Крушение

Глава 39

Анжела, ненадолго выбитая из колен признанием Энрики о том, что он любит Селести, снова чувствовала себя на коне. Она настолько вошла в роль кукловода, дергающего марионеток за невидимые нити, что каждое происходящее в семье Толедо событие относила на собственный счет. Вилма вызвала в Сан-Паулу свою мать, дону Жозефу. Для начала теща устроила Энрики крупный скандал, заявив, что ни за что не допустит, чтобы он развелся с ее дочерью. Энрики пытался договориться с Вилмой, убеждая ее расстаться с ним подобру-поздорову. В разгар их бурной беседы Вилма вцепилась ему в волосы, и Энрики был вынужден крепко взять ее за плечи и оттолкнуть от себя.

— Он бьет меня, на помощь! — завопила Вилма. — На помощь, убивают!

В комнату, точно ожидая за дверями подходящего момента, тут же ворвалась Жозефа.

— Как ты посмел поднять руку на мою дочь? Доченька, он ударил тебя?

В ответ Вилма разрыдалась.

— Мама, он вцепился в меня, хотел задушить! Посмотри, вот следы от его пальцев!

Жозефа подошла к дочери и сильно ущипнула ее за плечо. Вилма вскрикнула. На ее нежной коже выступил синяк.

— Смотри! — с торжеством произнесла Жозефа, картинно указывая Энрики на синяк. — Вот что ты наделал! Теперь тебе не отвертеться! Я подам на тебя в суд, что ты избиваешь мою дочь... мою невинную голубку...

Энрики, растерянно тряся головой, как будто он только что осознал, что такое человеческое коварство, пересказал Анжеле.

Анжеле еле-еле удавалось сохранять сочувствующий вид. А когда Энрики сообщил ей, что Селести не просто избегает его, а шарахается от него, как от прокаженного, — тут уж торжеству Анжелы не было границ. Энрики был полон недоумения. Ведь он не приставал к Селести, обращался с ней как с королевой. А она поздоровается с ним сквозь зубы — и норовит тут же выскользнуть вон!..

— Не любит она тебя, — со скрытым ехидством в голосе говорила Анжела.

— Что-то подсказывает мне, что это не так, — задумчиво возразил Энрики.

Анжела размышляла, как лучше довести это дело до конца. Но тут произошло нечто, переключившее ее мысли в другую сторону...

Как-то она решила посмотреть некоторые свои заметки на полях «Положения по страхованию». Полезла в секретер — а его нет! Анжела не сразу запаниковала. Она решила, что переложила брошюру в другое место. Перерыла весь дом.

«Положение» как в воду кануло.

И тут она вспомнила, что перед отъездом в Понта-Пору оставила свои ключи Кларе.

Анжела помчалась к дому Аженора. Клара встретила ее со смущенным видом. Если у Анжелы и были кое-какие сомнения в том, что это не она взяла документы, то теперь они отпали.

— Это ты украла у меня ту брошюру? — с порога спросила она.

— Я? Нет!

— Ты была у меня дома, когда я уехала?

— Нет! Нет! — покраснев, отбивалась Клара.

— Прекратите ее допрашивать, — подал голос Клементину. — Это я побывал у вас дома. Я взял вашу брошюру.

— Вы-ы? — Анжела измерила его взглядом, полным ледяного презрения. — Зачем? Немедленно верните ее мне!

— Не могу, — спокойно возразил Клементину.

— Как это не можете? — разъяренно прошипела Анжела, — Вы — вор! Я засажу вас в тюрьму за воровство!

— Может, я и вор, но не убийца невинных жертв в Торговом центре, — невозмутимо отозвался Клементину.

— Отдайте «Положение»! — Анжела топнула ногой.

— Его у меня уже нет.

— Как это нет?

— Я передал брошюру своему адвокату. Я не взрывал Торговый центр и должен доказать свою невиновность. Простите, что я влез в ваш дом. Клара тут ни при чем. Это все я. И у меня не было другого выхода.

Анжела слушала и не верила собственным ушам.

— Свою невиновность? Вы что же, хотите сказать, что это я взорвала Торговый центр?

— Я не знаю. Я только знаю, что сам не совершал этого ужасного дела... И раз вы так нервничаете, значит, в этой брошюре есть что-то, что вы хотите скрыть...

Анжела поняла, что дальнейшие препирательства с этим типом бесполезны. Надо было действовать. Ехать к Сезару и Энрики. Ясно, что брошюру Клементину отдал Александру. Сезар мог бы забрать ее у сына.

— Значит, один экземпляр брошюры все-таки цел? — сказал Сезар, когда Анжела все ему рассказала. — Почему ты не дала его мне, когда я его у тебя попросил?

— Потому что надо было беречь брошюру как зеницу ока. И я берегла ее. Но, как видите, не могла уберечь...

Энрики взволнованно заметил:

— Чего доброго, теперь, Клементину обвинит нас в организации взрыва!

Сезар кивнул.

— Именно так и будет. Этот убийца ни перед чем не остановится.

— Да, но Александр... — продолжал Энрики. — Вам не кажется странным, что он с таким упорством защищает этого человека да еще собирается жениться на его дочери?

Сезар уронил голову на руки.

— Не знаю. Я уже ничего не знаю. Все словно сговорились действовать против меня. Лусия, а теперь Александр! Честное слово, с ума можно сойти от всего этого!..

На улице была страшная жара, так что плавился асфальт, но в помещении кафе, хоть и многолюдном, царила прохлада.

Окна были распахнуты настежь, и легкий ветерок овеял разгоряченную публику, явившуюся сюда выпить по кружке ячменного пива после трудового дня. Агустиньо, Куколка и Клементину сегодня потрудились на славу. В море свалки им удалось выудить старинные бронзовые подсвечники и отличные дверные ручки. «Настоящий антиквариат, — как сказала им Клара. — Как только люди выбрасывают такое! Честное слово, это золотое дно!»

Агустиньо и Куколка заняли отдельный столик. Клементину примостился возле стойки бара, размышляя о чем-то своем.

Агустиньо же и Куколка не собирались задурять себе головы никакими серьезными мыслями, тем более что пара бойких девиц, Мелони и Памела, последовали их приглашению и присоединились к ним. Они весело болтали, потягивая холодное пиво и заедая его попкорном, когда мимо окна, возле которого они сидели, с гордым видом продефилировала Сандра.

— Эй, Сандринья, — окликнула ее Мелони, — присоединяйся к нам, подруга!

Сандра даже головы не повернула, и уязвленная Мелони сказала:

— Подумать только, а ведь я спасла ей жизнь!

— Я бы повел тебя в ресторан, красотка, если бы ты не стала этого делать! — изрек Куколка.

— А я бы подарил тебе красивую цепочку, — добавил Агустиньо.

— И точно, не надо было! — сокрушенно вздохнула Мелони. — Надрываешься изо всех сил, чтобы помочь человеку, а он потом ведет себя как неблагодарная свинья!

— А как ее жених испугался после того, как Сандра отважилась наложить на себя руки, — вступила в разговор толстушка Памела.

Мелони хихикнула.

— Как же! Чтобы Сандра решила покончить с собой! У кого и в мыслях не было!

Агустиньо и Куколка насторожились.

— Как это не было? Ты же сама, Мелони, всю округу подняла на уши, что, мол, Сандра помирает!

Мелони больше была не в силах удерживать секрет в себе. Он прямо-таки рвался с ее язычка.

— Да, орала я, тогда как сумасшедшая! Но почему я это делала, вы не догадываетесь?

— Я догадываюсь, — лукаво заметила Памела. – А вы?

Братья в ответ затрясли головами.

— Эх вы! Да ведь все было подстроено! Мы с Сандриньей договорились, что она выпьет таблетки, а я начну звать на помощь!

— Зачем? — воскликнул Куколка. — Зачем ей это понадобилось?..

— Затем, что Сандринья поссорилась со своим женихом и, чтобы помириться с ним, решила как следует напугать его...

— Отчаянная девушка, — одобрительно заметила Памела. — Надо же до такого додуматься!..

Братья переглянулись и одновременно поставили свои кружки на столик.

— Ну, девушки, подождите нас немного.

Агустиньо и Куколка подсели на вертящиеся табуретки возле Клементину.

— Послушай, мы тут такое узнали, — начал Куколка.

— ...Что просто не знаем, как тебе сказать, — продолжил Агустиньо.

— Вон там девчонка, Мелони, — сказал Куколка.

— ...Кое-что нам рассказала, — торжественным тоном закончил Агустиньо.

После этого оба брата выдержали значительную паузу. Но Клементину признаков нетерпения не выказывал, и они, перебивая друг друга, рассказали ему все.

— То есть на самом деле в ее планы не входило умирать! — констатировал Куколка.

— Скорее она полсвета в могилу загонит, чем сама сыграет в ящик, — подтвердил Агустиньо.

— Подождите-подождите! — Услышанное не умещалось в голове Клементину. — Вы ничего не перепутали?

— Спроси сам у Мелони. Они все это разыграли как по нотам. Бедняга Александр! — вздохнул Куколка.

— Несчастный, — замогильным голосом изрек Агустиньо.

— Она решила его разжалобить...

— ...и тем самым расчистить себе дорогу в церковь!

— Теперь ему уже не уйти из-под венца! — пророчествовал Куколка.

— Ни в какую! — согласился Агустиньо.

Клементину вдруг весь побелел от гнева. Глаза у него засверкали.

— Какая же она дрянь! — вскричал он.

— Первоклассная, — заверил его Куколка.

— Супер дрянь, — вторил Агустиньо.

Клементину сгреб обоих братьев за плечи.

— Послушайте, но мы не можем оставить это так — мы должны открыть глаза Александру!

— Он не поверит, — заявил Агустиньо.

— Никогда в жизни, — промолвил Куколка. — Сандра уже так ему голову заморочила, что Александр никому не верит. Ни своим родителям, ни Кларе, а уж нам тем более не поверит. Вот увидишь, Клементину, эта стерва еще пришлет нам приглашение на свадьбу! С нее станет, в этом у нас нет никаких сомнений. Правда, Агустиньо?

— Правда, Куколка! – со вздохом отозвался Агустиньо.

После того как Клементину отправился на поиски Александра, чтобы рассказать ему об изощренном коварстве его невесты, братья снарядили Мелони к Бруну. Они считали, что чем больше людей узнает об обмане их сестры, тем меньше у нее будет шансов затащить Александра под венец. Нечего говорить, что честный и порядочный Бруну, услышав рассказ Мелони, был возмущен до глубины души.

Он сразу направился к Сандре.

— Ты обманула меня! — сказал он ей, как только Сандра открыла ему дверь.

Сандра прикинулась удивленной.

— В чем, Бруну?

— Ты не собиралась умирать! Ты все это подстроила нарочно, чтобы получить Александра. Мне Мелони все рассказала...

И тут Сандра скинула с себя маску.

— Да, я не собиралась умирать! Да, я все это подстроила! Против меня все — должна же я была как-то действовать!

Бруну схватился за голову.

— Но не таким же бесчестным путем, Сандра!

— А что, у бедных девушек есть какие-то честные пути? — хладнокровно заявила она. — Покажи мне их, Бруну! Где они, эти твои честные пути? Это богатые могут позволить себе идти честным путем, потому что за их спинами стоят мешки с деньгами… А за моей спиной – ненависть родных Александра, презрение собственной семьи, предательство друзей!..

Бруну слушал ее совершенно ошеломленный и думал про себя: как же Марта была права, а он упрекал ее в излишней субъективности! Он заступался за эту девушку, хотя в конце концов ведь почувствовал, что у Марты серьезные основания опасаться за своего сына. Ему, Бруну, казалось, что Сандра ищет с ним дружбы именно потому, что хочет стать достойной окружения своего будущего мужа, научиться вести беседу, понимать в искусстве. А теперь он понял, что ее цели были предельно просты. Она решила использовать его так же, как и Мелони. А он-то поднял всех на ноги, напугал Александра до смерти! Вот у кого могло разорваться сердце! А этой девушке все нипочем, ей лишь бы добиться своего!

— Я все расскажу Александру! — проговорил Бруну.

Сандра бросилась к нему и вцепилась пальцами в его плечи.

— Ты этого не сделаешь!

— Сделаю, Сандра! Обязательно сделаю!

— Нет, не сделаешь! Бруну, миленький, умоляю тебя...

— Хочешь, я тебя поцелую! А хочешь... — Сандра начала лихорадочно расстегивать на себе блузку.

— Прекрати! — заорал Бруну, пытаясь запахнуть на ней наполовину расстегнутую блузку.

— Что здесь происходит? — вдруг прозвучал за спиной Бруну голос Александра.

— Александр, на помощь! — истошно заголосила Сандра. — Бруну пытался меня изнасиловать!

Бруну с силой оттолкнул ее:

— Ты с ума сошла! Чего ты несешь?!

Александр схватил его за горло и начал душить. Сандра бросилась между ними и оттащила Александра от Бруну.

— Александр, оставь его! Все мужчины одинаковы! Увидел перед собой беззащитную девушку одну в комнате и решил воспользоваться ситуацией!

— Негодяй! — крикнул Александр. — И ты еще смеешь навязываться в друзья к моей матери?..

— Вот он и показал свое истинное лицо, — подзуживала Александра Сандра.

Бруну от возмущения и слова не мог вымолвить.

— А ну вон отсюда. — Александр рывком распахнул дверь.

— Ты... ты делаешь ужасную ошибку, — выдавил из себя Бруну. — Поверь мне, эта девушка не та, за которую себя выдает!

— Да, я не шлюха, которой может воспользоваться первый встречный, как ты! Александр! Бедная твоя мама, ведь она верит этому типу! А ему нужны молоденькие девочки, да деньги твоей матери в придачу!

— Александр, она лжет!

— Это ты лжешь, — холодно сказал Александр. — Я своими собственными глазами видел, как ты набросился на мою невесту... Бедная моя девочка! — Он нежно обнял Сандру, которая тут же разрыдалась. — Я сумею тебя защитить!

— Александр, клянусь всем святым, что есть в жизни: она лжет!

— А я клянусь всем святым, что есть в моей жизни, моей любовью: я не лгу, — сквозь слезы сказала Сандра. — Александр, скажи, что веришь мне!

Александр еще крепче сжал ее в объятиях.

— Конечно, я тебе верю, любимая! И я верю собственным глазам... И после того, что я увидел...

Бруну беспомощно махнул рукой и вышел за дверь.

— И не смей приближаться к моей матери! — крикнул ему вслед Александр.

Но Бруну быстрыми шагами направился к особняку Марты.

Между тем день свадьбы неотвратимо приближался. Сандра была в предсвадебных хлопотах. Диолинда свела ее с какой-то доной Элианой, устроительницей торжеств. Взамен она потребовала от Сандры небольшой услуги: пусть она повлияет на Бину, чтобы та не покинула дом Диолинды раньше времени... Сандра, заинтересованная еще и в том, чтобы Бина оплатила некоторые ее свадебные расходы, как обещала, с этим согласилась.

Свадьба намечалась роскошная. Дона Элиана обещала позаботиться об угощении и цветах. Вся церковь должна была утопать в цветочных гирляндах. «Приглашенные будут потрясены», — уверяла Сандру дона Элиана.

Насчет приглашенных они немного поспорили.

— Многие против того, чтобы вы с Александром Толедо поженились, — сказала Диолинда.

— Плевать мне на них, — отрезала Сандра.

Диолинда поморщилась. Она не любила грубые выражения, хотя сама себе время от времени позволяла их употреблять.

— И я считаю, что приглашать тех, кто против свадьбы, неосмотрительно, — поддержала Диолинду дона Элиана. – Они могут испортить праздник!

— Пусть только попробуют! – сверкнула глазами Сандра.

— Хорошо, как скажешь. Я принесу пригласительные открытки, и ты сама их заполнишь, — согласилась дона Элиана.

— Только выберите самые красивые, — предвкушая удовольствие от составления текста приглашения своим подругам, отозвалась Сандра.

В этот же день она послала Александра пригласить на свадьбу членов своей собственной семьи. Пусть поприсутствуют на торжестве, увидят, как высоко она, Сандра, взлетела.

Клементину решительно отказался от присутствия на свадьбе.

— Моя дочь — аферистка, и вы рано или поздно это поймете, сеньор Александр!

— Как вы можете так говорить? — огорченно промолвил Александр.

— Потому что это правда! Даже если вы теперь не захотите защищать меня в суде, я все равно не могу не сказать, что я думаю о ней. Она инсценировала попытку самоубийства, чтобы заставить вас решиться на этот шаг...

Александр жестом остановил Клементину.

— Я не хочу это слышать. Вас ввели в заблуждение. Я знаю, кто распространяет эти сплетни.

— Это не сплетни, — вмешался Агустиньо.

— Сандра плохая. Жаманта убьет Сандринью, — подал голос Жаманта.

— Действуй, Жаманта, — поддержал его Куколка.

Александр беспомощно оглянулся на Шерли.

— Неужели ты тоже откажешься прийти в церковь? – спросил он ее.

Девушка опустила глаза.

— Дело в том, что самой Сандре не захочется видеть меня на своей свадьбе.

— Но я, я приглашаю тебя! Я хочу, чтобы ты пришла! Сделай это ради меня, взмолился Александр, — ты же хорошая, добрая.

Шерли нерешительно посмотрела на Клементину.

— Поступай как знаешь, дочка!

Александр обратил вопросительный взор на Клару:

— А ты что скажешь?

— Я ничего не скажу. Твоей невесте хочется всех нас позлить, вот и все. Извини, Александр, но я слишком уважаю тебя для того, чтобы стать свидетелем твоего несчастья!

В особняке Марты события развивались совсем драматическим образом. Бруну все рассказал Марте. Та покорно склонила голову.

— Я и не сомневаюсь, что Сандра все это инсценировала, — сказала она. — И Сезар был уверен в этом. Ясно, что я не пойду ни на какую свадьбу. И никто из нас не пойдет, хоть Сандра и прислала приглашения...

— А вот за меня ты не можешь решать, — послышался с лестницы настырный голос Жозефы. — Я тоже член семьи. Значит, приглашение твоей будущей невестки относится и ко мне!

— Зачем тебе это, Жозефа? — слабо возразила Марта.

— Я слышала, что в Сан-Паулу играют роскошные свадьбы и хочу побывать на одной из них!..

В квартире Лусии тоже шло совещание: идти или не идти на эту свадьбу?

— Но ты обещал Александру проявить терпимость, — уговаривала Сезара Лусия. Ей хотелось вместе с ним пойти в церковь, чтобы все видели их вместе.

— Я всего лишь отец и не могу спокойно наблюдать, как мой сын лезет в петлю, — отвечал Сезар. — Нет, пожалуй, я не пойду.

— Понятно, — сухо промолвила Лусия.

— Что тебе понятно?

— То, что ты в этот день хочешь быть вместе с Мартой, а не со мной!

Сезар не проронил ни слова в ответ. Лусия отправилась в свою комнату, чтобы выбрать себе наряд для свадьбы.

В церкви все уже было готово. Между стрельчатыми окнами висели нарядные цветочные гирлянды. Они свисали и с потолка и пестрели перед алтарем. Стайка мальчиков, одетых в костюмы, поджидала невесту, чтобы нести шлейф ее длинного платья. Девочки в белом репетировали песенное приветствие молодым. Служки наряжали священника в праздничное облачение. К церкви съезжались машины...

Марта, сидя у себя в гостиной, представляла, как это будет. Вот счастливый жених с цветами в руках поднимется в церковь... Вот подъезжает кортеж невесты. Священник выходит к ней навстречу и торжественно ведет ее к алтарю, где стоит Александр...

Воображение так живо рисовало перед ней эту картину, что Марта чуть не расплакалась.

...Вот подходят свидетели, становятся по обе стороны от молодых. Вот в церковь рука об руку входят Сезар и Лусия... Вот открывается дверь...

Дверь особняка и в самом деле открылась в эту минуту, и Марта увидела Сезара.

— Ты? Ты... ты не пошел туда?

Они и сами не заметили, как подбежали друг к другу и обнялись.

— Не пошел, Марта. Я не мог пойти. Но и сделать больше ничего не могу, чтобы спасти моего сына.

— Да, — как эхо отозвалась Марта. — Мы не можем спасти нашего сына. Остается только молиться... Молиться, чтобы Господь уберег его!