Всё началось с поцелуя

Глава 40. Круги по воде.

В ответ на его слова Дефне вздохнула и закрыла глаза.

— Синан уже изложил мне суть дела, хотя это должен был бы сделать ты и уже давно. Неужели ты думал, что рассказ о твоей первой любви и о том, что из этого вышло, положил бы конец моим чувствам? Или я тут вообще не при чём? Ну, как бы то ни было, мне теперь всё известно, а подробности ваших отношений и прочие откровения мне слушать теперь без надобности.

— Но суть заключается именно в деталях того, что я когда-то пережил. — возразил он, потом увидел испарину у неё на лбу и нахмурился, взяв одну из ампул, прочёл название, привстал и наклонился над ней. — Ты принимаешь антибиотики? Что с тобой, ты больна?

— Мне нехорошо... Простудилась... — она говорила тихо, избегая смотреть на мужчину и лишь изредка бросая на него короткие взгляды. — Что ты хочешь от меня? Ты искал меня, я показалась тебе, твоё уязвленное самолюбие удовлетворено. На этом всё... Я не хочу тебя видеть, ты должен уйти. Никаких объяснений не жду, иди к ней и будьте счастливы.

У неё был нездоровый вид, вероятно поэтому Даниэль провёл здесь так много времени. Так почему же он оставил её без помощи теперь? Но, спросив себя, хотел бы он ночного дежурства этого врача у её постели, получил однозначный ответ ‒ нет. Сейчас её болезненное, зависимое от помощи других людей состояние предполагало известную степень доверительности, а учитывая трудности в их нынешних отношениях, парень мог вполне попытаться привязать девушку к себе не только дружескими узами.

— У меня и в мыслях нет утомлять тебя разговорами, тем более, если ты испытываешь недомогание, но я два дня провёл в бесплодных попытках достучаться до твоего сердца и разума. Поэтому, несмотря на все обстоятельства, прошу меня выслушать... — Омер увидел, как девушка раздражённо поморщилась. Вероятнее всего, долгого, обстоятельного разговора сейчас не получится, но, несмотря на её явную неприязнь, он скажет то, с чем пришёл. — Заверяю, что ничего кроме прошлого не связывает меня с Ханде. — подтянул стул к её кровати и, сев, коснулся руки с кольцом, лежавшей поверх одеяла, для него стало большим облегчением видеть, что Дефне всё ещё носит его, невзирая на драматичность ситуации.

Однако как только его пальцы коснулись руки, она вздрогнула и тут же убрала её под одеяло.

— Кого ты в этом пытаешься убедить? Видел бы ты себя со стороны во время вашего разговора. — она старалась казаться спокойной, но обвиняющие нотки всё-таки проскользнули в её голосе. — Ты же глаз от неё отвести не мог, на нас ни разу не взглянул, так тебя увлекла встреча с прошлой, если верить твои уверениям, любовью.

Он ответил не сразу, принимая справедливость её слов.

— Я заслужил твои упрёки. В своё оправдание могу сказать, что в тот момент был ужасно растерян, да что там ‒ шокирован, увидев её здесь десять лет спустя. Столько противоречивых чувств вдруг разом проснулись в душе: обида, злость, боль, воспоминания о том, как это было... Я надеялся всё объяснить тебе, закончив разговор, но ты ушла.

Дефне кивнула и коротко усмехнулась.

— Ты и правда считаешь, что я должна была остаться на площади и смотреть, как она тебя оглаживает? Первая любовь... Конечно... Ты был ею так глубоко поражён, так верен воспоминаниям о ней, что решил не сообщать мне о важном событии твоей прошлой жизни ‒ вашем обручении.

— Может, тебе станет проще меня понять, если ты примеришь подобную ситуацию на себя. Представь: ты в первый раз влюблена и счастлива, вы близки, и ты хочешь остаться с любимым на всю жизнь, а он в один день исчезает под благовидным предлогом; ты ждёшь, как условлено, его возвращения, потом начинаешь разыскивать, до смерти волнуясь о пропаже, и вдруг неожиданно узнаешь, что тебя обманули, холодно и расчётливо. Твой любимый человек просто уехал в другую страну, не поставив тебя в известность. Сначала ждёшь, думаешь, что он даст о себе знать, пытаешься оправдать его поступок, ломаешь голову над тем, что ты сделал не так, но, в конечном итоге, понимаешь, что тебя бросили. Просто бросили... А дальше... А вот дальше, я думаю, каждый по-своему, справляется с возникшей ситуацией. Кто как может, у кого на что сил хватает... Вероятно, я оказался слабым и пошёл самым лёгким путём, ведшим меня к саморазрушению, к потере личности. Если бы не Синан, даже не знаю, как и когда я вышел бы из этого пике. Мне до сих пор стыдно и больно об этом вспоминать. — он чуть придвинулся к ней. — Дефне, попытайся представить себя на моём месте. Разве тебе не было бы больно, разве ты не захотела бы получить ответы на вопросы, мучившие тебя долгое время?

Она ответила сразу, словно её ответ был давно готов и сомнений в его правильности не оставалось.

— Я... Больно? Да... Но я продолжу жить, пытаясь не впадать в эксцессы... Переболею, переверну эту страницу и пойду дальше. И не стану столько времени лелеять в своей душе вопросы, ответы на которые уже ничего не смогут изменить. Я справлюсь... Справлюсь... — девушка дважды повторила это слово, как заклинание, и так хорошо знакомое ему выражение упрямства появилось на её бледном личике.

Омер вдруг понял, что она отвечает ему не гипотетически, частица «бы» ни разу не прозвучала в её ответе, Дефне говорила так, словно для себя всё решила, ставила точку в отношениях и удаляла его из своей жизни. После всего, что между ними было? Он занервничал, пробиться через барьер, который она уже успела воздвигнуть, пока не получалось.

Она смотрела мимо него, прямо перед собой усталыми глазами.

— Если когда-то у меня будут новые отношения, я не стану скрывать, что любила и даже была обручена. А если вдруг случайно встречу тебя, не брошу дорогого мне человека, чтобы узнать, почему ты так со мной поступил.

— Я не бросал тебя, у меня и в мыслях этого нет. На площади я увёл её, чтобы она не ранила тебя ещё больше. — заметил, с какой иронией девушка взглянула на него, и ещё раз повторил. — Да, я не бросал тебя, оставил с друзьями и отошёл поговорить, а ты взяла и исчезла, не дождавшись меня. Согласен, ты чувствовала обиду, но я много раз звонил, искал тебя везде, где мог... Мы могли бы спокойно всё обсудить...

Звонок её сотового прервал их диалог, Дефне посмотрела на экран и тут же ответила, судя по тембру, звонил мужчина, и звук голоса, которым она разговаривала с ним, больно ударил Омера, мягкий, почти интимный, а не сухой и отчуждённый, какой она припасла для него.

— Да, спасибо, я в порядке... Конечно, я помню, сейчас приму... Спасибо Даниэль, не беспокойся... Нет, не надо дежурить у моей кровати, хватило и одной ночи... Завтра? Завтра не стоит приходить так рано, тебе тоже нужен отдых... Спокойной ночи... И я... — положив телефон, она выдавила таблетку из блистера и запила её водой.

— А твоё последнее «И я» означает, что ты его тоже целуешь, надо полагать. И как далеко вы продвинулись в этом? — мужчина весь кипел, мрачно следя за её действиями.

— Какое тебе дело? — вдруг почти выкрикнула Дефне. — Я же не спрашиваю, как далеко ты продвинулся вчера с твоей возникшей из небытия первой невестой. — и поморщилась, сделав ударение на двух последних словах.

Мужчина прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и не позволяя себе думать, что проиграл. Буквально минуту назад он поведал ей об обстоятельствах, в которых оказался после исчезновения Ханде, втайне надеясь, что так девушка сможет лучше понять, ведь параллели были так очевидны: первая любовь, первая близость, яркие чувства... И что в итоге? Она ответила ему фразой, практически означавшей, что точка невозврата в их отношениях пройдена, об их любви говорилось в прошедшем времени. Как мог один день обиды и недопонимания уничтожить то, что их связывало? Даже ему десять лет назад понадобилось пол-года, чтобы переварить случившееся, и если бы Ханде вернулась спустя пару месяцев, он простил бы её. Почему же его нежная и добрая возлюбленная так непримирима? Он же никуда не исчезал... Пусть у неё был повод усомниться в его чувстве к ней, но вот же он сейчас здесь, возле неё, и просит понять. Он не изменял ей... На память пришли слова Ханде о том, что Дефне не простит. Невозможно, чтобы это было правдой, он не совершил ничего ужасного, за что его следовало бы так наказывать. Но неспокойная совесть нашептывала: «Ты солгал ей, хотя предупреждал, что не потерпишь ложь с её стороны. На её прямой вопрос не дал честного ответа. Почему? Ты же видел, что для неё это важно и что это не было простым любопытством. Она доверялась тебе и в жизни, и в вашей близости. Ты больно ранил. Так что теперь ты ждёшь? И потом... Не обманывай сам себя, ты мог бы вчера и не встречаться с Ханде. Разве нет?»

— Да, вчера я виделся с ней, мне нужно было поговорить, получить, наконец, от неё ответы на некоторые, до сих пор болезненные для меня вопросы, но никаких других целей не имел. — Омер сморгнул и чуть прикрыл глаза. — Она ‒ просто воспоминание о первом чувстве, сильном, не отрицаю, но оставленном в прошлом. Я понял, что, по сути, от Ханде моей юности осталась только внешность и манеры, та женщина, что сидела вчера передо мной... В общем, она изменилась и не в лучшую сторону.

— Вот так открытие... — протянула девушка, и это звучала, как издевка. — То-то ты побежал к ней по первому звонку, не стесняясь ни меня, ни тех, кто сидел рядом с тобой, и мои чувства тебя при этом не заботили.

Его передёрнуло от тона, каким она это произнесла.

— Я пошёл, так как она собиралась познакомиться с тобой. И зная её, понимал, что так и будет.— он помолчал и произнёс извиняющимся тоном. — Я не имел намерения обидеть тебя, прости. Просто счёл за благо не усложнять обстановку и уйти.

— Ты в любом случае её усложнил... — пробормотала Дефне, вздохнула и посмотрела на него в упор. — Стоило ей свистнуть, выдумать какой-то предлог, и ты сорвался с места. — злая усмешка искривила нежные губы. — Знаешь, с меня довольно. — она присела и неожиданно схватилась за кольцо, пытаясь вращательными движениями снять его.

Омером овладела настоящая паника, он обхватил её руки своими, останавливая это движение, и зашептал, чувствуя спазм в горле...

— Нет, пожалуйста, если ты меня ещё любишь хоть немного, не делай этого под влиянием сильных эмоций. Ты зла, обижена, растеряна... Я всё это понимаю и принимаю. Если хочешь, мы вернёмся немного назад, возьмём паузу в отношениях... — не контролируя свою силу, он удерживал её руки так сильно, что она начала морщиться и попыталась вытянуть их, но мужчина воспринял это, как новую попытку избавиться от кольца, и сжал их ещё сильнее. — Не снимай его, я дам тебе столько времени, сколько пожелаешь, отвечу на любые вопросы столько раз, сколько захочешь. Я подожду... — волнение подняло его со стула, он наклонился к ней, и его ноздри затрепетали, втягивая её запах, возбуждение вспыхнуло в чёрных глазах,

Он оказался слишком близко, его лицо, напряжённый взгляд, тепло рук, тело, нависавшее над ней, оказали ошеломительный эффект, сердцебиение ускорилось, внизу живота запульсировало. Девушка тотчас же прикрыла веки, сопротивляясь желанию и отчаянно боясь обнаружить его перед ним.

— Не разрывай наших связей, жемчужина моя, это разрушит нас обоих. Я люблю тебя и знаю, что ты тоже меня любишь. Возьми время, чтобы успокоиться и обдумать... Нет для меня никого дороже тебя... Та женщина ‒ призрак из прошлого, я никогда не вернусь к Ханде. — он говорил быстро и горячо, но последние фразы произнёс медленно, молясь, чтобы их смысл прорвался к ней через стену отторжения и обиды, которую она успела выстроить.

Дефне молча слушала его, никак не реагируя, затем глубоко и прерывисто вздохнула, выдернула свои руки и подвигала пальцами, разминая их от захвата, её губы подёргивались, и глаза послали ему сухой и холодный взгляд.

— Я не верю тебе, больше не верю. — наконец, произнесла она.

— Понимаю. — он всё ещё стоял, близко наклонясь к её лицу, и отказывался верить, что это конец. — Ладно, пусть пока так... Только не перечёркивай наших отношений под влиянием момента, не делай резких движений, я хочу остаться в твоей жизни. Ведь ничто нам не мешает побыть пока в дружеских отношениях?

Она с изумлением взглянула на него и, чуть приподнявшись на локтях, широко раскрыла глаза.

— Ты не в себе?

«О, да... Я уже давно не в себе, а с тех пор как вошёл в эту комнату, вижу тебя и дышу твоим запахом, удивляюсь, что ещё способен связывать слова во фразы», — подумал он и неожиданно даже для себя самого обхватил её голову двумя руками, буквально раздавив губы Дефне страстным и грубым поцелуем. Она упёрлась в его грудь руками и попыталась отпихнуть, зашипев от возмущения, но мужчина только сильнее надавил на неё корпусом, её сопротивление странным образом подхлестнуло его страсть, он издал короткий, низкий стон и, не прекращая поцелуя, просунул руку под одеяло, под сорочкой на бретельках женское тело оказалось обнажённым. Это низкое рычание словно парализовало её, замерев и перестав сопротивляться, она позволила его руке лихорадочно метаться по телу, Омер почувствовал это и чуть отстранился, вглядываясь в лицо девушки, она закрыла глаза и часто дышала; не в силах отдалиться, он вновь, на этот раз не так яростно, коснулся её губ, и они раскрылись, жадно захватывая его рот. Её тело, словно только и ждало этого сигнала, послав мужчине вполне ощутимый поток импульсов желания.

Внутри себя Дефне ужасалась тому, что делает, но остановиться и сопротивляться охватившему её жару, просто не могла, тоска по нему была настолько болезненной, что его запах, руки, губы моментально выключили рассудок. Она же заранее знала, что так и будет, стоит только ей остаться с ним наедине, во многом по этой причине и избегала их встречи. Так зачем впустила его теперь?

— Люблю тебя, люблю одну тебя, хочу тебя. — шептал он ей, уткнувшись в шею.

Вместо ответа её руки скользнули под пуловер, комкая и задирая его и рубашку в нетерпеливом стремлении дотянуться до обнажённого тела и когда, наконец, они были сброшены, она с удовлетворением выдохнула «А-а-а» и приникла ртом к левому плечу. О том, что за этим последовало, Дефне не решалась даже вспоминать. Взрыв неконтролируемой страсти, тем более острый и совершенно разнузданный от того, что она считала отношения с ним потерянными, их близость последней, подобные мысли владели и им. Они ласкали друг друга, как никогда, самым бесстыдным образом, его язык исследовал все потаённые горячего, таявшего в его руках тела, она отвечала ему тем же. Наслаждение от его резких и быстрых движений внутри её стало таким острым, что она не могла сдержать стонов, которые он жадно вбирал поцелуями. «Безумие, настоящее безумие... Я, как мать, такая же беспутная...», — стучало у неё в голове, но она продолжала вжимать Омера в себя, встраиваясь в его ритм и с какой-то дикой радостью ожидая приближения пульсирующей разрядки... Когда они, наконец, отделились друг от друга, на постели не осталось ничего кроме скомканной простыни, всё остальное валялось где-то внизу.

Оба молчали, никто не решался заговорить первым, девушка повернулась к нему спиной и глухо проговорила:

— Тебе лучше уйти, то, что случилось, было ошибкой.

Он помолчал, вздохнул и через пару минут ответил.

— Прости... Я пришёл просто поговорить, но так истосковался по тебе, что не смог с собой совладать. Я хочу остаться здесь или забрать тебя с собой.

— Ни тот, ни другой варианты мне не подходят. — парировала она, понимая, что уступив ему, оказалась в затруднительном положении. — Ты, кажется, говорил о паузе в отношениях, я беру её, подумаю и решу, куда мне двигаться дальше.

— Никуда тебе не нужно двигаться, если это только не в мою сторону. Прошу, не придумывай того, чего нет. Я твой, весь твой, тебе не стоит беспокоиться о другой женщине. Она просто воспоминание... Я не изменял тебе и не стану этого делать, Ханде ‒ моё прошлое, ты ‒ настоящее и будущее. — горячо возразил он и попытался повернуть её к себе.

Дефне дёрнулась и осталась лежать спиной к нему.

— Сейчас ты должен уйти, я хочу остаться одна, повторяю: произошедшее было большой ошибкой. — и тихо добавила. — Но ты не один в ней участвовал.

Омер понял, что спор в такую минуту вызвал бы ещё большие осложнения, поэтому поднялся, и по шороху одежды она поняла, что он одевается. Кровать скрипнула, когда мужчина опёрся о неё коленом и, наклонившись к ней, произнёс:

— То прекрасное, что сейчас было, назвать можно по-разному, но только не ошибкой. Я люблю тебя, и ты тоже любишь, хотя со свойственным упрямством пытаешься отрицать очевидное. Хочешь оставить меня? Не получится... Не позволю... Мы оба просто напрасно потеряем время. И, пожалуйста, выполни мою просьбу: не снимай кольцо. — он поцеловал её в плечо, провел пальцами по позвоночнику, отчего волоски на её теле вздыбились, и, проговорив: — Я свяжусь с тобой завтра. — вышел, щёлкнув замком двери.

Она какое-то время лежала неподвижно, не пытаясь прикрыть свою наготу, после случившегося все мысли вылетели из головы, все, кроме одной, самой постыдной: ей хотелось его близости, хотелось, чтобы он вернулся. Девушка села в кровати, с отвращением помотав головой, её поведение в течение этих двух дней, попытки избежать встречи с ним выглядели теперь, как фарс. Совершенно очевидно одно ‒ она не в силах сопротивляться своему чувству к Омеру, стоит ему приблизиться к ней на опасно близкое расстояние, и это всегда будет заканчиваться одинаково. Стало быть, нет никакой возможности обдумать ситуацию на трезвую голову и принять окончательное решение, хотя до его прихода ей казалось, что оно уже было принято. Дефне знала, что он и Синан с Гюль возвращаются в Стамбул второго января, но до этого дня оставалась почти неделя, а после произошедшего, мужчина не оставит её в покое и найдёт возможность встретиться с ней, так что единственный выход избежать этого ‒ уехать из города, убраться подальше, куда-нибудь, где можно побыть наедине с собой и собраться с мыслями. Но куда? Она вздохнула, разглядывая тёмные окна дома напротив, и вдруг вспомнила про сон: замок Шиссе-ан-Турэн, вот куда она должна направиться, никому и в голову не придёт искать её там. Лишь бы приглашение администратора оставалось в силе! Завтра Моник и Даниэль вернутся в Биаритц, она попросит парня отвезти её в общежитие и оттуда позвонит в отель, и если они примут её, останется только выяснить, как туда можно добраться на автобусе. Девушка воспряла духом, на лице появилась улыбка, она подобрала упавшие постельные принадлежности, вернула их на кровать, и легла, пытаясь заснуть, но сон упорно обходил её стороной, слабый запах его тела ещё оставался на одеяле, она натянула его до носа, прижала к себе руками, вспомнила его последние слова: «Хочешь оставить меня? Не получится... Не позволю...», нахмурилась и быстро заснула.

Омер возвратился в гостиницу расстроенным и подавленным и сразу увидел в холле Синана, сидевшего с напряжённым лицом, тот поднялся ему навстречу.

— Ты ждал меня? Что случилось?

— А где ты был, интересно? Мы возвратились часа два назад и недалеко от гостиницы видели Ханде. Угадай, кто ждал её на перекрестке? — он впился глазами в его лицо.

— Да, мне всё равно, кто её там ждал. Должен признаться, она проявляет немало упорства, пытаясь меня достать.

Гримаса на лице Синана разгладилась.

— Я так понимаю, тебе удалось найти Дефне и поговорить с ней?

— Да, удалось, но не думаю, что я очень продвинулся в этом. — он с сожалением взглянул на друга и махнул рукой. — Моя реакция на Ханде больно задела её. Если бы можно было всё переиграть... Дефне пытается оттолкнуть меня, думаю, её оскорблённая гордость станет помехой нашему воссоединению. Однако я не оставлю своих попыток, она любит меня и знает, что я тоже люблю её, но упорно отрицает это и всё пытается найти в себе достаточно силы, чтобы оставить меня ради непонятно чего. — мужчина вздохнул. — Моя Дефне ‒ самое упрямое создание, какое я когда-либо встречал.

— Неужели тайфун под именем Ханде задел тебя по касательной? — лицо друга просветлело. — Но если и так, он значительно осложнил твою жизнь. Я вот только не понимаю, зачем ты тогда визитку её взял?

— Не знаю... Машинально... Ты прав, я вёл себя, как идиот, словно разом вернулся в то время, когда напивался до бесчувствия, чтобы ни о чём не думать.

Синан тяжело вздохнул, вспомнив, очевидно, о тех днях, взглянул в сторону барной стойки.

— Пропустим по стаканчику? Отпразднуем ваше скорое перемирие...

— На скорое я и не надеюсь. — возразил мужчина, водя носом над стаканом с коньяком. — Да, во Франции следует пить коньяк, а не виски. — отпил и, подержав во рту, глотнул. — Просто нектар... — посмотрел на постояльцев, с комфортом расположившихся в креслах с тем же янтарным напитком, и вздохнул, жалея о том, что девушки нет рядом. — Дефне не удаётся скрыть своё чувство ко мне, но она всё равно пытается доказать себе и мне, и всем остальным, что может прожить без меня и стать счастливой. Глупая девочка... Ещё не поняла, что попутчиков может быть много, а спутник только один.

— Ну, а что ты ожидал? Как вспомню её бледное лицо на той площади, так, честное слово, убить тебя хочется. — и он совсем нешуточно ткнул Омера в плечо, покосился на него и, помолчав, спросил: — Так что, ты выработал иммунитет против Ханде?

— Я не назвал бы это так... Её вид после стольких лет разлуки меня взволновал... Да, признаюсь, там на площади всё разом как-то вспыхнуло в душе... Когда я ушёл с ужина Моник, мы с ней проговорили часа два, вспоминали школу, одноклассников, потом задавали друг другу вопросы о сегодняшней жизни. Я понял, что она очень изменилась, а теперь вот думаю, может, она всегда была такой, просто раньше я этого не замечал, или это не проявлялось так ярко. — он глубоко вздохнул и усмехнулся. — Она даже не скрывала, что всё, что ей от меня нужно ‒ это короткая связь.

— Что, прямо так и сообщила? — покосился на него Синан.

— Ну, почти, намёки на постель прозвучали несколько раз. — помотал головой и тихо произнёс. — А мне от неё вообще ничего не нужно. Встреча с ней что-то высвободила в моей душе, словно маленькая птичка, томившаяся в клетке, вдруг вылетела на волю. — он замолчал и оглядел людей, сидевших в баре. — Забыл спросить... Как вы съездили? Фютюроскоп понравился?

Друг кивнул и начал было рассказывать, как позади них раздался глубокий женский голос.

— Омер...

Они оба оглянулись, Ханде своей царственной походкой, лавируя между столиками, приближалась к ним, сопровождаемая восхищёнными взглядами мужчин.

— Вспомни заразу, появится сразу... — сквозь зубы пробормотал Синан. — Я, пожалуй, пойду...

— Останься, прошу. — так же тихо проговорил Омер.

— Вот вы где, мальчики. — женщина ловко втиснулась между ними, положила руку на колено мужчины и улыбалась, глядя ему в глаза. — Я тебя искала, заходила в отель, звонила. Почему твой сотовый выключен?

— Потому что я был занят. — ответил он, ничего не разъясняя, хотя она, по-видимому, ждала более пространного объяснения.

Ханде кинула быстрый взгляд на Синана.

— Кем-то или чем-то?

— И тем и другим. — Омер слегка улыбался, со спокойной уверенностью глядя ей в лицо.

— Сегодня ты так не дёргаешься, как вчера, в тебе есть какое-то умиротворение. А-а-а... — протянула она, насмешливо улыбаясь. — Поняла... Ты обаял свою потеряшку. Предсказуемо и скучно...

— Ну, это для кого как. — проворчал Синан.

Женщина взглянула на него и прищурила глаза.

— С годами твоя пылкая любовь ко мне стала ещё крепче, я вижу.

— Ага... — тут же согласился он. — Ты как акула, преследуешь добычу и безжалостно потрошишь её.

Ханде засмеялась, откинув голову назад и обнажая красивую шею.

— Точно, очень похоже. Я смотрю, ты научился делать комплименты, но одно осталось неизменным: ты также бросаешься оградить от меня своего друга, хотя он тебя об этом и не просит.

— Почему же? — возразил тот. — Именно я просил его остаться.

Брови красавицы взметнулись вверх, и она картинно расширила свои и без того большие, блестящие глаза.

— Ипликчи, я польщена, ты меня опасаешься, стало быть до сих пор ко мне не равнодушен! Боишься, что зачарую тебя и умыкну, как первая невеста, имеющая на тебя больше прав? — она принюхалась, взяла из рук Омера стакан и пригубила. — Коньяк? Ты изменил своим вкусам? — обратилась к бармену. — Мальчикам повторить и мне тоже самое.

Синан не выдержал, расхохотался и сквозь смех произнёс:

— Ханде, ты неподражаема, непробиваема, надо отдать тебе должное. Тебя в дверь, а ты в окно.

— Ну, что ты хочешь, милый, я же всё-таки юрист и неплохой. Упорство и умение бороться до конца мне очень пригодились в работе. — она улыбалась, близко приблизившись к Омеру и положив голову на его плечо.

Он отодвинулся и совершенно серьёзно предупредил:

— Держи дистанцию.

Женщина продолжала улыбаться и положила ему ладонь на бедро.

— А то что?

— А то я стану недоступен даже для дружеских разговоров в присутствии свидетелей. — убрал её руку и ещё раз сдвинулся в сторону.

— Добрый вечер. — прозвучал голос позади них, Гюль подошла незамеченной и встала рядом с сидящим Омером, Синан удивлённо посмотрел на неё. — Я не нашла тебя в номере и решила спуститься сюда.

— О-о-о... Полагаю, к вам пришло подкрепление. Это уже серьёзно... — протянула Ханде, допила коньяк и встала. — Не стану раздражать вас ещё больше. До встречи, мальчики. — выйдя из отеля, прошла несколько метров и, оглянувшись, проговорила. — Фиорелли, не играй в шпионов. Где ты притаился? — и когда он выскользнул из щели между домами, спросила: — Удалось?

— Конечно, Регина, я сделал несколько снимков и скинул тебе на телефон. — он довольно усмехнулся. — Хотел ещё снять твою руку на его бедре, так эта слепая девица, которая к ним подошла, налетела на меня и помешала.

— Почему слепая?

— Извинилась, когда толкнула, глаза так прищурила и говорит, что без очков плохо видит. Вот же находят себе дефективных, что тот, что другой. То же мне, два друга... Что собираешься делать со снимками?

Ханде просматривала фотографии.

— Кое-что подчистим, Синана из кадра уберём, и будет похоже на романтическое свидание. Девчонка взбесится. — она хлопнула его по плечу. — Молодец! Что стану делать? Пока ничего, попридержу и в нужный момент использую.

— А благодарность?

— Господи, Фиорелли, как ты утомил своими напоминаниями. Сказала же ‒ не обижу. Пойдём выпьем, эту удачу надо отметить.

Когда Ханде ушла, Гюль переместилась ближе к Синану.

— Вы знаете, что вас фотографировали? — она вынула из кармана брюк свой телефон.

— Кто? — Синан поперхнулся, и они почти одновременно оглянулись на сидящих в холле.

Вместо слов женщина вывела на экран сотового фотографию и увеличила изображение.

— Фиорелли... — тут же узнал Синан. — Прихвостень Ханде. — взглянул на Омера. — Она просто неподражаема, я беру свои слова назад, эта женщина не просто акула, а большая белая... Дорогая, перебрось все снимки на мой номер.

— Представляете, он даже не особо скрывался... Я заметила его, едва спустилась в холл и сразу поняла, чьи фотографии он делает. Первый раз с таким экземпляром встречаюсь, я имею ввиду Ханде.

Омер не выглядел особенно удивлённым.

— Надо отдать ей должное, она идёт до конца, ни с чем не считаясь. Наверняка, прибережёт этот компромат для Дефне.

Синан накрыл руку Гюль своей.

— Ты такая молодец! — посмотрел на друга. — Тебе следует самому показать ей эти фотографии, пока наша выдумщица не предъявила их с очередными фантастическими комментариями.

Его друг кивнул и улыбнулся спутнице Синана.

— Спасибо, ты, действительно, оказала крупную услугу. Одно дело платить за свои ошибки и совсем другое отмываться от того, чего не делал. — он поднялся с барного стула. — Пойду, пожалуй... Приятного вам вечера.

Они провели весь день в парке мультимедийных развлечений, он и в обычное время не испытывал недостатка в посетителях, а в дни рождественских каникул, Гюль увидела буквально толпы людей, передвигавшихся по территории из одного здания в другое в желании поучаствовать в захватывающих аттракционах. Дети, подростки, молодёжь, взрослые, то есть люди всех возрастных категорий, как французы, так и иностранцы приезжали в этот парк развлечений, существующий с одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года и занимающий площадь в сто десять гектаров. Купив путеводитель, они огляделись, решая, куда направиться в первую очередь.

— Интересные здания. — заметила женщина. — Очень много стекла, необычная архитектура, прямо футуристическая.

— Да, форма зданий необычная. — согласился Синан. — А вот отзывы от посещения разные. Кое-кто считает, что технологии 3D и 4D, демонстрируемые в парке, устарели и могут впечатлить разве что детей до десяти лет и пенсионеров.

— Но мы-то ещё ничего не видели, поэтому лучше полагаться на собственные впечатления. — Гюль улыбнулась и взглянула на своего спутника. — Веди, на тебя вся надежда, я всё равно ничего не пойму из написанного.

— Это поправимо. Думаю, нам стоит для начала найти кафе, и за чашечкой кофе полистать буклет. Сейчас, увы, не лето, а в такую погоду лучше укрыться внутри, к тому же время обеда пока не наступило, и свободный столик мы найдём.

Она кивнула, обнаружить место для перекуса оказалось совсем не сложно, штендеры с планом парка стояли повсюду, помогая посетителям лучше ориентироваться.

— Итак... Если ты доверяешь моему выбору... — начал мужчина, пробежав глазами список аттракционов, после того, как им принесли кофе и небольшой десерт к нему. — Учитывая наш возраст, и то, что в детство мы пока не впали, равно как и не привезли сюда развлечься наших будущих детей... — он мельком взглянул на спутницу, узнать, оценила ли она его шутку. Оценила! — Я предлагаю для начала проехаться с ветерком по департаменту Вьенна, затем посмотреть аттракцион с многообещающим названием «Необычное путешествие», восхититься космическим коллизиями в аттракционе «Космический шок», дальше потанцевать с роботами. — он прервался и посмотрел на неё. — Что скажешь?

— Согласна.

Синан улыбнулся и положил свою руку на её.

— Но это не всё. Оставим напоследок обзорную башню. Сейчас выпьем кофе с изумительным шоколадным десертом и выдвинемся на поиск захватывающих приключений.

— Нам туда. — выйдя на улицу, он махнул рукой в сторону прямоугольного здания. — Начинаем с аттракциона «Динамическая Вьенна», кстати, Вьенна ‒ это департамент, в котором находится Пуатье.

— Я знаю. Перед отъездом прочитала всё, что нашла в интернете о месте, куда мы отправляемся.

— Отлично. — с одобрением заметил мужчина. — Поскольку информация, которую мы, возможно, получим перед началом будет явно на французском, я дам тебе выжимки из текста. — пробежав его глазами, сообщил: — Это будет развлекательное, виртуальное путешествие по департаменту, поедем поездом, прокатимся на автомобиле «Формула-3», полетим на дельтаплане.

У здания стояла очередь, желающие посмотреть аттракцион ждали окончания сеанса и начала нового, через десять минут количество людей за ними увеличилось в два раза, а ещё через пятнадцать их пустили в зал. Наряду с другими они заняли кресла, опустили заградительную планку, и демонстрация началась. Повторяя действия на экране, сиденья двигались не только вперёд-назад, но и вертикально-горизонтально и даже по кругу, создавая эффект участия в той бешеной гонке, которую зрители наблюдали на экране. Захватывающая дух скорость, брызги воды, ветер в лицо казались такими реальными, что люди смеялись, уклоняясь от них, ощущение участия в происходящем усиливалось боковыми экранами.

— Потрясающе! — женщина была в полном восторге. — Вот бы сын увидел это.

— Полагаю, для такого путешествия он ещё мал, здесь на многие аттракционы есть ограничения по росту и возрасту. Для детей в возрасте твоего сына парк предусмотрел много других развлечений, связанных с героями популярных мультиков, так что, в следующий раз можем приехать вместе с ним. — он замолчал, ожидая её реакции.

А она замерла, не зная, что сказать, пожалуй, впервые Синан так ясно обозначил их общее будущее.

— А что приводит кресла в движение? — Гюль скрыла своё смущение за вопросом.

— Гидравлические домкраты. Так, по крайне мере, значится в описании, но больше ничего пояснить не могу, честно, не знаю, как они работают.

Они двинулись к зданию, напоминающему издали соединённые между собой органные трубки, чтобы посмотреть уникальный аттракцион «Необычное путешествие», как и в первый раз Синан пробежал глазами текст, прежде чем выдать минимально необходимую информацию.

— Итак, кресла, которые нас ждут, стоят на платформе, которая двигается под углом в девяносто градусов. Тут написано, что мы будем висеть ногами в пустоте. — он хмыкнул и, посмотрев на неё, добавил. — Здесь должны быть ограничения не только по росту и возрасту, но необходимы предупреждения людям с больным сердцем и слабыми нервами, а также с акрофобией*, по моему мнению, для них такой аттракцион может представлять опасность.

Перед зданием также обнаружилась значительная очередь, и они оказались в её конце. Отстояв её, устроились в креслах, большой экран ‒ шестисотметровый со слов Синана ‒ был в два раза больше предыдущего и имел вогнутую форму. Опустился заградительный барьер и, паря в воздухе словно птицы, они с головокружительной скоростью перемещались по миру, буквально перескакивая с одного континента на другой. С высоты птичьего полёта наблюдали ландшафты от пустынь до горных вершин, покрытых вечными льдами, то скользя в ущелье между горами, то почти задевая крыши высотных зданий, и при этом действительно ощущали, как их ноги болтаются в воздухе.

— Сердце замирало, как на русских горках. — пробормотала Гюль и ухватилась за руку мужчины. — Какая-то неожиданная слабость в коленях.

Он улыбнулся и притянул её ближе к себе.

— Думаю, нам пора перекусить. Впереди ещё два аттракциона и обсерватория. Хотя нет, предполагаю, что после обеда танцы с роботами станут просто невозможны, лучше это делать на голодный желудок.

— Я уже начинаю бояться. — пробормотала она. — Почитай, что там такое?

Читая, Синан приподнял брови.

— Твои опасения небезосновательны. На танцполе под зажигательную музыку двигаются десять роботов высотой семь метров, кстати, они способны двигаться в шести направлениях.

— В шести? — с любопытством переспросила женщина. — А как они держат людей?

— В креслах, в каждом роботе есть два кресла. Предполагаю, там огромная очередь из молодняка. Ты меня извини, но я вряд ли решусь на такое безумие.

Она рассмеялась и уткнулась в его плечо.

— Ты буквально считал мои мысли, но посмотреть хочется.

Синан оказался прав, в очереди молодых людей оказалось гораздо больше, войдя, они поразились огромному размеру танцпола, походившего, скорее, на ангар. От желающих потанцевать с гигантами отбоя не было, кресла в роботах были уже заняты, и танцы начались с вальса, движения машин отражались на тридцатитрёхметровом экране, медленная музыка сменилась ритмичной, а лазерные и дымовые эффекты усиливали впечатление. Многие из принимавших непосредственное участи в действии завизжали, когда роботы стали выполнять движения в такт музыке. Синан и Гюль поднялась на верхний ярус, где обзор сверху оказался намного лучше.

— Ужас... — прошептала она. — Если бы я оказалась в кресле, когда он так перевернулся, наверное, умерла бы от разрыва сердца. Это интересно наблюдать со стороны, но не находясь внутри ситуации... — она передёрнула плечами и в испуге прикрыла рот, когда робот сделал головокружительный пируэт.

— А молодые визжат от восторга.

— Ты уверен? А вдруг от страха? — смеясь, предположила женщина.

Но движение этих машин, похожих на трансформеров, завораживало, и они оставались там ещё какое-то время, прежде чем отправиться на обед, который растянулся на час.

— Мы стали похожи на французов. Уделять столько времени принятию пищи ‒ их фирменный знак. Впрочем, торопиться некуда, мы на отдыхе и имеем полное право наслаждаться. — сказал мужчина, он замолчал, взгляд его стал серьёзным и куда-то уплыл.

— Думаешь о друге? — догадалась Гюль.

— Не уверен, что ему удастся заставить Дефне выслушать его. Ханде, как чума, в школе она вела себя королевой, окружённой восхищёнными подданными. — воспоминания изменили его настрой. — Не пойму, как стало известно о нашем пребывании в Пуатье.

— Разве она здесь не с друзьями? — напомнила женщина и по усмешке Синан поняла, что он не верил словам бывшей возлюбленной Омера.

— Да, она солгала. Я её давно и хорошо знаю, — он зло усмехнулся, — помню, как эта красотка зациклилась на друге. Мне всегда казалось, что причиной явилось то, что он не обращал на неё внимания и не собирался вступать в ряды её обожателей.

— Ханде очень красива. — заметила женщина. — И умна...

— Да, к тому же беспринципна и бессердечна. Ты же видела, какой спектакль она разыграла.

— Думаешь, он до сих пор любит её? — Гюль с сочувствием вспомнила лицо Дефне в тот момент, когда её жених уходил с ужина после звонка.

— Не знаю, хочется надеяться, что её появление просто обнажило старые раны... Может, ему нужно выговориться и высказать Ханде всё, что накопилось в душе. Надеюсь, он увидит теперь, какая она в действительности.

— Когда влюблён, недостатков в объекте обожания не замечаешь или не придаёшь им значения. — тихо добавила она, и мужчина согласно кивнул, они оба пережили похожее состояние.

— Мне трудно представить, что он станет делать, если Дефне его бросит, хотя он и заслужил хорошую взбучку. — Синан оглядел соседние столики и кинул взгляд за окно. — Однако уже здорово потемнело, пойдём на последний аттракцион, если ты не устала.

Они поднялись и вышли на морозный воздух.

— Нам повезло, что сегодня лёгкий морозец и нет дождя. — глубоко дыша, заметила Гюль. — Ну, куда идём?

— Вон к тому зданию с круглым куполом. — он остановился под фонарём, ища текст с информацией о новом аттракционе. — Так, так... Мы идём смотреть космический шок, фильм, спроектированный на экран в форме купола, даст нам ощущение пребывания в космосе. Модели планет, метеоритов, галактик выглядят реалистично, потому что были созданы с использованием снимков со спутников НАСА. — Синан быстро забормотал что-то нечленораздельное, очевидно, пропуская какие-то детали и выискивая то, что нужно было перевести. — Ага... Мы станем свидетелями космических аварий и разрушения планет. Ультравысокое разрешение экрана, использование голограмм, особое устройство зрительских мест ‒ кстати, фильм там смотрят стоя ‒ позволит совершить настоящее путешествие в космосе и во времени. — улыбнулся. — Желание не пропало?

— Нет. — женщина улыбнулась в ответ, думая, как ей повезло встретиться с ним. Надёжный, понимающий, милый ‒ эти слова приходили ей в голову при мысли о нём. Синан был прекрасным другом, наверняка, станет чудесным мужем, отцом и внимательным любовником, вряд ли на её пути встретится ещё кто-то с таким набором качеств, да она и не хотела другого. Гюль подошла вплотную к нему, подняла своё лицо и, чуть привстав, поцеловала, он тут же обнял её, и она почти задохнулась от страсти, с какой мужчина ответил на её поцелуй. Кто-то присвистнул проходя мимо, стайка подростков, разделившись, обогнула их.

— Ну, что, пойдём? — мужчина чуть отстранился и запечатлел ещё один поцелуй на её руке.

Они покинули Фютюроскоп через полтора часа, поднявшись напоследок на высоту сорок пять метров, чтобы из круговой обсерватории, устроенной наверху башни, увидеть весь панорамный вид территории парка. Когда свернули на улицу, ведущую к гостинице, он вдруг замедлил движение, вглядываясь в фигуру на перекрёстке.

— Увидел кого-то знакомого? — Гюль всматривалась в лица людей, стоявших в ожидании сигнала светофора.

— О, да... — Синан кивнул с мрачной усмешкой. — Фиорелли, один из прихвостней Регины.

— А это кто такая? Что за королева?

— Эта королева известна также под именем Ханде, Региной её называли преданные поклонники, входившие в узкий круг особо приближённых лиц.

— И Омер так называл её?

— Никогда... Он был конечно безумно влюбленным дураком, но не рабом. Кстати, нужно его предупредить. — мужчина поставил машину на стоянку отеля, она вышла раньше и поднялась к себе в номер, а когда спустилась в поисках Синана, обнаружила его, сидящим в баре месте с Омером в компании Ханде, стоявший в холле мужчина скрытно делал снимки этой троицы.

***

* древнегреч.- страх высоты