— Здравствуй, милый. Как там твои дела во всех подробностях?
— Шикарно.
Мама вечно где-то в облаках, и я даже не пытаюсь проколоть пузырь мечты, на котором она обитает. Позднее, долгожданное дитя престарелых родителей, она росла в атмосфере счастливого покоя в Чарльстоне, а затем Беннингтоне до тех пор, пока мой отец не разрушил эту идиллию своим появлением. Они поженились спустя несколько месяцев и переехали в дом моего деда во Флориду, где мать продолжила занятия своего детства: рисование, садоводство и верховая езда. Все стараются не волновать ее. Когда Джереми познакомился с мамой, то заявил, что это ее последняя, завершающая все земные дела инкарнация.
— У тебя усталый голос. Все хорошо, детка?
— Нормально, мам.
— Я не представляю, как ты выдерживаешь все это. Клянусь, ты уморишь себя до смерти этой работой.
— Я в порядке.
— Твой отец передает тебе привет. Могу ли я что-нибудь привезти тебе?
Ежегодное паломничество на Манхэттен должно было случиться через несколько дней. Мне трудно было даже представить, что бы я мог пожелать в качестве подарка из центральной Флориды, разве что карстовую воронку, чтобы исчезнуть.
— Привези себя, мамочка.