Головоломка Империи Драконов: охота на магию

Глава VI

Сколько я пролежала на дне Озера, не знаю, но пришла в себя я от ритмичного давления на грудную клетку. Кашель вместе с водой вырвался из моих лёгких, одновременно обжигая и освобождая их. Потом пришла боль, но от неё меня быстро отвлекло любопытство: вокруг стоял рёв и грохот от боевых заклинаний.

С трудом разлепив от муки и рези глаза, первым, что я увидела, было лицо защитившей меня драконессы, но уже в женском обличье. Рядом причитала Римма, параллельно подлечивая меня потоками целительской магии. Сил на слова пока не хватало, поэтому я постаралась изобразить благодарную улыбку, но преуспела, судя по реакции окружающих, только в явном перекосе лица.

— Ри, — безостановочно шептала чуть ли не плачущая от переживаний и гладящая меня по волосам подруга, — живая! Слава богам! Как мы испугались! Сейчас я тебе помогу, ты только держись, пожалуйста.

Девушка положила ладони мне на плечи и выпустила свою магию. По телу разлилось приятное тепло, встреченное моей собственной магией весьма радушно. Я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на лечении, несмотря на сильно отвлекающие меня громкие звуки сражения.

Зря Римма считает себя посредственным целителем: силы в ней более чем достаточно, что ощутила я буквально уже через пару минут лечения. О том, что мне окончательно полегчало, говорил интерес к такому факту, как кто же тот второй дракон, который сейчас пытается отпинать Императора? Неужто Касстиэр восстановился для полноценной битвы с таким сильным соперником, как его дядя? Убрав с себя руки подруги, я попыталась встать, но меня обратно твердым жестом уложила драконесса с пронзительным жестким взглядом:

— Как тебя зовут, девочка? Только правду.

Я пристально посмотрела ей в глаза и осознала, что обманывать не стану. И не потому, что Император меня уже раскрыл, а потому что она вызывала не страх и ужас, а неподдельное искреннее интуитивное уважение. А моя интуиция меня никогда не подводила. Только я её, когда игнорировала. Поэтому честно и коротко ответила:

— Мирриэлла.

Та кивнула и, немного помедлив, думая о чём-то своем, кивнула. Мы переглянулись с Риммой, но мало что поняли, а слов больше не дождались. Драконесса продолжала молчать. От пережитого стресса мой мозг ещё не успел полноценно включиться в работу, несмотря очень быстрое восстановление организма, поэтому следующая мысль была озвучена быстрее, чем я успела её обдумать:

— Вот сейчас эти бьются друг против друга, а когда второй узнает правду, они сразу объединятся против меня. Так что вы зря меня спасали, — и, помолчав, добавила: — кстати, у Каса очень красивый дракон.

— Это не Кас, — тихо поправила меня Римма.

— А кто? — изумленно воскликнула я.

— Максиэр, — прохладно ответила драконесса, продолжая всё так же пристально безотрывно меня осматривать и изучать. Я даже поёжилась от её пронзительного взгляда.

— Тогда точно убьет, — обречённо выдохнула я, помня обо всех своих прегрешениях по отношению к принцу. Я нежилец.

Но подруга покачала головой и задумчиво изложила произошедшие без меня события:

— Император не сказал ничего сыну, не успел, тот появился как раз в момент твоего падения в воду и сразу нырнул за тобой, а потом страшно зарычал и полетел бить морду папаше. Мне кажется последний уверен, что ты мертва. Даже Кас, когда увидел твоё погружение в Озеро сказал, что тебе в нём не выжить. — Вот вроде слова понятные, а проанализировать их не получается: одни вопросы и ступор. — Кстати, как ты себя чувствуешь?

Проанализировав своё состояние, я пришла к шокирующему выводу:

— Идеально.

Сидящая рядом и внимательно слушающая нас драконесса после моего ответа тяжело вздохнула, прикрыла глаза и заговорила (её голосом только горы замораживать!):

— Я не знаю, кто ты и чей потомок, но тот факт, что земли Истока приняли тебя за свою, а сам Исток поделился силой, несмотря на его же наказание за применение боевого заклинания, напрашивается единственный правильный вывод: ты не дракон, но твоё нахождение здесь говорит о том, что в тебе течёт драконья кровь. — Что?? Какая кровь? Откуда? Видимо моё лицо так пестрело непониманием и ошалением, то собеседнице пришлось продолжить: — Мы погорим об этом позже, а сейчас надо остановить схватку. Нигалексис, конечно, подонок и сволочь, но убивать его пока нельзя. Он прячет очень ценную для всех нас информацию, и мы должны её получить.

— Кто Вы? — удивленно воскликнула я, смотря на свою новую знакомую, продолжая недоумённо на неё таращиться. На большее я пока не способна.

— Меня зовут Глэнниара. Я — мать покойной жены Императора.

Вот это я сходила на земли драконов! Ошалеть, приключение! Чем дальше, тем загадочнее. Не только папа жил серо и скучно. Мы все жили в глубоком унынии. Теперь же жизнь заиграла новыми яркими и весьма интригующими красками.

— А Максиэр знает? — вкрадчивым тоном задала вопрос драконессе.

— Нет, только Касстиэр, — покачала головой та, кого Кас назвал Глэнни, и поднялась на ноги. — Мы потом поговорим, девочка, когда будет время, а сейчас у нас более важная задача.

Не споря, я молча поднялась и воззрилась на клубок дерущихся драконов.

— Почему он хочет убить своего сына? — пыталась понять мотивы Императора стоящая чуть позади меня и внимательно наблюдающая за схваткой Римма.

— Он защищается, — бесстрастно пояснила происходящее Глэнниара и обратилась ко мне: — попробуй сплести свою магию с моей. Ты обладаешь Воздухом? — Я кивнула и драконесса продолжила: — Я подниму Снежную завесу, а ты укрепишь её Ледяным потоком. Нам нужно возвести между ними непробиваемую стену.

— Давайте попробуем, — согласилась я, не скрывая азарта в голосе.

— Девочка, это не игрушки, — резко охладила мой пыл Глэнниара, но когда меня подобное останавливало? — Любой просчёт и тут будет несколько долгохранящихся замороженных трупов.

Я слегка смутилась, но решила поступить немного по-своему: в чары вплету элементы Шипастого барьера, чтобы при попытке разрушить стену, драчуны получили некоторую отдачу и сами остановились. Хотя бы подумать. Но тут вмешалась Римма:

— Я могу обездвижить Императора Темными оковами.

Драконесса подозрительно на неё посмотрела, сделала для себя какие-то выводы, и едва заметно усмехнувшись, спросила:

— Ты Элри?

— Да! — ошеломленно выдохнула Римма. — А откуда Вы меня знаете?

— Я всё знаю, — вновь отвлёкшись на драку, бесстрастно ответила Глэнниара и приказала ей: — Значит, лови момент. И так, девочки: я запускаю Силовую волну, и после неё сразу Завесу, потом Мирриэлла, и сразу Элри. Всё понятно? Готовы? — Мы по-боевому четко кивнули и вытянулись в струнку в ожидании приказа наступать. Глэнни, нахмурившись, внимательно нас осмотрела и в уголках её глаз мелькнули смешинки. Мы ей нравились, приятно. — На счет три: раз, два, три!

И мы бросились к драконам. Сработали, надо сказать, близко к идеалу: разлетевшись в разные стороны, драконы быстро поднялись, но между ними уже сияла и переливалась серебряными всполохами высокая и непробиваемая ледяная стена. Их секундной заминки Римме хватило, чтобы на несколько секунд обездвижить Императора, но к ней неожиданно присоединился Касстиэр, бросивший ему в ноги какой-то тонкий змеевидный шнурок, мгновенно удлинившийся и сковавший, словно тонкой цепочкой, сначала передние лапы, а потом и всего громко рычащего от бессилия черного дракона.

Ещё не отошедший от пыла боя Максиэр, встряхнулся, но увидев окружающих его отца личностей, замер и обернулся в человека. Впрочем, это никак не сказалось на его настроении:

— Что здесь происходит? — грозно взревел злой мало что понимающий принц, и, быстро найдя крайнего, рявкнул на брата: — Кас?

— Я всё объясню, Макс, но сейчас нужно доставить дядю в тюрьму. Где Грейстон? Его помощь была бы кстати.

— В замке! Там его помощь тоже весьма кстати, — огрызнулся наследник Империи, но не дал сбить себя с толку: — Я спросил, что здесь происходит?

— Твой отец попытался захвалить власть над Истоком, — негромко, но очень слышимо холодным тоном (как я поняла, другим говорить она не умеет) известила о планах Императора стоящая в паре шагов от принца драконесса.

— Кто Вы? — подозрительно обратился к ней Максиэр.

— Меня зовут Глэнниара, пока этой информации тебе достаточно, а времени на разговоры сейчас нет, чуть позже я всё расскажу. А сейчас позволь мне подойти к твоему отцу и поговорить с ним.

— А если не позволю? — подозрительно сощурился Максиэр.

— Это была риторическая просьба. Если бы он думал, прежде чем пускаться во всякие тяжкие, то не попал бы в такое унизительное для своего статуса положение. Достаточно было объясниться, возможно, я бы даже ему помогла. А теперь… Он сам избрал свою участь, — парировала драконесса и степенно обошла фонящего гневом принца. Глядя на её движения, походку и манеры, складывалось ощущение, что она явно принадлежит Имперскому роду: от неё буквально веяло аристократизмом и величественностью. Мне такой, слава богам, не стать! Спорить с ней Максиэр не стал, но пристально наблюдал за каждым жестом, словно опасался, что она может причинить вред его отцу.

Подойдя достаточно близко к опутанному артефактом-змейкой Императору, Глэнниара взмахнула рукой, и рычащий Император онемел, и только убедившись, что он её слышит, драконесса обратилась к монарху:

— Нигалексис, когда ты сегодня объявился здесь, признаюсь, хотела убить, не раздумывая, не давая ни малейшего шанса. И Исток встал бы на мою сторону — ты убил его Хранительницу. Но я увидела не того сильного и одаренного дракона, я увидела жалкого, беспомощного, растерявшего всё свое былое величие крылатого монстра, и передумала, решила дать тебе шанс объясниться, — ловящий каждое слово шокированный Максиэр, смотрел на неё широко открытыми удивленными глазами. Складывалось ощущение, что он догадывается, кто перед ним, но до конца не верит. — Когда ты пришёл за моей девочкой, ты красиво лгал, что будешь хранить и оберегать её, помогать, разделишь её тяжелую ношу. Мы поверили тебе, а что ты сделал в итоге? Жестоко её убил. Ты попытался убить и меня, но, вижу, ты разочарован тем, что я выжила, — её тоном сейчас только миры морозить! Мне даже не по себе стало от окружающего её холода. Может её стихия — Лед? А Глэнниара тем временем продолжала хлестать мужа своей дочери болезненными речами: — Ты пошел на поводу у своих шавок и решил уничтожить всех носительниц драконьей крови? Тогда ты просчитался! — Хладнокровно и жёстоко выплюнула в лицо Императору последние слова драконесса. Нигалексис перестал двигаться и только с ненавистью смотрел на ту, в руках которой сейчас находилась его судьба. — Исток никогда не подчиниться дракону, глупый. Никогда! Если бы ты не убил мою дочь, то легко получал бы его силы через неё, но теперь я лишаю тебя доступа к нему. — Ещё один взмах руки, но зрительного результата я не увидела.

— Вы моя бабушка? — не удержавшись удивленно воскликнул Максиэр, но та только вскинула руку в останавливающем слова жесте и продолжила свою речь, выплескивая вместе с ней всю так долго зудящую в душе боль:

— Прежде чем строить свои имперские планы, нужно было бы не слушать идиотов, а читать магические источники. В Книге Драконов, которую ты так упорно прячешь от своих потомков, четко написано, что когда в мире не останется драконесс, Исток пересохнет и вместе с ним драконы лишатся своей магии и силы. При этом и люди, и природа, поддерживаемые нашей энергией, начнут медленно и болезненно умирать. Именно поэтому Хранителем Истока всегда является Драконесса! — надменно усмехнулась мудрая бабушка Максиэра (понравилась она мне, признаюсь). — А ты же просто хочешь власти над миром, ничтожный, забыв, что власть — это ответственность за него, а не игра от скуки на людские жертвы, как себе позволяешь ты!

Императору всё тяжелее и тяжелее, видимо, давалось терпение выслушивать хлесткие и обидные слова Глэнниары: к концу её монолога он, уже не скрывая, пытался освободиться от пут, рыча от усилий и злости. Я так поняла, что разумные слова до него не дошли в связи с отсутствием разума. Жаль, хотя и предсказуемо. Лично я и не ждала раскаяния да, мне кажется, остальные тоже. Но последние слова драконессы сыграли очень большую роль в дальнейших скоротечных событиях, которые стали после развиваться с феерической скоростью. К ни го ед. нет

— В Книге есть пророчество, говорящее о том, что Драконам не даст исчезнуть преданная от рождения забвению воительниц из рода Архимагов, поверженная в бою с предателем рода драконов и поднятая Истоком из мёртвых. Она же станет основательницей нового рода Драконов, посеет семя надежды на победу над всепожирающим врагом из Бездны мрака, — спокойно, выплеснув накопленные эмоции и переживания, с некоей усталостью в голосе завершила монолог Глэнниара.

А я стояла в шоке, ступоре и онемении: Пророчество обо мне?? Три пункта из четырех уже в моей копилке, если учесть, какую помощь я оказала этим крылатым, и хотя вопрос: подарил мне жизнь Исток или Максиэр — спорный, всё равно многое указывает на меня. А, тогда вообще…

— Ти, — выдернула меня из потрясения болезненным щипком и яростным шипением Римма, — очнись!

Мгновенно оценив её осуждающий и непрозрачно намекающий на определённые обстоятельства взгляд, я напустила на себя маску легкой заинтересованности, но было поздно: на меня внимательно и напряженно смотрела драконесса. Ой-ой. Заметив и правильно поняв посыл своей бабушки, на меня так же пристально уставился Максиэр. Вот давайте не надо, а? К ним присоединился с более загадочным насмешливым взглядом Касстиэр, но по выражению его глаз было похоже, что он всё понял и ждёт, когда я сама во всем признаюсь.

Ага, бегу и падаю.

По коже пробежал холодок, но у меня получалось делать вид, что я не понимаю, чего от меня хотят услышать или получить эти смотрители. Развиться нежелательному для меня сценарию помешал сумевший вырваться на свободу, пока мы играли в гляделки, Император.

Без разглагольствований, он швырнул в нас Силовую волну, разметавшую нас в разные стороны. Неожиданно и неприятно. Но то, что произошло дальше поразило и возмутило до глубины души: во-первых, он также, как и я понял в чей сад запустило камень Пророчество; во-вторых, он по-военному логично не стал рассуждать и выяснять планы врага, поэтому, быстро найдя меня среди остальных, чётко направился к своей цели — уничтожить преграду на своем пути к всевластию или к чему он там ещё стремиться. А, в-третьих, для того, чтобы ему уж точно никто не помешал, он накрыл нас двоих мощным щитом (значит, я ошиблась и до магии он всё-таки может дотянуться в обличии дракона и оборот ему для этого не требуется) и пошёл в агрессивное наступление.

Выбежать отсюда возможности у меня не было, поэтому собравшись с духом и максимально, насколько могла, отогнав страх, я приняла бой.

Император, памятуя о последствиях прямых ударов по мне, бить магией не стал: решил убить, нанося физически урон. Если честно, то страх буквально клокотал в горле, но поддаваться ему я не спешила.

Вытащив из голенища свои любимые кинжалы, я старалась придать движениям и действиям уверенности, но получалось не очень: дракон доставал до меня, но я не могла достать до него, а те царапины, которые ему наносила, регенерация моментально заживляла. Чтобы активировать Рат, вред от которого может стать немалым подспорьем в бою, требовалась пара секунд, но соперник не желал мне их дарить, поэтому я решилась на самое бесшабашное, что могло прийти на ум, а ограниченное пространство для маневра мне в этом только помогло: увернувшись от замаха крыла, я кубарем откатилась за спину дракону и запрыгнула на неё, пробегая быстро по сколькой чешуйчатой поверхности. Нигалексис взревел от такой наглости с моей стороны и попытался меня стряхнуть, но падать я не планировала, а только дать себе время на активацию яда и спрыгнуть. Успела!

Краем глаза я заметила, что пытаются пробить щит и прийти мне на помощь те, кто за щитом, но у них почему-то пока ничего не получалось. Отвлёкшись от сторонних мыслей и сосредоточившись на близком и очень опасном сопернике, я попыталась вспомнить всё, что когда-то читала про драконов и их слабости. Кроме страсти ко всему самому ценному и лучшему ничего не вспомнила, поэтому эта информация пользы не принесла: для Императора я под эти критерии не подхожу, скорее наоборот, поэтому пришлось искать уязвимые места на практике.

Моя беготня и изворотливость ещё сильнее распаляли и злили чёрного монстра, но тут я заметила магические искры, болезненно, судя по рычанию, опаляющие те места на теле дракона, которыми он касался щита. А это выход! Разбежавшись и проведя обманный маневр, я поднырнула под замахнувшуюся на меня лапу и в кувырке глубоко резанула её обоими кинжалами выше сгиба. Ящер взревел так, что я чуть не оглохла! Не давая себе ни секунды на ликование и отбежав от одержимого звероящера, я будто замерла, чтобы он провёл какое-нибудь широкое движение и попал под раздачу своего же творения. Результат не заставил себя ждать: от крыла сильно запахло палёным.

Думаю, в дальнейшем драконище не даст мне шанса на повторение подобной подлости по отношению к нему, поэтому неуловимо для глаз достала из лацкана куртки звёздочку, и, заговорив её на активацию магии сидящего после нашей предыдущей встречи в Императоре стерженька, метнула её в нижнюю часть тела дракона.

В человечьем обличье он может ещё и остановил бы её, а в этой ипостаси шансы на такое у него были призрачными: скорость крыльев и лап в десятки раз уступает скорости рук. Увлекшуюся боем меня поглотил адреналин, и я неожиданно для себя вошла в раж.

Не давая своему сопернику возможности почувствовать проникновение в него инородного предмета, я отвлекла его тем, что швырнула ему в шею оба ядовитых кинжала. Увернуться сразу от двух он не сможет, но мне достаточно отвлечь его на несколько мгновений и освободить руки для магического удара, и убедиться, что в этой ипостаси на нём нет энергетического барьера, что я заметила, когда он бился с сыном.

Но барьер был! Проклятье!

И тут я на доли секунды зависла от осознания, что Исток не наказал меня за нападение на своего подопечного! Неужто Глэнниара и впрямь отрезала Императора от него, как и сказала? Значит, я могу теперь полноценно атаковать?!

Нужно рискнуть, Мирри! Или тебя убьёт Исток или Император. Первый дал шанс, второй — вряд ли. Значит, рискуем, выбора фактически нет.

Ладно, магический резерв у меня солидный и вряд ли уступает драконьему, а если учесть, что свой я могу тратить на что угодно, решила просто бить дракона до его истощения. Отпрыгнув на максимально возможное расстояние, но так, чтобы до барьера оставалось немного пространства, запустила в дракона череду любимых отработанных годами заковыристых стихийных плетений: от Ледяных Лезвий до Ярости Шторма. Воздух и Вода с детства со мной сроднились, поэтому все чары из этих стихий создавались мгновенно, как папа восхищался — лучше, чем идеально! Даже ему их отражение давалось с видимыми усилиями. Что говорить про неопытного дракона. Щиты он, конечно, выставлял быстро и качественно, но с каждым разом они выдерживали всё меньше и меньше ударов.

В какой-то момент я просекла, что все блоки и защиты Император выставляет только от этих стихий, поэтому дав ему возможность успокоиться и настроиться на определенную линию поведения в бою, в неожиданный момент запустила в него Огненное копьё.

Рёв от боли меня практически оглушил, и она заставила его сбросить концентрацию на удержании основного щита. Тот рассыпался, и в схватку вступил Максиэр. Пространство уже ничем не ограничивалось, поэтому ему было намного легче, чем мне. Остальные замерли в полной готовности присоединиться, но разумно не встревали, в пылу боя сложно не задеть своего.

Несмотря на весь букет болезненных ощущений, Император сражался весьма достойно и сдаваться, по-видимому, не собирался. И что самое поразительное, переключаться на своего сына он не собирался: он упорно, как представляющую по его мнению самую большую опасность, пытался добить меня, словно знал, что другие убивать его не станут. Да и Глэнниара предупреждала, поэтому он их и не боялся. Несправедливо.

Закрыв меня от отца мощным Тёмным щитом, принц попытался, что называется, вызвать огонь на себя, но успеха в этом не достиг. Император, как полоумный, жаждал моего хладного трупа. Но вся проблема меня достать заключалась в том, что два мощных соперника для него многовато. Наверное, поэтому дракон совершил то, что совершил: резко встав на крыло и укутав себя в какую-то серую мутную сферу, он сверху швырнул в меня сгусток чистейшего Тёмного огня.

Принц находился в двух шагах от меня и, зная, что ему тоже достанется, мог защититься сам, но решил защитить меня, логично предположив, что у меня шансов выжить нет. Он накрыл меня щитом и собой, а я не придумала ничего лучше, чем накрыть нас Зеркальным барьером, который если и пропустит удар, то большую часть должен вернуть сотворившему его магу.

Но итог оказался более печальным: то, что запустил в меня этот сумасшедший монстр, почему-то прошло частично сквозь оба щита и, не причинив вреда принцу, достало меня. Моя родовая защита вновь блестяще сработала: я выжила, но, как и при первой встрече, судя по всему, не должна была.

Обжигающий всесторонний удар, боль и темнота.

Очнулась я в комнате Максиэра.

Зачем он меня сюда притащил?? И что скажет папа??…