Соболиная Вершина

23. ВЕРА

Лайла толкнула меня локтем, пока мы стояли за стойкой в «Кофе у Иденов».

— Итак… уроки пилотирования?

Я рассмеялась: — Как давно ты хотела поговорить об этом?

— С тех пор, как Матео пришёл сюда в субботу.

— Ага, — кивнула я. — Горжусь тобой, что ты продержалась целых четыре дня.

— Это стоило мне всех усилий.

Часть меня хотела всё оставить при себе. То, что происходило с Матео, было… невероятным. Волшебным. Если я начну говорить об этом, вдруг я всё сглажу? Но рано или поздно все в его семье узнают, что я провела последние четыре ночи в его постели — если они уже не знают.

У меня и так слишком много секретов. Матео не должен быть ещё одним.

— В субботу я его немного продинамила, — призналась я. — Он был не очень-то рад.

— А вот почему у него было такое плохое настроение. Ну, ему и правда пора было немного сбить спесь, — подшутила она. — Его слишком редко динамят.

— Это был не лучший мой поступок. Мне стало стыдно, и я извинилась. Мы всё обсудили, и, думаю… мы теперь вместе? Я не уверена. Я так давно в него влюблена, что всё до сих пор кажется нереальным. Всё происходит так быстро, что я даже не успеваю осознать.

План Матео действовать постепенно был полностью отброшен. Если я не работала, то находилась в его домике. Вчера вечером, когда я предложила наконец-то поспать в своей постели в лофте, Матео спрятал мои ключи, чтобы я не ушла.

Утром я нашла их в морозилке.

— Скажи ему притормозить, — посоветовала Лайла.

— Я не хочу.

Она рассмеялась: — Тогда пристегнись и наслаждайся поездкой.

Боже, какая это была поездка. Можно ли стать зависимой от секса всего за четыре ночи? Потому что я просто подсела на Матео. Теперь я понимала, почему он беспокоился, что секс станет центром всего. Это быстро превращалось в настоящую одержимость.

Он поклонялся моему телу, заставлял меня чувствовать себя желанной. Обожаемой. Он никогда не давал мне почувствовать себя наивной. Ему нравилось находить и забирать себе любые «первые разы». Моё удовольствие было его приоритетом, его наградой, и он никогда не разочаровывал.

Но, несмотря на то, как я любила ощущать его внутри себя, наши ночи были гораздо большим, чем просто обмен оргазмами. В каждом прикосновении была близость. В каждом моменте сна.

Когда я переворачивалась на другую сторону кровати, он тут же притягивал меня обратно к себе. Я спала, прижавшись к его боку, окутанная теплом его сильных рук, его запахом и его носом, утонувшим в моих волосах.

Он касался меня постоянно. Лёгкое касание его костяшек о мои, когда мы встречались в гостиной. Аккуратный жест, убирающий и снова выпускающий прядь моих волос за ухо за ужином. Маленькие прикосновения — игривые и нежные, но обещавшие нечто большее, как только Алли окажется в своей кровати.

— Ты счастлива? — спросила Лайла. Я любила её за заботу, которую можно было прочитать на её прекрасном лице.

— Я счастлива.

Она не должна была переживать за моё сердце. Где-то глубоко внутри я знала, что Матео его не разобьёт.

Он бы не стал гоняться за мной просто так. Если бы он не собирался остаться, он бы вообще не начал строить «нас». Не только ради меня. Ради Алли тоже. Он бы не позволил женщине войти в её жизнь, если бы она могла исчезнуть.

— Когда будет возможность, позвони Вэнсу, — сказала Лайла. — Он переживает с тех пор, как вы были «У Вилли».

— Он всегда переживает.

Она грустно улыбнулась: — Ты можешь его винить?

— Нет. После всего, если бы я была на месте Вэнса, я бы тоже беспокоилась. — Я вздохнула. — Я позвоню ему позже. Узнаю, не хочет ли он встретиться за обедом.

— Ему это понравится, — она обняла меня за плечи, затем тяжело вздохнула, оглядывая витрину с пустующими местами. — Похоже, пора заняться делом. Что бы такое приготовить? Маффины? Булочки?

— Морковные маффины?

— С кремовым сыром. Обязательно, — но прежде чем она успела уйти на кухню, дверь открылась, и звонок над входом весело звякнул.

В помещение вошёл мужчина в идеально выглаженных брюках, белой рубашке и чёрном пиджаке. Его светлые волосы были зачёсаны с идеальной проборной линией над левой бровью. Он шёл неспешно, но что-то в нём заставило волосы на моём затылке встать дыбом.

Вместе с ним в кафе проник порыв холодного воздуха и резкой энергии.

Я напряглась, когда он улыбнулся. Это была улыбка волка.

Похоже, Лайла тоже это заметила. Она не двигалась, пока он не остановился перед нами.

— Что мы можем вам предложить?

— Кофе. Со сливками и сахаром.

— Конечно, — она выдавила натянутую улыбку и жестом указала мне налить ему кофе, словно не хотела, чтобы я оставалась у стойки. — Что-нибудь ещё?

Его взгляд переместился на меня. Он смотрел слишком долго, не мигая, изучая мои волосы и лицо.

— Вера Галлагер?

У меня живот ушёл в пятки.

Он полицейский, верно? Судя по костюму, скорее всего, федеральный агент.

Я не успела рассмотреть его торс, когда он вошёл, но могла бы поставить на это свою зарплату: под пиджаком у него были кобура с пистолетом.

Что он здесь делает? Чего он хочет? Мое сердце билось слишком быстро. Ладони вспотели, но я подняла подбородок и одарила его приторной улыбкой: — Да? Я Вера Галлагер. Чем могу помочь?

Он протянул руку, но не для рукопожатия, а чтобы передать мне белую визитку, которую я не заметила, пока он её доставал из кармана.

— Агент Йен Свенсон.

Агент ФБР. Чёрт. Нервы зашкаливали, но я удерживала улыбку, расслабленные плечи и быстро убрала его визитку в карман фартука.

— Чем могу быть полезной, агент Свенсон?

— Мне бы хотелось поговорить.

— О чём?

— О вашем отце.

Мой желудок сжался и упал куда-то в кеды.

— О. Эм… Ну, как видите, я сейчас работаю.

— Я подожду, — его волчья улыбка стала шире.

Я уже ненавидела его.

— Давайте я приготовлю вам кофе, — сказала я, поднимая палец. Затем я направилась к чашкам, взяла чистую керамическую кружку с подноса и налила в неё чёрный кофе. Он всё это время не сводил с меня глаз.

Когда я поставила кружку на стойку перед ним, то указала на столик у стены, где стояли сливки и сахар: — Два доллара.

Прищурившись, он достал из кармана зажим для денег и швырнул на стойку пятидолларовую купюру.

— Сдачу оставьте себе. Я найду столик и подожду.

То есть: не заставляй меня ждать. Вот придурок.

Я мрачно смотрела ему вслед, пока он шёл с кружкой к столику.

Лайла наклонилась ближе и прошептала мне на ухо: — Ты его раньше встречала?

— Нет, — это не тот агент, который вёл дело моего отца. Тот был старше и ниже ростом. Мы встречались в Айдахо два года назад. Даже после того, как Вэнс и я уехали из Кёр-д'Алена в Куинси, я всё думала, не последует ли он за мной. Будет ли иногда проверять, как я.

Но за последние два года я не услышала от ФБР ни слуху ни духу.

Либо этот агент Свенсон пришёл задавать вопросы о прошлом, либо принёс какую-то ужасную новость.

Может быть, они нашли папу. Может, он сломался, снова причинил кому-то вред и его наконец поймали. А может, в субботу его в лесу вообще не было, и моё воображение просто сыграло со мной злую шутку. Может, он жив, но сидит в тюремной камере.

— Я позвоню Вэнсу, — сказала Лайла, вынимая телефон из кармана фартука.

Но прежде чем она успела набрать номер, я положила руку ей на запястье.

Я покачала головой, не отрывая взгляда от плеч агента Свенсона, который направлялся к столику.

— Сначала я узнаю, что ему нужно.

Если Вэнс примчится сюда, он возьмёт разговор под свой контроль. Может, Свенсон решит, что Вэнс просто пытается меня защитить. А может, подумает, что нам есть что скрывать.

Лайла нахмурилась, но кивнула.

— Говори громко. Я буду подслушивать.

Свенсон занял ближайший к стойке столик, вероятно, потому что тоже хотел подслушать.

Я обошла стойку и села на стул напротив него.

Он расслабленно откинулся на спинку, закинув ногу на колено, словно собирался поговорить о спорте или погоде. Размешивая трубочкой кофе, он пытался выглядеть непринуждённым. Но его мутно-карие глаза выдавали напряжённость. Он не сводил их с моих, вглядываясь с такой интенсивностью, что мне почти стало не по себе.

Почти, но не совсем.

— Вы хотите поговорить о моём отце, — я облокотилась предплечьями на стол. — О чём именно?

— Вы получали от него известия?

— Вы имеете в виду звонок или визит на выходные? Нет, я не видела своего отца больше двух лет.

— Он не выходил с вами на связь?

— С чего бы это?

— Вы его единственная оставшаяся в живых дочь.

Он мог бы просто сказать «дочь». Но он нарочно добавил эти слова — единственная оставшаяся в живых. Словно ножом вскрыл рану от смерти моих сестёр.

Этот ублюдок может гнить в аду.

— У этого визита есть цель, агент Свенсон?

— Я недавно взял это дело. Предыдущий агент ушёл на пенсию.

Чёрт. Мне нравился тот агент. Он являлся лишь тогда, когда это было наиболее уместно. А с этим я уже чувствовала, что жизнь превратится в кошмар.

— Судя по его записям, он давно не проверял, как вы. Вы говорили с ним последний раз в Айдахо, верно?

— Да, — в то время Вэнс решал всё с властями и прессой. Может, всё-таки стоило позволить Лайле позвонить ему.

— Он не знал, что вы переехали в Монтану, — заметил Свенсон.

— Мне нужно было согласовать это с ним заранее?

— Нет.

Молчание затянулось, пока он потягивал свой кофе, не сводя с меня глаз.

Запугивание, видимо, было его излюбленной тактикой, да? Самодовольный коп, который думал, что сможет напугать женщину. Ублюдок.

Я не была обязана с ним разговаривать. Ни с кем. Поэтому я сидела совершенно неподвижно, сложив руки на коленях, и позволила Свенсону сверлить меня взглядом.

Что-то ещё было причиной его визита? Или это действительно была просто встреча для знакомства? Оценка? Почему, спустя столько времени, ФБР вдруг оказалось в Монтане? Почему именно сейчас?

Если бы они арестовали папу, я бы узнала об этом, правда? Или Свенсон уже упомянул бы об этом. Скорее всего, и Вэнс или Уинн тоже услышали бы.

Чем дольше мы сидели и молча смотрели друг на друга, тем больше этот визит казался мне тактическим. Свенсон пришёл сюда не с новостями. Он пришёл за информацией. Его взгляд был слишком оценивающим. Слишком подозрительным. Слишком любопытным.

Именно этого мне сейчас не хватало в жизни.

Дверной колокольчик звякнул, привлекая моё внимание, и сладкий голос эхом отразился по всему кафе.

— Ве-ва! — Алли стремительно побежала через зал кафе, её ножки не успевали за телом. Она упала на руки и колени, но тут же поднялась и снова побежала.

— Привет, Мармеладка, — я поднялась со стула как раз вовремя, чтобы подхватить её на руки, поцеловать в щёчку, а потом обернулась, когда подошёл Матео.

Он не сводил глаз с агента Свенсона. А когда наконец посмотрел на меня, в его голубых глазах застыло тысяча вопросов.

— Привет, Персик, — Матео наклонился и поцеловал меня в щёку.

— Привет.

— Что происходит?

— Ничего, — я отмахнулась от Свенсона, как от надоедливого комара. — А вы что здесь делаете?

— Решили заглянуть в гости.

Скрип ножек стула заставил нас обоих повернуться, когда Свенсон поднялся, оставив свою кружку пустой. На его лице играла самодовольная ухмылка, пока он обходил стол.

— У вас есть моя визитка, Вера.

— Конечно, — я похлопала по карману фартука.

Свенсон насвистывал, пока шел к двери, а затем вышел на тротуар. Исчез из виду, больше похожий на человека, гуляющего солнечным днём, чем на змею в траве.

Я обернулась и встретила взгляд Лайлы. Когда я едва заметно кивнула, она отошла от стойки в кухню. Чтобы позвонить Вэнсу.

— Кто это был? — спросил Матео.

Алли играла с концами моего хвоста, не замечая напряжённости в его голосе и того, как я, наконец, нервно выдохнула.

— Агент ФБР.

Челюсть Матео напряглась.

— Чего он хотел?

— Узнать, связывался ли со мной мой отец.

— Ты оставила своего отца почти два года назад. И ФБР только сейчас решило тебя навестить? — в его голосе звучал гнев, словно система подвела меня.

— Он новичок в этом деле, — сказала я Матео. А ещё надеялась, что, как и его предшественник, Свенсон сдастся, как только поймёт, что без чуда ему никогда не найти Кормака Галлагера. — Уверена, этот визит — просто формальность.

— Или, может быть, ФБР наконец решило, что пора добиваться справедливости. Это неправильно, Вера. Что твой отец живёт безнаказанно после всего, что он сделал.

После того, что, как думал Матео, сделал мой отец.

Да, отец виновен в том, что причинил боль Лайле. Я всегда буду злиться на него за это. Но за всё остальное?

Если ФБР найдёт отца, справедливости не будет.

Отец уже позаботился об этом.

Боже, какая неразбериха. Неужели я не могу просто исчезнуть из их памяти? Чтобы о нём тоже забыли? Видимо, нет.

— Может, тебе стоит ему позвонить, — сказал Матео. — Этому агенту. Рассказать всё, что ты знаешь. Если он новичок, у него может быть больше шансов найти твоего отца. Посадить его за решётку навсегда.

Гнев в его голосе заставил меня сжаться изнутри.

Матео не знал всей правды. Меня не удивляло, что он был зол из-за того, что отец сделал с Лайлой. Меня это тоже расстраивало.

Отец не был невиновен. Но и виновным он тоже не был.

Лайла прочистила горло и подошла ко мне. Она улыбнулась своему брату, позволила ему поцеловать её в щёку, а затем повернулась ко мне. Между нами пролетел молчаливый обмен взглядами.

Если я решила быть с Матео, если он останется в моей жизни, мои секреты не смогут оставаться скрытыми вечно.

Хочу я того или нет, но однажды мне придётся рассказать ему правду.

Мне придётся открыть эту коробку.