Под звездами

Эпилог

Джорджия

Мы только что убрали после ужина, на который пригласили всех, и после жаркой игры в пиклбол, где Финн дал мне по-настоящему хорошую борьбу. Этот ублюдок никогда даже не играл, но явно унаследовал от меня тот самый ген пиклбола.

Мои родители пришли посмотреть, и мой отец жарил барбекю, чтобы Мэддокс мог судить игры. Здесь был весь народ, кроме Бринкли, у которой была важная пресс-конференция для какого-то знаменитого футболиста, которого она ненавидела. Но моя сестра никогда не позволяла ничему или никому помешать ей получить её историю.

Кейдж пытался научить Грейси играть, но учить — не его конёк, у него терпения было, как у щенка лабрадора. Поэтому мы с Грейси просто весело перебрасывались мячом, пытаясь перебросить его через сетку.

Шаг за шагом.

Уайл зашёл, и все в моей семье его просто обожали. Он работал с Браксом, чтобы найти дом. Бракс владел агентством недвижимости в городе, и он показал Уайлу образец дома, который Трэвис и его компания построили несколько месяцев назад. Он показал нам фотографии, и все мы влюбились в это место, которое было в пешей доступности от нашего дома.

Он и Хью снова вызвали меня на игру в пиклбол, и я наслаждалась каждым моментом. Все были здесь, солнце светило, и был идеальный день для барбекю.

Но затем Купидон выстрелил стрелой прямо в моё сердце, когда я взглянула и увидела Мэддокса, наклонившегося, Грейси прижалась спиной к его груди, а его руки держали её руки, когда она держала ракетку, и он мягко двигал её руками туда и обратно, позволяя ей почувствовать движение.

И именно тогда Хью набрал очко против меня. Что было маленьким чудом, потому что они с Лайлой совсем не фокусировались на игре, так как они согласились на летнюю свадьбу на нашем дворе, учитывая, что у нас большой сад с видом на океан, и они могли бы смотреть прямо на бухту — их любимое место на свете.

Это была идея Мэддокса. Они обсуждали разные места для свадьбы, но ничто не подходило им. Он предложил поставить шатёр в нашем саду, и я ахнула, когда он также сказал, что поле для пиклбола идеально подойдёт для танцпола.

Конечно, я согласилась.

Свадьбы важнее пиклбола.

Я была разумной, особенно когда речь шла о любви.

И это будет покрыто всего на несколько дней, так что я могла с этим смириться.

Они прогулялись по участку, делая фотографии и обсуждая возможные идеи для того, где можно было бы всё устроить. Мы тоже все предложили свои идеи.

Все только что ушли, и мы с Мэддоксом устроились на диване, чтобы посмотреть фильм.

— Ты был так мил с Грейси сегодня, — сказала я, опираясь на него. — Думаю, ты будешь отличным отцом когда-нибудь.

Мы часто обсуждали такие вещи, как брак и дети, и оба хотели этого, но не торопились растить нашу семью. Я только что начала осваиваться в своей новой карьере и наслаждалась своей жизнью с этим мужчиной рядом.

— Я никогда не думал, что это будет то, что я захочу, но ты изменила моё восприятие многих вещей, — он поцеловал меня в лоб. — Я боюсь, что все дети будут не такими, как она, понимаешь? Я имею в виду, Грейси — лучшая. Я бы завёл дюжину детей, если бы знал, что они будут такими, как она. Но если у нас будет такой придурок, как Уайл? Тогда мы будем в полной жопе.

Я рассмеялась, а он улыбнулся, наблюдая за мной. Он любил своего брата, но они всегда любили подшучивать друг над другом.

— Думаю, нам будет хорошо с любыми детьми, которые у нас будут.

— Да. Надеюсь, у нас будет много девочек, которые будут похожи на тебя и унаследуют всю твою доброту. Мир станет лучше с ещё одной Джорджией... — он замедлил голос. — Ты будешь брать мою фамилию, знаешь, да?

— Не хочешь быть Рейнольдсом? — поддразнила я.

— Я уже чувствую себя Рейнольдсом. Твоя семья так и проникает в тебя. Ответь на вопрос, Динь-Динь.

— Когда ты задашь вопрос, я буду счастлива взять твою фамилию... если, конечно, скажу «да», — сказала я, продолжая смеяться.

Он закатил глаза.

— Ну, могу точно сказать, что не буду делать тебе предложение на катке. Но придумаю что-то особенное, когда этот день наступит.

— Может, мы поедем на Скуте, и ты попросишь меня, пока ветер развивает наши волосы, а мы едем по главной улице. Потом поедем за маком и сыром и дадим себе на лапу от миссис Ранитер?

— Ни за что. Я собираюсь ослепить тебя, чёрт побери.

— Ты и так меня ослепляешь каждый день, — сказала я, потому что это была правда.

Я никогда не думала, что жизнь может быть такой хорошей. Я всегда была счастливым человеком с положительным взглядом на жизнь. Но я не могла и мечтать о том, что происходило за последние несколько месяцев.

С того места, с которого я начала.

Где я сейчас. С кем я, и как сильно он меня делает счастливой. Я была девушкой, которая верила в сказки всем сердцем. Но эта — эта была моей любимой.

Мой телефон вибрировал на журнальном столике, я наклонилась вперёд и увидела, что это Бринкли. Я ответила и поставила её на громкую связь.

— Привет, как прошла пресс-конференция?

— Ни хрена хорошего, — сказала она, и её голос сорвался на последнем слове, что заставило меня напрячься и сесть прямо. Бринкли редко расстраивалась, и когда это случалось, обычно был для этого весомый повод.

— Что случилось?

— Линкольн, мать его, Хендрикс, случился, — она всхлипнула.

— Что он сделал?

— Все хотят знать, что этот самоуверенный ублюдок будет делать в следующем году. Его контракт заканчивается, и он не объявил, где будет играть. И он всегда позволяет этому засранцу, Тексу Макгуайру, сообщать важные новости. Он никогда не звонит мне и не признаёт меня, когда мы все собираемся после игр, несмотря на то, как я настаиваю. Он сексистская свинья.

— Да, ты уже говорила об этом, — сказала я, взглянув на Мэддокса, который внимательно слушал.

— Так вот, я узнала, где он был перед пресс-конференцией. И может быть, я прокралась в мужской туалет, когда увидела, что он туда зашёл. Ну и что, — закричала она. — Мы все ходим в туалет, правильно? Не честно, что все мужские репортеры могут поймать его врасплох, пока я сижу в женском туалете? Там нет квотербеков.

Небольшой смех вырвался из уст Мэддокса, и я прикрыла улыбку.

— Это правда.

— Так вот, я застала его врасплох. Не то чтобы я видела его, он ещё не расстегнул молнию. Но очевидно, у него там проблемы, потому что он с ума сошел, что я была там.

— Он на тебя руку поднял? — прошипел Мэддокс.

— Нет, нет, ничего такого. Но он кричал, что никто не даёт ему хоть секунды для себя. Знаешь что, гений? Ты КОЗЕЛ ОТПУЩЕНИЯ в НФЛ. У тебя нет ни секунды на себя. Вот в чем дело.

— Ты это ему сказала? — спросила я, потому что Бринкли была как собака с костью, когда чего-то хотела.

— Да, сказала. И потом я просто спросила, решил ли он, где будет играть. Он — самый горячий свободный агент на рынке. Это история, которую все хотят раскрыть. И мой ублюдочный начальник хочет эту историю любой ценой. Это его точные слова.

— И он ответил?

— Не ответил. Он ткнул пальцем мне в лицо и сказал что-то вроде «как тебе не стыдно». Я выкрикнула то же самое в ответ, когда он в ярости вышел из туалета. А потом он добился того, чтобы меня выгнали с конференции. Охрана буквально вывела меня из здания.

— Нет! — я вскрикнула. — Это ужасно.

— Это ещё не худшая часть.

— Что произошло? — спросил Мэддокс, его тон стал твёрдым, но я слышала в нём беспокойство.

И вот тогда это случилось. Бринкли начала плакать. Я могла вспомнить всего три случая в своей жизни, когда видела, как моя сестра плачет. Один был, когда наша мама постирала её любимый белый кашемировый свитер с красными носками Хью. Другой — когда мы узнали, что наша тётя Бет умерла от рака. И последний — когда мы узнали, что наш отец тоже болен раком, но сейчас он в ремиссии.

— Бринк, — сказала я, моё сердце разрывалось от боли за неё.

— Он публично назвал меня на пресс-конференции и сказал, что я перешла границу. Он реально сказал моё имя на национальном телевидении. А мой начальник только что позвонил и сказал, что мне нужно взять неоплачиваемый отпуск. Это то же самое, что и увольнение, но он оставляет дверь открытой на случай, если я оправлюсь, потому что он знает, что я хороша в своей работе.

— Эй, ты ведь говорила, что устала работать на него и хотела бы стать фрилансером. Ты потрясающий журналист, Бринкли. Это твой шанс сделать этот шаг.

На другом конце было тихо, лишь слышались несколько всхлипов, а затем она прочистила горло.

— Это правда. У меня есть достаточно денег, и я не буду платить этот бешеный арендный платёж в городе. Я могу арендовать место дома на пару месяцев, пока всё не устрою, — сказала она, и её голос стал бодрым, как будто у неё был план, и всё будет в порядке.

— Да. Это отличный план. Ты сможешь развить свой фриланс-бизнес, — сказал Мэддокс, поглаживая мои волосы.

— Мне нравится, как это звучит. Но я не собираюсь жить в пристройке у Хью и Лайлы, и, чёрт возьми, я точно не буду прятаться и жить у мамы с папой. Мне нужно своё место. Я найду милый дом, и смогу работать из дома, — сказала она, теперь её голос звучал уверенно, как будто она точно знала, что делать.

— Эй, мы только что сделали новый ремонт в том доме для аренды, где жила Джорджия. Я планировал сделать ещё несколько работ, но если хочешь, он твой на сколько угодно, — сказал Мэддокс, поглаживая меня по волосам. — И он уже меблирован.

Я усмехнулась, потому что недавно узнала, что вся эта мебель не была его. Он купил её для меня, чтобы я не ждала.

— Правда? Ты не сдал его?

— Не собирался. Я думал, мы предложим его семье, когда кто-то приедет, — сказал он.

— Ну, я настаиваю на том, чтобы платить аренду. Это единственное условие, при котором я соглашусь переехать. Мне не нужны подачки, даже если меня только что публично унизили, — сказала она.

— Чёрт, эти Рейнольдсы со своей гордостью за подачки — это утомительно. Ладно. Аренда — один доллар в месяц. Только не задерживай платежи. Мы выгоним тебя на улицу, — сказал Мэддокс, стараясь держать голос спокойным, но я слышала в нём смех.

— Сделка. И я буду готовить вам ужин, когда захотите, — сказала она.

— Ты не готовишь, — напомнила я.

— Ну, теперь, когда я безработный спортивный журналист, у меня будет больше времени. Может, начну варить варенье в банках. Или выращивать свои овощи. Да, вот что я сделаю. А потом пойду на следующий матч Линкольна Хендрикса и буду кидать в него большие дыни с трибун, — сказала она с яростью.

— Такой гнев — это не здорово, — напомнила я ей. — Отпусти его. Оставь его в зеркале заднего вида и двигайся вперёд. Когда одна дверь закрывается, другая открывается.

Она стонала.

— Ты как ходячая мантра. Он закрыл эту дверь мне перед лицом, и месть — это сучка. Я пройду через эту новую дверь, но я найду способ отомстить этому парню. С этого момента мы все будем проклинать землю, по которой он ходит. Ты поняла?

Мэддокс поморщился. Линкольн Хендрикс был его любимым игроком. Он был огромным фанатом и с нетерпением ждал, когда тот объявит, куда будет играть в следующем году.

— Сделано! — крикнула я. — Линкольн Хендрикс — враг номер один.

Мэддокс закатил глаза, а потом повернулся к телефону.

— Тебе нужна помощь, чтобы собраться?

— Нет. Моя квартира маленькая, и я могу выехать оттуда за несколько дней. Я вас люблю, ребята. Увидимся скоро.

Она положила трубку, и я оперлась на Мэддокса.

— Спасибо, что предложил ей дом. Это было очень мило с твоей стороны.

— Дорогая, — прошептал он. — Как ты думаешь, как она серьезно относится к тому, что мы все теперь ненавидим Линкольна Хендрикса?

Я повернулась в его объятиях, чтобы взглянуть на него.

— Она любит держать обиды. Мы до сих пор не можем говорить о Тимми Уилсоне, потому что он перевернул её велосипед в парке, когда она была в третьем классе.

— Чёрт. Разве Линкольн не игрок, которого любят все трое твоих братьев? — его голос был настолько обеспокоенным, что было трудно не рассмеяться.

— Да. Они большие фанаты.

— И мы все теперь его ненавидим?

Я пожала плечами.

— Это как мы делаем. Я не выдам тебя, если ты будешь молчать о своей тайной любви к мужчине.

Он двинулся так быстро, что я не успела понять, что происходит. Он оказался на мне, перевернув меня на спину, и теперь висел над мной.

— У меня только одна тайная любовь, и это моя будущая жена.

— Ну вот снова. Не угрожай мне хорошим временем. Покажи, что можешь, Босс, — сказала я, усмехаясь.

Его рот прижался к моему в ответ, и мои губы приоткрылись в приглашении. Потому что я не могла насытиться этим мужчиной. И никогда не смогу.

Конец.