Будет жестко

14.1

— У тебя плохо получается думать. — отвечаю я. — Что ты тут делаешь? Ни за что не поверю, что ты у калитки торчал всю ночь просто потому что соскучился.

Брат, цыкнув, снова трет украдкой шею по алеющим следам, затем косится на меня.

— По кому скучать-то, по тебе? Сто лет бы тебя не видел. Нет, я тут был поблизости просто. Хотя вчера реально ждал тебя здесь. Ты телефон почаще проверяй, будешь в курсе. Матушка тебе звонила вечером. А у тебя телефон отключен. Она хотела тебя с ментами уже искать, я еле ее успокоил, сказав, что ты любительница с подружками своими тупыми откиснуть. Нахрен нервяка прибавляешь ей? По новостям всем говорят, что у вас возле института маньяк трется.

Брат опускает руку, уставившись на меня свысока, а затем заканчивает весьма неожиданно:

— Хотели тебя запрячь знакомого твоего давнего выгулять по городу. Теть Лару помнишь?

Я растерянно моргаю.

— Да.

— Она с мужем и сыном приехали из США. Я Саньку всю ночь родные края показывал. Помнишь его-то? — брательник внезапно весело усмехается, а я округляю глаза.

Пожалуйста, только не продолжай. Не здесь.

Просто сын тети Ларисы — моя детская любовь. Последний раз я видела его, когда мне было четырнадцать, а ему двадцать пять. Как же я по нему тащилась, и это только совсем слепой не заметил бы, поэтому абсолютно все догадывались о моей симпатии.

Во-первых, так как тетя Лара вышла удачно замуж в третий раз, он вместе с ней уехал и рос за границей, а это был в детстве для меня огромный привлекательный плюс. Почти настоящий иностранец. Во-вторых, он был симпатичным, высоким и мускулистым — это все, что было нужно четырнадцатилетней девочке, вроде меня. В-третьих, словно добивающим ударом было то, что он учился на крутой специальности.

Боже. Что за парад теток в последние дни у нас в семье? Ладно прошлая хоть массажную щетку и сто рублей передала, а эта… привезла внезапно сокровище покруче.

— Да, помню. — выдыхаю я растерянно. Нет, конечно, профессор круче. Ну, как сказать… Моя детская любовь уже утихла давно. Блин. Просто это так смущает. Даже не знаю, с чего я нервничаю. Я осторожно кошусь на профессора, и тут же ловлю его взгляд, направленный на меня. Блин. Он что-то заметил? Боюсь, у меня на лице нервяк написан.

— Ага, ну отлично. — произносит с иронией брат. — Ну ты, короче, сама решай теперь-то. Видеться, или нет. Он-то хотел повидаться, да и теть Лара обидится, если ты в гости не придешь. А у тебя теперь парень есть, походу. Мда. Сложно тебе будет.

Сука, ты можешь еще непрозрачнее намекать? Я стискиваю зубы.

— Посмотрим.

— Посмотри хорошенько. После института, например, или вечерком. — брат снова прикасается к своей шее и бросает взгляд на профессора. Такой, немного вызывающий. Типа, по нему прекрасно читается, что мой родственничек сомневается в том, что он — подходящая для меня партия, и на горизонте появился вариант интереснее него.

Ну, это еще бабка надвое сказала, конечно… Я просто знаю, что Саша звездец как нравится моему брату, и он со спокойной душой всучил бы меня ему замуж, даже несмотря на нехилую разницу в возрасте. Просто у них много общего. Брат — любитель армии и закона, когда-то хотел в ФСБ пойти работать, но не получилось. А этот… в Америке своей справедливость восстанавливает.

— Короче. Матери позвони и скажи, что у тебя все хорошо. — заканчивает он, вздохнув. — Напрягла всех. Особенно Санька, когда он узнал про маньячеллу вашего. Он же их ловит там у себя. Я ему твой номер, кстати, скинул.

Да блин. Мог бы это и не говорить!

— Ладно. — я прикасаюсь нервно к губам. Брат смотрит на мой жест, и чуть вскидывает брови, состроив такую рожу, что мне снова хочется стукнуть его. Затем усмехается и хлопает меня по плечу.

— Ну, пошел я. Удачи, сестрюнь. Не буду вас отвлекать. — ехидно говорит он, затем бросает взгляд на профессора. — Рад был знакомству.

Он уходит, даже не удостоенный ответом ненормального, а я тупо смотрю в пространство перед собой.

Приперся, блин. В древние времена гонцам с такими новостями голову отрубали. Надо было позволить профессору закончить дело и придушить его прежде, чем он бы открыл рот.

— В общем… — растерянно произношу я, посмотрев на профессора. Он дотягивает свою сигарету до фильтра в этот момент, а затем выкидывает в сторону, посмотрев на меня. Да уж, похоже, он прекрасно понял всю гамму эмоций, которые я испытала за эти минуты.