Мост висельников

Я прокралась под пирс в тени, отбрасываемой деревянными досками, которыми он был выложен, а мои темные волосы развевались на ветру и хлестали по лицу.

Нежные пальцы поймали непокорные пряди и уложили их мне за ухо, Джей-Джей смущенно улыбнулся, а я с трудом сглотнула ком, возникший в горле от его прикосновения.

— Спасибо, — прошептала я, и его щеки покраснели, он пожал плечами, повернулся обратно к воде и зашагал по песку.

— Нам это не сойдет с рук, — прошипел он, и я поняла, что он нервничает из-за всего этого плана. — И я определенно не подхожу для этой работы.

Я усмехнулась, делая несколько шагов вперед, и взяла его за руку, заставив его слегка подпрыгнуть от удивления, когда он посмотрел вниз на место, где наши пальцы переплелись, а я приподнялась на цыпочки, чтобы заговорить ему на ухо.

— Не позволяй другим лезть тебе в голову. Ты самый умный, Джей. Они дразнят тебя только потому, что у них у всех вместо мозгов камни, — заговорщически прошептала я, и он рассмеялся.

— Я все еще думаю, что у меня лучше выходит отвлечение внимания, чем кража, — настаивал он, но я покачала головой, подводя его к краю воды и заходя в нее, пока мы оставались скрытыми под причалом.

— Чушь собачья. Мы с тобой провернем это дело, и за это наши имена навсегда войдут в историю.

Джей-Джей ухмыльнулся, представив это, не отставая от меня, пока до нас доносился голос Маверика с пристани, где тот разговаривал с типом, который продавал прогулки на «бананах», возмущаясь заоблачными ценами на билеты для туристов. Я всегда мечтала прокатиться на такой штуке, но это было слишком дорого, чтобы тратить на это украденные деньги. И после того, как я периодически жаловалась на это в течение нескольких лет, Джей-Джей предложил блестящую идею: просто позаимствовать эту чертову штуку на день. Отсюда и наша текущая позиция, где мы крадемся под причалом.

Когда мы начали распределять, кто что будет делать в этой афере, Рик и Фокс, как и ожидалось, назначили себя ворами, а нам с Джеем предстояло сыграть роль отвлекающего маневра. Снова. Поэтому я решила положить конец их показухе и потребовала, чтобы именно я совершила кражу сегодня, вынудив Джонни Джеймса присоединиться к моему бунту, хотя знала, что ему куда комфортнее, когда они берут на себя главную роль в таких делах. Но меня уже тошнило от их позерства: они вечно хвастались, что им достается самая сложная часть в каждой нашей афере, и я была готова доказать им, что наши достижения сделают их подвиги похожими на собачье дерьмо. Это было поэтично. По крайней мере, станет поэтичным, когда мы это провернем.

Мы начали плыть, пока Рик отвлекал парня на пристани, и я заглянула между досками, чтобы увидеть Фокса и Чейза, расположившихся на надувном-банане, пока он торговался о цене.

Чейз подмигнул мне, отчего у меня внутри все перевернулось, когда он заметил, что я подплываю ближе к банану, и я улыбнулась ему, прежде чем снова посмотреть на Джей-Джея.

— Готов? — Выдохнула я, и он кивнул, отпуская мою руку, чтобы мы оба могли плыть свободнее.

Я нырнула под поверхность и заработала ногами, чтобы проплыть под катером, к которому был привязан надувной банан, плывя сильно и быстро, пока адреналин бурлил в моих венах, а Джей-Джей держался рядом со мной.

Мы вынырнули с другой стороны белой лодки, и Джей-Джей подсадил меня, когда я потянулась к ее борту, давая мне дополнительную высоту, необходимую для того, чтобы ухватиться за боковой поручень и подняться выше.

Маверик сделал вид, что достает бумажник, громко обвиняя парня, который управлял аттракционами, в грабеже при свете дня, хлопая его по руке и заставляя громко смеяться, перекрывая все звуки, которые мы издавали, когда садились в лодку позади него.

Я помогла подняться Джей-Джею, и он быстро взялся за швартовочный канат, а я протянула руки, чтобы поймать ключи, которые Чейз украл у владельца лодки, прежде чем забраться на прикрепленный к ней огромный надувной банан.

Я подавила возбужденный смешок, поймав их, и побежала к штурвалу, оглядываясь через плечо и встречаясь взглядом с Риком, чтобы убедиться, что он готов, прежде чем двигатель с ревом ожил.

Владелец лодки подпрыгнул в тревоге, обернувшись, чтобы посмотреть на меня и Джей-Джея, а Рик выхватил у него из рук бумажник и толкнул его достаточно сильно, чтобы тот с воплем ужаса рухнул в океан. Впрочем, он мог не беспокоиться — он получит свою лодку обратно, когда мы с ней закончим. Мы просто бросим ее где-нибудь, как только высадимся, и он быстро вернется к обдираловке туристов.

Я торжествующе вскрикнула, когда поблизости раздались крики других владельцев туристических лодок, а Маверик бросился бежать как раз в тот момент, когда Джей-Джей бросил швартовочный канат к моим ногам и пинком оттолкнул нас от причала.

Рик запрыгнул на нос надувного-банана, и Фокс схватил его за руку, чтобы не дать упасть, а затем он взялся за ручку перед собой, и я выжала газ, как только убедилась, что он на месте.

Отчаянные вопли владельца украденной лодки вскоре заглушил рев двигателя, и я дала Джей-Джею пять, дико радуясь и беря курс на открытую воду.

К тому времени, когда за нами начнется погоня, мы будем уже далеко в океане, где сможем провести день, катаясь на банане, сколько душе угодно за гораздо более разумную цену в виде «нихуя».

— Кажется, мое гребаное сердце сейчас выпрыгнет из груди, — воскликнул Джей-Джей, в то время как все остальные улюлюкали со своих позиций, цепляясь за большой желтый банан, который мы тащили по волнам, и мне оставалось только надеяться, что они смогут держаться за него так долго, чтобы мы успели уплыть достаточно далеко от чувака, которого мы только что ограбили.

Я улыбнулась Джей-Джею, когда солнце наполовину ослепило меня, а мой пульс разгонял адреналин по телу.

— Лучшее чувство в этом чертовом мире, — согласилась я.

Ночью я внезапно проснулась от того, что в животе бурлило, а каждый мускул в теле был напряжен. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, где я нахожусь в темноте: тени в комнате были одновременно знакомыми и неправильными. Было уже поздно, середина ночи, если судить по темноте, и я смутно припоминала, как кричала Фоксу, чтобы он не выключал «Могучих Рейнджеров», когда я начала дремать во время просмотра старых эпизодов моего любимого сериала.

Сейчас этот сериал был уже до ужаса устаревшим, и я буквально слышала, как девяностые зовут меня имени каждым нарядом, который любой из них надевал помимо костюмов Рейнджеров. Но мне все равно нравилось. Это было мое любимое шоу, в котором я находила утешение. Ностальгия в двадцатиминутной упаковке радости, которая мгновенно возвращала меня в детство, и в воспоминания о том, как я сворачивалась калачиком с одним или всеми моими мальчиками, споря о том, какое шоу лучшее. Они всегда ошибались в своих аргументах в пользу «Покемонов», или «Rugrats», или «Сабрины — маленькой ведьмы», но в конце концов я всегда доказывала свою правоту.

Фокс и Рик отсутствовали остаток дня после инцидента, когда он кончил на мою футболку с дельфином, предаваясь тайному вуайеризму. К их возвращению я успела убедить Чейза и Джей-Джея не доставать его из-за этого.

Честно говоря, мысль о том, что он наблюдает за нами и прикасается к себе подобным образом, возбуждала меня с тех пор, как я оправилась от шока, и у меня возникло серьезное искушение предложить ему повторить это. Я хотела, чтобы он наблюдал за мной откуда-то, где я могла бы его видеть и чувствовать на себе тяжесть его взгляда. Или, что еще лучше, чтобы он сам принял в этом участие.

Но когда он вернулся, было совершенно очевидно, что он не хочет это обсуждать, поэтому вместо оргии моей мечты я соблазнила их всех провести потрясающий вечер у телевизора, посмотрев вместе со мной мое любимое шоу, и, очевидно, в какой-то момент отключилась после того, как неловкость была забыта.

Я уютно устроилась на диване с Дворнягой в ногах и предположила, что моей позы морской звезды и захвата одеяла было достаточно, чтобы прогнать остальных. Я даже не могла вспомнить, когда в последний раз просыпалась без того, чтобы меня не обнимал один или несколько из них, и грустная маленькая зависимая часть меня была вынуждена признать, что мне не хватало этого ощущения.

Я зевнула, потянулась, поднялась на ноги и, завернувшись в одеяло, собралась отправиться на поиски кровати, в которую можно было бы заползти.

Дворняга же просто перевернулся на спину, заработав от меня быстрое поглаживание живота перед моим уходом, и, вильнув хвостом, снова уснул.

По мере того как я шла, чувство тревоги, с которым я проснулась, не проходило, и мое сердце забилось быстрее, когда я поняла, что что-то не так. Приглушенный стук наверху заставил меня слегка подпрыгнуть, и я напрягла слух, чтобы прислушаться к звукам, но вскоре за стуком последовал низкий крик ужаса.

— Черт, — выругалась я, срываясь на бег, мои босые ноги стучали по лестнице, пока я мчалась к нашей с Мавериком комнате. Звук его кошмара давил на меня, заставляя чувствовать себя полным дерьмом из-за того, что я заснула внизу.

В последнее время они посещали его не так часто, но от той травмы, которую он пережил в тюрьме, нельзя было избавиться мгновенно, и я знала, что его демоны всегда будут иметь над ним наибольшую власть по ночам.

Я поднялась на лестничную площадку и с удивлением поняла, что Фокс уже стоит у двери Рика, держась за ручку и колеблясь, явно не зная, что делать.

— Мне следовало знать, что даже Спящая Красавица проснется, когда она понадобится одному из своих мальчиков, — пробормотал он, отступая в сторону, пропуская меня, и я слегка улыбнулась ему, прежде чем поспешить в комнату.

Лампа упала с прикроватной тумбочки, разбившись вдребезги об пол, когда Маверик что-то прорычал во сне, и в этом звуке была смесь ярости и боли, так что я быстро бросилась к нему.

Я резко остановилась, когда Фокс схватил меня за запястье. Его глаза были полны страха: Рик метался по кровати, пот покрывал его татуированный торс, а демоны полностью завладели им.

— Он не понимает, что происходит, — предупредил Фокс, переводя испуганный взгляд с Рика на меня. — Позволь мне сначала подойти к нему. Я не хочу, чтобы он напал на тебя, как в прошлый раз на Чейза.

— Нет, — твердо сказала я, прижимая руку к его груди, чтобы остановить его продвижение, когда он попытался обойти меня. — Когда он поймет, что это я, он остановится, но если это ты попытаешься прижать его в темноте, то это только вернет его туда снова. Это должна быть я, Фокс.

Глаза Фокса наполнились болью из-за того, что пережил его брат в том аду, и я вздернула подбородок, отказываясь позволить себе тоже поддаться этому чувству. Маверик не нуждался в жалости, ему просто нужно было знать, что сейчас он здесь, с нами, с людьми, которые любили его больше, чем кто-либо другой в этом мире.

Фокс отпустил меня, хотя я могла сказать, что ему потребовалось немало усилий, чтобы это сделать, и я мгновенно оказалась у кровати.

Маверик снова что-то прорычал, а его кулак врезался в изголовье кровати, отчего оно сильно задребезжало.

Я забралась на кровать, без страха придвинулась к нему и потянулась к его руке, мои пальцы коснулись его скользкой от пота кожи, пока он продолжал яростно дергаться.

Маверик выкрикнул что-то нечленораздельное и бросился на меня так быстро, что я оказалась прижатой к нему, даже не успев осознать, что он схватил меня.

Его рука крепко сжала мое горло, его глаза распахнулись, и темнота в них проникала в мою душу, в то время как его хватка перекрывала мне доступ кислорода и держала меня в его власти.

— Эй! — Крикнул Фокс из-за его спины, но с таким же успехом его могло и не быть, потому что я видела, что в этот момент для моего темного воина не существовало ничего, кроме меня.

— Ты, — прорычал Рик, его верхняя губа приподнялась, пальцы сжались на моем горле, и я кивнула, потянувшись к нему, несмотря на то как сильной была его хватка мне, потому что знала, что ему нужно, чтобы насытить эту ненависть в себе. Ему нужна была любовь. Ему нужно было почувствовать ее, испытать ее и вспомнить снова.

Я провела рукой по его покрытыми татуировками прессу, пока не наткнулась на пояс его боксеров и запустила пальцы в материал.

— Отпусти ее! — Потребовала Фокс, придвигаясь ближе к нам, и я попыталась предостерегающе покачать головой, зная, что здесь, с Риком, я в безопасности, даже когда он душит меня. Это не имело значения. Я принадлежала ему, а он был моим, и он никогда бы по-настоящему не причинил мне боли.

Фокс схватил Рика за плечи, пытаясь оттащить его назад, но Маверик яростно взревел, развернулся и нанес удар с такой силой, что Фокса отбросило к стене, раскроив ему губу.

Маверик отпустил меня, собираясь последовать за Фоксом, но я схватила его за руку, впившись ногтями в его плоть, пока пыталась удержать его.

— Отдай это мне, Рик, — потребовала я. — Используй это на мне.

Маверик резко обернулся и снова уставился на меня, а паника в его глазах все еще была неприкрытой и бесконечной, свидетельствуя о его ночных кошмарах слишком явно. Ему нужно было раствориться в чем-то чистом, настоящем и искреннем. Ему нужна была я.

Я стянула через голову большую майку, обнажив перед ним свое тело, предлагая его ему, и встала на колени в одних трусиках, надеясь направить его ярость в русло, которое мы оба могли бы использовать для исцеления.

Маверик несколько секунд смотрел на меня, и я потянулась к нему, зная, что ему нужно, и зная, что смогу с этим справиться. Тьма внутри меня поднялась на поверхность моей кожи, тоже жаждая этого освобождения. Мои разбитые осколки и поврежденные фрагменты жаждали напоминания о том, кем мы были и где находились. Та жестокость, которую мы с Мавериком разделяли, требовала выхода, который всегда так мастерски помогал нам вернуться к самим себе.

— Давай, — настаивала я, но Фокс снова двинулся к нам.

— Роуг, не надо, — прорычал он. — Он не в себе. Просто отойди от него и…

Маверик бросился на меня еще до того, как он успел закончить эту мысль, и я позволила ему повалить меня на кровать, перевернуть на живот, и впиться зубами в мою шею.

— Рик! — рявкнул Фокс, но Маверик проигнорировал его, его пальцы переместились к моим трусикам, а его вес крепко вдавил меня в кровать, удерживая там, где он хотел.

Я ахнула, когда он дернул тонкий материал, заставляя его врезаться в мою кожу, когда он сорвал его с меня и отбросил свои собственные боксеры в сторону.

Маверик вошел в меня мгновенно, без предупреждения, прелюдии или нежных ласк, он взял то, что я предлагала, без лишних слов, и начал жестоко трахать меня, прежде чем я успела перевести дыхание.

— Блядь, — зашипела я, когда он вонзился в меня сильнее и грубее, а его пальцы обхватили мою задницу и впились в нее, пока он брал и брал, а я отдавала ему все, что ему было нужно, и даже больше.

— Господи, Маверик, — прорычал Фокс, снова хватая его за плечо, как будто хотел оторвать его от меня.

— Нет, — задыхаясь, проговорила я, поворачивая шею, чтобы посмотреть на них, пока Рик рычал на него, как одичавший пес. — Я хочу этого, Фокс, пожалуйста, я…

Мои слова оборвались грубым стоном удовольствия, когда моя киска сжалась вокруг члена Рика. Разбитые, сломанные части меня нуждались в такой разрядке так же сильно, как иногда Маверик. Это было катарсисом, как будто я вернула себе какую-то частичку себя, позволив ему использовать меня таким образом, отдав ему весь контроль и доверив ему помочь мне побороть моих собственных демонов.

— Не все мы такие ванильные, как ты, Фокси, — прорычал Маверик, не сводя с меня глаз и продолжая трахать меня так сильно, что от каждого толчка у меня перехватывало дыхание. — Мы не хотим жить в идеальном маленьком мире, где все сидим в своих коробках и тихо трахаемся за закрытыми дверями. Мне и ей нужно нечто большее. Нам нужно напоминание о том, что мы живы.

— Ты думаешь, что подмять ее под себя и трахать как животное — это то, что ей нужно? — усмехнулся Фокс, но, продолжая оглядываться на них двоих, я не могла не заметить жара в его глазах или того, как он смотрел на меня.

— Мне действительно это нужно, — выдохнула я, и из меня вырвался крик, когда забвение промурлыкало мое имя, и я вцепилась руками в простыни.

— Видишь, Фокси? — Рик проворчал: — Нашей девочке в жизни нужно гораздо больше, чем ваниль.

— Я, блядь, не ванильный, — прошипел Фокс, выглядя так, будто хотел уйти, хотя его голодные глаза оставались прикованными ко мне, и я не могла не застонать громче, чувствуя его пристальный взгляд на своей коже.

— Конечно, нет, — усмехнулся Маверик, вводя свой член в меня так глубоко, что я вскрикнула, а его рука сильно шлепнула по моей заднице и заставила меня кончить для него во взрыве жара и красок, в тот же момент когда и он взревел от собственного оргазма, наполняя меня своим семенем и давая нам обоим почувствовать вкус того, в чем мы действительно нуждались.

Моя голова упала вперед на матрас, когда мое тело распалось для него, мои пальцы впились в простыни, и каждый дюйм моей кожи задрожал от силы нашего соединения.

Рик крепко держал меня за бедра, а его член все еще был глубоко внутри меня, как будто он хотел поддерживать эту связь физически как можно дольше.

Я захныкала от ощущения того, что он все еще внутри меня, моя жадная плоть хотела большего, хотя он только что свел меня с ума оргазмом и оставил дрожащей на кровати под ним.

— Ну все, уходи, — насмешливо произнес Рик из-за моей спины, услышав звук удаляющихся шагов. — Оставь ее в покое и иди фантазируй о какой-нибудь миссионерской херне, где ты щекочешь ее перьями и позволяешь себе верить, что в тебе есть хоть какая-то настоящая изюминка.

— Рик, — предостерегающе произнесла я, хотя мой голос еще не совсем заработал, так что в основном я просто издавала невнятные звуки.

— Чего ты от меня хочешь? — Сердито потребовал Фокс, и я, повернув голову, увидела, что он стоит у двери, держась за ручку, собираясь уйти, и мое сердце сжалось от желания, чтобы он остался.

— Мне ничего от тебя не нужно, — язвительно ответил Маверик. — Это Роуг ты оставляешь в ожидании.

Глаза Фокса остановились на мне, и их зелень была похожа на бушующее море, которое бурлило, пенилось и искало что-то, чему он не мог найти объяснения.

Фокс замер на месте, словно разрываясь между тем, чтобы остаться или уйти, и я прикусила губу, ожидая, какой выбор он сделает.

— Давай, Фокси, — промурлыкал Маверик. — Я знаю, как часто ты дрочишь на те видео, которые я тебе присылаю. И мы все знаем, что вчера ты трахал свою руку, наблюдая за нами из шкафа. Тебе не терпится попробовать на вкус эту гребаную радугу, так почему бы не оставить свою ваниль за дверью и не показать нашей девочке, каково это — принадлежать тебе.

Фокс облизал губы, его хватка на дверной ручке усилилась так, что я поняла, что он вот-вот уйдет, но толстый выступ его члена, натягивающий боксеры, слишком ясно давал понять, что ему не терпится и остаться.

— Ты нужен мне, Фокс, — выдохнула я, желая, чтобы он принял правильное для себя решение, и в то же время отчаянно желая почувствовать, как он заявляет права на меня. — Если ты хочешь это, просто приди и возьми.

Маверик внезапно вышел из меня, заставив меня захныкать от его потери, и, оглянувшись, я обнаружила, что его огромный член уже снова наполовину затвердел, давая понять, что он еще ни в коем случае не закончил со мной.

— Давай, Фокси. Я бросаю тебе вызов.

Глаза Фокса сверкнули вызовом, его рука соскользнула с дверной ручки, и он направился ко мне целеустремленными шагами, а я села, чтобы встретить его.

Фокс поднял меня на ноги, и я встала на кровать — даже с таким преимуществом я была лишь немного выше его, — а он притянул меня ближе, чтобы поцеловать, и по тому, как прижался его рот к моему, стало ясно, насколько он возбужден и взбешен происходящим.

— Мы не обязаны… — начала я, но он схватил меня за волосы и запрокинул мою голову назад, заставив Маверика хихикать, как идиота, пока он прокладывал поцелуями путь вниз по моему горлу и втягивал мой сосок в рот.

Я ахнула от грубости его прикосновений, и звук его боксеров, упавших на пол, раздался за мгновение до того, как он схватил меня за бедра и поднял на руки.

Мои ноги мгновенно обхватили его талию, а его член, прижатый к моей сердцевине, дал мне понять, что он уже принял решение.

Я застонала ему в рот, когда он снова поцеловал меня, сдвигая бедра так, что его головка вжалась в меня ровно настолько, чтобы все мое тело затрепетало от потребности в большем.

Фокс схватил меня за задницу, а его рот собственнически завладел моим, когда он вошел в меня, и я застонала, чувствуя, как каждый дюйм его члена проникает в меня.

Он отошел от кровати и направился к стене, но Рик успел первым: его руки обвились вокруг моей талии, а губы прочертили линию по задней части шеи.

— Что ты делаешь? — Фокс зарычал.

— Это не какое-то очередное дерьмо, придурок, — ответил Рик, и я ахнула, когда что-то холодное брызнуло на мою попку, а его пальцы прошлись по ней мгновением позже, когда он размазывал смазку между моими ягодицами, заставляя меня громко застонать. — Ты получишь полное представление о шоколадной крошке с соусом сверху и всем остальным.

Фокс встретился со мной взглядом, слишком ясно прочитав в нем желание, и приподнял бровь, глядя на меня.

— Ты хочешь этого, детка? — спросил он меня, его голос был таким грубым, что у меня подогнулись пальцы на ногах, пока он двигал своим членом взад-вперед внутри меня.

— Да, — выдохнула я, когда Маверик прижался грудью к моему позвоночнику, двигаясь вперед, пока спина Фокса не уперлась в стену.

— Последний шанс сбежать в горы, — предупредил Рик, его пальцы нашли мою задницу и вошли внутрь ровно настолько, чтобы заставить меня извиваться.

Фокс наблюдал за мной несколько секунд, его собственное желание ясно читалось на его лице, и стон покинул его, когда он ясно почувствовал, насколько тугой я была только с пальцами Рика внутри меня. Любопытство и желание горели в его взгляде, и у меня вырвался хриплый стон, который, казалось, укрепил его решение, потому что он кивнул один раз, соглашаясь с этим.

— Сейчас я покажу тебе, как я заставляю ее кричать, ублюдок, — прорычал Фокс и внезапно подался вперед, а его член вошел в меня так глубоко, что я вскрикнула.

Он повернул нас всех так быстро, что к тому времени, как Маверик понял, что делает Фокс, его спина уже ударилась о стену, и он оказался прижат ко мне сзади, пока Фокс трахал меня, прижимая к нему, и используя его, чтобы удержать меня на месте.

Фокс прижал меня к твердой плоскости груди Рика, входя в меня все сильнее, и я закричала, а Маверик мрачно усмехнулся мне в ухо. Его руки поддерживали меня за задницу, и он двигал меня вверх и вниз по стволу Фокса, заставляя принимать его так глубоко, как я только могла, и похищая мое гребаное дыхание.

— Да начнутся игры, — сказал Рик, прижимая свой член к моей заднице, и тут же еще больше смазки растеклось по моей коже, прежде чем он отбросил бутылочку в сторону.

Все, что я могла сделать, это вцепиться в плечи Фокса, пока он продолжал грубо входить в меня, целуя так сильно, что у меня перехватывало дыхание, и заставляя мою киску пульсировать от желания вокруг его толстого члена.

Маверик прикусил мою шею за полсекунды до того, как ввел свой член в мою задницу, и я громко вскрикнула, откинув голову на его плечо, в то время как Фокс тоже выругался, почувствовав возросшее давление.

— Я люблю вас, — выдохнула я, обращаясь к ним обоим, после чего между нами возникло мгновение замешательства, но затем внезапно они оба задвигались внутри меня одновременно, и все, что я могла сделать, — это держаться изо всех сил, оставаясь зажатой между их сильными телами.

Они оба трахали меня так, словно пытались доказать свою правоту, а их огромные члены заполняли меня так основательно, что я с трудом переводила дыхание между стонами экстаза.

Это был рай. Чистый и простой. То, ради чего я была послана на эту землю, превосходящий все остальное, и я любила каждую развратную и грязную секунду этого.

Я протянула руку, чтобы схватить Маверика сзади за шею, и мои ногти впились в кожу его и Фокса там, где я все еще сжимала его плечо.

Я боролась с нарастающей волной моего оргазма, который все нарастал и нарастал во мне, сдерживая его, пока купалась в этом ощущении, выкрикивая их имена между толчками и наслаждаясь чувством обладания ими обоими.

Когда я не смогла больше терпеть, из меня вырвался крик, который был таким громким, что я знала, что весь дом должен был услышать его, мое тело взорвалось невыразимым удовольствием, а каждый мускул внутри меня запульсировал и сократился самым восхитительным образом.

Я заставила их обоих кончить вместе со мной, их мужские стоны наслаждения слились с моими, когда они наполнили меня своей спермой, а я жадно приняла ее.

Каким-то образом мы втроем оказались на кровати, свалившись в кучу, тяжело дыша в объятиях друг друга, и тихий смех Маверика вызвал на моих губах довольную улыбку.

Мои глаза закрылись, и я застыла в том моменте, купаясь в послевкусии экстаза и наслаждаясь теплом их тел, тесно прижавшихся ко мне по обе стороны. Но как раз в тот момент, когда я начала погружаться в сон, я почувствовала, как Фокс выбрался из нашей кучи конечностей и встал с кровати.

Я моргнула, открыв глаза, и окликнула его, когда он направился к двери, но он просто продолжил идти, мягко закрыв ее за собой и оставив меня с Риком наедине.

— Черт, — пробормотала я, в то время как Маверик только снова усмехнулся, притягивая меня ближе к себе и грубо целуя.

— Давай, — сказал он, подтолкнув меня. — Иди проверь, не разрыдался ли малыш, впервые попробовав шоколад.

— Ты мудак, — пробормотала я.

— Да. И трахаюсь я тоже как мудак. Вот почему ты меня любишь.

— Помимо всего прочего, — сказала я, закатывая на него глаза и собираясь встать с кровати.

Рик шлепнул меня по заднице, и я зашипела от небольшого жжения, после чего поспешила в душ, чтобы поскорее смыть с себя следы их удовольствия. Я любила трахаться с моими парнями больше всего на свете, но они оставляли меня в адском беспорядке, когда заканчивали со мной.

Я вымылась так быстро, как только могла, а затем схватила одну из маек Рика и натянула ее на себя. Черная ткань натягивалась на моих затвердевших сосках и открывала довольно большие участки груди по бокам, хотя, возможно, Фокс оценит это.

— Теперь ты в порядке? — Спросила я Маверика, направляясь через его комнату к двери.

— Ты же знаешь меня, красавица, — ответил он, пожимая плечами. — Время от времени вся эта тьма выходит из меня. Но я всегда нахожу свой свет между твоих прелестных ножек.

— А я-то думала, что ты любишь меня, а не только мое тело, — поддразнила я.

— Я люблю тебя, несмотря на твое тело. Оно доставляет мне массу проблем. Благодаря тебе у меня все время, блядь, стоит, хотя мне не так уж и трудно решать эту проблему с тобой так часто, как это необходимо.

Я закатила на него глаза, подошла, чтобы нежно поцеловать его и заглянуть в его глаза, чтобы убедиться, что темнота действительно была изгнана. Он скептически усмехнулся, давая мне понять, что он снова в себе, и я провела пальцами по грубой щетине на его челюсти, после чего повернулась, оставив его, чтобы пойти разбираться с моим вторым парнем. С этими мужчинами мне предстояло быть серьезно занятой до конца жизни.

Фокса не было в его комнате, и, осмотрев дом, я быстро поняла, что его вообще нет внутри. Я поджала губы и остановилась, пытаясь сообразить, куда он мог убежать, прежде чем слабый звук набегающего на берег океана привлек мое внимание к окнам.

Я проскользнула через дом, еще раз пощекотав Дворнягу и похлопав себя по бедру, приглашая его идти, на что он ответил радостным тявканьем, вскочил и потрусил за мной.

Я отперла заднюю дверь, вышла на песок и кивнула нескольким «Арлекинам», которые дежурили здесь всю ночь, сидя вокруг костра, разведенного на пляже. Один из них мотнул подбородком влево, и я благодарно улыбнулась ему, заметив следы на песке, уходящие от меня прочь, давая мне знать, где прячется мой барсук.

Прохладный воздух обдувал мои обнаженные бедра, приподнимая подол майки, которая служила мне платьем, и создавая риск продемонстрировать свою пятую точку мужчинам, оставшимся сидеть на пляже.

Фокс миновал «Дом-Арлекинов» и направился дальше по пляжу, хотя в темноте я не могла разглядеть его впереди. Я ускорила шаг, а Дворняга преданно трусил рядом, настороженно поднимая свои маленькие собачьи ушки при каждом звуке. Его бдительность заставляла меня чувствовать себя в большей безопасности, несмотря на то, что я вышла сюда без оружия.

Я ускорила шаг, понимая, что иначе мне ни за что не догнать Фокса. Дворняга радостно побежал со мной, а я, как настоящая дива, мчалась по песку, придерживая свои сиськи, которые совершенно не имели поддержки.

Наконец, я добралась до конца цепочки следов, примерно в полумиле от «Дома-Арлекинов», где располагался первый магазин на пирсе, знаменовавший начало «Мили». Я выругалась, ступив на деревянный настил и потеряв след.

Оглядевшись по сторонам, я заметила единственный открытый магазинчик чуть дальше по пирсу, который продавал алкоголь и закуски всем ночным гулякам, нуждающимся в подкреплении посреди ночи. Я сделала шаг в его сторону, но замерла, уловив запах сигаретного дыма, который донес до меня ветер.

Когда я повернула голову в сторону одного из маленьких переулков, ведущих в город, Дворняга убежал, яростно виляя хвостом и подтверждая мои подозрения.

Я тоже побежала по переулку, ступая осторожно теперь, когда мои босые ноги ступали по асфальту, а не по песку, слишком хорошо зная, насколько вероятно, что здесь на земле будет разбитое стекло.

Я заметила Фокса в темноте, когда завернула за угол на небольшую открытую площадку, где пара пляжных домиков примыкала к магазинам, их крошечные дворики были окружены низкими стенами. Фокс примостил свою задницу на одной из стен, затянулся сигаретой и наклонился, чтобы приветственно пощекотать Дворняге уши.

— Я должен был догадаться, что ты придешь за мной, — сказал он, и я поневоле вспомнила, как в детстве у нас постоянно происходили подобные ситуации. Они с Риком ссорились, немного избивали друг друга, и Фокс в конце концов уходил, чтобы остыть. Я шла за ним, и мы болтали о всякой ерунде за сигаретой, пока он брал себя в руки и прозревал, что позволяло ему справиться с собой, а значит, мы могли спокойно вернуться к остальным. Рику никогда не требовалось время, чтобы остыть. Он был либо горячим, либо холодным. Ничего среднего. Поэтому достаточно было снова появиться Фоксу, как все возвращалось на круги своя.

— Прямо как в старые добрые времена, — согласилась я, присаживаясь рядом с ним на холодную стену и беря бутылку рома, которая стояла завернутой в бумажный пакет у его ног. — Это прям высший класс, — прокомментировала я, снимая крышку и выпивая изрядную порцию.

— Для тебя только лучшее, колибри, — сказал он, и его взгляд медленно прошелся по моим чертам лица, а я покраснела от его настойчивости.

Я предложила ему бутылку рома, и он взял ее, поднес к губам и сделал большой глоток.

— Так… что тебя так взбесило? Тот факт, что ты разделил меня или тот факт, что ты хотел мою задницу? — спросила я непринужденно, и он поперхнулся своим напитком, оторвав бутылку от губ, чем заставил меня рассмеяться, но я хлопнула его по спине, чтобы ром вышел из легких.

— Господи, Роуг, у тебя нет гребаного фильтра, ты знаешь это? — спросил он, взяв себя в руки, и я ухмыльнулась.

— Скорее нет стыда, — ответила я, пожав плечами. — Потому что мне не стыдно, Фокс. Мне нравится секс. Мне нравятся члены — точнее, четыре члена, и это потому, что я влюблена в четырех мудаков, которым они принадлежат. Мне нравится кончать, и мне нравится заставлять всех вас кончать в ответ. Почему мы не можем обсудить то, как вы двое только что трахнули меня, пока я не закричала во все горло, а вы не заполнили мое тело до краев своими массивными членами, и о том как мне понравилась каждая чертова секунда этого? Мне кажется, что я должна кричать об этом с крыш, а не пытаться скрыть.

Его губы дрогнули, когда он посмотрел на меня, но он отвел взгляд и провел рукой по лицу.

— Я просто… Я не знаю.

— Скажи это, — потребовала я, протягивая руку, чтобы отобрать у него сигарету и глубоко затянуться.

— Ну, я думаю, я просто провел так много лет, представляя, какими были бы мы с тобой, если бы я когда-нибудь нашел тебя снова, что мне трудно принять то, как это выглядит на самом деле. Как будто реальность и фантазии не совпадают, и я не могу с этим смириться.

Я кивнула, стараясь вслушиваться в его слова и не давать волю эмоциям, как это часто случалось со мной в его присутствии. Выпустив дым, я вернула ему сигарету.

— Знаешь, я ведь тоже и представить не могла, что все получится именно так. Поверить только, когда я впервые вернулась сюда, то хотела лишь одного — продолжать ненавидеть вас всех. И, конечно, я не хотела никого из вас трахать — по крайней мере, я бы в этом не призналась. Но то притяжение между нами, которое мы все помним с детства, все еще здесь, и оно сильнее, чем когда-либо, и теперь у него наконец есть выход. Я могу честно сказать, что до возвращения сюда у меня никогда не было фантазий о том, чтобы трахаться с несколькими мужчинами одновременно. У меня были фантазии о том, чтобы найти способ снова почувствовать себя счастливой, и на этом все. Мне нравился секс, потому что он помогал мне забыть обо всем остальном дерьме в моей жизни, хотя бы на время. Но секс с вами четырьмя больше не заставляет меня забывать. Он заставляет меня просыпаться и гореть, чувствовать себя настолько живой и полной блаженства, что я не могу представить, что когда-нибудь смогу насытиться этим. И да, я хочу трахнуть всех вас, и да, я начала осваивать искусство делать это сразу с несколькими из вас, и должна сказать, барсук, мне это нравится. Очень, блядь, нравится. Но если тебе не нравится, то все в порядке. Я с радостью приму твой выбор. Если ты хочешь, чтобы секс между мной и тобой был наедине, но я смогу при этом делать с остальными все, что захочу, в групповухе или иным образом, тогда все в порядке. Это должно устраивать всех нас.

Фокс несколько секунд молчал, затягиваясь сигаретой, и, выдыхая, запрокинул голову к небу.

— А что, если, после всего и несмотря на то, что я раньше думал об идее разделить тебя, окажется, что Маверик был прав? — спросил он низким голосом. — Что, если я так часто дрочу на те гребаные видео, которые он мне присылает, что мой член болит от всего того внимания, которое я ему уделяю? Что, если я был так возбужден, когда наблюдал за тобой из этого чертова шкафа, что кончил бы в штаны, если бы не подрочил? Что, если ощущение того, какой тесной ты была с двумя из нас внутри, и наблюдение за тем, как ты наслаждаешься поклонением более чем одного из нас, было самым горячим ощущением, которое я когда-либо испытывал в своей жизни, и все, о чем я могу думать, — это повторить это снова. С Чейзом и Джей-Джеем тоже. Наблюдать, как ты получаешь все, чего заслуживаешь, от всех мужчин, которые любят и боготворят тебя, и следить за тем, чтобы о тебе заботились как можно тщательнее?

Я прикусила губу и застонала, когда его слова заставили энергию пронестись по моему телу в виде мощного коктейля, от которого моя грудь заныла, а киска стала влажной от одной только мысли об этом.

— Если ты меня сейчас обманываешь, то я сойду с ума, — предупредила я его, глядя в его зеленые глаза в темноте и ища в них ложь. — Потому что у меня были всевозможные фантазии о том, как сильно я хочу трахнуть всех вас четверых сразу, и я говорю тебе сейчас, Фокс, что если это какая-то херня, предназначенная для…

Фокс наклонился и поцеловал меня достаточно сильно, чтобы я заткнулась, сигарета выпала из его пальцев, когда он просунул язык между моими губами и в ответ ощутил вкус желания на моем языке.

Его рука скользнула между моих ног, и я мгновенно раздвинула их для него, застонав, когда он с легкостью нашел мой клитор и начал поглаживать его самым совершенным способом.

Внезапно залаял Дворняга, выдергивая нас из нашего наполненного похотью тумана, и Фокс врезался в меня, опрокинув через низкую стену, и повернув нас в воздухе так, что удар о бетон пришелся на него.

Цветочный горшок в маленьком дворике, куда мы приземлились, разлетелся вдребезги, когда в него попала пуля, и приглушенный звук выпущенной еще одной пули заставил мое сердце подпрыгнуть от страха.

— Лежи, — скомандовал Фокс, схватив еще один маленький цветочный горшок с подоконника позади нас и швырнув его в нападавшего.

Раздался крик боли, когда звук разбившегося горшка наполнил воздух, и Фокс с яростным ревом перемахнул через низкую стену, прежде чем столкнуться с человеком, который пытался в нас выстрелить.

Дворняга злобно залаял, и я вскочила на ноги, обнаружив Фокса сцепившимся в драке с каким-то ублюдком в лыжной маске, скрывающей его лицо.

Пистолет упал на землю у их ног, и я перепрыгнула через низкую стену, подбежав к нему прежде, чем у нападавшего появилась возможность схватить его снова.

Фокс бросился вперед всем весом, отбросив мужчину назад, и с силой впечатал его в исписанную граффити стену переулка, после чего схватил его за лыжную маску и сорвал ее. Я не узнала его, несомненно, это был очередной головорез, пришедший попытать счастья в попытке заполучить бриллиант, который Шон предлагал в обмен на меня.

Я схватила пистолет, отступая назад и направляя его на мужчину, но Фокс не обратил на меня никакого внимания: его губа приподнялась в диком рычании, и теперь в нем не было ничего, кроме животного.

Мужчина с силой ударил Фокса по лицу, но тот рванулся вперед, даже когда кровь потекла по его подбородку из раны, схватил его за волосы и ударил головой о стену.

Раздался громкий треск и брызнула кровь, но Фокс не останавливался, снова и снова ударяясь головой о стену, пока не осталось абсолютно никаких сомнений в том, что он мертв, потому что повсюду была кровь, а его безжизненные глаза смотрели на нас.

Фокс с отвращением отбросил его, а затем повернулся ко мне: его глаза все еще горели жаждой крови, и этот дикий жар в них заставил мое сердце биться в неконтролируемом ритме.

— Ты сейчас выглядишь чертовски сексуально, — выдохнула я, и его глаза вспыхнули желанием, прежде чем он оказался на мне.

Фокс развернул меня, выбив пистолет у меня из рук и прижав мои ладони к забрызганной кровью каменной стене, а сам наклонил меня и приподнял майку, чтобы дать себе доступ к тому, что он хотел.

Я требовательно застонала, услышав, как он стягивает шорты, и в следующий миг он оказался внутри меня, а моя киска была такой влажной, что он вошел по самую рукоятку одним быстрым движением бедер и продолжил жестко вонзаться в меня.

— В следующий раз, когда мы сделаем это, я хочу, чтобы они все тоже присутствовали, — прорычал он, и я застонала от одной мысли об этом. — Я хочу, чтобы у тебя было все это, колибри, каждый кусочек нас, и я собираюсь, блядь, убедиться, что ты это получишь.

— Подожди, что? — Я заартачился, когда Роуг и Фокс пересказали историю о нападавшем прошлой ночью.

— Фокс такой — бам! — в восторге воскликнула Роуг, держа в руках арбуз и ударяя им о холодильник.

— Да, эту часть я понял, — сказал я, складывая руки на груди. — Следующая часть вызывает у меня сомнения.

Роуг прикусила губу, а Фокс рассмеялся, вернувшись к приготовлению блинчиков, словно он не был жестоким убийцей, который трахнул нашу девушку у стены после того, как убил человека голыми руками.

— Что я могу сказать? У меня слабость к психам с окровавленными руками, которые спасают мне жизнь, — сказала Роуг, а ее взгляд опустился к заднице Фокса в шортах, и она явно снова выгрузилась в воспоминания, потому что ее щеки порозовели.

Маверик злобно откусил от нектарина, сок потек у него по подбородку, и он уставился на Фокса так, словно представлял, что откусил кусок от его головы.

— Что с тобой? — Джей-Джей толкнул его локтем, все еще ухмыляясь после рассказа Роуг.

— Ничего, — прорычал Рик таким тоном, который говорил прямо противоположное.

— Ты ревнуешь, детка? — Роуг поддразнила его, и Фокс оглянулся через плечо, бросил взгляд на Маверика и рассмеялся, поняв, что Роуг права.

— Отвали, — пробормотал Рик, но Роуг не оставила его в покое и на цыпочках обошла остров, открыв мне вид на свою задницу, когда оперлась локтями на него, и майка на ней немного задралась.

Я допил апельсиновый сок, поставил стакан и встал рядом с ней, пока она смотрела через остров на Рика и бросала на него дразнящие взгляды.

— Ты бы хотел оказаться на его месте в том переулке? — спросила она. — Что бы твои руки были мокрыми от крови, пока ты трахал меня у стены с жестокостью дикаря?

— Тебе стоит начать записывать это дерьмо, красотка, — сказал Джей-Джей. — Ты могла бы сорвать куш на любовных романах, у меня уже встал.

— Только если ты их озвучишь, Джей-Джей, — промурлыкала Роуг.

— Не, я могу предложить тебе кое-что получше. Я знаю супружескую пару, которая творит настоящее волшебство, когда они озвучивают романы вместе. После того, как Бордо «трахнут твои уши», ты уже никогда не сможешь вернуться к чему-то другому.

— Может, мы уже просто заткнемся и будем завтракать? — Рик зарычал.

— Черт возьми, Рик, ты сегодня утром капризная маленькая медуза, — сказала Роуг, забираясь на кухонный остров и подползая к нему по нему, демонстрируя самое сексуальное, блядь, зрелище, которое я когда-либо видел. Теперь ее попка была полностью открыта, так что виднелись ее маленькие белые трусики, и я облизал губы, наблюдая, как она приближается к Маверику с соблазнительным видом.

Фокс забыл про блинчики, повернувшись, чтобы посмотреть шоу, а Джей-Джей в это время непринужденно нажал на кнопку воспроизведения на своем телефоне, и его play-list подключился к Bluetooth-колонкам на кухне, так что Love Nwantiti от CKay заполнила комнату.

— Трахни меня, красотка, — выдохнул Джей-Джей, откидываясь на спинку табурета, чтобы получше рассмотреть шоу.

Маверик сохранил невозмутимое выражение лица, скрывая интерес, который он явно испытывал к ней, когда она наклонилась для поцелуя, а он подставил ей свою щеку.

Я рассмеялся и сел, когда она перевернулась на спину, выгнулась между нами и задрала майку на животе, чтобы мы могли лучше рассмотреть ее тело под ней.

— Фокс, я меняю свой заказ на завтрак, — сказал я, но, когда потянулся к ней, она шлепнула меня по руке, и я с усмешкой отдернул ее.

Маверик скрестил руки на груди, продолжая выглядеть скучающим, в то время как наша девушка выгибалась и извивалась на острове, заставляя меня серьезно возбудиться, пока я любовался ее прекрасным телом.

— Прикоснись ко мне, Рик, — скомандовала она, снова шлепнув меня по руке, заставив меня рассмеяться.

— Давай, Маверик, — настаивал Джей-Джей, в то время как я протянул руку, чтобы провести костяшками пальцев по ее лодыжке, за что получил от нее пинок.

Было заманчиво схватить ее и прижать к себе — все мы легко могли взять ее под контроль, если бы захотели, — но было что-то такое правильное в ее власти в этой комнате. Чего бы она ни хотела, она получала. И прямо сейчас она хотела Рика.

Маверик оскалил зубы и резко встал со своего места, его взгляд беспокойно скользил по ней, выдавая внутреннюю борьбу.

— Маверик, — сказала она с придыханием, и ее спина снова выгнулась, когда она провела ладонью между грудей, а затем вниз, чтобы потереть свою киску.

Я застонал, тоже поднимаясь на ноги, но Рик схватил ее за ноги и дернул к себе, наклоняясь и зарываясь лицом между ее бедер. Он укусил ее достаточно сильно, чтобы она закричала, и Дворняга проснулся, испуганно тявкнув, но его лай утих, когда Роуг начала стонать, потянулась ко мне и провела руками по моему прессу. Я поймал ее запястье и прикусил его, отчего ее стоны стали еще громче, потому что мы метили ее зубами, как волки, набросившиеся на ее плоть.

— Джей-Джей, Фокс, — позвала она теперь, когда Рик был под ее контролем, а ее ноги переместились, чтобы обвиться вокруг его шеи, когда он укусил ее повыше бедра.

Фокс впился в нежную кожу ее плеча, а Джей-Джей наклонился, чтобы укусить ее за живот, и все это действо безумно возбудило меня, потому что она словно стала нашей добычей.

Один за другим мы отпустили ее, и она села, чтобы осмотреть следы — никто из нас не кусал слишком сильно, хотя укусы Рика, выглядели так, что скорее всего оставят синяки.

Она переводила взгляд между ними, а ее радужные волосы рассыпались по плечам, пока она прикасалась пальцами к каждой отметине.

— Мы что, с ума сошли? — прошептала она, и легкий смешок покинул ее, когда аромат подгорающей смеси для блинчиков наполнил комнату.

— Я видел тайные фантазии многих людей, и поверь мне, все они безумны, — сказал Джей-Джей. — Мы просто носим свое безумие снаружи.

Я ухмыльнулся, когда Фокс подбежал, чтобы попытаться спасти блинчик, который весело летел в ад. Я откинулся на спинку табурета, когда Рик притянул Роуг к себе за лодыжки: его желание к ней было слишком очевидным, и я действительно надеялся, что мы собираемся разыграть еще несколько извращенных фантазий с нашей девушкой.

— Следующее убийство за мной, — настаивал Рик. — И я трахну тебя, пока буду весь в крови, после боя.

— Договорились, — сказала она, и его настроение из арктического превратилось в вулканическое, а в уголках его губ заиграла улыбка, прежде чем он наклонился и поцеловал ее, как изголодавшийся зверь.

Она сползла со столешницы к нему на колени, обвившись вокруг него, и выражение лица Маверика стало таким мягким, какое я редко у него видел. Он положил подбородок ей на плечо, и я поняла, что за его гневом скрывается правда. Он беспокоился о ней, понимая, что какой-то мудак пытался снова забрать ее прошлой ночью и был близок к тому, чтобы убить и его брата. Я знал это, потому что чувствовал то же самое, только Рику было сложнее это выразить, потому что он все еще впадал в ярость, когда сталкивался с более глубокими эмоциями.

Это напомнило мне, что Шон был вездесущ, все еще строил свои козни и планы, а мы должны были постоянно оставаться начеку, чтобы подготовиться к любому его удару. Это истощало, и вокруг нас всегда клубилась тьма, как бы сильно мы ни пытались ее прогнать. Шон был повсюду, он проникал в наши мысли, оставляя на нас след, даже когда его нигде не было видно.

— Будут ли они вообще скучать по тебе, прелестные глазки? Или они уже забыли о твоем существовании?

Мой пульс учащенно забился при воспоминании о его словах, о том ужасе, который я испытал, оказавшись в их тисках, когда поверил ему. Он ухватился за мою неуверенность, как будто это было подарком, преподнесенным ему божеством, и я купился на каждое слово, которое он мне сказал. Даже сейчас, когда меня окружала моя семья, иногда было трудно вспомнить, что эти слова были ложью. Моя ценность заключалась в них, и каждый раз, когда Роуг целовала меня или улыбалась мне, или я дрался и шутил со своими друзьями, я вспоминал, что меня любят. Что я что-то значу в этом мире. Но я боялся, как легко эти разрушительные убеждения могут проникнуть обратно. Каждый день, проведенный со своей семьей, был подарком, и я старался принять тот факт, что я заслужил этот подарок, но получить его было чертовски трудно.

Мисс Мейбл вошла на кухню в легком фиолетовом платье, доходившем ей до щиколоток, в маленькой соломенной шляпке на голове и с коричневой сумочкой через плечо.

Роуг соскользнула с колен Рика и потянула свою майку вниз, но Мейбл пренебрежительно махнула на них рукой. — О, не беспокойся обо всем этом. В свое время я тоже натанцевалась. Боже, у меня даже был страстный роман с ирландским мафиози, который буквально возносил меня на седьмое небо, если вы понимаете, о чем я. Лиам О’Брайен до сих пор является ко мне во снах, могу вам признаться. — Она рассмеялась, похлопала Роуг по руке и встала во главе острова, глядя на всех нас так, словно чего-то ждала.

— Все в порядке, Мейбл? — Спросил я.

— Сегодня воскресенье, четвертое число, — сказала она с лучезарной улыбкой, явно ожидая от нас какой-то реакции. Но я лишь обменялся взглядом с Джей-Джеем, который говорил: «И что, черт возьми, такого в этом дне?».

— Ну что? — Настаивала Мейбл, повыше перекидывая сумочку через плечо. — Мне подождать в машине?

— Вот черт, — сказал Рик, осознав что-то, и Мейбл улыбнулась.

— Действительно, вот черт, — сказала она резко. — Ты дал мне обещание, Маверик, и ты его выполнишь, сейчас.

Маверик застонал, а затем указал на всех нас. — Все вы, придурки, тоже идете.

— Куда идем? — Спросил Фокс, накладывая нам блинчики.

— В городе проходит фестиваль пряжи, — вздохнул Маверик.

— Пряжи? — Я нахмурился.

— Ага, типа шерсти и прочего дерьма, — проворчал Рик.

— Для моего вязания, — объяснила Мейбл. — Я всегда хотела попробовать свои силы в этом. Сейчас я вяжу вам всем шарфы. Для Роуг, конечно, радужный.

— Оооо, — проворковала Роуг.

— Но мы живем под бесконечным палящем солнцем, — сказал Джей-Джей несчастно, как будто без малейшего сомнения знал, что нам всем придется носить шарфы Мейбл, независимо от того, насколько жарко нам в них будет или как нелепо мы будем выглядеть.

— Никогда нельзя быть слишком подготовленным, — сказала Мейбл. — Кроме того, я уверена, что ты сможешь придумать отличный номер для своего шоу, используя их, Джонни Джеймс. Я могу связать целые костюмы для твоих друзей-танцоров, как только научусь этому. О! Я могла бы связать тебе миленький чехольчик для твоего Вилли, чтобы ты надел его на большой финал!

— Ему бы это понравилось, — согласился я, сдерживая смех, и Джей-Джей бросил на меня убийственный взгляд.

— Я не хочу шерстяной носок для члена, Джонни младшему нужен свежий воздух, — простонал Джей-Джей, но если Мейбл и услышала его, то виду не подала.

— Тогда решено, — сказала Мейбл, и Рик расхохотался.

— Вот на этом шоу я буду сидеть в первом ряду, — поддразнил Фокс, и Джей-Джей нахмурился на него, когда Мейбл поспешила к выходу из кухни с явным намерением, чтобы мы последовали за ней.

— Тогда, я думаю, нам стоит пойти поискать для этого пряжу, — сказал я, и Дворняга тявкнул на прощание, когда мы оставили его свободно бродить по дому, пока нас не будет.

Роуг просияла. — Я бы ни за что не пропустила это.

***

Теперь я знал о пряжи больше, чем когда-либо хотел знать в своей жизни. Оказалось, что можно провести сорокаминутную беседу с человеком, который ни на секунду не терял энтузиазма при объяснении различных применений пряжи, а у меня даже уши не отваливались. Хотя я был чертовски близок к тому, чтобы вышибить себе мозги — или ему.

Я и не подозревал, сколько жестокости может внушить мне вязание, но вот мы здесь. Я был убежден, что держал руку подальше от пистолета только благодаря появлению Роуг в ее маленьком лимонном сарафане с сумкой, полной гребаных схем для вязания, под мышкой и заявлению, что она собирается попытаться связать одеяло для Дворняги.

Она привела меня в удивительно хороший тики-бар (Прим. Бар в экзотическом стиле) в дальнем конце уличной ярмарки, где отсиживались Джей-Джей и Фокс. Там я нашел свое спасение в виде трех «Сексах на пляже» и теперь действительно чувствовал себя довольно весело — большое вам спасибо, миссис Водка и мистер Персиковый шнапс. Да, они были женаты на других людях, но именно поэтому они так хорошо трахались, когда кончали вместе в моем стакане. Это был запретный нектар, опасный сок — черт возьми, я пьян.

— Ну что это был за день! — Воскликнула Мейбл, появившись вместе с Мавериком, который был нагружен сумками. На голове у него была зеленая шерстяная шапка с маленькой овечкой, торчащей на макушке, и это была одна из лучших вещей, которые я когда-либо видел.

— Скажи одно слово, и ты труп, — прорычал нам Рик, когда Роуг подавила смех, пососав кончик соломинки, что вызвало лишь громкое бульканье, поскольку ее стакан был пуст.

— Классная шапка, — сказал Джей-Джей, фыркнув, и мы все расхохотались, отчего сердитый взгляд Рика стал убийственным.

— Что ж, у меня был самый чудесный день, — посетовала Мейбл, и я заметил, что банда «Арлекинов», которых Фокс собрал, чтобы обезопасить это место, притаилась неподалеку. — И разве мы не узнали много нового о пряжи? Назовите самый интересный факт, который узнали?

Она переводила взгляд между всеми нами, и воспоминания о моем сорокаминутном разговоре о пряжах повторялись у меня в голове — или о моем предсмертном опыте, как я буду называть это с этого момента.

— Шерстяная пряжа прочнее хлопчатобумажной, — подсказал Джей-Джей.

— Интересно, она достаточно прочная, чтобы на ней повеситься? — Пробормотал я, и Роуг ткнула меня локтем в ребра, уткнувшись лицом в мое плечо и рассмеявшись.

— Чудесно, не правда ли? Вся эта пряжа, — вздохнула Мейбл, оглядывая прилавки и продавцов на улице, которые были закрыты в связи с ярмаркой. Я чувствовал себя немного виноватым из-за того, как мало мне тогда понравилась эта история, потому что Мейбл так чертовски долго торчала в том подвале, что заслужила провести день, занимаясь любимым делом. Хотя зачем вообще устраивать фестиваль пряжи в южной Калифорнии, я никогда не пойму.

— Не могу дождаться, когда увижу, что вы свяжете, мисс Мейбл, — сказал я, и она с широкой улыбкой махнула мне рукой.

— О, Чейз Коэн, ты такой милый, — сказала она.

— Джей-Джей с особым нетерпением ждет твоей работы, он говорил об этом весь день, — продолжил я, и Мейбл загорелась, вытаскивая несколько купленных ею схем вязания и показывая ему ассортимент чехольчиков для Вилли на них.

— Смотри, Джонни Джеймс, есть даже один в форме слоника. Твой Вилли может стать хоботом, — восхищенно сказала Мейбл.

— Пожалуйста, перестань говорить «Вилли», ты говоришь так же, как мой папа, — сказал Джей-Джей, и мы все замолчали, потрясенные тем, как он только что назвал Гвана.

Роуг ахнула, указывая на него соломинкой из своего бокала. — Ты назвал его — папой.

— Нет, не называл. Я не хотел этого говорить, — поспешно сказал он.

— Ты точно так его назвал, чувак. — Фокс отправил лед из своего стакана в рот, хрустя им, пока Джей-Джей, прищурившись, смотрел на него.

— Он просто Гван, — настаивал Джей-Джей, хотя у него определенно намечалась еще одна встреча с отцом, и я был рад, что его отношения с этим парнем развиваются. Похоже, он действительно заботился о Джей-Джее, и было чертовски мило наблюдать, как мой друг ведет себя по-детски рядом с ним.

У меня в кармане зажужжал телефон, и я упустил шанс подразнить Джей-Джея, пока доставал его и обнаружил, что звонит сиделка моего отца, миссис Бевлин.

Я вздохнул, вставая и отходя от тики-бара, чтобы лучше слышать ее, прежде чем ответить.

— Мистер Коэн, — отчаянно позвала она, и я нахмурился от ее тона.

— Все в порядке, Элис? — Спросил я.

— Нет. Вовсе нет. О боже, о боже, — сказала она в панике. — Вам нужно поехать к своему отцу. Это… О, мистер Коэн, я бы хотела, чтобы мне не приходилось вам этого говорить.

— Что? — выдавил я, крепко сжимая телефон в руке, пока она собиралась с мыслями, прежде чем заговорить снова.

— Он мертв, — прошептала она. — Я только что нашла его. Я вызвала скорую, но слишком поздно. Слишком поздно, мистер Коэн. Он умер.

— Умер? — Эхом повторил я, застыв во времени, поскольку шок не давал мне по-настоящему осознать то, что она говорила.

— Да, мне очень жаль. Он был в плачевном состоянии — то есть его тело — о, я не хочу расстраивать вас подробностями. Скоро приедет скорая помощь. Они увезут его. Вам не придется этого видеть.

— Я скоро буду, — яростно сказал я, затем повесил трубку, посмотрел на остальных и обнаружил, что их взгляды уже устремлены в мою сторону, как будто они почувствовали, что произошло что-то важное.

Роуг в мгновение ока оказалась рядом со мной, взяла меня за руку и потребовала объяснений, но мой рот не слушался, чтобы дать ей их. Я отдал им единственный приказ следовать за мной, и вскоре мы были уже на дороге, садясь в такси, в то время как «Арлекины» отвезли Мейбл домой.

— Эйс, в чем дело? — Настойчиво спросил меня Фокс, в то время как Рик оглянулся на меня с передней части машины, шерстяная шапка все еще была у него на голове.

— Мне просто нужно это увидеть. Мне нужно добраться туда и увидеть, — сказал я, и они больше не требовали от меня ответов.

Я не мог озвучить это, если только это не было правдой. Я не мог позволить этой надежде пробудиться во мне, позволить ей излиться наружу и заполнить каждую пустоту в моей душе, нет, если это окажется ложью. Нет, если он все еще ходит по этой земле, и, черт возьми, ведь мой отец слишком часто возвращался с края смерти. Может быть, миссис Бевлин ошиблась. Может быть, врачи прямо сейчас пытаются его реанимировать.

Когда мы приехали, машина скорой помощи блокировала грунтовую дорогу, ведущую к дому моего отца, и я не стал дожидаться, пока такси проедет по ней, я распахнул дверцу, выбрался наружу, побежал к дому и перепрыгнул через забор.

Я пробежал мимо миссис Бевлин, которая с пепельным лицом сидела на крыльце и кричала мне что-то о «койотах», но я проигнорировал ее, протиснувшись мимо двух парамедиков в дверях и обнаружив его. Моего отца. Прямо там, на полу, где мужчина в зеленой униформе проверял его пульс, несмотря на то, что он, очевидно, был давно мертв, и я натянул футболку на нижнюю половину лица, когда запах смерти достиг моего носа.

Он лежал у подножия лестницы, его лицо исказила гримаса ужаса и боли, говорившая о мучительной кончине. Его трость сломалась под его весом, когда он явно упал с лестницы, а его рука была вывернута под углом, который подсказал мне, что она была сломана. Но это было еще не самое худшее, на половицах были следы ногтей — признаки того, что он пытался ползти, и мне стало ясно почему, когда я посмотрел на его ноги.

Они были изуродованы, изжеваны каким-то животным, и кровь, заливавшая пол вокруг него, сказала мне все, что мне нужно было знать о том, что он был жив, когда существо начало его есть. Я вспомнил его жалобу на сломанную заднюю дверь, и все встало на свои места. Койоты.

— Черт возьми, — раздался голос Роуг позади меня.

— Сэр, вы родственник? — фельдшер обеспокоенно спросил меня. — Возможно, будет лучше, если вы подождете снаружи, пока мы перенесем его.

Рука Роуг скользнула в мою, и я оглянулся, обнаружив ее там с тремя громилами за спиной. Моя семья, моя настоящая семья.

Все стало таким ясным, — этот дом вдруг перестал что-либо значить для меня. Он был хранилищем боли и насилия, но хозяин его теперь был мертв, изгнан из этого мира медленной, мучительной смертью, как он того и заслуживал. Теперь его не стало, его власть надо мной тоже исчезла, а цепи, так глубоко вплетенные в мою плоть, треснули и превратились в пепел. Он больше не был моим монстром, он был никем. Вся его горечь, ненависть, разрушительная жестокость ушли вместе с ним в смерть, и я навсегда освободился от него.

Я схватил Роуг, прижимая ее к своему телу, когда из меня вырвались рыдания, полные такого облегчения, что оно почти сломило меня. А потом я смеялся, смеялся и чертовски смеялся, потому что мир, наконец, положил конец его господству над моим разумом, над моими мыслями. Я больше не слышал его голоса, потому что его больше не было в этом мире, он исчез из моей жизни, а я остался здесь, в настоящем времени и у порога будущего, которое было слаще, чем все, что я мог себе представить.

Роуг осыпала мои щеки поцелуями, обнаружив на них слезы, о которых я даже не подозревал, и крепко обняла меня, почувствовав, что тоже плачет от облегчения. Черт, за это я полюбил ее еще сильнее.

Мои братья окружили нас, крепко зажав меня между собой, и хотя парамедики, несомненно, решили, что мы скорбим, мы знали, что происходило на самом деле. Это была радость в чистом виде, враг пал и был побежден на наших глазах. Это было новое начало, которое они все разделяли, и в тот момент я решил изгнать из своей плоти все его частицы.

— Я больше не Коэн, — поклялся я. — Я Чейз Арлекин. Если ты примешь меня обратно? — Я посмотрел на Фокса, и он кивнул, улыбаясь и прижимая мой подбородок к своей щеке.

— Ты всегда был гребаным Арлекином, Эйс, — сказал он, целуя меня в лоб. — У нас была своя банда «Арлекинов» задолго до того, как мы попали в банду моего отца.

— Верно, — сказал Рик, и его губы дрогнули. — Так что, я думаю, сейчас самое время сказать вам, что я снова Маверик Арлекин.

Фокс улыбнулся, как ребенок, а Рик пожал плечами, как ни в чем не бывало, хотя мы все знали, что это не так.

— А я — Джонни Джеймс Арлекин, — решил Джей-Джей, вздернув подбородок, когда сила нашего признания друг друга сковала нас новыми цепями, созданными из всего самого доброго в мире.

Мы посмотрели на нашу девушку, гадая, выберет ли она этот путь, захочет ли быть с нами и в этом тоже.

— Роуг Арлекин, — объявила она, ее глаза цвета морской волны были полны такого света, что мне показалось, будто я стою перед пылающим огнем. И я почувствовал свою принадлежность к ним, которую потерял слишком много лет назад.

***

— Я никогда не покупала хвост русалки и не просила кого-то из моих друзей записать, как я плаваю с ним в бухте, потому что была убеждена, что смогу сняться в шоу русалок в «Парке-Уики-Вачи-Спрингс» во Флориде, если буду достаточно практиковаться, — сказала Роуг. По правилам игры, тот, кто на самом деле это делал, должен был выпить. И тот факт, что она была такой чертовски конкретной, заставлял меня быть уверенным, что она имеет ввиду кого-то конкретного.

— Это было одно летом, и ты поклялась хранить тайну, Роуг, — прошипел Джей-Джей, прежде чем агрессивно отхлебнуть рома с колой из пластикового стаканчика, в то время как остальные из нас рассмеялись, А Рик начал дразнить его.

Солнце давно скрылось за горизонтом, небо превратилось в усыпанное звездами пространство вечности, нависшее над нами, пока мы сидели на пляже вокруг костра. Мы были в двух шагах от дома моего отца и напивались дешевым магазинным ромом той же марки, который мы иногда пили в детстве, когда удавалось его достать.

Этот момент был на вкус как самые сладкие дни моего прошлого, и я подумал, был ли я достаточно удачливым человеком, чтобы вернуть то время снова и навсегда. Может быть, теперь так будет всегда, мы впятером вольны делать все, что нам нравится, когда нам заблагорассудится, и так уж случилось, что все, что мы хотели делать, — это бродить по улицам нашего родного города и соприкасаться плечом к плечу с хаосом. Это было даже лучше, чем быть ребенком, когда я действительно думал об этом, потому что с сегодняшнего дня у меня больше не было ненавистного отца, который презирал меня, и нам больше не нужно было делать то, что нам кто-то говорил.

Даже Рози Морган давно ушла. Черт, как-то я оказался в той самой мечте, которую мы все когда-то представляли для себя, и мне было так страшно, что все это может исчезнуть, как только я засну, так что я планировал продержаться столько сколько смогу.

— Твоя очередь, Джей, — подбодрила Роуг, когда Джей-Джей перестал дуться из-за своих давно утраченных мечтаний о возможности быть русалкой и вместо этого рассмеялся.

— Прекрасно, красотка. Но ты только что превратила эту игру в охоту, и теперь я жажду крови, — сказал Джей-Джей, придвигаясь ближе ко мне и бросая на Роуг многозначительный взгляд с другой стороны от меня.

Роуг налила себе рома с колой с видом, говорящим «игра начинается», и я задался вопросом, скольким из нас суждено пасть в этой войне, потому что, черт возьми, у меня было несколько собственных секретов, которые не должны были выйти на свет. В подростковом возрасте я натерпелся всякого, пытаясь впервые в жизни разобраться, как быть мужчиной. Должно было существовать какое-то руководство на этот случай, особенно когда твой отец был куском дерьма, и я бы скорее отрезал себе соски, чем спросил его совета по какому-либо вопросу.

— Мне никогда не… — Начал Джей-Джей, оглядывая нас четверых, пока выбирал цель. Он явно не собирался в отместку вцепиться Роуг в яремную вену, нет, он собирался потопить нас всех вместе с собой. — Снился сексуальный сон о Лютере Арлекине.

— Да пошел ты, чувак, — выругался я, когда Джей-Джей нанес удар по мне, и я сделал глоток рома с колой. — Я знал, что не должен был говорить тебе об этом.

— Подожди, что? — Рявкнул Фокс, в то время как Рик заливисто рассмеялся.

— И как это было? — Спросила Роуг, весело фыркнув.

— Эй, а какое тебе дело до того, как это было? — огрызнулся Фокс, и она сморщила нос.

— Фу, мне не нравится твой отец, — усмехнулась Роуг.

Я был рад, что внимание переключилось с меня, и воспользовался возможностью, чтобы бросить на Джей-Джея ядовитый взгляд, но он только невинно пожал плечами.

— Такова игра, чувак, — сказал он.

— Ты за это заплатишь, — предупредил я.

— Эй, Роуг только что выдала мою тайну про хвост русалки, насколько ниже я еще могу пасть?

— О, ты можешь пасть и ниже, — начал я, но Роуг хлопнула меня по руке, чтобы привлечь мое внимание.

— Расскажи нам о сексуальном сне, — настаивала она.

Я застонал, но сдался, зная, что она не отстанет, пока я не расскажу подробности. — Это было примерно два года назад, просто одна из тех странных вещей… Ты ведь не можешь контролировать, кто появляется в твоих снах.

— И он тебя отругал? — Спросил Джей-Джей, и я бросил на него убийственный взгляд.

— Это так отвратительно, но я не могу перестать слушать, — сказал Рик.

— Я, черт возьми, не хочу это слышать, — пробормотал Фокс.

— Он нагнул тебя и называл хорошеньким? — Спросила Роуг. — Ты называл его папочкой?

— Отвали, — отрезал я. — Все это было очень… экзотично.

— Экзотично? — Эхом отозвалась Роуг, когда ее веселье выплеснулось через край.

Джей-Джей ахнул, а Фокс отвернулся, закрыв уши, чтобы больше ничего не слышать.

— Пожалуйста, скажи, что тебе не понравилось, как мой старик трахал тебя во сне? — Спросил Рик, заливаясь смехом. — Тебе любопытны би-наклонности, малыш Эйс?

Мое горло сжалось, когда мой взгляд ненадолго встретился со взглядом Джей-Джея, а затем я быстро отпил из своего стаканчика, чтобы не отвечать на этот вопрос.

— Твоя очередь, Эйс, — сказала Роуг, прикрывая нас, и Фокс убрал руки от ушей, когда понял, что я перестал говорить о его отце.

Я все еще не знал, как именно посвятить Рика и Фокса в секрет обо мне и Джей-Джее. Не то чтобы это были только «я и Джей-Джей», но иногда мы делали с Роуг вещи, которые определенно пересекали границы, которые я раньше не пересекал ни с одним парнем. Я не был влюблен в него или что-то в этом роде, я хотел именно Роуг. Но мы втроем вместе… ну, я даже не знаю почему, но мне нравилось раздвигать границы, и мне нравилось то, что мы чувствовали, когда делали это. Хотя как я должен был объяснить это двум другим мужчинам в нашей группе, я понятия не имел.

Я пристально посмотрел на Джей-Джея: месть изменила выражение моего лица на мрачное, темное, и его улыбка сразу же исчезла. — Я никогда не трахал Роуг заряженным пистолетом.

— Вот дерьмо, — пробормотал он себе под нос, бросив взгляд на Фокса, который усмехнулся так, будто я пошутил.

— Это было бы безумием. Ты же не думаешь, что кто-то из нас на такое способен, Эйс, — рассмеялся Фокс, но больше никто не засмеялся. Ну, кроме Рика.

Я бросил на Джей-Джея взгляд, говорящий «пей», и он нахмурился, прежде чем сделать глоток.

— ЧТО?! — прорычал Фокс, а Роуг посмотрела на Джей-Джея, как непослушная школьница, которую застали врасплох, но в то же время ей было абсолютно наплевать.

Фокс разразился десятиминутной тирадой в адрес Джей-Джея о глупости того, что он натворил, и остановился только тогда, когда Роуг забралась к нему на колени, прижала пальцы к его рту и глубоко поцеловала, отвлекая от тирады и прекращая ее этим одновременно.

Рик вступил в игру следующим, когда Роуг соскользнула с колен Фокса, и мне стало интересно, кто станет следующей жертвой.

— Я никогда не растягивал Роуг в два члена, — сказал он, глядя прямо на Фокса, словно издеваясь над ним, и мне стало немного жаль его, так как Рик, я и Джей-Джей выпили. Фокс все это время смотрел на Рика, его челюсть подрагивала, прежде чем он поднес свой стаканчик к губам и выпил.

— Подождите, эта выпивка для игры или для утоления жажды? — требовательно спросил я, когда Джей-Джей поднялся на колени, вертя головой то к Роуг, то к Рику, то к Фоксу, словно бдительный сурикат на посту.

— Боже мой, — выдохнул он. — Как моя сексуальная чуйка упустила это?

— У тебя нет сексуальной чуйки, Джей, — сказал Фокс с усмешкой.

— Не отмазывайся, — прорычал Джей-Джей, указывая прямо на него, в то время как Роуг прикусила губу, давая понять, что это чистая правда. — Ты сделал это! Ты, блядь, сделал это.

— С Риком? — удивленно спросил я, и Фокс пожал плечами, но это было все признание, которое нам требовалось.

Джей-Джей вскочил на ноги, перепрыгнул через гребаный костер и столкнулся с Фоксом, обняв его и взъерошив ему волосы в знак одобрения.

— Так ты собираешься присоединиться к нашим оргиям? — Взволнованно спросил Джей-Джей.

— Может быть, — натянуто сказал Фокс, и Джей-Джей завопил, вскакивая на ноги и описывая круг вокруг костра, прежде чем снова упасть рядом со мной.

Я оглянулся через плечо на свой старый дом, вокруг которого росли пальмы, а по стенам карабкались сорняки. Окно, из которого всегда смотрел мой отец, смотрело на меня в ответ словно темная пустота, и внутри не было ни единого огонька. И так должно было оставаться впредь.

— Я сейчас вернусь, — пробормотал я, когда игра превратилась в «око за око», и Фокс с Риком начали соревноваться, кто из них сможет перещеголять другого в раскрытии своих секретов.

Я поднялся на ноги, побежал прочь от них по песку, прошел по дорожке сбоку от дома и толкнул ржавые ворота, чтобы войти. Мой старый велосипед все еще был там, запутавшийся в высокой траве, и я улыбнулся при виде этой единственной хорошей вещи в этом месте. Моему спасению.

Я вошел в дом, половицы скрипели и постанывали, когда я двигался по тихому помещению, а воздух был пропитан запахом смерти и старых сигарет.

Я направился на кухню, проверяя один из ящиков, где мой отец всегда хранил сигареты, и обнаружил внутри почти пустую пачку «Marlborough», в которую была засунута зажигалка. Она была золотой, на ней была изображена обнаженная женщина в стиле поп-арт, сжимающая свои сиськи. Именно этой зажигалкой отец однажды прижег мне руку, чтобы показать, «каким слабаком я был на самом деле».

Я стиснул зубы и отказался даже вздрогнуть от боли, думая, что этим я что-то выиграл. Но когда дело касалось моего отца, побед не было, и теперь я видел это ясно как день. За исключением, может быть, сегодняшнего дня. Сегодня я одержал победу, причем справедливую. Потому что старый ублюдок наконец-то получил по заслугам, и я был доволен, что последние годы его жизни были одинокими и несчастными, как он того и заслуживал.

Даже сейчас, убирая в карман отцовские сигареты, я чувствовал, как учащается мое сердцебиение, как обостряются инстинкты, потому что я ожидал, что меня поймают. Но в доме царила тишина, и дыхание вырвалось из моих легких, а на губах заиграла улыбка облегчения, когда я осознал, что никто не придет. Я мог делать в этом доме все, что захочу; теперь, как я полагал, он был моим. Но единственное, что приходило мне в голову, — это стереть все это место с лица земли.

Я вернулся на пляж, и моя семья повернулась ко мне, когда я снова опустился между Роуг и Джей-Джеем, достал сигареты и потряс пачкой перед ними. — Последняя кража у моего папочки, — сказал я с ухмылкой.

Я открыл пачку и обнаружил внутри пять сигарет, а Роуг наклонилась и заглянула в нее.

— Почему бы нам не сделать ее последней?

— Последней кражей?

— Нет, — она фыркнула. — Нашей последней сигаретой. Тут пять. По одной на каждого.

— Больше не курить? — спросил я немного грустно.

— Она права, — сказал Джей-Джей, пододвигаясь ближе. — Это судьба. По одной последней сигарете для каждого.

— Я за, — сказал Рик. — Единственный порок, который мне нужен, — это она. — Он жестом указал на Роуг, и она отмахнулась от него, словно он пошутил, но на самом деле он был чертовски прав.

— Фокс? — спросил я.

— Эй, я пытался заставить вас всех вести более здоровый образ жизни много лет. Я полностью за, — согласился он.

— Думаешь, ты сможешь остановиться, Эйс? — спросила Роуг, и я провел костяшками пальцев по ее шее, наклонившись и украв нежный поцелуй с ее губ. — Я знаю, что они тебе нужны.

— Они помогают мне цепляться за прошлое, но я думаю, пришло время отпустить его, — сказал я, чувствуя силу в этих словах. Мы должны были перестать цепляться за то, что ушло, и начать лелеять то, что было прямо здесь, перед нами.

Я откинулся назад, передавая каждому из них по сигарете, прежде чем зажать одну между губами и, поднеся отцовскую зажигалку, зажег ее от пламени. Роуг взяла ее из моих пальцев, чтобы прикурить свою, а я вдохнул дым, вкус которого напомнил мне о том наивном, безрассудном маленьком ребенке, которым я когда-то был. Он всегда будет частью меня, и сейчас мне было легче смотреть на него с сочувствием, чем когда-либо. Ему нужна была любовь, и он нашел ее в другом месте, и, оглядевшись вокруг, я понял, что он цеплялся за нее, несмотря на все свои ошибки. Мои ошибки.

Я надел футболку с длинными рукавами, несмотря на то, что сегодня было чертовски жарко, но я не хотел, чтобы мои друзья увидели свежий ожог на моей руке, который мой отец оставил прошлой ночью своей зажигалкой. Он был ярко-красным и превратился в уродливый волдырь, который был довольно заметен. Не то чтобы я всегда мог скрывать следы, которые он оставлял на мне, но я пытался, предпочитая притворяться, что их не существует, так часто, как только мог.

Я ехал на велосипеде к «Игровой Площадке Грешников», мчась по «Миле» так, что дощатый настил громыхал под колесами моего велосипеда, пока я лавировал между идущими по нему людьми.

Я ехал так быстро, что привлекал к себе множество сердитых взглядов, а несколько человек даже закричали на меня, когда я чуть не врезался в них. Ключевое слово: почти. Я был искусен в этом, и у меня не было ни малейшего шанса врезаться в кого-либо, если я сам того не захочу.

Я помчался к своему любимому месту в мире, оставил велосипед у ворот пирса и побежал на пляж, чтобы взобраться по самодельной лестнице, которую мы вырезали на одной из балок. Но не успел я положить руку на первую ступеньку, как Рик позвал меня по имени.

— Эйс! Мы собираемся заняться серфингом. Присоединяйся.

Я резко обернулся и обнаружил его, Фокса и Джей-Джея раздевающимися до шорт дальше по пляжу. Мой желудок скрутило узлом, когда я подошел, чтобы присоединиться к ним, не желая снимать футболку и показывать им ожог на моей руке.

— Где Роуг? — Я увильнул, ища свою малышку.

— Мэри-Бет устроила ей взбучку за то, что она вернулась вчера после полуночи и разбудила ее, — нахмурившись, сказал Фокс. — Если ее не будет здесь через тридцать минут, я предлагаю пойти туда и вызволить ее.

— Определенно, — сказал Джей-Джей, доставая телефон из кармана и бросая его в рюкзак между ними. Но при этом у него из кармана выпали три презерватива, и они рассыпались по песку у его ног, заставив его выругаться, когда он потянулся, чтобы подобрать их. Однако Рик успел сделать это первым, схватив их в кулак и уставившись на них в замешательстве.

— Какого хрена ты таскаешь с собой презервативы? — требовательно спросил он, и на секунду его голос дрогнул, как будто он что-то заподозрил. Мои мысли метнулись к Роуг, когда я уловил его подозрения, и моей инстинктивной реакцией было ударить Джей-Джея по лицу. Хотя я сдержался и сначала решил дождаться объяснений Джей-Джея.

— Моя мама постоянно сует их мне в карманы, — фыркнул Джей-Джей. — Она говорит, что «рада, что я исследую свои желания, пока я делаю это безопасно». — Он вздрогнул, и облегчение захлестнуло мою грудь, когда я увидел правду в его глазах.

Я заметил, что руки Фокса были сжаты в кулаки, но они расслабились после объяснения Джей-Джея.

— Она заставляет тебя натягивать их на бананы за завтраком, чтобы потренироваться? — Рик поддразнил его. — Или на мини-сосиски, чтобы было реалистичнее?

— Отвали, — оттолкнул его Джей-Джей, пытаясь отобрать у него презервативы, но Рик убрал их в карман. — У меня член больше, чем у всех вас.

— Чушь собачья, — усмехнулся я.

— Возможно, второй по величине, — самодовольно сказал Фокс.

— Этим ты занимался, когда я на днях застал тебя с папиной рулеткой в твоей комнате и ты ударил меня по голове? — Спросил Рик своего брата, смеясь. — Ты же знаешь, что нельзя измерять снизу, чтобы прибавить дюймы, верно? Это не считается, если не делать это сверху.

— Ты же не использовал для этого рулетку, верно? — Фокс поморщился.

— Может быть, — сказал Рик со смехом. — Каждый парень измеряет свой член, это важно для статистики, чтобы знать, какое место ты занимаешь в мире. Так что давайте, назовите мне цифры. Я легко переплюну вас всех. Хотя вам всем придется отнять три дюйма, потому что я знаю, что вы измеряли от щели в своих задницах.

— Или мы могли бы просто поколотить на тебя, — сказал я, прыгая на него и ударяя кулаком в грудь.

Джей-Джей и Фокс присоединились ко мне, и вскоре Рик лежал под нами на песке, а мы все смеялись над ним.

— Давайте, пойдемте посерфим. — Джей-Джей вскочил на ноги, увлекая меня за собой, а Рик и Фокс еще немного поборолись, прежде чем объявить перемирие.

— Я понаблюдаю за вами, ребята, — сказал я, дергая себя за рукав, и мои друзья ушли в воду со своими досками. На пляже лежали еще две, которые Фокс привез сюда на своем грузовике, и я уселся на ту, которую он всегда привозил для меня: на ней был изображен рисунок голубой волны, закручивающейся над акулой, и она была местами потерта от использования. На доске Роуг был изображен закат в пастельных тонах, а на ее нижней части были написаны все наши имена.

Внезапно она появилась, опускаясь рядом со мной, задыхаясь, когда прилегла на свою доску.

— Все в порядке? — спросил я, и она кивнула, положив руку на живот, пытаясь восстановить дыхание. На ней были джинсовые шорты и свободная белая майка, которая была целенаправленно порвана в разных местах, куда сразу же устремился мой взгляд.

— Я… ударила… Рози… по сиське, — запыхавшись, сказала она, и я вытащил бутылку воды из рюкзака парней, кинув ее ей. Она выпила ее залпом, села и, наконец, восстановив дыхание, продолжила рассказывать. — Мэри-Бет увидела, как я это сделала, и я убежала, но она села в свою долбаную машину и гналась за мной половину пути сюда.

— Что такого сделала Рози, чтобы заслужить удар по сиське? — Я нахмурился.

— Она взяла мой телефон. Видимо, она наблюдала, как я ввожу свой чертов пароль, потому что она вошла в него и просмотрела все мои фотографии. Она отправила Мэри-Бет кучу фотографий, на которых я рисую граффити на стенах в городе, плюс… ну, там, возможно, была фотография члена.

— Что? — Я зарычал так свирепо, что ее глаза расширились. — Кто, блядь, прислал тебе его?

— Сэмми Коплин, — вздохнула она. — Все в порядке. Это было несколько месяцев назад. Он продолжал писать мне, предлагая встретиться, а я постоянно игнорировала его, пока он наконец не прислал мне это фото. Не знаю, чего он пытался этим добиться. Его член был похож на распухшую голову черепахи, это нормально? — Она посмотрела вниз на мою промежность, прежде чем ее глаза быстро вернулись к моим, и румянец покрыл ее щеки.

— Нет, это ненормально, — прорычал я, глядя на своих парней на воде, которые определенно захотели бы услышать об этом. — Перешли мне это фото, малышка.

— Зачем? — она нахмурилась.

Потому что я собираюсь пригрозить разослать его всем в школе, когда выбью из него все дерьмо.

— Просто сделай это, — настаивал я, и она пожала плечами, достала свой телефон и отправила его мне. — Значит, ты забрала его обратно? — Я кивнул в сторону ее телефона, и она озорно улыбнулась, от этого взгляда у меня участился пульс.

— Да, это случилось сразу после удара в грудь. Потом я побежала так, словно моя задница горела, когда Мэри-Бет начала кричать на меня, — сказала она с легким смешком. — Она убьет меня, когда я вернусь.

— Останься здесь на ночь, — тут же сказал я, указывая на «Игровую Площадку Грешников». — Я останусь с тобой.

— Хорошо, — согласилась она, вскакивая на ноги и стаскивая топ, обнажая верх бикини.

Сиськи.

Мои мысли застряли на этом слове, когда она сбросила шорты и взяла свою доску. — Ты идешь?

Я молча кивнул, стягивая с себя футболку, и только потом вспомнил, почему до этого не пошел серфить. Глаза Роуг мгновенно нашли отметину, и она уронила доску на песок, бросилась вперед и схватила меня за запястье, глядя на ожог.

— Эйс, — выдохнула она, и в этом слове прозвучала боль.

— Не надо, — взмолился я, и она посмотрела на меня с болью в глазах.

— Я ненавижу его, — прошептала она. — Иногда я ненавижу его так сильно, что мне хочется сжечь весь твой дом дотла вместе с ним, запертым внутри.

Мой член зашевелился от темноты этих слов, но она снова посмотрела на меня, ее челюсть сжалась, а в глазах промелькнуло чувство вины.

— Не то чтобы.… Я не имела в виду… — начала она, опасаясь моей реакции, но я перебил ее.

— Все в порядке, малышка, — сказал я, разжигая в ней эту тьму, в то время как моя собственная тьма стремительно поднималась навстречу ее. — Я тоже мечтаю об этом.

Моя сигарета догорела, и я даже не почувствовал желания продолжить курить, когда отбросил окурок в огонь, наблюдая, как он исчезает в пламени. Остальные тоже докурили, и в этом акте была какая-то законченность, к которой, я знал, мы уже не вернемся. С этой частью нашей жизни было покончено. Больше никакого курения, никаких смол в наших легких. И мне было чертовски хорошо от этого.

Мы продолжали пить, и спустя пару часов, Фокс и Рик легли и вырубились. Они соревновались друг с другом в наших пьянках, и я не удивлен, что они первыми упали, учитывая, сколько рома они выпили.

Моя голова была в тумане от чистого счастья, когда я откинулся на локти и слушал, как Джей-Джей и Роуг переговариваются через меня. Я запрокинул голову, чтобы посмотреть на ночное небо, и подумал, были ли все темные дни, которые у меня были, платой за это. Должен же быть баланс, верно? Мы столько всего пережили, может быть, теперь настала очередь радости? Может быть, впереди нас ждет только хорошее? Но на всякий случай я хотел впитать каждую крупицу этого счастья, продлить эти прекрасные мгновения.

Я схватил Роуг за руку, притянул ее к себе и прервал на полуслове, когда поцеловал. Она мгновенно растворилась во мне, перекинув одну ногу через мои бедра, чтобы оседлать меня, и я обхватил ее попку под ее маленьким платьем, привлекая ее к себе, целуя медленными, жадными движениями своего языка. Потребовалось всего несколько движений ее бедер, чтобы я стал твердым для нее, и благодаря рому и моей девочке я уже был полностью убежден в необходимости траха на открытом воздухе, за который нас могут привлечь к ответственности за публичное непристойное поведение. Конечно, было уже очень поздно, и я сомневался, что кто-нибудь забредет сюда, но всегда оставался шанс, что какой-нибудь наркоман окажется поблизости.

Крошечный сарафанчик Роуг уже задрался до бедер, и Джей-Джей придвинулся к ней сзади, стянул его через голову и показал мне то, о чем я подозревал весь день. На ней не было лифчика.

Я захватил зубами один из ее сосков, свирепо зарычав и заставив ее ахнуть и выгнуть спину, а ее бедра все еще покачивались, так что она терлась киской о мой твердый член.

Джей-Джей опустился на колени позади нее, поверх моих ног, откинул ее волосы в сторону и намотал их на кулак, целуя ее шею, отчего ее стоны участились.

Я встретился взглядом с Джей-Джеем, и мы обменялись ухмылками, когда он свободной рукой потянул за другой ее сосок и поиграл с ним. Я видел, что он плавал в алкогольном тумане, как и она, поэтому на этот раз я не чувствовал никаких барьеров между нами, когда моя рука плавно скользнула вверх по его бицепсу и притянула его вперед так, что наши губы встретились над ее плечом.

Его язык коснулся моего, и я встретил его прикосновения своим, наша щетина соприкоснулась, когда мы зажали Роуг между нами, и мы трое застонали, как одно существо.

Я немного повернул голову, и Джей-Джей понял мой намек, вовлекая Роуг в поцелуй, так что мы втроем начали посасывать, облизывать и покусывать губы друг друга. Это было плотски, без раздумий, просто естественное сближение, которое побуждало нас заявлять права друг на друга.

Мой большой палец обвел ее твердый сосок, заставляя все ее тело задрожать от желания. Джей-Джей зарычал от этого зрелища, потянул ее за волосы и скользнул языком глубоко в ее рот, заставляя ее хныкать для нас.

Взгляд Джей-Джея встретился с моим, и моя собственная потребность в нем усилилась, это новое желание снова пробудилось, поэтому я подался вперед, чтобы почувствовать, как его тело прижимается к моему. Возбуждение пробежало рябью по моей коже, когда его пальцы прошлись по моему животу, и я понял, что мы снова раздвигаем границы, выясняя, как сильно мы хотим друг друга в этом плане.

Горло Роуг поднялось и опустилось, когда она перевела взгляд с него на меня, слегка ахнув, сознав нашу страсть друг к другу.

— Тебя это беспокоит? — Грубо спросил Джей-Джей, проводя большим пальцем по ее нижней губе. — Что мы хотим друг друга?

— Это просто секс или нечто большее? — спросила она, переводя взгляд между нами, и я снова встретился взглядом с Джей-Джей.

— Это как… друзья с привилегиями, — сказал я, пытаясь выразить это словами.

— Да, — согласился Джей-Джей. — Это чертовски горячо, но мое сердце твое, красотка.

— И мое, — заверил я ее, и она улыбнулась.

— Что ж, если это делает вас обоих счастливыми, я тоже счастлива, — сказала она.

— Хочешь еще раздвинуть границы, Эйс? — Спросил меня Джей-Джей, сокращая расстояние между нами, и мое сердце бешено заколотилось, когда я кивнул.

Мой член был твердым, и я знал, что он готов на все, особенно когда рука Джей-Джея опустилась на мое плечо и толкнула меня на песок. Он был первым парнем, с которым я занимался чем-то подобным, и не то чтобы у меня раньше не было странных мыслей о парнях, просто я никогда не исследовал их по-настоящему, пока во мне не проснулось желание к нему.

Роуг соскользнула с меня, становясь на колени рядом, а Джей-Джей опустился на меня, раздвинув мои колени своими ногами, и снова поцеловал меня, прижимаясь грудью к моей. Я запустил пальцы в его волосы, снова принимая его язык в свой рот, и твердая головка его члена потерлась о мою через наши шорты.

Он начал тереться об меня, и я застонал, отвечая на движения его бедер, когда поднял колени по обе стороны от него и крепко сжал в кулаках его волосы. Он казался таким непохожим на Роуг, сплошные мускулы там, где она была такой мягкой, хотя мне нравились оба по-разному.

Я потянул за его футболку, стаскивая ее с него через головы, а Роуг ухватилась за мою, с возбужденным стоном срывая ее с меня и отбрасывая куда-то на песок.

Джей-Джей прильнул ртом к моему горлу, целуя шрамы на груди, а Роуг придвинулась ближе, и мои глаза встретились с ее глазами, поглощая похоть, которую я там обнаружил.

— Сними трусики, — скомандовал я, и она кивнула, поднимаясь на ноги и стягивая их вниз, чтобы я мог хорошенько рассмотреть ее. Она снова опустилась на колени, и я слегка ахнул, когда язык Джей-Джея обвел мой сосок, прежде чем спуститься еще ниже, оставляя огненный след на моей коже.

Я просунул руку между ног Роуг и обнаружил, что ее мокрая киска готова и ждет меня, легко просунув два пальца в ее тугую дырочку.

— Посмотри на меня, — потребовал я, и она прикусила нижнюю губу, встретившись со мной взглядом. Я внимательно наблюдал за ней, пока вводил и выводил из нее пальцы и водил большим пальцем по ее клитору, наслаждаясь удовольствием, которое я мог видеть в ее глазах.

Она тихо застонала, и мой член дернулся в ответ, особенно когда Джей-Джей добрался до моего пояса и начал водить зубами по чувствительной коже над ним.

— Блядь, — выдохнул я, когда Роуг оседлала мою руку, но ее глаза были прикованы к Джей-Джею, пока он стягивал с меня шорты, освобождая мой член и облизывая губы, а его взгляд устремился к Роуг.

— Тебе нравится, красотка? — спросил он, беря мой член в кулак, и я выругался, когда его большой палец провел по головке самым совершенным гребаным способом.

— Да, — сказала она хрипло, и ее голос заставил мой член дернуться в руке Джей-Джея, пока он держал меня в предвкушение.

— Эйс? — спросил он меня, ухмылка заплясала на его лице, когда он усилил давление, и мои бедра инстинктивно приподнялись, пытаясь взять то, что мне было нужно.

— Черт. Просто сделай это, чувак, — настаивал я, и он рассмеялся, как мудак, прежде чем начать дрочить мне штопорообразными движениями, от которых у меня снесло крышу.

Я еще глубже погрузил пальцы в киску Роуг, заставив ее тоже застонать, и бросил взгляд на Фокса и Рика у костра, размышляя, стоит ли нам попробовать быть потише или переместиться куда-нибудь еще. Но ром говорил «к черту все», и мой член был с этим абсолютно согласен, когда над ним работала большая рука Джей-Джея.

— Это так хорошо, — выдохнула Роуг, ее киска напряглась вокруг моих пальцев, когда она положила одну руку мне на грудь и продолжила скакать на них. — Еще.

— Ты тоже хочешь еще, Эйс? — Джей-Джей ухмыльнулся мне, и я кивнул, прикусив внутреннюю сторону щеки, наблюдая за ним.

Он наклонился и засосал головку моего члена между губами, прежде чем я успел подготовиться, и звук, который я издал, был чисто животным. Его язык скользил и танцевал по головке моего члена в невероятном ритме, а его кулак все еще дрочил по всей длине моего ствола в крепком захвате.

Роуг начала кончать, характерная пульсация ее киски давала мне понять, что она погружается в блаженство. Я начал сильнее трахать ее рукой, и она кончила с содроганием и криком, который разнесся по пляжу, заставив мои губы растянуться в мрачной улыбке.

Я бросил взгляд на остальных, когда вынул из нее пальцы, опасаясь, что они могут проснуться, но этот страх был забыт, когда Джей-Джей глубоко заглотил мой член, положив руки по обе стороны от моих бедер на песок, и стал сосать, как гребаный профессионал.

— Боже, — прохрипел я, приподнимаясь, чтобы сорвать поцелуй с губ Роуг, пока она переводила дыхание, но она быстро разорвала поцелуй, повернув голову, чтобы посмотреть на Джей-Джея, и я усмехнулся, откинувшись на локти, чтобы тоже посмотреть на него, наслаждаясь тем, как удовольствие пульсирует по моему члену с каждым движением его языка.

Но Джей-Джей не дал мне кончить, выпустив меня из своих губ и приказав Роуг лечь на спину на песок. Она легко повиновалась, в ее глазах сверкало веселье, когда она подчинялась его указаниям, и я тоже был более чем счастлив подыграть.

— Войди в нее, Эйс. Не заставляй нашу девочку ждать, — сказал он, и мне не потребовалось повторять дважды: я перекатился на нее и раздвинул ее ноги своими.

Она обхватила меня за плечи, когда я прижался к ее тугому входу, и толкнулся в нее яростным движением, заставившим ее снова вскрикнуть. Ее ногти впивались мне в спину, пока я втрахивал ее в песок, а ее киска была такой влажной и чертовски идеальной, плотно обхватывая мой член. Я крепко поцеловал ее, пробуя на вкус нашу похоть, и застонал ей в рот.

Рука Джей-Джея внезапно обхватила мои яйца, и что-то мокрое и скользкое появилось на его ладони.

— Что это? — Я ахнул, когда он начал массировать их, и удовольствие прокатилось по моему члену, так что я начал трахать Роуг еще быстрее.

— Смазка для путешествий, — сказал Джей-Джей. — Теперь я никуда без нее не выхожу.

— Да, — простонала Роуг, крепко обхватив меня ногами, когда я вонзился глубоко в нее, достигая идеального места.

Я не понимал, что сказал Джей-Джей, пока его пальцы не скользнули между моих ягодиц и не начали втирать между ними смазку мягким движением, в котором был вопрос. Я замедлил темп, оглянулся на него через плечо и увидел, что его шорты исчезли, а его рука лежит на члене, и он поглаживает себя.

— Красотка? — Его глаза встретились с ее. — Тебе понравится ощущать мою силу в толчках Эйса?

Я проглотил сухой комок в горле, глядя на нее сверху вниз, и замер, задаваясь вопросом, что она думает об этом, и, черт возьми, что я об этом думаю.

Она молча кивнула, прикусив губу, в то время как похоть вспыхнула в ее глазах, потому что мысль об этом явно разжигала в ней огонь. Но разжигала ли она что-то во мне?

Я снова оглянулся на Джей-Джея, и он выгнул бровь, задавая мне вопрос одним-единственным взглядом. И вдруг я кивнул, соглашаясь с этим безумием не зная почему, но зная, что хотел попробовать. YOLO (Прим. Абривиатура — Живешь только один раз) и все такое дерьмо.

Джей-Джей снова прижал меня к Роуг, но немного отвел мои бедра назад так, чтобы я встал на колени на песке, и мой член запульсировал внутри нашей девочки.

Пальцы Джей-Джея скользили вверх и вниз между моих ягодиц, а затем он скользнул одним из них внутрь, заставив меня задрожать, когда он согнул его, найдя какое-то очень приятное местечко и потирая его.

Роуг побуждала меня двигаться, прижимаясь ко мне в поисках разрядки, но Джей-Джей не давал мне пошевелиться, крепко обхватив меня, когда он сменил палец на головку своего члена.

Я знал, что пути назад нет, что мы пересекаем черту, которая станет непреодолимой стеной позади нас, как только мы переступим ее. Но мне было все равно. Я просто хотел почувствовать их обоих сразу.

Он вошел внутрь меня, растягивая, и я зарычал и поморщился от боли, двигая бедрами навстречу его движениям. Роуг застонала, наблюдая за ним, играя со своими сиськами, а ее бедра выгибались и сводили меня с ума, пока мы вместе предавались этому безумию.

Когда Джей-Джей полностью вошел в меня, он отклонил мою голову в сторону, чтобы видеть Роуг подо мной, а его грудь прижалась к моей спине и зажгла мою кожу, когда он начал двигаться в медленном, пьянящем ритме.

Я двигался в Роуг в том же ритме, а он стал управлять моими толчками, и я растаял над ней, вдавливая руки в песок и напрягая мышцы, чтобы не раздавить ее, когда Джей-Джей навалился всем своим весом на меня.

А затем он начал трахать меня, ее, нас обоих, и мы стали просто рабами его власти. Каждый толчок моего члена в Роуг был полон нашей силы, и она начала издавать звуки, которых я никогда раньше от нее не слышал, а ее руки потянулись к нам обоим и прижали нас друг к другу, так что мы вошли в медленный, эйфорический ритм, который вел нас всех к тому, что, несомненно, должно было стать взрывной кульминацией.

Джей-Джей вошел в меня глубже и начал тереться о точку, из-за которой я увидел больше звезд, чем в небе над головой.

Я целовал Роуг между стонами, пока толчки Джей-Джея вгоняли мой член в нее еще глубже, и она начала кричать для нас, ее киска заспазмировала, когда она кончала, а мои яйца напряглись, прежде чем я излился в нее. Джей-Джей полностью завладел моими толчками, заставляя мой экстаз продолжаться и продолжаться, пока он трахал меня и ее, а Роуг выкрикивала наши имена, поскольку ее собственное удовольствие продлевалось.

Когда мы оба выдохлись, Джей-Джей выскользнул из меня, и я перекатился на спину рядом с Роуг, в то время как он встал над нами, поглаживая свою огромную длину и кончая на нас двоих: на сиськи Роуг и мою грудь.

Он был богом секса, и он предал нас гребаному забвению, прежде чем пометить нас как свои завоевания. И мне было наплевать, что он только что овладел мной, потому что в этом было что-то правильное, чего я даже не мог отрицать.

Джей-Джей улыбался нам, как язычник, только что совершивший семь грехов, и Роуг прижалась ко мне, пока наши груди вздымались, а Джей-Джей купался в своей победе над нами.

— Там есть бухта, пойдемте, — приказал Джей-Джей, и я поднялся на ноги, потянув за собой и Роуг.

Она все еще не совсем контролировала свои ноги, когда мы последовали за ним туда, где в песке был высечен бассейн с морской водой, поэтому я поддерживал ее, чтобы она не упала.

Мы опустились в него и смыли следы удовольствия с наших тел, а затем улеглись на песчаный берег у кромки прохладной воды бок о бок так, что вода все еще плескалась у них талий.

Пальцы Роуг нашли мои под поверхностью, и я закрыл глаза, купаясь в воспоминаниях о том, что мы только что сделали.

— Так, когда именно мы расскажем остальным, что вам, ребята, нравится трахаться друг с другом? — Небрежно спросила Роуг, и Джей-Джей фыркнул, в то время как мои губы изогнулись в улыбке.

— Только когда ты находишься с нами, красотка, — сказал Джей-Джей, и я твердо кивнул, потому что в этом было что-то инстинктивное. Я и он были продолжением ее и нас, а не чем-то отдельным, что мы хотели бы делать без нее. Она была единственной, кого мы любили.

— Как вы думаете, Фокс и Рик воспримут это? — Я задумался.

— Может быть, они тоже захотят поиграть, — сказала Роуг с ноткой надежды в голосе, и я хрипло рассмеялся.

— Никаких шансов. Это определенно только для нас, верно, Джей? — спросил я, но знал, что это правда. Мало того, что Фокс и Рик вряд ли заинтересуются подобными вещами, так еще и у меня не было к ним такого влечения, как к Джонни Джеймсу.

— Да, я не знаю, что это. Но это работает, правда, красотка? — спросил он.

— Черт возьми, да, это работает, — сказала она, и в ее голосе снова послышались нотки желания.

— Думаю, в следующий раз трахать буду я, чувак, — сказал я Джей-Джею, глядя на него с ухмылкой.

Его ответная улыбка внезапно сменилась хмурым взглядом, и он издал рев боли, яростно отпрянув от нас и заставив мое сердце тревожно подпрыгнуть.

— Что за черт? — Роуг ахнула. — Ты в порядке?

— Нет! А-а, сука! — Джей-Джей начал бить кулаком по воде, и я в шоке уставился на него, когда он выбивал воду к чертям собачьим, и капли разбрызгивались повсюду. Он поморщился от боли, и я бросился к нему, схватив за руку.

— Что случилось? — испуганно спросил я, но он оттолкнул меня, выбираясь из воды, прежде чем упасть на спину и, схватившись за член, начал раскачиваться из стороны в сторону на песке.

Я тоже вылез, и Роуг оказалась рядом со мной, обеспокоенно глядя на него.

— Что происходит? — Спросил я.

— Что-то укусило меня за член, — прохрипел он. — О боже, блядь, блядь, блядь.

Я упал на колени и отпихнул его руку в сторону, испугавшись, что найду его член откушенным, но укуса не было. На самом деле, в темноте я вообще не мог разглядеть ничего плохого.

— Здесь нет укуса, — сказал я в замешательстве.

— Принеси фонарик, — попросил я Роуг, и она убежала обратно к костру, вернувшись мгновение спустя со своим телефоном, на ходу натягивая платье.

Она включила фонарик и направила его на член Джей-Джея, мы все посмотрели на него, и от этого зрелища у меня сжался живот. Круг из волнистых красных линий тянулся по всей длине его члена и поднимался к тазу.

— Медуза ужалила, — сказал я в ужасе от осознания. — Срань господня, чувак. Ты в порядке?

— Нет, я, блядь, не в порядке, у меня такое чувство, что мой член горит, Эйс!

— Я разбужу остальных, — встревоженно сказала Роуг.

— Нет, — процедил Джей-Джей сквозь зубы, хватая меня за руку и притягивая ближе. — Мне нужно, чтобы ты помочился на мой член, как настоящий лучший друг.

Я ахнул, качая головой. — Ни за что.

— Да, давай. Черт возьми, сделай это, — настаивал он.

— Не уверен, что это поможет от жжения. Тебе нужна теплая ванна.

— Да, из твоей мочи. А теперь давай, Чейз Арлекин. Стань мужиком и помочись уже на мой член.

Я уставился на него, снова качая головой, а затем посмотрел на Роуг. — Ты сделай это.

— Мне придется сесть на корточки! Кроме того, у меня нет мочи. У тебя есть моча? — спросила она, и я попытался сказать «нет», но, черт возьми, у меня была моча, и она это знала.

— Эйс, пожалуйста, — умолял Джей-Джей, и я видел, как ему больно, поэтому почувствовал, что моя решимость тает.

Я кивнул, сильно нахмурившись и направляя свой член на его. Он закрыл глаза, и я тоже закрыл свои, прежде чем попытаться успокоить свой разум настолько, чтобы начать.

— Почему так долго? — Джей-Джей застонал.

— У меня страх перед публикой, — прошипел я. — Просто заткнись, чтобы я мог сосредоточиться.

Я крепче зажмурил глаза, а Роуг начала издавать свистящие звуки.

— И что это значит? — Я прищурил на нее глаза.

— Шум океана? — спросила она, как будто точно не знала.

— Я слышу океан, Роуг. Он, блядь, совсем рядом. — Я дернул головой в его сторону, и она бросила на меня виноватый взгляд, прежде чем изобразить, что поджимает губы.

— Ну же, — взмолился Джей-Джей. — У меня член болит.

— Хорошо, хорошо, просто заткнись, — прорычал я, снова крепко зажмурив глаза и делая глубокий вдох.

Струя наконец-то пошла, но когда я выпустил ее, Джей-Джей зарычал от злости, и я тут же перестал писать. Открыв глаза, я обнаружил, что забыл прицелиться, и моча не только попала ему на грудь, но и брызнула ему в лицо.

— Почему ты не смотришь?! — прорычал он.

— Черт, извини. Ты не смотрел, а я не хотел выглядеть таким…

— Мне разрешено не смотреть! Это на меня мочатся, но ты, блядь, должен смотреть. — Он указал прямо на меня, вытирая мочу со своей щеки. — Ты должен смотреть прямо туда, куда мочишься, Чейз, это твой чертов долг. Ты понимаешь?

— Я хочу домой, — сказал я с тревогой. — Мне не нравится этот Джей-Джей.

— Никому из нас это не нравится, — демонически прорычал он. — Но сейчас мы здесь и проходим через это, так что тебе лучше сосредоточиться, и тебе лучше сосредоточиться хорошенько, потому что мне нужно, чтобы ты помочился на мой член.

— Ты сможешь это сделать, Эйс, — сказала Роуг, хлопнув меня по заднице, как будто я был футболистом, а она моим тренером. — Пописай на его член.

— Я ненавижу тебя, — пробормотал я, прежде чем посмотреть вниз на член Джей-Джея и следы ожогов на нем. Я вздохнул, направил свой член на его и выпустил свою струю.

Джей-Джей закрыл глаза, упав на песок, как раненый солдат, и я помочился прямо на него. Я думал, что быть оттраханным в задницу — это все, что может раздвинуть мои границы сегодня вечером, но нет. Меня заставили помочиться на член моего лучшего друга, пока он корчился на земле, как выброшенный на берег дельфин.

— Хм, здесь написано, что моча вообще не помогает при ожогах медуз, — сказала Роуг, глядя в свой телефон как раз в тот момент, когда моя моча закончилась.

После этих слов повисла тишина, и Роуг виновато посмотрела на меня, прежде чем перевести взгляд на Джей-Джея, который закрыл лицо рукой.

— Просто уходите, — прошептал он. — Мне нужно немного побыть одному.

— Тебе нужно вернуться домой и погрузить свой член в теплую ванну, — быстро сказала Роуг.

— Я же тебе говорил, — сказал я.

— Просто. Уходите, — потребовал он, и Роуг взяла меня за руку, оттаскивая от него, пока я пытался осознать то, что мы только что сделали, и понял, что то, что он трахал меня, не будет самым ярким воспоминанием, которое останется у меня с этой ночи. Потому что я был потрясен этим последним опытом. Потрясен до глубины души и не только. И я молился, чтобы этот секрет никогда не был раскрыт в будущей игре «Я никогда не…».

— Ты знаешь, что некоторые ночи становятся просто чертовски сумасшедшими? — Пробормотал я Роуг, когда мы вернулись к костру, и я взял свои шорты, натягивая их.

— Да, — сказала она, оглядываясь на пляж, где я мог разглядеть Джей-Джея, лежащего на песке, закрыв лицо рукой. — Эта одна из таких. Помнишь тот раз, когда Джей-Джея ужалила пчела в сосок, а ты просто прыгнул на него и попытался высосать жало в стиле Энтони Бриджертона?

Я вздохнул. — Спасибо, что заговорила об этом. Я прочно засунул это воспоминание в пустоту в своей голове, чтобы никогда больше к нему не возвращаться, но я так рад, что оно вернулось к свету, — сухо сказал я, и Роуг зажала рот рукой, чтобы подавить смех.

— Зачем ты вообще это сделал? — фыркнула она.

— Я не знаю, это был странный инстинкт. Я просто сделал это. Мы можем сейчас сменить тему? — Я проворчал.

Она подавила свое веселье, взяла бутылку рома и сделала большой глоток. — Итак… добро пожаловать в клуб «секса в попку».

— Напросилась. — Я набросился на нее, щекоча ей бока, а она визжала от смеха, пытаясь вырваться, но я хотел отомстить за ее мелкие насмешки, и это будет сделано в виде пытки щекоткой. Я повалил ее на землю, прижал к себе и стал щекотать, а она держала ром в воздухе, стараясь не пролить ни капли, даже когда пыталась отбиться от меня.

— Отдай мне его. — Появился Рик, взяв ром из ее вытянутой руки, и мы оба замерли, глядя, как он пьет из бутылки. — Я много пропустил?

— Да, — сказала Роуг, когда я сказал: — Нет.

— Черт побери, — фыркнул Рик. — Вы все потрахались.

— Ага, — радостно сказала Роуг. — Мой мир перевернулся, пока ты дремал, Рик.

— Где Джей-Джей? — спросил он, надув губы.

— У него случился инцидент с медузой, — ответила Роуг, и я бросил на нее взгляд, предупреждающий, чтобы она не рассказывала ему о том, что я пописал на его член. Джей-Джей не нуждался в дополнительном смущении, и, честно говоря, я тоже не особо гордился своим участием.

Я заметил Джей-Джея в океане, когда подумал о нем, он стоял по пояс в воде, уперев руки в бедра, и выглядел так, словно размышлял о жизни. Или, может быть, о своем члене, я думаю, мы никогда не узнаем.

— С ним все в порядке? — Фокс спросил сквозь зевоту, приподнимаясь на песке.

— С ним все будет в порядке. Я принесу ему шорты. — Роуг схватила их и побежала в его сторону.

Я выхватил бутылку рома из рук Рика и сделал глоток, обжигающий горло. Эта ночь выдалась дикой, и, глядя на почти полную луну в небе, я решил принять ее безумие и закончить ее с размахом.

— Кто хочет сжечь дотла дом моего папочки? — Спросил я, поднимаясь на ноги.

— Черт возьми, да, — взволнованно сказал Рик.

Фокс стряхнул песок со своих волос, которые местами торчали после сна, и улыбнулся, как ребенок. — Давай сделаем это.

Я свистнул Джей-Джею и Роуг, и они вернулись, держась за руки: Джей-Джей теперь был в шортах, но шел немного неуклюже.

— Ты в порядке, парень? — Спросил я. — Помогла морская вода?

— Немного, — тихо сказал Джей-Джей.

— Куда тебя ужалила медуза? — Спросил Рик, осматривая тело Джей-Джея в поисках следов.

— Знаешь что, Рик. — Джей-Джей выхватил бутылку рома у меня из рук, и сделал огромный глоток, прежде чем сунуть бутылку обратно в руки Рика. — Я оставлю это твоему воображению.

— Мы собираемся сжечь дотла дом моего отца, — сказал я, чтобы избавить его от дальнейших вопросов, и глаза Джей-Джея заблестели.

— Мы? — спросил он, и Роуг радостно вскрикнула.

— Ага, — сказал я. — Пошлите поищем бензин.

— Черт возьми, да, — согласился Джей-Джей, направляясь за мной, когда я пошел вверх по пляжу.

— Это ведь был твой член, да? — Рик окликнул Джей-Джея, но тот не ответил. — Это определенно был его член, — сказал он Фоксу, который поморщился и поправил свой член, как будто он у него болел из сочувствия.

Вскоре мы все были в доме моего отца, рылись в шкафах в поисках легковоспламеняющихся жидкостей, и через несколько минут на кухонном столе у нас стояли бутылки с ликером, жидкость для зажигалок и канистра с бензином.

— Готов, Эйс? — Роуг спросила меня с диким выражением лица.

— Чертовски готов, — сказал я, хватая канистру и начиная разбрызгивать бензин по кухне.

Остальные схватили свои бутылки, разливая повсюду алкоголь и жидкость для зажигалок, а Рик включил «Burn The House Down» от AJR на своем телефоне.

Когда дом был подготовлен для поджога, мы собрались у входной двери, и я зажег отцовскую зажигалку, присел на корточки и поджег жидкость у своих ног, которая тянулась в гостиную.

Она воспламенилась, как гребаное авиационное топливо. Мы все попятились на крыльцо, когда огонь разгорелся, и смотрели, как он пожирает мебель так, что жар пламени обжигал мою кожу.

— Твою мать, — выдохнул я, мое сердце бешено колотилось, пока я смотрел, как все места, где мой отец причинял мне боль, превращаются в огонь и пепел.

Я бросил отцовскую зажигалку в пламя, и она взорвалась от жара, а ее осколки затерялись среди пылающего хаоса.

Мои друзья прижались ко мне с обеих сторон, и улыбка тронула мои губы, пока мы продолжали отступать, а огонь все рос и рос. Моя нога наткнулась на мой старый велосипед, когда мы добрались до того места, где он был прислонен к крыльцу, и я схватил его, отодвинул подальше от огня и забрал из этого места навсегда. Я сохраню эту частичку своего прошлого из этого дома, отремонтирую его и снова сделаю новым. Точно так же, как моя семья сделала для меня.

И с этими словами я повернулся спиной к аду своего детства, чтобы никогда больше не оглядываться назад.