Предназначенная невеста

ГЛАВА 25

Шон

Два месяца спустя

— Ты можешь сегодня чуть позже пойти на работу? — спрашиваю я у Зары.

Она откладывает помаду.

— Думаю, да. Что-то случилось?

Меня переполняют волнение и немного тревоги. Я наклоняюсь ближе и заявляю:

— Я не могу тебе сказать.

Её губы поджимаются в лёгкой улыбке. Она склоняет голову и прищуривается.

— Что ты задумал, Шон О'Мэлли?

Я усмехаюсь.

— Скоро узнаешь. Давай, заканчивай собираться.

Она бросает взгляд в зеркало, встряхивает кудрями и бодро говорит:

— Я готова.

Я хлопаю её по заднице.

— Отлично. Я потом завезу тебя на работу. — Я хватаю ее за руку и веду в другую комнату.

Она смеётся.

— Куда мы идем?

— Это сюрприз, миссис О'Мэлли, — я игриво поднимаю брови.

— Неопределенность убивает меня, — признаётся она и берёт сумку со стола.

Я вывожу ее из квартиры, провожу через здание и сажусь во внедорожник.

Как только мы садимся в машину, она снова спрашивает:

— Расскажи мне еще раз, куда мы идем?

Я помахал пальцем перед ней.

— А-а-а, и не пытайся.

Она вздыхает.

— Ох. Ну хоть маленькую подсказку?

Я усмехаюсь и добавляю:

— Думаю, тебе понравится.

Она надула губки.

— Это даже не намёк.

— Прости. Больше ничего не скажу, — заявляю я, а затем целую ее руку.

Мой водитель проезжает несколько кварталов и останавливается у здания, в котором кипит жизнь. На первом этаже есть кофейня, несколько бутиков и ресторан.

Она поддразнивает:

— О, ты ведешь меня в мою любимую кофейню, а потом по магазинам? Как мило с твоей стороны!

— Нет, — качаю я головой с улыбкой и выхожу из машины. Протягиваю ей руку, помогая выйти, дразня: — Попробуй еще, моя маленькая вредина.

Она шепчет с притворным жаром:

— Не возбуждай меня перед работой, — шепчет Зара с притворным жаром.

Я сдавленно хмыкаю, пространство около моей молнии становится все теснее. Я веду ее мимо кофейни в жилой вестибюль.

Она спрашивает:

— Что мы здесь делаем?

Я киваю охране. Кейси жестом приглашает нас пройти мимо него, приветствуя:

— Доброе утро, мистер О'Мэлли.

— Доброе утро, Кейси.

— Это миссис О'Мэлли?

— Она самая, — отвечаю я, выпячивая грудь. Гордость за то, что она моя жена, с каждым днём всё сильнее.

Кейси говорит:

— Приятно познакомиться, миссис О'Мэлли.

— Взаимно, — отвечает она, бросая на меня вопросительный взгляд.

Я нажимаю кнопку лифта, затем наклоняюсь к ней поближе.

— Когда ты планируешь официально сменить фамилию?

Она удивленно приподнимает брови.

Я никогда ничего ей об этом не говорил. Я ждал, что она это сделает, но теперь я начинаю терять терпение. Пришло время ей взять свое законное имя — мое.

Лифт звенит, двери открываются. Люди выходят.

Я веду ее внутрь, нажимаю на кнопку, и двери закрываются. Я добавляю:

— Ты же не думала, что я позволю тебе оставить девичью фамилию, не так ли?

Она фыркает.

— Позволишь?

— Да.

— У тебя нет таких полномочий, — возражает она.

— Как бы не так.

— Чёрта с два ты это сделаешь, — возражает она.

Лифт останавливается, и двери открываются.

Я веду её в ярко освещённый холл с дорогим декором. На стенах висят дорогие произведения искусства ярких цветов. В искусно вырезанном золотом горшке стоит светло-розовое вишневое дерево.

Она указывает на него и спрашивает:

— Как они вообще держат её живой?

— На потолке установлены внутренние лампы для растений, и они обеспечивают надлежащий дренаж почвы, — говорю я ей.

— Серьёзно? — Она изумлённо смотрит вверх.

— Да. Но почему ты не хочешь сменить фамилию? — настаиваю, открывая дверь в основное помещение.

Она входит и останавливается прямо в дверном проеме.

Моя тревога нарастает. Я подхожу к ней и спрашиваю:

— Что случилось?

— Этот вид на озеро Мичиган просто безумен! — восторженно восклицает она, затем спешит через идеально украшенную семейную комнату. Она стоит перед окном, наблюдая, как волны разбиваются о берег.

Я с облегчением выдыхаю.

— Да, это довольно круто. Что ты думаешь о том, как организовано пространство?

Она поворачивается и идет на кухню шеф-повара, проводит рукой по кварцевой столешнице, заявляя:

— Они великолепны! Мне нравится, как синий цвет напоминает волны на фоне ярко-белого. — Она проходит между огромным островом и задней стойкой, окидывая все взглядом, а затем добавляет: — Вид на город огонь!

Я киваю, затем беру ее за руку и веду в сторону коридора.

— Пойдём, покажу остальное.

— Чья это квартира? — спрашивает она.

— Скоро узнаешь.

Она понижает голос и говорит:

— Рано утром ходить в гости, не очень-то вежливо. Они вообще знают, что мы пришли?

Я усмехаюсь, качая головой.

— Не беспокойся об этом. Как тебе спальни? — Я открываю дверь.

Она заходит в комнату и восторгается:

— Как красиво!

— Согласен. Есть еще три таких же. А что насчет офисов? — Я веду ее в другую комнату.

Она бросает взгляд на современный белый стол с серебряными ножками, дизайнерский диван и более дорогие произведения искусства.

— Я бы тут с радостью работала.

Я мысленно даю себе пять. Затем я перевожу ее через зал. Коричневый стол и кожаный диван того же цвета заполняют пространство.

Она склоняет голову и выпаливает:

— Если бы мы жили здесь, это был бы твой кабинет. А я бы взяла тот.

Мои губы дергаются в ухмылке. Я спрашиваю:

— А как же спортзал?

— Где он?

Я выхожу в коридор и указываю на другую дверь.

Она проходит мимо меня и говорит:

— Это просто офигенно!

Свободные веса, кардио и силовые тренажеры, зона с подвесной грушей для ударов ногами — все это расположено на деревянном полу. Зеркала покрывают две стены.

Я вытаскиваю ее из спортзала.

— Пойдем. Я хочу показать тебе все остальное. — Я веду ее в другую часть квартиры и открываю еще одну дверь.

Главная спальня так же потрясающая, как и остальная часть дома, с таким же видом на озеро Мичиган, как и из главной комнаты.

— Это невероятное место. Но кто тут живёт? Хватит загадок, — говорит она.

Я выпятил грудь, затем подошел к двери шкафа. Я открыл ее и жестом пригласил ее войти.

Она заходит внутрь и ошарашенно озирается.

— Это безумие.

Я прикупил дизайнерской одежды и обуви, но полки полупустые. Еще много места для наших вещей, которые тайно упаковываются, пока мы болтаем.

Я приказываю:

— Открой верхний ящик.

Она выгибает брови.

— Мне можно быть любопытной?

Я смеюсь.

— Конечно. Открывай.

Она прикусывает губу и подчиняется.

— Давай, вытаскивай, — подсказываю я.

Она вытаскивает чёрное бельё, хмыкает.

— Ну, занятненько.

— Представляю, как это будет на тебе смотреться, — говорю я.

Ее щеки краснеют, а мой член твердеет. Она осторожно спрашивает:

— Шон, ты купил эту квартиру?

Гордость переполняет меня.

— Да. Так и есть.

Ее глаза светятся от волнения, но она чуть медлит, прежде чем спросить:

— Для нас?

Я хмыкаю.

— Для чего еще мне ее покупать?

Она хлопает в ладоши и подпрыгивает.

— Ура! Серьёзно? Ты купил это для нас?

Счастье переполняет меня. Дочка Дмитрия и Анны Ивановых, Мария, помогли мне.

— Да. Я попросил Марию заняться оформлением. Анна сказала, что она готова начать заниматься своими собственными проектами. И Мария сказала, что это в твоём стиле.

Она бросается ко мне, тараторя:

— О Боже мой, и в правду! Она попала прям в точку! Спасибо большое! Серьёзно? Это наше?

Я провожу рукой по ее заднице.

— Конечно.

— Правда? — спрашивает она, заливаясь слезами.

— Угу. — говорю я, беру её за щеки и целую так долго, что у нас обоих перехватывает дыхание. Я отступаю и говорю: — Пошли. Есть кое-что, что я должен сделать.

— Что именно?

Не отвечая, я веду ее обратно на кухню. Затем я объявляю:

— Знаешь, что стало решающим фактором для меня?

— И что же? — спрашивает она.

Я подвожу её к краю острова, разворачиваю спиной к себе, затем обнимаю и расстегиваю ее пиджак.

Она поворачивает голову и улыбается, как бы говоря:

— Не томи.

Я скидываю пиджак и отбрасываю его на несколько футов. Мои руки скользят к её бёдрам, я задираю юбку до талии.

Она чуть отодвигается, прижимаясь ягодицами к моему паху.

Я приближаю свое лицо к ее и киваю в сторону окна, говоря:

— Посмотри на здание прямо напротив нас.

Она пристально смотрит на него.

— Этажом ниже пентхауса, — подсказываю.

Она переводит взгляд и ахает.

Двое мужчин стоят возле окна, между ними зажата женщина; они все голые.

— Эта женщина каждое утро встречается с двумя или больше мужчинами в одно и то же время. Всегда у окна. — говорю я.

— Да ну, — выдыхает она, не в силах оторвать глаз от троицы.

Я провожу пальцами по тонкой ткани ее стрингов.

Она прикусывает губу, ее глаза вспыхивают.

Один из мужчин садится в кресло, женщина оседлает его, второй наклоняется и целует её в шею.

— Охренеть, — шепчет она.

Я проникаю пальцами внутрь неё, целуя в шею.

На её лице появляется тот же взгляд, что и на Связывании Плоти. Она шепчет:

— Шон.

Мои губы касаются ее уха. Я прошептываю:

— Я помню, как ты любишь наблюдать.

Ее щеки краснеют.

Я провожу языком по ее мочке и расправляю руку по ее позвоночнику, толкая ее на холодный кварц. Я спускаю штаны, и звук моего ремня, ударяющегося об пол, рикошетом разносится в воздухе.

Она резко вздыхает и оглядывается на меня.

— Не на меня смотри. Смотри на них, моя маленькая вредина, — настаиваю я. Ногой раздвигаю ей ноги шире.

Она переводит взгляд на троицу. Оба мужчины теперь внутри женщины.

— Это так заводит, — выдыхает Зара.

Я вхожу в неё одним толчком.

— О Боже, — вскрикивает она, её мышцы сжимаются вокруг меня.

Я не сдерживаюсь, двигаясь в том же ритме, что и мужчины за окном.

Я кричу:

— Скажи мне, как тебе это нравится, моя маленькая вредина.

— Жёстче, — выдыхает она.

Женщина, напротив, закрывает глаза, ее рот складывается в букву «О», тело дрожит в оргазме.

Я держу ладонь на спине Зары, второй рукой сжимаю плечо. Мой член скользит в ней, посылая бесконечный поток покалывания по моему позвоночнику.

— Шон. О Боже! — задыхается она.

Лицо женщины краснеет еще сильнее. Мужчины вбиваются в неё сильнее, тот, что сзади, тянет её за волосы, заставляя её голову запрокинуться к потолку.

Адреналин переполняет мои клетки.

— Шон, я сейчас...

Я шлепаю ее по заднице, и она вскрикивает, ее киска пульсирует вокруг моего члена.

Я скольжу рукой по ее волосам, потянув их так, чтобы ее подбородок оказался прижатым к кварцу. Я вбиваюсь в неё сильнее, рыча:

— Тебе нравится то, что ты там видишь?

— Да. О Боже, да, — признается она.

Я задаю вопрос, который не давал мне спать по ночам; тот, на который у меня не хватило смелости задать.

— Этого ты хочешь, Зара? Меня и ещё одного мужчину?

Ни секунды раздумий:

— Нет. Только тебя. Мне просто нравится смотреть.

— Ты уверена? — уточняю я.

— Да!

Облегчение накатывает на меня. Я говорю ей на ухо:

— Вот и отлично, моя душа. Никто тебя не понимает, кроме меня.

— Да! Только ты! О Боже! Ох, черт, Шон, — кричит она, ее тело содрогается сильнее между мной и прохладным кварцем.

Я кричу:

— Вот так, моя вредина. Сжимай своей тугой киской мой член и кончай на меня!

— Да. Трахни меня жестче! — кричит она в бреду, не сводя глаз с троицы.

— Тебе нравится, когда я говорю грязные вещи, не так ли, женушка?

— Да! Шон! О Боже, — выдыхает она, хватаясь за край столешницы.

Меня накрывает волна адреналина. Я выпаливаю:

— Иисус, мать его, Христос. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю, ты, чёртова маленькая вредина?! — Я рычу, затем кончаю внутри, проталкиваясь сквозь неё.

— Да! Я тоже люблю это, — заявляет она, дрожа так сильно, что едва дышит.

Я сжимаю ее волосы сильнее.

— Я не имею в виду секс, Зара. Я, черт возьми, люблю тебя! Всегда любил, — выкрикиваю я, моя эрекция набухает до максимальной точки удовольствия.

Она скулит, ее колени подгибаются, а я опираюсь на неё, тяжело дыша и целуя ее в затылок.

Я сказал ей, что люблю ее.

Она ничего не ответила.

Она часто моргает, затем отрывает взгляд от сцены напротив и поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.

Я медленно выхожу из неё, беру полотенце, вытираю ее, поправляю ей бельё и юбку. Поднимаю её, разворачиваю лицом ко мне, усаживая на столешницу.

Тяжело дыша, она встречается со мной взглядом.

Вот дерьмо… Кажется, она в шоке.

Я опираюсь руками по бокам от неё, склоняюсь ближе. Чувство уязвимости накрывает меня. Хриплым голосом я говорю.

— Я серьёзно, Зара. Я люблю тебя. Всегда любил.

Счастье наполняет ее лицо. Она берёт меня за щёки и моргает, сдерживая слёзы.

— Я тоже тебя люблю.

— Правда? — удивлено спрашиваю я.

Она улыбается.

— Да. Конечно, люблю.

Уголки моих губ поднимаются.

— Это потому что я купил тебе этот пентхаус?

Она смеется, поддразнивая:

— Нет. Но поскольку счастливая жена делает жизнь счастливой, это был отличный ход с твоей стороны. — Она подмигивает.

Я хохочу и снова целую ее, прижимая к себе крепче.

Она обвивает меня руками, пальцы зарываются в мои волосы, и целует с такой же нежностью, как я её.

Я отстраняюсь.

— Пожалуй, пора везти тебя на работу?

Она надувает губки.

— Ты хочешь сказать, что мне придется покинуть этот рай?

Я пожимаю плечами.

— Извини. Но вечером ты сможешь вернуться. К тому времени я уже перевезу все наши вещи.

— Ты сделаешь это? — спрашивает она, сияя.

— Конечно, моя маленькая вредина.

Она хлопает в ладоши, а затем снова обнимает меня.

— Спасибо. Ты самый лучший муж на свете.

— Вот именно этого я и ждал, — признаюсь я.

Она смеется, затем ее лицо становится серьезным. На нее глазах наворачиваются слезы.

— Спасибо тебе. Это место... — Она оглядывается вокруг. — Оно потрясающее. Правда. Даже лучше, чем я могла мечтать..

Гордость снова наполняет меня. Я целую ее в губы, затем отвечаю:

— Отлично. Когда ты вернёшься сегодня вечером, я собираюсь использовать ещё несколько комнат по назначению.

Она хихикает.

— Договорились.