Сладкий грех. Разрушение

Глава 41

Неожиданно раздаётся громкий стук в дверь. Слэйн моментально отпускает меня и идёт на кухню. Стук становится мощнее, словно по моей двери бьют ногами. Слэйн реагирует быстро и чётко, а я ничего не делаю. Просто стою и жду, что же будет дальше. Жду, когда мою дверь взломают, и очередная катастрофа снова разрушит мой мир.

— Энрика, открой, — Слэйн привлекает моё внимание. Взглядом он показывает мне подойти к двери, а в его руках блестит нож.

— Это безумие, — шепчу я. — А если там убийцы?

— Открой дверь и сразу же отойди. — Он хватает меня за руку и толкает к двери.

— Но, Слэйн… — мой шёпот теряется в грохоте. Кто-то сейчас выломает, к чёрту, мою дверь.

— Открой. Я здесь. Я рядом с тобой. Тебя никто не тронет. Я обещаю. Я не дам им прикоснуться к тебе, — он быстро целует меня в лоб и прижимается к стене, держа наготове нож. Если бы у меня было время, то я бы задумалась, почему Слэйн действует, как чёртов коп. Он знает абсолютно все хитрые способы, чтобы поймать плохого парня. Вряд ли он смотрел много сериалов про полицию, но сам факт. Меня пугает, что сейчас он выглядит, как чёртова глава мафии.

Сглатываю от страха и медленно поворачиваю ключ в замке. Щелчок. Ещё один. Резко распахиваю дверь и ловлю Сальму в свои руки, которая снова хотела ударить кулаками в дверь. Её пальцы до боли стискивают мои руки. Ногти царапают мне кожу, и я шиплю от боли.

— Господи, Энрика, — шепчет она.

— Сальма? Что вы здесь делаете?

Она тяжело дышит и часто моргает, словно вроде бы и узнаёт меня, но в то же время нет. Её взгляд полон безумия, одежда в крови, и это вызывает внутри меня холод. Чёрт. Я не убила её мужа. Я даже не ранила его. Слэйн ударил его, и тот упал на пол. А если Доналл умер? А вдруг Слэйн по неосторожности убил его? Вот же чёрт.

— Энрика, милая моя, ты в порядке? Где он? Его машина стоит здесь. Где он? — спрашивает она и гладит меня по щекам. Так, соседям точно не стоит знать, какой сумасшедший дом у меня здесь творится.

Затаскиваю Сальму в дом и закрываю дверь. Я даже забываю о Слэйне, находящемся здесь. Я полностью обратила своё внимание на безумный вид Сальмы. Сейчас это меня волнует больше.

— Он тебя не тронул? — Она осматривает меня. Щупает меня и даже в рот заглядывает. Я отбиваю её руки и делаю шаг назад.

— Хм… нет. Я жива, а вы вот не в себе. Вы в порядке? Чья это кровь на вас, Сальма? — спрашиваю я, а горло сушит от вопросов.

— Ангус… Ангус… он… там… а потом я узнала, что ты исчезла. Я так испугалась. Я видела его машину. Где он? Ты должна немедленно поехать со мной. Я спрячу тебя. Я спрячу. Я…

Я кричу, когда Слэйн хватает Сальму за тёмные и растрёпанные волосы. Он грубо толкает её к двери, и она ударяется всем телом. Визжу снова, уловив блеск ножа, взлетевшего в воздухе. Через секунду нож оказывается приставленным к горлу Сальмы.

— Я предупреждал тебя не приближаться к ней, — рычит Слэйн.

— Это он… он, Энрика. Он…

Господи, Слэйн сейчас прирежет, к чёрту, свою мать.

— Слэйн! — кричу, подбегая к нему, и хватаю его за руку, которой он держит нож.

— Убирайся отсюда. Она моя. Никто из вас её у меня не заберёт, — кричит он, и меня пугают его слова. Они были бы очень романтичными, если бы не кровь, стекающая по горлу Сальмы.

— Слэйн, прошу… прошу тебя. Отпусти её, — плачу, ударяя его по плечу. — Прошу тебя. Ты не можешь убить свою мать. Слышишь? Она просто напугана. Она не хочет ничего плохого мне.

— Ты не заслужил её. И когда она поймёт кто ты такой, то будешь винить себя сам. Ты сдохнешь, — Сальма подначивает его.

Я в ужасе от того, что, зная о его ненормальном отношении к моей защите, она специально укалывает его и пугает моим исчезновением. Что она творит? Они все психи. Психи!

— Слэйн, я умоляю тебя. Умоляю, отпусти её, — хнычу и пытаюсь оторвать его руку, с зажатым в ней ножом, от горла Сальмы, но это невозможно. Он слишком силён.

Ужасный и тихий смех Сальмы убивает меня.

— Замолчите! Прекратите! — ору на неё, но она смеётся ещё громче. — Хватит! Не надо делать это с ним! Вы издеваетесь над Слэйном! Хватит!

— Энрика, тебе лучше спрятаться. Ублюдок придёт за тобой. Он уже рядом. Шаг за шагом, — сквозь смех говорит она.

— Заткнись! — Слэйн снова хватает её за волосы и швыряет на пол. Я успеваю встать перед ним и упереться ему в грудь.

— Прошу. Успокойся. Не надо… не надо. Ты же видишь, она не в себе. Слэйн, она не в себе, — шепчу, поглаживая его лицо. Но он не смотрит на меня. Нужен контакт взглядами, чтобы его остановить. Он толкает меня в сторону. Я бьюсь всем телом об угол и скулю от боли.

Сальма визжит, пока Слэйн тащит её по полу. Она орёт от боли.

— Желаю тебе сдохнуть! Ублюдок! Сукин сын! Тебя все ненавидят! Тебя никто не будет любить! Она тоже! Она не твоя! Лживый подонок!

Дверь моего дома открывается, и Слэйн бросает свою мать на крыльцо. Слышу какой-то грохот и то, как Сальма катится по лестнице вниз. Поднимаюсь на ноги и медленно подхожу к Слэйну. Хватаю его за руку, чтобы удержать на месте, и вижу Сальму, лежащую на земле. Она вскидывает голову и улыбается. Её губа разбита. Тонкая струйка крови течёт из пореза на её шее. Мне дурно.

— Жаль, что я не убила тебя, когда ты родился. Ты такой же, как он. Кто же вырежет твоё сердце, а? Она? Это сделает она. Ты сдохнешь! Я жду, когда ты сдохнешь, ублюдок!

— Пошла к чёрту! — кричу я. Мне больно слышать такое, что уж говорить про Слэйна. Закрываю дверь, заперев её на все замки, и прижимаюсь к ней спиной.

Слэйн смотрит в одну точку, и только одному Богу известно, что сейчас творится в его сердце. Услышать подобное от матери невероятно жестоко и больно. Я отталкиваюсь от двери и обнимаю его. Целую его в шею и глажу по спине.

— Не слушай её, понял? Никогда не слушай людей и то, что они говорят про тебя. Они не заслуживают тебя, Слэйн. Не слушай её. Твоя мать обезумела. Она разозлилась, потому что ты ударил её мужа, а я хотела его убить. Она специально сказала тебе плохое, чтобы тебе было больно. Она хочет подставить тебя. Я не знаю, зачем она приехала сюда. Но… но… — Обхватываю его лицо ладонями. По моим щекам бегут слёзы, а ужасные слова Сальмы звенят у меня в ушах.

— Я с тобой. Послушай, Слэйн, люди дерьмо, помнишь? Они обожают причинять боль, потому что всегда прибегают к слабостям человека. Она знала их. Она твоя мать и знала, куда бить тебя. Она нашла твои слабости и делает из них огромные комнаты страха. Не поддавайся ей. Никто не может насильно заставить человека находиться в комнатах страха, Слэйн. Ты свободен, слышишь? Ты уже свободен. Не важно, кто и что от тебя требует, ты рождён свободным, — произношу, но он никак не реагирует на мои слова. Я захлёбываюсь слезами, продолжая дотрагиваться до его прохладной кожи. Его глаза холодные и пустые. Мне так больно за него.

— Не понимаю, что на неё нашло. Не понимаю. Но не думай о её словах. Я знаю, как тебе больно. Знаю, клянусь. Я чувствую твою боль. Всё будет хорошо. — Целую его сухие губы и сквозь слёзы улыбаюсь.

— Хорошо? — он горько усмехается и качает головой. — Хорошо. Да, конечно, будет, но не у меня.

— Слэйн, она была не в себе…

— Я это слышу каждый год. Раньше я слышал это каждый день. Они ненавидят меня. Никто меня не любил, кроме тебя. Никому я не нужен.

— Это не так. Ты только что сам сказал, что я люблю тебя. Ты это чувствуешь, правда? Это так. Я люблю тебя, Слэйн. Ты мне нужен. Мне. Зачем тебе сотня людей? Зачем они нам с тобой? Нам они не нужны, — шепчу, продолжая гладить его лицо. И мне так больно за него. Очень страшно слышать подобное постоянно. Страшно, оттого что ребёнок стал лишним в своей семье.

— Энрика, — он обхватывает мою голову ладонями, — обещай мне, что никому не будешь верить, кроме меня. Обещай мне. Что бы они тебе ни говорили про меня и про то, какой я плохой, не верь им. Они делают это специально, чтобы забрать тебя у меня, и лишить тебя шанса выжить. Ты же веришь мне, да?

— Конечно, я верю тебе, Слэйн. Я верю тебе, — киваю ему.

— Никого не будешь слушать, только меня. Никто не сможет разрушить наше будущее, да? Они не заберут тебя у меня, правда? — Он прижимается к моим губам, и я быстро киваю.

— Конечно. Мы взрослые люди и можем выбирать то, что сами хотим. Мы свободны в своём выборе.

— Будь осторожна. Я вернусь. Ты дождёшься меня? — спрашивая, Слэйн бегает взглядом по моему лицу.

— Да… конечно.

— Меня не будет день или два, но я вернусь за тобой. Никому не верь. Никому. Не выходи из дома. Когда я вернусь, сразу отвезу тебя в безопасное место. Я отвезу тебя туда, куда никто не проберётся. Мы поженимся. Ты и я. Мы поженимся, и у нас будут дети. Красивые и упрямые дети, все в тебя. Ты нужна мне. Меня ломает. Прости… я должен идти. Я больше не могу терпеть. Мне больно. — Слэйн резко отпускает меня. Я едва не падаю на пол, шокировано и молча наблюдая, как он выскакивает за дверь. И всё же я оседаю на пол. Мой взгляд останавливается на ноже, валяющемся на полу. Он весь в крови. Меня тошнит.

Вытираю мокрые щёки и быстро встаю на ноги. Хватаю нож, иду на кухню. Достаю мусорный пакет и выбрасываю туда все ножи, вилки, сковородки. Я бегаю по дому и ищу, что ещё может стать оружием убийства. Выбрасываю всё в мусорные баки за домом. Тащу туда даже стулья, боясь, что их можно разбить и сделать чёртов кол. Когда я оглядываюсь в полупустом доме, то истерика прорывается сквозь защитную оболочку. Я плачу, закрывая руками лицо. Когда этот ад закончится? Что Слэйн сделал им, если они так его ненавидят? И ведь не впервые мне говорят о том, что он плохой. Сначала это был Фарелл, затем Сальма. Люди, которые знали его долгое время. Слэйн ведь не может обманывать меня, правда? Он не может так со мной поступить?

Есть несколько людей, которые знают больше, чем я. Слэйн что-то натворил, что-то очень плохое, и я хочу знать об этом. Я должна знать, иначе постоянно буду ходить по кругу и никогда не выберусь из него.

Выхожу из дома уже поздно ночью и направляюсь в госпиталь. Я собираюсь встретиться с Фареллом, надеясь, что он уже может говорить и даст мне то, что ищу. Но когда я оказываюсь в госпитале, мне сообщают, что его перевезли в другую клинику. У них нет ни адреса, ни телефона. Его забрали. Так, ладно. Есть Киф. Он тоже многое знает о прошлом, и ему придётся поговорить со мной. Приезжаю в полицейский участок и узнаю, что он взял отпуск на месяц, и сейчас я могу поговорить только с его заместителем. Чёрт. Мне это уже не нравится. Конечно, Киф взял отпуск, чтобы помочь Фареллу встать на ноги, но они были последней моей надеждой, хотя…

Каван. Этот человек знает абсолютно всё о Слэйне. Он постоянно находится рядом с ним, и я надеюсь, что смогу найти его. Но это чертовски сложно. Если он следует за Слэйном, то его точно будет сложно найти. Долго сижу у дома, в котором мы со Слэйном были счастливы. Я брожу рядом с ним, наблюдаю. Ничего не происходит до самого утра. Ничего. Меня это раздражает. У меня нет номера телефона Кавана и даже Слэйна, чтобы добыть хоть какую-то информацию.

Я жду автобус, когда замечаю машину, подъезжающую к дому. Автобус закрывает мне вид, и я оббегаю его, чтобы поймать Кавана, но вырываю только тёмные волосы женщины, скрывшейся за дверью. Какого чёрта? Что это за сучка?

Подхожу ближе к дому, но не могу пробраться внутрь. Здесь точно есть видеокамеры, и меня обнаружат. Слэйн не будет счастлив от того, что я рыщу везде. Осматриваю машину, и она явно женская. На сиденье валяется журнал. Машина дорогая, и явно женщина, которая только что вошла в НАШ дом, не просто очередная шлюха. Я закипаю от ревности. Если Слэйн изменяет мне, то ему стоит подумать, прежде чем он упомянет снова о моей любви к нему. Чёрт, я безумно злюсь.

Возвращаюсь на автобусную остановку и сижу там, прищурившись, наблюдая за домом. Дверь открывается через три с лишним часа. Я подскакиваю с места, и всё внутри меня леденеет. Девушка говорит по телефону, и я узнаю лицо этой девушки. Тёмные волосы, загорелая кожа, карие глаза. Это Дарина! Я не могу ошибаться. Она садится в машину и уезжает. Но как? Как? Она же мертва. Она, чёрт возьми, мертва! Я лично видела заключение о смерти! Каван похоронил её! Слэйн видел её мёртвой! Но она жива!

Так… так… выходит, что именно она была в больнице. Она была там, я не сошла с ума. Это была она, но мне показали похожую девушку, чтобы я почувствовала себя безумной. Дарина жива, и она была в НАШЕМ доме. Какого хрена здесь происходит?!

Возвращаюсь к себе и долгое время расхаживаю по гостиной, обдумывая то, что узнала. Я должна рассказать об этом Слэйну, потому что по всему видимому его обманули. И обманул его Каван. Конечно! Не может брат спокойно смотреть на то, как его сестру осуждают. Не может! Он помог ей спастись и подставил Слэйна. Вот! Не только Лиам работает на Доналла, но и Каван. Он не просто так всегда рядом со Слэйном, а чтобы его контролировать. И все эти россказни про то, что он болен, и ему нужны лекарства, чушь собачья. Они выдумали это, заставили поверить в это самого Слэйна и меня. Они манипулируют всеми нами. Я должна спасти Слэйна! Чёрт, он в огромной опасности.

Но дело в том, что я не знаю, как найти хотя бы кого-то, чтобы поймать зацепку. Слэйн не объявляется и этой ночью, а я жду. У меня нет других вариантов. Я жду его. Очень боюсь, что Слэйну прямо сейчас причиняют боль, а я ничего не могу сделать. Это изводит меня. Я даже спать не могу. Не говорю уже о еде, а я не ела уже долгое время. В какое дерьмо мы оба попали? Почему он не дал мне убить Доналла? Если бы я это сделала, то злодей бы исчез, потому что его не существует. Они внушили Слэйну это. Они изводят его, издеваются над ним. Почему? За что они так поступают с ним?

Замираю, когда слышу странный звук снизу. Я заперла входную дверь изнутри, то есть даже Слэйн не сможет её открыть своими ключами и войти сюда без звонка. Я защитила себя, но внизу явно кто-то есть.

Хватаю со стола ноутбук, ведь ничего острого в доме больше не осталось. Ничего, чёрт возьми! Выглядываю в тёмный коридор и больше ничего не слышу. Моё частое сердцебиение, кажется, слышно на другом конце города. Я осматриваю гостиную и часть кухни. Темно, и нет ничего странного. Но я совершенно точно слышала звук. Непонятный скрип, словно кто-то открыл дверь, хотя входная дверь не скрипит, я поменяла петли, и их смазали. Медленно спускаюсь вниз, держа наготове ноутбук, чтобы ударить незваного гостя. Сглатываю от страха, оглядывая гостиную. Стол. Он сдвинут, и под ним собрался коврик. Какого чёрта?

Внезапно мне закрывают рот, и я глухо визжу. Я дёргаюсь, машу ноутбуком, чтобы ударить нападающего, но меня прижимают к стене грудью. Ноутбук падает из рук мне на ноги, и я скулю от боли. Пальцы на ногах болят, отчего слёзы брызжут из глаз.

— Тише, Энрика. Тише. Тебе не нужно кричать. Уже слишком поздно бояться.

Мои глаза от страха покалывает льдом, когда я узнаю голос Доналла. Твою ж мать!