Не сдавайся

Глава 20

Сводник

Гаррет

В участке Майк стоял в трех футах от доски, не сводя с нее глаз. Гаррет сидел на краю стола и смотрел в ту же сторону.

Шон и Дрю стояли рядом и тоже смотрели на доску.

На самом верху была проведена длинная горизонтальная линия, от которой вниз спускались короткие вертикальные черточки.

С правого края под вертикальной чертой в три строчки было написано: 4:30 утра, послышались выстрелы, время смерти.

Рядом в двух строчках написано: 4:39 утра, звонок в 911.

Промежуток между этими данными и временем ухода Венди с работы, а также промежуток после него был пуст — за исключением вопросительных знаков.

К доске были прикреплены фотографии водительских прав Венди Дериан и Джейдена Катлера. Там же были размещены фотографии с места преступления: она сама, ее Фиеста и четыре гильзы на тротуаре возле машины.

Марша все правильно поняла: в Венди попали три раза. Джейк обнаружил еще одну пулю, застрявшую рядом с коробкой переключения передач.

Либо предупредительный выстрел, либо промах.

В правом верхнем углу было написано: «Сотовый телефон?»

Кроме этого, больше ничего.

Абсолютно.

Утренняя поездка к Катлеру тоже ничего не дала. Его по-прежнему не было дома.

— Черт, у нас ничего, — пробормотал Майк.

— У вас абсолютный ноль, — подтвердил Дрю.

Они все вместе уставились на доску.

— Серьезно, — продолжал Дрю. — Не думаю, что когда-нибудь видел такую пустую доску.

Гаррет увидел, как Майк бросил раздраженный взгляд на своего коллегу.

— Нельзя направиться к Карлито, потому что его никто не упоминал, — заметил Шон, не отрывая глаз от доски. — Нельзя обратиться ни к кому из помощников Катлера, потому что о них тоже никто не говорил.

— С другой стороны эти парни привыкли к тому, что кто-то пытается собрать информацию, — ответил Майк, переведя взгляд на Гаррета. — Всем известно, что они работали вместе. Один из них потерял свою девушку. Мы просто ищем любую информацию, которую только можем получить. — Он наклонил голову в сторону Гаррета. — В деле? — спросил он в тот момент, когда телефон на столе Гаррета зазвонил.

Принять участие в попытках разворошить осиное гнездо, о котором они не имеют ни малейшего представления?

— Да, черт возьми, — ответил он Майку, глядя на свой телефон. Дисплей показывал, что звонок идет с приемной. — Секундочку. Это Кэт, — сказал он и ответил на звонок. — Меррик.

— Э… извини, Мерри, — ответила Кэт, почему-то показалось, что она говорит шепотом. — Но пришел Джастин Макклинток, и он настаивает на разговоре с тобой.

Гаррет уставился на телефон.

Он не мог поверить в происходящее.

— Я занимаюсь расследованием убийства, Кэт, — озвучил он то, что девушка в приемной и так знала.

— Мерри, я все ему объяснила, но он не отступает и требует разговора, и он, кажется, немного… обеспокоенным.

Черт. Только этого ему сейчас не хватало.

А дело было в том, что отец Мии пришел к Гаррету на работу, чтобы набить ему морду, пытаясь дать дочери желаемое.

Смотря Майку в глаза, Гаррет проговорил в трубку:

— Повтори ему, что у меня есть важное дело, которое я должен выполнить, чтобы раскрыть убийство. Я уже спускаюсь, но у него всего пять минут.

— Сделаю, — ответила она и отключилась.

Гаррет положил телефон на подставку.

— Отец Мии внизу, и Кэт говорит, что он «обеспокоен». Я должен дать ему пять минут, а потом мы можем идти.

Теперь обеспокоен был Майк.

— Ее отец? Господи, сколько ей лет? — спросил Майк.

— Если баловать ребенка, как Макклинток баловал свою дочь, она никогда не вырастет, — ответил Гаррет, поднялся из-за стола, взял со спинки стула пиджак и, пожав плечами, направился к лестнице, ведущей в приемную.

Он увидел Макклинтока, который вышагивал прямо перед входными дверями.

Оба родителя Мии были невысокого роста — ее мама одного роста с Мией, а отец — около метра семидесяти.

И это порождало желание у Джастина Макклинтока что-то кому-то доказать.

Что удалось ему неплохо, потому что в бизнесе он не брал пленных. Он не был безумно богатым, но многое мог себе позволить. Он водил Лексус. Его жена ездила на Ягуаре. Они по-прежнему жили в большом доме в хорошем районе, хотя их дочь и двое сыновей уже давно переехали.

А дочери он дарил украшения, за которыми, как давно понял Гаррет, ему никогда не угнаться. И ее отец делал это каждый год, на день рождения и Рождество.

Вначале Гаррет давал ей нечто иное — он заставлял ее смеяться, делал ее счастливой. Они жили в достатке, и он был частью этой жизни, так что это не было проблемой; если у них было все необходимое, его не волновало, что отец дарит дочери драгоценности.

Но, в конце концов, они поссорились из-за этого, потому что Гаррет использовал то, что его нисколько не волновало, чтобы вбить клин, который он возводил между ними, еще глубже.

Однако Миа никогда не просила отца успокоиться. Она брала бриллианты. Изумруды. Теннисные браслеты. И делала это с ликованием, прямо на глазах у мужа, даже после того, как он заявил — неважно, насколько это было погано и лживо, — что ненавидит все это.

Господи, создавалось такое впечатление, что отцу Мии было все равно.

Спустившись по лестнице, он увидел, как Джастин обратил на него гневный взгляд, и почувствовал лишь облегчение от того, что отца Шер нет поблизости.

Гаррет взглянул на Кэт, проходя мимо нее, давая понять, что предпочел бы обойтись без зрителей.

Она прочла его взгляд, коротко кивнула, схватила со стола несколько бумаг и поспешила к копировальному аппарату.

Гаррет посмотрел на Макклинтока.

— Джастин. Прошу прощения, вы выбрали неудачное время.

Джастин выпрямился и пронзил Гаррета взглядом.

— Мне плевать, что время неудачное, Гаррет.

Его тон был враждебным.

Гаррет остановился в трех шагах от мужчины.

— Хорошо. Но я здесь не просто из уважения, а для того, чтобы донести: мы не просто не будем этим заниматься сейчас, мы вообще никогда не будет этого делать.

И тон Гаррета был решителен.

Макклинток сделал шаг к нему.

— Тогда ты думаешь неверно.

— Отлично, Джастин. Тогда после завершения расследования убийства, я приеду к вам в офис, и мы обговорим все на вашей территории? — с сарказмом предложил Гаррет.

— Если ты делаешь мозг моей дочери, это не значит, что можешь творить то же со мной. Я сам разберусь с тобой, — огрызнулся Макклинток.

Гаррет скрестил руки на груди.

— Я вижу, Миа наговорила всяких небылиц, так что потрачу немного своего времени, чтобы прояснить ситуацию. Мы с вашей дочерью развелись пять лет назад. Сейчас у меня серьезные отношения с другой женщиной. Мии в моей жизни нет и не было уже полдесятка лет, так что она не имеет права решать, кто есть в моей жизни. Вот и все. Больше добавить нечего.

— Миа поделилась, что ты вел себя с ней очень нездоровым образом. Именно такие «небылицы» она поведала, Меррик, — ответил Макклинток. — Хочешь сказать, что моя дочь — лгунья?

Если Миа делилась подобными вещами со своим отцом, то было ясно, что нездоровые отношения, которые Гаррет поддерживал со своей бывшей в течение пяти лет после развода, были не единственными нездоровыми отношениями в ее жизни.

— Наши отношения вас не касаются, вот что я хочу сказать, — ответил Гаррет. — Ни тогда, когда мы были женаты. Ни после развода. И полное отсутствие каких-либо отношений сейчас вас тоже не касается.

— Не могу не согласиться, поскольку дочь бросила работу, сняла с продажи свой дом, а также разорвала помолвку с другим мужчиной — и все это потому, что решила помочь своему мужу разобраться с его мыслями. И пока она стремится к этому, чем и поделилась с тобой, ты не только проводишь время с этой городской шлюхой, но и, по слухам, поселил ее у себя…

Макклинток не договорил.

Потому что Гаррет двинулся вперед и сделал это весьма агрессивно, заставляя Макклинтока отступать назад, пока тот не налетел на ряд стульев, стоящих в приемной. Причем сделал он это с такой скоростью, что задница Макклинтока опустилась в сиденье.

Взглянув на Гаррета, он побледнел от страха, затем покраснел от ярости и открыл рот, чтобы заговорить.

Гаррет наклонился, чтобы они оказались нос к носу, и опередил его.

— Вы знакомы с Шер Риверс? — прорычал он.

— Мне не нужно…

— Если вы с ней не встречались, то ни хрена о ней не знаете. Так что вам точно не стоит говорить о ней такие гадости.

Макклинток заерзал на своем месте, теперь им полностью овладел гнев, и он потребовал:

— Отойди, Гаррет.

Но он не стал этого сделать, а вместо этого заявил:

— Печально говорить подобное о женщине ее возраста, но честное слово, ваша дочь — избалованное и прогнившее отродье.

Гаррет поднял руку и ткнул пальцем в дюйме от лица Макклинтока, смакуя вспышку страха, которую при этом увидел. Страх вскоре вновь сменился гневом, а глаза собеседника сузились.

Но Гаррет продолжил:

— Вы в этом виноваты. Женщине уже за тридцать, а ее папаша все еще рвет задницу и выставляет себя дураком, чтобы добиться того, чего хочет доченька. И раз уж она не сделала этого раньше, сейчас самое время ей повзрослеть и научиться заботиться о себе. Более того, ей нужно научиться заботиться о тех вещах в своей жизни, которые что-то значат. В ее возрасте, Джастин, если она не будет заниматься этим, то потеряет их, и ты не сможешь ничего сделать, чтобы вернуть все как было. Миа не боролась за свой брак, но решила, что хочет это сделать, только когда уже, бл*дь, было слишком поздно.

— Тебе нужно отойти, — прошипел Макклинток.

Гаррет выпрямился, но не отступил. Это означало, что Макклинток должен был встать с сиденья, одновременно сместившись в сторону, чтобы не задеть тело Гаррета. Именно так он и поступил, и Гаррет повернулся к нему как раз в тот момент, когда у него в куртке зазвонил телефон.

Он хотел ответить на звонок. С его работой и женщиной в его жизни, у которой есть сын, ему, возможно, даже придется ответить на звонок.

К сожалению, ему нужно было закончить и это дело, поэтому он не ответил.

— Посмотрим, что капитан подумает о твоем нападении на гражданина прямо в приемной этого проклятого участка, — пригрозил Макклинток.

— Поскольку это полицейский участок, у нас есть камеры. Они покажут, что я вас не трогал. Не я требовал разговора с вами. Я не появлялся на вашем рабочем месте, не мешал вам заниматься делом и не произносил оскорблений в адрес женщины, которая для вас что-то значит. Не стесняйтесь обсудить это с моим капитаном. Он окажет вам уважение и выслушает вас, не смеясь вам в лицо. А после ни хрена не сделает.

Телефон Гаррета перестал звонить.

Ярость во взгляде Макклинтока сменилась отвращением.

— Не могу поверить, что передо мной человек, к которому на алтарь я с радостью вел свою дочь и за которого я выдал ее замуж. Она страдает… из-за тебя. Ее жизнь разрушена… из-за тебя. Она…

Гаррет сделал шаг назад и положил руки на бедра, перебивая:

— Послушайте себя, Джастин. Я не дарил кольцо другой женщине, а потом не отправлялся к Мие с предложением вернуться или потерять меня навсегда. Это не я, узнав о ее новом серьезном и счастливом увлечении, искал ее, чтобы сообщить, что готов, спустя пять лет, попытаться воскресить наш брак. После неоднократных предупреждений о том, что между нами все кончено и нет надежды на воскрешение, я не пошел к ее мужчине на работу и не устроил скандал.

По мере того как Гаррет говорил, лицо Макклинтока становилось все напряженнее и напряженнее.

Может, он и избаловал свою дочь, но дураком не был. Когда Гаррет произносил эти слова, он понимал, что Миа сама заварила эту кашу.

Но Гаррет еще не закончил.

— Она бросила работу и переехала в Блумингтон, чтобы начать жизнь с другим мужчиной. Она сама сняла свой дом с продажи и расторгла помолвку; я ее об этом не просил. Возможно, уже слишком поздно учить уроки, которые вы ей не преподали, но я только сегодня утром понял, что лучше поздно, чем никогда. Вы должны позволить ей самой разобраться в своих ошибках. Если этого не сделать, она никогда не научится.

Казалось, его слова доходят до сознания, но его совет наталкивался на кирпичную стену. Может, Макклинток и не был дураком, но когда дело касалось его дочери, он именно таким и становился. Гаррет понял это, увидев, как упрямо сжалась челюсть Макклинтока.

Однако это не его проблема. А разговор пора было заканчивать.

— Сейчас я абсолютно уверен в одном — что бы вы ни говорили и ни делали, между мной и вашей дочерью все кончено. Я двигаюсь дальше, и пути назад уже нет. Так что, как бы все ни разрешилось, Джастин, не втягивайте меня в это, потому что, как и Миа, проблемы, которые она сама себе создала, не имеют ко мне абсолютно никакого отношения.

— Вот тебе и «буду с тобой в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас», — огрызнулся Макклинток.

Гаррет вздохнул, не собираясь объяснять упрямцу концепцию развода.

С него хватит.

— Если это все, Джастин, то мне нужно отправиться на поиски убийцы.

— Когда ты одумаешься, Гаррет, и попытаешься вернуть мою дочь, не жди, что я стану твоим защитником, — предупредил он.

Гаррет едва не закатил глаза, а ему казалось, что он не закатывал глаза с тех пор, как ему было лет двенадцать.

— Считайте, что я проинформирован, — пробормотал Гаррет.

Они уставились друг на друга, и Гаррет постарался скрыть свои ощущения. Он попытался скрыть то, что происходящее ему не нравилось, поскольку всегда симпатизировал отцу Мии.

Макклинток баловал женщин в своей жизни, но был хорошим мужчиной. Забавным. Он рассказывал отличные шутки, обычно пребывал в настроении, которое можно было охарактеризовать только как веселое, и Гаррет ему нравился и легко им принимался. То, что он продолжал баловать свою дочь, когда она стала женой Гаррета, было немного некрасиво, но не чудовищно. А когда брак окончательно распался, он лишь однажды разыскал Гаррета, чтобы побеседовать с ним, надеясь, что его вмешательство поможет Гаррету вытащить голову из задницы.

Та беседа прошла совсем иначе, чем эта.

Гаррет не отступил, когда Макклинток проявил к нему терпение и уважение.

Не отступил он и сейчас, и не потому, что Макклинток не проявил терпения или уважения.

Ему было неприятно, что неясное, но доброкачественное окончание присутствия Джастина Макклинтока в его жизни превратилось в злокачественную концовку.

Но как бы то ни было, честно говоря, ему было наплевать на то, как вели себя отец и дочь.

На телефоне высветилось сообщение, и Гаррет решил, что попытки переглядеть друг друга закончены.

— Берегите себя, Джастин, — пробормотал он и повернулся, чтобы достать телефон.

Он успел сделать один шаг от Макклинтока, когда тот окликнул его по имени.

Гаррет сделал успокаивающий вдох и обернулся.

— Она любит тебя, — тихо сказал Макклинток. — Любит так, что ты и представить не можешь.

Из уважения к порядочному человеку, просто дерьмовому отцу, он тихо ответил:

— Если бы она делала это так, как нужно нам обоим, Джастин, она бы выдержала бурю.

Макклинток вздрогнул. Это его задело.

Да, он не был глупцом. Но он вырастил слабую дочь, которая понятия не имела, как сражаться в одиночку. И как выдержать испытание.

Но виноват не только Макклинток. Мия была взрослой. И он сам не смог ей помочь.

— Как я и сказал, берегите себя, — повторил Гаррет, затем повернулся и побежал вверх по ступенькам, чтобы Макклинток не мог больше отнимать у него время.

На ходу он увидел, что голосовое сообщение пришло от Таннера. На верхней ступеньке он провел большим пальцем по треснувшему экрану и посмотрел на Майка, подняв подбородок, чтобы продемонстрировать свою готовность к работе.

Он поднес телефон к уху и направился к столу, чтобы взять ключи от машины.

— Мерри, брат, не знаю, чем ты занимаешься, но ты нужен мне в офисе, так быстро, как только возможно. Я нашел Райкера, или, лучше сказать, Райкер нашел меня. И с ним компания. И каждому есть, что рассказать, а вы с Майком захотите это услышать как можно быстрей. Позвони мне, а потом тащи свою задницу сюда. У них не так много времени, и ты должен их выслушать до того, как это время истечет, и они улетят.

Слушая сообщение, Гаррет остановился и не только потому, что узнал новость о появлении исчезнувшего Райкера, но и потому, что голос Таннера звучал странно.

Казалось, шурин был близок к тому, чтобы рассмеяться.

Он отнял телефон от уха и посмотрел на своего напарника.

— Райкер в офисе Таннера, — сказал он Майку.

Майк поднялся из-за стола, готовый к работе, и поднял брови.

— Что-то еще?

— С ними кто-то есть, и Таннер сказал, что мы должны приехать туда как можно скорее.

— Тогда пошли.

Они направились к центральной лестнице, когда Гаррет отправил Таннеру сообщение: «Мы скоро будем».

— Все прошло хорошо с отцом Мии? — спросил Майк, когда они спускались по ступенькам. Они оба осмотрели помещение, заметив, что Кэт вернулась за свой стол, а Джастин Макклинток исчез.

— Нет. Но все прошло, — ответил Гаррет.

Майк ничего не ответил. Впрочем, Гаррету больше нечего было добавить.

До офиса Таннера им необходимо было пройти один квартал, и по пути они вкратце обсудили, что на обратной дороге заглянут к Мими и выпьют кофе.

И это после того, как Майк и Таннер, предположительно, успешно помешают Гаррету наброситься на Райкера.

Они зашли в дверь рядом с кафе «У Мими», на которой висела латунная табличка с надписью «Расследования Таннера Лейна». Дверь вела прямо к лестнице. А лестница в свою очередь приводила к лестничной площадке с одной дверью — офис Таннера.

Они прошли через приемную, направляясь в личный кабинет Таннера, расположенный в передней части офиса, и оба замерли.

Даже чувствуя волну настороженности от Майка, Гаррет осознал, что это только у него помутнело зрение от ярости.

А все потому, что высокий, мускулистый Райкер небрежно развалился на стуле перед столом Таннера и ел пончик «Хиллигосс», посыпанный сахарной пудрой и политый шоколадно-масляным кремом. Пончик был не первым, поскольку его губы были вымазаны сахаром, и этот сахар обильно просыпался на переднюю часть его черной майки, а также на лацканы кожаного пиджака.

Он выглядел так, словно только что вернулся из отпуска и все они пришли посмотреть на его фотографии, а не так, будто Гаррет несколько дней искал его задницу, а в это время погибла женщина, связанная, пусть и слабо, с его дерьмом.

Но дело было не в этом.

Вместе с Райкером и Таннером, который сидел за своим столом, в комнате находились два человека, которых Гаррет никогда раньше не видел. Мужчина и женщина. Оба были в костюмах. Оба подтянутые и сильные. И оба, без сомнения, федералы.

Женщина стояла у самого дальнего от стола Таннера окна и смотрела на улицу. Мужчина-федерал находился посреди кабинета, вплотную приблизившись к последнему обитателю комнаты, что очень злило Гаррета.

Джейден Катлер.

— Какого черта? — прошептал Гаррет.

— Не дергайся, брат, — предупредил Таннер, но когда Гаррет оторвал взгляд от Катлера, чтобы посмотреть на своего друга, то увидел, что в глазах Таннера плещется веселье, которое он едва сдерживал. — Но попрошу заметить, что после услышанного, тебе

захочется оторваться еще больше, чем сейчас. Но, в конце концов, ты поймешь, что это забавно. Поверь мне.

Гаррет проигнорировал Таннера и посмотрел на Райкера.

— Я искал тебя, — сказал он.

— Знаю, братишка, — небрежно ответил Райкер сквозь тесто для пончиков и масляный крем.

Гаррет перевел взгляд на Катлера.

— И тебя я тоже искал.

А вот Катлер не выглядел так, будто вернулся из отпуска. Когда Гаррет справился со своим гневом, он заметил, что Катлер выглядит разбитым.

Но отвечать тот ничего не стал.

В разговор вступил незнакомый мужчина.

— Лейтенант Меррик… Хайнс, я специальный агент Джефф Харлеман. — Он наклонил голову к женщине. — Это специальный агент Тиффани Фариа. Мы собираемся вам кое-что разъяснить. Поскольку вы расследуете убийство Венди Дериан, вам необходимо это узнать. Тем не менее, если вы расскажете кому-либо об этом, это нанесет значительный урон нашему расследованию и ухудшит отношения между нашими организациями. И надеемся, вам не придется долго хранить все в тайне.

— Между нашими структурами есть какая-то связь? — задал закономерный вопрос Майк.

— Не совсем, — добавила агент Тиффани Фариа. — Мы на связи с управлением штата, а они с вашим капитаном. Таким образом, пусть полицейское управление Браунсбурга и не является участником в этом расследовании, необходимые лица осведомлены о происходящем.

Гаррет пытался сдерживать раздражение по поводу нелепого способа общения федералов.

Вместо этого он сконцентрировался на раздражении, которое он умел сдерживать, размышляя о капитане.

Этот человек стал больше политиком, чем полицейским. То, что федералы действовали в зоне их компетенции, а он не поделился этим со своими офицерами, не было сюрпризом.

Но это чертовски раздражало.

Потому что, если бы он поделился информацией со своей командой, то ему бы пришлось взять на себя ответственность за происходящее. Пусть и единственное, что ему нужно было сделать — это снять трубку и выслушать федералов, которые попросили бы не впутывать офицеров в расследование, которым они занимались.

Да.

Чертовски раздражает.

— Судя по всему то, чем вы занимаетесь, связано с гибелью Венди Дериан, которая в юрисдикции нашего управления, поэтому как насчет того, чтобы поставить нас в известность, — отрезал Гаррет.

Он обращался к агентам.

Но не мог не заметить, что при каждом упоминании убийства Венди Катлер, который и так выглядел несчастным, становился еще более мрачным.

Фариа и Харлеман кивнули, но заговорил именно Харлеман.

— В настоящее время мы ведем крупное расследование в сфере организованной преступности и коррупции против Карлоса «Карлито» Гутьерреса.

Черт.

Карлито орудовал на обширной территории, и лишь небольшая ее часть приходилась на округ Хендрикс, и меньшая ее доля приходилась на Бург. Федералы пройдут по всем нитям, но сосредоточатся на самой крупной части его операции, которая сосредоточилась в Инди.

— Расследование продолжается уже полтора года, — продолжил Харлеман. — Мы заключили союз с различными игроками, и один из них — мистер Райкер, который выступает в качестве конфиденциального информатора.

Гаррет бросил взгляд на Райкера, хотя неожиданностью эта информация не стала.

Райкер не считал себя крысой и, скорее всего, оторвал бы голову тому, кто посмел бы так подумать.

По роду своей деятельности Райкер продавал информацию, и все были в курсе этого. Если вы не хотели пускать его в свои дела, могли делать все возможное, чтобы не допустить этого. Но у него был необыкновенный талант находить способы проникнуть внутрь.

Если же вы ему нравились, он защищал вас и держал в секрете все, что знал о ваших делах. Он никогда не проронит ни слова, даже под пытками.

Но Райкеру мало кто нравился.

И насколько Гаррет знал, больше всего он ненавидел Карлито.

— Поскольку Гутьеррес и мистер Райкер — не самые лучшие друзья, а мистер Райкер обладает особыми навыками, о которых, как я понял, вы в курсе, он оказал существенную помощь в нашем расследовании, — поделился Харлеман. — Мы были близки к аресту, и, чтобы расставить все точки над и, нам нужно было, чтобы мистер Райкер подстраховал того, кто приближен к операциям Гутьерреса. Мистер Катлер работает с Гутьерресом. Однако он должен был мистеру Райкеру. Мистер Райкер выступил в роли посредника, заключив для нас сделку, где Катлер информировал нас изнутри.

Взгляд Гаррета быстро вернулся к Райкеру.

— Ты работаешь с этим парнем?

— Он придурок, — ответил Райкер. — Но еще является средством достижения цели.

— Пошел ты, — прошипел Катлер.

— Не надо мне пудрить мозги подобными грязными словечками, когда я только что съел пять пончиков, придурок, — ответил Райкер.

— Джентльмены, — предостерегающе пробормотала Фариа.

— Очевидно, что между тобой и Катлером нет особой любви, — обратился Майк к Райкеру. — Может пояснишь, какая у тебя конечная цель?

— Я не большой поклонник Карлито, — хмыкнул Райкер.

— Я не спрашиваю о той херне, которую и так знаю, — ответил Майк. — Ты не был его большим фанатом уже много лет, Райкер, и это началось задолго до твоей сделки с федералами.

Райкер поднял взгляд на Майка.

— Хватит с ним возиться. Ему пора свалить.

— Ты наконец-то поделишься своей историей? — спросил Майк.

Все внимание, особенно внимание Таннера, Майка и Гаррета, которые не знали о произошедшем между Райкером и Карлито, а значит испытывали любопытство, обратилось на Райкера.

— Он трахал мой мозг, — заявил Райкер. — А ты в курсе, брат: тронешь меня, и я отвечу.

Черт.

Эта информация ничем им не помогла.

Майк благоразумно решил оставить это на потом. Чтобы ни произошло между Карлито и Райкером, оно привело последнего к сделке с федералами. И пока Райкер не решит поделиться этим, информация раскрыта не будет. И останется похороненной.

Майк повернулся к Джейдену Катлеру.

— Очевидно, вы в курсе, мистер Катлер, что вчера была убита ваша бывшая девушка, — осторожно заметил Майк.

— Да, — буркнул он.

— Вы считаете, что смерть мисс Дериан как-то связана с вашими делами с Карлито Гутьерресом? — спросил Майк.

Лицо Катлера покраснело.

Гаррет был потрясен, увидев боль.

— Венди тут ни при чем, что бы вы там ни думали, — процедил он. — Моя Венди хороша до мозга костей.

Его Венди?

Гаррет посмотрел на Майка. Майк посмотрел на Гаррета.

Гаррет перевел взгляд на Катлера.

— Насколько нам известно, ваши отношения с мисс Дериан закончились.

— Ну да, — саркастически протянул он. — Учитывая, что я завяз в дерьме Карлито. В мою жизнь влезли федералы. И Райкер. Если бы Карлито узнал, что я крыса, не представляю, что бы он сотворил. Я понимал, что дерьмо всплывет на поверхность и полетит туда, куда он только захочет. — Он обратил на Харлемана раненые, злые, сузившиеся глаза. — Как и произошло.

— Это прискорбно, — неловко пробормотал Харлеман.

Гаррет почувствовал, что у него перехватило горло, и повернулся, чтобы посмотреть на Майка, который поднял брови и пристально смотрел на Харлемана. Затем Гаррет перевел взгляд на Таннера, который больше не выглядел веселым и качал головой, глядя на шурина.

— Да. Чертовски прискорбно, — ответил Катлер таким тоном, что Гаррет снова обратил на него внимание. Это также заставило Фариа придвинуться к нему поближе, а Таннера откатить стул в сторону, насторожившись на случай, если Катлер сорвется.

— Судя по всему парень на грани потери рассудка, на что, похоже, имеет право, поэтому не могли бы вы объяснить, что здесь вообще происходит? — спросил Майк.

— Сохраняй спокойствие, Катлер, — предупредил Таннер.

Катлер смотрел на Харлемана. Но после прозвучавшей фразы перевел взгляд на Таннера. А затем опустил голову и уставился на свои ноги.

Гаррет изучал мужчину некоторое время, размышляя о том, что скажи ему, что он пожалеет этого парня, он бы назвал этих людей сумасшедшими.

Но, видя этот взгляд, полный печали, беспомощности и поражения, он почувствовал жалость к парню.

— Нам неизвестно, о чем именно Венди Дериан разговаривала с Карлосом Гутьерресом, — начал объяснять Харлеман. — В этой сети у нас Катлер и еще один информатор, установлено несколько жучков, а еще ведется наблюдение за Гутьерресом и его людьми. Но даже, несмотря на все это, мы не смогли услышать, о чем шла речь. Мы знаем только, что поздним вечером во вторник и рано утром в среду мисс Дериан потратила немало времени на встречу с разными участниками организации Гутьерреса, пока ей не удалось встретиться с Гутьерресом лицом к лицу. Их встреча длилась чуть более пятнадцати минут. Она ушла и сделала это в спешке. — Харлеман перевел взгляд на Катлера и осторожно закончил: — Очевидно, ее слова не понравились Гутьерресу. Мы полагаем, что по его приказу один из солдат последовал за ней и, не теряя времени, разобрался с возникшей проблемой.

В последний момент Катлер поднял голову, его лицо окаменело, желваки заходили ходуном, и он взглядом пронзил Харлемана.

— Вы не следили за ней? — Майк спросил Харлемана с раздраженным недоверием.

— Мисс Дериан не участвовала в нашем расследовании. — Глаза Харлемана снова переместились на Катлера, прежде чем он закончил: — Часть сделки. Она не знала ничего важного. Ни во что не влезала. И ни о чем не уведомлялась. Она должна была жить своей жизнью, не омраченной этим беспорядком.

— Это не сработало. — В словах Майка теперь слышалось раздражение.

Харлеман бросил на него укоризненный взгляд, но его поза оставалась невозмутимой.

Они облажались.

Серьезно облажались.

Все это понимали. Но пора было двигаться дальше.

— Ты знаешь, о чем она с ним говорила? — спросил Гаррет у Катлера.

Катлер посмотрел на Гаррета.

— Я исчез. Порвал с ней, когда у нас все было хорошо. Она этого не хотела. Я не хотел этого. Она не знала о происходящем вокруг. Но была в курсе, что я работаю на Карлито. Возможно, она просто пыталась меня найти, — ответил Катлер.

— И Карлито заказал ее, просто потому что она пыталась найти тебя? — надавил Гаррет.

— Да, потому что я исчез. Карлито любит знать, где находятся его парни. — Он дернул головой в сторону Харлемана и Фарии. — Засранцы выдернули меня. Карлито, несомненно, поднапрягся. Убийство Венди могло стать сообщением или же он понял, что я все рассказал, и она может что-то знать. Она милая, но может вести себя глупо. Она могла даже устроить какую-нибудь хреновую игру, думая, что сможет напугать Карлито, чтобы он рассказал ей, где я. Впрочем, это неважно, не так ли? Моя женщина мертва.

Но это было важно. Коп в нем хотел знать.

Но мужчина, взглянув в глаза Катлера, решил не настаивать на своем.

Он повернулся к Харлеману.

— Вы знаете, кто был исполнителем? — спросил Гаррет.

Харлеман переместился, остерегаясь Катлера, но не сводил глаз с Гаррета.

— Мы знаем, кто из них пропал, так что у нас есть подозрения.

— Вы собираетесь поделиться с нами? — надавил Гаррет.

— В данный момент нет, — ответил Харлеман.

И агенты тут же насторожились еще больше, пребывая в одной комнате с взбешенным и страдающим Катлером и двумя детективами, расследующими убийство. Поскольку открыто проявили нежелание сотрудничать и передавать важную информацию.

— Судя по разговорам, которые мы слышим после смерти мисс Дериан, опасения, заставившие нас выдернуть его, подтвердились — мистер Катлер разоблачен, — сказала им Фариа. — Он подчеркивает, что не сообщал мисс Дериан о том, что работает с нами, и мы склонны верить этому, потому что, прежде чем мисс Дериан добилась аудиенции с Гутьерресом, Гутьеррес нанял человека по имени Райан Дэнверс для слежки за Катлером.

Господи, Райан работал не на Райкера?

Черт.

Райан никогда не говорил, что работает на Райкера. Это сказала Шер. Райан просто сказал, что работает на страшного парня, которого не может подвести.

А Карлито Гутьеррес был страшным парнем. Ты мог отказать ему, только если заключил реальную сделку с федералами или же умел смеяться смерти в лицо, как делал Райкер.

— Сейчас Гутьеррес борется, — продолжила Фариа. — Мы координируем действия наших людей, чтобы произвести аресты до того, как эта борьба приведет кого-нибудь в Мексику. А пока нам нужно взять мистера Катлера под охрану. Это как раз сейчас решается. И когда аресты будут произведены, что, как мы надеемся, произойдет сегодня днем, мы передадим все, что нам известно о том, кто мог убить Венди Дериан.

— Как видите, мы по горло в этом деле. Нужно сделать кучу всего, а времени не так много. Так что вот это все — из вежливости, — добавил Харлеман, указывая на пол, намекая тем самым на происходящую встречу. — Мы просим вас свернуть расследование до полудня.

— Вежливость, — раздраженно пробормотал Майк.

Гаррет тоже был раздражен.

Однако он, как и Майк, понимал, что дело об организованной преступности имеет приоритет, и их капитан ни за что на свете не позволит им выдвинуть на первое место убийство. Но это не имело значения. Они все равно не стали бы этого делать. Особенно когда подозреваемые будут переданы в течение нескольких часов.

Поэтому Гаррет не стал заострять на этом внимание, посмотрел на Таннера и спросил:

— И как что-то из этого может быть забавным?

— Забавное не это, — ответил Таннер.

— А что тогда? — спросил Гаррет.

— Брат, ты слишком серьезно зациклился на своей бывшей и тянул очень долго.

Слова прозвучали из уст Райкера, и были настолько неожиданны, учитывая обсуждаемую тему, что Гаррет напрягся.

— Опять? — спросил он Райкера, сидевшего на стуле и вытирающего рот, но сахарная пудра все еще была у того по всему лицу.

— Это сводило Лиссу с ума, — сказал Райкер в ответ, но понятным ответом это не стало.

— Объяснись, Райкер, — отрезал Гаррет.

— Два зайца. — Он наклонил голову к Катлеру. — Один выстрел.

— Повторю… — Гаррет слегка наклонился к Райкеру. — Опять?

— Точно, сынок, Шер так на тебя запала, что как только ты появлялся в баре, она начинала светиться неоновым светом прямо перед твоим лицом, и это мог видеть каждый, — заявил Райкер.

Тело Гаррета напряглось.

— Все, кроме тебя, — продолжал Райкер. — Ты был так зациклен на своей бывшей, что был чертовски слеп. И наконец, эта женщина своими цепями притягивает к себе другого мужика, и ты вытаскиваешь голову из своей задницы, чтобы обратить внимание на Шер. Но проблема в том, что после этого вы начали ебать друг другу мозг. Лисса забеспокоилась. Поэтому, когда Шер позвонила мне и услышала о происходящем дерьме с тем, за чью ниточку я дергаю…

Он пожал плечами, выбросил руку и больше ничего не сказал.

Гаррет стиснул зубы. Но на помощь пришел Таннер:

— Райкер, думаю, ему нужно больше.

— Бл*дь, ну неужели, надо все разжевать? Ладно, — нетерпеливо пробормотал Райкер. Он выпрямился в кресле и снова посмотрел на Гаррета. — Я сделал из мухи слона, но это было не так уж и важно. — Он махнул своей огромной ладонью в сторону Катлера. — Он засранец и был частью группы Карлито до и после того, как превратился в крысу. Но это не имеет ни малейшего отношения к делу. Я сделал из мухи слона, думая, что как только ты узнаешь об этом, то сразу же поднимешь шум и прибежишь на помощь. Не знаю, что произошло, потому что тебе потребовалось много времени, чтобы узнать об этом. Неважно. Замечу, что я не ошибся, поскольку все пошло кувырком, и теперь она и ее ребенок живут с тобой. Это значит, что вы оба высунули головы из своих задниц, и моя работа закончена.

Гаррет уставился на Райкера.

— Лисса на седьмом небе от счастья, что означает больше минетов для ее старика, а поскольку моя детка обладает несомненным талантом в этой области, я думаю, что сватовство станет моей новой работой, — закончил Райкер.

— Ты солгал Шер, чтобы напугать ее, и надеялся, что в свою очередь напугаешь меня, и я буду защищать ее и Итана? — негромко уточнил Гаррет.

— Мерри, брат, — успокаивающе сказал Таннер, и Гаррет услышал, как он выпрямился на своем стуле, но не отвел глаз от Райкера. — Подожди секунду, и ты поймешь, что последует самое интересное.

Гаррет не дал ему ни секунды.

— Ты солгал Шер, чтобы напугать ее, — заявил он.

— Мужик, я слышал, что и ты столкнулся с этим, но если ты до нее не донес, то твоей дамочке нужно научиться делиться. Я бы ни за что не согласился, чтобы Лисса скрывала от меня что-то подобное, я бы рехнулся, но узнал, что она скрывает. Открытое общение — более прочный фундамент для отношений, — посоветовал Райкер.

— Ты сидишь прямо здесь и даешь мне советы по отношениям. — При этом замечании голос Гаррета стал не просто низким, а вибрирующим.

Райкер поднял брови.

— У тебя был секс прошлой ночью?

Гаррет уставился на него.

— А сегодня утром? — Райкер продолжал давить.

Гаррет почувствовал, как Майк приблизился к нему.

— Да, — пробормотал Райкер, ухмыляясь безумной ухмылкой, не сводя глаз с Гаррета. — Готов поспорить, что учитывая период ее засухи, она с удовольствием наверстывает упущенное.

В мгновение ока Гаррет отпихнул Майка и склонился над Райкером, прижимая его к столу Таннера. Гаррет сжал кулак, а обе руки Райкера обвились вокруг запястья Гаррета.

— Отставить, Мерри, — предупредил Майк.

— Ты играл с моей женщиной? — прошептал Гаррет.

— Чувак, отвали от меня, — прошептал Райкер в ответ.

— Ты играл… в игры… с моей женщиной, — прорычал Гаррет.

— Брат, успокойся, — приказал Таннер.

— Вы оба нравитесь Лиссе, — сказал ему Райкер. — Она хотела, чтобы вы были счастливы. Она хотела, чтобы вы были счастливы друг с другом. А я хочу, чтобы моя женщина была счастлива. Поэтому я сделал это, чтобы она была счастлива, а ты и твоя женщина получили заслуженное. А теперь, учитывая все это, в чем, бл*дь, твоя проблема?

— Это ты сказал ему приударить за Шер? — спросил Гаррет.

— Да, бл*дь, — ответил Райкер. — Алло? — язвительно позвал он. — Ты слишком долго тянул. Бл*дь, после того как ты попробовал ее в первый раз, тебе понадобилось больше недели, чтобы пригласить эту сучку на свидание.

Гаррет резко вдохнул через нос.

— Отпусти его, Мерри, — потребовал Майк.

Он пристально смотрел Райкеру в глаза, зная, что если Райкер захочет броситься на него, то все будет очень грязно, и Гаррет ни за что не смог бы удерживать того слишком долго.

Ему не нужен был беспорядок.

Он и близко не находил происходящее забавным, но этой ночью его ждал кулинарный шедевр, и он не хотел пробовать его поврежденными губами.

Он выпрямился, потянув за собой Райкера. После чего убрал руки и отошел.

Райкер нахмурился, потом опустил взгляд, чтобы разгладить свою майку. И тут же поднял голову.

— Черт, почему никто не сказал мне, что у меня на майке сахарная пудра?

— Да чтоб меня, — пробормотал Таннер.

Гаррет посмотрел на Катлера.

— Ты порвал с Венди, чтобы уберечь ее.

Катлеру не нравилось происходящее шоу. И ему явно не хотелось отправляться туда, куда он отправится в ближайшее время. Он без сомнения попадет в программу защиты свидетелей, поэтому вскоре ему предстояло прекратить свое существование в качестве Джейдена Катлера и стать совершенно другим человеком в незнакомом городе. Он начнет все с нуля и будет надеяться, что Карлито никогда его не выследит. Катлеру также не хотелось делать то, ради чего он, несомненно, заключил сделку — свидетельствовать против Карлито.

К тому же Катлер оплакивал смерть женщины, которая была ему небезразлична.

— Не сработало, — пробурчал он.

Гаррет пристально посмотрел на него, а затем пробормотал:

— Сожалею о твоей потере.

— Сожалею, что облажался с тобой и твоей женщиной, — ответил Катлер, его взгляд скользнул к Райкеру, потом обратно к Гаррету. — Но если ты завязнешь с этим ублюдком, то тебе придется делать все, что он скажет.

Сказав это, он поднял руки, указывая на комнату, что явно говорило о том, его сделка с федералами это дело рук Райкер.

— Машина прибыла, Джефф, — объявила Фариа.

— Мы закончили? — спросил Харлеман, его взгляд метался между Майком и Гарретом.

— Мы побеседуем с нашим кэпом и будем ждать телефонного звонка сегодня днем, — ответил Майк.

— Надеюсь, вы его получите, а значит, с нашим делом будет покончено, — пробормотал Харлеман, посмотрел на Катлера и сказал: — Пойдемте.

Катлер двинулся, не раздавая объятий и не прощаясь от всей души.

Харлеман последовал за ним.

Таннер, Райкер, Майк и Гаррет смотрели им вслед.

Фария тащилась следом.

Они услышали, как за Харлеманом и Катлером закрылась дверь в офис, а затем увидели, как Фария высунула голову через дверь кабинета Таннера.

Она посмотрела на Гаррета.

— Мои слова тоже не покажутся забавными, но это не значит, что они не представляют интереса. Имя того, кто убил вашу жертву, проверялось вами четыре дня назад. Мы не могли назвать его, поскольку Катлер не должен был узнать. В среду утром мы потеряли из виду только одного солдата. Его имя Пакстон.

С этими словами она ушла.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал Гаррет.

— Не то чтобы мне не наплевать, — начал Райкер, и Гаррет перевел взгляд на него и увидел, что здоровяк смотрит на него, — но Лисса будет в бешенстве, если ее не пригласят на день рождения Итана. У нас все в порядке?

— Нет, — тут же ответил Гаррет. — Но я смирюсь и притворюсь, чтобы Итан мог получить подарок, который купит ему Лисса.

— Хорошее решение. Она щедрая, — пробормотал Райкер.

— Я знаю, — пробормотал Гаррет в ответ.

— Я хочу знать одно, — заявил Майк, обращаясь к Райкеру, — как у тебя хватило смелости купить Хиллигосс перед встречей и не принести достаточно для всех?

— Там открыто. Хочешь пончик — иди и купи его, — ответил Райкер.

— Это обычная порядочность, мужик, — ответил Майк.

— Я не обычный и не порядочный, — заявил Райкер.

Более подходящих слов невозможно было подобрать.

— Нам всем есть чем заняться, так что, может, разойдемся по своим делам? — предложил Таннер.

— Хорошая идея, — согласился Гаррет.

Они с Майком направились к двери.

И когда Райкер окликнул его:

— Поблагодаришь меня позже, парень. — Гаррет ничего не ответил и просто продолжил идти.

Они стояли в очереди в кафе «У Мими», когда Майк начал смеяться.

— Не начинай, — предупредил Гаррет.

— Господи. Райкер — сводник, — пробормотал Майк, и голос его дрожал от смеха.

Когда они оказались в первых рядах, Гаррет кивнул девушке за прилавком, у которой были голубые волосы, и сказал Майку:

— Он хреново работает.

— Не знаю, Мерри, ты трахался прошлой ночью?

Гаррет повернулся к Майку.

— Сегодня утром? — спросил Майк.

Гаррет ничего не ответил.

Майк просто наблюдал за молчавшим напарником, а затем разразился смехом.

Дверь в квартиру Гаррета успела открыться лишь на дюйм, а на него уже обрушился аромат.

Ему даже не пришлось пробовать, чтобы понять, насколько великолепен ужин.

Протиснувшись внутрь, он увидел Шер на кухне, Итана на диване и две пары ярких, счастливых карих глаз, обращенных в его сторону.

Шер улыбалась. Так же как Итан, с губ которого сорвался крик:

— Мерри! Угадайте, что?

Гаррет ухмыльнулся своей женщине, а затем обратился с этой ухмылкой к ее сыну.

— Что, приятель? — поинтересовался он, закрывая за собой дверь и проходя к обеденному столу, стаскивая пиджак.

— Сто баллов на экзамене по географии, — объявил Итан, поворачиваясь на диване, чтобы поделиться этой волнующей новостью с Гарретом.

Он бросил пиджак на спинку стула, но не сводил с мальчика глаз.

— Отлично, Итан.

— Назовите мне горный хребет, — приказал Итан.

— Анды, — сказал Гаррет, придвигаясь к Шер.

— Южная Америка! — воскликнул Итан. — Еще один.

— Альпы.

— Европа! Еще один!

Гаррет добрался до Шер и провел рукой от ее талии до поясницы, не переводя внимания с ребенка.

— Гималаи.

— Южная Азия! — крикнул Итан. — А теперь задайте что-нибудь посложней.

Черт, он не знал такого.

— Урал, — пробормотала Шер себе под нос.

Вот кто помогал ее ребенку учиться.

Он сжал руку в кулак и обратился к Итану:

— Урал.

— Россия! — крикнул Итан.

— Впечатляет, приятель, — сказал Гаррет.

— На все сто балов, — подтвердил Итан.

Гаррет рассмеялся и спросил:

— Не возражаешь, если я поздороваюсь с твоей мамой?

— Конечно, — разрешил Итан, отклоняясь назад, чтобы опуститься обратно на диван. — Только без лишней сентиментальности.

Гаррет все еще улыбался, когда повернулся к Шер.

Этот запах.

И она прямо здесь, на его кухне. Выглядит просто прекрасно.

А приветствие ее ребенка стало лучшим за последние годы, хотя мальчик даже не поздоровался.

Из-за всего этого Гаррету хотелось проявить с Шер далеко не сентиментальность. Но он не мог, поскольку рядом был Итан.

И, тем не менее, он успел коснуться ее языка своим, прежде чем поднять голову.

— Привет, — пробормотал он.

— Привет, красавчик. Хороший день?

День и правда был хорошим.

У него состоялся важный разговор с отцом, который успокоил его душу и, возможно, как он надеялся, навсегда нейтрализовал яд в его груди — или, по крайней мере, сделал так, что он сможет с ним справиться.

Он узнал, что его женщине и ее ребенку никогда не угрожала опасность, а теперь, когда Карлито и его команда схвачены и проходят по обвинению в организованной преступности, им и вовсе ничего не угрожало.

И то, что убийца Венди Дериан окажется за решеткой вместе с этой бандой, выглядело и вовсе неплохо. Пистолет подозреваемого был того же калибра, что и тот, из которого застрелили Венди. Из него недавно стреляли, и у Роберта Пакстона не было твердого алиби на время ее убийства. Кроме того, у него был найден мобильный телефон Венди.

Джейку еще предстояло провести баллистическую экспертизу, но во время допроса Пакстон дал Майку и Гаррету понять, что может дать показания по целому ряду дел, в том числе касательно того, что ему приказали совершить убийство Венди. И все это для того, чтобы осложнить жизнь Карлито и облегчить свою участь.

Но Шер он не стал озвучивать ничего из этого, а просто проговорил:

— Да. Подробности позже.

Она некоторое время изучала его, прежде чем кивнуть.

— Ты скажешь мне, что это за запах? — спросил он.

— Чесночная курица с чеддером, лапша с маслом, свежие булочки из Крогера и… — Она еле слышно продолжила: — Зеленая фасоль.

— Я слышал, — отозвался Итан.

Шер улыбнулась ему, не отрываясь от его руки ни на дюйм.

И тогда он увидел. На ее лице. Тот взгляд, который он запомнил. Взгляд, частичку которого она дарила ему снова и снова на протяжении многих лет. Но он был слишком слеп, чтобы заметить это раньше.

Теперь этот взгляд он никогда не забудет.

Она была счастлива. Она была в безопасности и счастлива.

А та часть, которая уже давно принадлежала ему, а он не замечал.

Она была влюблена в него.

Гаррет поднял свободную руку и провел ею по волосам Шер, вбирая в себя этот взгляд.

Он ошибся. Не утром она выглядела красивей всего.

Она была прекрасна в любое время суток, стоило только ей взглянуть в его глаза. Поскольку в ее собственных глазах отражалась счастье.

И любовь.

Итан

Итан перевел взгляд с телевизора на маму и Мерри, стоящих на кухне.

Они вели себя чертовски мило, стоя вплотную друг к другу и глядя друг на друга. Мерри запустил руку в мамины волосы возле ее лица.

Абсолютно мерзко.

Но даже после того, как он увидел эту гадость, когда Итан снова посмотрел на телевизор, с его губ не сходила улыбка.