Не сдавайся (Кристен Эшли) читать бесплатно онлайн полную версию книги

Эпилог

Такая девчонка

Феб

Май

Я вошла в гостиную и увидела, как сын бросает лакомства коту, а муж рядом придерживает собаку за ошейник.

Эта картина вызвала раздражение, и я, положив руки на бедра, спросила:

— Вы серьезно?

Глаза мужа переместились на меня.

Его взгляд потемнел, опустившись на мое платье, и на лице появилось выражение, которое я прочувствовала всей своей сердцевиной.

Глаза сына тоже обратились ко мне.

Поскольку нам нужно было идти, я решила сосредоточиться на Джеке.

— Что, мамочка? — спросил Джек.

— Малыш, ветеринар сказал, что Уилсон слишком толстый, — сказала я ему, направляясь через гостиную, чтобы добраться до своей сумочки на кухне.

— Папа говорит, что Уилсон движется только когда бегает за вкусняшками для кошечек, — ответил Джек.

Я бросила взгляд на Колта, когда проходила мимо, и сделала это в основном потому, что он не лгал нашему ребенку — Уилсон был чертовски ленив, — поэтому у меня не нашлось, что ответить.

В свою очередь, Колт усмехнулся, когда я проходила мимо него.

Годами ему приходилось приобретать неуязвимость перед моим взглядом.

Это тоже раздражало.

Я направилась на кухню и спросила Колта:

— Сколько ты ему дал?

— Три, — соврал тот.

— Динадцать, — сказал Джек правду.

Я снова посмотрела на Колта, который последовал за мной на кухню.

— Нам нужно идти, — заявил он. — А не устраивать очередной спор о кошачьих лакомствах Уилсона.

К сожалению, он был прав.

— О Скауте позаботились? — спросила я о нашем псе, который, скорее всего, получил свое угощение раньше, но забыл об этом, поэтому сейчас крался на кухню, прямо к своим мискам.

Я достала из-под мышки клатч, чтобы переложить в него вещи из сумочки, лежавшей на кухонном столе, когда Колт проговорил:

— Да. — И пристроился ко мне сзади. Затем он наклонился и поцеловал мое обнаженное плечо, после чего прошептал мне на ухо: — Мне нравится твое платье, детка.

Ощутив жар мужа, я растеряла часть своего раздражения. Еще больше было растеряно, когда его губы коснулись меня. Слова мужа избавили меня еще от части раздражения.

Последние капли рассеялись, когда краем глаза я кое — что заметила.

Я любила серебро. И поэтому носила много изделий из него.

И каждый день, независимо от того, когда я приходила домой — в восемь вечера или в три часа ночи, — я снимала серебро на кухонном столе.

Я сбрасывала его в кучу, куда попало. А после муж приводил его в порядок. Браслеты отдельно. Кольца в ряд. Цепочки распутаны. Серьги сложены рядом друг с другом.

Иногда я видела, как он это делает, поэтому знала, что дело не в наведении порядка.

Когда он это делал, его прикосновения были благоговейными, будто украшения все еще на мне.

Я не знала, зачем он это делает. И никогда не спрашивала. Просто мне было приятно думать о том, что его пальцы трогают мое серебро, то, что я любила, то, что касалось меня.

Потеряв десятилетия, теперь мы снова были вместе.

Я каждый день снимала свое серебро на кухне.

И мой муж каждый день приводил его в порядок для меня.

Сейчас оно лежало в порядке.

И я буквально чувствовала каждое прикосновение Колта, пока он разбирал украшения, прямо на своей коже.

Мне нравилось, что у меня есть, как и то, что у меня есть он.

Ни одна женщина не может быть раздраженной, когда у нее есть все это.

Я закончила с сумочкой и повернулась.

Кольт переместился, чтобы дать мне возможность двигаться, но потом снова приблизился, обхватив меня руками.

Я тоже подняла руки и положила ему на плечи, изучая своего мужчину.

— Ты тоже выглядишь не так уж плохо, — отметила я.

Он усмехнулся, наклонился и прикоснулся к моим губам.

— Мы можем идти? — поинтересовался Джек.

Мы оба посмотрели на нашего сына, который теперь тоже стоял на кухне.

— Я хочу поиграть с Итаном, — объяснил он свое нетерпение.

Джек любил Итана, как будто тот был его старшим братом.

Итан отвечал ему тем же.

Колт быстро сжал меня, после чего отпустил и двинулся к нашему мальчику.

Джек был одет в брюки и рубашку, которые полностью совпадали с брюками и рубашкой от костюма, в которые был одет его папа.

— Мы пойдем, но помни, что мы тебе говорили, — сказал Колт, выводя нас из кухни. — Сегодня важный день. Итан будет занят.

— Но он ведь сможет поиграть? — спросил Джек.

— Да, думаю, через некоторое время он сможет поиграть.

Джек улыбнулся отцу.

Колт улыбнулся в ответ, снимая со спинки стула в столовой свой пиджак, а также беря пиджак Джека, лежавший на столе.

Что касается меня…

Я улыбалась внутри.

В последнее время я часто так делаю.

Впрочем, и снаружи я поступала также.

Взяв клатч, я двинулась к кухонной двери, почесав по пути собаку.

Я вышла. Муж и сын последовали за мной.

Колт отвел Джека в сторону, чтобы запереть дверь, а я взяла за руку своего малыша. Малыша, который рос и уже не был таким маленьким.

Мы подошли к машине Колта, сели внутрь.

И Колт отвез нас к Итану.

* * *

Для свадьбы на берегу озера вечеринка была огромной. Мой брат занимался едой, а это был гриль и стол, накрытый чипсами, соусами и салатами. Единственное, что во всем происходящем указывало на свадьбу, это цветы и украшения, на которых настояли подружки невесты (для этого мы все встали рано утром), и прекрасный свадебный торт, которым мать невесты решила заняться самостоятельно.

Вай в роли подружки невесты, я рядом с ней, Дасти, Рокки, Мими, Джесси, Джози и Фрэнки.

С другой стороны — Таннер в качестве шафера, Майк, Колт, Салли, Кэл, Шон, Дрю и Райкер.

Да, Райкер.

Невеста настояла на этом.

Впрочем, жених не протестовал.

Так что Райкер стоял, ухмыляясь как сумасшедший, и суетливо поправлял костюм.

А пока все стояли на зеленой траве у тихого озера возле потрясающего дома, появилась невеста.

Она выглядела потрясающе.

Простое, облегающее белое кружевное платье без бретелек, доходившее ей до колен, с атласной лентой пыльно-розового цвета, обернутой вокруг талии; в руке — толстый букет серебристо-розовых индийских пионов, которые она сама срезала в то утро с кустов, окружавших весь дом.

Мать слева от нее.

Сын справа.

Они дошли до края озера, где расположились все мы, причем невесте удалось проделать весь путь по траве в босоножках на шпильках, пока один из приятелей Морри играл Пахельбеля на гитаре.

Весь путь Шер не сводила глаз с Мерри.

Процессия остановилась.

Послышались слова Пастора Нокса:

— Кто сопровождает эту женщину?

Плечи Итана распрямились, и он громко ответил:

— Ее мать и я.

Я почувствовала, что мои глаза увлажнились, и чуть не потеряла сознание, когда увидела профиль Шер: ее щеки, покрытые румянцем, мерцали от пудры, которую она нанесла, теперь стали еще розовее, как и ее глаза, поскольку она и сама боролась с влажностью.

Шер не плакала. Никогда. Я не видела такого.

Только вот сейчас сын отдавал ее мужчине, которого она любила пять лет и только недавно дала ему об этом знать.

Шер поцеловала и обняла маму. То же самое она сделала с Итаном.

Мерри вышел вперед, поцеловал и обнял Грейс. Он протянул руку Итану для пожатия, но тот решил, что ему нужно нечто другое, и обнял Мерри.

Мерри обнял его в ответ.

Вай издала приглушенный звук.

Я прочистила горло.

Итан взял мамину руку и протянул ее Мерри.

Мерри принял ее.

После чего пара повернулась к проповеднику.

И, наконец, Гаррет Меррик и Шер Риверс поженились.

* * *

Колт

Он стоял, прижав жену к себе, обхватив ее за плечи. Руки Феб обвились вокруг его груди.

Он смотрел и не понимал.

Наклонившись к уху Феб, Колт поинтересовался:

— Почему они смеются?

Жена встретилась с ним взглядом.

В ее карих глазах заплясали огоньки.

— Понятия не имею, — ответила она.

Они оба обернулись к крыльцу дома Мерри и Шер у озера, где новоиспеченные муж и жена танцевали свой первый танец: Мерри раскачивал Шер, оба держали друг друга в объятиях и прямо-таки лопались от смеха, и все это под песню Селин Дион «My Heart Will Go On».

Нет, Кольт не понимал этого.

Но наблюдать за тем, как двое дорогих ему людей так чертовски счастливы…

Другого и не требовалось.

* * *

Кэл

Июль, три года спустя

Кэл стоял в задней части церкви.

Приятель Тони только что провел Вай к алтарю.

Уже пора.

Черт, где же Кейт?

Краем глаза он уловил движение и повернулся, замечая, что к нему так быстро как только могла, несется Кира, учитывая, что на ней было длинное платье подружки невесты и она держала руку своей младшей сестры.

Энджи мчалась рядом с Кирой. И опять же, его малышка последовала бы за старшей сестрой даже в ад.

Факт.

Оставалось надеяться, что Кира не приведет ее туда. Кира была магнитом для неприятностей, и Кэл благодарил Бога, что она связалась с Джаспером Лейном, который готов умереть за нее.

Он смотрел, как они идут в его сторону, и чувствовал, как твердеет челюсть.

Он уже не раз высказывался по поводу этих чертовых платьев подружек невесты.

И, как обычно, его девчонки на него накинулись.

У платьев было слишком глубокое декольте.

И оно было чертовски тесным.

А еще было слишком поздно.

Остальные подружки невесты начали выходить.

Значит, дерьмо все-таки случится.

Твою мать.

— Папа! — крикнула Энджи, вырвавшись из рук Киры и бросившись к нему в своем красивом платье цветочницы.

Он нагнулся и поймал ее.

Подняв дочь на руки, Кэл прошептал:

— Привет, малышка.

— Привет, папочка, — ответила она с широкой ухмылкой и оценивающим взглядом, который напомнил Кэлу ее мать. — Ты выглядишь красавчиком.

Он поцеловал ее в шею.

— И ты выглядишь еще красивее, чем обычно.

Улыбка девочки стала еще шире.

Кира подошла к нему и схватила за руку.

— Джо, Кейт хочет поговорить с тобой.

Он посмотрел на нее сверху вниз.

— Опять?

— Кейт хочет поговорить с тобой, — повторила она.

Кэл посмотрел на двери церкви, которые были закрыты после того, как Ви проводили вперед. Их должны были открыть, чтобы подруги и сестры Кейт прошли к алтарю, прежде чем Кейт выйдет замуж за слишком молодого чикагского копа, которого Вай, Кира, Энджи, Сэм и Бен обожали, а Кэл чертовски ненавидел.

Он обернулся к своей девочке.

— Кира, сейчас не время для разговоров.

Она потянулась к Энджи и вытащила сестру из его объятий.

— Тогда тебе лучше поторопиться.

Господи, может, она струсила?

Это была бы лучшая новость за весь день.

Хотя ее мать с ума сойдет.

Он зарычал.

Слов не было, он просто рычал.

Кэл прошел по залу и завернул за угол, где девушки готовились.

Он замер, увидев Кейт, стоящую в коридоре.

И у него перехватило дыхание.

— Привет, Джо, — прошептала она.

Черт, его девочка была прекрасна.

Не его девочка.

И тем не менее.

Она была его девочкой.

Кейт двинулась к нему.

У нее не было огромного платья. Никакой пышной юбки и огромного ценника.

Они с Вай устроили бы ей свадьбу на Луне, если бы она этого захотела.

Но Кейт хотела именно этого.

Легкости и элегантности.

Кейт.

А вот с Кирой, вероятно, придется продать почку, а Кэл заявлял это будучи очень обеспеченным.

Жонглируя букетом, Кейт потянулась к его руке.

Как только она дотронулась до него, его пальцы сомкнулись вокруг ее руки.

— Я должна кое-что сказать, Джо, — прошептала Кейт.

О нет.

Они не будут этого делать.

Он едва справлялся с тем, что уже происходило в этот день.

Они точно не будут это обсуждать.

— Ты не должна этого говорить, — прошептал Кэл в ответ.

Ее пальцы сжались в его ладони.

— Я должна.

— Кэти…

— Джо.

Он замолчал и, сжав ее руку, посмотрел прямо в глаза, уступая.

Все как обычно, с его девочками.

— Ни с кем на свете я не хотела бы быть здесь и сейчас, кроме тебя, — проговорила она.

Господи.

— Детка… — его голос был таким грубым, что слово отдалось скрежетом в горле.

— Ни с кем, Джо.

Кэл сглотнул и притянул ее ближе.

— Он со мной. Всегда со мной, — сказала она ему. — Поэтому я рада, что могу быть и с тобой тоже.

— Он бы гордился тобой, Кейт.

Она кивнула, ее глаза стали яркими.

— Я знаю.

— Чертовски гордился бы, милая.

— Я знаю, Джо.

— Ты такая красивая, детка, что на тебя больно смотреть, — сказал он ей.

Кэти сжала губы.

Он еще не закончил.

— Вести тебя к алтарю — это на самом деле самый гордый момент в моей жизни.

Кейт издала тихий звук. И Кэл подхватил ее на руки.

Он держал ее. Держал крепко.

Потому что это был последний шанс.

Через некоторое время Кейт откинула голову назад.

— Наверное, мне пора выходить замуж.

Кэл усмехнулся.

— Да.

Он взял ее за руку и развернул к себе.

Они оба остановились.

Кира стояла рядом, Энджи прижалась к ее бедру.

Ее глаза тоже были яркими.

— Иди сюда, дурочка, — приказала Кейт.

Кира бросилась к ним.

Кэл пошел по коридору через вестибюль, держа Кейт одной рукой, другой обнимая Киру за плечи, а Кира держалась за свою сестру.

Он должен был отпустить двух своих девочек, чтобы провести одну из них к алтарю и отдать ее мужчине, которого она любила.

Через пять минут именно так он и поступил.

Он не солгал.

Это был самый гордый момент в его жизни.

И это было очень больно.

* * *

Вайолет

Я держала Бена на коленях.

Сэм в детском смокинге стоял у алтаря, прислонившись к ногам шафера Тони, раскачивая подушку для колец. Будучи истинным сына своего отца, он совершенно скучал без дела.

Энджи стояла рядом с Кирой. Будучи точной копией Киры, но с глазами отца, она с восторженным вниманием глядела на свою старшую сестру, выходящую замуж.

Мой муж обхватил меня за плечи.

И сжал руки

Я повернулась, чтобы тоже взглянуть на него.

Он наклонился и коснулся своим лбом моего, наши носы соприкоснулись.

Я затаила дыхание.

Он отстранился как раз в тот момент, когда Бен дернулся, вырвался из моей руки и бросился к отцу.

Джо с легкостью поймал его и прижал к своей груди.

Я наблюдала.

У нашего малыша была особенность. Это было странно и прекрасно.

Каждый раз, когда он прижимался к папиной груди, он успокаивался. Даже когда у него резались зубки. Даже когда он падал и царапался. Как будто все, что ему было нужно, чтобы расслабиться — это доказательство твердости, силы отца.

Я знала, каково это.

Именно так он и поступил: прислонился щекой к груди отца, а Джо прижал его к себе. Бен вцепился в отцовский лацкан, его глаза переместились в сторону, чтобы следить за одной из старших сестер. Они все обожали его, и всех их мой малыш обожал в ответ.

Глаза Джо были устремлены на Кейт.

Я тоже перевела взгляд на дочь.

Я знала, что означает такое касание лбом. Мне не нужно было спрашивать. А Джо не нужно было объяснять.

Это был его способ сказать, что я разбалансировала наши весы… снова. Весы нашей жизни, где он отдавал, затем отдавала я, и они должны были ходить туда-сюда, сохраняя равновесие.

Кэл считал, что я постоянно нарушаю равновесие тем, что отдаю.

Он ошибался.

Мне даже не нужно было смотреть на него с нашим сыном на груди. Мне не нужно было вспоминать, что я чувствовала пятнадцать минут назад, глядя, как он ведет мою девочку к алтарю с невероятным выражением лица. Этот взгляд говорил о том, что он не хочет быть нигде, кроме как здесь, и в то же время он хотел подхватить ее на руки и нести в другую сторону, унося туда, где дети никогда не вырастают, и тебе никогда не придется их отпускать.

Нет, мне не нужно было ничего из этого и ничего из миллиона других вещей, которые Джо сделал с того вечера, когда убрал снег с нашей подъездной дорожки.

Я жила с осознанием того, что Джо навсегда перевесил чашу наших весов, потому что я сидела на свадьбе своей дочери из-за того, что Джо убил человека, чтобы я могла это сделать.

Он спас мне жизнь.

Он подарил мне свою любовь.

Он дал моим дочерям свою любовь.

Он подарил моим девочкам и мне еще детей, большую семью.

Я никак не могла перевесить чашу весов.

А значит, как я полагала, наши весы на самом деле оставались в равновесии: он думал, что это я отправила их на дно, а я знала, что это сделал он.

Я прижалась ближе к руке мужа.

Он придвинул меня теснее к себе.

Равновесие.

Я почувствовала, что мои губы подрагивают.

И я смотрела, как моя прекрасная девочка выходит замуж за человека, которого она любила, за человека, который очень напоминал мне ее отца.

И Джо.

Человека, которого Джо люто ненавидел.

Потому что он забрал его девочку.

* * *

Лейн

Июнь, четыре года спустя

— Все это время ты хорошо постарался, умудрившись не сделать Киру беременной, — сказал Трипп брату.

Джаспер посмотрел на Триппа, усмехнулся, но пробормотал:

— Заткнись, Трипп-о-матик.

— Поддерживаю, поскольку это означает, что ни ты, ни я не умрем, поскольку Джо Каллахэн сошел бы с ума, наложи ты руки на его девочку, — добавил Таннер Лейн.

— Кэл не сошел бы с ума, папа. Он меня просто обожает, — сказал ему Джаспер.

К счастью, это было правдой.

— Я сто процентов уверен, что Кэл полностью отрицает твои близкие отношения с Кирой, — поделился Трипп. — Даже сейчас, когда у вас будут дети, тебе следует подумать над тем, чтобы объявить о непорочном зачатии.

— Он может отрицать, — логично ответил Джаспер. — Но что бы то ни было, я все еще дышу, а значит будет, что будет.

— В связи с этим… — раздался голос Рокки с верхней площадки лестницы.

Лейн перевел взгляд через плечо и увидел, что его жена смотрит на них, стоящих на чердаке, который служил местом для тренировок/работы, когда Лейн жил там со своими мальчиками.

Теперь, когда мальчики уже здесь не жили, а дом заполнили девочки, Лейн занимался в спортзале, а помещение служило альтернативным местом для просмотра телевизора, поскольку Сеселия и Аннабел никак не могли договориться о том, что им смотреть.

Так что теперь он и его парни не валялись на тренажерах, как раньше.

Они валялись на массивном секционном диване.

— Думаю, нам пора ехать, чтобы успеть в церковь вовремя, — закончила Рокки.

Они лежали на массивном диване, надев смокинги, поскольку Джаспер в этот день женился на Кире.

— Черт, — пробормотал Трипп, уперся рукой в спинку дивана и перекинул свое тело через него, приземлившись на ноги. — Мне нужно заехать за Жизель. Встретимся на месте.

Он пошел на выход, но дойдя до Рокки, остановился и поцеловал ее в щеку.

Рокки приняла это, а когда Трипп спустился по лестнице, посмотрела на мужа, вставшего с дивана. Затем она перевела взгляд на его сына, который делал то же самое.

После этого, не говоря ни слова, его жена спустилась по лестнице, оставив Лейна с Джасом.

Он повернулся к своему мальчику.

— Ты подставил меня, приятель, — заявил Лейн.

Голова Джаса дернулась, и он резко остановился.

— Что? — спросил он.

— Ты всегда знал, чего хочешь. И нашел желаемое. Заботился о ней. Поступал с ней правильно. Влюбился в нее. Не торопился, чтобы добраться до нужной точки. У тебя все в порядке. У Киры — тоже. А теперь ты уходишь. Это значит, что я не мог делать то, что должны делать отцы. Не мог дать отцовский совет. Никаких предупреждений. Никаких наставлений. Ничего.

Джаспер усмехнулся.

— Ничего, кроме любви и гордости, — добавил Лейн.

Ухмылка Джаспера померкла, и он устремил на отца пристальный взгляд.

— Ты и твой брат — лучшие сыновья, на которых только можно надеяться, приятель. Люблю тебя и так чертовски горжусь тобой, что даже больно, — закончил Лейн.

Джаспер двинулся к нему. Лейн обхватил сына за шею и притянул его к своей груди.

Джас обнял отца.

Он сжал шею Джаспера.

Джас ударил его по спине.

Они отпустили друг друга. И оба прочистили горло.

Потом Лейн сказал:

— Давай отвезем тебя в церковь.

* * *

Женщина склонилась к его руке, и он почувствовал ее губы у своего уха.

— У нас проблема, — прошептала Рокки.

Да, у них была проблема.

Мать мальчиков сидела на их скамье.

Из-за ее поведения отношения с обоими сыновьями были натянутыми, и так было уже много лет. Ее пригласили, потому что Джаспер был хорошим человеком. И как бы ни были натянуты отношения с его матерью, он был хорошим сыном и хотел, чтобы она присутствовала.

Но Габби не нравилось сидеть на скамье с бывшим мужем, которого она ненавидела, и его женой, которую она ненавидела тоже, и, будучи собой, она не скрывала этого.

Это выводило Лейна из себя.

А еще его мать, Вера, которая сидела на скамье за Габби и враждебно смотрела на нее.

Девин крепко сжимал руку Веры в своей, что указывало Лейну на то, что Вера сказала что-то такое, что заставило Девина почувствовать необходимость сдерживать ее.

А Лейн не хотел драки на свадьбе своего сына.

Он оглянулся через плечо, чтобы убедиться, что Девин сдерживает свою женщину.

Девин бросил на него взгляд, а затем свободной рукой потянулся в карман смокинга и достал фляжку.

Он отвинтил ее одной рукой и сильно дернул.

Вера повернулась, пока он это делал, и тихонько воскликнула:

— Девин!

Его наставник, лучший друг, а теперь и отчим повернулся к матери.

— Если ты не будешь себя так вести, я не буду испытывать потребности в спиртном.

Вера хмыкнула и села на свое место, вновь устремив взгляд на затылок Габби.

Девин вернул фляжку в карман.

Лейн бросил взгляд на Габби, которая не обращала на них внимания (к счастью), и обратился к жене.

— Я понял, милашка, — пробормотал он.

— Я говорю не о Габби, — прошептала она в ответ. — Мы все привыкли к Габби. Я говорю о том, что и Сиси, и Бэл неравнодушны к Джеку Колтону.

Лейн посмотрел на двух своих дочерей, сидящих на соседней скамье.

В данный момент ни одной из его малышек не было дела до Джека Колтона. И Сиси, и Бел не сводили глаз с двери церкви, откуда, как они знали, очень скоро должны были выйти их братья.

Они готовились к знаменательному дню Джаспера.

В этом не было ничего необычного, и дело было не только в том, что девочки хорошо относятся к своему любимому старшему брату. Если они не ссорились, то делали друг другу прически, уделяя одинаковое время обоим занятиям.

Лейн не понимал этого.

Он и не пытался.

Рокки же понимала все.

Лейн должен был баловать двух папиных дочек.

Рокки должна была вырастить двух дочерей и поделиться с ними всем тем добром, которое было в ней.

Так что все получилось.

— Ни у кого из них, кроме Джека, в возрасте нет двузначного числа, Рок. Не уверен, что нам стоит беспокоиться об этом, — ответил Лейн, бросив взгляд на алтарь.

— Ладно, если ты так полагаешь, значит, ты не знаешь, что Энджи Каллахан тоже в него влюблена, — ответила она.

Черт.

Он посмотрел на жену. Поймав его взгляд, та подняла брови в невербальной форме:

— Видишь?

— Как насчет того, чтобы связать Джаспера с Кирой, прежде чем беспокоиться об очередных любовных перипетиях с Каллаханами? — предложил он.

Рокки усмехнулся.

Боковая дверь церкви открылась, и из нее вышел Джаспер, за ним Трипп, а затем несколько приятелей Джаса.

Через несколько минут Лейн стоял в церкви и смотрел, как его сын наблюдает за тем, как Кира Уинтерс идет к алтарю.

Рокки наблюдала за чем-то другим, и он понял это, когда она наклонилась к нему и снова нащупала его ухо.

— Каждый раз, когда Кэл ведет одну из своих девушек к алтарю, почему при одном взгляде на его лицо мне хочется разрыдаться?

Лейн оторвал взгляд от своего мальчика и посмотрел на Кэла.

Затем снова посмотрел на Джаспера и увидел на лице сына что-то другое, и тем не менее то же самое.

Поэтому он указал на очевидное.

— Потому что это взгляд любви, милые щечки, — прошептал он в ответ.

Она нашла его руку.

— Да.

Он обхватил ее пальцами.

Кэл передал Киру.

Джаспер принял ее.

У Лейна от всего этого заболело в горле.

Но когда он увидел, как его сын целует свою невесту, боль отпустила.

Все, что он чувствовал, — это руку жены в своей… и счастье.

* * *

Майк

Сентябрь, семь лет спустя

— Эм… малыш, кажется, у нас проблема.

Майк перевел взгляд с почты, лежащей на кухонном столе, на свою жену.

Он знал это выражение лица.

— Пожалуйста, ангел, не говори, что моя дочь снова беременна.

За шесть лет, прошедших с тех пор, как они поженились, Рис опубликовала восемь книг.

Она и ее муж Фин подарили Майку трех внуков.

Его дочь была безумно счастлива на своей ферме с мужем и своим выводком.

Майк мог наслаждаться всеми благами жизни, потому что Дасти дала ему это. А еще его внуки.

Но с дочерьми он не был счастлив.

А все потому, что у Майка была еще одна девочка, Мэнди, которая была намного младше своей старшей сестры.

Это означало, что подобная пытка — рождение детей у его девочек — будет затяжной, длительной.

И никогда не закончится.

Господи.

Дасти усмехнулась, придвигаясь ближе к нему.

— Нет, красавчик. — Она замерла рядом с ним. — Рис не беременна. Хотя я бы никогда не назвала предстоящего внука проблемой. У нас настоящая проблема. Или, по крайней мере, может быть проблемой в самом начале.

— Что? — спросил он.

— Замечу, что я сделала звонок и предварительно приручила дикого зверя, — объявила она.

Это не было ответом. Хотя и заставило его мысленно напрячься.

— Что? — повторил он.

Дасти протянула руку к стойке, взяла свой планшет, посмотрела на него, скользнула пальцем по экрану и, наконец, подняла глаза на мужа.

— Держись, — прошептала она.

— Черт, — пробормотал он.

Жена повернула планшет в его сторону. И его глаза опустились на экран.

На нем был открыт сайт новостей шоу-бизнеса.

Заголовок гласил: «Джонас Хейнс из Broken Bird женился на модели Адриане Ривера в Вегасе».

— Что за хрень? — пробормотал Майк, выхватывая планшет из рук жены и читая текст.

«Стало известно, что вчера Джонас Хейнс, известный как «Но», вокалист, ведущий гитарист и основатель популярной рок-группы Broken Bird, женился в Лас-Вегасе на своей подружке, модели купальников Адриане Ривера, с которой они встречались время от времени.

Последние два года 31-летний Хейнс и 20-летняя Ривера не сходили со страниц газет из-за своих бурных отношений. В том числе Хейнс был заключен под стражу по обвинению в нападении и нанесении побоев, когда он лицом к лицу встретился с сумасшедшим фанатом Риверы, преследовавшим его возлюбленную. Позднее обвинения были сняты благодаря сделке о признании вины Альфи Бирка, который признал себя виновным в преступном домогательстве и угрозе и получил смягченный приговор.

Сообщается, что шафером Хейнса была женщина. Стелла Ганн из Blue Moon Gypsies, известная рок-звезда, которая дала Хейнсу и Broken Bird шанс на успех, попросив группу выступить на разогреве у Blue Moon Gypsies еще до того, как те подписали контракт на запись, тем самым поддержав рокера.

В свою очередь, рядом с Риверой стоял мужчина. Кай Мейсон, муж Ганн и глава элитного охранного агентства в Лос-Анджелесе — агентства, услугами которого пользовались Broken Bird, а также сама Ривера, — сопровождал модель.

Ни представители Хейнса, ни Риверы не подтверждают факт бракосочетания, за исключением того, что команда Broken Bird заявила, что на данный момент отношения Хейнса и Риверы «определенно в силе». Утверждается, что подтверждение задерживается для того, чтобы жених и невеста могли сообщить своим семьям о состоявшейся свадьбе.

На данный момент неизвестно, где находятся молодожены, однако в социальных сетях появились сообщения очевидцев из аэропортов Лас-Вегаса и Лос-Анджелеса о том, что они видели пару. По разговорам, они сели на рейс авиакомпании «Фиджи», направляющийся на одноименные острова, чтобы провести не что иное как свой медовый месяц».

Дочитав, Майк посмотрел на жену.

— Хантер недоволен, — заметила Дасти, хотя Майку не требовалась эта подсказка.

Хантер был мужем лучшей подруги Дасти. И отцом Адрианы.

На самом деле, Хантер был не в восторге от этой ситуации уже больше лет, чем Но и Адди были вместе. С тех пор как он впервые увидел свою тринадцатилетнюю дочь влюблено наблюдающую за Но, выступавшего со своей группой на свадьбе сестры.

— Но я успокоила его, — закончила Дасти.

— Но выходил на связь? — спросил Майк.

Она покачала головой.

— Я звонила. Рис тоже. Даже Фин набирал ему. Он не отвечает. — Ее губы скривились. — Наверное, потому что он оказался на Фиджи за день до того, как мы узнали обо всем. — Она сделала паузу, а потом добавила: — И он занят.

— Это не смешно, — сообщил ей Майк.

Он наблюдал, как губы его жены продолжают дрожать.

— Ангел, — предупредил он.

Ее губы перестали дрожать.

— Адди влюблена в Но с тринадцати лет.

Майку нечего было на это сказать, потому что это была правда.

— А Но влюблен в нее с той самой секунды, как они снова столкнулись два года назад, — продолжила Дасти.

— Она даже не достаточно взрослая, чтобы пить, — заявил Майк.

— Она достаточно взрослая, чтобы влюбиться, — ответил Дасти.

— Она достаточно взрослая, чтобы думать, что влюблена.

— Малыш, — прошептала Дасти, придвигаясь ближе. — Ты провел Рождество с ними двумя. Я понимаю, что ты волнуешься. Но ты никак не можешь смотреть на них и не видеть, что они полностью, отчаянно, безумно влюблены.

Черт, он и на это ничего не мог сказать.

Потому что это была правда.

Майк обнял жену и достал свой телефон.

Он держал ее, проводя большим пальцем по экрану.

После чего поднес трубку к уху.

Джонас ответил на третьем гудке.

— Папа.

— У тебя есть новости для меня, верно?

Видимо новостей не было, потому что наступила тишина.

— Джонас, — подсказал Майк.

— Это она, папа. Она молодая, но мне плевать. Она — та самая. Просто это она.

— Да, никто из вас не скрывал этого от своей семьи, когда мы виделись в последний раз, и вы не скрывали этого от широкой общественности. Ваше безумное дерьмо разыгрывалось публично.

— Ты же знаешь Адди. Она любит драму.

Похоже, его сыну это нравилось.

Опять же, он женился на ней, значит, так оно и есть.

— Дело не в этом, — сказал Майк. — Дело в том, что я прочитал обо всем на чертовом планшете.

— Все произошло на скорую руку, — пробормотал Джонас.

— Я понял, — сказал ему Майк.

— Мы проведем еще одну церемонию, когда вернемся, — заверил его Но. — C нашими семьями.

— Я могу обойтись без еще одной свадьбы, Но. Но хотел бы узнавать о таком непосредственно от сына, а с сайта сплетней. Вы знамениты. Я слышу о тебе много правды и много лжи. Но нечто важное, означающее твое счастье, я хотел бы слышать от тебя.

— Я счастлив, папа, — тихо сказал Но.

Майк вздохнул.

— Я рад, сынок, — так же тихо ответил Майк.

Дасти придвинулся ближе.

— Она тоже счастлива, — сказал ему Джонас.

— Этому я тоже рад, — ответил Майк.

— Мы уклонялись от звонков, потому что были заняты, и я хотел, чтобы ты узнал первым. Теперь ты знаешь, так что я должен позвонить Рис.

— Да, твоя сестра может надрать тебе задницу за то, что ты лишил ее свадьбы знаменитостей.

— Ее последние пять книг в списке New York Times. Я не единственная знаменитость в семье.

— К счастью для меня, в ее жизни есть человек, который держит ее в рамках, а не громит гостиничные номера.

— Адди разбила вазу. СМИ раздули из мухи слона.

— Она разбила ее, бросив в тебя.

— Она вспыльчива.

Майк не собирался это обсуждать.

— Позвони своей сестре, — приказал он.

— Позвоню, — ответил Но с улыбкой в голосе. — И папа?

— Да, Джонас?

— Люблю тебя.

Майк вздохнул.

Затем ответил:

— И я. Передай нашу любовь Адди. И надеемся скоро увидеть вас обоих.

— Передавай привет Дасти, Мэнди и Остину.

— Хорошо. До скорого, сынок.

— До скорого, папа.

Они отключились.

Майк бросил телефон на стойку.

Дасти прижалась ближе.

— Все хорошо? — спросила она.

— Похоже, он счастлив.

Его женщина улыбнулась.

— Действительно счастлив, — прошептал он.

— Значит, все хорошо, — прошептала жена в ответ.

Он посмотрел ей в глаза.

Дасти тоже была счастлива. Счастлива сама, и счастье ее увеличивалось, поскольку его сын тоже счастлив.

— Люблю тебя, Ангел, — прошептал он.

— Да, красавчик, все хорошо, — ответила она и встала на носочки.

Майк коснулся ее губ.

Их дочь Аманда была в гостях у подруги, сын Остин — на баскетбольной тренировке, дом был пуст.

Поэтому после того, как Майк обрушился на рот жены, он взял ее за руку и повел в спальню.

Затем он обрушился на кое-что еще.

* * *

Бенни

Декабрь, два года спустя

Бенни повернулся к жене, которая сидела на краю кровати в отеле, застегивая босоножки на высоком каблуке.

— Повтори еще раз, — попросил он.

Франческа наклонила голову, густые темные волосы рассыпались по спине, и посмотрела ему в глаза.

— Вай сказала мне за утренним кофе.

— Энджи встречается с Джеком Колтоном, — пробормотал Бенни.

Фрэнки наклонилась, чтобы закончить с туфлями, и подтвердила:

— Да. Они живут через дорогу друг от друга. Они выросли вместе. В детстве они боролись на траве во время барбекю, а теперь уже много лет околачивается вокруг друг друга на вечеринках со взрослыми. Ви заметила это. Я тоже. Да все обратили внимание, кроме Колта и Кэла. Это как Колт и Феб, часть вторая. Только, надеюсь, без душевных терзаний.

— Она еще недостаточно взрослая, чтобы встречаться, — сказал он склонившей голову жене.

Франческа выпрямилась и, посмотрев на него, усмехнулась.

— Ей семнадцать, — напомнила она мужу.

— Этого недостаточно, — заявил Бен.

Франческа разразилась хохотом.

Затем поднялась с кровати и в облегающем платье на высоком каблуке пошла в его сторону.

Бен внимательно наблюдал. Черт, они были вместе семнадцать лет, она родила ему троих детей, и все равно, глядя, как его жена направляется к нему, ему хотелось сорвать свадьбу, повесить на дверь табличку «Не беспокоить» и провести весь день, трахая свою жену.

Она подошла к нему спереди. И его желание стало еще сильней.

Он обхватил ее руками и перестал думать о дочери своего кузена.

— Насколько сильно ты хочешь пойти на эту свадьбу? — поинтересовался он.

Ее глаза разгорелись, выражение лицо смягчилось, но с губ сорвались слова:

— Если ты пропустишь свадьбу племянника, Карм сойдет с ума.

Да уж. Его сестра именно так и сделает.

Именно для этого они прилетели в Калифорнию, поэтому, наверное, все-таки стоит пойти.

Фрэнки поправила его воротник.

— И знаешь, сразу за новостью Вайолет об Энджи, тебе следует подготовиться. Потому что Алес сказала мне, что ей известно из двух источников, что тот парень Рио, который играет в футбольной команде на позиции принимающего, собирается пригласить ее на свидание.

Алес была его дочерью.

А значит, он имеет право голоса, которое и применил.

— Алес точно не будет ходить на свидания, — заявил Бен.

— Малыш, ей пятнадцать.

— Именно. Слишком молодая.

Фрэнки улыбнулся ему.

— И она точно не будет встречаться с парнем по имени Рио. Что это за чертово имя? — спросил он.

— По-моему, оно классное, — заметила Фрэнки.

— Ты ошибаешься, — ответил Бенни.

Она скользнула рукой к его шее, ее губы приподнялись.

— Ты горяч, когда становишься таким иррациональным папочкой.

— А ты горяча все время. Если ты не перестанешь прикасаться ко мне и выглядеть так в этом платье, прижимая ко мне свои сиськи, мы опоздаем на свадьбу моего племянника.

Ее глаза опустились к его рту.

— Этого не случится, — пробормотала она.

Его руки опустились к ее попке.

— Детка, — предупредил он, сжимая ее.

Она подняла взгляд.

— Давай соберем детей, убедимся, что они не разнесли свою комнату, и отправимся, — сказал он. — Мама и папа не будут против, если мы привезем детей. Мы вернемся пораньше и устроим свой собственный праздник.

— Мне подходит, — согласилась Фрэнки.

Хорошо.

У них был план.

Он наклонился и коснулся своим ртом ее губ.

Она приподнялась на носочках и превратила легкий поцелуй в достаточно жесткий.

Откинувшись назад, она снова поймала его взгляд.

— Люблю тебя, Бенни Бьянки.

Он еще раз сжал ее попку, уже рефлекторно.

— Я тоже тебя люблю, Фрэнки Бьянки.

Она улыбнулась и высвободилась из его объятий.

— Надо взять галстук, — сказал он ей, желая отпустить жену, чтобы взять галстук, так же сильно как хотел устроить пытку водой.

— Я начну собирать детей.

Он смотрел на ее задницу, пока она двигалась к двери.

Затем позвал:

— Детка?

Она обернулась к нему.

— Я не шучу насчет парня Рио. Алес не будет ходить на свидания, пока не наступит подходящий момент, — заявил он.

Фрэнки бросила на него взгляд, от которого член Бенни заныл.

— Ты горяч, когда становишься таким иррациональным папочкой, — шепотом повторила она и направилась к двери.

Черт, Фрэнки будет поддерживать Алес, и, учитывая, что обе его девочки действуют по-разному, он уступит.

Черт.

Бенни достал свой галстук.

Он завязал его и засунул в карман, не собираясь надевать его, пока не придется.

Затем увидел на кровати сумочку жены.

Он взял ее и ключ-карту.

После этого вышел из номера, чтобы помочь жене собрать детей, чтобы они могли встретиться с Кэлом, Вай и их семейством и пойти посмотреть, как женится его племянник.

Когда все закончится, он сможет вернуться.

И отпраздновать с женой.

* * *

Гаррет

Май, четыре года спустя

— Я чертовски серьезен, кареглазка, кто-то должен объявить это дерьмо вне закона.

Шер повернулась к нему, и он приподнялся, оторвав рот от ее уха, чтобы поймать ее взгляд.

Эти карие глаза, которые он любил, были яркими от непролитых слез, а еще она двигалась так, будто ее вот-вот стошнит.

Он знал, что ее не стошнит.

И плакать она тоже не собиралась.

Может быть, она и пустит слезу, но только если ей не удастся сдержать смех, с которым она боролась.

Их стулья придвинулись вплотную, и он легко обхватил ее рукой за спину, прижимая к себе.

Она издала задыхающийся звук.

Он снова приник ртом к ее уху.

— Держи себя в руках, — пробормотал он.

— Ты не помогаешь, Мерри, — прохрипела она.

— Нельзя смеяться во время речи шафера. Особенно на этой свадьбе.

— Просто дай мне глубоко вздохнуть, — выдавила она из себя.

— Ты совсем не дышишь.

Шер повернулась и ударила его по руке.

Он улыбнулся ей.

Она оскалилась на него.

Это был один из способов заставить ее не смеяться.

Он знал способ получше, и, чтобы она не смеялась, он использовал его, наклонившись и подарив ей крепкий, сладкий поцелуй.

Когда он закончил, она подняла руку и положила ладонь ему на шею, а большим пальцем погладила его горло.

Он поцеловал ее в нос.

Жена прильнула к нему и повернулась в его руках, вновь обращая внимание на шафера.

Гаррет же не стал смотреть на пьяного шафера, который полностью испортил свою речь.

Он перевел глаза на жениха.

И увидел, что Итан смотрит на него.

Гаррет выдержал взгляд своего мальчика, взял бокал и качнул его в сторону Итана.

Итан в ответ опустил голову.

Его пьяный друг перестал болтать и сумел пролепетать просьбу, чтобы все подняли тост за счастливую пару.

Именно так и поступили гости.

Это означало, к счастью, что с дурачеством покончено и разговоры возобновились. Итан встал и взял микрофон у своего приятеля.

И когда он в него заговорил, все разговоры затихли.

— Мне нужно кое-что сказать.

Внимание Шер оживилось.

Как и внимание Гаррета.

Итан посмотрел на свою невесту.

— Сегодня я счастливый человек, — тихо сказал он в микрофон.

Шер прижалась ближе к мужу.

Лицо женщины Итана раскраснелось от счастья.

— Спасибо, детка, что сказала «да», — продолжил Итан.

Его новоиспеченная жена поднесла руку к губам и, несмотря на то, что ее муж стоял рядом, послала ему воздушный поцелуй.

— Как мило, — прошептала Ева.

Гаррет посмотрел направо: его дочь, опершись локтями на стол, наблюдала за братом.

Переведя взгляд за нее, он увидел, что его старшая девочка, Шелби, делает то же самое, только не опираясь локтями на стол.

У них с Шер было 2:2.

У Шелби глаза матери.

У Евы — отцовские.

Гаррет посмотрел в сторону свадебного банкета и увидел там Мэтта с братом.

И глаза у Матиаса были голубые.

Гаррет вновь сосредоточился на Итане, когда тот заговорил.

— Мне нужно кое-что сказать, и я должен сделать это сейчас, в этой комнате, где собрались те, что многое значат для меня и моей жены. — Итан снова посмотрел на жену, затем обвел глазами комнату. — Я должен сказать это, чтобы вы все знали. Потому что вы все должны это знать, именно сегодня. Я дал несколько клятв в церкви. И они кое-что значат для меня. Я подписал юридические бумаги. И это тоже что-то значит для меня. Но прямо сейчас я дам несколько клятв, которые будут значить все.

Он замолчал и посмотрел прямо на Гаррета.

Увидев выражение лица Итана, Гаррет почувствовал, как у него сдавило грудь.

— Прямо сейчас, перед всеми вами, я произнесу клятву, которую, как показал мне отец, нужно произносить, когда влюбляешься в женщину.

— Вот черт, — пробормотала Шер.

Итан повернулся и посмотрел на свою невесту.

— Я клянусь заботиться о тебе. Клянусь, что каждый день ты будешь чувствовать себя в безопасности, потому что до мозга костей это знаешь и сама, видя, как я отдаюсь до последней капли, пытаясь дать тебе это ощущение. И клянусь, что не оставлю тебя в покое, если ты будешь умничать слишком сильно.

Комнату наполнил смех, но Итан еще не закончил.

— Я также клянусь, что если и сам буду себя так вести, то приму твои доставания.

Я клянусь следить за тем, чтобы ты получала то, что хочешь, так часто, как только смогу тебе это дать. Клянусь любить детей, которых мы создадим, проводить с ними время так часто, как это только возможно, и из кожи вон лезть, чтобы они чувствовали себя в безопасности. Я клянусь направлять их на правильный жизненный путь, показывая им, что я горжусь тем, что они мои, что они наши, даже если они не делают ничего особенного.

Его голос понизился, прежде чем он продолжил.

— И самое главное, зеленоглазка, я клянусь заставлять тебя смеяться хотя бы раз в день до конца той прекрасной жизни, которую я также клянусь тебе подарить. Я клянусь, что ты будешь делать это сильно. Клянусь дарить смех от чистого сердца, чтобы он шел из твоей души, и ты никогда не забудешь, каким счастливым меня делаешь, потому что я клянусь надрывать свою задницу, чтобы сделать тебя такой же. Я люблю тебя, детка, и я дорожу тобой, и это то, что ты будешь получать от меня, пока один или другой не перестанет дышать.

— О, Итан! — вскрикнула его девушка, вскочила со своего места, бросилась в объятия Итана Меррика и уткнулась лицом ему в шею.

Он обхватил ее и поцеловал в волосы, а затем повернулся к залу, поднял свой бокал и закончил.

— Так выпьем же со мной, с моей невестой, за то, чтобы настоящая любовь означала заботу, безопасность, смех и умение дать нагоняй, когда второй ведет себя как умник.

Когда Итан поднял свой бокал, зал разразился смехом и аплодисментами.

Все подняли свои бокалы в ответ.

Итан слегка подвинулся, направив свой бокал и взгляд на Гаррета.

Гаррет поднял голову.

Его мальчик, теперь мужчина, уже муж, выпил.

Как и все остальные.

Затем Итан повернулся к своей женщине и поцеловал ее.

Гаррет не пил.

Не пила и Шер.

Потому что, пока остальные пили, он положил руку на челюсть своей женщины и повернул ее лицо в свою сторону.

Проклятье.

Красивая.