Сопротивляться бессмысленно

Глава 7

Алексей

Все утро катаюсь по городу. То одно, то другое, то третье. Сначала выезд по месту жительства подозреваемого в недавнем разбое и допрос свидетелей, потом обыск, санкция на который получена после долгого уламывания следователя и судьи. Хорошо хоть немного спала жара, потому что к обеду задница и так дымится. В контору попадаю перед обедом. В коридоре пересекаюсь со Славкой — следователем, у которого на лице написано, что хороших новостей у него нет.

— Багиров, тормозни на секунду, — окликает меня, потянувшись за сигаретой.

— Ну что опять?

— По Тегляеву всё на тормозах спускают. Сверху давят, прокурор в истерике, соседи вдруг ослепли и оглохли. Никто ничего не видел, не слышал, в общем, кому я рассказываю? Ты же сам их опрашивал.

Я киваю, стараюсь не показывать, насколько меня это бесит.

— А топором наша потерпевшая себя тоже сама приложила?

— Может, и так, — Славка раздраженно разводит руками. — Ну, что ты, Лех, морду кривишь, как будто не знаешь, как оно… Малютин намекнул, чтобы я не нагнетал, если не хочу свою премию увидеть в виде благодарственного письма.

— А я-то думаю, что это у тебя сегодня лицо такое сияющее, — цежу я. — Оказывается, денежная мотивация.

— Ну, давай, еще обидься. Как будто мне это дерьмо в кайф!

Да ведь понятно, что нет! Только кому от этого легче?

— Спасибо, что хотя бы предупредил.

— Показалось, что у тебя в этом деле свой интерес имеется.

Славка докуривает, вяло бросает окурок в урну и удаляется в свой кабинет — переживать дальнейшие муки совести. А я остаюсь стоять в коридоре, вообще не понимая, что делать дальше. В итоге, постояв так еще немного, не выдерживаю и срываюсь домой. Словно от того, что я сейчас её увижу, что-то реально изменится. Но ведь нет! И в этом надо как-то признаться…

Когда захожу в квартиру, Сабина сидит на полу. Взгляд у нее отчаянный и злой.

— Что?

— Руки болят после вчерашнего. Не могу поднять выше, а если на стол поставить еще и табуретку, та качается так, будто специально хочет меня сбросить.

— У тебя вообще есть чувство самосохранения? — спрашиваю я, забирая из ее рук шторы.

— Похоже, нет, — усмехается моя гостья. — Но я работаю над этим.

Подтаскиваю стремянку, креплю шторы, а Сабина снизу руководит процессом. Вообще-то, это моя квартира, но ощущение, будто главная здесь она. И ладно бы меня это раздражало. На самом деле мне удивительно нормально. Я бы даже сказал — комфортно рядом с ней.

— У тебя сегодня короткий день?

— Да где там. Просто хотел предупредить, что… — замолкаю, крепя фиксатор на карнизе.

— Что… — поторапливает меня Сабина.

— Адвокаты Тегляева разваливают нам дело.

— Черт! Нет, конечно, тут нетрудно было догадаться, но я думала… Не знаю, что общественный резонанс не даст ему отвертеться так просто.

— И была права. Просто резонанс от твоего эфира оказался недостаточным. Канал, который подхватил тему, уже даже со своего сайта удалил репортаж.

— Ну и хрен с ним! Я же со своей страницы рассказала и о том, что его отпустили под подписку, и угрозы, что он мне слал в личку, опубликовала, — сникает Сабина. — А им, получается, норм, когда с кем-то так поступают.

— Кому им? — спрыгиваю со стремянки.

— Им всем! Они просто завидуют.

— Чему? Тому, что тебя чуть не убили?

— Тому, что он мне дал! У людей ко мне ноль сочувствия. Зато сколько хочешь злорадства. Как же, я же продажная шлюха, а значит, со мной и не так можно!

Ну-у-у, я мельком читал, да, комментарии. Она во многом права. Хотя правды ради стоит отметить, что сочувствующих сообщений там тоже много.

— Ты же тоже так думаешь.

— Как? — охреневаю я.

— Что я заслужила, да?

— Спятила, что ли? Я таких гондонов, как он… — осекаюсь, подбирая слова.

— А он мой первый, между прочим, — шепчет Сабина себе под нос. Я вскидываюсь, а она, напротив, в этот момент берет себя в руки. Делает глубокий вдох, стряхивает со щек злые слезы… — Ладно. Это неважно.

Тяжело встает и, пользуясь тем, что я застыл соляным столбом, выходит из комнаты.

— Эй! Стой. Ты куда? — отмираю я.

— Домой поеду. Там уже, наверное, скоро закончат уборку. Подожду в парке.

— Ты уже и уборку организовала…

— Не я. Саня. Это мой эсэмэмщик. Я ему передала ключи, ну и вот…

Девчонка храбрится. Но ее выдают дрожащие губы и немного срывающийся голос. Вот черт! Первый он у нее… Первый. И вот так…

— Да постой ты. Погоди. Не спеши. У меня есть кое-какие соображения.

Сабина откладывает футболку, которую комкала в руках, и устремляет на меня полный сомнения взгляд.

— Что за соображения?

У меня тоже есть тяги среди сильных мира сего. Связи, которые я обычно использую в самых исключительных случаях. Но тут сам бог велел воспользоваться приглашением на день рождения моей школьной приятельницы, заправляющей крупнейшим в стране СМИ. Сперва я хотел то проигнорировать. Проигнорировать по той простой причине, что как бы я не любил Светку, мне совершенно неинтересны пафосные мероприятия, где собираются сливки общества, к которым я сам больше не отношусь. И если об этом я ничуть не жалею, то за отсутствие возможности купить имениннице нормальный подарок мне реально стремно. Но сейчас не время выделываться. Сейчас у меня есть конкретная цель — сделать этот мир чуть лучше.

— Пока не буду о них. Надо сначала прощупать почву. Но ты не спеши, окей? Оставайся здесь, пока не станет понятно, что ты в безопасности.

— Зачем тебе это?

— Что?

— Я. Ты же не всем, кто вызывает наряд, помогаешь… Так почему помогаешь мне?

— Просто так.

— Извини, но верится слабо.

— Думаешь, я, как твой Тегляев, рассчитываю на благодарность?! — психую. Красивые глаза Сабины распахиваются. Грудь, очертания которой и так стоят перед глазами весь день, вздымается. Она закусывает пухлые губы…

— Я ни с кем больше не буду расплачиваться своим телом, — замечает дрожащим голосом.

— Я на это и не претендую!

Тону в ее зеленых глазищах. Черт. Молчим… Молчим так долго, что тишина начинает позвякивать.

— С-с-с тобой я бы могла… просто. Ты мне нравишься. Я…

И вдруг, прежде чем я успеваю открыть рот, Сабина делает шаг вперёд. Один. Второй. Третий. Подходит вплотную. Так, что чувствую её дыхание и вижу, как на щеках проступают пятна румянца. Она тянется — неуверенно, но решительно — и касается моих губ своими. И хоть я понимаю, что лучше бы это все прекратить… Прекратить незамедлительно, вот прямо сейчас что-то сделать… Я стою неподвижно, позволяю ей себя целовать. Потому что ее губы такие нежные, а в ее поцелуе все: страх, боль, жажда, злость, благодарность, надежда. В нём она вся. Такая, какая есть. И я не отталкиваю её. Не делаю ни полшага назад. Наоборот — хватаю за талию, прижимаю к себе, и мы тонем в этом моменте.

Отрываюсь от нее спустя целую вечность. Веду носом вверх по точеной скуле. Девочка пахнет доверием. Пахнет теплом — женским, настоящим. И чем-то ещё… Тем, от чего мгновенно пересыхает во рту, а в горле рождается рык — мое.

По телу несется ток. Пульс грохочет в ушах. Брюки становятся тесными — настолько, что я едва удерживаюсь от тихого, сдавленного стона, когда она чуть сильнее ко мне прижимается. О, мать его, да!

Сабина запрокидывает голову, ее губы всё ещё возле моих. И этот микроскопический промежуток между нами абсолютно невыносим. Я обхватываю ее затылок ладонью, углубляя поцелуй. Всё внутри сжимается от желания — тягучего, голодного, подчиняющего. Прекрасного и вместе с тем пугающего ощущения, что именно эту женщину я подсознательно искал всю жизнь. Это, конечно, глупость. Бред больного сознания. Потому что к настольно фундаментальным выводам так быстро не приходят. Или… только так это и может быть?

И тут раздается резкий, пронзительный звук. Телефон. Мы оба вздрагиваем, но я не сразу ее отпускаю. Сабина замирает у меня в руках. Растерзанные мною губы дрожат. На шее с остервенением бьется пульс. И это настольно завораживающее зрелище, что мне едва удается обуздать порыв вгрызться в это местечко зубами, как гребаный вампир.

Сигнал повторяется. Достаю телефон из кармана. Чёрт. Вот дерьмо!

— Багиров, — бросаю в трубку хрипло.

— Где тебя носит?! Ты вообще в курсе, что у нас рабочий день?! Выезд на Садовую.

Я разворачиваюсь к стене, чтобы не смотреть на Сабину.

— Уже выезжаю.

Оборачиваюсь, немного придя в себя. Сабина всё ещё рядом. Тепло её тела — на моей коже. Но между нами уже совсем другая реальность.

— Меня вызывают, — взмахиваю телефоном. — Надо ехать.

Она кивает. Слишком поспешно, на мой взгляд.

— Будь здесь. Поняла? Без моего ведома ничего не предпринимай.

— Х-хорошо.

Киваю и тупо сбегаю. От вопросов в моей голове — какого черта, Леха?! От нее. И от своего искушения. Бегу в работу, которой столько, что отвлекаться на постороннее просто некогда. Но уже в девятом часу оно врывается в мою действительность телефонным звонком от Сабины.

— Алло.

— Лёша… — голос у нее сбивчивый, словно после продолжительного забега. — Я знаю, что со мной одни проблемы…

— Что случилось? — напрягаюсь мгновенно.

— Мне звонила мама… Сказала… Господи, это, конечно, бред, но отец…

— Что он?

— Он отправился на поиски Тегляева! Сказал, что его убьет, раз на правосудие рассчитывать не приходится.

— И насколько серьезны его намерения?

— Очень! У него есть ружье, Леш… Понимаешь? Он взял с собой ружье! Ты можешь что-то сделать? Как-то его остановить? Я не переживу, если из-за меня папа сядет! Он болеет. И Лизка… А как без него мама?

Сабина частит. Ее голос срывается.

— Так, соберись. Он знает его адрес?

— Тегляева? Нет, откуда… Но его же можно узнать в интернете?

— Не думаю. Откуда он едет?

— Из Т*. Что мне делать?! Это ведь уже преступление, да? Сам факт, что он задумал, — Сабина, конечно, держится, но даже на расстоянии понятно, что едва.

— Сабина! — одергиваю ее.

— Ч-что?

— Не пыли. Просто скинь мне его номер.

— Он не берет трубку! Думаешь, я не пыталась до него дозвониться?! — кричит в отчаянии.

— Может быть, вызов с чужого номера он все-таки примет. Да и отследить его так будет гораздо проще. Ну же?

— Л-ладно. Сейчас. Его теперь посадят?

— Не говори ерунды. Мало ли что отцу стукнет в голову, когда его ребенка обидели. Никто и ничего не узнает, окей? Давай не будем терять время даром.

Сабина — умница. В каком бы состоянии она не была, слушается беспрекословно. Ее доверие давит на все мои болевые точки сразу. Кому не хочется стать героем в такой ситуации?

Через минуту на экране высвечивается незнакомый номер. Сабина переслала. Я его тут же прошу пробить. Ответ не заставляет себя долго ждать.

— Есть, — бормочу себе под нос. Судя по локации — примерно на середине пути, мужик ни секунды не медлил и двинул сразу.

Пишу сообщение Коле Васину — коллеге из местного ОВД. Прошу того перехватить Игольникова без лишнего шума. Предупреждаю, что тот вооружен, хотя, конечно, предпочел бы этого не делать. Прошу мужика особенно не пугать. Просто тормознуть и немного придержать горе-мстителя до моего приезда. Коля нормальный, так что шанс, что он аккуратно разрулит эту дебильную ситуацию, есть.

Дальше — дело за мной. Прыгаю в машину, выруливаю на шоссе и начинаю звонить Сабинкиному отцу. Сигналы идут, но в ответ тишина. Не сбрасывает, но и не берёт. То ли не хочет отвлекаться от дороги, то ли специально игнорирует. Звоню ещё. И на этот раз все же слышу в трубке усталый голос.

— Алло.

— Игорь? Извините, не знаю, как по отчеству. Меня зовут Алексей Багиров. Я занимаюсь делом вашей дочери…

— С ней что-то случилось? — тут же включается мужчина. Хорошо. Значит, он не в аффекте.

— С ней все прекрасно. Но она очень волнуется из-за того, что вы задумали. Понимаете, о чем я? Этим вы никак ей не поможете…

— А кто поможет? Может быть, вы?! — заводится Игольников. — Или суд, который выпустил этого мудака на волю?

— У меня есть кое-какие рычаги давления, да. Вы можете меня выслушать?