Будет жестко

19.2

Он окидывает меня взглядом, чуть наклонив голову на бок.

— Руку протяни. — произносит он.

Как? Для чего? Я плохо еще соображаю, поэтому некоторое время туплю, а после поднимаю руку тыльной стороной вверх. Профессор некоторое время смотрит на нее, с едва заметной улыбочкой, затем, взяв и перевернув ее ладонью наверх, вкладывает в нее какой-то беленький предмет.

Даже шок от внезапного появления профессора на пороге этой квартиры, не может меня окончательно выдернуть из теплых объятий Морфея, тянущих обратно в его царство. Поэтому я как-то зависаю на том, чтобы рассматривать этого человека, а не на том, что он там мне вложил в руку.

У него сегодня несвойственный ему вид — черные спортивные штаны и худи. Затем мой взгляд опускается ниже. Кроссовки у него вообще зачет. Это случайно не той самой фирмы, по которой Светка уже год прется? Стоят просто дофига, на картинке почти все страшные, а на этих ногах выглядят классно.

— Пожалуйста, Цветкова. — врывается в мой зависший мир реплика профессора, а я снова поднимаю на него взгляд.

— Что это? — спрашиваю я растерянно.

— Лицо намажь. Выглядит плохо.

— Ну спасибо. — отвечаю я скептически. Лицо, видите ли, у меня выглядит плохо. Не всем так повезло с лицом, как ему. Зато у меня душа красивая, в отличие от него. На этом, видимо, мы и сошлись. Пу-уф…

Я присматриваюсь на надпись на коробочке — это мазь от аллергии, и чувствую смятение.

Так вот что он имел в виду.

Затем слышу где-то в глубине коридора тихий-тихий шорох, и обернувшись, замечаю брата, на мордахе которого все еще есть тень смущения. Правда, когда он смотрит на профессора, это смущение медленно стирается с лица.

— Ясно. — произносит он, сложив на груди руки и напустив на себя такой вид, будто бы пару минут назад не прятал в панике вскрытый кофе, как школьник. — Все-таки решился с нашими родителями увидеться? Готов к поездке? Или нет? — на лице брата мелькает веселая усмешечка, а я мрачно смотрю на него. Провокатор фигов.

— Я смотрю, ты снова «ты»-каешь. — отвечает ему профессор, а брат пожимает плечами.

— Ясен фиг, я буду тыкать. Тебе всего двадцать семь. Не дорос еще, чтобы я уважительно к тебе обращался.

Боже мой. Я закатываю глаза.

— Зайди, пожалуйста. Я пойду намажусь, а он тебе кофе пока нальет. — приглашаю я профессора в квартиру, а брат в этот момент чуть округляет глаза. Буквально на секунду, но я прекрасно понимаю, что он не ожидал, что я сделаю такую подставу.

— У нас нет кофе. — говорит он, а я приподнимаю брови.

— Как это? А что ты только что прятал? Достань и завари.

— Да бля. Ничего я не прятал. — ругается брат, а затем, профессор, незаметно просочившийся в квартиру и уже успевший разуться, появляется рядом с ним. Брательник напряженно косится на него, как-то немного потухнув. Зато чудовище, которое я только что добровольно впустила сюда, смотрит на него так, будто испытывает тихое удовольствие от ситуации. Я б, если честно, на месте брата сейчас к нему спиной не поворачивалась бы.

Ну, это моя месть за предыдущие разрушенные отношения. Отношения с профессором, конечно, полный треш, но хоть что-то в них есть хорошее. Он идеально гасит все попытки моего брата хоть как-то докопаться до него.

Развернувшись, я ухожу в ванную комнату с мазью. Боже. В зеркале я и впрямь вижу, как мое лицо покрыто некрасивыми красными шелушащимися пятнами. Вскрыв коробочку, я выдавливаю из тюбика мазь и трачу минут пятнадцать на то, чтобы намазать все, что у меня чешется. Затем, помывшись и переодевшись в удобную одежду, я выхожу из ванной.

Надеюсь, никто еще никого не убил.

Да нет. Когда я захожу на кухню, то вижу профессора, спокойно пьющего кофе, и брата, который встречает меня мрачным и обиженным взглядом.

— Цветкова, оденься потеплее. — слышу я замечание профессора, и перевожу на него взгляд.

— Зачем?

— На улице прохладно.

— Ты куда-то хочешь со мной пойти? — вырывается у меня, а он чуть приподнимает брови.

— Твой брат меня настойчиво приглашал поехать к твоим родителям.

У меня уходит в пятки сердце от его заявления. Боже, что?

— Я уже передумал. — произносит за меня брат, недовольно глядя на это чудовище. — Повстречайтесь еще, потом знакомиться будешь. Хотя, не. Знаешь, что? Давай, езжай. — задумчиво поднимает глаза к потолку брат. Затем ухмыляется. — Отец сейчас на диете из-за гастрита сидит. Предполагаю, что сегодня он будет дико раздражен. Самое подходящее время для знакомства с парнем своей дочери. Вперед.

Профессор в ответ изображает какую-то странную усмешку на лице. У него вообще потрясающая особенность — улыбаться только частями лица, но никогда глазами, поэтому мне сложно иногда понять, к чему была та или иная эмоция. Или ее подобие, боже ж мой.

— Не надо. — встреваю я. — Я плохо себя чувствую и никуда не хочу ехать. Обойдемся пока без знакомства.

— Че ты там себя плохо чувствуешь? — интересуется брат, доставая телефон и что-то набирая на нем большим пальцем. — Дрыхла до девяти вечера, подскочила бодренько. Я уж решил тебя не будить, пока там все готово не будет. А так тебя уже ждут. Твои любимые салаты тебя тоже ждут. Я сказал, что ты с парнем будешь. Хех.

«Хех». Я сверлю братика таким яростным взглядом, от которого он должен вот-вот воспламениться по моим прикидкам. Скотина.

— Цветкова, переодевайся.

— Какого фига ты ее вечно по фамилии называешь, как в полиции? — интересуется мой брат, пока я усиленно думаю, как бы отмазаться от всего этого. Салаты, я, несомненно, люблю, но ради них идти на такую авантюру, я не очень готова. Профессор, тем временем, переводит взгляд на моего брата.

— Какого фига ты мне вечно «ты»-каешь? До тебя плохо дошло то, что я сказал тебе ранее?

— Хочу и тыкаю. — складывает на груди руки мой брат, с вызовом глядя на профессора. — Че ты мне сделаешь?

— Хватит. — говорю я им, а профессор в этот момент спокойно поднимается со стула. Брат тут же отступает назад, потянувшись к ножам для готовки, висящим неподалеку, а я таращу глаза. Да какого фига?! Чудовище, тем временем, берет со стола кружку и относит ее к раковине, бросив взгляд на моего брата.

— Ты ж сказал, что я тебе ничего не сделаю. Чего нервничаешь? Расслабься.

— Кто тут нервничает, блин?

— Я пошла одеваться. — говорю я, прерывая эту перепалку. Я не выдержу больше этого, и я не знаю, как избавиться от них двоих и остаться одной… Пожалуй, лучше действительно поехать на дачу к родителям и будь что будет. У каждого свои недостатки. У меня обычные родители, которые любят салаты и шашлык, а он людей топит. Если я могу забыть этот крайне тревожный факт, то и он пусть поднапряжется и переживет компанию обычных людей.

Спустя десять минут мы все спускаемся на парковку. Из-за видка профессора, который даже в спортивном выглядит слишком хорошо, мне пришлось надеть новую черную толстовку. Тем не менее, глядя мрачно в зеркало лифта, я понимаю, что на фоне этого чудовища, расслабленно пихнувшего ладонь в карман и светящего своими классными черными часами, я все равно выгляжу не очень. Тц.

В машине, когда он кладет руку на руль, я внезапно замечаю кое-что странное. Повернувшись, я смотрю на белую ткань, выглядывающую из-под его рукава толстовки. Потом до меня внезапно доходит, что это бинт.

— Что с рукой? — спрашиваю я, а профессор, который забивал адрес, продиктованный моим братом в навигатор, поднимает взгляд, посмотрев на парковку. Затем переводит на меня.

— С чьей?

— С твоей. Это. — я тянусь к его рукаву и осторожно отодвигаю вниз. Боже. Бинты все не заканчиваются, у него что, вся рука обмотана? Что произошло? Он же в ответ просто наблюдает, как я беспокойно стягиваю с него рукав.

В этот момент оживает мой брат на заднем сиденье. Он подается вперед, так, чтобы я его услышала.

— Походу, вены режет твой парень. — выносит вердикт он, а я закатываю глаза. — От тяжелой мажорной жизни. Ты где мою сестру-то подцепить умудрился, богатенькое чудо?

Профессор переводит взгляд на зеркало заднего вида.

— Ты сейчас пешком пойдешь.

— И что? Я должен испугаться? Мне не привыкать.

— Вылезай тогда и вперед.

— Не гони. Ехай давай уже.

Профессор некоторое время смотрит на него в зеркало. Молча. Мне вообще не нравится его взгляд, но затем он равнодушно его отводит и заводит машину. Какой-то он больно спокойный и сдержанный сегодня. Я настороженно наблюдаю за ним, затем снова смотрю на его руку. Как-то все это странно. Ладно, попозже, как брата рядом не будет еще раз спрошу.

Пока мы едем по навигатору, эти двое больше не обмениваются своими погаными репликами и я немного успокаиваюсь. И только когда мы подбираемся к месту назначения, я мрачно и напряженно смотрю за окно. Что за гребеня выбрала моя матушка с тетей Ларой? Мне кажется, можно б было снять домик в более удачном месте. Я чувствую себя в фильме ужасов. Темень вокруг — хоть глаз выколи, лес и колея вместо асфальта. Не люблю такие места. Как в них можно отдыхать и радостно жарить шашлыки — не знаю.

А еще, в навигаторе я замечаю, что рядом есть какой-то водоем. Значит, тут просто будет тьма комаров, которые меня сожрут.

— Вот здесь где-то, походу. — брат снова подается вперед, в этот раз тыча пальцем мимо профессора в лобовое стекло. Профессор на секунду бросает взгляд на его руку возле своего лица. — Да-да. Вон машины стоят. Приткнись где-нибудь тут.

Фары освещают железный лист зеленого забора, за которым горит в двухэтажном домике свет. Я замечаю в отдалении еще несколько понатыканных за деревьями и кустами сирени домов, но они все с темными окнами.

Бросив взгляд на профессора, я замечаю, как он смотрит на все это, чуть приподняв бровь. Затем машина тормозит.

— Отлично. — слышу я голос брата, а потом как открывается дверь. — Ну, удачи тебе, Катюх. Хех.

Я его придушу за это «хех». Братик вылезает из машины, закрывая дверь, и в этот момент я вижу, как открывается дверь в заборе и похожий на маму силуэт выходит наружу. Я нервно поджимаю губы.

Блин, как-то мне не по себе.

— Давай, может, поздороваемся и поедем лучше куда-нибудь? — предлагаю я в панике. Заберу у мамы салат и скажу, что запланировала свидание. Вот и все. Этого достаточно. Я поворачиваю голову к профессору и смотрю на него. У него вообще равнодушное лицо. Он просто задумчиво смотрит на то, как мой брат что-то говорит моей матери, и все.

Мой желудок, почуявший запах шашлыка, который впустил сюда брат, предательски урчит, и я испуганно кладу на него ладонь. Скотина.

— Зачем? — интересуется, наконец, профессор. — Мы уже приехали куда-нибудь.

С этими словами он отстегивается и выходит наружу, а я зубами прикусываю запихнутый в рот ноготь. Боже, боже, боже. Профессор идет есть шашлык и салатики, и месить пыль в своих дорогущих кроссовках. Это жесть. Но самое страшное, что сейчас он увидит людей, которые меня воспитали.

Я открываю дверь и выбегаю вслед за профессором, чавкнув кроссовком об мокрую траву. В этот момент в мое ухо врезается с размаху что-то большое и жужжащее крыльями, и я визжу изо всех сил, шарахнувшись в сторону и влетев в ненормального. Он ловит меня в последний момент, прежде чем я улетела бы дальше.

Боже, что это было? Огромный комар-людоед, специально для меня? Где, блин, тетя Лара с мамой сняли этот чертов домик?!

__________

после вычитки еще часть скоро появится)