Рисующий светом

Глава 12 Где Дженнифер мечтает держать в руках свой портрет

Никогда Дженнифер не ела ничего вкуснее того мяса с овощами, что подала ей со скромной улыбкой леди Мари. Вернее, миссис Генри Миллер, как представил её лорд Лукас. Сам мистер Миллер обсуждал с лордом Лукасом все тонкости процесса дагеротипирования, линзы, которые они скрутили с камеры и разглядывали со всех сторон.

— Сэр Алекс был уверен, что невозможно создать такую линзу, — лорд Лукас угрюмо смотрел на Генри.

Тот усмехнулся.

— Сэр Алекс, мне кажется, просто шпионит. Он давно ничего путного не может тебе подсказать. Научил методу Дагера, да и то неправильно.

Лорд Лукас вздохнул.

— В том-то и дело, что Ньепс мне более интересен. Его метод позволяет оставлять любое количество отпечатков на бумаге. Да, они не детализованы, они неясны, но их можно размножать в любом количестве! Если бы Дагер мог сделать два одинаковых снимка, цены бы ему не было. Но это не так!

— Прелесть дагеротипа в его уникальности, — отозвался Генри, — нет двух похожих. Это как миниатюра, только сделанная в разы точнее, мы видим человека живым, даже подвижным, это ли не чудо?

— Ты так говоришь, потому что это приносит тебе доход. Но стоит только следовать за Ньепсом с его гелиографией, и изображение возможно будет вставить в газету. Делать много снимков, стоит только догадаться, как улучшить качество отпечатка! Дагер пошёл по боковой дорожке. И пришёл не туда.

Дженнифер ела, ела и ела, пока миссис Миллер не отобрала у неё тарелку.

— Вам не стоит так наедаться, мисс, — сказала она, — Вы голодали два дня, может стать нехорошо. Лучше попробуйте чаю с моими маковыми булочками. Они маленькие и легкие, вы сможете почувствовать сытость, при этом не перегружая желудок.

— Благодарю.

Булочки были невероятно хороши. Дженни удивлённо смотрела на миссис Миллер, которая, конечно же, росла в замке и явно не была приспособлена к ведению хозяйства. Однако она легко и даже играючи справлялась с ним, подавая к столу вкусные блюда, моя и вытирая посуду, убирая крошки и успевая следить за ребенком.

— Вы смотрите на меня, будто я делаю что-то не так, — улыбнулась Мэри.

Дженни смутилась.

— Я действительно удивлена, — сказала она, — удивлена вашими уменями и золотыми руками.

Мэри рассмеялась, вспыхнув от комплимента.

— Мне пришлось поскитаться с Генри прежде, чем он нашёл дело, которое принесло ему доход. Благодаря лорду Лукасу Генри приняли в Париже, где он сумел обучиться методу Дагера и купить камеру. А до этого он хвастался за любую работу, у нас совсем не было денег, а лорд Лукас не мог обеспечить нас деньгами, так как отец следил за его расходами.

— Вы прекрасно готовите, — вздохнула Дженни, доедая булочку, — я даже не думала, что графская дочь способна на подобные кулинарные шедевры!

Мэри снова рассмеялась.

— Это вы сильно проголодались, мисс Лейси, поэтому вам все кажется очень вкусным!

— А лорд Лукас и правда сфотографирует меня, как обещал? — Дженни смотрела горящими глазами на небольшой портрет Кристины, который показала ей Мэри. Тот был упакован в золотую шкатулку, обитую внутри черным бархатом, от чего изображение казалось живым и совершенно настоящим.

— Конечно. Но не сейчас. Дорогая моя, процесс фотографии очень трудоемок. Лорд Лукас, если пожелаете, обязательно покажет вам, как это делается, но поверьте, от их химикатов может закружиться голова, некоторые даже дышать не могут. Нужна лаборатория, где дагеротип из пластины серебра превращается в волшебное изображение.

— Так вот что лорд Лукас делает в черной комнате… — Дженни сжала голову руками.

— Конечно. Темнота — один из залогов успеха, дорогая.

Вот до чего доводят страх и воображение! Дженни сжала плечи руками. Вот к чему приводит вера в сплетни! Лорд Лукас увлекался фотографией, он хотел сделать изображения, похожие на изображения Дагера, но которые можно было бы размножать. Пластина Дагера всегда одна, объяснила Мэри, а лорд Лукас хотел сделать так, чтобы изображений одного снимка было много.

— Тогда вы могли бы оставить себе одно изображение, а другие дарить подругам, например, — сказала Мэри.

Это было бы прекрасно. Но Дженни безумно хотела получить хотя бы один снимок по методу Дагера, только один, чтобы её лицо замерло в моменте, как замершее зеркало, отражая самые мелкие детали, самые тонкие складки платья, блеск глаз, завитки волос. Она видела изображения у подруг. Их можно было разглядывать часами! И Дженни мечтала любоваться собственным изображением, а не восхищаться чужими!

Через несколько часов лорд Лукас поднялся, чтобы отправиться в замок Сидал.

— Я бы забрал вас с собой, мисс Лейси, — сказал он, — но вынужден просить вас остаться ещё на два дня с моей сестрой. И ей будет веселее в вашем обществе, и мне будет предлог выбраться из замка одному.

Он откланялся, заставив Мэри и Дженнифер переглянуться.

— К вашим услугам, — сказала Дженни, делая реверанс, — я не очень соскучилась по замку.

— Тогда позвольте узнать, что заставило вас покинуть его?

Синие пронзительные глаза, казалось, читали в её душе.

— Я… — Дженни вспыхнула. А вдруг попытка отравления тоже плод её буйного воображения? — я хотела отправиться к матери. Домой!

Лорд Лукас усмехнулся.

— Я бы на вашем месте не стал делать этого, — сказал он, — по крайней мере лучше не выводить из себя моего отца. Да и ваша мать вряд ли пожелает вернуть заблудшую дочь. Куда вы отправились без денег? О чем вы думали? Вы планировали пройти сотни миль пешком не зная дороги?

Дженни снова вспыхнула.

— В замке мне было невыносимо, — сказала она.

Он взял её за локоть.

— Давайте-та спустимся вниз и вы проводите меня до коня, дорогая будущая мачеха, — лорд Лукас побледнел, — я отвечаю за вашу голову, так что вам придётся поделиться со мной вашими страхами!

Голос его был тих и страшен. Дженни снова вспомнила, что его считали сумасшедшим. И ведь не зря. Когда он злится, глаза его становятся совершенно безумными! Он вытащил её из комнаты в холодную галерею, не отпуская её руки спустился по лестнице, волоча испуганную Дженни за собой.

Дверь на улицу распахнулась, и ее передернуло от влаги и холода. Дождя не было, но воздух был пропитан водой, которая тут же осела на её волосах и шерстяном платье.

Дженни обхватила себя руками.

— Теперь говорите, что произошло, — лорд Лукас смотрел на неё без всякого выражения на лице.

Она помотала головой.

— Мы будем стоять тут, пока вы не скажете.

Повисло молчание. Руины собора возвышались над ними, как декорации к страшному спектаклю. Тучи нёс ветер, не позволяя вечернему солнцу выглянуть хоть на минуту. Низкие облака готовы были в любой момент пролиться ливнем.

— Мне стыдно говорить такое. Возможно, у меня разыгралась воображение.

— Говорите. Я все равно все узнаю.

Он был слишком близко. Впервые Дженни осознала, что в его обществе с нею что-то не так. Сердце предательски билось в груди, не позволяя нормально соображать голове. Ноги готовы были подкоситься то ли от страха, толи от какого-то более глубокого чувства, которое она не могла уловить.

— Я жду, мисс Лейси.

Голос его снова стал тихим. Дженни боялась таких голосов. Мурашки пробежали по спине, она задрожала, не понимая, дрожит от холода или от страха.

— Ко мне в комнату вошла женщина в вуали, ночью, — наконец сказала она, — и налила что-то в кружку. А потом леди Стентфорт сказала, что это яд.

— Сказала вам? — он нахмурился.

— Нет. Я подслушала. Сказала этой женщине под вуалью. Я испугалась и сбежала.

Лорд Лукас смотрел на неё совершенно серьезно.

— Оставайтесь тут, с Мэри, — он сжал её руку, — Генри всегда сможет защитить вас. Он отличный стрелок и всегда имеет при себе пистолет. Так что не уходите из аббатства. Я выясню все, что с вами произошло. Это, конечно, не игра воображения, мисс Лейси. Я верю вашим словам. В замке часто происходят занятные вещи.

Он склонился перед ней, прощаясь, потом вдруг взял её руку и поднёс к губам. Это простое движение заставило Дженни сжаться от того самого неуловимого чувства, а потом слезы брызнули у неё из глаз.

— Благодарю, благодарю вас, лорд Лукас! Я так боялась, что это все мне привидилось, что я оклеветала невинного человека! Все это… очень странно! Зачем меня травить? Кому я мешаю?

Лорд Лукас подошёл к коню, который пасся на лужайке возле собора.

— Это-то я и планирую выяснить.