Соболиная Вершина

15. МАТЕО

— Ба-ба. Ди-ди, — Алейна указала пальцем через мое плечо на дом мамы и папы.

— Мы скоро навестим бабушку и дедушку, Росток. Но сначала нужно зайти к Вере.

— О, — её новое любимое слово. — Ве-ва.

Слог за слогом, с лёгкой паузой между ними. Алейна каждый день учила новые слова и пробовала новые звуки. Но её любимые имена оставались неизменными уже несколько месяцев.

Папа. Бабушка. Дедушка. И Вера.

Её ноги болтались в воздухе, пока мы входили в небольшую дверь амбара.

С каждым шагом по лестнице в лофт сердце начинало биться всё быстрее, предвкушение встречи с Верой росло.

Прошла неделя с тех пор, как я взял Веру с собой в полет. Семь дней, которые я намеренно держался на расстоянии. Эти дни были проверкой. Я хотел понять, как часто я думаю о ней. Настолько часто, что в итоге сбился со счёта.

Сегодня утром мы с Алейной съездили в город за посылкой, и на почте нас ждали её учебные материалы по пилотированию. В тот момент я решил, что достаточно этого расстояния.

Когда я постучал, в животе завязался узел. Последний раз я был так взволнован перед встречей с женщиной, ну… давно.

Раздались шаги, и дверь открылась. Глаза Веры расширились, её руки тут же начали поправлять влажные пряди волос за уши, только чтобы через мгновение снова их выпустить.

— Эм, привет.

— Привет, — чёрт. Я скучал по этому милому личику. Её кожа сияла свежестью, на щеках выступил румянец, а веснушки были как на ладони.

— Ве-ва! — Алейна рванулась вперёд, раскинув руки, чтобы Вера её подхватила.

— Привет, Мармеладка, — улыбнулась Вера, её глаза заискрились, пока она поднимала Алейну из моих рук и целовала её в щёчку. — Чем вы сегодня занимаетесь?

— Мы только что вернулись из города. Забрали посылку с почты, заглянули в кофейню позавтракать.

— Ма-ффин, — сообщила Алейна.

— Вкусно, — рассмеялась Вера, щекоча ей животик, и отступила в сторону. — Проходите.

— Спасибо, — я снял рюкзак с плеча и положил его на кухонный стол рядом с кучей учебников, ноутбуком Веры и стопкой карт.

Соболиная вершина была обведёна жёлтым маркером, вокруг нарисован больший контур.

— Что это?

— О, ничего, — Вера сложила лист пополам и отложила в сторону. — Просто изучаю маршруты для походов. Раз уж мы летали в том направлении, я подумала, что летом будет весело исследовать эту местность.

— Понял. Ну, если предупредишь заранее, я пойду с тобой. Знаю, ты ходила туда одна, но там водятся медведи, — кроме того, местность была крутая и труднопроходимая, поэтому туда редко заходили туристы. Сотовая связь там была паршивая, и, если что-то случится, я не хотел, чтобы она оказалась там одна.

Конечно, она много лет прожила в дикой природе и обладала большими навыками выживания, чем кто-либо в районе Куинси, но это не означало, что я хочу, чтобы она была одна в горах.

— Хорошо, — она кивнула, затем указала на рюкзак. — А это что?

Я расстегнул молнию и начал вытаскивать книги.

— Сегодня пришли твои материалы.

— О.

О. Не зря это было новое слово Алли. Она переняла его от Веры.

— Слишком много книг, — Вера преувеличенно хмуро посмотрела на Алли.

Всего их было шесть, каждая толще предыдущей.

— Здесь действительно много, но не пугайся. Мы всё разберём шаг за шагом.

— С чего мне начинать?

— Вот с этой, — я постучал по самой большой книге с самолётом на обложке. — Здесь собрано все, что тебе нужно знать. Остальные книги углубляются в отдельные темы. Начни с первой главы, а потом обсудим её вместе.

Вера вздохнула и скользнула взглядом по остальным книгам на столе.

— Хорошо.

— Не торопись. Если сможешь осилить по одной главе в неделю — отлично. Если нет, растянем время.

— Ладно. Когда начнём встречаться?

— Полёты будем планировать по твоему расписанию и в зависимости от погоды. А теорию можно разбирать по пятницам вечером.

Это был единственный вечер в неделю, когда Лайла гарантированно закрывала кофейню. Моя сестра оставалась допоздна, пополняя запасы, чтобы выходные проводить без работы, оставляя управление либо Вере, либо Кристал, другой баристе.

— Пятницы мне подходят.

— Не против, если будем встречаться в доме? Так у Алли будут её игрушки, и она не будет отвлекать.

Вера улыбнулась Алли и наклонилась, пока их лбы не соприкоснулись.

— Ты что, отвлекаешь?

Аллайна рассмеялась — звук был таким чистым, что это было сокровище.

Вера надула щёки, чтобы Алли могла их расплющить.

Чёрт, они так хорошо ладили. Настолько, что я замер, осознавая это. Если я всё испорчу, пострадает не только Вера. Пострадает и Алли.

Но я не мог держаться подальше. И не хотел.

Я прошёл через весь лофт к окнам гостиной. Отец вывел лошадей на пастбище вдоль гравийной дороги. Пока остальные паслись, Сатурн стоял высоко и гордо вдалеке. Его гладкая чёрная шерсть блестела в утреннем свете.

— Ты когда-нибудь каталась на лошади? — спросил я, отводя взгляд от окна.

— Нет.

— Хочешь научиться?

— Когда-нибудь, — кивнула Вера. — Твой отец предложил научить меня этим летом.

Вот уж нет. Учить её верховой езде и управлению самолётом буду я. Я хотел учить её всему. Хотел проводить с Верой больше времени.

Если бы я дал ей это время год назад, всё было бы иначе. Ну, теперь я ей его дам. Начиная с пятничных занятий в доме.

— Низ, — запротестовала Алли, и Вера поставила её на пол. Моя дочь тут же рванула к пульту от телевизора, который лежал на кофейном столике.

— Разве можно играть с пультами?

Алли полностью игнорировала меня.

— Росток, — строго произнёс я.

Вера тихо рассмеялась, проходя к большому кожаному дивану и устраиваясь в углу. Сегодня на ней был тёплый свитер бордового цвета, который делал её глаза похожими на озёра растопленного шоколада и золота. Её волосы медленно высыхали, светлея до янтарного шёлка.

Прекрасная. Просто невероятно прекрасная.

— Можно мне пульт на минутку, Мармеладка? — Вера протянула руку ладонью вверх.

Алли тут же отдала ей пульт.

— Дисси.

— Дисси? — Вера посмотрела в мою сторону.

— Дисней, — у нас дома этот канал никогда не выключается.

— Ах… — кивнула Вера, пробежавшись по меню телевизора и найдя для Алли её любимое шоу. Затем она убавила громкость и вынула батарейки из пульта, прежде чем отдать его обратно.

— Хм. Почему мне никогда не приходило в голову вынуть батарейки? Гениально.

Щёки Веры вспыхнули румянцем.

Чёрт, этот румянец. Я так по нему скучал на этой неделе. Как и по тому сладкому аромату, что пропитал лофт.

Я смотрел, не скрываясь, вбирая каждую тонкую черту её лица. Милый подбородок. Прямую линию носа. У неё самые красивые ресницы.

Вера поймала мой взгляд и посмотрела на меня искоса.

— Что?

— Ничего, — я отвёл глаза, переводя их на Алли, поглощённую мультфильмом. Моё внимание задержалось на ней секунд десять, прежде чем снова вернуться к Вере.

Она тоже смотрела на Аллайну, улыбаясь, пока та танцевала под песенку, но снова заметила мой взгляд.

— Матео, — щёки её стали ещё ярче. — Что?

— Ничего.

— Не «ничего». Ты смотришь на меня так, будто хочешь что-то сказать.

Я и правда хотел что-то сказать. Хотел сказать, что она красивая. Что мне нравится, когда её лицо чистое, и я могу видеть все её веснушки. Что я всегда думал, будто мои любимые глаза — голубые, но её богатый орехово-коричневый оттенок занял первое место.

Но она ещё не была готова это услышать. А я не был готов это сказать. Не раньше, чем пойму, как всё сделать правильно. И буду уверен, что не испорчу.

Поэтому я просто сказал: — Спасибо.

— За что?

— За то, что подтолкнула меня к полёту, — мы оба знали, что я полетел только потому, что она это инициировала. — Я скучал по этому. Больше, чем думал.

— Мне тоже понравилось.

— Ты правда хочешь научиться летать? Или просто хочешь заставить меня летать чаще?

Её губы слегка изогнулись.

— И то, и другое.

Я усмехнулся: — Хитрюга.

Вера заправила за ухо прядь влажных волос, а потом снова выпустила её.

— Ты часто так делаешь. С волосами. Заправляешь и выпускаешь. Я ещё не понял, что это значит.

Моя догадка была — это от застенчивости. Но, возможно, она просто нервничала рядом со мной.

Она отвела взгляд, уставившись на невидимую точку на полу.

— Ты ненавидишь брокколи, — сказал я. — Когда мама готовит её на ужин, ты всегда кладёшь себе пару кусочков на тарелку из вежливости, но перед каждым укусом твоя губа поджимается, или ты морщишь нос.

Насколько мне было известно, я был единственным, кто это заметил. Мама продолжала готовить брокколи.

— Твой любимый цвет — зеленый. Темно-зеленый. И ты быстро бегаешь.

Похоже, она предпочитала пешие прогулки, но я наблюдал, как она время от времени выходила на пробежку. У Веры была длинная, легкая походка. Она бегала с грацией, уверенностью и скоростью.

— Зачем ты всё это говоришь, Матео? — прошептала она.

Я мог не позволить себе переступить грань. Мог не замечать её влюблённости. Но это не значило, что я не замечал её саму. Не изучал её. Не обращал внимания.

— Иногда ты так сильно смеёшься, что начинаешь хрюкать, — сказал я. — Вместо того чтобы смутиться, ты смеёшься ещё громче. И ты не пьёшь. В тот вечер «У Вилли» я впервые видел, чтобы ты заказала в баре что-то, кроме колы.

Вера обхватила себя руками.

— Нам не нужно про это говорить. Никогда.

— Мы можем.

— Я не хочу.

— Ладно.

Она выдохнула долгий тяжёлый вздох.

— Зачем ты здесь, Матео?

Мы оба знали, что я пришёл не только для того, чтобы передать ей учебные материалы. Я мог бы оставить их и уже быть на полпути домой.

Прежде чем я успел ответить на её вопрос, прежде чем сказать, что просто хотел её увидеть, в мои голени врезался маленький человечек.

— Папа! — Алли подняла руки вверх. — Руци!

Вот и всё с мультфильмами. Я наклонился и поднял её, чтобы она могла смотреть в окно.

— Ло-ша. Там, — она указала через стекло. — Ло-ша.

— Да, это лошади.

Вера встала с дивана, приглаживая переднюю часть своего свитера. Затем прочистила горло и направилась на кухню.

— Спасибо, что принёс. Начну разбираться, как только закончу учёбу на сегодня.

Я не хотел уходить. Но она явно была готова нас проводить.

Это смущение, этот внутренний поиск равновесия происходил не только со мной. Он затрагивал и Веру. Поэтому я решил дать ей время найти свою точку опоры.

Я пересёк лофт с Алли на руках, остановился у двери и подмигнул Вере: — Увидимся в пятницу.

Она снова убрала и тут же выпустила прядь волос за ухо.

— До встречи.