Модельное поведение

Дневная Паллас

Паллас опоздала на несколько минут. Ресторанные разговоры разом смолкли, а потом вдруг поднялся шелест коллективного шепота. Она обдуманно великолепна в белой футболке (ну конечно!) и простом голубом шелковом брючном костюме. Интересно, это игры моего воображения? Моего внутреннего знания о том, как выглядят ее формы без одежды, или это хорошо продуманное и созданное натяжение между ее природным изобилием и архитектурой пошитого костюма? И еще одно: может ли так быть, что она в принципе выглядит в одежде глупо? Я встал и помог ей сесть, задев ее руку, вдохнул агрессивный запах духов.

— Что хорошего слышал? — традиционно спрашивает она.

— Все меньше и меньше хорошего, Паллас. Я пребываю в состоянии эпистемологического регресса.

— А другие люди понимают хоть половину из той чуши, что ты говоришь? — Она даже не озаботилась размышлением, ей просто было любопытно, в то время как голова проводила ориентацию на местности.

— А где знаменитости? — спросила она (я ведь обещал ей парочку).

Окинув взглядом помещение, я засомневался, что главный редактор «Фаррар» и «Страус энд Джирокс» будет засчитан Паллас. Поэтому я решил перейти в наступление:

— А в какую сторону изменилась бы твоя жизнь, если бы они оказались здесь? Скажем, вот кинозвезда прямо в этой комнате?

— Какая?

— Знаешь ли ты, что до относительно недавнего времени (по историческим меркам) актеры занимали низшие ступени социальной лестницы, как, скажем, ленточные черви в эволюционной цепи? Их считали — и справедливо, что даже тебе будет трудно оспорить, — лицемерами, притворщиками и позерами, а следовательно, и их моральные качества казались крайне сомнительными. Это я к тому, что крайне сложно объяснить эту чертову всемирную эпидемию, из-за которой всем кажется, что если кому-то платят за то, чтобы симулировать реальную жизнь на экране, то он от этого становится более реальным, чем все мы. Мы страдаем от массовой истерии, эпидемии суррогатного материнства, замещения, из-за которого вынуждены проживать жизни Памелы Андерсон и Чарли Шина.

Не желая подливать масла в огонь, Паллас вновь стала оглядывать ресторан.

— Ну так что, нравится ли тебе твоя работа? — я предпринял абсолютно бесперспективный гамбит.

Еще какое-то время она косила глаза на обедающего вдалеке мужчину, который после пристального изучения не был воспринят как знаменитость, потом повернулась ко мне и, притягивая взгляды окружающих, пожала плечами, приведя таким образом в движение свои груди.

— Э-э, ничего. Нормально. Мне так даже прикольно. Да и денег вполне достаточно.

Она постучала по пачке «Севен старз», которую я рассеянно вытащил из кармана.

— Хей, я не знала, что ты куришь. Все япошки в клубе курят эту марку. Там, откуда я родом, никто не курит сигарет, все жуют табак, и каждый раз когда трахаешься с каким-нибудь жеребцом, то приходится пихать язык в это дерьмо. А если потянешься за стаканом колы или пива, то обязательно вляпаешься в чей-то плевок. Может, именно поэтому я и свинтила оттуда.

Забавно, но у нас почти получался диалог. Это была самая долгая, к тому же насыщенная интимными подробностями из прошлой жизни тирада, которую я когда-либо слышал от Паллас.

— И как ты собираешься строить свою жизнь здесь? — заботливо поинтересовался я. — Ты же не можешь танцевать вечно?

— Я хочу стать актрисой.

— Ну, ты меня потрясла!

— А чего это тебе актеры так не нравятся?

— Может, просто ревную?

— Тебе надо прийти в мою театральную студию.

Я кивнул официанту, который наверняка тоже учился в какой-нибудь актерской студии, и обратил его внимание на пустой водочный стакан передо мной.

— Я думаю, что танцы — это замечательная тренировка. Ну, знаешь, тебе надо появляться перед публикой и все такое, и это очень помогает избавиться от комплексов.

— Паллас, какие у тебя могут быть комплексы?

— А ты знаешь Джона Кьюсака?

— Лично нет, а что?

— Мне просто кажется, что вот тот парень немного похож на него.

— Какие новости от Чипа Ральстона?

— Так вот почему ты пригласил меня на обед?

— Я пригласил тебя на обед потому, что ты свела меня с ума.

Это, как это ни странно, отчасти правда, несмотря на то что мое сердце безвозвратно принадлежит Филомене даже сейчас, когда она бросила меня, и несмотря на то, что все исходящее из уст Паллас — клише или глупости. Эту разновидность любви я никогда не смогу объяснить своей сестре.

— Кто-то звонил из офиса его управляющего, и мы договорились об ужине на следующей неделе.

— Тебя пригласил управляющий Чипа?

— Нет, недоумок, на ужин меня пригласил Чип!

— Я не сомневаюсь, что ты мне можешь сказать, куда он тебя пригласил…

— Вообще-то я не знаю. Мне должны позвонить прямо в тот день и сообщить.

Подошел официант проанонсировать сегодняшнее меню. Названия блюд звучали тошнотворно.

— Как насчет коктейля? — предложил я.