Рисующий светом

Глава 2 Где Дженнифер попадает в безвыходную ситуацию

Комната, в которой она очнулась, была Дженни совершенно незнакома. Деревянные балки на потолке, простая железная люстра с несколькими свечами, деревянные стены, крашенные известью. Где она? Дженнифер села в постели, завертела головой. Она совершенно не помнила, как попала сюда. Поднявшись и подойдя к окну, Дженни раздвинула занавески в белый цветочек.

Перед нею расстилалось поле, припорошенное снегом, которое пересекала темнеющая на фоне снега дорога.

Где она? Дженни забегала по комнате, ничего не понимая. На ней было вчерашнее бальное платье, только без газового чехла. Что произошло на балу такого, что заставило её очнуться в чужом доме?

Осмотр комнаты ни к чему не привёл. Посреди стоял стол, накрытый белой скатертью. У стола тлел камин, дожигая вчерашние дрова. За столом была тёмного дерева дверь, к которой и устремилась встревоженная Дженни.

Дверь оказалась открыта. Она легко поддалась, пропустив Дженнифер в холодный холл. Бальное платье из тонкого хлопка явно не годилось для того, чтобы прогуливаться в плохо протопленных местах, когда на улице лежит снег. Вниз вела лестница, и Дженнифер быстро спустилась по скрипучим ступеням. Широкий холл вёл куда-то в полумрак, другой стороной упираясь в высокую дверь, которая, очевидно, вела наружу.

Мимо прошёл кучер с длинным кнутом. Пробежала девочка в теплом лисьем жилете. Какая-то дама требовала уважения громким хорошо поставленным голосом, который доносился до Дженнифер из другого помещения. Дверь распахнулась, обдав её холодом, вошёл конюх. Дженни поспешила воспользоваться моментом, пока дверь не заперта, и вышла наружу.

Она на постоялом дворе! Дженни обхватила себя руками, не понимая, что происходит. Редко выезжая из дома, она всего один раз останавливалась на постоялом дворе. Тогда отец был жив и возил их с сёстрами в гости к тетушке, жившей в трех днях пути. Одну ночь они провели вот в таком же месте, деля комнату и кровать на троих, а другую — в гостях у кого-то из приятелей отца.

Перед нею был двор, в котором стояли две большие кареты. Одна из них явно принадлежала даме с громким голосом. Вторая была орбита темной кожей и имела на дверце графскую корону. Слуги, конюхи, дети, собаки мельтешили перед глазами. Дженни крепче обхватила себя руками, чтобы поменьше дрожать. Да, бальное платье никак не подходит для того, чтобы покидать натопленную комнату. Но, увы, она не знала, есть ли у неё что-то другое из одежды.

Тут в голове промелькнула сцена, как она вчера стояла в той же позе и так же дрожа. Только за спиной её была Ратуша Энтауна, а впереди — её покрытый снегом парк.

А потом, что было потом?

Дженни затрясло от воспоминаний. А потом они с графом шли по дорожке, на ней был его плащ. Как ни старалась она вспомнить, что-то еще, это у неё никак не получалось. В голове была пелена, словно намеренно скрывающая от неё что-то важное!

Граф! Неужели… Неужели он заколдовал её или опоил чем-то? Она запаниковала, бросилась в дом, надеясь спрятаться так, чтобы граф Вортон никогда не смог её найти. Все равно она никуда не сможет убежать в летнем платье! Она заперта в доме, пока не раздобудет приличную одежду. Но как раздобыть ее, ведь денег у неё нет, а все украшения заключаются в тонком колечеке без камней и бус из дешёвых кораллов?

— Рыба ваша была пережарена, почему я должна платить за неё по полной цене? — услышала она громкий голос дамы.

Сердце её замерло.

Вот оно, спасение! Вот он, шанс выбраться отсюда! Она бросилась на голос, выбежав в большой зал, где за столами сидели люди всех сословий и мастей. Было достаточно шумно, но голос дамы разносился над всей многоголосицей.

— И овощи вы тоже не сумели прилично приготовить! Да у меня в людской питаются лучше, чем вы предлагаете благородным господам!

— Миледи! — Дженни подбежала к ней, заламывая руки.

Дама была весьма солидна. Чёрная копна волос пряталась под высокой шляпой, дорогие меха окутывали её мягким облаком.

— Да, дитя мое…

Дама переключила внимание на Дженни, которая тут же поежилась под её взглядом. Глаза дамы сначала с интересом рассматривали ее, а теперь вдруг подернулись дымкой сочувствия.

— Вы, наверно, дочь графа Вортона, — проговорила она, заставив Дженни вздрогнуть всем телом.

Она замотала головой.

— Нет, конечно же нет! Граф, видимо, меня похитил. Иначе я никак не могу объяснить, как оказалась в этом месте!

— Граф так и говорил, — дама обернулась к трактирщику, который смотрел на Дженни с подозрительным прищуром.

— Можно только посочувствовать, — вздохнул трактирщик, — такая красавица, и вот дела…

Дженни переводила глаза с одного на другую.

— Позовите графа, — приказала дама, и, прежде, чем Дженнифер успела что-то предпринять, цепко схватила её за руку.

— Говорят и сын у него тоже… того… — подключился к разговору пожилой клерк с бородой клинышком, — вот так, Господь в одном месте даёт полной пригоршней, а в другом забирает.

Все сочувственно зацокали, пока Дженни пыталась вырвать руку. Но вскоре заскрипели ступени и в зал вошёл граф Вортон собственной персоной.

— Примите мои соболезнования, ваша светлость, — проговорила дама, — это большая трагедия. Я не хотела верить вашим словам. Но теперь сама все вижу!

Граф поклонился, потом обернулся к замершей перед ним, как птичка перед удавом, Дженни.

— Мэри, дорогая, вернись в свою комнату. Туда уже принесли завтрак. Покушаешь, и поедем дальше, домой.

Дженни дернулась, дама разжала пальцы, но тут же другую её руку сжала крепкая рука графа.

— Меня зовут Дженнифер Лейси! — закричала она, осознавая, что граф заранее переиграл ее, — я не дочь этого человека! Он похитил меня! Я… миледи, умоляю, сообщите моей матери, миссис Лейси, где я нахожусь! Она же сойдёт с ума, не зная, что со мной произошло!

Трактирщик и клерк закивали, а дама с сочувствием посмотрела на графа.

— Вот видите, миледи. И так постоянно. У Мэри то и дело новая фантазия. То я похитил ее, то хочу убить. То она хочет выйти замуж за брата, а я мешаю ей. Каждый раз новая игра. И просветления, увы, случаются все реже. На этот раз она придумала новое имя, собралась на бал и уехала в наемной карете! Вы не представляете, что я пережил, пока искал ее!

— Боже мой… — Дженни закрыла глаза.

— Господь бывает ужасно несправедлив, — проговорила дама, — но, дочь ваша нашлась. Это уже должно вызывать радость в наших сердцах, хотя так тяжело смотреть на сумасшествие девушки, которая чудо, как хороша собой…

Позже, уже оказавшись в своей комнате за столом, уставленным блюдами, Дженнифер с трудом сдерживала желание перевернуть этот стол на сидевшего напротив графа Вортон.

— Как вы посмели выдать меня за сумасшедшую? — воскликнула она, смотря в его совершенно спокойное лицо.

Граф усмехнулся.

— Выдавая вас за свою дочь, я мог получить две комнаты, мисс Лейси, — проговорил он, ухмыляясь, — если вы желаете, в следующей гостинице я скажу, что вы — моя жена. Но тогда нам придётся спать в одной постели.

Дженни съежилась под его насмешливым взглядом.

— Я никогда не стану вашей женой, — сказала она.

Граф поднял брови.

— Уверен, что станете. Причём по собственному желанию.

— Никогда этому не бывать!

Он откинулся на спинку стула, рассматривая Дженни, как странного зверька.

— Вы невероятно хороши, мисс Дженнифер. И вам очень пойдёт графская корона. Поэтому соглашайтесь, ведь выбора-то у вас нет.

Она замотала головой.

— Лучше я замёрзну в поле, чем выйду за вас замуж!

Из горла его вырвался смешок.

— На этот случай у меня имеется версия о вашем сумасшествии. Ночью двери всегда будут заперты. А утром за вами будут следить так, как никогда в жизни не следили. Причём все и добровольно. Ведь люди любят делать добрые дела.

Некоторое время Дженни молчала, разглядывая еду на столе. Тосты, бекон, яичница трех видов, какие-то булочки, джем… От одной мысли, что она будет есть, её начинало тошнить. Человек, сидящий напротив, оказался умнее и переиграл её вчистую.

— У нас на пути ещё три остановки, мисс Дженнифер, — заговорил граф, — если вы желаете, то можете добровольно сказываются моей дочерью. В этом случае, я умолчу о вашем сумасшествии. Если же нет, то я стану представлять вас, как леди Вортон. Только поверьте, вы так хороши, что я не ручаюсь за вашу невинность ещё до брака.

— Я не выйду за вас замуж! — крикнула она.

Граф весело рассмеялся. Чёрные глаза его заблестели, будто она сказала ему что-то ужасно веселое.

— Тогда я не женюсь на вас, мисс Лейси. А то, что вы добровольно пожелали сбежать со мной, потому что хотели как можно скорее сыграть свадьбу… Я даже не знаю, как в этом случае вы станете смотреть в глаза вашей матери. Сначала отказали мне, потом передумали, согласились на побег, но снова передумали. Я, конечно, человек добрый, отпущу вас на все четыре стороны. Идите! — он сделал широкий жест рукой, — Вы совершенно свободны!

Дженни сидела, онемев от его слов. Её бросило в жар, и щеки её загорились алым. Потом бросило в холод. Руки её задрожали так, что Дженнифер вынуждена была поставить обратно чашечку с чаем, которую держала за тонкую ручку. Звякнул дешёвый фарфор, она расплескала чай, но не обратила на это никакого внимания. Граф все ещё улыбался своим словам, как хорошей шутке.

— Я вас ненавижу! — воскликнула Дженнифер и, схватив чашку, выплеснула чай прямо в его ухмыляющееся лицо.