Будет жестко

17

Козлина.

Какого дьявола вообще?

Я сижу на улице с толпой каких-то незнакомых студентов, на корточках перед клумбой и сажаю цветы. В ушах все еще звучит издевательский вопрос этого ненормального «хотите взбодриться, Екатерина?». А после он сдал меня одной из преподш, которая и пригнала меня сюда в добровольно-принудительном порядке.

Солнышко припекает мою макушку, вокруг пахнет мокрой землей и травой, а я смотрю на милые зеленые кустики, понатыканные то там, то тут. Нет, ну, красиво, наверное, будет… Однако, это не то, чем я хотела бы сейчас заниматься.

— Катя Цветкова сажает цветочки. Миленько. — слышу я веселый голос Алены рядом с собой и подруга, подобрав юбку, присаживается на корточки, задумчиво уставившись на клумбу. — А что за цветы-то?

— Я откуда знаю? — бормочу я. — Пока они зеленые, фиг поймешь. Фиалки какие-нибудь.

— Да уж. Мне кажется, он тебя немного потроллил. Как ты заснуть-то умудрилась? Хотя, знаешь, если за сон на парах меня этот мужик будет так за лицо лапать, я и сама не откажусь рискнуть. Не хочешь сигаретку?

— Давай. — я кладу лопатку, прекращая копать лунку для очередного цветочка. Алена передает мне тонкую сигарету а затем подносит зажигалку к ней. Преподаватели немного нервничают, когда видят курящих студентов, несмотря на то, что они почти все совершеннолетние, но так как я сажаю в обособленном от всех месте, то нас, в принципе, сложно заметить. — Уже перерыв начался? А где Света и Лиза?

— Жрать пошли. Вечно эти хомячихи что-нибудь хомячат, даже в коротких перерывах, хрен на улицу вытащишь. Тут солнце, жара, как летом, а они в столовке ныкаются. — закатывает глаза Алена.

Я уныло смотрю на ведро с саженцами, а затем в телефон. Интересно, на сколько я здесь? Вообще-то, после этих пар физкультура и с нее я точно намеревалась свалить. А если эта принудиловка по сажанию цветочков растянется на несколько пар? Я тут скончаюсь и протеку. Гребаный профессор, это уже слишком. Мне кажется, я снова сильно не против расстаться с ним.

Алена замечает, как я смотрю на время, и выдыхает в сторону дым, а затем предлагает:

— У тебя ж месячные? Хочешь, я пока за тебя посажаю, а ты сбегаешь в туалет?

— Нет, все нормально, я отпрошусь потом. Хоть с кем-то пообщаюсь во время перерыва.

— Бедняжка. Кофе купить?

— Не надо. — отвечаю я.

Как-то я и впрямь взбодрилась за этим расслабляющим занятием. Спасибо, конечно, этому психопату, но не от всей души.

Нашу болтовню внезапно прерывает какой-то странный шорох и стук, а затем мы с Аленой дружно поднимаем глаза. К нам идет мужчина в форме монтажника, очкастый, тот, которого сватали с утра Светке. Вблизи он смотрится еще старше…. ему где-то лет сорок на вид, теперь явно заметно пузо, и уже седые волосы на висках. Да уж, и впрямь неподходящая партия.

Ох, блин. Я внезапно краснею, поняв, что он возился с камерами неподалеку на столбе, а мы обсуждали мои месячные.

— Девчат, привет. — дружелюбно произносит он. — Не будет сигаретки? Свои кончились внезапно.

— Конечно. — мелодично отвечает Алена, достав пачку и протянув ему. Он подходит еще ближе, пока я справляюсь со стыдом, достает сигарету и прикуривает со вздохом. Затем с интересом смотрит на клумбу, пока Алена без какого-либо интереса смотрит с унылым лицом куда-то в сторону, будто сигнализируя этому внезапному гостю «бери сигареты и вали обратно».

Но, похоже, он не понимает подобные сигналы.

— Спасибо большое. Озеленением занимаетесь? Хех. Когда я учился, нас тоже припахивали к чему-то такому. Что за цветы?

— Фиалки. — бурчит Алена. — Не могли бы вы оставить нас? Кажется, мы по возрасту не подходим друг другу в собеседники.

Брови мужчины чуть приподнимаются над очками, затем он издает смешок.

— Грубо отшили, леди. Мне ж просто скучно, поболтать хотел. Знаешь, как задалбывает целый день на столбах эти камеры крутить? — он выдыхает, а Алена закатывает многозначительно глаза. — Я ж для вас стараюсь, в конце концов. Ради вашей безопасности. На каком факультете учитесь?

— В столовой работаем. Уборщицами.

Мужик поджимает тонкие и длинные губы. Я с какой-то стороны понимаю грубость Алены, но с другой почему-то меня подобное напрягает. Я не умею вот так сходу отшивать людей и всегда пытаюсь быть вежливой даже с прилипалами. Поэтому, вероятно, он это чувствует и переводит взгляд на меня.

— Судя по всему, у твоей подруги настроения нет. Ты давно здесь сидишь, копаешь, не жарко?

— Жарко. — пожимаю я плечом. Он кивает в сторону, где кустарники и деревья.

— Иди, отдохни в тени. Так и солнечный удар получить недолго, без головного убора. День сегодня как летний. На. — он протягивает мне бутылку с водой, и я растерянно беру.

Эм,ну… Пить, конечно, я это не буду, но спасибо ему. Алена зря на него вызверилась, явно обычный мужик, любящий просто с кем-то поболтать и спасти даму в беде.

— Благодарю. — говорю я. Алена задумчиво смотрит на меня, затем поджимает губы, а мужик — на нее.

— Ну вот и все. Стоило грубить-то? Человек человеку не волк, девушки.

Алена явно хочет что-то сказать в ответ, но тут внезапно меня накрывает тень. Почему-то по спине бегут странные мурашки в этот момент, а подруга поднимает взгляд. Ее глаза резко становятся круглыми, рот приоткрывается, а ее рука резко и решительно тушит сигарету в землю, и, не щадя маникюр, запихивая окурок поглубже.

— Ой. Здрасьте еще раз. — вылетает у нее, а я оборачиваюсь, чтобы понять, что там за «ой».

Блин, реально «ОЙ». Я тоже прячу сигарету под себя, хотя могла бы этого не делать, и в шоке смотрю на профессора, возвышающегося прямо за моей спиной. Что он тут забыл? При этом он смотрит на этого мужика, который с нами болтал, весьма недружелюбно. По-моему, от этого ядовитого взгляда можно расплавиться.

— Цветкова. — произносит он. — Заканчивай с озеленением.

Нифига себе. Я моргаю. Вспомнил, что мне фигово и ощутил вину? Пока я перевариваю его появление, под ошалевшим второй раз за день взглядом Алены, этот монстр достает из пачки в руке сигарету и прикуривает. Как только вспыхивает огонек, Алена отводит взгляд куда-то на трещинки на асфальте. Похоже, она в глубоком шоке от этой компании для перекура. Я уже как-то привыкла… но, если бы неделю назад этот ненормальный подошел бы внезапно к нашей компании на улице и закурил бы рядом, я б тоже охренела, не выхренела бы и не знала, что делать.

— Ну вот и отлично, спасли тебя. Что за дела — таких молодых девчонок в жару работать на улице заставлять? — подает голос тот мужик в очках. — Иди, отдохни нормально в теньке. В здание сразу не беги, там кондиционеры шарашат так, что простынешь.

Я растерянно выпрямляюсь, встав с корточек, и Алена тут же делает это вместе со мной, разгладив юбку. Затем я настороженно смотрю на лицо профессора. Он просто сверлит взглядом этого очкарика с таким тяжелым и острым вниманием, что тому, похоже, становится весьма некомфортно, и он, не выдержав, интересуется:

— Что-то не так?

Профессор выдыхает дым, чуть сдвинув брови в ответ. Типа «ты серьезно спросил меня об этом?». Затем расслабленно выдает то, от чего я просто не успеваю выйти из шока:

— Какое же ты ничтожество.

У Алены вытягивается лицо. Мужик будто застывает от этих слов. Он потрясенно смотрит на профессора. Мне уже его жалко, потому что… я тоже недоумеваю с этого внезапного наезда. У него вообще берегов нет? За что он так с ним?

— Какого черта? — интересуется мужик. — Ты вообще о чем?

Профессор отвечает усмешкой.

— Ты знаешь, о чем я.

У того дергается как-то нервно уголок рта. Затем он будто бледнеет, несмотря на жаркий день и свою плотную форму. Весьма странная реакция. Я слежу за ним, не понимая, что происходит, и надеясь, что хоть его поведение расскажет, что за чертовщина происходит. Потому что с каменного лица профессора я вряд ли что-то прочту.

— Что за хрень… — бормочет очкарик. — Мне надо работать.

Он выкидывает сигарету прямо на клумбу и уходит. Просто уходит, сказав это. Даже не кинувшись бить морду или не пытаясь наехать на этого ненормального, хотя любой другой мужик это бы сделал… У меня приподнимаются брови. Мой ступор сложно описать словами, я буквально чувствую себя актером, которому выдали огрызок сценария и не сказали, когда начинать играть. Затем Аленина ручка внезапно берет меня под локоток.

— Мы пойдем тогда на пару. — выпаливает она. Затем сжимает мое бедное мяско на руке ноготками и шепчет: — Сигарету выброси, коза.

Вместо ответа профессор протягивает руку и выдирает у меня прижатую локтем бутылку с водой.

— Вперед, Цветкова. — он будто игнорирует Алену, хотя фразу про «мы пойдем» сказала она. — Пей в фонтанчике в холле.

Подруга тут же утаскивает меня оттуда. Когда мы отходим на добрые пару десятков шагов, она ошалело оглядывается и поворачивается ко мне с лицом, на котором таращатся огромные глазищи.

— Охренеть он жестко его опустил. — понизив голос произносит она. — Че это было?