Проблемы с проклятым

Глава 6

— Который сейчас час? — прошептала я, мягкий серый цвет задернутых штор не давал мне ни малейшего представления.

Повеяло теплым воздухом, пахнущим корицей, когда Трент перевернулся на бок, обняв меня рукой, вызывая восхитительное чувство сопричастности.

— Возвращайся ко сну, — прошептал он, и меня пробрала дрожь.

Я сильнее его сжала, когда он начал отстраняться, и сонная улыбка расплылась по моему лицу.

— Сегодня воскресенье. Ни за что, — прошептала я. Взгляд его зеленых глаз прошлся по моим изгибам, и я потянула его к себе, находя его губы своими.

Желание проснулось внутри, шокирующее своей внезапностью, но, о, такое желанное. Его рука, обнимавшая меня, стала более уверенной, а его вес был приятным теплом. Щетина была шершавой на кончиках моих пальцев, и я провела рукой по его плечам, притягивая ближе. Простыни были скомканы, и я сбросила их… Все резко оборвалось, когда завибрировал его телефон.

Трент оторвал свои губы от моих. Подняв голову, он уставился на него на прикроватном столике, затем вздохнул.

— Это девочки. Я думал, ты спишь, и отправил им сообщение, — сказал он, и я отпустила его, зная, что он ответит. Дело было не в том, что две малышки, воспитывавшиеся как сестры, были избалованы — а так оно и было, — а в том, что они по рождению были пешками в очень опасной игре. Пройдут годы, прежде чем они проделают свой теоретический путь по шахматной доске и снова станут королевами. Пока они не обрели свою силу, он был их рыцарем.

«Дерьмо на тосте. Еще слишком рано для метафор», — подумала я, перекатываясь на другой бок и спуская ноги на пол. Зарывшись пальцами ног в мягкий ковер, я потянулась за телефоном. «Восемь тридцать?» с отвращением подумала я, отпуская его. Но если для меня было рано, то для Трента было поздно, и я ценила, что он задержался в постели так долго, как мог. Эльфы были полуночниками, что означало, что они дремали в полдень и полночь. Его естественный ритм сна не так плохо сочетался, как можно было бы подумать, с привычкой ведьмы спать почти до полудня и ложиться спать далеко за полночь. В данный момент он казался раздражающе бодрым и свежим, но к полудню клевал носом, готовый к своему четырехчасовому сну.

Я почувствовала себя хорошо, когда Трент поздоровался, его музыкальный голос приобрел тот твердый и любящий тон, о котором он, вероятно, не подозревал, он использовал его с девочками и только с девочками. Его подтянутый силуэт вырисовывался в полумраке, заставляя меня пожалеть, что, какая бы беда ни постигла Рей или Люси, они не подождали еще хотя бы тридцать минут.

— Люси? Люси, — терпеливо сказал он, пытаясь вставить хоть слово, пока маленькая девочка болтала о хлопьях и желе. — Позволь мне поговорить с твоей матерью. Люси, я слышу тебя, и я знаю, чего ты хочешь. Но твоя мать является решающим фактором, когда ты в ее доме. Если ты позволишь мне поговорить с ней, я, возможно, смогу вмешаться от твоего имени.

Я улыбнулась. Люси было всего два года, но привычка Трента разговаривать с ними на твердо, а не свысока, казалось, срабатывала… в большинстве случаев.

— Люси, отдай телефон своей матери, — добавил он, направляясь в главную гостиную, а я встала и, ухмыляясь, побрела в ванную. Мне нравились обе девочки, но, черт возьми, я была рада, что не принимала участия в принятии решения о том, является ли желе приемлемой приправой к хлопьям.

Ничто меньшее, чем аромат кофе, не смогло бы вытащить меня из чрезмерно снисходительного душа Трента, и двадцать минут спустя я вышла в общую комнату в халате и тапочках, переехав на постоянное жительство в поместье Трента. Я все еще не проснулась, но, по крайней мере, мои волосы были укрощены уходовым средством и чарами. Трент возился на маленькой кухне, и я плюхнулась на диван, довольная тем, что наблюдаю за ним, пока пытаюсь проснуться.

Четырьмя этажами ниже поместье Трента располагалось в бесчисленных комнатах для развлечений и работы, часто одновременно. Первый этаж с примыкающим к нему подземным гаражом был в основном предназначен для вечеринок, с кухней для персонала на восемь человек, огромным баром и большой комнатой, выходящей к экстравагантному бассейну. Недавно открытая лаборатория чар его матери находилась справа, а коридор, ведущий к офисам его отца, которые сейчас в основном не использовались, — слева. Над большой комнатой с видом на нее располагались жилые апартаменты для персонала, который когда-то был необходим для управления заведением. Большинство из них были пусты, особенно в выходные. Медицинский и административный этажи были выше, опять же, открытые в большую комнату. Они тоже были в основном пусты, заброшены, когда Трента обвинили в производстве и продаже незаконных лекарств… что он и делал. Делает. Неважно.

Трент по-прежнему жил в разных концах своего поместья, но именно здесь, высоко над большой комнатой, он начинал и заканчивал свой рабочий день в четырех больших апартаментах, выходящих в общую гостиную и небольшую кухню-столовую. Здесь Трент добросовестно пытался быть нормальным родителем-одиночкой, и я нежно улыбнулась, когда он достал из тостера поднос с утренним печеньем, похожим на бисквит.

Я любила Трента, когда он колдовал, его светлые волосы были в порядке, а зеленые глаза блестели от осознания того, какой силой он может обладать. Я любила Трента, когда он заклеивал царапины пластырем с единорогом и превращал слезы маленькой девочки в хихиканье. Я любила Трента в зале заседаний, его ледяной контроль вызывал сомнение у тех, кто сталкивался с ним, поскольку он перехитрял их с помощью отношений на всю жизнь и хитрого предвидения. Но думаю, что больше всего я любила его, когда он был на кухне, довольный и счастливый, поскольку он был свободен быть… тем, кем он хотел.

Взгляд его глаз встретился с моим, и я ощутила восхитительный прилив любви.

— Да поможет мне богиня, ты прекрасна по утрам, — сказал он, когда тостер щелкнул.

— Ты тоже, — выпалила я в ответ. — Люси вывалила желе в свои хлопья?

Трент рассмеялся, теплый звук проник прямо в мой центр.

— Одна мерная ложка, да, но мы согласились, что Бадди это не подходит.

Я кивнула, радуясь, что маленькая собачка присоединилась к переселению на выходные в пентхаус Эласбет на Холлоуз-сайд-Ривер.

— Они скучают по тебе, — сказал он, выходя, держа в руках две огромные кружки черного крепкого кофе и поднос с крошечной выпечкой. — У тебя найдется время на следующей неделе сходить с нами в зоопарк?

Он сел, и я осторожно устроилась рядом, когда поднос с кофе оказался на низком столике. Я бы сказала, что пирожные с глазурью были куплены в магазине, но раз в неделю к Тренту приходил кто-то из кулинарной школы и готовил большую часть его блюд.

— Мы — это ты и девочки, и Эласбет, и Квен, и Джон? — мрачно спросила я. Быть самым известным эльфом в Цинциннати означало быть в центре внимания службы безопасности, и, хотя в большинстве случаев это была моя работа, Тренту нравилось, чтобы на него смотрели еще несколько пар глаз, когда дело касалось девочек. Не говоря уже о том, что Квен был бы рад провести день в зоопарке со своей дочерью Рей. Это была странная семья, но девочек любили, и это все, что имело значение.

Трент глубже устроился на диване с кружкой и вздохнул, сделав глоток.

— Ты, я и девочки, — сказал он. — Квен брал Рей с собой на прогулки. Это их время наедине, и он думает, что ей нужно больше времени с тобой.

— Со мной? — Я посмотрела на него поверх своей кружки. — Почему?

Его улыбка стала нежной, и меня пронзил страх перед тем, что может сорваться с его губ в следующий момент.

— Она видит в тебе мать больше, чем в Эласбет, — прошептал он. — Эй-эй, не психуй, — сказал он, отставляя кофе, когда я начала психовать. — Я не говорю, что ты должна переехать ко мне и начать готовить ей обеды. Просто Рей больше нравится то, что делаешь ты, чем то, что делает Эласбет. Квен считает, что ей было бы полезно проводить с тобой больше времени. Вот и все. — Он медленно вздохнул. — И я согласен.

«Дерьмо на тосте, как это произошло?» подумала я, но потом нахмурилась. Квен. Он был главой службы безопасности Каламаков еще до того, как Трент родился. Эласбет была милой, в некотором роде колючей, но дочь Квена, Рей, проявляла все признаки коварной, могущественной эльфийки, которая лучше всего работала в тени. Эласбет заставляла обеих девочек одеваться в розовые платья и сарафаны, есть бутерброды с арахисовым маслом в пятизвездочных ресторанах, и если Люси привыкла к этому, как утка к воде, то день в зоопарке в пуловерах и кроссовках был для Рей куда более приятным времяпрепровождением. Эласбет все испортила бы, попытавшись поместить девочек на первую полосу светских хроник Цинциннати.

— Позволь мне сначала уладить это дело с Финнисом, — сказала я, и Трент притянул меня ближе, счастливый вздох вырвался у него.

— Меня никогда не перестает удивлять, как кто-то может обладать всем миром или вообще ничем, и при этом его счастье зависит от маленьких моментов между ним и теми, кого он любит. — Трент уткнулся носом во влажные волосы у меня на шее, заставляя меня дрожать, когда он довольно вдыхал мой запах.

Я поставила кофе на стол, новое шевеление полностью пробудило меня.

— Где Дженкс? — спросила я, разглядывая выпечку и гадая, действительно ли все четырехэтажное поместья Трента было в нашем распоряжении. Более или менее.

Трент губами коснулся моей шеи, от легких поцелуев по телу пробежали мурашки.

— Со своим сыном и внуками в солярии, — прошептал он, и я вздрогнула, поворачиваясь к нему лицом более полно. — Он учит их новой мере безопасности. Должен быть занят в течение нескольких часов. — Он улыбнулся, демонстрируя свою любовь. — Должен поблагодарить тебя за то, что убедила Квена включить их и фейри в его план безопасности. Вместе они поймали три вторжения на территорию перед системами Квена только в этом году. О, и Иззи снова беременна, так что к осени у нас должен быть еще больший охват.

— Такое случается с пикси. — Но мое хорошее настроение испортилось, когда я подумала о Дженксе, и, видя это, Трент пальцем приподнял мой подбородок, чтобы он мог изучить выражение моего лица.

— Беременность Иззи расстраивает тебя? — предположил он, неправильно истолковав мое настроение. Эльфы и ведьмы, даже те, кто был демоном, не могли иметь общих детей. Но я беспокоилась о Дженксе.

— Это из-за Дженкса, — призналась я, и Трент кивнул, явно не убежденный. — У него все хорошо, но воспоминания о Маталине угнетают его, и он не позволит себе заводить новые отношения ни с кем другим. Он также скучает по Бису.

— Ходин не придумал никаких новых идей для отделения его души от баку? — спросил Трент, и я покачала головой.

— Ни один из них мне не нравится. И Ал не будет разговаривать со мной, пока Ходин в церкви, — сказала я. — Дженкс разочарован пикси, которым он сдает сад в обмен на безопасность. Они проверяют все на предмет угроз для пикси, ладно, но не для нас, и он в замешательстве. — Я в удивлении приподняла брови. — Хотя он в какой-то степени заставил их работать с фейри. Вчера он заставил их играть в игру.

Рука Трента соскользнула с меня.

— Ты не рассказала мне, как все прошло с проклятием.

Я потянулась за кофе и сделала глоток, размышляя о том, куда мы могли бы сходить за покупками одежды. В отличие от моих прошлых бойфрендов, Трент любил ходить по магазинам… при условии, что по пути мы посещали обувной.

— Хорошо и плохо, — сказала я, сосредоточившись на далеких воспоминаниях, когда нащупала край кофейного столика. — Я сделала палочку, — сказала я, думая о ней, спрятанной в моем пенале, где она будет оставаться до тех пор, пока мне не понадобится. — В ней шесть проклятий исполнения.

— А плохое? — осторожно спросил Трент.

— Плохая новость в том, что я думала, что он дает мне то, что он знал, как делать, а не одно из забытых проклятий Тритон, которое он откопал и никогда раньше не пробовал. Они могут быть опасны. Она склонна что-то упускать из виду. — Я села, потянувшись в карман халата за телефоном. — Хочешь посмотреть?

— Ты принесла его с собой? — спросил он, расслабляясь, когда я начала листать галерею.

— Я сфотографировала его, — сказала я, когда нашла, перекладывая телефон так, чтобы мы оба могли видеть. — Я обсудила его с Вивиан. Все в порядке.

— Но ты все равно не хочешь, чтобы тебя поймали за его использованием, — сказал он, перечитывая его и хмурясь при виде двух отличных почерков. — Ртутный мел, да? Это старо. И это белое проклятие?

— Э, не совсем. Вивиан говорит, что, поскольку базовые ингредиенты безвредны, это зависит от того, что я с ними сделаю. Поскольку я убеждаю кого-то, что Констанс жива и в безопасности… а это так и есть, — технически это проклятие белое. Если я использую его, чтобы убедить кого-то, что Констанс жива и в безопасности, а это не так… — Я взглянула на Трента, видя его понимание. — Тогда оно уж и не такое белое. Что меня беспокоит, так это то, что у него нет контрзаклинания.

— Критические ситуации требуют решительных мер, — мрачно сказал Трент, и мы помешали наши чашки кофе, прежде чем отпить. Радикальных мер. Это могло быть нормально, если бы он был обычным Джо, но Трент совершил несколько действительно неприятных поступков во имя спасения своего вида от вымирания. И я тоже.

— Я почти сыта по горло Ходином, — сказала я, беря крошечное пирожное, когда Трент поднял телефон, чтобы проверить электронную почту. Я бы разозлилась, но этот человек действительно поставлял Бримстон по всей восточной части США и управлял значительной частью железнодорожной системы. — Я считаю дни до того, как он уйдет из церкви, — сказала я, съедая печеньку. — На самом деле, я удивлена, что он не попросил о продлении аренды в обмен на проклятие. Но опять же, он не был уверен, что я смогу его сотворить. Я хочу дать ему преимущество сомнения, но когда он ни о чем не просит, он чувствует себя легко, как желание, а желания всегда возвращаются, чтобы укусить тебя за зад.

Трент усмехнулся, отложил телефон и взял пирожное.

— Итак. — Я провела пальцем по его шее, и он замер, когда по коже побежали мурашки. — У тебя весь день свободен, или ты проведешь час или два по делам в центре города?

Трент посмотрел на печенье, которое держал в руках, потом на меня.

— Все сделано. Сегодня я твой.

— Хорошо. — Я прижалась поглубже, вдыхая его запах. — Хочешь… пройтись по магазинам?

Он усмехнулся, поедая сладкое печенье, и этот звук проник сквозь меня скорее как чувство, чем как звук.

— Точно. Айви возвращается домой.

— Я одеваюсь не для Айви, — сказала я, но мы оба знали, что это неправда. — Мне нужно что-нибудь умное и демоническое для занятий, который я веду в понедельник для Вивиан. — Я нахмурилась. — Может быть, в среду, если они не смогут найти постоянного профессора. Он просто сбежал. Никакого уведомления. Ничего.

— В университете? — Трент в удивлении распахнул, когда потянулся за другим пирожным. — Фантастика! Посмотри старый шкаф Эласбет. Она оставила там много одежды с демонической силой. — Медленно его улыбка сменилась раздражением.

— Нет, спасибо. — Я переплела свои пальцы с его и сжала их. — Я сама найду себе силовое платье.

— Наверное, это идея получше. — Трент отхлебнул кофе, и мое напряжение возросло. Он размышлял. — Я, э, рад, что ты нашла проклятие для Финниса, — сказал он, и легкий румянец залил его заостренные уши. — Я, очевидно, положил не на то место некоторые книги, которые собирался тебе показать.

Я заколебалась, подавляя внезапное беспокойство.

— Э-э, они демонические?

Трент нахмурил брови, когда прочел мое беспокойство.

— Да. А что?

— В библиотеке чего-то не хватает, — сказала я. — Я собиралась подождать, пока эта история с Финнисом не уладится, но, возможно, мне стоит проверить.

Взволнованный звук сорвался с его губ.

— Ты думаешь, демоны…

Я пожала плечами.

— Пропавшие книги, пропавшие профессора по лей-линиям. — Сукины дети. Демоны, проверяющие, что бы я сделала, если бы они нарушили закон, были не тем, в чем я нуждалась прямо сейчас.

— Уверен, это не они. — Трент опустился на диван и притянул меня ближе. — Скорее всего, пропавший профессор украл их и сбежал из города.

Что не объясняет пропажу книг Трента, но было нетрудно неправильно поставить на полку книгу без названия.

— Надеюсь на это.

— Э, я знаю, ты не хочешь, чтобы я присутствовал при разговоре с Финнисом, но…

— Остановись. — Я сжала его руку. — Я хочу, но если ты будешь со мной, я буду больше беспокоиться о тебе, чем о том, что происходит.

— Но ты можешь работать с Пайком, — сказал он. Ревность окрасила его голос, и я просияла.

— Я не люблю Пайка, ты, балбес! — сказала я, добавив: — Ты ревнуешь! — Когда Трент издал разочарованный звук.

— Черт возьми, я прав, — пробормотал он, притягивая меня ближе. Я расслабилась в его объятиях, чувствуя мужской вкус энергии лей-линии, смешивающийся с моей.

Пока не зазвонил чей-то телефон.

— О, ради богини, что теперь? — Трент нахмурился, когда взял телефон. — Это не мой.

— Это Дэвид, — сказала я, взглянув на экран и потянувшись за своим телефоном.

Нахмурившись, Трент увеличил расстояние между нами на дюйм или два и придвинул поднос с выпечкой ближе.

— Ты и твои люди, — проворчал он, когда я улыбнулась и нажала клавишу «Ответить».

— Привет, Дэвид, — радостно сказала я, когда Трент склонился над подносом, явно расстроенный. — Лучше бы это было важно. Я все еще в халате.

— Уже почти девять… ой. Извини, — сказал он, вспомнив мой график сна. — А, я на пристани. Сбоку Низин. Возможно, ты захочешь прийти сюда. Пайк влип в кое-какие неприятности.

Я услышала, как в динамике завывает ветер, и вздрогнула, когда Трент протянул мне пирожное и сунул его в рот, когда я открыла рот, чтобы заговорить.

— Дефьмо на фофте, — пробормотала я с набитым ртом. — Айк — большой мальчик. Это может подождать?

— Нет, — кисло сказал Дэвид. — Нам повезло, что меня послали скорректировать претензию, иначе ты, возможно, не узнала бы об этом, пока не стало слишком поздно.

Я сглотнула, почти подавившись.

— Претензию? — эхом отозвалась я. — Что он сделал?

— Э, он потопил яхту казино, — сказал Дэвид, его голос звучал отстраненно, заставляя меня задуматься, был ли он в доках и смотрел ли на это. — Кажется, прошлой ночью он сделал крупную ставку, и когда он не смог ее покрыть, то выругался, попытался уйти и потопил ее, прежде чем они его прижали.

— С ним все в порядке? — спросила я, внезапно забеспокоившись. Крупная ставка? Я прищурилась, когад поняла. Пайк пытался получить средства, чтобы расплатиться с Финнисом. — Черт возьми, я сказала ему, что сначала мы поговорим с Финнисом и выясним, чего он хочет.

— Да, ну, ходят слухи, что Пайк у владельца казино. Он, вероятно, все еще жив, — сказал Дэвид, заставив меня похолодеть. — Прошло всего пару часов, и они знают, что он принадлежит тебе. Тебе нужен номер мистера Касла? — Последовало колебание. 0 Вероятно, у меня есть его прямая линия.

— Да, — сказала я, благодарная, когда Трент подтолкнул передо мной бумагу и ручку. — Готова записать. Что? — Я нре владела Пайком, но все знали, что он был важен для меня.

Дэвид продиктовал номер за пределами штата, и я записала его. Я не была знака с Каслом лично, но все слышали о лисе-оборотне, которому Ли продал свою лицензию на казино.

— Мне нужно одеться, — сказала я еле слышно, мысли путались. О чем, черт возьми, думал Пайк? Но он не думал, и теперь у него были неприятности. — Спасибо, Дэвид, — сказала я, затем заколебалась. — Как думаешь, Касл, возможно, захочет уладить это без предъявления обвинений?

— Учитывая, что он еще не подал заявление в полицию, я бы подумал, что да, — сказал он с легким смешком, но это быстро отрезвило. — Мне жаль, Рейчел. Если бы Касл был обычным оборотнем, у меня, возможно, был бы какой-то рычаг, но лисы-оборотни никому не подчиняются.

— До тех пор, пока он не мертв. Я не могу с ним работать, если он нежить. Спасибо, Дэвид.

Я закончила разговор, удивленная, увидев Трента одетым и стоящим перед тусклым отражением в своем огромном телевизоре, рубашка заправлена, а длинные руки изящно завязывают галстук.

— Сукин сын, — пробормотала я, набирая номер Касла, затем выпрямилась, пытаясь обрести хладнокровие. — Дженкс! — прокричала я, пока шли гудки, желая, чтобы он был со мной, когда я буду говорить с лисом-оборотнем. Возможно, он меня не услышит, но кто-нибудь услышит и передаст мой зов.

Тарелка с выпечкой бесшумно отодвинулась от меня.

— Что случилось? — сказал Трент, унося тарелку на кухню, мягко ступая в носках.

— Пайк сделал ставку, чтобы раздобыть деньги для подкупа Финниса. Он проиграл. Уничтожил лодку. Он у Касла. До сих пор тот не позвонил в ОВ.

Телефон звонил, но никто не отвечал, и я стояла, расстроенная.

— Мммм. — Трент высыпал выпечку в красочный бумажный пакет. Я и раньше видела, как девочки носили в таких закуски в конюшню. — Я пойду с тобой, — сказал он.

Я осела, обхватив себя рукой за талию, в то время как телефон продолжал звонить.

— Да, если ты пойдешь, нет, если твоя чековая книжка присоединится к нам. Ты не можешь продолжать вытаскивать меня из передряг.

Трент свернул пакет и поставил его рядом с двумя маленькими термосами. Наш кофе? На вынос?

— Я не вытаскиваю тебя из передряг, — сказал он, его слабая улыбка была коварной. — Я вытаскиваю Пайка из тюрьмы. Он будет у меня в долгу. Мне это нравится.

Я набрала в грудь воздуха, чтобы возразить, но слова застряли, когда кто-то наконец ответил.

— Рейчел Морган, — произнес легкий, довольный голос. — Как и ожидалось.

У меня был нужный человек, и я выдохнула, надеясь, что он не услышит в этом напряжения.

— Мистер Касл? Сколько? — решительно сказала я.

Касл усмехнулся, низким и глубоким горловым смешком. Я не имела ничего общего с лисом-оборотнем, который возглавил картель азартных игр, когда Ли вышел на пенсию и уехал из Цинциннати. Его заведения были организованными и открытыми. Он был образцовым гражданином. Да. Верно.

— Дай-ка подумать — сказал Касл, и я включила телефон на громкую связь, чтобы Трент мог слышать. — Он должен мне пятьсот тысяч, чтобы покрыть ставку, двести тысяч за лодку и, возможно, еще пятьсот тысяч за время простоя, пока я ремонтирую саму лодку.

— Два миллиона?! — воскликнула я, раскрасневшись, когда поняла, что выкрикнула это. — Подожди, Касл. Не морочь мне голову, потому что думаешь, что я у тебя в руках. Я точно знаю, что твоя страховка позаботится о лодке, а двойное финансирование делает тебя жадными и наносит ущерб твоим налогам. У тебя есть еще три лодки в сухом доке, которые ты можешь спустить на воду, так что не вешай мне лапшу на уши насчет простоя.

— У тебя нет двух миллионов? — передразнил он, и я сжала челюсти. — Нет? Держу пари, даже у твоего богатого бойфренда не так много ликвидных активов, — добавил он, и я почувствовала, как похолодела. — Все в порядке. В моем офисе стоит джентльмен, который согласился заплатить мою цену за Пайка, и поскольку ему все равно, жив он, дважды мертв или где-то посередине, я собираюсь провести очень приятный день, прежде чем отдам Пайка ему.

— Касл, подожди. — «Один из братьев Пайка», подумала я в панике. Они хотели, чтобы он дважды умер, чтобы они могли унаследовать семейное состояние. За эти годы они, вероятно, коллективно потратили вдвое больше его долга на наемных убийц. — У меня есть деньги, — сказала я, чувствуя себя неудачницей, когда посмотрела на Трента, и он кивнул, показав мне два пальца, за которыми последовали четыре. — Вся сумма. — Я сделала вдох. — Мне нужно двадцать четыре часа.

— У тебя их шесть. — Касл покровительственно рассмеялся. — У тебя было бы меньше, если бы я не хотел немного поиграть с ним, прежде чем соскрести его с пола и продать.

— Я хочу поговорить с Пайком, — сказала я, но Касл уже отключился.

Шесть часов? Страх и неудача скрутили мои внутренности, когда я убрала телефон в карман.

— Мне так жаль, Трент, — сказала я тихо, и он обнял меня.

— Одевайся. Машина будет ждать в гараже через десять минут, — сказал он, и я обернулась на хлопанье крыльев пикси. Это был Дженкс, его яркие искорки поднимались с нижних уровней поместья Трента. — Быстро заедем в центр за наличными и сможем быть там до того, как Касл предпримет что-нибудь непоправимое.

— Тинькины тампоны, я был прямо в разгаре чаепития, — пожаловался Дженкс, стряхивая семена одуванчика с рукавов. — Что случилось?

У меня внутри все сжалось, когда я почувствовала, что мой выбор по спирали сводится к нулю.

— У нас проблема.