Зельеварка

Глава 5. Кто ищет, тот найдет.

На Мэдди была белая короткая шубка из стриженого грайца, а вниз она напялила ярко-оранжевое узкое платье. Белые чулочки и черные сапожки на высоком каблуке. Голову венчала черная таблетка с сетчатой вуалькой. На мой взгляд – вульгарно, но Мэдди у нас девушка яркая, ей шло. Позволяло оценить рост, выразительные выпуклости спереди и сзади, и аппетитные круглые бедра.

Хмурый Кристофер вышел из ворот академии и был тут же атакован Мэдлин. Мне она напомнила воркующего голубя, преследующего самочку, они так же выпячивают грудь при ухаживаниях. Мой водитель вопросительно на меня посмотрел и не стал торопить выйти. Наверное, у меня на лице все было написано.

Кристофер, обменявшись парой слов с Мэдди, сел в мобиль и уехал. В душу закралось нехорошее сомнение – не по мою ли душу он приезжал? Странно, но эта мысль оказалась отчего-то приятной и волнующей.

Мэдлин скептически посмотрела на неприметный стифлер, который тут же сдал назад, как только я его покинула.

– Тебя мури Эванс искала, очень гневалась, – тут же сообщила Мэдди. – Кто это был?

– Так, один знакомый, – постаралась я побыстрее отвязаться. Не на ту напала!

– Правильно, этот замухрыжка тебе подходит, – кивнула Мэдлин. – Учти, красавчик на синем рейдосе мой!

– А он сам-то об этом знает? – огрызнулась я.

– Скоро узнает, – пообещала Мэдди с предвкушением. – А ты держись от него подальше!

Мури Эванс я нашла в учебной части, где она рылась в шкафу с методичками.

– Нашлась пропажа, – язвительно прокомментировала она мое появление. –Придумала уже, чем будешь заниматься? Подготовить полноценный диплом за четыре месяца не шутка.

Шутка, только очень злая.

– Я буду стараться, – вяло ответила, в который раз подумав, что профессор ко мне придирается.

– С косметикой ты больше четвертого-пятого уровня не получишь, – сказала она то, что я сама прекрасно знала. – А провести доскональную проверку лечебного зелья, включая испытания на людях, не успеешь. Остаются вспомогательные, технические или боевые зелья. Боевые исключаем сразу.

Я понурилась. Придумать новый растворитель, клей или краситель тоже неплохо, конечно, но меня интересовали больше всего лечебные зелья. Именно за них при доказанной эффективности можно было подтвердить высокий уровень, вплоть до десятого. Мои стимуляторы на десятый и тянули. Самые выгодные предложения о работе, уважение, обеспеченность, место в гильдейском списке ценных специалистов… За клей я получу, максимум, шестой уровень. Папа ужасно расстроился бы, он сам кончил академию с десятым и от меня ждал не меньше.

– Смотри, в «Зельеваре сегодня» была заметка о незатухающей смеси, которая горит даже на воде! – профессор ткнула пальцем в пожелтевшую вырезку.

– Профессор, заметке четыре года, тарминский огонь давно открыли заново. Профессор Хрисаор на вводной лекции по огненной магии нам об этом рассказывал.

– Эластичный непромокающий клей! – Торжествующе воскликнула профессор.

– Мури Эванс, за этот клей аспирант Видиа́рти получил королевскую премию в позапрошлом году, – еле сдерживаясь, напомнила я. Да она издевается! «Видиарт» уже широко используется, а патент купила «Верена Фармари». Им раны клеить можно прямо на поле боя, и премию аспирант получил заслуженно.

– Формулу всегда можно улучшить! – жизнерадостно заявила кураторша.

Я угрюмо смотрела в пол. Доработка чужой формулы, какой позор – за это мне и третьего уровня не дадут при защите! Это уж вовсе для тупых и бесталанных!

– Пропитку для морских судов? Шпал и свай? Зелье от термитов?

Я упрямо покачала головой.

– На тебя не угодишь, – поджала губы мури Эванс.

– Я бы хотела создать лечебное зелье.

– Не успеешь собрать данные, провалишься на защите, и тебе дадут полгода на новую работу в следующем учебном году. Собственно, волноваться нечего, – небрежно махнула рукой профессор. – Это целиком твоя ответственность. Думай, решай. Только помни о сроках!

– Да, профессор, – прикрыла за собой дверь учебной части. С таким куратором мне точно придется остаться на второй год. Позорище какое!

В библиотеке взяла прошлогодний список тем для дипломных работ. Ни на какую глаз не упал. Скучища. Чтоб получить десятый уровень за оставшееся время, мне надо, как минимум, зелье от рака придумать или эликсир, возвращающий молодость. Тут не отделаешься банальным болеутоляющим или средством от запоров. Хм, а мой экспериментальный состав для похудения? Он снижает аппетит, улучшает пищеварение, соответственно, и талия в нужном месте появится, и цвет лица улучшится. Только мури Эванс такое не нужно, она и так сухая и тощая, как щепка.

– Дайте списки тем за позапрошлый год, – мрачно попросила библиотекаря. – И за последние десять лет, если можно.

Посидела, повыписывала и посчитала. В среднем на курс из дипломников лечебное зелье презентовали два-три человека. Остальные изощрялись, кто во что горазд. Чистящие салфетки, средство для мытья полов, зелье от клопов… Я бегло пробегала глазами по темам и фамилиям. Ни одной знакомой. Но ведь зельеварение – очень востребованная специальность! Каждый год вручается приз «Золотая колба» за научные достижения. Получается, ни один из выпускников за последние годы не прославился лично. Не получал наград или премий, их нет в списке признанных мастеров- зельеваров, за исключением Видиарти. Там вообще никого моложе пятидесяти нет.

Молодых зельеваров подгребли под себя фирмы типа «Верены Фармари», сделав винтиками индустрии. Как в воду ухнули. Ни один не открыл собственную мастерскую. Даже в провинции, даже на краю королевства! Самостоятельности и независимости зельеваров пришел конец? Куда же смотрит гильдия? Или пожилые мастера заботятся только о своем кармане?

А ведь у артефакторов та же история. «ТехноМаг», «Артефакты Десадана», «Магомир», «АртУник» сразу забирают лучших выпускников, делая из них обыкновенных рядовых сотрудников с рядовым жалованьем.

– Привет, Венди! – за соседний стол сел дипломник-артефактор Марк Коренхайм.

Он был стипендиатом, за него платила «АртУник», и там же он обязался отработать после академии не менее десяти лет. Поэтому Марк до сих пор носил очки, на ритуал по исправлению зрения никакой стипендии бы не хватило. Я его уважала за упорство и настойчивость. Голова у него была светлая, мне приходилось с ним работать на общих лабораторных.

– Говорят, твоя работа сгорела?

– Успею сделать новую, а как у тебя дела?

– Ничего не выходит, – он снял очки и сильно потер лицо ладонями. Без очков стали видны крошечные золотистые веснушки на спинке носа и щеках. А он симпатичный, с удивлением поняла я. Только сутулится, плохо подстрижен и вечно небрит. И наверняка недоедает: губы бледные и синеватые тени под глазами. Мантия на нем висит, как на огородном пугале.

– Давай вместе посмотрим? – предложила я. – Вдруг замечу то, чего не видишь ты?

– А давай! – оживился Марк. – Свежий взгляд на проблему иногда помогает ее решить!

– Марк, ты дурень! Хайнц умеет только взрывать! – глумливо сказала Мэдлин, невесть каким ветром занесенная в библиотеку. – Не подпускай ее к своей работе!

– Мэдди, тут библиотека, а не салон красоты, спутала дорогу? Впрочем, ты никогда не отличалась хорошей памятью! До сих пор не ориентируешься в академии, – парировала я.

– Пойдем в лабораторию? – предложил Марк.

Я отнесла бесполезные академические подшивки на стойку, и мы покинули оазис знаний.

Артефакторы работали в другом крыле лабораторного корпуса, младшие курсы в общем большом зале, а дипломники получали индивидуальные закутки. Марк с гордостью продемонстрировал мне ключ от укрепленной рунами бронированной двери.

Я нахмурилась, глядя на проволочного монстра на столе. Полудрагоценные шлифованные камни в металлических оправах соединялись проводами от ресивера. Растянутые по столу, они напоминали кишки какого-то неизвестного науке монстра.

– Должно быть завихрение и умножение энергии, вот тут, в катушке, а оно гаснет, – Марк показал пинцетом проблемное место.

– А это вообще что?

– Множитель… я хотел назвать своим именем, – покраснел Марк. – Как усилитель Хайнца.

Я шлепнула себя ладонью по лбу. Точно! Папа же изобрел свой усилитель еще в молодости, будучи студентом, а сейчас они есть в любом техномагическом приборе. Он умножает энергию, выдавая больше, чем вложено, за счет завихрения магии.

– Надеюсь, ты не обиделась? – осторожно спросил Марк.

– Ему триста лет в обед, давно пора модернизировать, – отозвалась я, заглядывая в пустой каркас с ячейками, куда следовало уложить проволочные кишки. – Даже удивительно, что ты первый взялся. А где линза?

– В смысле?

– На входе должна быть линза! Собственно, она и растопыривает… расширяет входящий поток на весь диаметр, а потом подхватывают кристаллы, каждый свой спектр, а тут они должны соединиться и выдать в ресивер более плотный поток. И регулятор добавить надо, чтоб можно было избирательно увеличивать либо ширину, либо плотность. Им тогда металл и камень можно резать будет.

– Вот я дурак! – Марк плюхнулся на стул и посмотрел на меня взглядом, полным обожания.

Я хмыкнула. Поняла, что сегодня из лаборатории Марк не уйдет. Надо будет вечером принести ему ужин прямо сюда. А у меня при виде его прибора закопошились кое-какие мысли. Надеюсь, что умные.

Я взяла листок и стала набрасывать схему. Усилитель папы напоминал пиратский пистолет из детских книжек, рукоятка с широким раструбом. Я нарисовала более узкий и хищный силуэт. Удобная рукоять, приемное отверстие, корпус, тонкое сопло. А Марк сообразит, как переложить камни и провода более компактно в новом корпусе. И стойку, чтоб в руках не держать все время.

– Хайнц! Вы выбрали тему? Что мне писать в протоколе заседания кафедры? – мури Эванс сердито затрясла бумагами.

– Да, профессор. Выбрала. «Особенности влияния оптико-магического множителя Коренхайма на свойства растительных эликсиров».

– Что? Теоретическое исследование? – возмутилась кураторша. – Для диплома нужно представить готовое зелье! Рабочее! А не выезжать на каких-то подозрительных артефактах!

– Да, профессор. Самое практическое исследование! – я посмотрела невинным взглядом. – Практичней не бывает! Я создам эликсир «Волшебный корсет». Для похудения.

– Для похудения?! – профессор откинула голову назад и расхохоталась. – Четвертый уровень – ваш потолок, Хайнц! Жду в понедельник первые образцы.

– Вот они. Я уже сделала первые настойки. Они помечены цифрами от одного до шести. Осталось выяснить эффективность каждой рецептуры на добровольцах.