И сердце пополам

= 29

На улице Глеб взял её за руку — наконец-то! И эта, вроде бы, мелочь заставила её забыть и про дурацкие насмешки его друзей, и про стыд… На душе стало так тепло и приятно.

— Саша, ты забей на них. Они не со зла так себя вели. Вообще-то, они нормальные, и Мила, и Женька, и все остальные. Сам не понял, что на них нашло. Просто дурачились, наверное. Ты ведь для них новый человек, ну вот… Но всё равно прости… А хочешь, в кафе зайдём? А то мы даже поесть там не успели.

— Давай, — обрадовалась Саша.

Если там, на дне рождения, она стремилась поскорее оказаться дома, то сейчас хотела бы растянуть каждый миг. Ведь Глеб снова стал прежним.

Они завернули в первую попавшуюся по пути кафешку, крохотную, полупустую, но пахло здесь вкусно. От ароматов у Саши тотчас подвело живот.

Глеб сделал заказ и, пока ждали, пытался заполнить неловкое молчание шутливыми историями.

— Этим летом на пляже у меня подрезали кеды. Ну, они новые были, «Мустанг». Кому-то, видать, нестерпимо понравились. И я, представь, через весь город шлёпал босиком. А день был жаркий, под сорок градусов, асфальт аж дымился. Вот у меня была походочка! Не шёл, а скакал: хоп-хоп-хоп. И видела бы ты, как на меня потом в тралике бабульки косились. А кондукторша даже забыла спросить проездной.

— Ой, как неловко! — улыбнулась Саша.

— Да это что! Вот с Тохой тоже был случай в сентябре. Шли мы с ним как-то по Юбилейному, а там же горы сплошные, ну и во всех дворах, куда ни сунься, лестницы, взъёмы, спуски. Ну и на пути у нас такой вот взъём оказался, метр примерно в высоту. А чуть в стороне пара ступенек. Но Тоша решил, видать, что ступеньки для слабаков, а он так запрыгнет. И только он подскочил, как джинсы с треском порвались. По шву. Полностью. От ширинки до ремня. Вот это потеха была! Тоже через весь город домой возвращались… по задворкам и кустам…

Саша не выдержала и прыснула.

— Бедный… Он — твой лучший друг?

— Угу. Он трепло, конечно, но пацан нормальный, простой, добрый, поможет всегда, если вдруг что.

— А все остальные там… тоже твои друзья?

— Ну как друзья… мы же живём вместе. Общаемся, конечно.

— И с девушками?

— И с ними. Слушай, забудь ты их. Они дуры, сами не знают, что мелят.

— Да нет. Видно было, что они очень хорошо к тебе относятся. Наверное, они удивлялись, зачем ты меня привёл. И вообще, почему ты со мной. Ты ведь такой… видный, а я…

Она запнулась, не зная, какое подобрать слово, но тут появился официант с их заказом. Волей-неволей пришлось уйти от этой темы.

Ароматы их не обманули, мясо оказалось вкусным и сочным, а картофель фри — хрустящим. И десерт порадовал.

А после кафе они, не сговариваясь, пошли до Площади декабристов пешком. И погода им благоволила: мороз спал, ветер стих.

Саша подумала, что вот так, держа Глеба под руку и глядя на звёзды в высоком тёмном небе, хотела бы идти бесконечно долго. Даже досадно стало, когда они оказались в её дворе. Сейчас расстанутся и когда увидятся снова — неизвестно. Даже если завтра или послезавтра — это так долго ждать…

У подъезда Глеб приостановился, как будто замешкался, потом сказал:

— Давай зайдём в подъезд вместе. А то, я видел, какой-то мужик сюда заходил.

Саша хотела успокоить его, ведь то был просто сосед, но осеклась. Пусть ещё хоть чуточку они побудут вместе, даже если это всего лишь несколько лишних шагов. Они зашли в подъезд, затихший и тускло-освещённый. На лестнице, между третьим и четвёртым этажом, Глеб остановился.

— Ну всё, — почему-то шёпотом произнёс он. — Путь свободен, враги не обнаружены.

Саша встала на ступеньку выше и повернулась к нему. Надо бы что-то сказать, но в голове ни единой мысли, только частый стук в ушах — это сердце скакало в груди.

Очень хотелось спросить его, когда они снова увидятся, но было почему-то стыдно, и она молчала. И даже посмотреть в его глаза было стыдно — пялилась на молнию куртки. А когда наконец осмелилась поднять взгляд, то и вовсе забыла обо всём. Как будто в омут нырнула. А в следующий миг Саша ощутила его горячее дыхание, его губы, нетерпеливые, слегка обветренные. Глеб целовал её так, что когда отстранился, сил не осталось, под коленками дрожало, хотелось прямо тут же присесть на ступеньку. Хорошо, что ещё несколько секунд он удерживал её в объятьях. Потом медленно опустил руки, не сводя с неё взгляда, сделал шаг назад.

— Послушай, Саша, наплюй на всех, кто бы что ни болтал. Ты очень хорошая. И… очень хорошенькая. Таких ещё поискать.

— Правда?

— Мамой клянусь, — улыбнулся он. Затем добавил шёпотом: — Ну иди, а то там тебя, наверное, потеряли.

— Да, наверное… Пока, Глеб.

— Пока, Саша…

Как пьяная, Саша поднялась к себе и позвонила, хотя где-то в сумке были ключи, но сейчас она и сумку-то еле в руках удерживала.

— Саша, ты? — услышала она голос матери.

Оглянулась на лестницу, но Глеб уже ушёл, а спустя несколько секунд хлопнула внизу подъездная дверь. В голове до сих пор шумело, а сердце, словно обезумев, рвало грудь. Кто бы знал, что первый поцелуй будет такой умопомрачительный…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍