Зельеварка

Глава 28. Проблема Жаниль.

– Да что же это такое, дрыхнет и дрыхнет! – кто-то причитал рядом, негромко, но очень навязчиво.

– Всех убью, – пробормотала я, не желаю расставаться со сном.

– А смысл убивать? Ректор очень далеко, не поднимет никого! – пропел знакомый голос.

– Жаниль! – торопливо разлепила глаза и потерла их кулаком. – Это ты?

– Нет, конечно, – засмеялась соседка. – Это твоя совесть жаждет крови и трупов!

– Согласна на чай и булку! Жижи, как же я рада тебя видеть!

Я действительно была рада видеть Жаниль, надо же! А когда заселилась в общежитие, считала, что это самое неудачное соседство. Шумная, бесцеремонная зазнайка, не признающая никакой приватности и деликатности, чье любопытство доставило мне немало неприятных минут. Почему меня селят в середине года, сколько правды в газетных статьях, я что, та самая Хайнц из семьи известных зельеваров, и отчего у меня всего одно платье… Мне было очень трудно с ней общаться! К тому же она была поглощена охотой за женихами, а меня как раз бросил Тони. У нас было мало общего. К тому же, Жаниль из обеспеченной купеческой семьи. Первый маг за пять поколений!

Папаша Жаниль просто раздувался от гордости, хотя, на мой взгляд, все было намного проще: мама Жаниль позволила себе чуточку расшатать семейные узы. Удачно, надо признать. Высокий рост, сложение богини охоты, шикарные черные волосы и сильный дар она явно получила не от отца, низкорослого лысеющего толстяка, и не от матери, бледной тощей блондинки. Впрочем, какое мне дело до чужих семейных тайн? Мне своих достаточно!

Зато Жаниль оказалась доброй и отзывчивой девушкой. А что до отсутствия такта, так где вы видели застенчивого целителя? К пятому курсу у Жаниль был уверенный командный голос, распоряжалась она младшим персоналом не хуже генерала на поле боя. А пациент, нарушивший ее указания, и вовсе приговаривался к негуманным методам лечения. Впрочем, целителем она была толковым, и спорила со мной по поводу применения тех или иных зелий вполне аргументированно.

Обнялись мы вполне искренне.

– Рассказывай! – прозвучали два голоса одновременно.

– Я работаю в детском лагере у подножия, детей собрали отдельно, многие остались сиротами, – помрачнела Жаниль. – Мне Эмма сказала, что ты тут.

– Кто такая Эмма?

– Да ваша практикантка! Ее тут оставили на всякий случай. Ах, как я жалею, что не попросилась в операционную! – Жаниль звонко хлопнула себя по ляжкам. – Весь лагерь шумит, такие чудеса про тебя рассказывают! Что ты наколдовала пять литров крови из воздуха!

– О небо, надо же проведать мужа! – я подлетела с кровати, благо спала одетая.

– Там толчется уже полкурса наших, есть, кому присмотреть! – Жижи загремела чайником, активируя согревающую плитку. – Тут тебе передали, кстати!

Целый поднос пирожных! Безе, корзиночки, эклеры… Да откуда? А я еще думала, отчего в модуле пахнет не мятой и спиртом, а нежной ванилью и корицей. Решила, что снится.

– Я возьму? – Жаниль ухватила эклер, не дожидаясь разрешения.

– Бери, конечно, и детям можешь забрать, я все равно столько не съем!

Я рассказала про свою защиту. Жаниль охала, ахала и всплескивала руками, рискуя опрокинуть на себя чай.

– Вот поганка! – выразилась она про Кристаль. Декана она обозвала мерзким негодяем и развратником. Мы немного поругали его, это было приятно.

– Десятый! Это же невероятно много! Понятно, отчего Эмма блеет, как овца, и трясется от восторга и ужаса одновременно.

– О, ты бы видела, какую мне лабораторию отгрохал муж! Вот где восторг! – я облизала пальцы, усыпанные сахарной пудрой. – Кстати, где Собрин?

– Я обещала, что никому не дам тебя сожрать, пока он отбежит к генералу, – сообщила Жаниль. – Слушай, не мог твой муж кого повиднее в охрану назначить, повыше и посимпатичнее?

– Собрин очень симпатичный, – обиделась я за друга. – Ты ростом, как гренадер, так он тут не виноват! Он отличный охранник!

– Да, дерется здорово, – тут же согласилась Жаниль, что совсем на нее было не похоже. Она обожала отстаивать свое мнение.

Тут я посмотрела на нее пристальнее. Заметила, что у подруги между бровей образовалась ранее не замеченная мной складочка, и она как-то уж слишком старательно отводит глаза от шкафа с медикаментами. Нет, она не просто навестить меня прибежала. Ей что-то нужно. Мне сразу стало стыдно, все о себе да о себе, а про нее и не спросила.

– Жижи, ты заболела? – я тронула ее за запястье. – Что у тебя болит?

– Нет, я здорова, – она преувеличено внимательно следила за кружением чаинок в чае.

– Я же вижу, что что-то случилось. Какая проблема? Я тебе во всем помогу!

Жаниль поставила чай и прошлась по модулю, нервно ломая пальцы.

– Да проблема маленькая. Крохотная. Такая незаметная проблема внутри меня!

Глисты, что ли? Так это легко лечится, пижмы кругом навалом. Я открыла рот, пораженная внезапной догадкой.

– Жижи, поздравляю!

– Не с чем! Отец мне нашел жениха с титулом, из хорошей старинной семьи. А у меня вот! – она негодующе хлопнула себя по животу.

Улыбка сползла с моего лица.

– Жижи, как ты могла допустить, ты же хороший целитель!

– Пьяная была, – она обреченно махнула рукой. – На твоей свадьбе надралась. А потом нас сюда отправили, не до самочувствия было. Думала, у меня от перемены обстановки и переутомления нет лунных дней.

– Так это два месяца уже? – я ахнула и прикрыла рот рукой. На свадьбе Жижи веселилась, танцевала со многими офицерами. Могла и в альков забрести. – Жижи, кто он? Я скажу мужу, он заставит его жениться! В гвардии все дворяне, почти все одаренные, твоему отцу не придется желать лучшего зятя!

– Дай мне зелье, – устало попросила Жаниль, садясь за стол и опрокидывая в себя остывший чай. – Кто же знал, что твой дружок такой ядовитый окажется? Сама его к себе затащила, хотела развлечься, осчастливить девственника. Доброе дело сделать, кому он нужен-то? Нищий, безродный, тощий, страшный и в очках! Прекрасный зять! Отец меня из дома выгонит. Буду работать в больнице для бедных и зарабатывать себе на кусок хлеба. На масло уже не хватит.

– Что? Что?! Это Марк? Жижи! – простонала я. – Ты до него добралась!

– Дай зелье.

– Жижи, на таком сроке это опасно, – осторожно сказала я. – Кровотечение…

– Да знаю я! Приходится платить за свою дурость. И беспечность. У меня артефакт разрядился на спинке кровати, а я не заметила. Впрочем, твой Марк оказался очень хорош. Лучше многих! – Жаниль вздохнула.

– Он не в курсе?

– Конечно, нет, – фыркнула Жаниль. – Зачем ему знать?

– Первый ребенок у первого в роду мага… Жаниль, это будет очень сильный дар!

– Не будет! Мне это не нужно!

– Считаю, ты должна ему сказать.

– Мое тело и мое дело!

– Но так нельзя! Ты же на него навесишь магический откат! А он и знать не будет, за что его корежит. И себе тоже. Дар потерять не боишься? – Я помолчала и решила уточнить. – Ты совсем ничего к нему не чувствуешь?

– Да кто он такой, чтоб к нему что-то чувствовать? Дворник? – Жаниль истерически расхохоталась.

– Ты же ничего не знаешь! – я всплеснула руками. – Он…

– Ничего не хочу слышать! И видеть его не хочу! Дашь зелье?

– Такое готовить надо, – буркнула я. – Тут же модуль не акушерский, а военно-полевая лаборатория. Ты у него первой женщиной стала, сразу забеременела, значит, магия не конфликтует, вы отлично совестимы, это такая редкость! Марк не заслуживает обмана! Давай тогда я ему скажу. Ты не должна решать за вас двоих.

– Так и знала, что твой очкарик тебе дороже, чем я! – надулась Жаниль.

– Жижи, я понимаю, как тебе тяжело. Не руби сгоряча, прошу!

– Другим везет, сразу в обмороки валятся, или блевать начинают, а я даже подумать не могла, что во мне это завелось! – Жаниль с отвращением посмотрела на свой живот. – Отлично себя чувствую! Лучше некуда!

– Я тебе сейчас успокоительного дам. Ребенок не виноват, что у вас так все вышло. Ты сейчас возбуждена и расстроена, тебе думать трудно, а такое решение принимать на нервах нельзя.

Витамины ей точно не помешают, общеукрепляющее и легкое седативное зелье. Я прошла к шкафчикам и придирчиво осмотрела содержимое. Ромашка, лабазник, боярышник, шиповник и смородина. И самую капельку магии. Вкусно и полезно. И не повредит малышу.

– Пей! – подвинула ей флакон. – Столовая ложка три раза в день. А сейчас можно и две ложки принять, вреда не будет. И топай давай, у меня дел куча.

Сложила пирожные в коробку, сунула в карман Жижи флакон и легонько подтолкнула в сторону тропинки, покосившись на сидящего на складном стуле у стены модуля Собрина. Он щурился на солнышко и являл собой вид довольного жизнью человека.

– Ну? – я оставила руки в боки. Нашел, кого пустить к спящей зельеварке!

– Генерал пришел в себя и очень хочет видеть жену.

О! Так это замечательно! Я развернулась на каблуках и побежала к палаткам. Потом подумаю про Марка. Такой вопрос на ходу не решают. То, что это не он соблазнил Жижи, а вовсе она его, у меня даже сомнений не возникло. Дошутилась, благодетельница. Может, он и мне вовсе не благодарен за участие в его судьбе?

Собрин отвернул край брезентового полога. В палатке стояло восемь коек, и только одна отгорожена ширмой. Я без колебаний направилась туда. Могли бы и отдельную палатку поставить для своего любимого генерала!

– Мури! – целитель Баррис встал с табурета. – Ваш муж жив!

– Отрадно слышать, – я обхватила запястье генерала, исследуя пульс.

– И будет жить, старая ты клизма, – прохрипел генерал, открывая глаза.

Я тут же подняла фарфоровый поильник, придирчиво понюхала содержимое. Кисленький клюквенный морс, годится. Генерал в несколько глотков осушил его и удовлетворенно вздохнул.

– Представляешь, Венди, этот мерзкий тип рассказывал мне сейчас, какие они устроят мне роскошные похороны, если я не поправлюсь!

– Чтоб переплюнуть прошлые, надо будет сильно постараться, – улыбнулась я. Пациент шутит, значит идет на поправку.

– Спасибо, Венди, – генерал сжал мою ладонь. – Если бы не ты…

Я бы осталась богатой вдовой, свободной и независимой. Этого он не сказал. Но посмотрел весьма понимающе.

– У меня ведь практика. Тобиас, я рада, что смогла быть полезной таким уважаемым целителям, как Циклер, Винер и Баррис. Это они вас собрали. Огромная честь с ними работать!

– Да, – генерал устало прикрыл глаза. – Что ж, на одного человека стало больше.

– Тобиас?

– К кому я могу повернуться спиной. Доверие, Венди, такая редкая штука, что таких людей в моей жизни очень немного.

– Мур Баррис, надо Тобиасу капельку тонизирующего, чтоб избавить от грустных мыслей. Я приготовлю. – Я робко погладила мужа по сухой руке.

Мы вышли из палатки.

– Мур Баррис, а как генерал мог попасть под обвал? Он же генерал, а они не лезут в самое пекло, как мне кажется. Не по чину. Для этого сержанты есть, лейтенанты, поручики?

– Боюсь, что все эти катаклизмы – звенья одной цепи, мури Блейз. Чья-то злая воля трясет хребет и перевал.

Он что, хочет сказать, что на генерала покушались? Вторжение? Но у Десадана очень сильная армия и множество боевых магов! Один огненный маг мог тридцать тысяч солдат противника испепелить за минуту! Генерал при Зеленодоле что-то такое и провернул лет двадцать назад, когда с гор спустились полчища орков.

– Заговор, мури Блейз, – тихо вздохнул полковой целитель. – Боюсь, что ниточки идут оттуда, – он выразительно поднял глаза наверх.

Да как такое может быть? Монарх нездоров, но у него придворный целитель из сильнейших магов жизни! Принц вовсе не произвел впечатление рвущегося к власти заговорщика, зачем ему торопиться взваливать на себя ярмо власти? Ему и так отлично живется. Помогать отцу – одно, а целиком отвечать за страну – совсем другое. Впрочем, что я понимаю в придворных интригах? Вот мяту отличить от мелиссы, это да, с одного взгляда. А в заговорщиках разбираться не моя профессия. Я зельевар. Вот и пойду заниматься своим прямым делом.

У модуля вестовой отдал мне честь с небывалой почтительностью. А где «Эй, крошка, пойдем выпьем»? Первые дни я это слышала ежедневно.

– Мури Блейз, простите дурака, я ж не знал, что вы супруга генерала, думал просто однофамилица, – пробубнил этот верзила с покаянным видом.

– Ладно, проехали, что целители требуют сегодня? – я потянула бумажку-требование из его руки.