Зеркало перемен. 3. Приносящая надежду

* * *

Она решила: побудем здесь подольше. Без повода. Просто так. И мужчины отнеслись к ее решению так же легко, как отнеслись бы к любому другому. Они проще смотрели на жизнь. Они легче забывали привязанности. Собственно, у Маркуса здесь не было никого, да и у шута оставалась только память о дружбе (и дружбе ли?) с королем, но даже он чувствовал некоторую неловкость: Родагу было за шестьдесят, а шуту все те же тридцать с небольшим. А эльфы и подавно. Милит и Кайл особо не дружили, отцом и сыном были скорее формально, Кайл бабушку любил больше, чем отца, а прадеда больше, чем бабушку. Гарвин же был одинок как-то изначально. Уходя отсюда они ничего не теряли. Милит, конечно, любил мать и обожал Владыку, однако похоже было, что Лена ухитрилась затмить все прежние его связи. Он образовался встрече с семьей, но буквально через день готов был идти дальше. А Гарвин даже и не особенно радовался… как не особенно радовались ему. Друзей у него вовсе не было. Друзья Милита прошли мимо него по Кругу – и не забыли до конца, как не забыли и сын, и мать, и дед. Злопамятные.

Странно, но Лене этот чужой мир оказался более дорог, чем Маркусу и шуту, этот эльфийский город – роднее, чем Милиту и Гарвину.

А Тауларм был город. Замечательный, гармоничный, красивый город, окруженный не огородами, но садами – ох, какие же яблоки выращивали эльфы! Они дикую грушу окультурили – и людей научили, такая вкуснятина была, хотя от груши имела только форму, вкусом напоминала нечто среднее между яблоком и абрикосом. Каменные дома сменили большинство бревенчатых. и трудно уже было представить, что когда-то здесь под унылым мелким дождем неулыбчивые высокие мужчины с усталыми глазами ставили ровные ряды одинаковых палаток.

Умер Эвин Суват, и ненадолго пережил его эльф Кармин. Яд Трехмирья все-таки проник в их кровь, и даже человек умер всего в пятьдесят семь лет, а Кармин был хоть и стар для эльфа, тоже мог бы прожить лет на двадцать дольше. Их тела сожгли на одном костре, и на его месте, на берегу реки, поставили памятник. Высокий обелиск, а у подножия – виола и меч. Менестрель и солдат. Последние обитатели погибшего мира. Несентиментальные эльфы посадили вокруг огромное количество цветов и не забывали следить за ними. Впрочем, эльфы ни о чем не забывали. Никогда. В отличие от людей. Например, от Лены Карелиной.