Проблемы с проклятым

Глава 23

Кто-то барабанил в мою входную дверь. На каком-то уровне мой затуманенный сном мозг уловил это, но проснулась я только после того, как зазвонил колокол на колокольне, и его звон эхом разнесся по святилищу, словно призывный зов.

— Что за Поворот… — пробормотала я, с трудом открыв глаза и посмотрев в сторону прихожей. Яркое послеполуденное солнце заливало старый дубовый пол разноцветными лужицами, и я потянулась за телефоном, лежавшим на низком кофейном столике. Мы с Трентом заснули в объятиях друг друга, но он ушел. И было уже за полдень. А кто-то все еще колотил в мою дверь, будто за ними гнался сам дьявол.

— Иду! — крикнула я, садясь и прислушиваясь к наступившей тишине. — Трент? — позвала я, но не почувствовала запаха кофе, что означало, что он, вероятно, ушел. Моргая, я покосилась на сложенную записку, лежащую на столе. На ней было написано мое имя, и я пододвинула ее поближе.

— «Пошел за амулетами для сегодняшней встречи с Финнисом. Выспись как следует», — прошептала я, читая это. — «С днем рождения».

Уставшая, я отложила записку. День рождения. Верно. Он ушел в шесть пятнадцать. Что за ужасное время для пробуждения.

— Я сказала, что иду! — снова прокричала я, когда стук возобновился, и встала, покачиваясь вперед и чувствуя, как напрягся диван. Мы с Трентом всю ночь работали над заклинанием, нарушающим память, и сохранили его в виде закольцованного кусочка зачарованного серебра. «Нет ничего лучше, чем ждать до последнего момента…» — подумала я, дотрагиваясь до кармана джинсов, где лежал лей-линейный амулет.

Шорох крыльев пикси привлек мое внимание, и я слабо улыбнулась Дженксу, когда он влетел в комнату из прихожей.

— Рейч, у нас есть еще одна проблема, кроме твоих волос.

Я резко остановилась, устремив взгляд на дверь.

— Кто это?

— Детектив Дойл. — Дженкс остановился на моей поднятой руке, так как мои распущенные волосы были повсюду. — И Пайк, и три агента ОВ.

— Дойл? Хорошо. — Я прошаркала в прихожую и выдвинула засов. — Я хочу с ним поговорить. Он достал мне ордер на арест Сайкса?

— Рейч, подожди! — воскликнул Дженкс, но я уже открыла дверь, заморгав при виде группы людей на крыльце. Дойл был там в костюме, на шее у него висел значок детектива. Как и сказал Дженкс, с ним были три агента ОВ с каменными лицами, все они были ведьмами, судя по их знакам различия. Пайк стоял на ступеньку ниже, его воскресные синяки на солнце выглядели отвратительно. Позади них на обочине расположилась группа журналистов.

— И команда новостей, — добавил Дженкс, перебирая мои волосы и опускаясь мне на плечо.

Дойл убрал руку с того места, где он был готов снова забарабанить в мою дверь. Пораженный, он уставился на мои растрепанные с утра волосы, а затем ухмыльнулся, продемонстрировав мне свои маленькие, но острые клыки и уверенно оскалившись.

— Рейчел М. Морган? — практически промурлыкал он.

Я дотронулась до волос, жалея, что не потратила время на заклинание.

— Насколько я помню, — сказала я, внезапно осознав, что моя одежда помялась из-за того, что я спала в ней. Дойл был выше меня, и мне это не понравилось. Ведьмы тоже уже держали лей-линию, и где-то в глубине моего нутра начало расти нехорошее предчувствие. — Вы здесь не для того, чтобы спеть мне «С днем рождения», не так ли?

— Я здесь, чтобы сопроводить тебя в ОВ, — сказал Дойл. — Тебя разыскивают для допроса по делу о предполагаемом похищении девятнадцати студентов университета.

— Подожди. Что? — Я вздрогнула, когда ведьмы сильнее потянули линию. — Пайк?

— У него ордер, — сказал Пайк. Его голос звучал не убежденно, а скорее напряженно, он был готов действовать.

— Все в порядке? — спросил Дженкс, его крылья трепали в моих спутанных волосах.

— Просто подожди, — сказала я, но когда подняла руку, Дойл попытался нацепить на нее серебряную ленту. — Эй! — крикнула я, отступая, чтобы избежать столкновения, и Дойл шагнул вперед, прямо в мою церковь.

— Я вас не приглашала, — сказала я, используя выражение-клише. — Убирайтесь вон. Вы все, — добавила я, когда трое агентов, стоявших позади него, тоже ворвались внутрь.

Дженкс рванул с места, а я, пятясь назад в убежище, потянулась к линии. Я покачала головой, предупреждая агентов, стоявших за Дойлом, мне не понравилось их поведение. Дойл остановился слишком уверенно, его глаза блуждали по сторонам. Мне это тоже не понравилось. Свет сместился, когда Пайк закрыл дверь, и в СМИ раздался разочарованный протест.

— Я ничего не знаю о пропавших учениках, — сказала я, когда ведьмы попытались окружить меня. — Вы говорите о моих учениках? Вчера я потратила добрых двадцать минут, предупреждая их, чтобы они держались подальше от демонов. Спросите Вивиан. Она отчитала меня… за то, что я… напугала их. — Я замолчала. На самом деле, это была не Вивиан. Это был Ходин.

Сукин сын. Ходин продал моих учеников. Я посмотрела на Дженкса, внезапно сильно проснувшегося. Пикси просто уставился на меня, ничего не понимая.

Пайк прислонился к арке между алтарем и фойе, чистый, но весь в синяках, в своем новом костюме, его зрачки едва заметно расширились.

— У него есть свидетели, которые говорят, что видели тебя сегодня утром в парке со своими учениками.

— Заткнись, эй! — крикнул Дойл, и Пайк раздраженно оттолкнулся от стены.

— Я спала, — сказала я, заставляя себя оставаться неподвижной, хотя каждый нерв моего тела требовал бежать. — Это была не я, — добавила я, пока три ведьмы изучали святилище. Они, казалось, были разочарованы, что оно не было покрыто демоническими символами. — Я выгляжу так, будто этим утром была в парке? — Я указала на смятые одеяла на диване. — Я сплю с трех часов. Если кто-то и видел, как я веду своих учеников в безвременье, то, скорее всего, это был Ходин, притворяющийся мной.

Дженкс понимающе взмахнул крыльями, и Пайк вздохнул, задумчиво наморщив лоб.

Внимание Дойла задержалось на одеялах.

— Ты была одна? — спросил он, поднимая записку Трента.

— Дженкс был здесь, и Трент, — сказала я, когда он прочитал ее и опустил взгляд.

— До шести пятнадцати. — Дойл жестом велел ведьмам отойти, и мой пульс участился. — С тобой после этого был кто-нибудь еще?

— Я был с ней. — Дженкс навис над моим плечом. — И я, и Гетти. Это сделал Ходин. Он пытается втянуть ее в неприятности.

Дойл слегка разозлился.

— Значит, никаких заслуживающих доверия свидетелей? — спросил он, и Дженкс ощетинился.

— Это была не я. — Я пятилась, пока ногами не уперлась в кофейный столик. — Это был Ходин. Он был здесь вчера, притворяясь Вивиан. Позвони ей. Он угнал ее машину, а затем попытался заставить меня отвести учеников в безвременье, чтобы доказать, что демоны не опасны. Чего я не сделала. Пожалуйста, скажи мне, что он забрал не всех.

— Не всех, — сказал Пайк, и Дойл взглядом велел ему заткнуться. — Парень по имени Тони остался. Бегунья сказала, что видела, как ты и твои ученики исчезли в лей-линии. Она сказала, что вышла только ты.

— Тебе не обязательно здесь находиться, Уэлроу. Убирайся, — сказал Дойл, и я напряглась, когда он снова поднял серебряные наручники. — Надень серебро, Морган.

Я покачала головой, и Дженкс захлопал крыльями. Этого не могло случиться.

— Позвони Вивиан, — сказала я, когда Дойл вышел вперед. — Она за меня поручится.

— Мы пытались. Мы не можем с ней связаться, — сказал он, останавливаясь в трех футах от нее. — На видеозаписи, сделанной службой безопасности Эден-парка, видно, что это была ты. Студент, у которого хватило ума отказаться, сказал, что ты пыталась убедить его пойти. Хочешь продолжать говорить, я не против, но, так или иначе, тебя допросят.

Это было настолько близко к Миранде, насколько я могла себе представить, и я почувствовала, что мой мир рушится по спирали к твердой определенности. Если за несколько дней Ходин смог выучить Вивиан настолько, чтобы одурачить меня, то за те два месяца, что он прожил в моей церкви, он, безусловно, мог изучить достаточно моих манер, чтобы одурачить большинство остальных.

— У вас есть доказательства того, что у студентов проблемы? — спросила я, и улыбка Дойла исчезла.

— Это не по моей части, — сказал Дойл. — Надень наручники.

— Нет. Я приеду, чтобы ответить на ваши вопросы, но не на заднем сиденье патрульной машины, — мой взгляд метнулся к трем ведьмам. Никто из них, казалось, не горел желанием обсуждать этот вопрос, особенно теперь, когда мои волосы начали дыбиться от лей-линейной энергии, которую я втягивала. — Позвольте мне собрать вещи. Заплести волосы в косу. Переодеться. — Я перевела взгляд на Дженкса. — Пять минут.

Через пять минут я окажусь в тяжелом положении. Я могу пойти в ОВ со своими чарами и заклятиями. Я не останусь беспомощной. Не в этот раз.

Дойл нахмурился, и мою ауру закололо, когда ведьмы напряглись. Я почувствовала, как они вытягивают энергию из лей-линий, готовые направить ее в нужное русло. Я только что собрала свою церковь воедино, и теперь я собиралась разнести ее в пух и прах, потому что, как ни крути, в аду жарко, я не собиралась позволять этому случиться.

— Сэр? — Пожилой агент с серебристым ирокезом беспокойно заерзал. — Никто из свидетелей не видел, как Морган садилась в машину и уезжала. Она исчезла. Морган не может перемещаться, если она не находится в лей-линии. Кроме того, ее машина холодная. Я проверил.

— Прошу прощения?! — рявкнул Дойл, его глаза сверкнули черным зрачком, когда он практически пригвоздил офицера ОВ к полу своим пристальным взглядом. — Разве я спрашивал твое мнение, Устис? Что-то навело тебя на мысль, что мы — команда? Что мы работаем над этим вместе?

— Он прав, — сказала я, когда Устис сжал челюсти. — Я не умею прыгать по линиям. И поскольку у вас нет никого, кроме меня, кто хотел бы отправиться в безвременье и выяснить, все ли с ними в порядке, я предлагаю тебе снять наручники и позволить мне надеть обувь, чтобы я могла помочь выяснить, где они, потому что, насколько я помню, мы — команда. Дойл. Нравится тебе это или нет.

Губы Дойла изогнулись, обнажив острые клыки.

— Я на тебя не работаю.

— А я не забирала этих студентов в безвременье, — возразила я. — Ты это знаешь. Но я, возможно, единственная, кто может вернуть их обратно, не допустив, чтобы это переросло в межпространственный инцидент.

Дженкс метнулся ближе, держа руку на рукояти садового меча. Пайк тоже подкрался ко мне, его угроза стала более очевидной, поскольку он использовал настоящий нож для разделки свиней в качестве маникюрного инструмента для чистки под ногтями. Запах уверенного в себе вампира начал щекотать мой скрытый шрам, и я затаила дыхание, когда волна жара, вызванного феромонами, пробежала по мне прямо к паху.

— Дай мне одеться, — сказала я тихо. — Я не позволю, чтобы меня выводили отсюда в наручниках, когда на моем пороге журналисты.

Я отошла от Пайка не только для того, чтобы найти свои ботинки, но и для того, чтобы избавиться от восхитительного запаха озлобленного вампира.

— Дженкс, мне нужно, чтобы ты сделал пару звонков, — сказала я, уставившись на Дойла. Он стоял между мной и лестницей. — Дойл, отойди. Моя одежда наверху.

— Устис, иди с ней, — коротко сказал он, указывая на агента, который ранее заговорил, и высокий мужчина побледнел. — Если она сбежит, это твоя проблема.

Я оглядела Устис с ног до головы.

— Сюда. — Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы, проходя мимо Дойла, не толкнуть его плечом, попутно я схватила со стола сумку. — Пайк, составь Дойлу компанию, ладно? Дженкс, пошли со мной, — бросила я через плечо, покачивая бедрами, и направилась в прихожую. Конечно, я выглядела уверенной, но мне нужно было выйти из комнаты, пока Дойл не понял, насколько я расстроена.

Ходин притворялся мной. Он был там, притворяясь Вивиан, когда Дали сделал ему предложение, а теперь Ходин продал моих учеников, чтобы получить доступ к хранилищу. К счастью для меня, как и для всего Коллектива, его доступ зависел от знания моего пароля, но ущерб, который он мог нанести — и наносил, — притворяясь мной, был немыслим. У меня было совсем мало время для действий, прежде чем меня схватят, лишив чар. Моя встреча с Финнисом должна была состояться только сегодня вечером, но у меня было мало времени. Сейчас или никогда. Дойл доставит меня в ОВ, а оттуда я найду Финниса.

Я ускорилась, шагая по узкой темной лестнице. Позади меня раздался тихий голос Пайка, который начал объяснять Дойлу, кто из вампиров самый крутой в этой комнате. У Дойла был значок, но Пайк был наследником, а это самое близкое к тому, что может сделать живой вампир, не нуждаясь при этом в дыхании. Устис был пугающе близок. Мне это не нравилось, хотя он и вступился за меня. Если Дойл попросил его, тот должен был быть специалистом по привлечению пользователей темной магии, но даже в моей церкви я была в невыгодном положении. У него была лицензия на незаконные занятия магией, чтобы поддерживать закон. У меня нет.

— Ты скажешь Тренту, где я и почему? — спросила я Дженкса, на ощупь поднимаясь по темной лестнице, а пикси перелетал вверх-вниз, и его пыльца освещала мне путь.

— Конечно, но я иду с тобой, — сказал Дженкс, глядя на Устиса, а не на меня, и я осторожно кивнула, еще не готовая вступить в эту битву.

Я распахнула дверь в комнату, поморщившись при виде беспорядка.

— Черт возьми, все мои заколки для волос остались внизу, — сказала я, направляясь прямиком к туалетному столику, бросая на него сумку и начиная разбирать ее. День обещал быть паршивым. Я уже могла это сказать.

— Я понял, — сказал Дженкс, бросаясь мне за спину, и меня пронзило знакомое ощущение, когда он раздвигал мои волосы. — Черт возьми, девочка, — добавил он, когда мой компаньон осторожно остановился на пороге. — Я никогда не заплету их в косу, не припудрив. Гетти? Ты умеешь заплетать волосы сумасшедшим? Мне бы не помешала твоя помощь.

Я посмотрела сквозь густую, антистатичную пыльцу Дженкса, проследив за его взглядом до полки Биса, где Гетти смотрела на нас, а рядом с ней стояла бутылка, в которой хранилась душа горгульи.

— Заплести это? — в ужасе спросила она. — Тут нужно нечто большее, чем просто пыльца. Для этого нужно средство. — Она подпрыгнула, юбки взметнулись, и она чуть не упала на комод, прихватив с собой колчан со стрелами.

Устис наблюдал за моей жизнью, и, стиснув зубы, я демонстративно положила в сумку свой пистолет, а затем и запасной магазин с патронами. Их конфискуют, если Дойл проведет меня через главный вход, но до тех пор я могла ими пользоваться. Финнис был в шаге от захвата города, и я должна была сделать это сейчас.

— Рейч, перестань двигаться, — пожаловался Дженкс, продолжая работать. — Они сопротивляются.

Стараясь не шевелиться, я достала из ящика стола пару неактивированных обезболивающих амулетов и бросила их в сумку, убедившись, что Устис видит нанесенный на них медицинский код.

— Зачем Ходину рисковать тем, что Дали может догадаться, что это он? — спросил Дженкс, поднимаясь, пока я не увидела его отражение, умело переплетающее пряди моих волос с пробором. — Слишком много «если» для доступа в хранилище, особенно после того, как ты его однажды разоблачила.

— Он идет ва-банк, — сказала я. — Он отдает Дали моих учеников, получает доступ к хранилищу и доставляет меня в ОВ за торговлю людьми. Беспроигрышный вариант. — Должна ли я взять с собой эту палочку?

— Боже мой. Ты действительно продала своих учеников? — спросил Устис, и я подняла взгляд, заставив Дженкса вздохнуть, когда я потянула волосы.

— Я этого не делала, — сказала я, уязвленная тем, что он подумал, будто я могу это сделать, а затем вернулась к поиску среди своих безделушек чего-нибудь уникального, с чем можно было бы связать проклятие, вызывающее сбои в памяти. Трент хотел что-нибудь редкое, например, драгоценный камень, но я склонялась к чему-то более приземленному. Огрызок карандаша, нет. Сломанная серьга, нет. Жемчужина, определенно, нет. Нахмурившись, я бросила в сумку любимую фигурку Ши-Ра. Сейчас в мире их может быть около… десяти.

— Дали дал Ходину доступ к хранилищу? — спросил Дженкс, и Гетти нахмурилась, уперев руки в бока, наблюдая за его работой. — И как, во имя маленького розового фаллоимитатора Тинки, мы теперь должны его победить?

— Неполный доступ. — Я сунула амулет зоны-без-магии в карман, где он неприятно расместился. — Ему нужен мой пароль. — Одна из книг Тритон лежала на кушетке, и я вздрогнула, когда поняла, что Устис уставился на нее, явно зная, что она написано демоном.

Крылья Гетти дрогнули.

— Ты делаешь неправильно, — наконец взволнованно сказала она. — Сначала нужно проплести основную прядь вот так. Она захватывает больше прядей и не так легко распадается.

— Маталина делала не так, — едко заметил Дженкс.

— Маталина не жила всю зиму в стенах салона красоты, питаясь лунными пирогами, — отрезала Гетти. — Все наоборот. У тебя не будет так много выбившихся прядей.

— Вот почему я сыплю пыльцу, — сказал Дженкс, и я поморщилась, когда он стал сильнее дергать меня за волосы.

Гетти выглядел явно взволнованной, и я порылась в сумке, чтобы убедиться, что у меня все еще есть неиспользованные амулеты для лей-линейного круга. Необходимость двигаться росла, и я провела рукой по своей мятой одежде. Придется обойтись и этим. Я не собиралась переодеваться, когда в дверях стоял офицер Устис.

Гетти прочистила горло, и у ее ног собралась странная розовая пыльца.

— Тебе следовало взять эту прядь вот так, — сказала она, указывая пальцем. — Она позволяет больше сгибаться, что было бы безопаснее, если ты собираешься в бой.

— Маталина так не делала! — крикнул Дженкс, и Гетти повернулась к нему спиной. Она все еще могла видеть его в зеркале, но Дженкс явно почувствовал удар.

— Э, Дженкс? Мне нужно, чтобы ты тоже позвал Айви, — сказала я, теребя в руках эту чертову палочку, которую Ходин обманом заставил меня сделать. Я не планировала использовать ее, но оставлять здесь казалось плохой идеей, несмотря на защитные символы Ала или нет. — Скажи ей, что мне нужно поговорить с Финнисом. Сегодня.

Устис заметно напряглся, а жужжание крыльев Дженкса стало громче.

— Прямо сейчас? — сказал Дженкс, и я сунула палочку в сумку.

— Сейчас, — повторила я. — Я не смогу вернуть студентов, если буду в тюрьме, а чтобы избежать тюрьмы, мне нужно позаботиться о Финнисе, прежде чем он подтолкнет Дойла посадить меня за решетку.

Я посмотрела в зеркало на своего компаньона и по его румянцу поняла, что была права. Неудивительно, что Дойл позволил мне войти в дом. Он устроил засаду. Моя белоснежная задница разыскивается для допроса.

— Трент разозлится, — сказал Дженкс, дергая и укладывая мою гриву во что-то удобное.

— Тогда ему не следовало уходить, — пробормотала я. — Я хочу, чтобы ты остался здесь.

Дженкс поднялся, сжимая в руке вьющуюся рыжую прядь.

— Я нужен тебе, — сказал он, внезапно побледнев.

— Гетти нуждается в тебе больше. — Кто-то поднимался по лестнице, и я резко обернулась, мои волосы полностью выскользнули из его рук. — Посмотри, можешь ли ты убедиться, что с Вивиан все в порядке, — добавила я обеспокоенно. Дженкс не двигался, застыв на месте с испуганным выражением лица. «Телефон», — подумала я, потом вспомнила, что оставил его внизу. Я повернулась к двери, но тут же остановилась. На лестнице стоял Пайк, который практически оттолкнул агента ОВ со своего пути в мою комнату.

— Не думаю, что Дойл хочет ее допросить, — сказал он, и Устис побледнел.

— Я тоже.

— Я иду с тобой, — сказал Дженкс, его юное лицо побелело, когда он последовал за мной к лестнице.

Гетти заерзала, туго стягивая юбки на талии.

— Жопа жопная, мне не нужно, чтобы кто-то присматривал за мной.

— Видишь? С ней все в порядке, — сказал Дженкс почти с горечью. — Раньше я постоянно уходил от Маталины.

«Но это был сад Маталины», подумала я, не в силах произнести это вслух, и мои плечи поникли.

— Со мной все будет в порядке! — прокричала Гетти, и с нее посыпалась яркая золотая пыльца. — Я снова смогу остаться с фейрими. Им все равно, какого цвета у меня волосы.

— Мне тоже! — воскликнул Дженкс.

Явно потрясенная, крошечная женщина поправила свой колчан со стрелами.

— Да поможет тебе Богиня, я с двух лет сама о себе забочусь, — наконец пробормотала она. — Иди и помоги Рейчел. — Гетти стрелой метнулась к веревке звонка, извиваясь по ней, как паук. — Иди! — потребовала она, и я смущенно вздрогнула.

— Эм, я буду внизу, — сказал Дженкс. Тихо жужжа крыльями, он улетел.

Вздохнув, я завела кончики волос на лоб и закончила заплетать косу. Я бы чувствовала себя лучше, если бы Дженкс был рядом, но все же…

— Если они не признаются, что влюбились, то поубивают друг друга, — пробормотала я, протискиваясь мимо Устиса и спускаясь по лестнице.

— Влюбились? — Пайк спускался позади меня, и внезапно лестница показалась мне довольно… тесной. — Они знают друг друга всего два дня.

Я кивнула, осторожно ставя ноги на темные доски.

— У пикси все происходит так быстро. Они не живут достаточно долго, чтобы это стало чем-то большим, чем любовь с первого взгляда. — Но когда я обнаружила Дойла и двух других его ведьм, нетерпеливо ожидавших меня у подножия лестницы, личная жизнь Дженкса стала волновать меня меньше всего.

— Спасибо, что подождали, — сказала я, прислонившись к стене, чтобы натянуть ботинки. Я их туда не ставила; должно быть, это Трент. Или Дойл, может быть, пытался поторопить события. В маленьком холле было тесно, Устис задержался на лестнице, когда Пайк протянул мне мой телефон.

Когда дверь открылась, в церковь хлынул поток вопросов. Дойл был немногословен и выглядел злым. Его разговор с Пайком явно поставил его в тупик, но он был полон решимости привлечь меня к ответственности. И все же он не настаивал на том, чтобы надеть эти заколдованные наручники. Но зачем ему это делать, если в ОВ меня ждала ловушка.

— Пайк, я еду с Дойлом. Пригони мою машину, ладно? — попросила я, доставая ключи из сумки и бросая их ему. Они ударились о поднятую руку Пайка со знакомым звоном, и Дженкс взмахнул крыльями еще сильнее. — Дженкс, ты с Пайком.

— Эй! — воскликнул пикси, думая, что от него хотят избавиться, и я изобразила, что разговариваю по телефону, а затем указала на него пальцем. Он уловил сообщение. Айви.

— Нам с Дойлом нужно немного побыть наедине, — добавила я, и улыбка Дженкса стала еще шире.

— У тебя такие большие неприятности… — пропел Дженкс, и Дойл поморщился, запах разъяренного вампира усилился.

— Вон, — сказал агент ОВ, и его глаз дернулся, когда он указал на залитое солнцем крыльцо.

Пайк наклонил голову, пряча улыбку, когда Дженкс опустился ему на плечо и что-то прошептал.

— А, я запру дверь и сейчас выйду, — сказал Пайк, когда Дойл пристально посмотрел на них обоих, его вампирский слух, вероятно, уловил то, что я упустила.

Съемочная группа оживилась, когда дверь открылась, дав репортерше достаточно времени, чтобы подготовить микрофон.

— Мисс Морган! — крикнула она, умудряясь оставаться профессиональной в своем однотонном костюме, несмотря на румянец. — Вас просили сделать заявление в ОВ в связи с пропавшими студентами университета? Это вы были в лей-линии Эден-Парка сегодня утром? Вы с Трентом Каламаком назначили свидание?

Я дернулась от последнего вопроса, решив ограничиться дружеским приветствием, когда три агента, которых привел Дойл, спустились по ступенькам и оттеснили женщину и ее охрану к обочине. Фургон ОВ стоял на другой стороне улицы, и я стояла на крыльце и ждала, пока ОВ выполняло свою работу, наслаждаясь жалобами и выкрикиваемыми вопросами, на которые мне не нужно было отвечать, радуясь, что кто-то еще будет бороться с прессой за меня, хотя бы в этот раз. Послеполуденное солнце пригревало, но влажность спала. День обещал быть прекрасным. Жаль, что я, вероятно, проведу большую его часть под землей с Финнисом.

Но мое хорошее настроение испарилось, когда позади меня со скрежетом защелкнулся дверной замок. Дойл потянулся к моей руке, но я отшатнулась.

— Только тронь меня, и я пихну тебя локтем в живот, — сказала я, едва шевеля губами и продолжая улыбаться в камеру.

— Тогда двигайся, — прорычал он, щурясь от яркого солнца.

Перекинув сумку повыше через плечо, я протопала вниз по лестнице на потрескавшийся тротуар. Если он думал, что я сяду на заднее сиденье того фургона, то ему стоило хорошенько подумать.

— Детектив Дойл! — крикнул репортер из-за живой стены. — Не могли бы вы сказать нам, была ли Рейчел Морган в лей-линии Эден-Парка этим утром? Детектив Дойл? Какие-нибудь комментарии? Ну давайте же. Дайте же мне что-нибудь!

Не обращая на нее внимания, Дойл открыл заднюю дверцу фургона.

— Внутрь, — потребовал он, зрачки его глаз были черными. Каким-то образом я подавила желание потрепать его по щеке. Сияя, я направилась к двери переднего пассажира. Она была не заперта, и я помахала репортерам, стоя на ступеньках, прежде чем сесть внутрь и захлопнуть дверцу.

Моя улыбка исчезла. Я положила сумку на колени, нащупывая пистолет. Задняя дверь все еще была открыта, и я услышала, как Дойл тихо выругался. Я могла справиться с тремя агентами и Дойлом и попытаться проникнуть в ОВ с помощью чар, чтобы найти Финниса, или подождать и надеяться, что я достаточно глубоко проникну в ОВ с помощью чар, прежде чем мне придется настаивать на их сохранении. Выбор был несложным.

— Держите их на той стороне улицы! — крикнул Дойл, и я подпрыгнула, когда задняя дверь захлопнулась.

У меня были секунды, возможно, я переложила пистолет на колени, пряча его под сумкой. Я хотела поговорить с Дойлом, но я не была глупой. Он явно был зол, когда сел в машину. Он вставил ключ в замок зажигания, но не завел машину, мышцы его рук напряглись, когда он вцепился в руль и уставился в никуда через переднее стекло. Репортер все еще пыталась получить комментарий от агентов ОВ, но когда Пайк и Дженкс вышли из задних ворот, она бросила их, практически волоча за собой съемочную группу по траве.

— Все в порядке. Мы одни. — Низкий голос Дойла был хриплым от бессильной злости, он так крепко сжимал руль, что побелели костяшки пальцев. — Если ты думаешь, что я собираюсь…

— Спасибо, — перебила я, и его внимание переключилось на меня, на мгновение он испытал шок, прежде чем тот исчез. — Спасибо, — повторила я, на этот раз мягче. — Мне пришлось бы нанести серьезный ущерб своей церкви и репутации, чтобы избежать этих наручников.

Он ослабил хватку на руле, и его губы изогнулись в усмешке, когда он посмотрел на Пайка, флиртующего с репортером посреди улицы.

— Я сделал это не ради тебя.

— Нет?

Из-под полуопущенных век его глаза встретились с моими.

— Я знаю, что ты не продавала этих ведьм. В тебе этого нет.

— Оценила, — сказала я, и он рассмеялся. Прозвучало это не очень приятно.

— Это был не комплимент. — Он уронил руку с руля и полуобернулся ко мне. — Финниса нет в ОВ, он в своем отеле. Если ты хочешь с ним поговорить, он будет там.

— И зачем ты мне это говоришь?

Он покачал головой, к нему вернулось плохое настроение, но на этот раз я не думала, что причина во мне.

— Потому что я устал от этих игр, — сказал он. — Это разрушает все, что я знаю. Но пойми, Морган. Финнис собирается разжевать тебя и проглотить. Я просто стараюсь оставаться в игре.

— О, правда? — сказала я и тут же пожалела об этом, поскольку это было, пожалуй, самое глупое, что я сказала за неделю.

— Правда. — Дойл опустил другую руку с руля на ключ зажигания. Я крепче сжала пистолет, но мы оба заколебались, когда Дженкс распластался на переднем стекле, как несчастный случай на шоссе.

— Рейч! — приглушенно крикнул он, но не вошел, когда я опустила стекло. — Айви говорит, что Финнис в отеле «Цинциннати», а не в ОВ. Она встретит нас в вестибюле, чтобы отвести на административные этажи. Трент уже в пути, но это займет около часа. Что ты собираешься делать с Дойлом и его головорезами?

Дойл скривил губы в уродливой улыбке.

— Как я и сказал. Ты не выживешь, и все вернется на круги своя.

— Может быть. — Я поманила Дженкса пальцем, приказывая держаться поближе. — Но тем временем я хочу обезопасить своего агента в ОВ.

— Обезопасить? — повторил Дойл, и, улыбаясь, я потянулась через фургон, слегка похлопав его по лицу, чтобы отвлечь, а другой рукой наложила на него усыпляющие чары. Его глаза расширились от дуновения воздуха, когда он все понял. Его гневный взгляд был подобен визуальному выбросу адреналина, чистое наслаждение пронзило меня, когда маленький голубой шарик ударился о его грудь и лопнул.

— Морган! — разозлившись, Дойл отпрянул, прижимая руку к груди. — Я…

И тут моя улыбка стала шире, когда он опустил голову и обмяк. Зелья оказалось недостаточно, чтобы пропитать его рубашку, но он дотронулся до него рукой, и это подействовало.

— Мокрее, чем сопли на дверной ручке, — сказал Дженкс через окно. — А что насчет ведьм?

Я облегченно выдохнула. На мгновение я застыла с пистолетом в руке и посмотрела на агентов ОВ, не обращая внимания на то, что они держали репортершу на расстоянии. Не то чтобы в данный момент она обращала на нас какое-то внимание, поглощенная сексуальным и таким интересным Пайком со шрамом, который, казалось, был совершенно очарован ею. Пока я смотрела, он поднял руку, чтобы коснуться ее волос, но в последний момент искусно удержался и рассмеялся низким, пронзительным смехом.

— Попроси Пайка отвести их на задний двор, — сказала я, перегибаясь через Дойла, чтобы взять ключи. — Как думаешь, репортерше может понравиться экскурсия по саду?

— Если ты уедешь без меня, я буду мочиться в твой кофе каждый день в течение года. — Дженкс метнулся к Пайку и журналюгам, а я начала использовать энергию лей-линий — медленно, чтобы никто не заметил. Это был навык, за который я становилась все более благодарной.

Лицо Дженкса засияло еще ярче, когда он заманил репортершу и ее оператора за шестифутовую стену. Пайк пустил в ход все свое обаяние перед тремя агентами, но все они слишком настороженно относились к нему, чтобы сделать нечто большее, чем бросить взгляд на переднюю часть фургона, пока он вел их к задней части церкви. Скрежещущий звук открывающейся двери поразил меня, хотя я и ожидала этого.

— Пойдемте все, — сказал Пайк, когда они заартачились, и тот же инстинкт, который подтолкнул меня к переднему сиденью, подсказал им, что возникла проблема.

— Дойл? — окликнул один из них, и когда мужчина не двинулся с места, ведьма дернула за линию с такой силой, что у меня в ауре зазвенело. — Взять ее!

— Нет! — закричал Устис, дернувшись, когда по-вампирски быстрый удар Пайка пришелся в челюсть. Колдун упал, а сброшенное заклинание скатилось в канаву, шипя и гасясь.

— Stabils! — воскликнула я, когда второй агент метнул шар неизменной энергии. Наши энергии встретились в шокирующей вспышке света внутри фургона. Полуослепшая, я вжалась в сиденье, яростно моргая, когда Пайк что-то проворчал и фургон затрясся. — Пайк! Ложись! — крикнула я, накладывая на яркий квадрат, который был дверью, усыпляющие чары.

Еще один стон боли, затем вскрик. Продолжая стрелять, я вытерла слезы, когда Пайк врезал ногой в живот агента. Пыхтя, мужчина упал, сраженный моим заклинанием, нанесенным в его плечо. Осторожно, чтобы не попасть под удар, Пайк схватил его и забросил в фургон.

Устис с побелевшим лицом поднял руки вверх.

— Сдаюсь! — воскликнул агент постарше. — Я не с ними.

Пайк бросил на него сухой взгляд, затем наклонился, чтобы поднять другого поверженного агента.

— Тебе не терпелось заколдовать их до того, как они сядут в фургон, а? — пожаловался он, бросая второго поверх первого, и я на всякий случай применила к нему еще одно усыпляющее заклинание.

— Серьезно? — возмутилась я, когда Пайк подталкивал Устиса ближе. — Им разрешено использовать смертельную магию. — Я наполовину вылезла с сидения, и на моем лице отразилось сожаление, когда я повернулась к Устису. — Э, мне придется выстрелить в тебя, — сказала я. — Иначе ты потеряешь работу.

— Я был бы признателен за это, — сказал Устис, удивив меня, когда вырвался из хватки Пайка. — Мой брат был на мосту в прошлом году. Когда магия начала давать сбои? Он мог задохнуться, но ты спасла ему жизнь.

Я опустила пистолет, когда меня внезапно захлестнула волна благодарности. Я очень переживала инцидент на мосту, несправедливо обвиненная в нем, хотя на самом деле спасла жизни всем, кто пострадал от магии, давшей осечку. Приятно было осознавать, что мои усилия не только поняты, но и оценены по достоинству.

— Спасибо, — тихо сказала я. — Я оставлю ключи на руле. Если сможешь, дай нам хотя бы час, прежде чем найдешь их.

— Боже милостивый, может, ты еще его поцелуешь? — проворчал Пайк, но я не могла перестать улыбаться.

— Спасибо, — прошептала я, а затем выстрелила ему в грудь, и он закрыл глаза.

Удивленный, Пайк захлопнул одну из двойных дверей.

— Ты такая мягкотелая.

Может быть, но я почувствовала себя хорошо, обновленной, когда вышла из фургона, чтобы оставить ключи на руле. Пайк уже ждал меня, и, когда мы направились к моей машине, я свистнула Дженксу.

Мне не пришлось бороться со службой безопасности ОВ, чтобы найти Финниса. В конце концов, день обещал быть хорошим.