Жестокая любовь мажора (СИ)

Глава 33

— Ну вот, кажется, держится. — Илай спрыгивает с табуретки. Делает два шага назад и оценивает свою работу. — Но, думаю, будет лучше купить бабе Люсе новый карниз.

И я не могу с ним не согласиться. От удара часть треснула и откололась, и вроде бы он вдобавок немного прогнулся.

Я вздыхаю и смотрю на маленького проказника, который в это время, жамкая мои волосы, внимательно наблюдает за отцом.

Я уже собираюсь поблагодарить Илая, как слышу позади себя шарканье тапок и голос бабы Люси:

— Не нужен мне новый карниз, с этим доживу. А ты лучше заглянул бы к Алисе.

Я тут же впиваюсь в нее умоляющим взглядом и беззвучно шевелю губами: «Не надо!». Но баба Люся отмахивается от меня.

— А что там у Алисы? — голос Илая гремит уже надо мной, и я от неожиданности дергаюсь и вскидываю голову, встречаясь с мальчишеской ухмылкой Багирова.

— Ой, много чего, милок. Там и дверца у шкафа отваливается, и диван не раздвигается, а еще…

— А еще я не просила о помощи, — заканчиваю я нарочито громким голосом. — Баб Люсь, это мелочи, зачем его загружать? Я сама…

— Тьфу ты! — ругается баба Люся. — Вот что ты заладила: сама да сама! Пока мужик в доме, надо пользоваться моментом!

Я слышу смешок Багирова и закатываю глаза, машинально подкидывая Кира на руках, будто его нужно успокоить, но на самом деле это требуется мне. Потому что сейчас уровень неловкости зашкаливает до такой степени, что мои щеки начинают гореть.

Нервно облизываю губы и бросаю взгляд на Илая.

— Не слушай ее. Сейчас я быстро соберусь и мы пойдем гулять.

— А может, мне хочется послушать мудрую женщину, — Илай складывает руки на груди, пытаясь сдержать улыбку. Ох, ну конечно же, этого засранца забавляет ситуация. — Ну так что? Покажешь, что починить?

— Илай, ну хватит, пожалуйста. Не нужно ничего, правда, — вздыхаю я и понимаю, что мои глаза сейчас бегают из стороны в сторону, пока я пытаюсь подыскать аргумент в своей отупевшей голове. — Ты… ты и так нам помог!

Он пожимает плечом, а я не упускаю из виду, как напрягаются его крепкие татуированные бицепсы.

— Мне несложно помочь еще.

Его голос одергивает меня, я перестаю разглядывать рельефные мышцы и я прочищаю горло, чувствуя себя еще более нелепо.

Смотрю на него со всей своей серьезностью, надеясь, что он будет благоразумным и избавит меня от того, чтобы я впустила его в свою комнату, где, кстати, сегодня мой дорогой сын тоже устроил вакханалию, а я, разумеется, ничего не успела убрать. Ну просто класс! Запустить парня, который нравится, в бардак. Блестяще! Спасибо, баб Люсь!

— Ладно, — наконец выдавливаю я, качая головой и дергая большим пальцем в тапочке. — Посмотри ТОЛЬКО дверцу шкафа. — А потом судорожно прокручиваю в голове: сложены ли там вещи или я второпях все перевернула вверх дном? — Хотя нет! — поспешно выдыхаю я. — Лучше диван. — Я подбрасываю Кирилла, чтобы взять его поудобней и чувствую, как взмокла рука от нервов и духоты. — Да, со шкафом все отлично. Лучше посмотри диван.

— Вот и славненько! — хлопает в ладоши баба Люся. — А ты иди покажи ему, — она забирает Кирюшу к себе на руки. — А мы вам пока ужин приготовим. Да, Кирюш?

— Дя! — он обнимает свою любимую бабулю, совершенно забывая о матери, которая вот-вот взорвется истеричным смехом.

— Нет, баб Люсь, — кричу ей вслед. — Мы не…

— Думаю, отличная идея, я проголодался, — сообщает Багиров, зарабатывая мой ошалевший взгляд. — Что? Я сказал что-то не то?

Да вы издеваетесь?!

Я набираю полные легкие воздуха и, ничего не сказав, иду в свою комнату. Но уже через пару шагов из меня вырывается громкий нелепый смех.

Он эхом разносится по коридору, но даже сквозь него я слышу тяжелые шаги Багирова за спиной.

Черт. В какой момент все повернулось против меня? Может, мне просто вытолкать его из общежития и сказать, что я неважно себя чувствую?

Издав отчаянный звук, я открываю дверь и первая захожу в комнату. Сразу же начинаю распихивать все, что попадается под руку, по местам. Резко и нервно. Пинаю под стол коробку с игрушками и, как ни в чем не бывало, поправляю волосы, убираю руки в задние карманы джинсов и перевожу дыхание.

Но оно застревает в горле, когда меня обхватывают сильные руки и притягивают к крепкой груди.

Илай прижимается губами к моей макушке. Его горячее дыхание шевелит мои волосы, когда он неразборчиво шепчет:

— Ты такая милая, когда нервничаешь.

Я прикрываю глаза и наполовину хнычу, наполовину смеюсь.

— Ты же мог отказаться. Зачем поддержал эту сумасшедшую старушку?

— Я не упущу ни единого повода побыть с тобой наедине.

Я морщусь, чуть отворачиваюсь и вскидываю подбородок, чтобы на него посмотреть.

— Это звучит слишком мило для такой задницы, как ты.

Его красивые губы растягивает широкая ухмылка.

— Зато я честная задница, в отличие от твоей, трусливой.

Я открываю рот, не веря своим ушам:

— Эй! Я не трусиха!

Я пытаюсь повернуться к нему лицом, но Илай еще крепче прижимает меня к себе.

— Ну так прекрати тогда отказываться от моей помощи. И от меня.

— Я не отказываюсь! — возмущаюсь, чувствуя, как его руки начинают перемещается по моему животу. Это сбивает с толку. — Эм-м… Просто я была не готова впускать тебя в комнату. Как видишь, тут бардак.

Он качает головой, оттесняя меня назад и позволяя наконец развернуться к нему.

— Ну и пусть. Мне важно не это.

Я нервно сглатываю.

— Ну и… мы как бы опаздываем. Кириллу скоро спать…

— Ладно, — он пожимает плечами. — Тогда останемся здесь и уложим его вместе.

Я моргаю, не зная, что на это ответить.

Багиров подносит руку к моему лицу и проводит большим пальцем под нижней губой.

— Ну а потом мы могли бы посмотреть фильм.

Я запрокидываю голову и смеюсь.

— Господи, Багиров, ты серьезно?

— Я серьезен как никогда.

Прикусываю нижнюю губу и смотрю на него.

— А как же лагерь? Тебя там не ждут?

— Можешь считать, что на сегодня я отпросился.

Я угукаю, несколько раз кивая.

— Что ж. Если ты действительно хочешь провести здесь время…

— Я хочу провести время с вами. И мне неважно где.

Вау. Звучит так хорошо, что даже не верится.

Багиров склоняется ниже, и я оказываюсь зажата между его жарким телом и чем-то холодным позади меня.

— Но чтобы я мог продержаться до просмотра фильма, мне нужно немного твоих губ.

Я приподнимаю бровь.

— Ты думаешь, кино гарантирует какие-то бонусы?

— Я бы не отказался, — он ухмыляется и его теплое дыхание дразнит меня. Оно мятное. Но я все равно чувствую нотку табака. Мне всегда это нравилось. Но только в нем.

— Ну так что ты думаешь?

— Насчет чего? — понимаю, что немного отвлеклась.

— Насчет моего поцелуя.

С трудом сдерживаю рвущуюся к нему улыбку.

— Думаю, парочку можно. Авансом.

— Парочку, да? — он скалится, блуждая руками по моему телу, которое хочет гораздо большего, чем говорит мой язык.

— Ага, — отвечаю с придыханием и сама невольно подаюсь к Багирову, вызывая у него дерзкую ухмылку.

Ему невозможно отказать.

Он прижимается к моим губам горячим ртом. Словно вдыхает в меня огонь, и я моментально вспыхиваю, цепляясь за его плечи.

Илай стонет, когда я отвечаю на его поцелуй, и в следующую секунду я чувствую его улыбку, которая исчезает так быстро, будто ее и не было, когда Багиров раздвигает мои губы языком. Сотни мурашек вьюгой проносятся по коже, и я прерывисто выдыхаю. Немного отступаю, а Багиров, не отрываясь, сжимает мою талию и впечатывает меня в шкаф.

Дальше все происходит так стремительно, что я вскрикиваю, не успев осознать, что меня напугало.

Багиров, резко подхватив меня на руки, отскакивает в сторону под грохот рухнувшей от нашей страсти двери. Долбаной двери долбаного шкафа.

Покачав головой, прижимаюсь лбом ко лбу Илая и издаю смущенный смешок.

— Оказывается, шкаф нуждается в твоей помощи гораздо больше, чем я думала.

Илай еще раз тянется к моим губам, захватывая их так чувственно и сладко, что я подгибаю ноги, находясь в плену его рук.

— Мы должны остановиться, — я обхватываю его гладковыбритые щеки. — Тебе надо успеть починить как минимум две вещи до ужина.

— Не могу насытиться тобой, — признается он и утыкается носом мне в шею. — А после ужина… полагается десерт.

Я несильно бью кулаком по его плечу.

— Не наглей, Багиров.

Он еще раз целует меня в губы и нехотя выпускает из рук.

Я замечаю, как он опускает взгляд к выпуклости в штанах, а потом снова поднимает его к моему лицу.

— Вот видишь, что ты наделала, — шутливо обвиняет Илай, и слова обжигают мои щеки сильнее, чем вид его стояка.

— Эм… я, пожалуй, принесу инструменты.

Мы оба хихикаем, и я выхожу из комнаты, давая немного времени остыть нам обоим.

Когда Багиров заканчивает ремонт дивана и шкафа, мы приходим на кухню, где баба Люся уже накрыла стол. Сомневаюсь, что Илай привык к таким условиям, и не знаю, будет ли вообще есть домашнюю стряпню, но, по крайней мере, он выдвигает стул, у которого сломана спинка, и садится, не подавая вида, что ножки тоже шатаются под его весом.

Я притворно цыкаю и сажусь рядом. Кирюша визжит и хлопает в ладоши, когда перед ним баба Люся ставит его любимые макароны.

Потом она накладывает и нам с Илаем, а сама удаляется под предлогом, что ей срочно что-то понадобилось в комнате.

Я качаю головой над ее нелепой отмазкой, ведь совершенно очевидно, зачем она все это делает.

Илай расправляется с ужином первым и теперь наблюдает за сыном, а я забываю о еде и любуюсь этой картиной. Отцом и сыном.

Кирюша, нахмурив брови, пренебрегает приборами, рукой сдавливает макароны и кладет их себе в рот.

Он такой пухлячок. Особенно сейчас, когда вместе с макаронами пытается запихнуть в рот и кулачок. Илай скептически смотрит на это действо. Кажется, ему становится плохо, потому что его губы кривятся, когда Кирюша хлопает рукой по столику на своем стульчике и языком выталкивает все макароны обратно, и они выпадают на слюнявчик вместе со слюной. Багиров тяжело сглатывает и тянется за компотом. Вообще, в этой маленькой кухне с обшарпанными стенами и едва живыми стульями Илай смотрится комично.

Сделав несколько глотков, Илай прочищает горло. И думаю, он рад, что успел доесть свой ужин, до того, как наш сын начал играться над едой.

Но Кирюша, как и полагается добрым мальчикам, зачерпывает рукой макароны и протягивает их Илаю.

— Ням-ням!

И тут я не сдерживаюсь и разражаюсь громким смехом.