Проблемы с проклятым

Глава 20

— Дерьмо на тосте. Сколько раз я должна повторять одну и ту же ошибку?

— Какую, зудящая ведьма?

Ал потянулся ко мне, и я моргнула, отворачиваясь, чтобы он не догадался, и я не потеряла элемент неожиданности. Это, должно быть, Ходин. Но мне нужно было знать наверняка, и пока демоны стучали по столам и требовали, чтобы Вивиан разделась, я молча отошла в другой конец бара.

Как и ожидалось, Дженкс на мгновение замешкался, а затем последовал за мной.

— Мне нужно, чтобы ты передал сообщение Тренту, — прошептала я, чувствуя на себе внимание Ала. — Ему это не понравится, но мне нужно, чтобы он вернулся в реальность и позвонил Вивиан.

На лице Дженкса появилось страдальческое выражение, его пыльца посинела от смущения.

— Ее телефон здесь не работает. Я могу передать ей сообщение.

Стекло разбилось. Я обернулась и увидела Вивиан, которая, поджав губы, уворачивалась от брошенного стакана. Демоны взревели от восторга, увидев, как она нахмурилась. Сейчас их здесь было не меньше тридцати, и я заметила, как Трент обеспокоенно хмурился с другого конца комнаты.

— Мне не нужно передавать сообщение Вивиан, — сказала я, когда Дженкс приземлился мне на руку, взмахнув крыльями. — Мне нужно знать, здесь ли Вивиан, или она все еще в реальности.

Дженкс развернулся к сцене, затем ко мне, его крылья стали невидимыми, когда расцвело понимание, а золотая пыльца превратилась в живой солнечный луч.

— Матерь божья, ведерко с гноем! — взвизгнул он, а затем стряхнул пыльцу, скривив губы в озорной усмешке. — Это не может быть Ходин. У нее не красные глаза. Я вижу сквозь очки, и это не козлиные глаза.

— Он может изменить их, если захочет. Они все могут. Они этого не делают, потому что в глубине души хотят, чтобы их узнавали, особенно когда они создают проблемы. Вперед, — сказала я, когда бокал с пивом упал на сцену, а Вивиан скривила губы. — И сделай свою пыльцу нейтральной. Как только Трент окажется в реальности, я хочу, чтобы он там и остался. Понятно? Он попросит тебя связаться со мной, если она ответит на звонок. Вот и все. — Я заколебалась, встретив обеспокоенный взгляд Трента с другого конца комнаты. Он понял, что-то случилось. Черт возьми, Ал понял, что-то случилось, и уставился на меня своими глазами, похожими на угли. — Со мной все будет в порядке. Только поторопись.

Крылья Дженкса переливались голубым и золотым.

— Ему это не понравится. Знаю, мне это уже не нравится.

— Они охотятся не за мной. Кроме того, Ал здесь. Уходи, пока кто-нибудь ее не тронул. Его. Неважно.

Если бы Дженкс не находился в нескольких дюймах от меня, он бы никогда меня не услышал. Стало громко. Демоны пытались заставить Вивиан сотворить какую-нибудь магию, крича, чтобы их было слышно сквозь разухабистую музыку стриптиза. Наконец Дженкс кивнул, его угловатое лицо сморщилось, когда он подлетел к Тренту на высоту потолка. Затаив дыхание, я ждала, наблюдая за Трентом.

Я поняла это в тот момент, когда Дженкс сказал ему. Мужчина дернулся, его лицо побледнело и напряглось в знак отказа, когда он посмотрел на меня. Мое лицо исказилось, я умоляюще посмотрела на него. На расстоянии половины стойки Ал поднялся на ноги и направился ко мне.

— Иди, — прошептала я, и, наконец, Трент начал пробираться к двери.

— Что ты делаешь? — пробормотал Ал у моего локтя, и я подпрыгнула.

— Возможно, ты захочешь поставить круг, — сказала я, забираясь на стойку бара. Никто, кроме Ала, этого не заметил, и я собралась с силами, чувствуя дурноту, и потянула линию, пока каждый демон в этом месте не почувствовал это. Одна голова повернулась в мою сторону, затем другая.

— Мать твою, ведерко с гноем, — прошептал Ал, а затем развернулся, запахивая пиджак, и описал носком ботинка круг на полу.

— Dilatare! — закричала я, призывая простое белое заклинание.

Заклинание вырвалось наружу, вызвав возгласы раздражения и притянув все взгляды ко мне, когда они отшатнулись. Мои волосы превратились в статичный ореол. Энергия линий стекала с пальцев, пока я смотрела на них в наступившей тишине. Даже музыка смолкла. Дженкс и Трент ушли, но никто этого не заметил.

— Тебе лучше знать, что ты делаешь, — сказал Ал, опуская круг и отходя от меня на несколько футов.

Поморщившись, я швырнул сгусток несфокусированной энергии в приближающееся проклятие, уничтожив его прежде, чем оно успело пролететь три фута от своего создателя. Второе заклинание нашло меня, и копоть поползла по моему поспешно созданному защитному кругу, пока Дали не крикнул им, чтобы они успокоились, пока не разнесли бар. У меня подкашивались колени, и я не осмеливалась взглянуть на Вивиан, прижатую к сцене. Они могли закидать меня заклинаниями, если захотели бы, но они знали, что лучше не злить меня по-настоящему. Боже, пожалуйста. Это должен быть Ходин.

— Вивиан Смит — моя, — сказал Дали, когда пропало последнее заклинание. Явно довольный, он запрыгнул на сцену, чтобы между ним и Вивиан оставалось расстояние в восемь футов. Ее губы были сжаты от ненависти, но глаза по-прежнему были скрыты за очками. — Ты проиграла, Рейчел Морган. Даже твой Эльф бросил тебя. Убирайся из моего бара. Иди домой. Предупреди их, что мы вернулись, и пусть боятся солнца так же, как ночи.

Я была одна. Мое лицо похолодело, и я сжали колени. «Поверь мне, Ал», подумала я, глядя на него, пытаясь сказать ему, что у меня есть план. Все смотрели на меня, ожидая, что я буду делать. Ал жестом велел мне продолжать, и я медленно вздохнула.

— Я не пытаюсь укротить вас, — тихо сказала я, отводя взгляд от Вивиан. Мне нужно подождать, пока Дженкс не вернется. Если я ошиблась, и это действительно Вивиан, они убьет ее, приняв за Ходина. — Я пытаюсь удержать вас в игре, — сказалв я, и несколько демонов захихикали. — В каждой игре есть правила. Вы с ними согласились. Не испортите все это.

Дали рассмеялся, и этот горький звук заставил меня вздрогнуть.

— Правил не существует, если ты не можешь обеспечить их соблюдение. — Он посмотрел на меня поверх стойки бара. — И ты в меньшинстве.

Я заерзала, когда несколько тихих ворчаний слились с фоновым шумом. Они не были испуганными, беспомощными демонами, которых я убеждала в прошлый раз. Я должна была дать им повод вести себя так, чтобы спасти их гордость. К счастью, какая-то извращенная логика могла подсказать мне именно это.

— Вы действительно хотите настроить весь мир против себя из-за нее? — спросила я, неопределенно указав на сцену. — Единственного члена ковена? — спросила я, качая головой, словно не веря своим ушам. — Без обид, ребята, но ничего себе. Прямо сейчас вы можете гулять где угодно и когда угодно, при свете солнца или луны. Вы можете ходить по магазинам и сводить с ума продавцов своими бесконечными вопросами, на которые им приходится отвечать. Вы можете получить водительские права и получать баллы за плохое вождение, и пока вы платите штрафы, они ничего не смогут сделать, потому что вы относитесь к обществу и соблюдаете правила.

— Нет, послушайте! — сказала я, когда некоторые начали терять интерес. — Если вы начнете войну с реальностью, вы победите, и я уверена, что вы все получите удовольствие, доказывая свою силу и наказывая людей, которые осмеливаются противостоять вам, но в конечном итоге вы окажетесь там же, где были раньше, застряв в зараженном магией аду, в волю заглядывая внутрь. Но можете ли вы представить, как вас будут освещать в новостях, когда вы будете плохо себя вести, а затем добровольно платить по счетам? Или какое разочарование вы вызовете, найдя юридические лазейки, чтобы избежать наказания? Вам это совсем не кажется забавным? Это то, от чего вы отказываетесь, если начинаете похищать людей.

Большинство качали головами, и Ал вздохнул, думая, что я сошла с ума, но мне нужно было дать им что-то, что оправдывало бы их согласие со мной, когда я обрушу на них настоящий удар.

— Законы и правила существуют для того, чтобы сдерживать истинную силу, — сказал Дали. — Почему мы должны придерживаться твоих представлений о том, что морально правильно, а что нет?

Потому что я подарила им их собственное солнце, а они уже забыли о ночи без рассвета. Низкий гул недовольства начал нарастать, и я подняла руку, признавая это.

— Я понимаю твою точку зрения, — сказала я, радуясь, что у меня за спиной была стена, пусть даже в основном из зеркал и бутылок. — Я действительно сопровождала очень ценного, очень опытного мага в безвременье. Это было глупо, — сказала я, рискнув взглянуть на Вивиан. — Но если вы позволите мне уйти с ней, я смогу дать вам то, чего вы все очень-очень хотите.

Ал издал тихий звук. Это было началом понимания, не более того, но этого было достаточно. Он пошевелился и начал оглядываться по сторонам, пытаясь понять, что я делаю и к чему клоню. Все, что я знала наверняка, это то, что они слушали.

— Чего же мы на самом деле, в самом деле хотим? — насмешливо спросил Дали, стоя рядом с Вивиан, и я позволила себе слегка улыбнуться.

— Ходина.

Улыбка появилась на лице Ала, и он прислонился к барной стойке, отпихивая одного из вторгшихся демонов подальше от нас. Это было небольшое движение, но оно было замечено.

Дали нахмурился, скрестив руки на груди.

— Ходина. Которого ты поклялась защищать даже ценой потери своего учителя. — Его взгляд скользнул по новой защитной позе Ала. — Возможно, нам следует обсудить твою договоренность с Ходином. Учитывая, что здесь есть нечто большее, чем мы с тобой. С твоим уходом мы могли бы заняться им. Забирать, кого и что хотим. Для нас это большой выигрыш.

— Может быть, в короткой игре. — Я прошла вдоль стойки бара, пока не остановилась над Алом, внезапно почувствовав себя новичком. «Я не одна, Дженкс. Со мной все будет в порядке, но поторопись». — Ал сказал тебе, что он выгнал Ходина из моей церкви?

Взгляд Дали скользнул на Ала, затем на меня.

— Ты нарушаешь свое слово, Рейчел Морган? — спросил он, и в его маслянистых словах прозвучала угроза. — Спасение души, которая тебе даже не принадлежит? Слово демона — это действительно все, что у него есть. Игнорирование этого влечет за собой любое количество штрафных санкций против тебя. Штрафов, которые тебе нечем оплатить. — Он злобно улыбнулся мне, но я не испугалась. Нарушение своего слова было именно тем, что они делали, но, по их мнению, если не было никого, кто мог бы возразить им, это было допустимо. Вот как работала логика демонов.

— Боже мой, — беспечно сказала я, и улыбка Дали застыла, когда Ал усмехнулся. — Я в трудном положении, не так ли? Все мои союзники вышли из строя или отвернулись от меня? — Я помахала рукой, будто обмахивалась веером, когда демоны начали шептаться. — Мое положение субросы неопределенно? Если мы с Вивиан не выйдем из лей-линии и не вернемся в Эден-парк вместе, в мою дверь наверняка постучится ОВ с ордером на арест. И все мы знаем, насколько честна Рейчел Морган. Я попаду в тюрьму. О, черт возьми.

Дали покосился на Ала. «Я не одна», снова подумала я, и во мне вспыхнула надежда, но не потому, что Ал был рядом со мной, а потому, что Ал был рядом со мной, понятия не имея, куда я иду. Он доверял мне. И когда я стояла перед ними всеми, я очень, очень нуждалась в этом.

— Она оставила себе выход, — сказал Ал, и демоны загудели и зашептались, пережитки прошлой ненависти вновь расцвели в них. — Она согласилась встать между нами и Ходином в отношении его решения заняться эльфийской магией. Она никогда не говорила, что сама не посадит его в бутылку.

Дали пошевелился, склонив голову набок.

— И зачем Морган это понадобилось? — подсказал он.

Ал пожал плечами, но не присоединился ко мне в баре, и я знала, что его помощь зависит от того, есть ли у меня план.

— Он солгал ей, — просто сказал он. — Как лжет всем. Она раскрыла его заговор, направленный на то, чтобы лишить ее должности субросы.

— До или после того, как она потеряла ее? — спросил Дали, оглядывая переполненный зал. — Как бы то ни было, из этого не следует, что она уходит с Вивиан Смит, а тем более с Сайксом или моим новым библиотекарем. У нас контракт.

— Возможно. — Я пожала плечами с притворной беспечностью. — Я предлагаю обмен, — сказала я, испытывая облегчение, когда Дженкс ворвался в комнату, сверкнув мне ярко-зеленым в пикси-версии поднятого большого пальца. Ал прищурился, когда увидел его, но демон, вероятно, подумал, что я просто увела Трента с линии огня. По моей ауре пробежала дрожь, когда Ал начал вливать в себя силу, так медленно, что никто другой, скорее всего, этого не почувствовал.

— Ты разрываешь контракты Сайкса и Мелоди, — продолжила я, заставляя себя не смотреть на Ходина на сцене, переодетого в Вивиан. — И я скажу тебе, где Ходин.

Внимание Дали переключилось с меня на Ала.

— Нам потребовалась целая вечность, чтобы поймать его. Сделки нет. Посади его в бутылку, и мы сможем поговорить.

У меня подкашивались ноги. Я знала, что сначала должна поесть.

— Отлично, — сказала я, и кто-то расхохотался. — Если я хочу получить шанс посадить его в бутылку, мне нужен доступ к Хранилищу. У меня должно быть что-то, чего нет у него, иначе я никогда его не поймаю.

Дали издал низкий, злобный смешок.

— Ты хочешь получить доступ к тысячелетнему собранию военных проклятий, большинство из которых были созданы нашими давно умершими, и в каждом из них достаточно ненависти и желчи, чтобы разрушить две реальности? Чтобы купить доступ к нашим разрушающим мир проклятиям, потребовался бы целый класс одноразовой плоти.

У меня отвисла челюсть. Одноразовая плоть? Он говорил о пользователях высшей магии. Моих учениках. Он думал, что я отдам ему своих учеников, чтобы получить доступ к проклятиям, поймаю Ходина и продам его Дали, чтобы купить их обещание соблюдать наши законы и не похищать людей? Что это была за обратная сделка? Кроме того, я уже получила от них обещание не красть людей. Мне нужен был способ обеспечить это. Например… скажем… возможностью попасть в бутылку?

— Что, если я приведу его к вам? — спросила я, лихорадочно соображая. Если я засуну Ходина в бутылку, у меня будет достаточно влияния, чтобы заставить их подчиниться. Беспроигрышный вариант. — Если я это сделаю, могу я рассчитывать на Сайкса, Мелоди и ваше обещание прекратить это дерьмо? Больше не надо обманом загонять людей в рабство.

Демоны обменялись злобными взглядами. Ал нахмурился, когда прозвучал призыв согласиться на сделку, и его поддержали, а Дали в знак согласия поднял руку, заставляя их замолчать.

— Они мои, поэтому решение мое, — сказал Дали, явно полагая, что я никогда не смогу представить Ходина перед ними. — Нет, Рейчел. Я подарю тебе только Сайкса и Мелоди за Ходина в бутылке. Пока ты этого не сделаешь, они останутся здесь. — Его улыбка стала уродливой, напомнив мне о том, кем он был на самом деле. Дружелюбный соседский бариста никогда не был ничем иным, как притворством. Возможно, это было средством достижения этой цели. Конец, который я собиралась аккуратно отрезать и не оставить никакой ниточки, за которую они могли бы потянуть.

— Отлично. Дайте-ка послушать, — сказала я, когда кто-то спросил о коэффициентах дополнительной ставки, и Ал заинтересованно хмыкнул. — Мне нужно услышать, что все согласны. Если я засуну Ходина в бутылку, ты освободишь Мелоди и Сайкса и больше не будешь заманивать людей в рабство. — Я не осмеливалась взглянуть на Вивиан, но Дженкс наблюдал за мной, и я знала, что демон понятия не имеет, что я его раскусила. Где Стеф, ты, слизняк?

Дали, однако, покосился на меня с недоверием. Я понимала, что он чувствовал. Если вы думаете, что выиграете от сделки, то это не так.

— Не могу, но все же засунь его в бутылку, Морган, и да, я согласен на сделку, — наконец сказал он, и я затаила дыхание. — Но ты получишь только Сайкса и Мелоди. Ты забыла добавить в сделку мадам — участницу Ковена. Она моя.

— Я не забыла, — самодовольно сказала я, поворачиваясь к Ходину. — Это не Вивиан. Это Ходин.

— Что? — взорвался Дали, и с оглушительным хлопком миниатюрная фигурка Вивиан исчезла в желто-зеленом вихре.

Злобный вой сменился ревом, когда демоны поднялись на ноги. В потоке магии, от которого у меня волосы встали дыбом, в комнате внезапно воцарилась тишина, и они исчезли, преследуя его.

— Будь проклята моя дама! — воскликнул Дали, а Дженкс захихикал, звук был похож на успокаивающий дождь.

— Где Мелоди и Сайкс? — спросила я, присаживаясь на барную стойку и принимая руку Ала, позволяя ему помочь мне спуститься на пол.

— Нет! — Дали резко развернулся, его лицо покраснело. — Это никого тебе не дает. Как долго ты знала, что это Ходин? — спросил он, а затем уже мягче, более сердито добавил: — Ты должна была сказать мне. Я мог бы…

— Поймать его? — Дженкс приземлился мне на плечо, обдав меня пыльцой.

Я улыбнулась, чувствуя себя одновременно сильной и уязвимой, когда Ал проскользнул ко мне сзади.

— Ее идея привести сюда мой класс, чтобы доказать, что вы безопасны, была действительно глупой. Вивиан знает, что вы не ручные и никогда такими не станете.

Дали ущипнул себя за переносицу.

— Мы никогда не поймаем его, если он снова превратится в двойника.

— Почему? — спросил Дженкс, и Дали прищурился, глядя на его четырехдюймовую воинственность. — Я видел, как вы, ребята, превращались во что угодно — от собаки до вампира и рыжеволосой ведьмы-занозы в заднице. Ал притворялся Ходином только прошлой весной. В чем разница?

Дали вздрогнул, как ужаленный. Ал съежился, затем выпрямился под явным отвращением Дали.

— Я хотел выяснить, берет ли Морган у него уроки. Вот и все.

Нахмурившись, Дали оглядел меня с ног до головы, словно я была глупой, и, поморщившись, я решила, что, вероятно, так оно и было. Были отличия, которые я должна была заметить: заказанные Ходином перья, манера говорить, непринужденная манера держаться.

— Э, я думаю, что поискового амулета было бы достаточно, чтобы отличить его от настоящего человека, — предположила я, и Дали кивнул, устраиваясь за стойкой, будто ему нужно было чем-то заняться.

— Обычно так и бывает, — сказал он, и каждый бокал, к которому он прикасался, сверкал, когда он придавал ему сияющую чистоту. — Но когда Ходин меняется, он проникает в ДНК. Очевидно, что это возможно, но зачем, если достаточно внешнего вида?

Ал растянул губы в широкой улыбке, напоминая о своих воспоминаниях, и я подавила дрожь. В ту ночь, когда мы встретились, когда он превратился в то, что напугало меня, Ал стал вампиром. Не просто вампиром, а Айви, наполняющей меня вампирскими ферментами и парализующей меня. То, что демоны не превращались в других так часто, было, по-видимому, вопросом удобства.

Один за другим Дали расставил бокалы в ряд под стойкой.

— Эльфы требовали чистоты в своих развлечениях, — сказал он, явно размышляя о прошлом. — Ходин научился превращаться сверх нормы, чтобы выжить. Когда он — ворон, то он — ворон. Когда он — пикси, то он пикси и есть. Когда он — лидер Ковена Моральных и Этических Норм, он — Вивиан Смит во всем, кроме своих мыслей. Он — настоящий хамелеон, и если он решил спрятаться под другим именем, мы никогда его не поймаем.

— Нам не обязательно его ловить, — сказал Ал. — Это сделает Рейчел. — Его губы дернулись, и я заметила странное напряжение в его плечах. — Твое мышление краткосрочно, ведьма, у тебя зудит сердце. То, что ты задумала, продлится только до тех пор, пока глаза демона остаются закрытыми. Мы жаждем того, что видим, и у нас не будет никаких обязательств, если, скажем… люди забредут сюда? Поиск — это не соблазн.

— Я не так себе это представляла, — сказала я, и он пожал плечами, его хищный блеск стал еще ярче. Хуже того, если я что-то и знала о жителях Цинциннати, так это то, что если сказать им что-то незаконное для их же блага, они попытаются это выяснить. Если я смогу вернуть Мелоди и Сайкса, их истории будет достаточно, чтобы держать любопытных на расстоянии, пока Трент не добьется чего-нибудь в своих книгах и не закроет границы безвременья… хотя бы на бумаге.

Дали все еще хмурился, снимая бокалы один за другим.

— Ты должна была сказать мне, что это Ходин. Если бы я взял его, думая, что он — член ковена, он мог бы убить меня.

— Тогда, возможно, тебе стоит пересмотреть свою практику принуждения людей к подписанию контрактов, — сказала я, устав от всего этого. — Сладкие пирожки с сиропом, почему вы так ненавидите друг друга? — спросила я, не ожидая ответа, но Ал резко вскинул голову, его взгляд был почти испуганным, когда он посмотрел на Дали. Старый демон застыл как вкопанный.

— Ты считаешь, что заслуживаешь знать? — спросил Дали, и Ал с пугающей быстротой взял меня за локоть и потащил прочь.

— Нет, она так не считает, — сказал Ал, и я нахмурилась, вырываясь из его крепкой хватки.

Но если Дали был зол, то Ал был напуган до смерти, что вызывало у меня немалое любопытство.

— Эй, если я собираюсь посадить его в бутылку, мне нужна причина, отличная от того, что он вам не нравится, — сказала я, отступая, когда Ал снова потянулся ко мне рукой. — Он такой же гражданин, как и ты. ОВ возбудит против меня дело за незаконное лишение свободы, если я без причины запихну его в бутылку. Вы, ребята, всегда все записываете. Вы ведь посадили его за решетку до того, как появились подозрения, верно? У вас должен быть где-то оригинал ордера на его арест.

— Да, — сказал Дженкс, шурша крыльями, когда завис у моего уха. — У вас есть что-нибудь, что могло бы отвлечь ОВ от дела Рейч?

Я сомневалась, что ОВ это так или иначе заинтересует, но хотела знать, что же такого плохого сделал Ходин, что заслужил тюремное заключение на всю оставшуюся жизнь.

— Мы не вели записей о неблагоразумных поступках Ходина. Мы пережили их последствия! — прогремел Дали. — Убирайся из моего ресторана!

Я ахнула, когда меня внезапно втолкнули в лей-линию. На мгновение я отключилась, окружив Дженкса и себя пузырем, а затем аура Ала скользнула по моей, превращая его ауру в реальность и увлекая меня за собой. «Парк. Моя машина в парке!» В отчаянии подумала я, прежде чем Ал высадил меня у церкви, а затем я снова оказалась в реальности, кроссовки вдавились в примятую траву, а низкое солнце светило мне в лицо. Эден-парк.

— Трент? — прокричала я, оглядывая скамейки в парке.

— Я найду его, — сказал Дженкс, взлетая и улетая от моей серьги.

— Да хранит тебя Богиня, Рейчел. Мы не напоминаем Дали о его сыне. Никогда. — Лицо Ала скривилось от отвращения, когда появился замысловатый вентилятор. — Здесь чертовски жарко.

— Может, тебе стоит надеть шорты, — сказала я, разглядывая его чересчур пышный викторианский наряд. — Я и не знала, что у Дали был сын. — Я подумала о Керике, малыше с синдромом Роузвуда, которого он бесплатно обучал. — Что Ходин с ним сделал?

Ал оглядел близлежащие здания, затуманенные влажностью.

— Я не хочу произносить эти слова.

— Серьезно, я должна знать, что он сделал, если ты хочешь, чтобы я посадила Ходина в бутылку.

Он издал горький смешок, холодный и жесткий. Его взгляд переместился на меня, ненависть в нем пронзила меня насквозь.

— Ты хочешь посадить Ходина в бутылку. Мы хотим, чтобы он умер. Однако агония неизбежного тюремного заключения приносит долгосрочное удовлетворение. Смерть — это пустая месть.

— Что он сделал? — спросила я снова, затем обернулась на отдаленный оклик Трента. — Трент, — прошептала я, с облегчением опуская плечи.

Сияя, Трент побежал, чтобы сократить расстояние, а я быстро подошла к нему.

— Я даю тебе еще пять минут, — сказал он, когда мы встретились, и с облегчением обнял меня. Аромат теплого печенья и волшебное прикосновение ощущались как дома, и все мое тело расслабилось. — Они поймали Ходина? Где Сайкс и Мелоди?

Я взглянула на Ала, демон переоделся в развевающийся шелковый халат, который был бы уместен в Сахаре. Мы еще не закончили.

— Нет, с Ходином все в порядке. Пока я не поймаю его, Сайкс и Мелоди останутся с Дали. — Я предложила идею с ордером просто для того, чтобы заставить Дали заговорить, но чем больше я думала об этом, тем больше мне этого хотелось. Мне было все равно, сколько часов прошло с тех пор или вечность.

Ал фыркнул, на его румяном лице появилось явно надменное выражение.

— Жаль, что ты продала его Дали, — сказал он, обращаясь с преувеличенным сарказмом к бегунам, которые обратили на него внимание. — Я бы многое отдал, чтобы иметь его на своей полке для мучений.

Облегчение Трента померкло, когда он бросил взгляд на Ала.

— Не проси меня делать это снова. — Трент еще раз обнял меня, явно не желая отпускать. Я нашла рукой его руку и сжала ее. Если бы это был не Ходин… Но никого из нас не было бы там, если бы не он.

— Спасибо, что позвонил, — сказала я, поворачивая на парковку, и Дженкс ухмыльнулся.

— Ты бы слышала Вивиан. — Дженкс назойливо кружил вокруг Ала, пока демон не отмахнулся от него. — Она в ярости. Ее кабриолет пропал сегодня утром. Она как раз направляется сюда, чтобы забрать его, и хочет поговорить с вами. — Скрипя крыльями, Дженкс взглянул на Трента и Ала. — Всеми вами.

— Круто. — Я остановилась в тени, удивляясь отсутствию у Ала настроения. Он сжимал кулаки, а прищуренными глазами смотрел в прошлое.

Трент с облегчением заключил меня в еще одно объятие, чмокнув меня в губы.

— Серьезно. Не проси меня снова оставлять тебя в таком состоянии.

Я осеклась, не в силах дать это обещание.

— Эй, я хочу поговорить с тобой и Вивиан о том, чтобы юридически закрыть безвременье для демонов и сделать его только для приглашенных, — сказала я, взглянув на ее машину. Нас заметили, и я чувствовала себя не совсем комфортно. — Назначим достаточно высокий штраф, чтобы даже ты не рискнул бы. Достаточно много людей знают, что линии — это ворота, и я не хочу спасать каждого идиота, который думает, что это круто — устроить пикник в другом измерении. — Я взглянула на Ала, но он все еще был погружен в свои мысли о Ходине. — Кстати, это напомнило мне.

Опустив голову, я достала из сумки черный конверт.

— Не мог бы ты попросить своих юристов взглянуть на это и посмотреть, есть ли способ вернуть Сайкса и Мелоди через суд? — Насмешливое фырканье Ала привлекло мое внимание, и я нахмурилась, глядя на него, когда Трент взял конверт. — У тебя какие-то проблемы с этим? — добавила я, и Ал покосился на проходящих мимо людей, которые благоразумно обходили нас стороной. — Я серьезно отношусь к ордеру на арест Ходина. Это было бы в духе ОВ — беспокоить меня из-за пропажи документов. Если хочешь, чтобы он был заключен в тюрьму, мне нужны документы, подтверждающие, что он должен находиться там.

— Мы дважды совершили ошибку, оставив его в живых, — с горечью сказал Ал. — Да. Давай повторим в третий раз.

Я набрала в грудь воздуха, чтобы возразить, но Ал исчез, оставив меня с тревожным чувством.

— Думаю, он не хочет разговаривать с Вивиан, — насмешливо сказал Дженкс, и Трент похлопал конвертом по ладони, прежде чем засунуть его в карман.

— Это было немного драматично, даже для Ала, — сказал Трент, когда Дженкс приземлился ему на плечо, и они оба в ожидании уставились на меня.

— Хм, у Дали был сын, и Ходин… — я пожала плечами. — Может, он убил его? — предположила я, и мое беспокойство возросло. — Я не знаю. Никто из них не рассказывает. — Я сделала глубокий вдох и притянула Трента ближе. — Я выясню. А пока, ты, я, ужин и пара книг с заклинаниями. Нам все еще нужно найти способ заставить Финниса отступить.

— Договорились, — сказал Трент, и я улыбнулась, радуясь, что мне не придется делать это в одиночку.