После развода. Хочу тебя вернуть

Эпилог

Утро пахнет кофе и свежими чертежами. В нашем офисе всегда немного шумно, но это тот шум живой, настоящий. Шорох бумаги, мягкие голоса, стук карандашей по линейке, звонкий смех стажёров, спорящих о размерах колонн. Я люблю этот звук. Это звук работы. Звук жизни.

На стене логотип нашей компании. Простая металлическая табличка с белыми буквами. Без всякого пафоса. Но каждый раз, проходя мимо, я невольно улыбаюсь. Мы с Максимом открыли фирму меньше года назад, но уже успели вырасти. Сейчас в штате десять человек, и у нас свой офис в центре города. С большими окнами и видом на реку.

Я сижу за столом, черчу фасад будущего музея. Того самого музея.

Только теперь всё иначе: проект прошёл все согласования, экспертизы, расчёты, и никто не прячет под столом поддельные отчёты. Всё прозрачно. Всё по-честному.

Максим стоит рядом, прислонившись к подоконнику, держит в руках макет.

– Знаешь, – говорит он, – я до сих пор не верю, что этот музей достроят. Настоящий. Наш.

– Достроят, – отвечаю я. – Теперь уже всё иначе.

Он усмехается.

– Когда ты так говоришь, я тебе верю.

Солнце пробивается сквозь жалюзи, рисует тёплые полосы на полу. Я чувствую спокойствие, будто внутри меня наконец замолчал тот вечный внутренний шум, который не давал покоя раньше.

Про Ильдара я давно ничего не слышала. Последний раз, кажется, кто-то из общих знакомых сказал, что он продал свою фирму, официально развелся с Алесей и уехал куда-то на заработки. Я не держу на него зла. Но и не намерена больше никогда с ним общаться.

Драгунский исчез ещё раньше. После того, как вскрылась история с тендером, его компания лишилась лицензии на несколько крупных объектов. Мэра сместили, и новый проект отдали нам.

Всё это теперь кажется таким далёким, будто произошло не со мной.

Теперь я просто не думаю об этом. Всё, что нужно, у меня уже есть.

Максим подходит ближе и ставит передо мной чашку кофе.

– Перерыв, архитектор, – улыбается.

Я отодвигаю чертёж, потягиваюсь.

– Как идут дела с подрядчиками? – Уже подписали договор, – отвечает он. – Всё готово. Мы начинаем в июне.

– И свадьба в июне, – улыбаюсь я.

– Точно. – Он садится рядом. – Пожалуй, это будет наш самый насыщенный месяц.

Мы смеёмся.

Иногда я ловлю себя на мысли, что жизнь теперь идёт как-то ровно, без резких поворотов, без неожиданных драм. Раньше я боялась такого состояния. Думала, что покой означает застой. Теперь я считаю иначе. Покой это не про опустошение, не про потерю себя и амбиций. Это когда ты наконец живёшь в ритме, который тебе подходит.

На полке стоят букеты от сотрудников. Они шутят, что скоро будут делать ставки, кто словит букет невесты. К свадьбе уже тоже все готово. Платье висит в чехле в гардеробе, приглашения уже разосланы, а мама Максима даже настояла, чтобы церемония была на открытой площадке у музея. Символично, ведь это наш первый большой проект.

Максим смотрит на меня, его взгляд мягкий, спокойный.

– Знаешь, – говорит он тихо, – я иногда думаю, что, если бы всё не пошло тогда наперекосяк, мы бы, может, и не встретились.

– Может, и не встретились, – соглашаюсь я. – Но, значит, так и должно было быть.

Он берет мою руку и целует пальцы.

– Спасибо, что не испугалась и пошла со мной в это всё.

– А ты спасибо, что тогда решился уйти от Драгунского и последовал за мной, – улыбаюсь. – И что умеешь варить кофе лучше всех в мире.

Он смеётся.

– Ну, это мой главный профессиональный навык.

Мы сидим рядом, и я понимаю, что счастье никогда не было в том, чтобы доказывать, что я чего-то стою. Счастье в том, что рядом человек, которому не нужно ничего объяснять. Который знает, что ты прекрасна сама по себе.

За окном город живёт своей жизнью: гудят машины, где-то смеются прохожие, по набережной бегут дети. А я стою посреди офиса. Своего офиса. И впервые за долгое время чувствую, что мне больше некуда спешить.

Максим подходит ближе, кладёт ладонь мне на щеку, целует в лоб.

– Ну что, партнёр, – шепчет он, – пойдём домой?

Я киваю.

– Пойдём. Завтра новый день.

Он берёт мою руку. И в этот момент я понимаю, что всё действительно началось заново.

Заново в мои пятьдесят.

Конец