о чем говорит Гаррет.

Гаррет усмехнулся, когда зазвонил его телефон.

Он вытащил его, посмотрел на экран, решил, что завтра, блядь, наконец-то пойдет и купит новый телефон, и ответил на звонок Салли.

— Привет, Сал.

— Мерри, брат, только что поступил вызов. Заявили о стрельбе. Парковка у магазина «Сад Бобби».

Гаррет замер.

Не потому, что стреляли.

А из-за тона Салли и из-за того, что Шер в тот день собиралась к Бобби.

— Сал, — прошептал он, все внутри него замерло.

— Ужасно, что приходится это говорить, но я должен. Поступили сообщения о том, что стрелок похитил Шер.

Мерри резко повернулся и направился к двери.

— Ты с Колтом? — спросил он Салли.

— Мерри, — позвал Майк.

— Мы направляемся туда, — сказал ему Салли. — Колт немного… — он не закончил.

Да и не нужно было.

Гаррет знал, что происходит с Колтом.

То же самое, что и с ним.

Вот только она принадлежала ему, а Колту была другом.

Шер принадлежала ему.

И ее похитили.

Чертово похищение.

То, что происходило с Колтом, во много раз сильней отражалось в Гаррете.

— Мы тоже направляемся туда, — сказал Гаррет и выскочил за дверь.

— Мерри, черт возьми, какого хрена? — закричал Майк.

— Что еще известно? — спросил Гаррет у Салли.

— Ничего. Вызов поступил только что. У Бобби столпотворение. Туда отправляются отряды. Если до твоего приезда что-то узнаю, наберу, — ответил Салли.

— Созвонимся, — отрезал Гаррет, стоя у водительской двери служебного седана. Он посмотрел на Майка, который огибал капот. — Ключи, — потребовал он.

Сегодня не его день, чтобы садиться за руль.

— Гаррет, что происходит? — резко спросил Майк.

— У Бобби стреляли, и, по предварительным данным, стрелявший взял Шер.

— Что? — переспросил Майк, остановившись рядом с Гарретом.

— Что? — прорычал Кэл, и Гаррет бросил взгляд на тротуар, где находились Кэл и его дети.

Он снова посмотрел на Майка.

— Ключи.

— Ты не поведешь машину, брат, — тихо ответил Майк.

Гаррет наклонился к нему.

— Отдай мне эти чертовы ключи.

— Обойди машину, Мерри. Я сам сяду за руль, — ответил Майк.

Они столкнулись взглядами.

На полсекунды.

Потом Гаррет трусцой побежал вокруг машины, чтобы они могли добраться до Бобби.

Шер

Я лежала на заднем сиденье машины, а мои руки были стянуты за спиной. И я смотрела на профиль Уолтера Джонса, который вел машину.

— Ты ведь не бывший сотрудник ФБР, правда? — прошептала я.

Он ничего не ответил.

— Ты не бывший сотрудник ФБР. Ты один из тех больных ублюдков, которые возбуждаются от всего, что связано с Деннисом Лоу, — догадалась я.

— Заткнись, бл*дь.

Так и есть.

Боже.

Это он.

И я была у него.

— У меня есть ребенок. И мама. У меня есть мужчина. И у меня есть жизнь. Повторяю, у меня есть ребенок, — сказала я ему.

— Заткнись, бл*дь.

— Ему одиннадцать.

Я скатилась на пол, когда он внезапно остановил машину, боль пронзила мое плечо и бедра.

Когда я повернула голову, чтобы посмотреть вверх, он уже облокотился на водительское сиденье, направив на меня пистолет.

— Я сказал, — прошептал он, — заткнись на хрен.

Я заткнулась.

Он подождал.

Потом развернулся и взялся за руль.

Гаррет

— Она не убежала.

Гарретт стоял на парковке Бобби вместе с Колтом, Майком и Салли и слушал рассказ Сьюзи Шепард, Мия стояла рядом с ней, но не вплотную. Обе они были напуганы до чертиков, но, как ни странно, именно Сьюзи собралась с духом, чтобы сообщить о случившемся.

Он попытался не отводить взгляд от Сьюзи, но не смог.

Его взгляд метнулся к задней части Эквинокса. Багажник был поднят.

Она загружала сумки, когда Миа столкнулась с ней. Ее прервала его чертова бывшая жена, а затем похитил неизвестный мужчина с оружием.

Он насчитал шесть пакетов.

Шесть, черт возьми.

Она была рада Рождеству. Рождество с ним и ее мальчиком.

Розовые украшения.

— Но было уже слишком поздно. Он был рядом с ней. Подкрался сбоку к ее машине. Она не видела его, потому что занималась Мией, а я не видела его, потому что тоже была занята. У Шер не было времени бежать, — закончила Сьюзи, и Гаррет оглянулся на нее.

— Весело, — прошептала Миа.

Подбежал Эйб.

— Транспортное средство объявлено в розыск. Устанавливаются блокпосты. Всех вызвали. — Его взгляд упал на Мерри. — Всех, чувак. Их ищут.

Несмотря на то, что мужчина сделал три выстрела в воздух, чтобы продемонстрировать свою точку зрения, и все разбежались, Сьюзи удалось взять себя в руки и разглядеть, к какой машине мужчина подвел Шер. Марка, модель, но номера не было.

Теперь объявлен розыск.

— Мерри, — снова прошептала Миа.

— Опиши его еще раз, — обратился к Сьюзи Гаррет.

— Темные волосы. Редеющие. Седые. То же самое с козлиной бородкой, — описала она. — Хорошая одежда. Голубая рубашка, хорошие джинсы, хорошая кожаная куртка. Он немного полноват, но это ему шло. — Она взглянула на Колта, а затем вернула свое внимание к Мерри. — Ты знаешь мой тип, поэтому, чтобы быть полезной замечу, я бы не стала с ним трахаться. Он слишком мал ростом, в нем нет ничего особенного, и он явно психопат, раз стреляет в воздух на парковке гребаного садового магазина.

Гаррет повернулся к своему напарнику.

— Найди Райкера.

— У тебя что-то есть? — спросил Майк.

— Просто найди Райкера.

Майк кивнул и отступил назад, доставая свой телефон.

Он посмотрел на Колта и Салли.

— Позвоните Уоррену. Новаковски. Узнай, был ли Уолтер Джонс агентом ФБР.

— Господи, Мерри, ты думаешь…? — начал Колт.

Гаррет оглянулся на Сьюзи.

— Ты сказала, что его машина похожа на арендованную?

Она кивнула.

— Я видела табличку. Не очень хорошо ее разглядела, но там не значилось имя продавца, а было написано «прокат». Я только не разглядела, какая компания.

Гаррет повернулся к Колту.

— Описание совпадает, Колт.

— Я позвоню Новаковски, — пробормотал Салли. — Ты свяжись с Уорреном.

Они достали свои телефоны.

— Мерри, — прошептала Миа.

Услышав, как она повторила его имя, он почувствовал, как его передернуло. Это был удар прямо в сердце, маленький, но незначительный, который пронесся по всему телу и взорвался в мозгу.

Задыхаясь от этого взрыва, Гаррет повернулся к ней и прорычал:

— Не сейчас, Миа!

Ее бледное лицо стало пепельным.

— Ты любишь ее, — продолжала шептать она.

— Господи, черт, — выругался Гаррет, разворачиваясь, чтобы увеличить расстояние между собой и бывшей, не говоря уже о том, чтобы добраться до проклятой машины и найти свою женщину, и при этом приказывая застывшему Марти: — Убери от меня эту суку.

Он не мог сойти с ума. Он должен был держать все под контролем. Если потеряет рассудок, то не сможет использовать его для поиска своей женщины. А когда он найдет ее, то не сможет быть рядом с ней.

Он должен был прийти в себя.

— Миа, если бы ты… — начал Марти.

— Я собираюсь искать ее.

Гаррет обернулся на слова своей бывшей жены.

— Я собираюсь искать ее, — снова заявила она.

Она подняла подбородок и схватила Сьюзи за руку.

Миа Меррик, избалованная богачка, держит за руку Сьюзи Шепард, а Сьюзи — избалованная стервозная девчонка.

— Я и Сьюзи. Мы с Сьюзи пойдем искать Шер, — продолжала она.

Сьюзи отдернула руку и с отвращением посмотрела на Мию, требуя ответа:

— Ты сошла с ума?

Мия подняла глаза на Сьюзи.

— Ты сказала, что вы сестры.

Шер и Сьюзи — сестры?

— Да, но я не собираюсь делать с тобой ничего такого. Мне нечего доказывать. И вообще, было бы неплохо, если бы ты позволила людям, которые знают, что делают, выполнять свою работу без твоего вмешательства, — ответила Сьюзи и посмотрела на Гаррета. — Мы закончили?

— Держи телефон поблизости, — сказал ей Гаррет.

Она кивнула, бросила взгляд на Мию и ушла.

— Что ж, тогда я буду искать ее сама, — заявила Миа.

— Если ты помешаешь поискам, клянусь, мать твою… — начал Гаррет.

— Я хочу помочь, — ответила она.

Она хотела доказать свою правоту. И разыграть спектакль.

И сейчас было не время, это было чертовски не смешно.

— Тогда, может, ты заткнешься и пойдешь домой? — спросил Майк, прижимая телефон к уху и глядя на Мию с раздражением.

Она с удивлением посмотрела на Майка, потом на Гаррета.

— Ладно. Может, я просто пойду домой, — нерешительно заявила она, внимательно наблюдая за Гарретом.

— Хорошее решение, — пробормотал Колт.

Она посмотрела на Колта, потом снова на Гаррета.

У нее не было ни поддержки, ни опоры, никто не давал понять, что думает о Мерри и Мии. Или что им вообще нравится Мия, с Мерри или без.

И от Гаррета она не видела ничего.

И вот, наконец, он получил то, чего ждал.

Для нее это было слишком, она сдавалась.

Это было написано на ее лице. Выражение, которое он видел много раз за долгие годы и неоднократно пропускал.

Но сейчас оно не прошло мимо него.

Ему просто было все равно.

— Я просто… надеюсь, с ней все в порядке, Мерри, — сказала она.

— Неважно, — пробормотал он, отворачиваясь.

Как только он это сделал, она исчезла из его головы.

Он пошевелился, пробормотав:

— Майк.

Майк посмотрел в его сторону. Прижав телефон к уху, он двинулся к Мерри.

Гаррет достал телефон и позвонил отцу.

— Привет, Гаррет, сынок, — ответил Дэйв, говоря быстро. — Эрни все слышал. Таннер позвонил мне сразу после того, как Эрни обо всем узнал. Таннер вышел. Я тоже. Эрни и Спайк на улице. Не волнуйся. Мы найдем эту машину.

Отец и его отставные дружки из полиции не были нежелательным дополнением к поискам.

Но ему нужно было кое-что еще.

— Дерьмо становится все круче, папа. Еще рано, уроки еще не закончились, и я ценю, что ты ищешь Шер. Но мне нужно, чтобы кто-то занялся Итаном. Итаном и Грейс.

Остановившись у машины, он заглянул через крышу и увидел, что Майк все еще прижимает телефон к уху, но подал сигнал.

— Я позвоню Рокки, — сказал ему Дэйв.

— Рокки на занятиях.

— Она что-нибудь придумает, Гаррет. Тебе нужны люди на улицах, а не я, держащий Грейс за руку.

Его отец был прав.

Ему нужны были люди на улицах.

Ему нужно было найти эту машину.

Ему нужно было найти Шер.

Черт, голова раскалывалась.

— Позвони Рокки, папа, — приказал он, открывая дверь и садясь в машину.

— Понял, сынок.

Он отнял телефон от уха, чтобы отключиться, когда услышал, что отец зовет его по имени.

— Да? — спросил он, вернув телефон на место.

— Мы найдем ее, — тихо сказал отец.

Они найдут. Обязательно найдут.

Они должны были.

Ради Итана. Ради Грейс.

Ради Гаррета.

Они должны были найти ее.

Он не мог думать об этом иначе.

Он не мог думать о том, что она не будет стоять за стойкой бара в «Джей энд Джей», когда он войдет. Он не мог думать о том, что ее там не будет, что она не будет притворяться, будто раздражена тем, что он и ее ребенок не дают ей покоя из-за блинчиков. Он не мог думать о том, что потеряет ее сладость. Никогда больше не увидит ее милое поведение.

Он не мог думать о том, что не будет просыпаться каждое утро с ее красотой.

Он не мог думать о том, что никогда не увидит ее взгляд, который говорил, как сильно она любит его.

И о том, что потеряет то, что потерял его отец, что он никогда не сможет вернуть это, и ребенок, которого она сделала и которого он любил, тоже не сможет.

Он не мог думать об этом.

Если он это сделает, его голова взорвется.

Или сердце остановится.

И если такое случится, он не сможет помочь найти ее.

— Да, папа. Нужно позвонить, нужно сделать кое — что. Созвонимся, хорошо?

— Хорошо, сынок.

Он отнял телефон от уха, когда Майк отъехал.

— Райкер не отвечает.

— Черт, — пробормотал Гаррет.

— Позвонил Таннеру. Таннер тоже пытался до него дозвониться. Тоже нет ответа.

В поведении Райкера не было ничего необычного.

Просто оно раздражало, потому что им нужны были все, кого они могли заполучить.

— Он не сообщил о Джонсе, — сказал Гаррет Майку. — Не знаю, где он его нашел. Не знаю, где он остановился. Не знаю, что он сделал, чтобы его не стало. Знаю только, что он исчез, и Шер ничего не слышала. До сих пор.

— Мы не знаем наверняка, что это тот парень, Мерри, — заметил Майк.

Не знаем.

Он не получал насчет Уолтера Джонса ни малейших предчувствий. Он не получил на него никаких сведений, кроме полицейских данных.

По правде говоря, пока они не просмотрели записи с камер Бобби, им приходилось думать, что это может быть кто угодно. Возможно, Деннис Лоу не имеет к этому никакого отношения. Может, кто-то сорвался на Рождество, потому что потерял работу и не смог позволить себе подарки. Или изменил жене, и она его выгнала, ему стало плохо и захотелось заставить какую-то женщину заплатить. Или в голове что-то переклинило, и он пошел на парковку проклятого садового магазина и похитил женщину.

Это мог быть кто угодно.

Любой, у кого теперь Шер.

Его кровь начала закипать.

Мерри поднял руку и прижал три средних пальца ко лбу, причем сделал это достаточно сильно.

— Она сильная, брат, — мягко сказал Майк.

Гаррет прижал пальцы сильнее.

Из рации доносились разговоры. Мужчины и женщины выходят, докладывают о прибытии. Проверяют парковки. Проезжают по улицам. Офицеры, не находящиеся на службе, из Эйвона, Дэнвилла, Плейнфилда, все были в сборе. Стрельба и похищение женщины. Она принадлежит копу. Братство объединялось.

— Я люблю ее, — сказал Гаррет своим коленям, сильнее вжимая пальцы в лоб, сдерживая ярость и стараясь не разлететься на части.

— Я знаю, что любишь, Мерри.

— Собираюсь сделать с ней ребенка, — сказал он своему напарнику.

— Да, собираешься.

— Дадим Итану братьев и сестер.

— Да, Мерри.

— Никогда не хотел этого. Ни с кем, Майк. Никогда не хотел ничего подобного ни с кем, кроме Шер.

— Оставайся со мной, брат. Хорошо? Оставайся со мной.

Гаррет перевел дыхание.

Он не увидит бордовый Форд Таурус, если глаза будут опущены вниз.

Он опустил руку и поднял голову.

На его телефон пришло сообщение.

Он вытащил его и посмотрел на треснувший экран.

«На улице. Вай хочет знать, займутся ли Итаном».

Кэл.

«Им занимаются. Грейс тоже. Они у Рокки», — ответил Гаррет.

«Кто-то должен вытащить голову Райкера из его задницы. Он не отвечает. Ему нужно участвовать в этой охоте», — отозвался Кэл.

«Мы займемся этим», — ответил Гаррет.

Больше Кэл ничего не прислал.

Майк сел за руль.

Гаррет сканировал улицы и слушал поступающие сообщения, одновременно отправляя сообщение Райкеру о том, что Шер пропала и нужно, чтобы он сообщил о себе.

Отправив сообщение, он вышел из переписки с Райкером и перешел к строке под сообщением Кэла, открывая переписку.

«Итан в безопасности в школе. Он сообщил, что у нас почти закончились Принглс. Займешься этим?» — его сообщение для Шер.

«Твое желание — закон», затем полдюжины поцелуйчиков, еще полдюжины сердечек разных цветов, в конце трилистник и голова курицы.

Это уже Шер отвечала ему.

Гаррет крепко зажмурил глаза, когда боль пронзила его мозг.

Затем он открыл их и снова принялся осматривать улицы.

Шер

— Мне надо подойти к нему.

— Если ты будешь делать то, что я тебе не велю, то окажешься рядом с ним.

Я уставилась на большое, мощное, тело Райкера, распростертое на полу.

В глаза ударила влага.

Вокруг него на линолеуме скопилась кровь.

Очень много.

Слишком много.

Слишком много крови Райкера по всему полу моей проклятой кухни.

Гаррет

Он ответил на звонок Колта.

— Новости от Новаковски, — сообщил Колт. — Уолтер Джонс был профайлером в ФБР. Теперь он фрилансер. А еще сейчас он до смерти зол, что Новаковски позвонил и прервал его игру в гольф на каком-то поле в Аризоне, сообщив, что какой-то парень выдает себя за него в Индиане.

— Черт, — прошептал Гаррет.

Он должен был проверить. Он должен был проверить это дерьмо.

И опять же, человек, который забрал Шер, хорошо выполнил подготовку. Как глубоко пришлось бы копнуть, чтобы вывести его на чистую воду.

И тем не менее.

Черт.

— Только два агентства по прокату автомобилей в районе аэропорта Индианаполиса имеют в своем парке бордовые Форды Таурусы. Ребята проверяют, какие сейчас на руках и у кого именно. В них установлены маячки, поэтому мы получим геоданные на те машины, которые арендованы. Все еще проверяем другие агентства, не находящиеся в аэропорту. Я доложу о результатах, — продолжил Колт.

— Хорошо, — пробормотал Гаррет.

— Джейк просмотрел записи с камер на парковке Бобби. Они получили изображение этого парня. Изолировали его. Джейк делает все возможное, чтобы дать нам что-то, что можно использовать. Он отправит все, что получит, на твой телефон. Сообщи нам, тот ли это парень, который приходил к Шер и представлялся Джонсом.

— Понял.

— А Феб хочет, чтобы ты знал, что она, Джеки, Вай и Дасти сейчас с Рокки у Грейс. Рокки решила, что будет лучше, если она заберет Итана из школы. Поскольку Джеки числится среди тех, кому позволено забирать Итана из школы, она помогла. Просит тебя держаться, — закончил он.

Гаррет подумал об Итане.

И о Грейс.

Еще один всплеск боли в голове.

— Спасибо, Колт, — выдавил он из себя.

— Дам знать, когда узнаю больше. Созвонимся.

Колт повесил трубку.

— Они пришлют изображение парня, — сказал Гаррет Майку, пока они ехали.

— Хорошо, — пробормотал Майк.

Через минуту Джейк прислал ему изображение по электронной почте.

Это был человек, который представился Уолтером Джонсом.

Он сообщил об этом Джейку. Конни в диспетчерской передала это всем участникам охоты. И Джейк разослал письма с изображением по всему отделу.

Теперь они знали, что он не тот человек, за которого себя выдавал.

Оставалось надеяться, что он не знал о маячке в машине и не сумеет его отключить. Хотя, если он провел собственное расследование касательно бывшего агента ФБР, за которого себя выдавал, то должен знать о маячках.

Поэтому, кроме того, что они знали, что он не тот, за кого себя выдавал, они не знали ни хрена.

И главное, что было им не известно, где он, блядь, находится.

И где была Шер.

И где должен быть Гаррет, чтобы позаботиться о своей кареглазой девочке.

Шер

— Что с ним?

— Заткнись.

— У него сильное кровотечение. Что с ним?

Уолтер Джонс перестал судорожно открывать и закрывать шкафы на моей кухне и повернулся, потрясая пистолетом в мою сторону.

— Заткнись.

— Он мой друг, — прошептала я.

— Он засранец, — ответил Джонс. — Не хочешь, чтобы я был в твоем городе, попроси по-хорошему. Не надо приходить и лезть в мое дерьмо. Ты лезешь в мое дерьмо, я лезу в твое. — Он направил пистолет на тело Райкера на полу, а затем повернул его на меня. — Что с ним не так, так это то, что я залез в его дерьмо. А это значит, что в нем три пули.

О, черт.

О нет.

Райкер.

Лисса.

Алексис.

Черт!

— Позволь мне подойти к нему, пожалуйста, — умоляла я, не зная, что буду делать, даже позволь он мне.

Мне просто нужно было быть с Райкером.

Я должна была сделать это для Райкера.

И мне нужно было узнать, жив ли он.

Джонс продолжил открывать и закрывать шкафы.

— Просто заткнись.

Я замолчала и посмотрела на Райкера, сидя на стуле за кухонным столом, на который Джонс усадил мою задницу.

Я была слишком далеко. И не могла видеть, дышит ли Райкер.

Я подпрыгнула, когда что-то грохнуло.

Джонс вытряхивал все мои вещи с полок на пол. Миски, тарелки, кувшины — все грохалось на пол, разбивалось, осколки летели во все стороны, задевая Райкера.

Годы находок на дворовых, гаражных распродажах, в антикварных магазинах, миски для хлопьев моего ребенка, тарелки, которые Мерри всегда выбирал, когда готовил нам вафли или блины.

Моя жизнь рухнула на пол, а осколки падали на моего друга Райкера.

Гребаный ублюдок.

— Что ты ищешь? — огрызнулась я.

— Камеры, — пробурчал он.

Какого хрена?

— Камеры? — переспросила я.

Он повернулся ко мне.

— Этот маленький проныра устанавливал камеры?

— О чем ты говоришь?

— Этот проныра. Нет, не проныра. Крыса. Он установил камеры?

Меня осенило.

— Райан? — нерешительно спросила я.

— Да, — выдохнул Джонс. — Крыса. Крыса, которая привела их к Деннису. Он. Он любит наблюдать. Он хотел бы наблюдать за тобой. Он установил камеры?

Я посмотрела на мужчину, тяжело дыша.

— Райан в порядке?

— Он в таком же порядке, как и этот парень. — Он дернул головой в сторону Райкера.

О, черт.

О нет.

Райан.

Мои глаза стали влажными.

— Ты застрелил его? — прошептала я.

— Он мертв.

Мертв.

Райан.

Я уставилась на Уолтера Джонса.

Слеза упала.

Я должна была знать.

Я должна была знать, учитывая, как развивалась моя жизнь.

Я должна была знать, что всегда будет место для слез.

Гаррет

Зазвонил телефон.

Он посмотрел на экран.

Это был Рокки.

Он вздохнул и ответил на звонок.

— Дорогая, если это не касается Итана, то сейчас не…

— Мерри? — Итан прервал его.

Боль накатила волной, проникая в мозг.

— Привет, приятель.

— Рокки не знает, что я пользуюсь ее телефоном. Я стащил его. Но я должен был… должен был… — он шумно вздохнул. — Могу я поехать в участок? Может, Таннер сможет приехать и забрать меня. Я просто… я просто хочу… посидеть в участке.

Черт, его голос был напуганным.

Его мальчик был напуган.

Боль пронзила мозг Гаррета, и он сдержал ярость.

— Тебе лучше быть там, где ты сейчас, парень, — сказал ему Гаррет.

— Я знаю, но…

— Итан, дружище, я должен заниматься тем, чем занимаюсь. Таннер помогает. Майк. Кэл. Колт. Сал. Мой отец. Все. Так что за твоей бабушкой некому присмотреть, кроме тебя. Мне нужно, чтобы ты присматривал за Грейс. Ты можешь сделать это для меня? Присмотреть за твоей бабушкой?

— Да. — Его голос оборвался, а зрение Гаррета затуманилось. Он слушал, как Итан прочищает горло, прежде чем сказать: — Да. Я могу это сделать. Я могу присмотреть за бабушкой.

— Хорошо, дружище. Скоро увидимся, хорошо? Скоро увидимся, приятель. Ты меня слышишь?

Итан ответил слабо и едва различимо:

— Слышу, Мерри.

— Держись, Итан, — мягко приказал Гаррет. — Ты нужен мне сильным, хорошо? Прежде чем ты вернешься к бабушке, соберись. Вернись к ней сильным. Она наверняка напугана. Ты должен позаботиться о ней, ясно?

Итан не ответил.

— Все хорошо? — спросил Гаррет.

Он услышал, как Итан снова прочистил горло, и его голос стал намного тверже, когда он сказал:

— Я понял, Мерри. Мне нужно вернуться к бабушке.

— Да. Скоро увидимся. Скоро увидимся.

— Пока, Мерри.

— Люблю тебя, сынок.

Фырканье, затем:

— Я тоже люблю вас.

— Хорошо. До скорого.

— До скорого, Мерри.

Они разъединились.

Гаррет резко вдохнул через нос и продолжил изучение окрестностей.

— Ты все сделал правильно, Гаррет, — мягко сказал Майк. — Ты дал ему силу, направление. Случись что-то подобное с Джонасом в возрасте Итана, когда он только начинал понимать, каким мужчиной хочет быть, он не хотел бы оглядываться назад и вспоминать, как разваливался на части.

— Верно, — пробурчал Гаррет.

— Ему нужно было занятие.

— Верно, — повторил Гаррет.

— Ты все сделал правильно.

Гарретт ничего не сказал.

Майк сел за руль.

Телефон Гаррета снова зазвонил.

Он посмотрел на экран.

Это был Кэл.

Если Кэл хотел сказать что-то неважное, он писал смс.

Сейчас же он звонил.

Гаррет ответил на звонок.

Кэл заговорил, не позволив собеседнику произнести и слова.

— Бордовый Таурус, мужик, прямо на чертовой подъездной дороге твоей женщины.

Боль усилилась.

Он посмотрел на Майка.

— Они у Шер.

Майк включил мигалку.

— Что видно? — спросил он Кэла.

— Проходил мимо. Шторы закрыты, но на кухне замечено движение, — ответил Кэл. — В остальном, попыток приблизиться не предпринималось.

— Отчетливое движение?

— Да. Один человек. Не могу ничего сказать точно. Но это была не Шер.

Это была не Шер.

— Держитесь подальше, — приказал Мерри. — Мы уже идем.

— Понял.

Гаррет отключился и провел большим пальцем по экрану.

— Он отвез Шер в ее собственный гребаный дом? — спросил Майк.

— Кэл говорит, что машина на подъездной дорожке, а на кухне есть движение, но это не Шер, — ответил Гаррет, сделав звонок и поднеся телефон к уху.

— Слушаю, — ответил Колт.

— Кэл сообщает о бордовом Таурусе на дорожке Шер. Ты и Салли. Майк и я. И я звоню Таннеру. Мы едем туда тихо, чтобы никто не мог все усугубить.

— Ты слишком заинтересован в этом, брат. Давай я позвоню Дрю и Шону. Адаму и Эллен, — ответил Колт. — Мы позаботимся о ней.

— Если я слишком заинтересован, то и ты тоже, — сказал ему Гаррет.

Наступила пауза, а затем:

— Черт.

Колт знал правду.

— Позвони Кэпу, — приказал Гаррет. — Расскажи о наших действиях, но не дай ему бросить на это все силы, чтобы пятнадцать отрядов со всей округи нагрянули сюда и заставили этого парня сделать что-нибудь еще более глупое, чем похищение моей женщины. Мы не знаем, с чем имеем дело. Попробуем разобраться своими силами.

— Понял. Я займусь этим. Встретимся там.

— Наше расчетное время прибытия через пять минут.

— Наше — семь. Но две минуты мы выиграем.

Они разъединились.

Ее собственный дом.

Гаррет набрал номер Шер. Он звонил уже в четвертый раз с тех пор, как узнал.

Она не ответила.

Тогда он позвонил Таннеру и сообщил ему новости.

— Ладно, держись, мужик, но если дело в Лоу, в том, что она была с Лоу, а теперь ты с ней, то дело может быть и в тебе. Он может заманивать тебя туда, — предупредил Таннер.

— Эта мысль приходила мне в голову, — ответил Гаррет.

— Мы вернем ее, брат, — заверил Таннер.

Они смогут.

Должны были.

Потому что он смог пережить потерю Мии.

Он даже справился с потерей мамы.

Но он не был уверен, что сможет проснуться и не увидеть красавицу Шер.

Шер

— Ты ломаешь все мои вещи, — прорычала я.

Он был близок к тому, чтобы вывихнуть мне плечо, дергая меня и засовывая пистолет в полки в моем медиацентре и сбивая с них все дерьмо, а еще срывая картины со стен.

— Выяснил все про него. Поймал его. Проныра хренов, — бормотал он.

Он перевернул все вокруг.

И будто сам стал другим.

Меня как будто не было. Он был так сосредоточен на поиске несуществующих камер, что я отошла на второй план.

И я была в полной заднице.

Я ничего не могла сделать. Мои руки все еще были стянуты за спиной.

Я не могла бежать и попасть под пулю, сделав своего сына сиротой.

Я не могла бороться, пытаясь отобрать у него пистолет.

Я не могла думать о Райкере, лежащем на полу и, надеюсь, еще дышащем.

Я вообще не могла думать о Райане.

Я не могла делать ничего, кроме как злиться на то, что моя жизнь так хреново сложилась.

Я должна была знать.

Никогда не стоило надеяться.

И хотеть.

И уж точно никогда не стоило мечтать.

Никогда.

Если бы этот парень убил меня, он мог бы наставить моего ребенка на путь, где бы он научился подобному. А меня не было бы рядом, чтобы направить его на истинную дорогу.

Ублюдок.

Чертов ублюдок.

— Пожалуйста, отпусти меня, — прошептала я.

Он не отпустил меня.

Его голова поднялась, и он дернул меня так сильно, что моя голова дернулась и затрещала.

Я увидела, что он смотрит на дверь.

Мой взгляд метнулся туда же.

Там кто-то был?

Стоит ли закричать?

— Ты тоже окрысилась.

Его слова, произнесенные странным шепотом, заставили меня посмотреть на него.

Он не сводил глаз с меня.

— Я хотел снять для них видео. Хорошее видео, которое бы им понравилось. Видео с тобой на его камеру. Видео о том, как я убираюсь за Деннисом.

О Боже.

Пожалуйста, пусть там кто-нибудь будет.

— Ты, — продолжал шептать он, — шлюха-стриптизерша и проныра. Из-за тебя его поймали.

— Он убивал людей, — ответила я.

— Во имя любви.

Я уставился на него.

Блядь, да этот парень абсолютно рехнулся.

И вот оно. Просто мне повезло. Просто отстой моей жизни.

Я не заметила этого.

Опять.

— Пора, — сказал он.

О нет.

Дерьмо.

Черт.

— Пора для чего? — спросила я.

— Пора заканчивать.

Он рывком подтолкнул меня к двери. И распахнул ее. Он ударил ногой в штормовую дверь, и стекло разлетелось вдребезги.

Он приставил пистолет к моей голове и вывел меня на улицу, под нашими ногами хрустело стекло.

Он держал меня перед собой, как щит.

Я чувствовала, как холодный металл упирается мне в висок.

Но все, что я видела, — это Мерри, стоящий в моем дворе.

Его пистолет был поднят, он смотрел на меня.

Он был здесь.

Конечно, он здесь.

Он позаботится обо мне.

— Опустите оружие! — услышал я крик Майка.

Краем глаза я заметила движение, но знала, что глаза Мерри сейчас устремлены на Джонса.

— Опустите оружие и отойдите от мисс Риверс! — крикнул Салли.

— Сначала она, — крикнул Джонс Мерри. — Потом ты.

Мерри не сводил глаз с Джонса.

— Есть прицел? — спросил Таннер.

Я сглотнула.

Он позаботится обо мне. Он здесь. Прямо здесь. В моем дворе.

Он любит меня.

Мы наконец-то обрели счастье.

Он позаботится обо мне.

Я должна была верить.

Он был Мерри, моим Мерри.

Я должна была верить.

Я сосредоточилась на Мерри.

Мерри сосредоточился на Джонсе.

Его голова едва качнулась, но все же качнулась.

Утвердительно.

Я собралась.

— Держись, — сказал Мерри.

Это было для меня.

И я сделала то, что мне было сказано.

Я держалась и верила.

Джонс слегка сдвинулся с места.

— Стреляй! — прорычал Колт.

Пистолет Мерри взорвался.

Я вскрикнула, когда брызги крови попали мне на лицо.

Джонс упал.