Всё началось с поцелуя

Глава 31. Предложение.

Дефне вернулась в номер совершенно ошеломлённая изысканным ужином, интерьером помещений, которые успела увидеть, и прогулками по территории замка, но более всего, временем, проведённым с Омером за объятиями, поцелуями и словами, которые он ей шептал. Она подумала, что не успела задать ни одного интересующего её вопроса, даже не вспомнила о них, настолько её сердце и голова были полны новыми, волнующими впечатлениями. Девушка помотала головой, пытаясь их отогнать, словно назойливых комаров, и направилась в ванную комнату, намереваясь смыть усталость и расслабиться перед сном. Пока струя воды взбивала душистую пену, она сидела на бортике ванны и, слегка покачиваясь, вспоминала все события прошедшего дня, но их накопилось так много и они теснились в таком беспорядке, что она не знала, с чего начать.

Ещё утром ничем не примечательная студентка Дефне Топал ходила на занятия в университет, потом приехал Омер, и всё изменилось. Спланированная им поездка, нежное признание возле замка Азей-Лё-Ридо, шикарный отель с умопомрачительным номером и вкуснейшей едой ‒ она никак не ожидала всего этого. Полдня, прожитые в тесном общении, сближали и привязывали друг к другу гораздо больше, чем все предыдущие месяцы знакомства, он был рядом и дарил ей столько внимания, что девушка, привыкшая заботиться и думать в первую очередь о других, впервые в жизни ощущала себя особенной.

Наблюдая за лопающимися пузырьками пены, она вздохнула, ей не хотелось расставаться с ним, было интересно обмениваться впечатлениями, слушать его рассказы, даже молчание рядом с Омером ничуть не тяготило.

— Да, Дефне, ты влюблена по уши, девочка. — резюмировала она, блаженствуя в тёплой, ароматной воде.

То, что мужчина один оплачивал всё это удовольствие, сейчас не очень беспокоило, она помнила причину их ссоры и, поколебавшись, мудро рассудила, что решение финансовых вопросов лучше оставить на потом, не разрушая сложившуюся в отношениях гармонию. Надев халат, висевший рядом с полотенцами, девушка чуть приоткрыла окно, чтобы впустить немного свежего воздуха, и легла на свою высокую кровать с балдахином, счастливая и совершенно готовая ко сну в этом средневековом замке. Уже засыпая, вспомнила, что не сделала ни одной фотографии номера, но так как родные не знали об этой поездке ‒ иначе бабушка уже давно названивала бы с проверкой ‒ переживать об этом не стоило, они проведут здесь два дня, и сделать снимки время будет, а в понедельник она перешлёт самые лучшие фотографии Бельгин. Её взгляд упал на проспекты с краткой историей Шато де Шиссе и, сладко потянувшись, Дефне дала себе слово встать завтра пораньше, чтобы исследовать помещения замка и постараться при этом не заблудиться в хитросплетении коридоров, переходов и лесенок.

Девушка проснулась утром от звука собственного голоса, похоже говорила с кем-то во сне, солнышко заглядывало в комнату, и она нежилась в постели, слушая сквозь приоткрытое окно щебетанье птиц и пытаясь собрать воедино обрывки странного сна, навеянного, несомненно, атмосферой многовекового замка. Вчера они договорились позавтракать в девять утра, а затем, не торопясь, поехать в Шенонсо, который находился отсюда на расстоянии двух километров, однако до этого часа времени оставалось предостаточно, поэтому, не покидая постели, Дефне прихватила со стоящего рядом столика проспект, на обложке мужчина и женщины в средневековых нарядах изображались на фоне Шато, имевшего на картинке несколько иной вид.

Замок, где она сейчас находилась, был построен королем Карлом Седьмым для советника Франции и его жены на базе укреплённой крепости и играл важную роль в истории Франции. Она пробежала глазами имена французских королей и видных политических деятелей, которые останавливались в нём в разное время, и очень удивилась, увидев среди них имя Шарля де Голля. Из проспекта узнала, что почти все комнаты замка были переоборудованы в номера или в служебные помещения отеля, однако, первоначальная планировка и интерьерные решения некоторых залов Шато сохранилась, в том числе столовой, где они вчера обедали, Королевской комнаты в готическом стиле и Парадного Гвардейского зала. Дефне внимательно разглядывала план замка, пытаясь определить их местонахождение, до завтрака она вполне могла бы побродить по коридорам де Шиссе, не будя спящего Омера.

А того вырвала из сна мелодия будильника, ночью он долго ворочался в кровати, растревоженный временем, проведённым наедине с девушкой, и своими планами на завтрашний день. Вчера, когда они спустились в ресторан, ужин был в самом разгаре, Дефне заказала только салат и картофельную запеканку, её выбор удивил, ведь меню ресторана отличалось разнообразием овощных, рыбных и мясных блюд, уж не говоря о десертах, сырах и винах. Он ненавязчиво предложил ей подумать, но девушка, с хорошо ему знакомым упрямством на лице, стояла на своём, и мужчина уступил, в конце концов, пусть ест, что хочет. После ужина, они вышли осмотреться и пройтись по территории, замок искусно освещался, поэтому, несмотря на темноту, было заметно, что с одной стороны он удачно вписывался в скалу, или фундамент ранней крепости, а чуть дальше к нему почти вплотную примыкал лес. Их вечерняя прогулка ограничилась освещёнными местами, где дышали прохладным свежим воздухом другие гости отеля, они прошлись по открытой террасе внутреннего дворика, посидели у бассейна, в центре которого журчал фонтан, и по подъездной дорожке дошли до кованых ворот, через которые пару часов назад подъехали к замку. Омер подумал, что при свете дня можно будет найти множество удачных ракурсов для снимков, как Шато, так и окружающих его природных ландшафтов.

Проснувшись, мужчина не торопился встать, обдумывая предстоящий день и осматривая обстановку номера. Он выбрал для себя просторное, но довольно аскетичное помещение с балочным потолком, широкой деревянной кроватью, приятными обоями с цветочным орнаментом и светлой мебелью. Роскошь, подобная той, что он видел в номере Дефне, была бы здесь неуместна. Пожалуй, только ванная комната отличалась конструктивной оригинальностью, она имела полукруглую форму, и две стены, выкрашенные светлой краской, декорировались, словно контрофорсами, продольными деревянными планками темного цвета.

До завтрака оставался ещё час, и он решил немного побегать и, возможно, поплавать в бассейне, если температура воды позволяла. Набрал номер Дефне, чтобы пожелать ей доброго утра, но она не ответила, возможно, принимала душ или просто выключила звук. Омер сделал несколько кругов по территории, наметив места для съёмок, и перед возвращением в свой номер постучался к девушке, но дверь никто не открыл. Неужели она уже ушла куда-то? А ведь вчера они договаривались вместе спуститься на завтрак, и девушка обещала ждать его. Через пятнадцать минут он вновь оказался у дверей её номера, но на стук по-прежнему никто не отзывался, волнуясь всё больше, мужчина спустился на первый этаж, где в зале для завтрака был накрыт шведский стол, но и там её не увидел. Администратор за своей стойкой оформлял новых постояльцев, и встревоженный мужчина обратился к нему.

— Вы не видели, проходила ли здесь рыжеволосая девушка?

Парень, на бейджике которого буквами в готическом стиле значилось имя Франсуа, поднял на него глаза.

— Точно сказать не могу, утром коллега передавал мне смену, но, кажется, мимо нас к боковой лестнице — и он махнул в сторону стены, — промелькнуло какое-то рыжеволосое чудо. По крайней мере, Николя заметил, а у него глаз намётанный.

— А назад это чудо не возвращалось? — Омер встревожился.

— Я не видел. — пожал плечами парень.

— А ваш коллега, Николя? — уточнил он, заглядывая на узенькую лестницу, ведшую, по-видимому, в одну из башен.

— Его смена закончилась, и он ушёл. — ответил администратор, но заметив беспокойство постояльца, попытался его успокоить. — Она не пропадёт, может, поплутает немного, но на такой случай у нас в коридорах развешены планы здания, где указаны направления движения к основной лестнице. Как зовут вашу девушку?

— Дефне, Дефне Топал. — ответил Омер, начиная беспокоиться и боясь, что его планы на сегодняшний визит сорвутся, а ведь этот день должен был бы стать очень значимым для их отношений.

— Сейчас я предупрежу охрану замка, чтобы они её поискали. Надеюсь, она не отправилась в ту часть здания, куда вход запрещён. Ваша девушка говорит по-французски? — услышав утвердительный ответ, улыбнулся. — Тогда нет проблем. — и пошутил. — Даже если встретит привидение, не пропадёт со знанием языка.

Но Омер без улыбки взглянул на него, не оценив шутку, он вновь поднялся наверх и постучал в номер Дефне, надеясь, что та вернулась и ждёт его у себя ‒ никого, прошёлся по коридорам, спустился вниз и заглянул в зал для завтрака ‒ её там не было, вышел на улицу и обошёл территорию ‒ ничего, тогда он вернулся к администратору, надеясь, что у того уже есть информация от охранников. Франсуа провёл его в офис, где на мониторы поступали изображения с установленных в гостинице камер, они зафиксировали девушку в коридорах и некоторых залах, но её дальнейшее перемещение осталось неизвестным.

— Как такое могло случиться? Она же не растворилась в воздухе? — с раздражением спросил мужчина.

— Мы устанавливаем камеры только в общественных местах, но не в номерах и не в помещениях, закрытых для гостей отеля. — резонно возразил ему охранник. — А если по каким-то причинам ваша девушка решила отправится именно туда и попала в одну из подобных комнат, ‒ хотя доступ к ним перекрыт ‒ то там долго можно плутать.

— Как она туда войдёт, если, как вы уверяете, проход туда закрыт? — он пытался говорить спокойно, хотя внутри всё кипело.

Охранник без улыбки взглянул на него.

— Не поверите, но такое случалось... Правда, редко со взрослыми, как правило, с детьми. Дверь почему-то оказывалась открытой, и они беспрепятственно проникали в комнаты, хмм... служебные помещения, закрытые для постояльцев отеля.

— И что происходило?

— Ничего, ничего не происходило. — вмешался администратор. — Дети живые и здоровые возвращались назад. Уверен, девушка с минуты на минуту будет рядом с вами. — Франсуа бросил красноречивый взгляд на охранника и открыл дверь, приглашая мужчину к выходу, затем обернулся и тихо проговорил. — Ну, ты молодец, Гастон, ещё немного и выложил бы гостю все байки про здешних духов. Как думаешь, что бы с нами потом сделали? Если ты за своё место не держишься, то я вовсе не хочу его терять.

У Омера отлегло от сердца, когда он увидел Дефне, с безмятежным видом спускавшуюся по лестнице в холл гостиницы, мужчина остался стоять у стойки администратора, пытаясь унять раздражение, поднявшееся в нём при виде её спокойного личика. Он в течение почти сорока минут не находил себе места, разыскивая её, пропавшую в неизвестном направлении, а она... вот она, как ни в чём не бывало с милой улыбкой идёт ему навстречу.

— Привет. — произнесла пропавшая. — А я думала, ты зайдёшь за мной в номер.

— Я и заходил, причём несколько раз. — сухо ответил он. — Разве ты не слышала, что я звонил тебе, разыскивая по всем коридорам отеля?

Дефне сразу почувствовала его недовольство и виновато заморгала.

— Нет, я не слышала никакого звонка. — проверила сотовый и пожала плечами. — Да, вижу, звонил... Но я ничего не слышала. — ещё раз повторила она, растерянно оправдываясь.

— Где ты блуждала? Охранники сказали, что ты засветилась на камерах в нескольких местах, а потом словно исчезла.

— Охранники? — встревожилась девушка. — Ты что искал меня с охраной?

Он вздохнул и привлёк её к себе.

— Дефне, ну нельзя же так пропадать, ты буквально исчезла, телефон молчал, конечно, я обеспокоился.

Наблюдавший за ними администратор и появившийся Гастон довольно улыбнулись.

— Так это и есть наша пропажа? — уточнил охранник, оглядывая девушку. — Где же вы прятались от нас?

— Нигде не пряталась. — возразила она, оторвавшись от Омера и бросив на него быстрый взгляд. — Дверь в одно из помещений была открыта, и хотя стояла табличка, запрещающая вход, я подумала, что там кто-то есть и вошла. Дверь захлопнулась, я долго не могла её открыть, звать кого-то было бесполезно, телефон не ловил сигнал. — она вдруг оживилась. — Там очень интересно: анфилада комнат с музейными экспонатами, даже обои выглядят вполне прилично, конечно, краски поблёкли, но рисунок различим. — девушка обратилась к администратору. — Вы вполне могли бы сделать небольшой музей, картины прекрасно сохранились и бюстики просто великолепные.

— Бюстики... Картины... — задумчиво повторил Франсуа и бросил быстрый взгляд на Гастона. — Так говорите дверь была открыта, а потом захлопнулась? Так как же вы вышли?

— Не знаю, пока я ходила и разглядывала все эти вещи, очевидно, её кто-то открыл, я бы даже сказала, распахнул.

— А в какое из помещений вы входили, можете вспомнить? — спросил администратор, положив перед ней план здания.

Она провела пальцем по плану, очевидно, вспоминая маршрут своего блуждания, и поставила жирный крестик в конце маленького коридора.

— Здесь... Другой двери там не было, поэтому я уверена, что именно здесь я вошла.

— Спасибо. — служащий отеля взглянул на Омера, державшего свою пропажу за руку и широко улыбнулся. — Ваш молодой человек очень беспокоился. Не гуляйте больше без сопровождения, а то замок похитит вас у нас.

— Не буду. — беззаботно откликнулась Дефне, и они ушли завтракать.

Гастон склонился над картой.

— В этом тупике... — задумчиво проговорил он. — Что-то новенькое... Пожалуй, стоит поставить экран и полностью преградить доступ к тому коридору. Стало быть, у нас появилось ещё одно проблемное место.

— Делай. — кивнул администратор. — Я доложу боссу. — он почесал затылок. — Интересно, откуда там взялись картины и бюсты? Может, сходишь и проверишь?

— Нет уж, уволь. — живо возразил охранник, развернулся и пошёл в свой офис. — Иди сам, если хочешь. Впустить-впустят, а на выход дверь могут и не открыть, так и исчезнешь в неизвестном направлении вместе с бюстиками и картинами. — пробормотал он себе под нос.

Завтрак «шведский стол», включённый в стоимость номера, ждал постояльцев отеля на первом этаже в небольшом зале, открытые двери которого выходили во внутренний дворик. Молодые люди пришли туда одними из последних, но на выборе предлагаемых блюд это никак не отразилось, он остался таким же богатым, как вначале, и всё выглядело так соблазнительно, что у Дефне вдруг проснулся просто зверский аппетит, что случалось с ней крайне редко. Опустошая тарелку, она параллельно делилась с Омером впечатлениями от прогулки по отелю, которая заставила его так нервничать. Напряжённое выражение лица мужчины понемногу менялось, её искренняя радость и удовольствие, полученное от этого вызвавшего переполох исследования закоулков замка, передались и ему, опасения и раздражение рассеялись, и уже с улыбкой он слушал рассказы о бюстах и картинах с удивительно яркими красками.

— Жаль, что ты не пошёл со мной, уверена, ты смог бы лучше оценить находящиеся там произведения искусства. Мебель ‒ словно настоящая, столики на изящных, выгнутых ножках были инкрустированы перламутром и чем-то вроде кости. Но это точно не Ренессанс, что-то более воздушное и лёгкое, забыла, как называется этот стиль... — в нетерпении она постукивала ногой. — Может, ты помнишь, как называется это направление в искусстве?

— Рококо, возможно? — высказал он предположение, любуясь её ярко блестевшими глазами.

— Да, точно. — Дефне подчеркнула своё согласие, энергично взмахнув вилкой. — Столько богатства и красоты... Непонятно, зачем это держать под замком? Представь, кто угодно мог бы туда зайти, да и стянуть что-нибудь. Не понимаю, почему охрана проявляет такую небрежность, если комнаты битком заставлены такими сокровищами. — девушка тряхнула головой и неожиданно прошептала. — А можно мне ещё того сыра порезать?

Омер улыбнулся, его всегда забавляли её неожиданные переходы в разговорах.

— Ну, конечно, и попробуй медовый хлеб, он прекрасно сочетается именно с этим сортом сыра.

— И всё-то ты знаешь. — заметила она со вздохом.

— Я дольше тебя живу. — пошутил он и добавил про себя: «И у меня было больше возможностей для путешествий».

Закончив завтрак, они вышли на территорию через открытые двери зала и немного прогулялись, обсуждая планы, оба решили, что не станут никуда торопиться и уделят осмотру Шенонсо столько времени, сколько понадобится. Девушка не стала подниматься в номер и осталась ждать его на улице, правда, он взял с неё обещание не отлучаться больше ни с каким исследованием в его отсутствие, а сам поднялся в номер за видеокамерой и маленькой плоской коробочкой. Прежде чем положить её в карман куртки, открыл ‒ необыкновенной огранки топаз цвета индиго блеснул на солнце и маленькие бриллианты, окружавшие овальный камень, также заискрились, поддерживая его своим сиянием. Сегодня решится их будущее, и если Дефне любит его и ответит согласием, к вечеру этого дня она официально станет его невестой.

Расстояние до замка Шенонсо машина преодолела на небольшой скорости буквально за двадцать минут, очевидно, предвкушая встречу со своей мечтой, девушка сидела неподвижно и молча смотрела вперёд, стараясь ничего не упустить. Оставив машину на стоянке, пошли по длинной аллее вместе с другими туристами, желавшими посмотреть один из самых знаменитых замков Луары.

— А там, очевидно, сад Дианы, цветник и оранжерея, где для неё выращивали дыни и артишоки. — Дефне остановилась, разглядывая здания справа от аллеи.

— И чуть дальше, ближе к замку, донжон, так называемая башня Марка, оставшаяся от первоначальной крепости. Я читал, что она пострадала от бомбёжек во время войны. — мужчина вытянул вперёд руку, указывая на круглое здание с остроконечной крышей.

— Мы сможем подойти поближе? За ней Екатерина Медичи разбила свой собственный парк, по своему вкусу, но кажется, сад Дианы оказался вне конкуренции. — девушка повернулась к Омеру, ожидая ответа.

— Таких деталей я не знаю. Но даю слово, осмотрим всё, времени у нас предостаточно.

Выйдя на широкую эспланаду, они остановились, желая насладиться открывшимся перед ними видом, Дефне много читала о замке и знала, что, открытый для посещения, он является частной собственностью семьи Менье. Пока Омер покупал билеты, она любовалась чудесным парком Дианы де Пуатье, прогулочная терраса, построенная рядом с ним, должна была защищать партеры от наводнений. Парк ещё сохранил своё великолепие, ухоженные газоны зеленели, и причудливой формы цветочные композиции всё ещё радовали глаз. От восторга у Дефне замирало сердце, они могут провести здесь весь день и, не торопясь, осмотреть всё до мелочей, как внутри, так и снаружи, и не только замок, но и другие объекты, которые они видели по дороге сюда. Омер, стоявший возле башни де Марка, махал ей, и она поспешила к нему.

— Узнаёшь? — мужчина показал ей на герб сохранившегося колодца. — и когда она отрицательно помотала головой, напомнил. — Ну как же... Семейный герб де Марк: орёл и химера. — подал ей аудиогид и наушники. — Полагаю, рассказ начнётся с истории замка, владельцев у него было намного больше, чем у Азей-Лё-Ридо. Если что-то не поймёшь, не огорчайся, потом разберём. Только, прошу тебя, держись рядом, в залах много посетителей, не потеряйся.

— Ты взял на французском? — уточнила она.

— Да, а что? — он удивился. — Ты предпочитаешь другой язык? — и, крепко сжав её руку, потянул Дефне к дверям, но не входя в замок, они остановились, чтобы получше разглядеть её: крашенная, резная деревянная дверь эпохи Франциска Первого поражала своими размерами.

— Просто огромная. — восхитилась девушка и, приглядевшись, указала на гербы. — Смотри, на створках гербы Бойе и его жены, а сверху ‒ саламандра Франциска, а вот что означает надпись, я не помню, надо послушать.

— Полагаю, ты сама могла бы провести мне экскурсию, не хуже аудиогида. — Омер улыбался.

— Наверное, могла бы. Но мне хочется послушать, гиды всегда приберегают для посетителей интересные детали, не указанные в официальных источниках. А на выходе задержимся? Я бы купила кое-что на память.

— На память? — переспросил он, сразу подумав о предложении, которое собирался сделать сегодня. — Думаю, и без покупок ты сохранишь яркие воспоминания об этом посещении. — добавил мужчина и машинально коснулся рукой кармашка на куртке.

Они провели в интерьерах замка более двух часов. Первым их встретил Гвардейский зал: балочный потолок, на полу остатки майолики шестнадцатого века, в огромных сундуках, расположенных вдоль стен, королевский двор перевозил серебро, гобелены и посуду, переезжая из резиденции в резиденцию.

— На гобеленах так много сцен охоты. — Омер был в наушниках, но увидел шевеление её губ, приостановился и вопросительно взглянул на девушку, которая уже двигалась к дверям, её внимание привлёк девиз первых владельцев замка Томаса и Катрин: «Если мне удастся построить Шенонсо, меня будут помнить».

Из Гвардейского зала они прошли в капеллу с витражами, выполненными в двадцатом веке, ими заменили оригиналы, пострадавшие при бомбёжке. Скульптуры и картины имели религиозное содержание, молодые люди были поверхностно знакомы с библейскими сюжетами и оценивали, прежде всего, их художественную ценность. Курьёзной показалась информация о том, что в разрушительное время Французской революции Мадам Дюпен ‒ тогдашней владелице замка ‒ удалось сохранить капеллу, превратив её в дровяной склад.

Осмотру спальни Дианы де Пуатье, Дефне, а соответственно и Омер, не упускавший девушку из виду, уделили больше времени. Фаворитка короля Генриха Второго, которой он, нарушив закон, подарил Шенонсо, после его смерти вернула замок вдове Екатерине Медичи. Омер молча указал рукой на потолок и камин, украшенные инициалами королевской супружеской пары «C» и «H», при переплетении могли читаться как «D». Множество картин, за исключением портрета Екатерины Медичи на камине, и гобелены, висевшие с двух сторон от спального места, имели библейские сюжеты. Рассматривая кровать под балдахином, девушка слегка улыбнулась, очень похожая ждала её в номере отеля. Мужчина проследил за взглядом Дефне и, освободив одно ухо от наушника, спросил:

— Кстати, как спалось на кровати Ренессанса?

— Очень хорошо, хотя и непривычно. — увидела его улыбку и пояснила. — Она немного высока для меня, да и сны какие-то странные снились...

— Так поэтому ты отправилась путешествовать по отелю?

Она серьёзно взглянула на него и без улыбки ответила:

— Возможно... Кстати, мебель в моём номере скопирована довольно точно, если судить по оригиналам, которые мы увидели в других комнатах. Ведь здесь только аутентичные вещи?

— Несомненно. Но не факт, что они когда-то находились именно в этом замке. С Азей-Лё-Ридо ведь та же ситуация... Исторических потрясений во Франции случилось достаточно, многие предметы терялись или просто уничтожались, поэтому то, что удалось сохранить в музеях и в других замках, распределяли потом между подобными памятниками.

В рабочем Зелёном кабинете королевы Екатерины Медичи, управлявшей Францией после смерти супруга, главной достопримечательностью оказалась шпалера шестнадцатого века, в рассказе экскурсовода она значилась зелёной ‒ что объясняло и название кабинета ‒ но со временем шпалера поменяла свой цвет и стала синей. К тому же рисунки на ней оказались очень необычными для той эпохи: фазаны, ананасы, орхидеи, гранаты, животные и растения, неизвестные в Европе того времени, были созданы воображением мастеров ьи часто нее имели сходства с оригиналами.

Чтобы полюбоваться видом на парк Дианы и реку Шер из окон маленькой комнаты, служившей Екатерине библиотекой, пришлось подождать, пока выйдет шумная группа итальянцев. Дефне мечтательно произнесла:

— Представляю, как королева сидит за своим столом, смотрит на всё это великолепие и отсюда решает судьбы Франции и народа.

— Вид, действительно, заслуживает восхищения. — согласился Омер. — Шер и сад Дианы очень органично смотрятся рядом. — он взглянул на девушку. — Интересно, какую комнату ты теперь станешь вспоминать, думая о Шенонсо?

Она прислонилась к его плечу и прикрыла глаза.

— Визит ещё не закончен, в конце дня скажу, с чем буду ассоциировать замок. Пообещай, что сделаешь тоже самое.

Он поцеловал её в макушку.

— Обязательно. — подумав про себя: «Никаких других ассоциаций, кроме нашего уединения и ощущения, что ты всегда рядом со мной, у меня не останется».

Они вернулись в спальню Дианы, чтобы через небольшую дверь пройти на галерею, так впечатлившую Дефне на фотографии во Французском институте Стамбула. Увидев её воочию, она потрясённо ахнула.

— Я видела множество снимков галереи, но не представляла, что в реальности она так великолепна. — девушка сцепила руки на груди, как обычно при сильном волнении.

— Ирония судьбы... — усмехнулся Омер. — Две женщины, всю жизнь соперничавшие друг с другом, в этом случае создали что-то прекрасно общее: Диана построила мост, Екатерина закрыла его галереей.

Они медленно продвигались по танцевальной зале, параметры которой перечислял гид: длина ‒ шестьдесят метров, ширина ‒ шесть, окон ‒ восемнадцать, пол выложен черным мрамором и белым песчаником, потолок ‒ балочный. Галерея была с помпой открыта во время праздника, организованного королевой в честь своего сына Генриха Третьего. Медальоны на стенах, появившиеся лишь в девятнадцатом веке, не задержали внимания Дефне, а вот имитация камина, служившего декорацией вокруг двери южного выхода произвела впечатление.

— С первого взгляда даже не догадаешься, что перед тобой дверь. — она, разглядывала декор с разных сторон, оглянулась на Омера, тот, выпустив её руку, неподвижно стоял перед одним из окон.

— Я читал, что к галерее хотели пристроить ещё одно крыло замка, очевидно, эта дверь должна была вести туда.

— Здесь прохладно, несмотря на тёплый воздух снаружи. — девушка зябко передёрнула плечами и, взглянув на камины, скептически произнесла. — Сомневаюсь, что они могли прогреть воздух, испарения от реки, особенно в зимние месяцы, наверняка, холодили.

Часто останавливаясь у окон, они медленно двинулись назад, каждый с невысказанными вслух мыслями, она думала о чудесном исполнении своей мечты, и что это произошло благодаря Омеру, он же испытывал волнение, представляя, каким образом сделает ей предложение. Искоса взглянул на Дефне, она смотрела на него так нежно и благодарно, что, повинуясь порыву и не обращая внимание на толкавших их туристов, мужчина привлёк её к себе, обнял за талию, и они оба застыли, глядя на спокойно текущую реку, и людская толпа огибала их.

Из галереи по узкой лестнице спустились в цокольные помещения замка, где располагались кухни, состоявшие из нескольких комнат разной целевой направленности: буфетной с впечатляющим набором медной утвари, столовой, разделочной с сохранившимися крюками для подвешивания туш, кладовой для продовольствия. Постояли у камина, самого большого в замке, впечатлённые его размерами, увидели и площадку, к которой когда-то причаливали лодки с продовольствием, правда, Дефне так и не поняла, почему её назвали купальней Дианы. Неужели фаворитка короля плавала здесь?

— Думаешь, изнеженная дама отсюда ныряла в воду? — она скептически поджала губы, вопросительно глядя на мужчину.

— Никогда не интересовался этим. Уж если ты не знаешь... — шутливо добавил он.

Такая мелкая деталь действительно озадачила, и девушка решила, просмотреть все возможные источники, чтобы получить ответ на, казалось бы, пустячный вопрос. Она не любила, когда интересные детали ускользали от её внимания.

В салоне Франциска Первого в глаза бросился камин с девизом Бойе, который они уже видели в начале экскурсии, мебели было немного, но внимание привлёк шкаф, инкрустированный перламутром и слоновой костью, подарок к свадьбе Франциска Второго и Марии Стюарт. А вот картин в зале было много, однако особенное внимание привлекли две: портрет Дианы де Пуатье и «Три грации». Фаворитка Генриха предстала в образе Дианы-охотницы, приглядевшись, девушка заметила на раме герб Дианы и обернулась узнать, заметил ли его Омер, но тот любовался не столько картинами, сколько самой Дефне, она так искренне и живо реагировала на всё, что со стороны походила на ребёнка, получившего, наконец, долгожданную игрушку. В отличие от некоторых туристов, спокойно и со скучающим видом фланировавших из комнаты в комнату, девушка наслаждалась увиденным, и такое восхищение отражалось на её лице, что иные посетители, проходя мимо, улыбались этому энтузиазму.

Другая картина, которую Дефне рассматривала, то приближаясь, чтобы рассмотреть детали, то отдаляясь, изображала трех мадемуазель де Несле, трех сестёр, которые одна за другой были фаворитками короля Людовика Пятнадцатого.

— Такие грациозные... — мечтательно произнесла она. — Невозможно красивые...

У Омера были свои мысли на этот счёт, но озвучивать их он не стал.

В салоне Людовика Четырнадцатого, куда они перешли, центром был камин, достигавший высоты потолка, и портрет Людовика в раме, составленной из четырёх огромных кусков дерева, необычной была и мебель, обитая гобеленом. Картины на красных стенах принадлежали кисти французских живописцев семнадцатого и восемнадцатого веков. Дефне надолго остановилась перед портретом Луизы Дюпен, хозяйки Шенонсо в восемнадцатом веке, красивая и блестящего ума молодая женщина покровительствовала энциклопедистам, таким как Вольтер, Руссо, Дидро и принимала их в замке. Она помогала крестьянам и заслужила их любовь и уважение, именно её доброта и щедрость уберегли Шенонсо от разрушения во время Французской революции.

Осмотр первого этажа, занявший больше часа, подходил к концу, оставались два других этажа, но в отличии от многих посетителей, спешивших продолжить своё путешествие, молодые люди не торопились. После осмотра интерьеров они планировали пообедать рядом в одном из многочисленных кафе, а затем вернуться, чтобы ознакомиться с садами, парками и другими строениями поместья. Осмотр помещений второго и третьего этажей заняли ещё два часа, все они были великолепны и демонстрировали посетителям, как менялось убранство залов в соответствии с эпохой, модой и вкусами владельцев замка. На втором этаже особенное внимание привлекли две спальни: пяти королев и Екатерины Медичи. Первая, стены которой были сплошь обиты гобеленами шестнадцатого века, получила своё название в память о двух дочерях и трёх невестках Екатерины Медичи. А спальня самой королевы по обилию декоративных элементов напоминала резную шкатулку, потолок из квадратных кессонов, крашенных и позолоченных, бросался в глаза каждому, кто попадал в эту комнату, там был и герб дома Медичи, и переплетённые инициалы Екатерины и её мужа, и резные растительные мотивы. Кровать с балдахином эпохи Возрождения, украшенная фризами, пилястрами и портретами в профиль в духе античных медалей, несколько отличалась от виденных ранее. Как Дефне не принюхивалась, но даже при таком обилии тканей запаха плесени не чувствовалось, и она поделилась этим замечанием с Омером.

— Возможно следят более тщательно. Всё-таки это частная собственность, и рейтинг посещаемости замка выше, нежели у Азей-Лё-Ридо. — резонно заметил он.

На третьем этаже больше всего времени они провели в спальне Луизы Лотарингской, Белой Королевы, Дефне подошла к визиту основательно и заранее прочитала о ней и её Черной комнате. После смерти супруга Генриха Третьего Луиза удалилась в Шенонсо для молитвы и уединения, следуя этикету королевского правила, она до конца жизни носила одежды белого цвета в знак траура и обила стены и потолок своей комнаты материей темно-серого, почти чёрного цвета. Её необычная спальня была восстановлена на основе сохранившегося потолка, Дефне дважды прослушала объяснения гида, но поняла не все слова и обратилась за помощью к Омеру, который посоветовал ей внимательнее посмотреть на изображённые на материи атрибуты траура: перья, серебряные слёзы, лопаты могильщиков, верёвки вдов и терновые венки. Набожную и траурную атмосферу спальни подчёркивали фигура Христа и скамеечка для молитвы. Мужчине показалось, что девушка приуныла, он выключил свой аудиогид и с участием спросил:

— Атмосфера комнаты настолько подействовала на тебя или это усталость? Твоё личико побледнело ещё больше и как-то осунулось.

— Когда нам читали курс по истории Франции, жизнь Белой Королевы впечатлила меня, на её долю выпало столько неприятностей. А ведь у неё был очень мягкий, незлобивый характер, она никуда не лезла, не занималась политикой, не интриговала, любила мужа и очень переживала о своём бесплодии. Ну, почему, почему жизнь так несправедливо обошлась с ней?

— Жизнь часто несправедлива. — почувствовав, что сказал банальность, попытался сгладить её. — Но не всё же было так плохо, наверняка, в жизни этой дамы случались и радостные дни. Жемчужина моя, ну стоит ли так переживать из-за того, что случилось много веков назад. Вот, у тебя уже и слёзы в глазах...

— Мне просто очень жаль эту женщину. И комната эта грустная, здесь тягостно. Я чувствую, что вся её боль, разочарования, сожаления впитались в стены и до сих пор здесь витают над нами. Её называют черной, хотя она скорее темно-серая, не из-за цвета, а из-за давящей атмосферы. Не стоило её открывать для осмотра, она слишком личная.

Видя, что Дефне совсем поникла, и немного обеспокоенный этой странной чувствительностью, он поспешил её увести, они медленно спускались, направляясь к выходу, и всё это время она о чём-то напряженно думала, слегка отстранившись от него. Они едва вышли на аллею перед замком, как вдруг девушка остановилась и, схватив его за локоть, спросила:

— У тебя кто-то есть?

Мужчина ошеломлённо смотрел на неё, не понимая, какая связь существует между опечалившей Дефне комнатой и их отношениями, и какими извилистыми тропами двигаются её мысли.

— Вот так вопрос... — не выдержал он. — Откуда что возникло?

Она пожала плечами и несколько раздражённо ответила.

— Мужчины всегда обманывают женщин, что в эпоху Ренессанса, что теперь. Без разницы...

— У меня никого нет, мне не нужна другая женщина, я люблю тебя. Для чего приезжать сюда, к тебе, если у меня кто-то есть? Послушай, я не имею привычки обманывать, ненавижу ложь. — хмурясь, он несколько растерянно всматривался в её лицо. — Что произошло, можешь мне сказать? Какие странные параллели ты проводишь?

Девушка понимала, что сейчас не время и не место для подобного разговора, но истории всех этих незаурядных женщин, которые она с таким участием слушала, вызвали в её душе нарастающий протест. Дамы ушедших веков были красивыми, замечательными, выдающимися, и, несмотря на это, их возлюбленные и мужья предавали их, изменяя и оставляя в одиночестве.

Она набрала воздуха в лёгкие и выпалила:

— Мне сказали, что я наивная дурочка. Ты взрослый мужчина, и если мы с тобой не близки, значит, у тебя есть кто-то для постели.

«Так вот откуда дуют ветра», — понял он, думая, как лучше сказать. — Действительно, такая точка зрения имеет место быть, и ситуации такие происходят, но это не наш случай. — улыбнулся и, приподняв подбородок девушки, хотел коснуться её губ.

Но Дефне уклонилась от поцелуя и исподлобья взглянула на него:

— Ты меня не хочешь?

Рот Омера непроизвольно открылся, это называлось из огня да в полымя, они вступали на хрупкий лёд опасных откровений. «Так, так... Что это ‒ воздух Франции или результат просветительской работы опытных соседок?», — мелькнуло в голове, но не ответить он не мог.

— Хочу, очень хочу. — честно признался мужчина и увидел, как её лицо порозовело. «Слава Аллаху, она ещё не разучилась стесняться». — Ты хочешь нашей близости? — вопрос вылетел сам собой, он не планировал задавать его, потому что не знал, какой ответ устроил бы его больше.

Девушка молчала, продолжая всё также смотреть на него с непонятным выражением на лице. Не дождавшись ответа, но, отметив про себя, что слово «нет» не прозвучало, он медленно, с расстановкой произнёс.

— Ты сама должна решить, когда будешь готова. Я ни в коем случае не стану тебя торопить. — подойдя ближе, привлёк её к себе, почувствовал небольшое сопротивление, но рук не разжал, а, склонившись к рыжей голове, терпеливо ждал. Вскоре Дефне расслабилась и обхватила его в ответ двумя руками. Он выдохнул, подумав, что скучно с ней не будет никогда. — Ну что, пойдём перекусим? Обеденное время у французов скоро закончится, и тогда в таких маленьких городках нас ни в одном кафе нормально не покормят. — проговорил он, щекоча её шею своим дыханием.

— Но мы потом вернёмся? Я хотела бы осмотреть замок со всех сторон и другие постройки тоже.

— Конечно. А я сниму кое-что на камеру. — ему очень хотелось намекнуть ей на предстоящее событие, но он промолчал, решив сделать сюрприз.

Углубляться в посёлок не стали и неподалеку от замка остановились в небольшом на вид кафе «Au gateau breton», выбрали столик на улице, приветливая молоденькая официантка подала им меню и карту вин, откровенно разглядывая Омера, Дефне заметила это и усмехнулась.

— Француженка положила на тебя глаз.

— О чём ты? — удивился он, не отрывая глаз от меню. — Вместо того, чтобы сочинять, лучше выбрала бы, что станешь есть.

— Я не сочиняю. — взяв меню, посмотрела прежде всего на цены, и брови поползли вверх. — Ужас... — прошептала она. — Может, Макдо поищем?

Омер закатил глаза и укоризненно покачал головой.

— Что мне с тобой делать? Выбирай любое блюдо, поверь, это не разорит меня.

— А меня ‒ да. — парировала она и вздохнула. — Ладно, я возьму салат и рыбу, а на десерт... — ткнула пальцем в строчку меню. — Вот эту штуку с шоколадом.

Но он, безусловно, заказал больше, на столе появились оливки, сырная тарелка, хлебное ассорти и два бокала красного вина.

— Вино пить не стану. — сразу предупредила Дефне.

Официантка нерешительно взглянула на него.

— Оставьте, возможно, моя девушка подумает и изменит своё решение.

Француженка бросила быстрый любопытный взгляд на спутницу понравившегося ей мужчины, прекрасно говорившего на французском, несомненно, она оценивала её привлекательность.

— Скажешь, и сейчас ничего не заметил? — она пыталась скрыть своё раздражение, но ей это плохо удалось.

— Жемчужина моя, мне абсолютно всё равно, кто и как смотрит на меня, главное, чтобы ты никого кроме меня не замечала и перестала бы дуться на меня непонятно по какой причине. — прошептал он и поднёс её руку к губам.

Ей были приятны эти слова, она попыталась сдержать улыбку, но не смогла, и нежный, долгий взгляд стал ему наградой.

Они вернулись к замку через полтора часа, аудиогид сдали после осмотра интерьеров, но в киоске Дефне купила буклет о замке, и теперь Омер зачитывал то, что относилось к парку Дианы, она слушала, изредка уточняя значение тех или иных слов. Из информации, представленной в буклете, следовало, что структура так называемой партерной клумбы сохранилась неизменной со времен её разбивки Дианой, восемь больших треугольных газонов и сейчас занимали площадь в двенадцать тысяч квадратных метров, в центре был восстановлен фонтан. Фигурные кусты тиса, самшита, бересклета задавали ритм разбивке, а цветочные клумбы между кустами подчёркивали строгий геометрический рисунок. Не спеша, рука об руку, они прогуливались по его аллеям, смотрели с высоких террас на реку, и Омер фиксировал все эти виды на камеру. Его первоначальной задумкой было сделать предложение Дефне именно в этом саду, но толпы туристов несомненно глазели бы на них, а он не хотел делать публичным такое личное событие.

Потом они перешли в сад Екатерины Медичи, более скромный по размеру, он состоял из пяти газонов и круглого водоёма в центре, и с этого места открывался вид на западный фасад замка, девушке он понравился меньше, казалось, Диане де Пуатье она симпатизирует больше, чем известной французской королеве.

Бегло осмотрев другие строения, они вышли к расположенному на лужайке парка итальянскому лабиринту, созданному по желанию Екатерины из тисовых кустов. В его центре возвышалась живописная беседка, оплетённая живой ивой и дающая сверху обзор всего лабиринта. Пожалуй, это место, как нельзя лучше, подходило для его целей, волнуясь так, что перехватывало дыхание и пересохло в горле, он задержался возле беседки и огляделся, по счастью, рядом никого не оказалось. Ничего не подозревающая девушка остановилась возле него с мечтательной улыбкой.

— Дефне, — произнёс Омер вдруг осипшим голосом, она удивлённо взглянула, очевидно, было что-то в его лице, что насторожило её, во взгляде отразилось напряжение, и она застыла, ожидая его слов. — Я знаю, что наши отношения начались непросто... — он откашлялся. — И недопониманий между нами хватало. — вздохнул, не спуская с неё глаз, увидел, как на её лицо вдруг набежала тень, и заторопился сказать главное. — За время нашей разлуки, я понял, что без тебя этот мир для меня пуст, ты осветила мою жизнь своей чистотой, непосредственностью, великодушием и многими другими качествами, которых у тебя не счесть. Я люблю тебя и... — мужчина полез в карман куртки, но пришлось приложить некоторое усилие, чтобы вытащить заветную коробочку, потому что его пальцы тряслись. Он приблизился к девушке, открыл футляр, в лучах заходящего солнца кольцо матери заиграло радужными лучами и в первый момент ослепило Дефне. — Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. — проговорил он и замер, ожидая её ответа.

Она нерешительно посмотрела на сказочное великолепие в футляре, краска бросилась ей в лицо, и было видно, что девушка ошарашена, она не ожидала ни этих слов, ни его предложения и молчала, переводя взгляд с кольца на мужчину. После первых секунд шока в её голове царила полная сумятица. «А вдруг он просто шутит? Да, кто же станет этим шутить... Может, стоит сказать, что я не готова и должна подумать? А я не готова? Это оскорбит его... Мы очень разные, я не могу быть его женой... Но если я откажу, что будет с нами? Он уйдёт... А что я стану делать без него? Как же я смогу жить, не видя его? Он мне нужен... Я его люблю... Этот немыслимый мужчина, о котором я не могла даже мечтать, стоит передо мной и, волнуясь, делает мне предложение, хочет, чтобы мы стали семьей. А я... А я... Я такая дура! Стою здесь и рассуждаю». Она увидела, как на лице Омера проявилось напряжение, выдохнула, почувствовала, как глаза наполнились слезами и, улыбаясь сквозь них, произнесла: — Я согласна, согласна, потому что тоже люблю тебя.

Его взгляд просветлел, мужчина вынул кольцо и осторожно одел его на безымянный палец правой руки Дефне. Оно пришлось впору, и только тогда он запоздало подумал о чудесным совпадении, ведь кольцо могло и не подойти по размеру. Почему же это не пришло ему в голову раньше? Как бы то ни было, он воспринял это как благосклонный знак судьбы, наклонился и приник губами к её пальчикам, затем взглянул на взволнованно-счастливое лицо девушки и в первый раз поцеловал теперь уже свою невесту.