Рисующий светом

Глава 17 Где Дженнифер всматривается в свое отражение

Две минуты прошли очень быстро. Дженни даже не успела устать, когда лорд Лукас вошёл в комнату и закрыл крышкой объектив. Дженни расслабилась, поменяла позу, даже потянулась, вдруг поняв, что все мышцы её были ужасно напряжены от желания не пошевелиться.

— Вас фотографировать одно удовольствие, — сказал лорд Лукас, вынимая из камеры черную плоскую коробочку.

Дженни расцвела от комплимента.

— А можно я посмотрю, что вы будете делать дальше? — спросила она.

Он кивнул, явно польщенный.

— Добро пожаловать в мою лабораторию алхимика, мисс Лейси. Помните, был дым? Некоторые не очень воспитанные личности влезли ночью в лабораторию и рассыпали коробки с химикатами. Видимо, хотели найти мой философский камень, — он усмехнулся.

Ужасно хотелось спросить, кто же это был, но Дженни не стала. Захочет — сам скажет. Но лорд Лукас не захотел, а просто распахнул перед ней узкую дверь в маленькую тёмную комнату, где на нескольких столах, стоящих вдоль стен, распологались какие-то ванночки с водой, пробирки, и сосуд, гревшийся на огне.

— Выглядит как настоящая лаборатория алхимика, — проговорила Дженни, немного растерявшись.

— Да, тут и происходит настоящая алхмия. Смотрите, — лорд Лукас указал на сосуд, что грелся на огне, — это сосуд, который проявит ваше изображение на пластине. В нем на дне находится ртуть. Видите эти серебристые шарики?

Подойдя ближе, Дженни разглядела ртуть на дне сосуда.

— Пары ртути опасны для здоровья, — проговорил лорд Лукас, открывая крышку и вынимая из черной коробочки тонкую серебряную пластину, которую он как можно скорее поместил на специальное место в сосуде, после чего закрыл крышку, — поэтому мы стараемся не взаимодействовать с ними. Если у вас закружился голова, мисс Лейси, значит вы вдохнули слишком много паров.

Голова у неё не кружилась. Дженни осматривалась, находя в темноте все новые коробочки и сосуды. Видимо, именно в них и хранились разные химикаты, которые позволяли лорду Лукасу ставить эксперименты. Пока ртуть делала свое дело, лорд Лукас что-то записывал в блокнот, щуря глаза в свете единственного источника света под сосудом с ртутью. Когда же процесс был завершен, он погасил огонь, предварительно запалив лучину, которая давала света ещё меньше, чем огонь горелки. Достав пластину щипцами, он перенёс её в ванночку с водой, что стояла на соседнем столе.

— Что вы делаете? — спросила Дженнифер.

— Изображение нужно закрепить, — сказал он, — поэтому мы вымачиваем его в обычном растворе натрия. То есть соли. Сейчас уже можно видеть ваш портрет, но без солевого раствора он легко исчезнет, когда на него попадёт свет.

Дженни наблюдала за процессом с широко раскрытыми глазами, будто присутствовала на каком-то магическом ритуале. Вот лорд Лукас снова взял щипцы, аккуратно подцепил пластину, потом распахнул дверь и позвал за собой Дженни. Она метнулась следом, желая разглядеть то, что получилось после всех этих манипуляций, похожих на манипуляции средневекового волшебника.

— Не трогайте руками, мисс Лейси, — лорд Лукас взял пластину за края двумя пальцами, — изображение легко сотрется, пока мы не обработаем его раствором золота. Но сейчас вода должна высохнуть, а мы можем посмотреть, что получилось.

Дженни набрала воздуха в лёгкие и так и замерла, смотря на самое себя. Пластина отобразила её отражение, будто замершее в старинном зеркале. Дженни всматривалась в огромные распахнутые глаза, будто готовые махнуть длинными ресницами, в завитки волос на лбу, которые не мог бы передать ни один, даже самый умелый, художник, в складку губ, в овал лица, которые могла до этого видеть только в зеркале. Теперь же зеркало застыло в её руках навсегда! Сияние серебряной пластины заставляло поворачивать её в разные стороны, от чего изображение казалось живым. Дженни нарисованная будто постоянно смотрела на Дженни живую и чуть улыбалась ей, храня загадку в своей улыбке.

— Боже мой! — на глаза Дженнифер навернулись слезы, — о, лорд Лукас, как мне отблагодарить вас?

— Нужно закрепить изображение, — он отвернулся и понес пластину обратно в лабораторию. Там он положил ее в другую ванночку, где и оставил, выйдя на яркий свет белой комнаты, — это займёт некоторое время, зато изображение уже не сотрется от ваших пальцев. Вы сможете сколь угодно долго рассматривать его и даже протирать, с ним ничего не случится.

Дженнифер кивала. Её захлестнули чувства, от которых хотелось плакать. Ей никто и никогда не делал таких прекрасных и дорогих подарков. Лорд Лукас стоял напротив нее, красивый, синеглазый. Казалось, он чем-то смущен, но Дженни никак не могла понять, чем же.

— Как, как мне благодарить вас?

Он снова ушёл в лабораторию. Спустя минуту лорд Лукас вышел, держа в руках золотую шкатулку, сделанную специально для дагеротипов. Стенки шкатулки изнутри были обиты черным бархатом, чтобы отблески серебра не мешали наслаждаться изображением.

— Вот ваш портрет, мисс Лейси, — сказал лорд Лукас и щеки его вдруг вспыхнули.

Дженни приняла портрет дрожащими руками. Она раскрыла крышку, залюбовалась собой, такой красивой на этом портрете. Потом закрыла его и прижала к груди.

— Я перед вами в неоплатном долгу, милорд! — выдохнула она.

— Бросьте, мисс Лейси, — лорд Лукас отступил, — это все пустое. Просто ещё один портрет.

— Но для меня он бесценен! — воскликнула Дженни, — Вы сделали мне огромный подарок, а я даже не могу вас отблагодарить! Я не знаю, как!

И, влекомая порывом, Дженни, сама не ожидая этого от себя, вдруг шагнула вперед, встала на цыпочки, и поцеловала лорда Лукаса прямо в губы.

От неожиданности он отпрянул от нее, щеки его сделались совершенно алыми. Дженни тоже вспыхнула, развернулась и бросилась бежать. Но на этот раз она бежала не от лорда Лукаса, она бежала от самой себя.