Рисующий светом

Глава 11 Где Дженнифер видит странные сны

— Я кричала ей, чтобы она не шла туда. Но она сделала все наоборот…

Голос был не знаком. Принадлежал он явно молодой женщине, звонкий, встревоженный.

— Переломов нет, — ответил другой голос. Мужской.

— Наверно, она сильно ударилась головой, — ответила женщина, и Дженни почувствовала, как взлетает.

Голова действительно болела сильно. Ей даже удалось открыть глаза, но она тут же закрыла их, боясь, что люди, то ли похитители, то ли спасители, узнают, что она очнулать.

Дождь ударил в лицо, когда они вышли на улицу. Дженни содрогнулась. Было холодно, больно и страшно. Сквозь ресницы она стала рассматривать мужчину, который нёс её на руках, сквозь дождь и ночную тьму пытаясь понять, к кому она попала. Человек этот был молод, черноволос, подбородок его обрамляла небольшая бородка, но щеки были чисто выбриты. Руки его крепко сжимали её стан, и Дженни хотелось обвить руками его шею, чтобы остановить качающийся мир.

Тут дождь перестал, Дженнифер почувствовала, что они зашли в помещение. Стало теплее. Потом женщина взяла факел и пошла вперед по лестнице, освещая путь мужчине с ношей на руках. Белое платье женщины и светлый плащ показались знакомыми, и Дженнифер узнала в женщине того самого призрака, который так её напугал в разрушенном храме.

Призрака не было. Была живая женщина из плоти и крови, тоненькая, темноволосая и бледная. Дженнифер выругала себя за глупость. Как могла она подумать, что призраки существуют, и не только существуют, но бегают за ней в церкви? Зачем она призраку? А вот женщине и мужчине, живым и настоящим, она вполне может пригодиться…

Хотелось вырваться и убежать. Дженни накрыла паника. Убежать возможности не было. Куда она пойдет? Вокруг горы и дождь, она промокнет и заболеет, она навсегда заблудится в этих горах, как заблудилась Мэри Сидал! В плену были свои плюсы. В доме было тепло, у людей явно имелась еда. Они сгорают ей чаю. Они укроют её одеялами и позволят выспаться прежде, чем решать, что ей теперь делать. Она не знала, кто они, но они были её спасителями.

С этими мыслями Дженнифер погрузилась в сон, чувствуя, как её кладут на мягкое ложе, как с неё снимают мокрую одежду, как растирают её грудь чем-то горячим и как тепло разливается по всему её телу. Дженни хотела открыть глаза, чтобы выразить благадарность той, что ухаживала за ней, но силы покинули её и она погрузилась в глубокий спокойный сон.

…

— Кристина, перестань шуметь. Ты разбудишь больную леди!

Голос был уже знаком, и Дженни приоткрыла глаза, выплыв из глубокого сна без сновидений.

В комнате был ребенок. Маленькая девочка лет трех с тёмными кудряшками сидела у растопленного камина и играла в куклы. Женщина, та самая, что вчера спасала её, сидела за столом. Перед ней была стопка посуды, но она отодвинула её и писала какое-то письмо, быстро водя пером по бумаге.

Дженни отвела от неё взгляд и осмотрелась, стараясь лежать как можно тише.

Где она?

Комната была небольшой, со сводчатым потолком. Окно треснуло в нескольких местах, но стекло чудом держалось в покосившейся раме. Стол, за которым сидела незнакомка, был сбит из неотесанных досок. Сама же она лежала на кровати, единственной в комнате. Кроме неё были два лежака, аккуратно застеленые, но матрасы лежали прямо на полу.

Дженни снова перевела глаза на женщину. Она была хорошо одета, в простое, но дорогое платье. Волосы перетянуты красной лентой, обшитой серебром.

Это её она приняла за призрака? Дженни хотелось схватится за голову. Вот что делают усталость и разыгравшееся воображение! Видимо, женщина вместе с мужчиной и ребёнком живёт тут, в аббатстве, заняв единственную сохранившуюся комнату с камином. Может быть, она скрывается от кого-то, поэтому выбрала такое укромное жилье? Ведь она явно богата, чтобы не спать на матрасе без кровати.

Видимо Дженни пошевелилась, потому что женщина повернула голову в её сторону. Дженни замерла. Лицо женщины оказалось совсем юным, и Дженнифер подумала, что она совсем не на много старше неё самой.

Девочка у камина завозилась со своими куклами, отвлекая молодую мать от созерцания Дженни. Но тут за дверью послышалось шаги и мужские голоса, женщина подскочила, схватила чайник и подвесила его на крюк в камин.

— Кристина, пришли твой папа и твой дядя! — воскликнула она, — я очень хочу, чтобы ты понравилась своему дяде!

Она подбежала к дочери, поставила её на ноги и поправила бантик в волосах.

— А дядя приехал на коне или как мы, в коляске? — спросила девочка.

— На коне, — молодая мать отряхнула её платье от золы и пыли, — ах ты моя замарашка! — вздохнула она, — ну да ладно, будем думать, что мой ученый брат не заметит грязи на твоём платье.

Дверь распахнулась и Дженни увидела уже знакомого ей мужчину с бородкой и другого, один вид которого чуть не заставил её вскочить с постели и броситься бежать, куда глаза глядят.

Лорд Лукас был перед нею собственной персоной! Длинные чёрные волосы его намокли и свисали некрасивыми прядями. Лицо раскраснелось от долгой скачки. Дженни закрыла глаза плотнее, будто таким образом могла спрятаться от него.

— Да, да! Я догадывался, кто ваша гостья! — воскликнул лорд Лукас, и Дженни почувствовала, как он подошёл к постели.

— Не буди ее, — проговорила женщина, — дай лучше я тебя обниму.

Дженни побоялась приоткрыть глаза, но слышала, как женщина кинулась в объятья лорда Лукаса и звуки поцелуев.

— А это моя малышка Кристина! Кристина, поцелуй своего дядю!

Дядю. Дженни лежала, стараясь не дышать. Лорд Лукас — дядя малышки Кристины? Значит… Значит… Она не успела додумать эту мысль, когда заговорил мужчина с бородкой.

— Мэри, вчера оставалась какая-то еда, поставь на стол все, что есть. Я и Лукас не отказались бы и от горячего.

Послышалось звуки посуды, Мэри явно вытащила чайник из камина и поставила туда жаркое, потому что через минуту по комнате разнесся божественный аромат тушеного мяса. У Дженни заурчало в животе так, что она побоялась, что остальные услышали этот звук. Но все были заняты друг другом, Мэри что-то щебетала, мужчина с бородкой и лорд Лукас перебрасывались с ней фразами, рассказывали, что попали в дождь, и что дожди — это проклятие этого места.

— В замке снег лежит, — сказал лорд Лукас, — а тут снова льет, как из ведра. Придётся прислать за вами карету, потому что ехать в той коляске, в которой я вас привез, опасно для здоровья.

— Мы пока не уезжаем. У Генри есть дела в Чертовом мосту, — сказала Мэри.

— Да, надо дня три еще. Но главная цель достигнута, голос бородатого Генри был весьма радостным, — мы наконец-то сможем поговорить с тобой и я отдам тебе то, что с таким трудом для тебя раздобыл!

— Сегодня у меня времени хоть отбавляй, — сказал лорд Лукас, — эта дама, — он имел в виду Дженни, которая вся сжалась под его взглядом, кожей почувствовав его, — эта дама так удачно сбежала из замка, что я могу хоть три дня ходить на её поиски.

— Это та девушка, которую привёз отец? — спросила Мэри.

— Да. Наша будущая мачеха, — лорд Лукас усмехнулся, — вот что делают с людьми деньги и титулы. Даже такая красотка согласилась стать женой нашего отца. Думаю, что семья у неё нищая, и отец мой — лучшее, что она может себе позволить.

Дженни задохнулась. Так вот что он думает о ней?

— Не стоит судить тех, кого плохо знаешь, — откликнулась Мэри прежде, чем Дженнифер успела вскочить и выцарапать лорду Лукасу глаза, — возможно, у неё не было выхода. Как когда-то у меня. Да, нам с Генри удалось сбежать. А ей не удалось. Мы же ничего о ней не знаем.

Они стояли прямо у её кровати, обсуждая ее, а Дженни ничего не могла с этим поделать! Она лежала тихо, не желая показывать, что очнулать, и надеясь сбежать из аббатства в тот же миг, когда все выйдут из комнаты. Брат и сестра достойны друг друга! Мэри, леди Мэри Сидал, безумная дочь графа Вортона, вот кто эта женщина! Та, которую оплакивали в замке! Та, которая обманула всех и, видимо с помощью брата, скрылась со своим женихом, тем самым Генри, что вчера нёс ее, Дженни, на руках!

Дженнифер не по пути с этими людьми. Нужно как можно скорее убраться из аббаства. Бежать куда угодно, только бы не оставаться под опекой лорда Лукаса или его сестры! Все они безумцы, все! Дженни сжала кулаки под одеялом. Не зря о них идёт плохая молва. Леди Мэри обманула отца, а лорд Лукас потакал ей в этом!

Зазвенели тарелки, видимо Мэри раскладывала еду.

— Кристина, будь хорошей девочкой, — сказала Мэри, — твой дядя должен видеть, как ты умеешь себя вести!

Дженни снова приоткрыла глаза. Все сидели вокруг грубого стола, на столе стояли тарелки с невероятными кушаньями, которые Генри и лорд Лукас уплетали за обе щеки, а Мэри помогла девочке накалывать мясо на вилку. Желудок снова заурчал, Дженни изо всех сил сдерживала желание выскочить и отобрать у кого-нибудь тарелку с едой! Ей хватит даже тушеных овощей, она не ела сутки, даже больше, и только и могла, что думать о еде!

— Как твои успехи? — Генри обратился к лорду Лукасу, когда тот отодвинул от себя пустую тарелку, заставив Дженни ненавидеть себя ещё больше, если такое вообще возможно.

Лорд Лукас отпил из чашки ароматного чаю, который налила ему Мэри. Чашка звякнула о блюдце.

— Не могу придумать, как закрепить изображение на бумаге, — сказал он, — у меня хорошо получился эксперимент с битумом, о котором ты писал, и битум прилип, как родной к стеклу. Я делал изображения Даггера на серебре. Но ты же понимаешь, что это совсем не то, чего я хочу!

— Да, понимаю, — сказал Генри, — но зачем ты тратил время на гелиографию?

Лорд Лукас вздохнул.

— Я пытался даже заняться лунографией на зеркале, но, как ты понимаешь, это было чистым безумием, — рассмеялся он, — мне хотелось постричь процесс с самого начала, так, чтобы понять, как это работает, чтобы идти вперед. Метод Даггера мне не нравится сам по себе. Он безумно дорог. Даггер получает чёткое и долговечное изображение, но мне нужно большего!

— Чего же ты хочешь? — спросил Генри.

— Я хочу, — лорд Лукас наклонился над столом, — я хочу сделать такие изображения, чтобы они были дешевыми, чтобы их печатали газеты, чтобы человек не вынужден был сидеть два часа перед камерой! Чтобы с одного снимка можно было сделать много отпечатков в конце концов!

— Пока никому не удалось закрепить серебро на бумаге, — сказал Генри, — это безумие. Мечтателей много. Но нет способа создать подобные вещи. Серебро выцветает и смывается. Бумага портится от воды, если класть её в растворы. Твои эксперименты обречены на неудачу, Лукас. Лучше займись методом Даггера, как я.

Генри поднялся, достал из угла большую коробку и протянул её лорду Лукасу.

— Тут новейшая камера. Линзы вставлены такие мощные, что изображение проявляется в полной мере уже через двадцать минут. Да, нужен хороший солнечный свет. Но я уверен, ты сумеешь улучшить то, что попадёт тебе в руки.

Зашуршала коробка, мужчины вдвоём наклонилась и вытащили на свет другую коробку — деревянную. Они установили её на три ноги, начали ходить вокруг, восхищаться и хлопать друг друга по плечу.

— Я работаю с такой, — проговорил Генри, в голосе которого послышалось городость, — я уверен, ты будешь доволен ею.

Дженни даже приподнялась на постели, так заинтересовала её эта коробка. Однажды она уже видела подобную. В их городок приезжал фотограф, который делал снимки для всех желающих. Но мать Дженни не позволила фотографироваться. Снимок стоил безумных денег, и только самые обеспеченые могли позволить себе такую роскошь, как даггеротип! Дженнифер завидовала подругам, которые смогли повесить у себя в комнате собственное изображение в рамочке. Как же ей этого хотелось! Но мать осталась строга. Никакого баловства. Деньги все на счету! Каждый фартинг!

Дженнифер восхищенно смотрела на камеру. Села в постели, даже подалась вперед, забыв о собственных планах. А потом, сама не поняв, как это произошло, произнесла звонки голосом:

— Господа, а не могли бы вы меня сфотографировать?