Зеркало перемен. 3. Приносящая надежду

* * *

К ранней осени шут поправился настолько, что уже усердно занимался физическими упражнениями: помогал эльфам то в поле, то на стройке, но только если Лена была под присмотром Маркуса. Черных эльфов, которые следовали за ней раздвоенной тенью, он почему-то в расчет не принимал. Собирать травы ее отпускали только в компании, да, собственно, она и не возражала, бродить по лесу в одиночку не тянуло, даже не потому что она боялась появления братьев Умо (а сколько их еще осталось, кстати говоря?), сколько испытывала вполне первобытный страх горожанки перед тайнами леса. Она легко могла заблудиться, если не в трех соснах, то в десяти. К тому же в окрестностях водились не только зайцы и олени с лосями, но и медведи с волками, и рыси, и росомахи. Она слушала уверения, что дикие звери очень редко нападают на людей, но предпочитала иметь вооруженный эскорт. Хоть стрелами, хоть магией. Шут очень охотно сопровождал ее, таскал мешок с травами, отыскивал всякие лесные вкусности. Ариана тоже любила его компанию. Он был очень тактичен, если чувствовал, что им хочется посекретничать, немедленно находил себе дело в сторонке, а чувствовал он безошибочно. Иногда с ними ходил Маркус, иногда оба, порой и Гарвин, не имевший какого-то особенного занятия в Тауларме. Эльфы неохотно работали с ним рядом. То есть работали, и разговаривали, и подшучивали вроде, но не упускали возможности этого не делать. С Леной и ее друзьями ему было легче.

Она обещала Лиассу, что зиму проведет в Тауларме и Сайбе. В восхитительном быту. Без решения мировых проблем, без войны, без восстаний, без свихнувшихся братьев Умо. Мужчины донимали ее часами, так что она сдалась и старательно (и безрезультатно) училась владеть оружием: кинжалом, все теми же метательными ножами и дареным арбалетиком, прикрепляемым к запястью, причем из арбалетика ее учили стрелять только в особо глухих местах. Оружие было секретным. Ей смастерили даже персональный лук, который она смогла натянуть, и шут теперь учил ее этим луком пользоваться, а его близкое присутствие только отвлекало. Впрочем, с пяти метров в дерево она попадала. Но что ведь удивительно: эльфы, сшибающие стрелы в полете, даже не улыбались, глядя на ее попытки. Давали советы, поправляли руки, переставляли ноги. Она целилась в то самое дерево, а тут подходил какой-нибудь эльф, вставал на колени, брал ее за лодыжку и ставил ногу как-то иначе. Меткость от этого не увеличивалась, но вот если стрела в дерево все же втыкалась, то намного глубже.

Она не спорила. Было даже интересно, только вот никак не удавалось добиться хоть какого-то успеха. Она могла бросать нож в дерево или пускать стрелы в специально сделанное чучело, но вряд ли – в живое тело. Конечно, был эпизод в ее жизни: Крон получил-таки кинжал в самое обидное место, но там ситуация была совсем уж…

А ведь ее и учили на случай такой ситуации. Когда уже некому будет защитить. Не приведи бог или кто-то еще дожить до этого.