Проблемы с проклятым

Глава 27

Это был второй раз менее чем за сутки, когда мне пришлось пробираться через свой сад, и я вспомнила, как пыталась ускользнуть от миссис Талбу, когда у меня не было денег на аренду. Этот подвиг требовал огромного количества собачьих лакомств для мистера Динки, и, несмотря на это, несносный чихуахуа часто сдавал меня.

Машина Трента была припаркована в нескольких кварталах от нас, и из-за того, что Дженкс летел в авангарде, и общей тишины улицы за моей церковью, нас еще не заметили. От тротуара все еще исходило дневное тепло, и было приятно идти рядом с Трентом: тихие дома с одной стороны, шестифутовая каменная стена кладбища — с другой, луна, чуть перевалившая за полнолуние, почти прямо над головой. Я почти могла притвориться, что мы нормальные люди с обычными проблемами. Почти.

— Прости за твой день рождения, — сказал Трент, и я нашла его свободную руку и сжала ее. Он нес клетку Констанс в другой руке, мышь-вампир на удивление тихо спала, пока она нежилась в ночи.

— Это всего лишь день. — Я размахивала нашими соединенными руками в такт шагам, замедляясь, когда начала изучать стену. — Где-то здесь у меня есть несколько точек опоры. Вверх и вниз, проще простого.

— Это не просто день, — проворчал он. — У меня все было спланировано заранее.

Мне понравилось, что он выглядел расстроенным.

— У меня тоже, — сказала я, просияв, когда пальцами нащупала неровный камень. — Нашла. Я пойду первой. Ты можешь передать мне Констанс, когда я доберусь до вершины.

Но стрекот стрекозиных крыльев прорвался сквозь стрекотание сверчков, и я отвернулась от стены, моя слабая улыбка погасла. Это был Дженкс, но он не сыпал пыльцу. Что-то было не так.

— Дойл, — просто сказал пикси, и я поникла. — Он припарковался у задних ворот, поглощая шестидюймовый сэндвич и большой коктейль «Бримстоун шейк», но если ты покажешься на горизонте на вершине стены, он заметит.

Я прислонилась к стене, скрестив руки на груди. Мы не могли войти через главный вход. Там было человек тридцать с факелами и свечами в стиле тики.

— Серьезно? — пожаловалась я. — Неужели он никогда не сдается?

Зеленые глаза Трента в лунном свете казались почти черными.

— Я бы воспринял это как комплимент. Он думает, что ты жива.

Дженкс коснулся рукояти своего садового меча.

— Дай мне пятнадцать минут, и я заставлю его чесаться так сильно, что он не заметит, как взойдет солнце.

Трент, однако, изучал Луну, будто это было что-то важное.

— Убывающая, — прошептал он. — Полная луна была бы надежной защитой, но и эта достаточно близко для правительственной работы.

— Какой именно? — спросила я, когда ухмылка Трента стала определенно коварной. — Твой гламурный амулет?

— Именно так, — сказал он, отрывая меня от стены. — Ta na shay, auren sy auren lumon.

Я вздрогнула, когда аура Трента поднялась, окутывая мою, маленькие искорки магии, передающие его намерения, покалывали мои синапсы, вызывая восхитительное ощущение.

— Куда ты ушла? Где ты? — спросил Дженкс, широко раскрыв глаза и зависнув в воздухе.

— Вау, — сказала я, впечатленная, и пикси начал смеяться, согнувшись пополам и отлетая назад, когда с него посыпалась веселая золотая пыльца.

— Ты подумала, что стала невидимой, — пикси захлебнулся смехом и чуть опустился. — Тебе нужно вернуть деньги за эти чары, Печенька. Я все еще вижу тебя.

— Чары в порядке. — Трент хмуро посмотрел на Дженкса. — Я включил тебя в них.

— Меня? — Дженкс вытаращился. — Мне не нужны никакие чары, чтобы стать невидимым. Убери их.

— Смирись с этим, пикси-жучок. — Трент положил руку мне на плечо и развернул к стене. — Так можно сделать, когда заходит луна, но не всегда получается. Тебе нужно постараться оставаться незамеченной. Поднимайся, Рейчел.

Я оценила, что он не собирается настаивать на том, чтобы идти первым, и, сияя, передала ему сумку, прежде чем взяться за первую опору для рук и подтянуться. Еще один быстрый рывок, и я уже стояла, опираясь ногой о плоскую стену. Повернувшись, я легла на стену и потянулась сначала за сумкой, а затем за Констанс. Мышь-вампир притихла, когда я поставила ее клетку рядом с собой, ее взгляд был устремлен в темноту, будто она видела старого любовника.

— Дженкс прав, — сказала я, неловко подвинувшись, чтобы освободить место для Трента. — Машина Дойла у ворот. — Посмеиваясь, я осмотрела остальную часть сада, мне не нравились свет и шум, доносящиеся из передней части церкви. Находясь внутри, мы должны были вести себя тихо, но если мы не включим свет, никто бы не узнает, что мы там. Возможно.

В мгновение ока, с тихим звуком скрежещущего камня, Трент оказался передо мной на стене, похожий на дикого короля, когда он присел на мгновение, чтобы полюбоваться ночью, прежде чем легко спрыгнуть на землю. Его лицо было бледным в тени, когда он потянулся за Констанс. Когда я увидела его там, лунный свет в его волосах и дьявольщину в его глазах, что-то промелькнуло во мне, мягкое, уверенное и неизменное.

«Черт возьми, насколько же девушке может повезти?» подумала я, опуская перед ним клетку. У меня был парень, который не только умел перепрыгивать через стену, но и получал от этого удовольствие. Любя его, я спустилась вниз, и ноги коснулись земли с глухим стуком, который я скорее почувствовала, чем услышала.

Трент положил мне руку на талию, будто хотел убедиться, что я рядом. Его пальцы прошлись по коже, оставляя мурашки, и я намеренно врезалась в него. Здесь, в моем саду, в темноте, наполненной стрекотанием, было восхитительно, и я пожалела, что мы пробираемся не в мою собственную церковь, а, может быть, во что-нибудь более веселое, например, в музей за артефактом, который нам нужно позаимствовать, или в ОВ, чтобы уничтожить наши файлы. «Я могу работать с Трентом, не опасаясь за его жизнь», — подумала я, притягивая его ближе, чтобы украсть быстрый поцелуй.

— О, маленькие червивые яблочки, — пожаловался пикси. — Просейте пыльцу попозже. У нас есть дела.

Трент неохотно отстранился, но наши пальцы оставались переплетенными, пока мы шли к тропинке. На могиле Нэша цвели коралловые цветы, и сладкий аромат наполнял пространство, пока мы шли по старым камням.

— Так где же ты достал амулет, который работает только в полнолуние? — спросила я, и настроение Трента смягчилось.

— У мамы. Она подарила его мне, когда я вернулся домой из лагеря весь исцарапанный, выпав из окна. Я пытался пробраться на кухню лагеря за чем-то. Она сказала, что, если я собираюсь действовать незаметно, у меня должны быть подходящие инструменты.

Я заулыбалась.

— Это была половинка трехслойного торта.

У Трента отвисла челюсть.

— Ты помнишь?

Я усмехнулась, отпуская его руку, чтобы лучше удерживать равновесие, перешагивая через низкую стену, отделяющую кладбище от моего более ухоженного сада.

— Ага. Вишня в шоколадной глазури. Ли опрокинул мою порцию в грязь. Ты сломал ему нос, и он швырнул тебя в дерево. Вот где ты поцарапал руку.

— Ли бросил меня в… — Взгляд Трента стал отсутствующим, он хмурил брови. В воде, которую давали в лагере, были блокаторы памяти, но большинство вещей, как правило, вспоминались после достаточного количества подсказок. — Он сказал мне, что я поцарапался, выпав из окна.

— Поэтому мы и бросили его в тот заброшенный колодец неделю спустя. У нас было три замечательных свободных дня. А потом меня выгнали из лагеря, потому что я больше не умирала.

Трент рассмеялся, и меня охватило теплое чувство.

— С такими друзьями…

— Кому нужны враги, — закончила я, часто задаваясь вопросом о дружбе Трента и Ли, которая едва не закончилась полномасштабной войной. На крыльце горел свет, и я, шаркая ногами, остановилась возле теплого свечения, ожидая, пока Дженкс закончит разведку, прежде чем мы войдем. Встревоженная, я посмотрела на деревянный забор, отделяющий нас от улицы. Они пели что-то тихое и заунывное, что-то вроде ретро-меланхолии. — Это что…

Дженкс подскочил, его пыльца была ярко-золотистой. Это был его сад, и он не станет бродить по нему тайком.

— Да, — сказал пикси. — «Дитя четверга» Дэвида Боуи.

— Мммм, — скривив губы, Трент сжал мои пальцы, прежде чем отпустить, чтобы взять Констанс в другую руку.

— Не смейся. Это отличная песня, — сказала я, и Дженкс хихикнул.

— Конечно, но они поют ее в память о тебе.

— Эй, — громко прошептала я, отвлекшись, когда Трент дотронулся до меня, подталкивая вперед.

— Никто не смеется, — сказал Трент, но Констанс смотрела на меня так, словно хотела, чтобы она могла. — Думаю, это достойная дань уважения.

— Разве тебе не нужно патрулировать сад? — спросила я, и Дженкс поднялся, отсалютовав мне, прежде чем улететь, низко пригибаясь и петляя среди камней. — В этой песне нет ничего плохого, — сказала я, но внутри меня все сжалось. — Ребенку четверга предстоит многое сделать, — говорилось в детском стишке, и, хотя, некоторые люди утверждали, что это означает «предназначение для великих свершений», другие считали, что автор обращается к детям, которым приходится преодолевать несправедливые препятствия, будь они медицинскими, эмоциональными или простым невезением. В любом случае, песня была грустной, и петь ее было легко. Они увидели в ней меня? Это был спорный комплимент.

— Это хорошая песня, — повторила я, поднимаясь по широким ступеням крыльца. В кухне было темно, и Трент без колебаний последовал за мной, когда я открыла незапертые французские двери. В церкви было тихо, если не считать шума с улицы. Здесь не было ни эльфов, ни соседей по комнате, только пустые тихие столы и гудящий холодильник.

— Мои книги наверху, — прошептала я. — Тритон отдала мне все свои, и хотя у меня их всего четыре, Дали, возможно, положил глаз на одну из них, — сказала я, направляясь по коридору в святилище, Трент следовал за мной по пятам. — Как думаешь, те жемчужины, которые я взяла у Нэша, могут иметь какое-то лей-линейное значение? Они были на нем, когда Констанс выпотрошила его.

Последнее я произнесла довольно язвительно, видя, что вампир была в клетке в руках Трента, но мое внимание переключилось, когда Трент дернул меня обратно.

Прозвучавшее невысказанное предостережение поразило меня. Затаив дыхание, я посмотрела на разномастные диваны и кресла вокруг большого кофейного столика. Там сидела темная тень, сгорбившись, словно от горя. По крайней мере, так оно и было. Мой голос заставил тень поднять голову, и я вздрогнула от его разочарования, от гнева, отразившегося в уголках его губ, когда он бросил яркий цилиндр, который держал в руке, на стол и уставился на меня.

— Ал? — спросила я, замирая от ощущения огромной силы, исходящей от ближайшей лей-линии. Мое сердце тяжело забилось, страх пробежал по спине. Подозрение укоренилось, и я тоже подключилась к лей-линии. Я понятия не имела, почему Ал оказался в церкви, но это был он в изысканном костюме из черного с золотом шелка, с красными кружевами на манжетах и шее. Я никогда не видела его таким раньше и заколебалась, увидев ярость в его красных глазах с козлиным разрезом. Это же Ал, да?

— Э, я рада, что ты здесь, — сказала я, но на самом деле вопрос был в том, почему он сидит в моей гостиной со стопкой книг и пустой клеткой для сверчков с колокольни.

Ал не пошевелился, ничего не сказал. Но ничто не вселяло в меня такого страха, как если бы он был в ярости. Черт побери все до Поворота и обратно. Что я натворила на сей раз?

Я посмотрел на книги, гадая, не новые ли они.

— Эм, мне нужно что-то, чтобы оплатить вход в хранилище. Дали понравился мой сад. Как думаешь, он мог бы дать мне код от хранилища, чтобы иметь доступ к саду в течение года?

— Рейчел? — прошептал Трент, внезапно оказавшись у моего локтя. — Нам нужно уходить.

— Это моя церковь, — раздраженно сказала я. Но следующие слова застряли, когда Ал встал, подобрав полы пальто. Над ним повисла темная дымка, и я подавила дрожь. — Эм, это мои книги? Что? — спросила я, споткнувшись, когда Трент оттащил меня на шаг в сторону.

— Это книги Рейчел, — произнес Ал нараспев, его низкий голос проникал прямо туда, где прятались кошмары в моей душе. — Не твои. Ты этого не переживешь, Оди.

— Он думает, что ты — Ходин, — сказал Трент, бросив взгляд на витражи. У кого-то был мегафон, и они начали подпевать.

— Он думает, что я мертва, — сказала я, затем встала между Трентом и Алом, нацепив на лицо свою самую очаровательную улыбку. — Мне так жаль. Я должна была позвонить тебе после того, как написала маме. Ходин вырубил меня. Я только проснулась. Я была в «Пискари», избегая общения с прессой. Но мне нужно что-то, чтобы…

— Ты, мерзкая мразь, — прорычал Ал. — Я пришел сюда в трауре, чтобы утешиться тем немногим, что ты мне оставил, и обнаружил, что на тебе ее личина? — Он выкрикнул последнее, и я резко остановилась, кровь отхлынула от моего лица, когда я почувствовала, как он снова сильно потянул за лей-линию.

— Это я! — воскликнула я, покраснев. Я не стану создавать круг. Я не стану отгораживаться от Ала. Но когда из сжатой в кулак руки Ала потекла сила, я почувствовала, что, возможно, совершила ошибку.

— Ты, наверное, удивишься, как часто я думаю о той ночи, когда я сохранил тебе жизнь, брат, — сказал Ал, а затем вскрикнул, его собранная сила иссякла, когда крошечная стрела попала ему в руку.

— Гетти! — напряглась я, затаив дыхание, когда крошечная женщина скользнула по красной нити к Алу, опустилась на стол и добралась до него в красивом облаке шелка и силы. Она приземлилась с натянутым луком, стрела была нацелена ему в глаз. — Ал, нет! Не причиняй ей вреда! — воскликнула я, и Ал, рыча, вытащил крохотную стрелу из своей руки.

— Однажды я не предупредила Рейчел, — твердо и смело произнесла Гетти. — Я не подведу снова.

— Пожалуйста. Не причиняй ей вреда, — взмолилась я, и Ал замолчал, намек на сомнение усилил его душевную боль.

— Эй, Рейч! — весело позвал Дженкс из фойе, его крылья издавали нарастающий гул. — Ты действительно вытащила какого-то парня с выставки тигров? — спросил он, а затем потрясенно остановился, рассыпая пыльцу.

— Ты убил Рейчел, — выдавил Ал, и черты его лица исказились от горя. А потом все исчезло. — Я не сделаю твою смерть безболезненной, но я сделаю ее быстрой.

— Эй, эй, эй! — Дженкс бросился к Гетти, протягивая руки и зависая между мной и Алом. — Гетти, отойди. Они просто выясняют отношения. И не смейте, двое, громить мое здание! — добавил он, переводя взгляд с Трента на Ала. — Я только сейчас все починил.

— Это я. Я не умерла, — сказала я и застыла, когда взгляд Ала сузился, и он обошел стол. Маленькие струйки высвобожденной энергии исходили от него, когда он двигался, и магия стекала с пальцев, когда он сжимал кулаки.

— Ты смеешь притворяться ею? — Ал практически выплюнул. — Просить моей помощи?

— Каламак, отойди! — крикнул Дженкс, и его пыльца засверкала серебром. — Он не причинит ей вреда!

Но, видя ярость Ала, я не разделяла оптимизма Дженкса. Испугавшись, я попятилась, пока не нашла детский рояль Айви.

— Я жива! — Я отошла, и тут Ал схватил меня за шею, его рука с толстыми пальцами дернула вперед. — Ты был прав, — выдавила я. — Насчет всего-всего-всего…

— Нет, не надо! — взвизгнул Дженкс, и мои слезящиеся глаза обратились к пикси, сияющему между мной и Трентом. Разъяренный эльф держал в руках какой-то светящийся шар, и думаю, что единственная причина, по которой он не бросил его, заключалась в том, что он попал бы в нас обоих. Гетти была с ними, ее лук все еще был натянут, а стрела нацелена. — Он не причинит ей вреда! — добавил Дженкс, и Трент недоверчиво приоткрыл рот.

— Он душит ее! — Трент побледнел, когда я отмахнулась от него.

Моя грудная клетка начала гореть, и я начала гадать, не должна ли я что-нибудь предпринять.

— Это я… — прохрипела я, и, наконец, мои пальцы коснулись пола.

У меня был рычаг, и я взмахнула руками, вырываясь из его хватки. Задыхаясь, я ударилась о рояль, мои спутанные волосы стали занавесом между мной и окружающим миром, когда я схватилась за горло и попыталась откашляться.

— Это я, — выдохнула я, поднимаясь и обнаруживая, что Ал стоит передо мной, уперев руки в бока, в них светится обещание смерти. — Я не Ходин.

Дженкс хихикнул, его пыльца сияла счастливым золотом.

— Видишь. Я же тебе говорил.

— Солги мне, — сказал Ал, дрожа всем телом, стоя в своем траурном костюме из черного шелка и красных кружев. — Скажи мне, что ты ее не убивал.

Констанс начала пищать, но звук оборвался, когда Ал усмехнулся ей.

— Он пытался. — У меня болел живот и подкашивались колени. Я посмотрела на свою сумку на полу, из-под которой виднелся ярко-красный пистолет. Конечно, я могла бы начать накладывать заклинания, но это было все. Я доверяла ему, и я не откажусь от этого. Даже если это убьет меня. — Он обвел меня вокруг пальца. В круге было скрыто заклинание. Меня обожгло, когда я взяла его круг, но я в порядке.

Трент прерывисто вздохнул. Он неподвижно стоял на месте, раскинув руки, и от избытка энергии его волосы развевались будто на ветру. Гетти, стоявшая рядом с ним, опустила лук, а Дженкс тяжело вздохнул.

Ал скривил губы.

— Даже если это ты, он может быть Ходином, — пробормотал он. — Ведерко с гноем может быть кем угодно. — Его красные глаза сузились, глядя на Дженкса. — Кем угодно.

Пыльца Дженкса исчезла.

— Э, это нехорошо.

У меня внутри все сжалось, когда я почувствовала, как Ал дернул ближайшую лей-линию. Меня пронзило электрическим предупреждением. Я бы не стала использовать магию, чтобы защитить себя, но если он набросится на Трента или Дженкса…

— Не смей! — крикнула я, тоже изо всех сил натягивая линию.

Он почувствовал это и повернулся как раз вовремя, чтобы создать круг. Моя рассеянная энергия ударила в него, покрыв его пузырь черной патиной из копоти и золота. Аура Ходина была желто-зеленой. Теперь он наверняка поверит, что это я.

— Только не окна! — воскликнул Дженкс, бросаясь к Тренту, и эльф активировал свой собственный защитный круг. — Ради всего святого, только не окна!

— Прекрати, Ал! — закричала я. — Ни один из них не Ходин. Они были со мной всю ночь с тех пор, как Ходин произнес свою дурацкую речь на площади Фонтанов.

Сжав челюсти, Ал опустил круг.

— Я не позволю себя одурачить, — прорычал он, его сжатые руки пылали. — Если она мертва, то ничто не помешает мне убить тебя, младший брат.

— Черт возьми, Ал. Это я! — закричала я, когда он бросил несфокусированный энергетический шар. — Pacta sunt servanda! — воскликнула я, вздрогнув, когда мои синапсы загорелись, но энергия Ала, вращаясь, ударила в стены, а не в меня. Пламя лизнуло стену… и погасло.

— Пожалуйста, только не окна. Что угодно, только не окна… — взмолился Дженкс со стропил, а Гетти теперь была в безопасности рядом с ним.

Уперев руки в бока, Ал приближался ко мне медленными, чудовищными шагами. Я продолжала пятиться, желая, чтобы Дженкс и Трент держались подальше от этого.

— Морган была всем, что у меня осталось, на что я мог указать и сказать, что я сделал что-то хорошее в этом мире, а ты даже это испортил, когда убедил ее продать своих учеников Дали. Ты погубил ее. Ты умрешь. Прямо здесь. Прямо сейчас.

У меня перехватило дыхание, и я замерла. Я — все, что у него осталось?

— Это был Ходин, — тихо сказала я. — Ты же знаешь, я бы не продала своих учеников Дали. Ни за что на свете. Всегда есть другой выход.

В нескольких дюймах от меня Ал заколебался. За его спиной Трент стоял наготове с чем-то уродливым в руках. Я так сильно любила Трента в тот момент, что едва могла дышать. Он был рядом, веря, что я знаю, что делаю. Боже, пожалуйста, дай мне знать, что я делаю.

— Дали сказал, что это было просто очередное неудачное решение в длинном списке. В последнее время ты была не очень умна. Если это действительно ты… Рейчел.

Он использовал только одно из моих имен, а не все три, но в его словах было столько злобы, что я испугалась.

— Мне все равно, веришь ты мне или нет насчет студентов, — сказала я. — Я знаю, что делала, а что нет. Но мне нужно поговорить с Дали о том, чтобы он дал мне ключ от хранилища, чтобы я могла засунуть Ходина в бутылку. — Мои плечи опустились. — Одна, — прошептала я. — Как всегда.

Магический жар в руке Ала исчез. Выражение его лица исказилось, и я подпрыгнула, когда демон взвыл, из его руки вылетела струя жидкого огня и врезалась в бильярдный стол Кистена. С глухим треском твердый кусок шифера треснул.

— Я не собираюсь этого делать! — воскликнул он, когда Трент инстинктивно приподнялся. — Я больше так не сделаю!

— Не вмешивайся, Каламак! — пронзительно закричал Дженкс, когда Ал сосредоточился на мне, а я стояла там, дрожа.

— Я не позволю тебе снова одурачить меня! — закричал Ал, указывая на меня трясущимся пальцем. — Меня не волнует, действительно ли ты Рейчел, ты не получишь доступ к хранилищу, и не через меня!

Мое дыхание участилось, когда я стояла перед Алом с самой легкой мыслью на свете.

— Я не Ходин, — сказала я, слезы начали застилать мне глаза. — Черт возьми, до Поворота и обратно. Ты правда думаешь, что Ходин стал бы изображать меня, все еще мокрую после купания в бассейне Цинциннати? Посмотри на мои волосы! — крикнула я, и Дженкс захихикал. — Это ужасный беспорядок. Ты хоть представляешь, сколько усилий потребуется, чтобы распутать эту штуку? Никакие чары или проклятия даже не коснутся этого! И еще кое-что. Мне не следовало обещать защитить его от вас. Вы все ведете себя как полные придурки.

Внимание Ала переключилось на мои волосы, и я почувствовала, как мне становится тепло.

— Нет, — решительно сказал он, переводя взгляд на Дженкса, парящего позади меня. — Тебе не следовало этого делать. — Ссутулившись, он резко опустился на один из стульев перед пустой клеткой для сверчков, опустив голову. — Убей меня, Ходин. Мне все равно.

Я обменялась взглядом с Трентом, пытаясь сказать ему оставаться на месте. Возможно, худшее уже позади.

— Эм, я знаю твое имя для призыва. Этого достаточно, чтобы доказать, что это я?

Ухмылка Ала была отвратительной.

— Все знают мое имя для призыва.

— Твое второе имя для призыва, — сказала я, которое никто, кроме меня, Айви, Трента, Дженкса… Ладно, может, и было несколько человек, которые знали, но Ходин точно не знал.

Здесь пахло жженой корицей, вином и красным деревом, и я придвинулась поближе.

— Я не собираюсь называть его, — сказала я, и Ал фыркнул, будто я призналась, что была не права. — Я имею в виду, кто сказал, что ты сам не Ходин? — Я коснулась рукой дивана, но пока не станла на него садиться. — Неудивительно, что вы все хотите его убить. Это ужасно. Как вам удается так себя вести? Не зная, кто есть кто на самом деле?

Взгляд Ала оторвался от пола, скользнул по моим мокрым джинсам и слипшимся волосам. «Ну наконец-то», подумала я, когда вспышка боли пронзила его. Внезапно я заморгала от слез, в горле встал ком. Это был Ал. Так и должно было быть. И он понял, что это я. Действительно я.

Ал кисло посмотрел на Дженкса, потом на меня.

— Даже если это ты, и ты жива, я не могу тебе помочь. Ты сама по себе.

Я поманила Дженкса пальцем, и он бросился прочь, чтобы не подпускать скорбящих к ступеням.

— Да, ну, у меня в прошлом были неудачные решения, когда дело касалось контрактов с демонами.

— Это вина ученика. Не учителя, — сказал он, но я не знала, хорошо это или нет. Трент подошел к Констанс, но остановился, когда Ал пристально посмотрел на него.

Я перевела дыхание, не уверенная, насколько далеко зашло это новое понимание.

— Ты прав. Я заслуживаю оказаться в Алькатрасе. Я несколько месяцев давала Ходину убежище в своей церкви, пока он вбивал клин между мной и всеми, кто мне дорог, включая тебя. Ты говорил мне, а я не слушала.

Ал сидел, молча ожидая продолжения.

— Он все это время играл со мной, — добавила я. — Он хочет забрать мою силу, посадить меня в тюрьму за то, что я занимаюсь черной магией и продаю ведьм Дали. Он не мог этого сделать, пока не лишил меня друзей, и я позволила ему. Он отвлек Дженкса, дав ему шанс найти свою любовь…

— Не делал этого! — выпалил Дженкс, и Трент откашлялся, как бы приказывая ему замолчать.

— Он занимал Трента, играя сначала по старой схеме ведения бизнеса, — продолжила я.

— Э, это не совсем так, — сказал Трент, затем закрыл рот, когда Дженкс захлопал крыльями.

— Он полностью запретил Айви появляться в Цинциннати, — добавила я, вцепившись пальцами в спинку дивана и начиная жалеть себя. — Ввел Пайка в заблуждение и втянул его в такие долги, что его пришлось продать братьям, чтобы расплатиться по ставке. И он обманул Стеф. Пока я смотрела. Я должна была что-то сделать, но я хотела, чтобы она жила в том мире, в который она верила. В мире, где не боялись демонов.

С трудом сглотнув, я посмотрела на Ала.

— И он украл тебя у меня.

Ал молчал, его лицо было совершенно непроницаемым.

— Ал, я чуть не убила Стеф, — запротестовала я, даже для себя самой говоря, как маленькая плаксивая девочка. — Он изменил ее, навесив на нее свой образ, и я чуть не убила ее. — Я оглянулась через плечо, будто могла видеть сквозь стены. — Прямо на кухне.

Застарелая, безмолвная боль исказила его лицо, заставив сморщиться. Он тут же напрягся, но я это заметила и осторожно села, потянувшись через стол к его руке.

— Ал, — прошептала я, когда он отстранился. — Мне так жаль. — Пожалуйста, пусть это была не его жена.

Ал вздрогнул.

— И ты все еще ждешь, что я поверю, что это не ты, Ходин? — прошептал он, чувствуя сильную боль в голосе. — Рейчел Морган никогда не слушает. Никогда не учится. Это прозвучало как извинение.

Я медленно отодвинулась от дивана, мое сердце болело.

— Ты был прав, — тихо сказала я. — Я должна была доверять тебе, даже когда не понимала почему. Но я хотела жить в мире, где о демонах не судят по их имени или даже по их прошлому. Я позволила Ходину надуть меня, чтобы я могла притворяться, что мир такой, каким я хочу его видеть. Я — дура.

Он тяжело вздохнул, и я быстро заморгала, когда он посмотрел на меня глазами, в которых читалось прощение.

— Это вина учителя, а не твоя.

— Значит, ты веришь, что это я? — пискнула я, моя грудь сжалась от боли.

Он раздраженно фыркнул, и на его обычном лице появилась тонкая морщинка.

— Ходин не способен извиняться подобным образом, — сказал он, его взгляд остановился на Тренте и Дженксе. — И никто не разбирается в комнате лучше, чем пикси. Если Дженкс реален, то и ты реальна.

Воодушевленная, я наклонилась над кофейным столиком, борясь с желанием взять его за руки. Он бы только снова отстранился.

— Ты поможешь мне? Я не могу сделать это в одиночку. Мне нужны мои друзья.

Кривая улыбка тронула его губы.

— И моя ученица потеряла единственное, что уважает наш род?

Мое слово. Что было странно, поскольку все они были скользкими лжецами.

— Ты говоришь, Ходин заманил тебя в ловушку? — спросил Ал, его внимание было приковано к потолочным балкам. — Я удивлен, что ты вообще выжила.

— Он был отвлечен. Мы оба были отвлечены. Я уже собиралась швырнуть в него своей сумкой, когда он превратился в ворону.

Ал негромко хмыкнул в знак признательности, снова взял шляпу в руки и крутанул ее.

— Ты заставила его изменить облик? Ты напугала его. Тритон была единственной из нас, кто мог это сделать. — Его взгляд устремился вдаль. — Но Тритон пугала всех нас. Я должен поговорить с Дали.

Он встал, будто собираясь уходить, и я тоже поднялась, с надеждой взглянув на Трента.

— Чтобы вернуть моих учеников, Сайкса и Мелоди?

Ал моргнул, собираясь с мыслями, и уставился на меня, как на дурочку.

— Нет. Даже если их продал Ходин, сделка была заключена. Кроме того, они нужны Дали. Контракты на работу скоро будут подписаны и представлены в ОВ. Уверен, тебе придется кое-что объяснять прессе, — беспечно сказал он. — Если только ты не можешь дать Дали что-то лучшее, чем год в твоем саду и нитку жемчуга?

Я покачала головой, обхватив себя руками за талию, и взглянула на хмурого Трента.

— Не уверен, что эта новая рабочая сила продержится долго, — сказал Ал, величественно взмахнув рукой, и его траурное одеяние исчезло, оставив его в черных брюках и рубашке цвета обсидиана под ярким жилетом. — Они не очень прочные, — добавил он, осматривая свой рукав и серебряную вышивку на ткани, защитные символы, похожие на звезды и листья плюща. — Особенно Сайкс. Возможно, ты могла бы убедить кого-нибудь другого занять их место?

Я удивилась новому, почти современному наряду, подумав, что он ему идет.

— Ты же знаешь, я не могу этого сделать.

Ал посмотрел на меня поверх очков с синими стеклами, явно готовый к уходу, и взял пустую клетку для сверчков.

— Где мои сверчки? — спросил он обвиняющим тоном.

Я вздрогнула от внезапной смены темы.

— Э… Они умерли, когда я была в тюрьме. Ал, насчет Сайкса…

— Вы их не кормили? — Ал взглянул на Трента и Дженкса. — Вы должны помнить, что нужно кормить тех, за кого отвечаешь. Так, так, так. Я уверен, что Сайкса, по крайней мере, накормят.

— Сайкс не сверчок, — сказала я, и Ал издал звук согласия.

— Мне любопытно, — сказал он с притворной легкостью, осматривая пустую клетку. — У тебя когда-нибудь получалось, чтобы заклинание действовало более чем на одного из них?

— Нет.

— Жаль. Тритон могла околдовать более чем одного человека за раз одним и тем же заклинанием. Я надеялся, что ты так же сможешь это сделать.

— Думаю, для этого нужна Богиня, — сказала я, и Трент беспокойно заерзал. Из всех демонов только Тритон и я были тесно связаны с ней. И тогда Тритон стала ею.

— Ну что ж. — Ал вздохнул, и клетка для сверчков исчезла. — Ты не так уж плохо справилась, зудящая ведьма. Ты жива, что шокирует, ведь ты пережила проклятие, которое убило всех, на кого он его наложил. Почему? — спросил он, собирая книги. Это были те самые, которые я только что получила от Тритон, и я удивилась, зачем они ему понадобились. О да. Он думал, что я мертва.

— Наверное, потому, что я не полагалась на свою горгулью, чтобы увеличить количество выпиваемой энергии, — пробормотала я. Без Биса я была не таким уж и хорошим демоном, и скучала по нему еще больше. Но я должна была признать, что необходимость научиться управлять таким количеством энергии линии сослужила мне хорошую службу.

Ал снова взглянул на Трента и Дженкса, которые все еще стояли с Констанс у пианино.

— Нам нужно это исправить. Попрощайтесь. Пора идти.

Мое сердце запнулось.

— Ты поможешь мне вернуть Биса? — воскликнула я, и Дженкс бросился вперед, тоже явно взволнованный.

— Не сегодня. Сегодня время для уединения и планирования. Честно, Рейчел, — фыркнул Ал, сохраняя свою обычную надменность. — Невыносимо застревать в кругу. Любой может тебя засунуть в него. Даже вампир. — Внимание Ала переключилось на Констанс, когда Трент подошел ближе, выражение лица эльфа было настороженным. — Пока мы не разбудим твою горгулью, бегство в безвременье, чтобы избежать преследований, является приемлемым вариантом. Это даст тебе время для продолжения учебы. Скажем, лет сто или около того?

— Э… Рейчел? — пробормотал Трент, и внезапно я поняла, почему Ал держал мои книги. Он думает, что я уйдй? С ним?

— Я не могу оставить Цинциннати на попечение Ходина, — сказала я, пятясь к Тренту.

Ал хмуро посмотрел на нас поверх очков.

— Полагаю, ты хочешь сказать «не буду», потому что ты, безусловно, можешь, — сказал он, скривив губы, когда Трента покровительственно обвил рукой меня за талию.

— Не могу. Не буду. Я не пойду, — сказала я, и Ал ущипнул себя за переносицу, будто ему было больно. Покачав головой, я еще крепче прижалась к Тренту. — Особенно если Ходин притворяется Констанс. Мне нужны мощные заклинания, о которых Ходин не знает. Это означает доступ к хранилищу.

Встревоженный Дженкс склонился над Констанс, пикси настойчиво жестикулировал в мою сторону.

— Но ты думаешь, есть способ вернуть Биса? — спросила я, и мышонок чихнула, весь в пыльце пикси.

— Возможно. — Ал переложил книги на бедро, и его толстые губы растянулись в нехорошей улыбке. — Я тут немного подумал. Есть шанс, что при достаточном количестве копоти мы сможем создать небольшую, временную реальность. Она не продлится долго без лей-линии, связывающей ее с реальностью, но этого будет достаточно, чтобы безопасно открыть бутылку, отделить Биса от баку, а затем уйти, позволив реальности рассеяться и забрать баку с собой. Подготовка может занять год. Тебе понадобится больше копоти, чем у тебя есть сейчас, чтобы создать ее, какой бы грязной ни была твоя аура.

Хватка Трента на мне ослабла.

— Год? Ты создала новое безвременье за сколько? Десять секунд?

Ал впился в Трента пристальным взглядом, в котором тлела застарелая ненависть.

— Баку — эльфийская мерзость. Если ты искренен в своем легкомысленном стремлении улучшить отношения между нашими обществами, то должен сделать все возможное, чтобы уничтожить одно из ваших самых эффективных и отвратительных видов оружия.

— Почему бы не сделать это сейчас? — сказала я, думая, что «улучшение отношений между нашими обществами» было гораздо важнее его цели убедить меня бежать в безвременье. — Создать новую реальность несложно. — Нет, хитрость заключалась в том, чтобы придать ей достаточное количество вещества на основе копоти, чтобы она продержалось достаточно долго, чтобы провести лей-линию между ней и реальностью, чтобы она не исчезло.

Ал снова переложил стопку книг в другую руку, явно раздраженный.

— Потому что, если ты не переживешь следующие двадцать четыре часа, это не будет иметь значения. — И тут он дернулся, впиваясь в меня взглядом. — Мммм, — протянул он, и мой пульс участился, когда меня осенила та же мысль.

Смогу ли я заманить Ходина в ловушку в этом разрушающемся временном мире…

— Э, Ал? — подсказала я, но демон уже качал головой.

— Это не сработает, — сказал Ал, и Дженкс пожал плечами, глядя на Трента, они оба явно не понимали хода наших мыслей. — Ходин просто выпрыгнет из любой временной реальности.

— Нет, если я укреплю его ауру, — сказала я, и Трент издал тихий звук в знак понимания. — Его не было рядом, когда вы все мучили друг друга этим. Ему потребуется некоторое время, чтобы избавиться от этого.

Ал посмотрел на книги в своей руке и нахмурился.

— Ходин умный. Он разберется.

— Прежде чем все рухнет? — спросила я, и Ал нетерпеливо фыркнул.

— Я даю ему тридцать секунд. Самое большее.

Прошло больше пяти секунд, которые я дала Ходину, чтобы разобраться, но мое внимание переключилось на входную дверь, когда кто-то постучал в нее. Трент ободряюще сжал мое плечо и поставил Констанс на стол, прежде чем они с Дженксом пошли посмотреть, кто это.

Погруженная в свои мысли, я откинулась на спинку стула, заставив Ала застонать от нетерпения. Даже если я смогу отправить Ходина в альтернативную реальность, мои ученики и Сайкс останутся в безвременье. Если только… у меня перехватило дыхание, когда меня осенила новая идея.

— Что бы это ни было, это не сработает, — сказал Ал.

— А как насчет тульпы?

Ал нахмурился, когда Трент и Дженкс вышли на крыльцо.

— Нельзя купить девятнадцать студентов и университетского профессора за тульпу, — Ал бросил мои учебники на стол, и Констанс, вздрогнув, зашипела на него. — Даже неискушенных, — пробормотал он, тыкая в нее пальцем, пока она не сделала выпад и не попала в него. — Библиотекаря, наверное…

— А что, если там будет Ходин? — прошептала я.

Его взгляд метнулся к моему, и Ал издал тихий звук, снова заинтересованный.

— Если я смогу убедить Дали, что Ходин, возможно, не сможет сбежать из нее. Но ты не можешь превратить живого человека в тульпу. Это воспоминание станет реальностью, Рейчел. Это не тюрьма.

Мой взгляд упал на витражи Дженкса, когда их внезапно осветил мощный промышленный прожектор, более яркий, чем солнце. Здесь была группа новостей.

— Думаю, это могло бы быть, — тихо сказала я, чувствуя, как от волнения у меня мурашки бегут по коже. — Если я удержу Ходина в своих мыслях, пока создаю тульпу, я имею в виду, создам ее, когда и Ходин, и я будем всего лишь мыслями, я смогу запрограммировать его в этой конструкции. И не только это, но я смогу закрепить укрепляющее ауру проклятие прямо в его ДНК, точно так же, как я прокляла Ку'Сокса, чтобы он оказался в ловушке безвременья. Он никогда его не разрушит.

Ал издал тихий звук, когда понял, о чем я говорю.

— Ты хочешь создать тульпу, находясь в лей-линии? Удерживая Ходина? Ты еще безумнее, чем Тритон.

Я кивнула, надеясь, что он не сказал, что это невозможно.

— Очевидно, мне понадобится твоя помощь. Кому-то придется вытащить меня из линии, когда я закончу. Но если мне удастся поймать его в прыжке и задержать, пока я буду делать тульпу, я смогу включить его в процесс. Он будет всего лишь мыслью, так что он должен там застрять!

Ал уставился на меня так, словно я сказала ему, что мы сможем прогуляться по Луне, если споем правильную песню.

— Все, что нам нужно сделать, это оставить Ходина в тульпе, когда ты вытащишь ее из меня, — прошептала я. — Дали получит тульпу с застрявшим в ней Ходином, и я отдам ее Дали за всех, кого он обманом заставил подписать контракт! — Не говоря уже о том, что если я смогу посадить Ходина в тюрьму, то смогу сделать то же самое с ними, если они посмеют украсть кого-нибудь еще.

Мой пульс участился на три тяжелых удара, когда Ал подумал об этом, и в его глазах загорелся опасный огонек.

— Это займет слишком много времени, — сказал он. — Ты сгоришь, если простоишь в линии достаточно долго, чтобы сделать тульпу.

— Я уже обжигалась и раньше, — сказала я. — И теперь я знаю, как использовать копоть в качестве изоляции. Мы оба это умеем. Как мы делали, когда Богиня пыталась сжечь нас. Я была бы не прочь избавиться от того, что Ходин обманом заставил меня принять.

Ал кивнул, на его лице отразилось беспокойство.

— Какой вред он может причинить, пока работаешь. Рейчел, он разнесет твой разум в клочья, пока ты будешь его держать. От него ничего не останется.

— Разве не так ты делаешь тульпу? Пожалуйста, — взмолилась я. — Ты можешь снова собрать меня воедино.

Ал посмотрел на дверь, когда вошли Трент и Дженкс, сопровождаемые возбужденным шумом.

— Никто не станет проводить время в тульпе, когда в ней Ходин, — коротко сказал Ал. — Дали на это не купится.

— Правда? — спросила я, думая, что его оправдание было подтверждением того, что это возможно. — Ни один демон не захочет провести час с Ходином? Совсем? Ты же не можешь его убить. Ты не можешь навредить воспоминанию. — Да, я старалась изо всех сил сохранить нашу договоренность с Ходином, но это было позволено. На самом деле, это поощрялось.

Ал вздохнул, легко касаясь книг на столе.

— Рейчел, я не отвлекаю тебя от мыслей о тульпе. Я освобождаю тульпу. Ходин разрушит твой разум.

— Смогу ли я выйти из этого невредимой? — спросила я, и он неохотно кивнул. — Тогда это всего лишь боль. Я могу справиться с болью. Пожалуйста, Ал. У меня есть выбор. Я не справлюсь без тебя, — добавила я, от восторга и страха у меня свело живот. Страх, что укрепляющее ауру заклятие не будет действовать достаточно долго, был реальным. Страх, что я не смогу удержать Ходина, пока буду создавать тульпу, был реальным. Страх, что копоть окажется недостаточно густой, и я превращу свой разум в пепел, был реальным. Но у нас с Алом была практика, и если я была знаком с тульпой, мы могли войти и выйти из линии за… минуты?

Боже, смогу ли я выдержать такую боль?

Но это было все, что у меня было, и я умоляла Ала взглядом дать мне шанс попробовать.

— Эй, Рейч? — перебил Дженкс, и Ал повернулся прежде, чем я поняла, сделает ли он это. — Пайк и Айви здесь. Ты хочешь встать на улице в полночь и позвать Ходина?

Ал снова собрал мои книги и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.

— Демон не ускользает через черный ход, — уверенно сказал он, и я почувствовала, как у меня подкашиваются колени. Мы собирались это сделать. Ну, по крайней мере, мы собирались попытаться.

Пока Дженкс сыпал веселую золотистую пыльцу, я взяла Ала за руку, позволяя ему притянуть меня к себе и встать рядом.

Это чувствовалось правильным.